Текст книги "Роковое дело (ЛП)"
Автор книги: Мари Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Глава 16
Сэм ничуть не удивилась, что когда она приехала домой, позвонил Фарнсуорт.
– Доброе утро, шеф. Полагаю, вы переговорили с сенатором Стенхаузом.
– Ты верно полагаешь. Так ли уж необходимо удерживать его, сержант?
– Наверняка, сэр. У него есть причины политического характера желать смерти Джона О’Коннора, не последняя из них – ненависть к отцу сенатора.
– Ненависть – сильное слово.
– Это его выражение. – Глянув в сторону Фредди, она сказала: – Поправьте меня, если я неправа, детектив Круз, но я повторяю точные слова сенатора в адрес Грэхема О’Коннора: «Я ненавижу его всеми фибрами души». – Фредди одобрительно кивнул. – Детектив Круз подтверждает мой рассказ, сэр.
– Ступайте осторожно по этому минному полю, сержант. Стенхауз может усложнить мне жизнь и, как следствие, вам.
– Да, сэр.
– Журналисты прожгли дыру у меня во лбу, требуя информации. Как близко мы подошли?
– Не так близко, как хотелось бы. На этот момент у меня нет четкого подозреваемого. Есть несколько, у кого был мотив и возможность, но ни одного, кого можно арестовать.
– Когда вернешься в управление, хочу с тобой поговорить.
– О том, что было в утренних газетах?
– Да.
– Я могу справиться с этим, сэр. Нет нужды…
– В моем кабинете в четыре часа, – приказал начальник и повесил трубку.
– Черт, – пробормотала Сэм, сунув мобильник в карман пальто.
– Они вынуждены всерьез принимать эти угрозы в адрес офицера полиции, Сэм, – заметил Фредди. – У них нет выбора.
– Мать убивается и ищет виноватых. Я удобная мишень.
– Жаль, что эта мать не видит очевидного: виноват ее муженек, наркоман долбанный, а не ты.
Сэм припарковалась на Девятой улице, облокотилась на руль и повернулась к Фредди:
– Послушай, если разрозится скандал я стану козлом отпущения. Я пойму, если ты захочешь сменить напарника, пока все это не утихнет.
– Хорошая попытка, сержант, но ты от меня не отделается.
– Я могла бы тебя перевести.
– Могла бы, – согласился Фредди. – Но позволь спросить: если бы кто-то нападал на меня, ты слиняла бы?
– Нет.
– Тогда почему думаешь, что я слиняю?
Под внешностью парня с обложки и склонностью к обжорству таился стержень, который Сэм очень уважала.
– Тогда ладно, – сказала она, пытаясь вернуть все в нормальное русло. – Когда зацепят и твою милую мордашку, не приходи жаловаться ко мне.
Напарник почесал подбородок.
– Ты вправду думаешь, что у меня милая мордашка? Раньше мне такого не говорила.
– Заткнись, – простонала Сэм, потянувшись к дверной ручке. – О Боже.
– Я же просил тебя не упоминать имя Господа всуе.
– А я просила тебя воздержаться от проповеди.
Вот. Все вернулось на место.
Пандус, пристроенный к парадной двери Скипа Холланда, сурово напоминал об изменениях, наступивших после пулевого ранения. Зайдя домой, Сэм позвала отца и улыбнулась, заслышав жужжание кресла.
– Где там моя дочь, нарушившая комендантский час и не ночевавшая дома?
– Я оставила записку и знаю, что ты ее получил. – Сэм наклонилась и поцеловала отца в лоб. – Так что нечего жаловаться.
– Доброе утро, детектив Круз. Завтракали?
– Было дело. – Фредди пожал руку Скипу. – Но вы же меня знаете, всегда есть место для добавки.
– Селия готовила яичницу. Наверно, что-то осталось.
– Если не возражаешь, я отлучусь, – Фредди, направляясь на кухню, одарил Сэм усмешкой.
Та закатила глаза.
– Зачем ты ему потакаешь? – спросила она отца.
– Он растет. Ему нужен белок.
– Надеюсь, что буду поблизости, когда его метаболизм замедлится и станет ползти наподобие моего. – Сэм потянулась за стопкой почты на столе. – Выглядишь усталым.
– Могу сказать то же самое о тебе, сержант. Что тебя задержало ночью?
