Текст книги "Возвращение"

Автор книги: Мари-Бернадетт Дюпюи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 38 страниц)

Глава 17
Снова переезд

Нанетт первой села за стол. С нетерпением ожидая, когда остальные члены семьи последуют ее примеру, она мяла в руках салфетку. Но Лизон все еще баюкала сына, а Лора кормила грудью свою маленькую Люси. Наконец вошел Поль с корзинкой для хлеба.

– Мой мальчик, что у вас у всех за дела сегодня вечером? – недовольным тоном спросила старушка. – Я скоро умру с голоду!

– Суп уже готов, ба! Венсан помогает маме нарезать ветчину.

Нанетт схватила внука за руку и, испытующе глядя ему в глаза, спросила на патуа:

– Так ты собираешься сегодня поговорить с матерью?

– Да, бабушка. Я же тебе обещал.

– Как я довольна, мой Поль! У меня душа поет от радости! Зови всех скорее за стол!

– Зачем звать? Они и так скоро все соберутся. Потерпи еще немного!

Наконец семейство расселось за столом – Лизон и Венсан, Поль и Лора, Мелина и Камилла, Адриан и Мари.

Как только с густым наваристым супом было покончено, Поль налил себе в бокал вина и сказал торжественным тоном:

– У меня для вас важная новость! Я уже поделился ею с бабушкой. Она очень обрадовалась. Те, кто еще не в курсе, скорее всего, очень удивятся. Тебе, мама, идея поначалу не понравится, я знаю, но, надеюсь, ты меня поймешь.

При этих словах сына Мари не на шутку разволновалась. Если Поль предполагает, что она может воспротивиться его начинаниям, то речь пойдет, без сомнения, о чем-то серьезном. Однако Поль никогда не принимал поспешных решений. Она постаралась скрыть свое беспокойство и сказала ободряющим тоном:

– Думаю, я сумею тебя понять, сынок! Ты – мальчик серьезный и всегда поступаешь разумно. О чем идет речь?

Лора ободрила супруга взглядом, полным любви и восхищения.

– В общем, я решил продать мое страховое бюро и клиентуру. Мы с Лорой просто не можем больше жить в городе. Нам не хватает чистого воздуха, простора… Когда ты приезжала к нам, мам, ты не могла не заметить, какой маленький у нас двор. Солнце заглядывает туда только утром, на час или два. И я подумал о ферме в «Бори». Я хочу все там отремонтировать и переселиться как можно скорее, еще до зимы.

Мари не верила своим ушам. Удивленная, она воззрилась на сына:

– Но, Поль, у тебя все так хорошо получалось в твоем бюро! Чем ты станешь зарабатывать на жизнь?

Адриан взял жену за руку, пытаясь ее успокоить. Раньше, чем Поль успел ответить, он сказал Мари:

– Дай сыну закончить! К чему волноваться заранее, ведь он не объяснил еще сути своего плана! Давай сначала его выслушаем!

Поль был очень благодарен отчиму за поддержку.

– Спасибо, Адриан! Я действительно еще не закончил. Это решение – не минутный порыв, я все хорошо обдумал. Да, нам с Лорой нужно на что-то жить, но я вовсе не собираюсь сидеть сложа руки. Я хочу заняться разведением коров, наших рыжих красавиц лимузенок. Я уже навел справки в Сельскохозяйственной палате[9]9
  Консультативный представительский орган в департаменте.


[Закрыть]. Я сам буду производить корма. Я только об этом и думаю, мам! О земле! У меня крестьянские корни, любовь к земле у меня в крови!

Мари смотрела на сына так, словно видела его впервые. Невысокий, крепкого сложения, а тонкие черты он унаследовал от нее… Это был ее Поль, однако таким воодушевленным она его прежде не видела. Обычно сдержанный и рассудительный, о крестьянском труде он говорил увлеченно, с жаром.

