Текст книги "Роковое дело (ЛП)"
Автор книги: Мари Форс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
– Ну, хм, спасибо, наверное.
Увидев, что сбила его с толку, Сэм развеселилась, пока не вспомнила, что наметила соблюдать дистанцию. Вдруг наступила утренняя неловкость, заткнув ей рот и лишив уверенности, пока Сэм натягивала джемпер.
– Удачи тебе с командой. Сегодня. В Ричмонде.
– Спасибо. – Он взял ее за руку и поднес ту к губам. – Ты расскажешь, что будет в Чикаго?
– Если смогу. Самое большее, что могу обещать.
– Это все, что я прошу. – Отпустив руку, он погладил Сэм по щеке. – Когда я тебя увижу?
Не успела она осознать, как слова сами вылетели, словно рот работал на автопилоте.
– Завтра есть одно дело. Семейный обед у папы. Если хочешь, приходи. – И чуть не заикаясь, добавила: – Я пойму, если ты не захочешь, нас так много…
Ник прервал поток слов, прижав к ее губам палец.
– Когда?
– Обед в три. – Щеки заполыхали от смущения. – Но если захочешь прийти пораньше, мы можем погулять. Зайти на рынок. Если хочешь.
– Хочу. – Он обнял ее за пояс и прижал к себе. – Действительно хочу.
К тому времени Сэм следовало быть готовой к тому, как ослабели ноги, когда Ник ее целовал по-особенному собственнически, однако ни его язык, ни тяжесть ладоней на ее ягодицах, когда он тесно прижимал ее к твердому свидетельству желания… ничего, черт возьми, не могло ее к этому приготовить.
– Итак, значит ли это, что мы вместе? – спросил Ник. – Я имею в виду, ты просишь меня заняться хозяйством.
Дразнящая усмешка Ника не возместила серьезный взгляд его глаз.
Положив руки ему на грудь, Сэм умудрилась отстраниться. У двери спальни замешкалась и повернулась к Нику.
– Я перешагнула все границы, какие только можно, Ник.
– Знаю, – с болью во взгляде сказал он.
– Если работа потребует, я, не колеблясь, шагну обратно.
– Иного я и не жду.
Удовлетворившись, что он понял, Сэм кивнула, улыбнулась ему и ушла.
Он проводил ее до последней ступеньки лестницы.
– Сэм?
Она задержалась у открытой двери.
– Да?
Обхватив ее лицо ладонями, он наказал:
– Мягкой посадки. – Сэм поморщилась. – Что?
– Ненавижу летать. Ненавижу страстно. Я пытаюсь не думать об этом.
Он уперся в ее лоб своим лбом.
– Просто закрой глаза и попытайся не думать об этом.
– Ага, точно, – закатывая глаза, согласилась она. – Ладно, мне нужно идти.
– Хорошо, отпускаю тебя. – Только не двинулся с места. Тянул время. – Будь осторожна. Эти угрозы от Джонсон… Береги себя. – Ник поцеловал ее. – Пожалуйста.
– Я всегда осторожна.
– Знаешь что?
– Что?
Губы еще раз прижались в поцелуе, от которого помешалось в голове.
– Ты сама чертовски знойная.
Сэм дала себе последнюю минуту, чтобы погрузиться в поцелуй.
С явно большой неохотой Ник, наконец, ее отпустил.
Глава 21
Ник стоял и смотрел, как она идет к машине. Черт возьми, от изящной фигуры, длинных ног и стремительной походки этой женщины у него не пересыхало во рту. И член не приходил в полную боевую готовность. Ник признавал, что они ходят по тонкому льду, по пути, ведущему Сэм к грандиозному моральному конфликту, да Ник только благодарил судьбу, давшую им второй шанс. Несмотря на нежелание Сэм признавать, что у них настоящие отношения, он не собирался в этот раз облажаться.
Ей давно пора было уехать, а она присела у бордюра. Ник подумал, не говорит ли она по телефону? Повернув голову, чтобы можно было лучше рассмотреть ее лицо, заметил, что оно напряглось от расстройства. Он распахнул дверь, услышал безошибочный щелчок разряженного автомобильного аккумулятора и махнул Сэм, чтобы шла обратно.
В гневе та хлопнула дверцей и, развернувшись, пошла по тротуару обратно к дому Ника. Она уже была на полдороге, когда машина взорвалась.