– Работала над делом. Ты же знаешь. – Она взглянула на отца: что-то мелькнуло в его умудренном взгляде. – Что?
– Я все еще могу читать.
– А. – Она распустила «хвост» и, проведя пальцами по волосам, попыталась привести те в порядок. – Ты прочел газету. Она ищет крайнего.
– Что предпринимается?
Сэм знала, что имеется в виду департамент, и решила успокоить страхи отца, рассказав о беседе с Фарнсуортом.
– Шеф снимет тебя с улиц. И с О’Коннора, пока ты дашь показания.
– Он уберет меня от пинков и воплей. Не могу найти бесполезных оправданий для такой матери, как Дестини Джонсон, вставляющей палки в колеса.
– У нее много друзей – сердитых дружков с оружием. У Фарнсуорта не будет выбора, кроме как взять тебя под защиту из-за ее угроз.
– Если я попаду под защиту, то со мной уйдет и дело. Я удивлюсь, если ее уже не забрали за угрозы в адрес офицера полиции.
– Не сомневаюсь, но арестовать ее – не значит нейтрализовать угрозу.
Сэм наклонилась и еще раз поцеловала отца в лоб.
– Не беспокойся.
Ярость отразилась на чувствительной стороне лица.
– Ты это мне говоришь? Когда я сижу тут в кресле и ни черта не могу поделать ради жизни своей дочери, моего ребенка, которому угрожают те, кто не только имеет желание, но и средства, чтобы привести угрозу в исполнение? Я только и могу, что беспокоиться. Не лишай меня этого права, Сэм, не опекай меня. Я от тебя жду иного.
– Прости. Ты прав. – Она подавила глубокий вздох, когда в знак отмщения вернулась боль в животе. Даже спустя два года приспосабливаться к новому положению отца было все равно, что ступать по тонкому льду. – Конечно же, ты прав.
– Отнесись к этому серьезно и делай то, что тебе говорят старшие офицеры. В этом вопросе я доверяю Джо, мне нужно твое обещание, что ты сдержишь слово.
Сэм взяла отца за руку и пожала единственный работающий палец.
– Обещаю.
– Иди переоденься и приходи завтракать.
Поскольку это ее папочка и ему нужно было чувствовать, что он все еще на что-то влияет, Сэм поступила, как сказал отец, не напоминая, что ей уже тридцать четыре и она не нуждается в указаниях.
Поглощая яичницу и тосты, Сэм и Фредди обсуждали расследование со Скипом, пока Селия наливала кофе.
– Я согласен с твоей версией, что здесь замешана женщина, похоже на преступление по мотивам страсти, – говорил Скип.
– Мы пока не вычислили женщину с таким эмоциональным багажом по отношению к О’Коннору, который требовался бы, – заявил Фредди.
– Собираемся поговорить с некоторыми бывшими подружками, когда уйдем отсюда, может, нам повезет, – сообщила Сэм.
– Тебе нужно искать хладнокровного человека, – присоединяясь к теме, заметил Скип. – Кто под внешним спокойствием сдерживает огромную ярость. Тебе надо найти ту, с которой неправильно обошлись. Или у кого были сложные отношения с самыми значительными мужчинами в ее жизни – отцом, бывшем мужем, бывшим любовником. Мужчины время от времени ее разочаровывали, и сенатор мог оказаться последней каплей. Критическим пределом.
– Черт возьми, – благоговейно сказал Фредди. – Вы двое – это что-то. Она все видит так же точно, что и вы.
Ему улыбнулась Селия.
– Это все их гены. Иной раз я думаю, уж не стоит ли мне бояться, что провожу столько времени с людьми, которые могут проникнуть в умы преступников так легко, как эти двое.
– Хватит о наших генах. – Допивая последний глоток содовой, Сэм встала. – Спасибо, Селия за завтрак, а тебе за консультацию. – И поцеловала отца в лоб. – Увидимся вечером.
– Жду без особого энтузиазма, – с сухим кашлем сказал он. А обращаясь к Фредди, добавил: – Я ей нужен, чтобы было место, где хранить ее обширный гардероб.
– Мне кажется, вы ей нужны для гораздо большего. Рад был повидаться, шеф.
– И я, детектив. «Скинзы» играют в воскресенье вечером. Если хочешь, заглядывай, посмотрим игру. Селия обещала закуски. Может, даже бутылку-другую пива, если буду в настроении.