– Мам, ну что ты так смотришь? Можно подумать, что ты упала с небес на землю! Постарайся понять меня! Мне надоело целыми днями сидеть в костюме, галстук меня просто душит! Вспомни, отец тоже больше любил работать в поле, чем сидеть за рулем машины, исполняя обязанности управляющего. Вспомни дедушку Жака! Не думай, что я забыл, чему он учил меня, когда мы еще жили в «Бори». Больше всего мне нравилась молотьба! Жак запрягал в молотилку, которую купил мсье Кюзенак, четыре коровы. В то время она казалась мне огромной – настоящее чудище на колесах! На молотьбу собирались все местные жители, а вечером, чтобы достойно закончить день, мсье Кюзенак выставлял угощение. Я никогда не забуду, как хорошо было на таких праздниках! Когда мы переехали в Обазин, я всегда охотно помогал знакомым косить сено и жать пшеницу. Я не новичок в этом деле, ты сама знаешь. В «Бори» много земли стоит под паром, там хорошие луга…

При упоминании о «Бори» Нанетт встрепенулась. Слушая внука, она тихонько бормотала что-то на патуа. Однако старушка опасалась, что Мари может не понравиться идея сына. Поэтому она решила помочь «своему Полю».

– Мальчик знает что говорит, Мари! Не сбивай его с пути истинного! Хорошо, что он решил привести ферму в порядок. Душа кровью обливается, как вспомню заросший бурьяном огород, заброшенный птичий двор… Лора разведет курочек, мы это уже обговорили! Они станут жить, как мы с Жаком когда-то. И свежие яички у них будут, и овощи… – Нанетт дрожала от волнения. Ее узловатые пальцы без конца сплетались и расплетались. – Там им точно будет лучше, чем в городе! Делай что задумал, мой Поль! Нуждаться вы наверняка не будете!

– Спасибо, ба! Ты хорошо сказала! – отозвался довольный Поль.

– Дорогой, ты на меня не обижайся, но я не вижу тебя в роли фермера! – не сдавалась Мари. – Это изнурительный труд! И, насколько мне известно, часть земли арендует кто-то из жителей Прессиньяка?

Теперь пришла очередь заговорить Лизон:

– Это можно уладить, мам! Если заранее уведомить арендатора о расторжении договора, то уже весной Поль сможет заняться этим участком. И потом, большие площади недалеко от «Бори» сейчас под паром. Я лично считаю, что это замечательный план! И после ремонта жить на ферме будет одно удовольствие!

Венсан поторопился дать теще кое-какие разъяснения:

– Мы поможем Полю и Лоре привести дом и двор в порядок, мадам Мари! У меня есть знакомый каменщик, хороший мастер. На ферме многое придется перестроить, это очевидно. Но там у них будет гораздо просторнее, чем в Тюле!

– И ограду нужно починить, мой мальчик! – подхватила Нанетт. – Лора, тебе, моя крошка Лора, я покажу, где лучше всего сеять петрушку – под окном, с южной стороны…

Лора, которая сидела рядом со старушкой, нежно погладила ее по руке.

– Конечно, бабушка! – тихо сказала она. – Я буду благодарна за все ваши советы – касательно огорода и птицы. Мне хочется завести еще двух-трех коз, чтобы делать сыр.

Выслушав мнения всех собравшихся, Адриан наконец озвучил свое собственное:

– Как говорит пословица, «кто не рискует, тот не выигрывает», а потому, Мари, если Поль чувствует в себе силы и желание стать фермером, зачем его отговаривать? И потом, ферма – это его часть наследства, ты сама так решила. Им не придется платить за аренду, а это уже большое дело. Мне тоже жаль, что ферма столько лет стоит в запустении!

Лора поблагодарила свекра растроганной улыбкой. Она с таким нетерпением ожидала возвращения в Прессиньяк! Ее юная робкая душа заранее предвкушала радость от встречи с родными краями. Но она молчала, поскольку право решать принадлежало супругу. Лизон высказала ее мысли:

– И детям полезнее расти на свежем воздухе! Я очень рада, что чаще буду видеть племянницу и у Пьера будет с кем играть!

Аргументы членов семьи почти убедили Мари. И все же с ноткой грусти она сказала:

– Когда вы заведете коров, то не сможете часто приезжать в Обазин. Со скотом всегда столько хлопот! Признаюсь, ваш план меня немного пугает. Он влечет за собой столько перемен!

Поль не смог усидеть на месте. Он встал и принялся расхаживать между столом и буфетом.

– Мам, пожалуйста, поверь в меня! Я, конечно, влезу в долги, ну и пусть! У меня в планах купить современную технику: трактор американского производства, сноповязалку; я приведу в порядок хлев… Я все просчитал, и у тебя нет причин беспокоиться. Ты ведь очень любишь «Бори»! Не понимаю, почему ты так реагируешь!