Взрыв оказался такой силы, что разнес внешнюю створку двери и отбросил Ника на пол. Он ударился головой о плитку, но превозмог туман в голове, чтобы не потерять сознание и прийти на помощь Сэм.
Босой, без рубашки, в панике – он пробирался по стеклу, зовя Сэм. Тихий район превратился в бедлам. Ник слышал крики людей и вдыхал едкий дым от горящей машины.
– Сэм! Сэм!
Из пореза на лбу текла кровь. Ник смахнул ее и стал спускаться с крыльца, не обращая внимания на больно впивающиеся в ступни осколки.
– Саманта!
Сходя с ума, он осматривал маленький дворик, улицу, соседние дворы.
Тут его внимание привлек раздавшийся из кустов позади него стон.
– Сэм! – Ник бросился к кучке зелени, олицетворявшей его сад, и хватило самообладания понять, что миниатюрные вечнозеленые растения, посаженные собственноручно прошлым летом, похоже, спасли ей жизнь. – Сэм, Сэм, посмотри на меня! – Под отдаленное завывание сирен Ник бережно повернул ее голову. Кроме царапины на лбу и ошеломленного блеска в глазах, он не заметил никаких явных повреждений.
– Кровь, – прошептала Сэм. – У тебя кровь.
– Я в порядке. – Он выбирал веточки из ее волос, смахивал грязь со щек. – Тебе больно? Где? – И с облегчением переводя дух, баюкал Сэм. – Милая. Боже.
Сидя в кустах с ней на руках, он то и дело смахивал льющуюся из пореза на лбу кровь. Но крепко держал Сэм и шептал нежные слова, пока она не смогла унять дрожь.
– Нужно позвонить. В управление. Доложить.
– Наверняка уже кто-то набрал 911. Просто лежи спокойно, пока мы тебя не сдадим медикам.
– У меня звенит в ушах.
– У меня тоже. Больше ничего не болит?
– Грудь болит. – Ее трясло. – Боже, Ник. О Господи.
Схватившись за живот, она завертелась в его руках.
Он крепче обнял.
– Ш-ш-ш, милая. – Кажется, кровь у него стала, наконец, течь медленнее. – Дыши. Глубже дыши.
К ним подошел арлингтонский полицейский.
– Как вы, народ, в порядке?
– Я при исполнении. – Сэм показала ему значок, вытащив из порванного кармана. – Детектив-сержант Холланд. Городская полиция.
– Вы ранены, сержант?
– Вроде нет, но взорвалась моя машина. Мне нужно связаться с начальством.
– Я позвоню. – И коп вручил Нику одеяло: тот забыл, что одет только в домашние брюки, теперь порванные. – И пришлю парамедиков.
– Спасибо, офицер…
– Северсон.
– Спасибо, – повторно поблагодарила Сэм. Когда они остались одни, она посмотрела на Ника: – Прости.
– За что, черт возьми?
– За то, что это случилось у твоего дома. – Она всхлипнула и вытерла нос. – Никогда не думала, что и взаправду попытаются убить меня. Не представляла, что им хватит духу.
– Не смей передо мной извиняться, Саманта. Пострадала здесь ты.
– У тебя окна разбиты. У соседей тоже.
– Черт с ними. Это просто стекло. Можно заменить. А вот тебя… – Голос сорвался от волнения. Прильнув губами к ее макушке, он глубоко и судорожно вздохнул. – Ты незаменима. Мне надо было раньше понять. А у меня шесть лет на это ушло.
– Ник, – сбивчиво сказала она. – Мне полагается собраться и начать работать, но это все…
Сэм остановила взгляд на пожарных, тушивших то, что осталось от машины.
– С тобой больше ничего не случится. Я не позволю.
Все еще трясясь, она улыбнулась, повернулась к нему и смахнула засыхающую кровь с его брови.
– Ну и как ты собираешься это сделать?
– Глаз с тебя не спущу.
– Ник…
– Сержант Холланд? – обратился офицер Северсон. – Вас ждут парамедики.
– Мы еще не закончили, – сказала она Нику, махая медикам. – Поговорим об этом позже.
– Обязательно поговорим.
***
На удивление, травмы Ника оказались серьезней, чем у Сэм. Ему потребовалось наложить пять швов над левой бровью и швы на правой ноге после того, как врач вытащил несколько осколков стекла. Вдобавок Ник получил легкую контузию и слабую гипотермию за час, проведенный в полуодетом виде на холоде.