– Закуски, пиво и футбол? – Фредди пожал руку Скипа. – Разве можно отказаться? Постараюсь прийти. Спасибо за завтрак, Селия. Как всегда – грандиозно.
– На здоровье, детектив, – чуть зарумянившись, ответила Селия. Даже самые стойкие женщины краснели, поддавшись необъятному очарованию Фредди.
Выйдя из дома, Сэм помедлила, прежде чем сесть в машину.
– Я, э, хочу сказать тебе спасибо за все.
Фредди в замешательстве свел брови, таращась на нее поверх капота.
– За что? За то, что спасли меня от голодной смерти?
– Нет. – Сэм пыталась подобрать слова. – За то, что ведешь себя с отцом, словно он все еще нормальный человек.
– Так он такой и есть. – Фредди пребывал в состоянии невинного замешательства. – С чего бы мне обращаться с ним по-другому?
– Ты бы удивился, как порой люди ведут себя с ним. – Они сели в машину. – То, что я сейчас скажу, повторять больше не буду. И если услышу, что ты это повторяешь, буду все отрицать. Понял?
– Ничего себе, уже невтерпеж услышать. Жду, затаив дыхание.
– Если убрать твой сарказм и сильные недостатки в области диеты, ты особенный парень, Фредди Круз. Таких хороших парней один на миллион. – Сэм глянула в сторону напарника: он уставился на нее с открытым ртом. – А теперь мы далеко задвинем эту ерунду, и что ты скажешь, если мы возвратимся к теме, кто убил сенатора? – Когда Фредди затруднился ответить, Сэм не выдержала: – Ради бога, что ты застыл, словно я тебя шарахнула электрошокером?
– Еще бы, – пробормотал он. – Еще бы.
Поскольку Фредди ничего не сказал про то, что она упомянула имя божье всуе, Сэм поняла, что действительно потрясла его комплиментом. Что ж, удовлетворительное начало дня, обещавшего стать дерьмовым.
***
Натали Джордан они нашли одну дома в Белл-Хейвен, дорогом районе роскошных домов в колониальном стиле в городе Александрия. Красный кирпич, белые колонны, и все это окружено черной кованной оградой. От дома несло запахом «старых денег» и вирджинской аристократией.
– Отличное стойло, – сказал Фредди, окидывая взглядом ухоженные окрестности.
– Похоже, Натали в конце концов обрела сладкого папочку, – заметила Сэм, звоня в дверь. Внутри раздался звон колокольчиков.
Дверь открыла сама Натали, одетая в шелковую блузу цвета лосося, белые шерстяные брюки и туфли на пятисантиметровых каблуках. На стройной шее висела золотая цепь с бриллиантом с ноготь большого пальца Сэм, а белокурые волосы хозяйки были уложены в «боб», что идеально компенсировало ее тонкие угловатые черты. Голубые глаза покраснели, а темные круги портили во всем остальном безупречный цвет лица. Сэм теперь видела, что имел в виду Ник, когда описывал Натали как «поразительную».
По части моды будучи и сама не промах, Сэм мгновенно устрашилась. Желудок сжался. С глубоким вздохом усилием воли подавив боль, Сэм показала полицейский значок.
– Детектив сержант Холланд и детектив Круз, Городская полиция.
– Входите, – с медовым южным акцентом пригласила Натали. – Я вас ждала.
– Вот как? – сказала Сэм, следуя за хозяйкой в гостиную, словно сошедшую со страниц праздничного выпуска журнала «Таун энд Кантри».
– Несколько лет мы с сенатором О’Коннором состояли в отношениях. Я предположила, что вы захотите об этом поговорить. Могу я вам что-нибудь предложить? Кофе, прохладительные напитки?
Прежде чем Фредди ответил согласием, Сэм вежливо отказалась:
– Нет, спасибо. Не возражаете, если мы запишем нашу беседу?
Натали покачала головой. Сэм сделала знак Фредди включить диктофон и начала с представления присутствующих, назвав также место их беседы.
– Вы можете сказать, где вы были в среду между десятью часами вечера и семью часами утра?
Может, Натали и ждала их визита, но к этому явно не приготовилась.
– Я подозреваемая?
– Пока не определено иное, подозреваются все. Ваше местонахождение?
– Я была здесь, – с запинкой ответила Натали. – С мужем.
– Как его зовут?