Мари тяжело вздохнула: мать всегда беспокоится о своих детях… Ее страхи стеной отгородили ее от остальных членов семьи. Она принялась нарезать картофельную запеканку, которую приготовила на ужин. Хрустящая корочка растрескивалась под ножом, выпуская на волю ароматы чеснока, сливок и чабреца.

Нанетт в нетерпении несколько раз стукнула ножом о край своей тарелки, так она проголодалась. Мари положила ей первый кусок. Поль, который был явно взволнован, занял свое место за столом. Он с нетерпением ожидал слов матери, и Мари об этом знала. Сделав над собой усилие, она все-таки сказала то, что он ожидал услышать с самого начала разговора:

– Дорогой, не сердись на меня! Если ты любишь землю, то, конечно, поступаешь правильно. Делай как знаешь! Я от всей души желаю тебе успеха!

На этом обсуждение закончилось, и все воздали должное картофельной запеканке и салату.

На десерт Мари подала вкуснейший пирог со сливами, купленный на ярмарке в аббатстве. Адриан предложил «отметить как следует» решение Поля и попросил Камиллу принести из погребка бутылку шампанского.

Девочка была очень рада, что все так хорошо закончилось, и не заставила себя просить дважды. Она выскочила из кухни. Мелина сорвалась следом за приемной сестрой, но у нее была другая забота – поскорее вернуться к своему щенку. Ужин показался ей бесконечно долгим.

– Юкки! Юкки, ты где?

Щенок перевернулся на спинку и радостно затявкал. Мелина подхватила его на руки и стала гладить.

– Испачкаешь платье! – предупредила сестренку Камилла. – И он сделал лужицу! Скорее берись за ведро и тряпку!

Мелина кивнула. Она была так счастлива, что у нее теперь есть Юкки, что такая мелочь не могла ее расстроить.

Прессиньяк, 20 августа 1948 года

Поль ждал своих родственников на пороге дома в «Бори». Он был в рубашке, волосы его трепал свежий утренний ветерок. При виде сына Мари затрепетала. Ей вдруг подумалось, что в этом доме под рыжей черепичной крышей, на чердаке которого ей пришлось спать несколько месяцев, происходит нечто необыкновенное. Прошлое и будущее встретились здесь перед ее изумленным взором! Ей показалось, что не Поль, а Жак, муж Нанетт, порядочный и надежный, правда, малоразговорчивый, стоит на пороге своего дома. Внезапно Мари ощутила бремя прожитых лет, чего раньше с ней не бывало. Она почувствовала себя постаревшей, в душе проснулись воспоминания обо всех пережитых потерях и горестях. Как давно ей было двадцать, когда она, жизнерадостная и полная сил, только открывала для себя жизнь…

Камилла и Мелина наперегонки бросились к Полю. Юкки несся следом и лаял своим еще слабеньким голоском.

Зеленые лимузенские просторы, казалось, дремали под жарким августовским солнцем. Плодородная земля, отдавшая людям вдоволь сена для скота, пшеницы, ржи и кукурузы, с нетерпением ждала осенних дождей. Но прежде она наделит всех еще и прекрасным виноградом, и каштанами, и дровами на зиму…

Адриан почувствовал, как рука Мари дрогнула в его руке, и внимательно посмотрел на жену. Взгляд ее был устремлен вдаль. Он слишком хорошо знал супругу, чтобы не догадаться, какие эмоции ее обуревают. Адриан нежно приобнял Мари.

– Ты в порядке, дорогая?

– О Адриан, у меня такое чувство, словно я вернулась в прошлое! Посмотри на этот колодец! Сколько воды я из него вычерпала! А лавка под окном сломалась! И загородка для кур тоже развалилась!

Лизон и Венсан шли за ними следом, поддерживая под руки Нанетт. Одетая в черное, старушка с трудом пробиралась через густую траву, которой зарос двор, не переставая ворчать:

– Ну, что я говорила? Надо тебе поскорее очистить двор от бурьяна, мой мальчик! Во времена твоего деда Жака тут пырей не рос, а крапива – тем более!

– Конечно очищу, ба! Ну, осталось всего пару шагов! – подбадривал ее Поль.

Из дома вышла Лора в широком голубом фартуке. Волосы она убрала под платок. Маленькую Люси она оставила у своих родителей, которые жили на выезде из поселка, в полукилометре от «Бори».