Сэм отделалась лишь шишкой на голове и ужасным синяком на грудине, которой встретилась с кустами. Когда до Сэм стало доходить, чем все могло бы кончиться, то ее затрясло по-настоящему. И тогда она решила, что лучше пока об этом не думать. Она стояла рядом с Ником, глядя, как пластический хирург накладывает швы ему на лоб, и каждый раз, когда иголка протыкала плоть, колени у Сэм подгибались. Ничего не пугало ее так сильно, как иголки, – даже самолеты.
Телевидение освещало публичное прощание с Джоном в Ричмонде со специальным репортажем о посещении гроба семьей О’Конноров за день до этого. Ник приклеился к репортажу, а Сэм не отрывала взгляда от иголки.
– У тебя останется шрам, – прошептала она.
– Ни в коем случае, – возразил врач. – Будет как новенький.
– Черт, – усмехнулся Ник. – А я-то надеялся на клевый шрамище.
– Не смешно, – оборвала его Сэм.
– Эй. – Он сжал ей ладонь. – Почему бы тебе не подождать снаружи? Ты бледна как привидение.
– Уж лучше я здесь подожду в компании с иголками, чем встречусь с тем, что ждет меня снаружи.
– С чем это?
– Я слышала, прибыли лейтенант и капитан, да и вездесущая пресса. Во всех новостях раструбят, что я провела с тобой ночь.
– Мы справимся, милая.
– Справляться буду я. Ты не говори ничего, понял?
– Я не позволю, чтобы тебя ставили к стенке за то, во что мы вляпались вместе.
– Ты штатский. И не поможешь мне, если будешь пытаться выиграть за меня сражения, Ник. Пообещай, что будешь сдерживать желание вмешаться.
– Или что?
– Пошлю Фредди, чтобы бросил тебя за решетку, пока не уляжется пыль.
– Ты не посмеешь.
– Уверен? – Она наклонилась к его разбитому лицу, но не слишком близко к игле. – А ты испытай меня.
– Я бы на вашем месте послушал леди, если не хотите еще заработать швы, – улыбнулся врач.
– Эта леди прискорбно заблуждается, если считает, что может командовать мной, как одним из своих арестантов, – заявил Ник, не отводя взгляда от Сэм.
– Ой-ой-ой, – протянула та. – Послушайте, как он плюет на приказы полицейского. – Сунув руку сзади за пояс, она достала наручники, защелкнула на Нике и, не успел он и глазом моргнуть, приковала к поручню кровати.
– Что за черт? – Он потянул за наручники, заклацав по металлическому стержню. – Проклятье, Сэм!
– Эй, не дергайтесь, если не хотите, чтобы иголка воткнулась вам в мозги, – предупредил врач.
– Я вернусь за ним, как только переговорю со своими боссами, – обратилась к доктору Сэм. – Пока не давайте ему шуметь.
– Да, мэм, – пообещал врач, похоже, проникнувшийся благоговением к ее нахальству.
– Ты за это заплатишь, Саманта, – прорычал Ник.
Сэм поцеловала его в неповрежденную часть лба.
– Скоро буду. – И уже через плечо добавила: – Веди себя хорошо.
Уже на выходе бешеное клацанье наручников заставило ее улыбнуться.
«Будет знать, как спорить со мной».
Улыбка поблекла, когда она различила гневный рык лейтенанта Стала в приемной и, осознав, что все еще без бюстгальтера, запахнула порванное пальто и скрестила на груди руки.
Стал указал ей на пустой угол. Маллоун последовал за ними.
– Сержант, – начал Стал. – Хотелось бы получить объяснение, что вы делали в доме важного свидетеля ночью.
– Да, сэр, лейтенант, я в порядке. Спасибо, что поинтересовались.
– Как насчет того, чтобы добавить выговор за несоблюдение субординации в растущий список ваших проблем? – набросился в свою очередь Стал.
– Лейтенант, – вмешался Маллоун с явным предупреждением в голосе. А Сэм спросил: – У вас сильные травмы?
– Нет, сэр. Шишка на голове, синяки на грудине.
– А у вашего компаньона?
Сэм перечислила травмы Ника.
– Кто-нибудь еще пострадал?
– Нет. Улица пустовала. К счастью, был уикенд. – Да уж, к счастью, думала Сэм, чувствуя, как ее пробирает дрожь, когда до нее дошло, как им с Ником повезло. – Саперы что-нибудь обнаружили в машине?