– Ноэль Джордан.
– Где мы можем его найти, чтобы он подтвердил ваши слова?
– Он особый заместитель генерального прокурора в Верховном суде. – Она продиктовала адрес в деловой части города. – Сейчас он на работе.
Махнув рукой на обстановку гостиной, Сэм заметила:
– Шикарная квартирка для человека на государственной зарплате.
– Это его семьи… они богаты.
– Вы можете рассказать мне о сути ваших отношений с сенатором О’Коннором?
Сжав на коленях руки, Натали ответила:
– У нас были романтические отношения почти три года.
– И когда закончились?
– Около четырех лет назад, – вздохнула она. – Через год или около того после его избрания.
– Вы любили его?
– Очень сильно, – ответила Натали с тоскующим выражением, наведшим Сэм на мысль, что чувства этой женщины к сенатору все еще живы.
– Почему закончились отношения?
– Я хотела замуж. Он не хотел жениться. – Она пожала плечами. – Мы спорили об этом. Несколько раз. После одной особенно отвратительной ссоры он заявил, что наши отношения исчерпали себя и нам следует подумать о том, чтобы встречаться с другими людьми.
– И как вы себя почувствовали?
– Это ударило по мне и потрясло. Я его любила. И хотела провести с ним всю жизнь. Я понятия не имела, что он несчастлив.
– Он вас любил?
– Говорил, что да. Но в этом всегда было что-то такое... как бы сказать… отстраненное, что ли. Я никогда не была уверена полностью, что он любит меня так, как я его.
– Должно быть, вас разозлило, что вас бросил мужчина, за которого вы намеревались выйти замуж.
Голубые глаза вспыхнули болью.
– Я была полностью уничтожена, сержант, чтобы разозлиться не было сил. И если вас интересует, не убила ли его я, могу заверить, что не делала этого. По правде сказать, я порвала с ним, совершенно, и вот услышала, что он умер. – По фарфоровым щекам вдруг полились слезы. Она вытерла их привычным жестом, свидетельствующим, что последние дни ей довелось много плакать. – С тех пор я никак не могу остановить слезы. – Помолчав секунду, добавила: – У меня прекрасная жизнь с мужем, которого я обожаю, подходящим мне во всех отношениях. Мне незачем было вредить Джону.
– У вас все еще находится ключ от уотергейтской квартиры сенатора?
– Я, э, понятия не имею. – Казалось, она искренне озадачена. – Возможно.
– Так у вас был ключ, когда вы встречались?
– Я жила у него последний год, когда мы были вместе. – На щеках выступили красные пятна. – Когда я съехала, меня не просили вернуть ключ.
– Мне нужно задать вам очень личный вопрос, заранее извините, если он вас заденет.
– Все в этом деле задевает меня, сержант. Хороший человек, человек, которого я любила, убит. Это задевает меня до глубины души.
– Понимаю. И все-таки моя работа – найти его убийцу, и чтобы это сделать, мне нужно спросить вас о его сексуальных предпочтениях.
Отпрянув, Натали спросила:
– Что вы имеете в виду?
– Увлекался ли он извращениями?
Ее щеки, покрытые пятнами, сейчас запылали вовсю.
– Мы наслаждались нашей сексуальной жизнью, она нас удовлетворяла, если вы это хотите знать.
– Он вас связывал? – спросила Сэм, интуитивно сформулировав вопрос, вспомнив порно, которое они обнаружили на компьютере. – Был ли он грубым? Не хотел ли чего-то сверх обычного?
– Я не должна отвечать на это, – заикаясь, возмутилась Натали. – Это его личное дело и мое.
– Да, но аспекты его убийства глубоко личные, поэтому буду признательна, если вы ответите на мой вопрос.
Натали набрала воздуху и выдохнула, покрутив обручальное кольцо с огромным бриллиантом.
– Он был изобретательным любовником.
Сэм пустила в ход свой коронный стальной взгляд, давая Натали понять, что придется пояснить подробнее.
– Да, – вскричала та. – Он меня связывал, он мог быть грубым, мог попросить что-нибудь больше обычного.
– А вы? Вы соглашались, потому что хотели или потому что чувствовали себя обязанной?
– Я любила его, – ответила Натали безнадежным шепотом, от которого расстроенные нервы Сэм дошли до грани. – Я любила его.