– Всем здравствуйте! – звонко воскликнула она и улыбнулась. – Я успела подмести в доме к вашему приходу!

Мари не могла не заметить, какой довольной выглядит невестка.

– Здравствуй, Лора! Нечасто тебя увидишь такой веселой! – сказала она шутливым тоном. – Во всем виноват свежий деревенский воздух, готова поспорить!

– Конечно! – отозвалась невестка. – Сказать правду, я так счастлива! Нам с Полем здесь будет хорошо! Лизон, а где твои малыши?

– Я оставила их с Луизой. У моей свекрови настоящий талант – с ней они всегда послушны, как овечки! И там, наверху, сейчас прохладнее…

Услышав это «там, наверху», Мари улыбнулась. Обе молодые женщины вошли в дом следом за Полем, а бывшая сирота из «Волчьего Леса» обернулась и посмотрела на вершину холма, где виднелся большой особняк в обрамлении зелени парка – «Бори». У одной из стен дома высилась огромная ель.

Мари долго любовалась домом, потом, сжав руку Адриана, сказала:

– Странно, но, когда мне было тринадцать, я говорила так же, как и Лизон сейчас. Я жила у Нанетт, но по двадцать раз на день смотрела на «Бори», стоящий «там, наверху». Больше всего мне нравилось, когда в доме загорались окна. Как я мечтала попасть в этот прекрасный дом, который, как мне представлялось, был наполнен тысячей чудес! Однажды мое желание исполнилось. Я попала туда, но в качестве служанки. И стала жалеть о жизни «внизу», на ферме. Я так скучала по Нанетт, по Пьеру! Ах, прости меня, но это все в прошлом… Тогда я любила его как брата. Он был так добр ко мне!

Адриан прошептал растроганно:

– Не надо извиняться, дорогая! Пьер – твоя первая любовь, и ты никогда не сможешь забыть его, тем более что он – отец твоих детей. Лизон и Поль хорошо его помнят. Ты только посмотри на Поля! Я уверен, его тяга к земле родом из детства, он видел, с какой любовью трудился его отец. Но давай все же переменим тему, дорогая. Не хочу видеть тебя грустной! У нас ведь небольшие каникулы, верно? И когда я вижу тебя в легком платье на фоне голубого неба, мне хочется схватить тебя за руку и увести в лес, где кроме нас никого не будет…

С этими словами Адриан отпустил руку Мари и обнял ее. Губы его замерли в ложбинке на шее жены, руки сжали ее талию, потом скользнули чуть ниже… Дыхание Мари участилось. Закрыв глаза, она наслаждалась тем, что желанна, но… в доме ее ждал сын и мог появиться на пороге в любую минуту. Она со вздохом высвободилась из объятий Адриана. Щеки ее порозовели, глаза сияли. Она схватила мужа за руку и повлекла за собой.

– Жаль, что у нас нет времени! – шепнула она ему на ухо. – Идем скорее в дом! Лора, наверное, недоумевает, где мы, а Поль может подумать, что я боюсь запачкаться!

Сложив руки на животе, взволнованная Нанетт со слезами на глазах осматривала жилище, некогда служившее ей домом.

– Боже мой, двадцать лет прошло, как я уехала отсюда! Quau malur![10]10
  Вот несчастье! (Патуа.)


[Закрыть] На стенах паутина, везде сырость!

Поль кивнул. Он тоже недоумевал, почему после отъезда Жака и Нанетт никто не захотел взять ферму в аренду. От земляного пола кое-где исходил неприятный запах, и это свидетельствовало о том, что в дом захаживали дикие животные.

Мари сморщила нос и указала на окно:

– Стекол в рамах давно нет, так что животные забирались в дом через окно. Нужно будет положить на пол плитку. Господи, сколько предстоит сделать, прежде чем в этом доме можно будет жить!

– А обстановка? Куда делась обстановка? – снова запричитала Нанетт. – В этом углу стояла наша кровать. А тут, у стены, – сундук. Я увезла с собой наши настенные часы, но мебель… Мебель мне пришлось оставить, хотя у меня сердце кровью обливалось. Помнишь, Мари, как ты садилась на ларь, что стоял в том углу…

– Наверное, Макарий раздал все, бабушка, – предположила Лизон.