– Они сейчас работают. Наши люди бодаются с Арлингтоном. Шеф висел на телефоне, уговаривая их шефа дать нам свободу действия на их территории, когда я уходил.
– Простите, что причинила все эти хлопоты, сэр.
– Только не начинайте, иначе я рассержусь.
– Что вы делали с Каппуано? – спросил Стал.
На этот раз Малоун не стал ее выручать. Более того, он внимательно уставился на нее широко распахнув глаза, что по ее опыту означало, что он не пропускает ни слова.
– Мы друзья, – сбивчиво ответила она. – Встречались на вечеринке шесть лет назад. До убийства сенатора мы с ним не общались. Каппуано помогает прояснять любые запутанные ситуации и оказывает активную поддержку в расследовании, насколько можно ждать от штатского. Сэр.
– Я отстраняю вас от дела О’Коннора, незамедлительно, – раздуваясь от собственной важности, заявил Стал.
– Но…
– Не спешите, лейтенант, – возразил Малоун.
– Это мое требование, капитан, – запыхтел Стал. – Она мой детектив.
– А я ваш капитан.
Малоун проигнорировал Стала, повернувшись к тому спиной.
Мерзкий взгляд, который Стал направил на Сэм, женщину более робкого десятка вогнал бы в слезы. К счастью, Сэм была не из таких. Она все свое внимание сосредоточила на куда более разумном капитане.
– Сержант, я расстроен, что вы приняли неправильное решение, связавшись со свидетелем, – произнес Малоун.
– В точности… – брызгая слюной, попытался вмешаться Стал.
– Лейтенант, – одернул его капитан. – Возвращайтесь к бригаде. – Когда Стал не двинулся с места, Малоун добавил подчеркнуто: – Сейчас же.
Бросив напоследок ненавидящий взгляд на Сэм, Стал выкатился из «скорой помощи».
– Как я уже сказал, – продолжил Малоун, – вы приняли плохое решение, связавшись со свидетелем, но больше двенадцати лет вы находились в моем подчинении. И у меня никогда не было претензий к вашим поступкам. Я знаю вас, Холланд. Знаю, как вы думаете, как действуете, и у меня было много случаев за эти годы убедиться в ваших высоких моральных стандартах. Так что, видимо, вы связались со свидетелем в разгар расследования только по серьезным причинам.
Наверно, Сэм проглотила язык и могла только открывать рот как рыба.
– Сэр? – выдавила она.
– Вы влюбились в этого парня? Каппуано?
– Я… э… я…
– Сержант, это простой вопрос. Да или нет.
– Это же нелепо. Конечно, я его не люблю, – оправдываясь, сказала Сэм, однако слова прозвучали фальшиво даже для нее. И для капитана явно тоже.
Удовлетворено кивнув, он снова пристально и долго изучал ее.
– Оправдаю вас за недостаточностью улик. Смею предположить, что вы ничего не натворили, чтобы скомпрометировать расследование, и когда заявляли, что Каппуано оказывал вам бесценную помощь, вы были полностью со мной откровенны.
– Да, сэр.
– В таком случае сейчас вам не стоит комментировать прессе свои отношения с ним. Мы позволим средствам массовой информации самим подавать материал. Я об этом позабочусь. – Он сел и пригласил ее присесть рядом в кресло. – Что касается бомбы…
– Если вы снимите меня с дела, вам придется забрать мой значок.
– Сержант, ни к чему выставлять ультиматумы. У вас огромный стресс.
– Да, а к завтрашнему утру все в городе будут знать, с кем я сплю. И узнают, что имела в виду Дестини Джонсон, когда грозила рассчитаться со мной за то, что случилось с ее сыном. Узнают, что сегодня я не ближе к подозреваемому в деле О’Коннора, чем в день убийства. Все это узнают люди, а потом услышат, что мой собственный начальник не доверяет мне, чтобы закончить это дело. И что тогда мне останется?
– Вы награжденный офицер. Скоро станете лейтенантом. Это просто неудача. Для всех нас.
– Поверх другой неудачи. Вы хотите, чтобы я возглавила группу детективов. Да у меня ни грамма авторитета не останется, если вы заберете у меня это дело.
– Под вопросом ваша безопасность. На вас напали уже раз. Могут напасть снова.
– В следующий раз я буду готова. Я прокололась сейчас, потому что не восприняла ее угрозы серьезно. Больше такого не повториться.