– Он когда-нибудь предлагал участие других лиц в отношениях? Мужчин или женщин?
– Конечно нет, – возмутилась Натали. – Нет!
– Миссис Джордан, нам нужно, чтобы вы никуда не отлучались, пока мы ведем расследование.
– Мы с мужем собирались в Аризону на несколько дней навестить на Рождество родителей.
– Вам придется поменять планы.
Вытерев лицо, Натали Джордан спросила:
– Мне нужен адвокат, сержант?
– Не в этот раз. Мы будем на связи.
Глава 17
– Ну, давай уж, выкладывай, – проворчала Сэм Фредди, когда они вернулись к машине.
– Выкладывать что?
– Что я была с ней груба. Что я бессердечная стерва. Что там у тебя на уме?
– Мне ее жалко.
Сэм не ожидала такого.
– Кроме очевидного – почему?
– Разве ты не заметила, что она сказала?
– Как насчет прекратить играть в вопросы и ответы и просветить меня, что вы заметили, детектив?
– Она сказала, что «обожает» своего мужа. Но ни разу не сказала, что любит его. Зато сколько раз повторила, что любит О’Коннора? Четыре? Пять? – Пораженная, Сэм уставилась на Фредди. – Что? – поеживаясь, спросил тот.
– Возможно, мы все же сделаем из тебя детектива.
Напарник расцвел улыбкой мальчика с обложки, и, черт побери, если сердце Сэм не пропустило удар. Какой же Фредди, черт его возьми, милашка.
Она завела машину.
– Знаешь, можешь свободно вмешиваться в разговор, когда мы допрашиваем людей.
– И ломать тебе кайф? Даже и не подумаю. С меня вполне хватит удовольствия наблюдать, как вы работаете, сержант Холланд. Стыд мне и позор, если я проведу с вами день и ничему не научусь.
– Ты что, подлизываешься? – Она кинула на него подозрительный взгляд, пока вела машину через Белл-Хейвен.
– Да ничего мне не надо, разве что ланч. Куда мы едем?
– Нам нужно исключить из списка еще двух бывших пассий, а потом хотелось бы перемолвиться словечком с Ноэлем Джорданом.
– Мы что, собираемся допрашивать бывших об их сексуальной жизни?
– Черт, именно так.
Фредди вздохнул:
– Этого я и боялся.
***
Тара Давенпорт, двадцати четырех лет, работала в смену во время ланча в высококлассном ресторане, обслуживающем толпу на Капитолийском холме. Сэм показала значок метрдотелю.
– Нам нужно несколько минут переговорить с Тарой Давенпорт.
– Она работает. Не могли бы вы подойти в конце смены? Около пяти?
– Мы тут не болтовней занимаемся. Или я поговорю с ней в укромном месте, которое вы предоставите, или вытащу ее отсюда в наручниках и заодно прихвачу вас за препятствие полицейскому расследованию. Что предпочтете?
Глядя на Сэм с высокомерным видом, напыщенный индюк сказал:
– Подождите здесь и говорите потише, ладно?
– Великая и ужасная, – пробормотал Фредди, чем вызвал смешок Сэм.
– Благодарю.
– Ты воспринимаешь это как комплимент.
– А как еще я должна принимать?
Они видели, как зазнайка взял за плечо стройную, но грудастую молодую блондинку и показал ей на Сэм и Фредди. Метрдотель сделал знак, и детективы последовали за Тарой в заднюю часть заполненного ресторана. По пути не один клиент обратил на них внимание. Почему-то это так пришлось по душе Сэм, что она сунула руки в карманы и выставила на обозрение пистолет и жетон.
– Блестяще, сержант, – вскипел метрдотель.
– В следующий раз, когда мои коллеги или я появимся в ваших дверях, возможно, вы пораскинете мозгами и пойдете нам навстречу.
– У вас пятнадцать минут. После этого вам понадобится ордер, чтобы ваша нога ступила сюда снова.
– Разве мне нужен ордер, если я захочу нанести повторный визит сюда, детектив Круз?
– Нет, мэм, в большинстве случаев неофициальный допрос потенциальных подозреваемых в убийстве не требует ордера.
Заносчивый тип побледнел:
– Убийство?
– Выйдите и дайте мне работать, – рыкнула Сэм. – Только попробуйте постучать в эту дверь, и я утащу вашу тощую задницу в участок и посажу в камеру с парнями, которым не терпится сделать из вас свою сучку.