– О, этот мерзавец мог, конечно! Вышвырнул нас из собственного дома…

Старушка, качая головой, подошла к печке. Ее деревянный колпак потемнел от многолетней службы.

– Вот несчастье на мою голову! А ведь здесь мы спали с моим Жаком. А здесь ели суп за нашим столом! А потом садились поближе к печке и разговаривали… Это были хорошие времена, что ни говори! А мои малыши, те, что спят на кладбище, они все родились в этом доме. Бедненькие! Как я за ними плакала! Но счастье, что у меня остался мой Пьер! Он оказался крепким мальчишкой.

Последние несколько лет Нанетт не вспоминала о своих детях, умерших у нее на руках. Одну из дочерей она назвала Элиза… В память о ней Мари дала это имя своей старшей дочери, которую в семье называли не иначе как Лизон.

Сочувствуя Нанетт, Мари подошла к ней, поцеловала и сказала ласково:

– Нан, милая, тебе не следовало приезжать!

– Как это? Я очень хотела приехать! Чтобы порадовать моего Поля!

Уголки губ старушки горестно опустились, она отвернулась и стала смотреть на то место, где когда-то стоял шкаф для одежды. Поль понял, что бабушка плачет. С Нанетт это случалось крайне редко, и он расстроился. Он так радовался приезду своей «бабушки Нан», думал, что ей будет приятно увидеть свой прежний дом… Но все получилось с точностью до наоборот – Нанетт так огорчилась, что не смогла сдержать слезы. Поль чувствовал себя виноватым.

– Бабушка, милая, я понимаю, что все в этом доме напоминает тебе о прошлом, – сказал он, приобнимая старушку за плечи. – Мы с Лорой поселимся здесь, и вот увидишь, скоро на этот дом будет любо-дорого посмотреть! И мы будем в нем так же счастливы, как и вы с дедушкой Жаком!

– Мой Поль, ты славный мальчик, спасибо тебе на добром слове! Но я-то уже одной ногой в могиле, и у меня сердце разрывается, когда вижу нашу ферму неухоженной!

Странный звук, донесшийся сверху, привлек всеобщее внимание. Все подняли головы к потолку. Лора, благодаря своему музыкальному слуху, расслышала смех девочек и воскликнула испуганно:

– Господи! Камилла и Мелина поднялись на чердак! Что, если доски не выдержат? Они кое-где прогнили, да и на лестнице не хватает пары ступенек!

Мари в панике крикнула девочкам, чтобы они немедленно спустились. Они послушались, но без особой спешки.

– Мам, на чердаке так здорово! – сказала Камилла. – Там полно старых инструментов и мы нашли даже скелетик летучей мышки!

– И соломенный матрас, весь в дырках! – добавила Мелина. – Скажи, Лора, где вы собираетесь спать? В доме нет спальни и туалета тоже!

Девочка задала этот вопрос, искренне обеспокоенная неустроенностью своих родственников, и все рассмеялись. Это разрядило обстановку. Адриан поспешил объяснить:

– Поль и Лора сначала отремонтируют этот дом, Мелина. Думаю, что им придется даже пристроить еще комнат…

– Адриан прав, – подхватила Мари. – Но я не думаю, что вы успеете закончить ремонт к зиме. Мне кажется, здесь целое море работы! Быть может, лучше перенести переезд на будущую весну?

Устав от взрослых разговоров, Камилла и Мелина решили вернуться в «Бори», прихватив с собой собачку. Поль вздохнул с облегчением, потому что возня девочек его немного раздражала.

– Теперь, слава Богу, можно поговорить спокойно! – сказал он со вздохом. – Мы с Венсаном уже все рассчитали. И даже составили проект. За этой стеной есть пристройка. Достаточно будет пробить дверь, и тогда на первом этаже у нас получится две комнаты. Потом мы починим лестницу и устроим на чердаке две спальни – одну для Люси, вторую – для нас с Лорой. И это еще не все! Площадку перед домом я хочу зацементировать и устроить там веранду. Это приятно и практично, как зимой, так и летом. Позже мы, наверное, сможем добавить еще комнат, если, конечно, дела пойдут, как хотелось бы…

Лора улыбалась и кивала, слушая мужа. Прочитав на лице свекрови сомнение, она поспешила поддержать Поля:

– Не беспокойтесь, мадам Мари! Приятель моего отца – замечательный столяр, а у Венсана есть знакомый каменщик, они сделают нам скидку! Бетонный пол мы покроем линолеумом, это не менее красиво, чем плитка, зато намного дешевле!