– Я поговорю с шефом. Он арестовал тупую корову. Сейчас Джонсон допрашивают Гонзо и Арнольд. Поскольку она со вчерашнего дня под замком, то прикидывается, что ничего не знает о бомбе.
Белый как мел и встревоженный в комнату ворвался Фредди.
– О, слава Богу, – воскликнул он, увидев беседующую с Малоуном Сэм. – Спасибо, Господи.
– Если начнешь лезть с объятиями, переведу тебя в патрульные, – пригрозила ему Сэм.
Фредди, кинувшийся было ее обнять, остановился на полдороге, согнулся в поясе и схватился за колени.
– Услышал по радио, – судорожно выдохнув, сказал он. – До гребаных чертиков испугался.
– Он сквернословит, – обратилась к Малоуну Сэм. – На него это находит в исключительных случаях. Я польщена, такой чести удостоилась.
Фредди поднял голову и стрельнул в напарницу взглядом.
– Ты чуть не взлетела на воздух. Прости, если мне не смешно.
– Да со мной все в порядке, Круз, – успокоила его Сэм, тронутая заботой. – Можешь расслабиться.
– Что предпринимается? – спросил он Малоуна, глаза горели от гнева и эмоций. – Что я могу сделать?
– Гонзо допрашивает Джонсон, – сообщила ему Сэм.
– Я тут думал по пути сюда, – все еще тяжело дыша, сказал Фредди. – Что если это не Джонсон?
– Что вы имеете в виду? – спросил капитан.
Фредди выпрямился.
– Дестини ведь вчера выдала это дерьмо в газете?
Сэм с капитаном кивнули.
– Так может, кто-то хочет облить грязью расследование? А какой самый быстрый способ? – Не успели они ответить, как он сказал за них: – Убрать с дороги сержанта Холланд и весь гнев департамента направить на Джонсон. Разыграно как по нотам. О’Коннор уходит на задний план. Сенатор он или нет, но нет важнее приоритета, чем мертвый коп.
– Интересная версия, детектив, – явно впечатленный одобрил Малоун.
Сэм преисполнилась гордости. Парень неплохо соображает. Очень, очень неплохо.
– Вы так думаете? – полный юношеского энтузиазма, обрадовался Фредди.
– Звучит солидно, Круз, – подтвердила Сэм. – Хорошая мысль. – Она подумала секунду и решила: – Я хочу, чтобы ты поехал в Чикаго и поговорил с Патрицией Дональдсон. Мне нужно знать, нет ли у нее сына от Джона О’Коннора. Мне требуется вся история. Скажи, что пусть или признается, или мы получим ордер на ДНК. Не возвращайся, пока не вытащишь все подробности отношений с сенатором. Он ездил туда каждый третий уикенд в месяце. Я должна знать, что за шуры-муры он с ней крутил. И как. Понял?
– Без тебя? – Он снова побледнел.
– Бомба повредила твои маленькие колесики, детектив. – Сэм поморщилась от боли в грудине, вставая. – Смотайся в Чикаго. – Она схватила его за лацканы неизменного плаща, притянула к себе его лицо. – Если хоть волосок упадет с твоей башки, я тебя прикончу. Понял?
– Мэм. – Он сглотнул с трудом. – Да, мэм.
Сэм вытащила из сумки билет.
– Лети одиннадцатичасовым рейсом и возвращайся побыстрее. К вечеру доложишь.
– Следите за своей спиной, – добавил Малоун. – Если они не спускают глаз с сержанта Холланд, то следят и за вами.
– Да, сэр.
Ослепительно улыбаясь, Фредди еще секунду промедлил.
– Что ты, черт возьми, стоишь столбом и улыбаешься как болван? – спросила Сэм.
– Уже иду. Я вас не подведу. Позвоню, как только нарою что-нибудь.
– Вперед!
Когда за Фредди закрылась дверь, Сэм посмотрела на капитана.
– Боже, неужели я была когда-то такой же зеленой?
– Никогда, – не колеблясь, ответил тот. – Ты пришла с чувством достоинства капитана. Почему, как думаете, все эти годы я оглядывался через плечо?
Смущенная комплиментом, Сэм уставилась на шефа:
– Простите, если подвела вас.
– Наверно, ваш друг уже думает, куда вы подевались. Почему бы вам не вернуться и не проверить, как он там? Я подброшу вас обоих, как только он освободится.