Метрдотель с трудом сглотнул и пропустил их вперед.
– Великая и ужасная,– повторил Фредди.
Подавив смешок, Сэм открыла дверь в комнату отдыха, где ждала Тара Давенпорт, бледная и дрожащая. Пока Сэм представляла себя и напарника Таре, то прикидывала способна ли физически эта женщина вогнать мясницкий нож в горло Джона О’Коннора.
– Вы насчет Джона? – тихо спросила мисс Давенпорт, после того как дала согласие на запись разговора.
– Да. Можете вы сообщить свое местонахождение в ночь убийства? Вторник, с десяти вечера до семи утра?
Хрипло, но решительно Тара заявила:
– Я была с друзьями вечером, но к десяти приехала дома.
– Вам нужно дать детективу Крузу список людей, с которыми вы были. Вы живете одна? – Та кивнула. – Так что никто не может подтвердить ваше местонахождение после десяти?
– Нет.
– Никто не видел, как вы вернулись домой? Соседи?
– Мне не к кому обратиться.
– Как и когда вы встретили сенатора О’Коннора?
– Я встретилась с ним шесть месяцев назад. Он регулярно здесь обедал. С руководителем своего предвыборного штаба бывал здесь на ланче раза два в неделю, когда проходила сессия Сената.
При упоминании Ника, которого Сэм старательно пыталась весь день выкинуть из головы, екнуло в животе. Стоило только вспомнить его мускулистую грудь и ту нежность, которую он выказал Сэм, когда ей приснился плохой сон. Она стянула пальто и повесила на спинку стула.
– Джон всегда просил посадить его за мой столик. Ему нравилось флиртовать и перекидываться словечками. Через несколько месяцев он пригласил меня на обед.
– Вы удивились?
– Конечно. То есть, он же сенатор. Что ему нужно было от официантки?
– А что он хотел?
– В первую очередь я решила, что он одинок, – ответила Тара, а ее зеленые глаза наполнились слезами. – Первые несколько раз мы гуляли, часами говорили. Он водил меня в красивые места.
– Должно быть, вы чувствовали себя Золушкой, – заметил Фредди.
– В некотором роде. Джон был галантен и очень красив.
– Вы в него влюбились? – спросила Сэм.
– Да, – прошептала она. – Если бы вы знали Джона, то поняли, что трудно в него не влюбиться.
– Итак, что случилось?
Ломая пальцы, Тара ответила:
– Мы встречались несколько недель, когда он попросил меня провести с ним ночь.
– А вы?
Глядя в пол, она кивнула.
– Это было чудесно. Он был чудесным. – И ударилась в слезы. – Мы не могли насытиться друг другом.
– У вас был ключ от его квартиры?
– Он давал мне ключ, когда я с ним встречалась, но я возвращала его обратно той же ночью.
– Почему все закончилось? – спросил Фредди.
– Он, э… хотел больше того, что я могла позволить.
– В отношениях?
Сэм уже заранее знала ответ.
Тара покачала головой, щеки покрылись румянцем.
– В постели.
– Что случилось с чудесным Джоном?
– Кабы я знала. После нескольких встреч все изменилось. Он стал грубым, почти жестоким. И хотел… такие вещи… а я не могла.
– Какие вещи?
– Вам, в самом деле, необходимо знать?
– Простите, но да.
– Он…
– Я знаю, это для вас ужасно трудно, мисс Давенпорт, но мы ищем убийцу. Все, что вы скажете, поможет расследованию.
Тара секунду собиралась с духом:
– Он хотел садомазохизма и… анального секса.
– У вас был анальный секс с сенатором, мисс Давенпорт?
– Нет! Я же сказала, что отказалась! Я таким не занимаюсь.
– И как он повел себя, когда вы ему отказали?
– Он взбесился, но принуждать меня не стал.
– Какое благородство, – пробормотал Фредди. – После того как вы отказали сенатору, вы с ним встречались?
Тара помотала головой:
– Больше я о нем не слышала.
– И что вы почувствовали? – спросила Сэм.
– Горевала, расклеилась. Я ведь думала, у нас что-то особенное, а все так просто… ушло. Как вы там сказали? Несколько недель я чувствовала себя Золушкой. Как в сказке.
– А он не оказался вашим Прекрасным принцем, – добавил Фредди.