– Да, работы здесь много, – пробормотала Нанетт. – Sei plan ‘bracada![11]11
  Я так устала! (патуа).


[Закрыть] Где бы мне присесть?

Венсан поспешил развернуть кусок чистой ткани, который он принес из «Бори». Он устроил Нанетт перед домом, в тени виноградной лозы, по-прежнему оплетавшей фасад.

– Час от часу не легче! – воскликнула старушка. – Смотрите, как измельчал виноград! Его надо обрезать! Жак делал отличный пикет[12]12
  Вино из виноградных выжимок.


[Закрыть], скажи это Полю!

– Хорошо, бабушка, я передам! – кивнул Венсан. – Отдохните немного, вам станет получше!

Осмотрев дом, они стали обходить хозяйственные постройки. Поль и Венсан сошлись во мнении, что сарай, хлев и овчарня нуждаются только в хорошей чистке.

– Стены лучше побелить известью, – посоветовал Адриан. – Для дезинфекции. Несущие конструкции и перегородки в хорошем состоянии. И места предостаточно!

Лора с восторгом рассматривала помещение, где она планировала устроить курятник. Мари сказала, что старый курятник находился почти на том же месте, буквально в нескольких метрах. Она не смогла сдержать восклицания:

– Лора, дорогая, я тобой восхищаюсь! Что до меня, то я стала очень ленивой и понимаю, что не смогла бы уже жить той жизнью, о которой ты мечтаешь!

Она не решалась заговорить о том, что ее беспокоило, но Поль догадался. Он знал свою мать. Обняв ее за плечи, он сказал, глядя Мари в глаза:

– Мам, мы с Лорой смогли отложить кое-какие деньги. И я рассчитываю в скором времени получить ссуду в банке. Фермерство теперь приносит неплохой доход, и если у меня будет хорошая скотина, то будут и деньги. Знаешь ли ты, сколько стоит лимузенская корова с теленком?

И слова полились из уст Поля, ее некогда такого сдержанного, немногословного мальчика, неудержимым потоком. Мари слушала его, и в ее душе росла надежда, что все будет именно так, как рассказывает сын. День подходил к концу, солнце покатилось к горизонту. На соседнем поле супружеская чета с детьми собирала оставленные жнецами колосья.

Вдалеке, по дороге, со стороны Волчьего леса, вел свое стадо какой-то мужчина. Крупные рыжие коровы, покачивая рогатыми головами в такт своим шагам, брели к хлеву. Замычал теленок.

– Мамочка, здесь мне будет очень хорошо! – заявил Поль. – Вот посмотришь, все сложится как нельзя лучше. Тебе не о чем тревожиться!

Перед ними внезапно, как чертик из коробочки, возникла какая-то женщина. Мари тотчас же узнала Элоди, именовавшуюся теперь мадам Варандо. За ней по пятам следовал супруг. Он догнал ее, протиснувшись между колючими кустами, которые выросли между колодцем и грушевым деревом.

– Какой приятный сюрприз! – вскричала Элоди. – Это же Мари и бабушка Нанетт! Я не знала, что вы в Прессиньяке!

Все без особого энтузиазма обменялись рукопожатиями. Краснолицый Фирмен Варандо предпринял неловкую попытку завести разговор:

– А вот и доктор Меснье! Да, мы не очень хорошо расстались после той скверной истории на свадьбе. А мы с Элоди решили прогуляться по тропинке, что проходит за фермой, и вдруг слышим голоса! Ну и захотели зайти посмотреть, что да как…

– Ну да, решили узнать, что за люди на ферме, – подхватила его супруга. – Я столько раз бывала тут девчонкой, что ноги меня сами сюда понесли…

Нанетт, которая обычно не стеснялась говорить на патуа то, что думает, на этот раз выругалась про себя: нежданные гости без труда поняли бы ее! Старушка спросила шепотом у Лизон:

– Чего эта парочка сует нос в наши дела?

– Чш, бабушка!

Мари теперь хотелось одного: уйти отсюда и поскорее вернуться в «Бори». Даже просто смотреть на Элоди было для нее мучением. Она стала тихонько продвигаться к воротам, когда жадный взгляд Фирмена Варандо остановился на ней. Он поспешил к ней, толкнув мимоходом собственную жену. Подойдя, он схватил Мари за руку.