Сэм схватила его за руку:
– Не дайте снять меня с дела О’Коннора, капитан. Не дайте.
– Сделаю все, что смогу.
Глава 22
Сэм прошла по длинному коридору, задержалась прямо перед комнатой, где был Ник: там прислонилась к стене и собралась с духом. Она не переставала думать о том, что сказал Малоун. Неужели она влюбилась в Ника? И поэтому позволила их отношениям так далеко зайти, хотя знала, что нельзя этого делать, что вляпывается тем самым в дерьмовые неприятности? Может, она его всегда любила? С самого первого раза, когда они встретились?
С тихим стоном она запрокинула пульсирующую от боли голову. Сэм не любила Питера, но поняла это слишком поздно. Когда Ник не позвонил после той ночи – или Сэм так думала – она впала в тяжкое уныние. Питер пришел на помощь, предоставил плечо, чтобы выплакаться на нем, и дружеское участие. Как же оказалось легко, чересчур легко, как потом стало ясно, воспользоваться всем этим.
А сейчас в довершение всего, что она уже знала о бывшем, оказалось, что он перехватил звонки Ника, пока притворялся утешителем, чем доказал, что еще большая задница, чем считала Сэм. Он украл у нее больше четырех лет жизни. Понизил ее самооценку, привел к тому, что она стала сомневаться в себе, украл ее самоуважение и подорвал доверие к самой себе.
Умная женщина остереглась бы, чтобы не совершить еще одну ошибку после того вранья, которым ее потчевал бывший муж. Опытная женщина не спешила бы в отношениях с Ником, дала бы себе время убедиться, что все идет так, как надо. Лязг металла о металл напомнил Сэм, что придется иметь дело с очень рассерженным мужчиной, и она решила, что, очевидно, не такая умная, как всегда считала.
Нацепив широкую улыбку, Сэм вошла в комнату: от напряжения опять свело живот.
– Отлично! Вы все закончили.
Чуть ли не дымясь от гнева, Ник потребовал:
– Сними эти штуковины, Сэм. Сейчас же.
– С удовольствием. – Она вытащила ключи из кармана и помахала ими у него перед носом. – Но прежде всего, проясним одну вещь. Мне нужно, чтобы ты держался подальше от моей работы. Соглашайся, и я тебя освобожу.
– Откуда ты знаешь, что я не собираюсь уйти от тебя, когда ты меня освободишь?
От этого вопроса, к удивлению Сэм, ее пронзил ужас.
– Ну, полагаю, ты так не поступишь, – заявила она с большей бравадой, чем чувствовала.
– Освободи меня. Сейчас же.
– Только если согласишься.
– Я ни на что не соглашусь, пока прикован к кровати. Если хочешь освободить меня и поговорить, как взрослые люди, что ж, хорошо.
Она долго изучала его взбешенное красивое лицо.
– Ты ужасно сексуальный, когда злишься.
И, наклонившись, поцеловала повязку над левым глазом.
Кажется, поцелуй усмирил Ника, но только как-то не совсем.
– Прости, что пришлось тебя приковать. – Когда на лице Ника промелькнуло скептическое выражение, Сэм добавила: – Прости. Но ты понятия не имеешь, как трудно женщине в нашей профессии или дочери павшего героя. Какой-то парень на белом коне, примчавшийся спасать меня, будто я не могу сама уладить свои дела, – последнее, что мне нужно. И так большую часть времени я только и жду, что у меня все полетит к чертям.
– Как сегодня?
– Это шутка? – недоверчиво спросила она. – Ты шутишь насчет бомбы?
– Прости, – раскаиваясь, извинился Ник, – трудно было удержаться. Отсюда отнюдь не следует, что я считаю это забавным. Даже наоборот. – Свободной рукой он поймал пальцы Сэм и поднес к губам. – Сними наручники. Обещаю тебя не убивать.
Понимая, что большего ей не добиться, и приободренная таким нежным жестом, Сэм отомкнула наручники.
Ник устроил целое театральное представление, целую минуту потирая запястья, прежде чем встать и взять джинсы с джемпером.
Все еще не определив, насколько разозлился ее парень, Сэм держалась подальше от кровати, пока он одевался. Поморщилась от вспышки боли, исказившей его лицо, когда Ник надевал на поврежденную ногу старые кроссовки, которые принесли копы из разрушенного дома.