– Да.
– Он когда-нибудь предлагал вам вовлечь других людей в ваши сексуальные отношения? – спросила Сэм. Лицо Тары вспыхнуло, щеки запылали. В яблочко. – Мисс Давенпорт?
– Однажды, – тихо ответила та. – Он сказал, что мне будет интересно с двумя сразу.
Изящные плечи Тары передернуло.
– Вам не показалось, что он уже это раньше делал?
– Да.
– И что вы ему ответили на предложение?
– Я сказала, что мне нужен только он. Кажется, его раздосадовало, что я отказалась.
– Должно быть, такое разочарование для вас, – заметила Сэм.
– Да, так и было.
– Вы разочаровались настолько, чтобы убить его, мисс Давенпорт?
Она побледнела.
– Убить его? Вы думаете, я его убила?
Потрясение было таким неподдельным, что Сэм сразу выкинула Тару из списка подозреваемых.
– Просто ответьте на вопрос.
– Нет, не настолько разочаровалась, чтобы его убить. Я его не убивала.
– Вы кому-нибудь рассказывали, почему ваши отношения с сенатором закончились?
– Нет. Такое даже близким друзьям не расскажешь. Честно сказать, все это очень унизительно.
– Что вы почувствовали, узнав, что он мертв?
– Печаль. Печаль меня переполняет. Но если честно, то не очень удивилась, что кто-то его убил. Если так обращаться с людьми, как он поступил со мной, то, в конце концов, это плохо кончится.
– Мне нужно, чтобы вы оставались в городе какое-то время.
– В праздники я работаю, – сказала Тара пустым, безнадежным, безжизненным тоном. – Я буду здесь.
***
– Мне трудно понять, что он собой представляет, – признался Фредди, когда они вышли из ресторана.
– Поймешь. Думаешь, он гей?
– Скрытый? Решал проблемы за счет женщин?
– Он любит определенный тип. Изящная блондинка. Таре никак не хватило бы сил пригвоздить его ножом.
– Я подумал то же самое. – Фредди помолчал, кажется, что-то обдумывая. – Помнишь, как мы шутили, что проводим времени вместе больше, чем со своими семьями?
– Это ты у нас шутник. Я серьезный профессионал.
– Ага, как бы не так.
– Что ты хочешь сказать?
– Я тебя давно знаю. Мы год с тобой напарники.
– Ближе к делу. А то ты так и в этом десятилетии не доберешься до сути, а мне бы хотелось вернуться к работе.
– Я дело говорю, – запыхтел Фредди. – Просто когда она упоминала Каппуано, ты вся покраснела, и тебе пришлось снять пальто.
– Мне было жарко! Ну и что?
– Ты занервничала. А ты никогда не нервничаешь.
Именно этот момент выбрал ее желудок, чтобы дать о себе знать. Никогда не нервничала? Ха! Да она полжизни потратила на нервы, но явно хорошо поработала, чтобы это скрыть.
Фредди остановился на тротуаре и повернулся к ней.
– Скажи правду, Сэм. Ты в него втюрилась?
Она тщательно подбирала слова.
– Работа – это почти все, что у меня есть. Я работаю, забочусь об отце, помогаю сестрам с племянниками, когда могу. Вот моя жизнь.
– Думаешь, меня напрягает, что ты хочешь большего? – Его теплые карие глаза вспыхнули. – Ты так думаешь?
– Каппуано под запретом. Нет смысла говорить о чем-то, чего у меня нет.
– Почему бы тебе его не иметь?
– Он свидетель! Он нашел сенатора. И вплоть до вынесения приговора будет с этим связан.
– Он никого не убивал. И он на твоей стороне.
Сэм помотала головой.
– Мы погрязаем в трясину этики, и тебе это известно.
– Ты права. Все не так гладко. Такова жизнь. Но Каппуано хочет не меньше нашего завершить это дело, если не больше. И небезразличен тебе, Сэм. По-моему, это просто замечательно.
– Я бы точнее сказала «очень напрягает». – Вперив в него взгляд, она добавила: – Ты ведь не проговоришься в управлении?
– Положись на меня. Ну а пока спросила бы своего дружка Каппуано, есть ли вероятность, что сенатор гей.
– Он скажет «нет».
– Смех да и только. И прежде чем ты втянешь меня в еще один допрос об особых сексуальных аппетитах, придется тебе что-то делать с моим.