– Мадам Мари, вы решили вернуться в наши края? Обязательно заходите к нам, когда будете в Прессиньяке! Такой женщине, как вы, я всегда рад! Ах, был бы я холостяком!.. И если бы мы были знакомы, когда вы овдовели… Спросите у Элоди, после нашей свадьбы я о вас частенько вспоминаю! Да уж, такую красивую женщину трудно забыть!

– Чистая правда! – подхватила его жена. – Он мне все уши прожужжал, мадам Мари! А я не ревную, он от природы бабник каких мало. Но вы же понимаете, это шутка!

Адриан, с губ которого все это время не сходила вежливая улыбка, обнял жену за талию, вынуждая тем самым Фирмена отпустить ее руку.

Элоди посмотрела на Лору, потом на Венсана и, наконец, скользнула взглядом по лицам Поля и Лизон.

– И чем вы все тут занимаетесь?

– Уборкой, мадам! – ответил Поль, у которого не было никаких причин скрывать свои планы. – Вы узнаете первыми: я скоро перееду на ферму вместе с женой и ребенком!

Фирмен громогласно заявил, что это замечательная новость. Элоди же скривилась. Похоже, известие ее не обрадовало.

– Кто б сомневался! Когда денежки водятся, почему бы и не вложить их повыгоднее… – завистливо процедила она. – Вот будет разговоров в поселке! Я знаю что говорю, Фирмен! Сын Мари переезжает жить в Прессиньяк! Если бы мне кто такое сказал, я бы не поверила!

Адриан, у которого терпение лопнуло, сказал любезным тоном:

– Поль, мы возвращаемся в «Бори». Ждем вас вечером на ужин. Мадам, мсье Варандо, мадам, всего доброго!

И, не дожидаясь ответа, он развернулся на сто восемьдесят градусов, увлекая за собой Мари, которая успела пробормотать невнятное «До свидания!». Она готова была бежать, лишь бы поскорее укрыться от прямого взгляда Фирмена, в котором читалось неприкрытое вожделение. Элоди же посматривала на Мари украдкой, ревниво и завистливо.

– Уйдем поскорее! – попросила Мари мужа шепотом.

– Бабушка, пойдем и мы тоже! – предложила старушке Лизон. – Сейчас как раз время полдника!

Нанетт считала дурной привычкой пропускать хоть какой-то из приемов пищи. Еда оставалась для нее одним из немногих удовольствий в жизни. Она в последний раз окинула взглядом ферму, встала и, сгорбившись и опираясь на руку своей самой старшей внучки, побрела к автомобилю.

– Только бы это все добром закончилось! – пробормотала она, качая седой головой.

Элоди почувствовала себя униженной таким поспешным бегством хозяев. Она проводила взглядом грациозную фигуру Мари, подсвеченную лучами заходящего солнца, и заметила, как Адриан что-то прошептал жене на ушко и поцеловал ее в шею. Это проявление нежности буквально взбесило женщину.

«Строят из себя невесть что! – подумала она, досадливо поджимая губы. – И эта Мари! Я едва дождалась, чтобы она протянула мне руку! Ну ничего, ее гордость еще выйдет ей боком!»

Лора, которой хотелось со всеми соседями быть в хороших отношениях, вежливо предложила Элоди пройти в дом. Та была польщена и, снова заулыбавшись, воскликнула:

– Ты, видать, будешь полюбезнее своей родни!

Полю пришлось стоически выслушивать болтовню Фирмена. Молодой человек пересыпал свою речь шутками, как это было принято в Прессиньяке, ведь он намеревался обосноваться здесь, на земле, которая обещала стать источником будущего благополучия его семьи. Поль прекрасно усвоил манеры и приемы, которые следует использовать страховому агенту при общении со своими клиентами; здесь же, в сельской местности, ему снова предстояло учиться, на этот раз общаться с соседями. Его будущее зависело от того, удастся ли ему стать своим в кругу местных скотоводов, будет ли он соблюдать обычаи этих людей. Задача была нелегкой, а значит, по его мнению, и очень интересной. Когда Фирмен и Элоди наконец ушли, Поль окинул взглядом свое маленькое «имение» и радостно улыбнулся.