– Хм, капитан Малоун собирается подвезти нас… ну… полагаю, до моего дома, если не возражаешь.
– Не возражаю, – раздраженным тоном ответил Ник.
Проглотив застрявший в горле комок, Сэм добавила:
– Я буду признательна, если ты не станешь с ним обсуждать случившееся.
– Что? Что моя подруга или секс-партнерша, или кем ты там себя считаешь, чуть не взлетела на воздух у моего дома? Мне не следует об этом упоминать?
Сэм потерла глаза, в которые от переутомления как песок насыпали. После почти бессонной ночи с Ником она рассчитывала поспать пару часов в самолете, если нервы позволят.
– Прошу, сделай это ради меня. Он куда спокойнее, чем я ожидала, отнесся к тому, что я связалась с тобой. Будет только лучше, если ты будешь держаться в стороне.
Ник обошел кровать и припер Сэм спиной к стене.
– Ты хочешь, чтобы я держался в стороне?
– Хм, да, будет лучше.
Только положив руки ему на грудь, Сэм удержала Ника, чтобы он не прижал ее к стенке как следует.
– Давай проясним одну вещь, Саманта. Я всю свою карьеру был парнем за спиной другого парня, и меня это устраивало. Но если ты хоть секунду подумаешь, то поймешь, что в личной жизни я поеду на переднем сидении и никогда не стану твоей комнатной собачкой на поводке.
Вообще-то, ей следовало оскорбиться на это замечание, но она до абсурда возбудилась. Сэм обняла Ника за шею и притянула, чтобы поцеловать и заставить забыть все, сведя с ума.
Ник обнял ее за талию и тесно прижал к себе.
– Я не хочу комнатную собачку, – наконец, обретя дыхание, сообщила она. – Я не об этом тебя прошу.
– А кем просишь быть?
– Нам что, нужно выяснять это прямо сейчас? И так уже паршиво, что весь город в курсе, что мы спим вместе.
– Дело сделано, они уже знают, – прокомментировал Ник с горьким смешком, который ударил по ее и так разболтанным нервам.
– Тебе легко говорить. Не твоя работа на кону.
– Да, не моя. Я потерял свою работу, когда мой босс дал себя убить, если помнишь.
– Я не хочу... не хочу с тобой пререкаться, когда есть дела поважнее.
– Видишь, что ты только что сказала? У нас есть дела поважнее. Просто озвучила мои мысли.
Она хорошенько изучила пол, прежде чем осмелилась посмотреть Нику в глаза.
– Я не привыкла говорить «мы».
Он засмеялся, похоже, гнев его улетучился.
– А ты думаешь, я привык? Для меня это тоже в новинку, милая.
– Я сожалею, что мы вынуждены выйти на публику прежде, чем оказались к этому готовы.
– Что-то мне подсказывает, что ничего у нас тобой не будет легко и просто. Мы можем с таким же успехом попытаться к этому привыкнуть. По крайней мере, ты теперь говоришь о нас «мы». Уже прогресс.
Сделав вид, что не слышит, Сэм спросила:
– Так ты будешь вести себя спокойно с капитаном?
– Я буду спокоен.
Глядя Нику пристально в глаза, Сэм поцеловала его.
– Когда ты злишься, то просто суперсексуальный.
– Вот как?
Ей нравилось, как он смущается, когда слышит от нее подобную чепуху.
– Угу.
Погладив его по щеке, Сэм пошла к двери.
– Саманта? – она обернулась. – Ты должна мне двадцать шесть минут в наручниках, и я собираюсь получить этот должок.
***
Черт его возьми! Когда все ее внимание нужно сосредоточить на капитане и на том, что ждет ее дома, Сэм могла думать только о наручниках и двадцати шести минутах, отданных на милость Ника. По всему телу побежали мурашки от предвкушения.
Она получила в награду чертовски плотоядную усмешку, подсказавшую, что Ник точно знает: он выбил Сэм из колеи.
– Ты такая суперсексуальная, когда злишься, – прошептал он, заработав еще один бешеный взгляд. И попытался взять ее за руки, но она отдернула их и сунула в карманы, где наткнулась на наручники и бюстгальтер. Голова раскалывалась, и Сэм стало казаться, что та сейчас взорвется. Когда они дошли до зала ожидания, желудок тошнотворно и резко опустился, от чего Сэм задохнулась от боли.
– Что такое? – взволновался Ник, взяв ее за руки и останавливая.