Сэм навострила уши.
– Твоим сексуальным аппетитом?
– Нет. – Фредди засмеялся и потер живот. – Другим.
***
Сэм воспользовалась служебным положением и настояла, чтобы они пообедали в вегетарианской закусочной, пресекая громкие жалобы Фредди на недостаток калорий.
– Тут даже нет картошки-фри, – ворчал он, пока Сэм одолевала вегетарианский бутерброд и размышляла, в самом ли деле в нем чуть больше шести граммов жира.
Непременно каждый грамм отложится на ее заднице.
– Если ты прекратил ныть, то нам нужно заскочить в «Total Fitness» на Шестнадцатой.
– Ты решила заняться спортом, пока сидишь на этой своей диете?
– Только потому, что я выбираю здоровую пищу, не означает, что я на диете. Следующая леди из списка сенатора работает в тренажерном зале в качестве персонального тренера. – Сэм сверилась с записями. – Элин Сведсен.
Фредди с готовностью вскочил:
– Шведка?
– Похоже на слух.
– Блондинка, мускулистая и шведка? День становится лучше.
– Ба, Фредди, а я-то думала, что ты выше таких человеческих слабостей, как похоть.
– Если я разборчив, не значит, что не могу немного насладиться приятным зрелищем, как всякий простой парень.
– Этот экскурс в мужскую психологию очарователен. Воистину.
– Рад стараться.
Элин Свенсон оказалась не только мускулистой: с виду она могла бы надрать несколько серьезных задниц, если вдруг потребуется. Под метр восемьдесят, блондинка с холодными голубыми глазами и фигурой, способной остановить поезд на всех парах. Сэм решила, что ей не хотелось бы встретить эту амазонку в темном переулке.
Они поймали ее в перерыве между клиентами и прошли за ней в клубный соковый бар, который в результате еще целый час оставался открытым. Предложение Элин выпить фруктовый смуззи детективы отклонили.
– Не возражаете, если я себе закажу? Нужно поднабраться энергии. Утро было долгим.
– Ничуть, – ответила Сэм и в свою очередь спросила: – Не возражаете, если мы будем записывать разговор?
– Нет.
Заметив, что Фредди глаз не может оторвать от Элин, следя за каждым ее движением, Сэм толкнула напарника локтем, чтобы вернуть на землю.
Он криво улыбнулся.
Элин, взяв клубничный смузии, присоединилась к детективам.
– Если вы пришли поинтересоваться, не убила ли я Джона О’Коннора, то я этого не делала.
– Где вы были в ночь убийства между десятью вечера и семью утра?
– На свидании и вернулась домой часа в два.
– Одна?
Элин кивнула.
– С кем вы встречались?
– С Джимми Ченом. Он член клуба. Время от времени мы выбираемся. Ненадолго.
– Вы не покидали дом после того, как вернулись?
– Пока не пошла на работу утром.
– Где вы познакомились с сенатором?
– Здесь. Он нанял меня как тренера, пришлись друг другу по душе, дальше одно за другим…
– Когда это было?
– Три или четыре месяца назад.
Сэм быстро подсчитала и сообразила, что тот встречался с Элин и Тарой в одно и то же время.
– У вас есть ключ от его квартиры?
– Я устанавливала кое-какое оборудование ему на дому, и, чтобы я могла войти, когда Джон был на работе, он дал мне ключ.
– Вы отдали ему ключ обратно?
Элин на секунду задумалась.
– Знаете, я что-то не припомню, что отдавала. Хм-м-м.
Взглядом Сэм передала мяч Фредди.
– Э, хм, какова была суть ваших отношений с сенатором, мисс Сведсен? – спросил тот.
Сэм еще никогда не видела, чтобы Фредди настолько еле-еле ворочал языком в разговоре с женщиной, и решила подначить его, когда они уйдут отсюда.
– По большей части мы не вылезали из постели...
Фредди покраснел и не знал, куда глаза девать.
Сэм помалкивала и наслаждалась представлением. Сложив руки, она показывала всем своим видом, что не намерена выручать напарника из беды.
– Не станете вы, то есть, не будете вы возражать, если я спрошу, не было ли что-то более специфическое в... э-э-э... сексе, который был у вас сенатором? – Вспомнив слова Сэм, он добавил: – Было ли это, хм, обычное дело или что-то большее?