– Желудок.
– Почему бы не показаться врачу, раз уж мы здесь?
Она отобрала у него руку.
– Да проверялась я.
– Снова нужно проверить, – настаивал Ник, поглаживая ей руки.
– Уже лучше. – Сэм уклонилась от его объятий. – Никаких нежностей при капитане и ком-либо еще.
– Ты мне не приказываешь, если помнишь.
– Ник…
– Сэм.
Что-то прорычав от бессилия, она, широко шагая, решительно прошла впереди него в приемную.
Капитан Малоун отложил «Таймс», который пролистывал, и встал.
– Готовы?
– Да, сэр. Это Ник. Ник Каппуано. – Не глядя на Ника, Сэм показала на него и добавила: – Капитан Малоун.
Пока желудок Сэм в очередной раз бунтовал, мужчины, меряя друг друга взглядами, пожимали руки и вполголоса проговаривали: «Рад познакомиться».
– От лица департамента приношу извинения за травму и причиненный вашему дому ущерб, – сказал Малоун.
– Вы не виноваты, – заверил Ник. – Однако мне хотелось бы знать, какие принимаются меры, чтобы найти того, кто пытался убить Сэм.
Которая вытаращилась на него, открыв рот. Это так он намеревался остаться в стороне?
– Давайте увезем вас двоих отсюда и поговорим по дороге. – Капитан махнул рукой, и появились двое патрульных. – Снаружи нам дышит в задницу пресса, поэтому офицеры Батлер и О’Брайен выведут вас через главный вход наверху. Я возьму машину и встречу вас там.
– Спасибо, сэр, – поблагодарила Сэм. И набросилась на Ника, как только капитан очутился вне зоны слышимости: – Вот так ты стоишь в стороне и сохраняешь спокойствие?
– А что? Он знает, что мы спим вместе. Не буду ли я выглядеть гадом, если даже не спрошу? Ты хочешь, чтобы он подумал, что я гад? Не лучше ли для тебя, чтобы он был обо мне хорошего мнения? Пусть увидит, почему ты рисковала, связавшись со мной.
– Аааааа!
***
Сэм зашагала за полицейскими, притворившись, что не слышит, как Ник посмеивается позади нее.
К тому времени, как они остановились у отцовского дома на Капитолийском холме, Ник успел стать лучшим другом капитана. Они сошлись во мнениях по поводу безопасности Сэм, разделив также страсть к футбольной команде «Редскинс», политике и импортному пиву. Если бы Сэм не была уже на грани тошноты, то сейчас бы ее точно стошнило.
Сэм подозревала, что они используют болтовню, чтобы замаскировать скрытое напряжение, что не отпускало их, пока они думали о том, что могло бы случиться утром, и ошеломляющее множество свалившихся на них последствий, с которыми предстояло бороться. Лишь по этой причине она решила не убивать Ника за то, что не послушался ее.
Живот напомнил о себе, когда она увидела припаркованную на Девятой улице машину шефа. Без всякого сомнения, ее начальник с отцом вместе строили планы, как бы ее где-нибудь запереть, пока она не пройдет освидетельствование.
Когда они подъезжали к дому, Сэм взглянула на капитана Малоуна:
– Э, сэр, не дадите ли нам секунду?
– Конечно, буду ждать вас внутри.
Когда капитан вошел в дом, Ник повернулся к ней:
– Знаю, что ты собираешься сказать, но я просто старался поддержать разговор…
Она поднялась на цыпочки и наградила его поцелуем. Изумившись, Ник спросил:
– Это еще за что?
– Просто захотелось.
– Ты нарочно хочешь выбить у меня почву из-под ног?
– Не нарочно, но если работает…
– Я так понимаю, меня ждет еще одна головомойка и солидная.
Сэм улыбнулась.
– Я просто хочу тебе сказать, что у папы чувствует только правая рука, поэтому когда я вас познакомлю… – Она пожала плечами. – Если захочешь пожать ему руку, для него это что-то значит. И для меня тоже.
Ник обнял ее, притянул к себе и поцеловал в макушку.
– Спасибо, что сказала.
– Он будет рвать и метать по поводу бомбы, поэтому может и не заметить тебя. Не обижайся.
– Не буду.
– Надеюсь, ты не весь шарм израсходовал на капитана, – пошутила Сэм, потирая живот, – потому что папа из тех, кого нужно брать в расчет. Ты ведь понимаешь?
