Текст книги "Стальной барон (СИ)"
Автор книги: Мари Ардмир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
22
– Что значит – отпустить?
Стафорда ощутимо потряхивало и качало из стороны в сторону. Удивительно. При перемещении во второе логово Экхеи и ее ребенка, а так же всей группы белых волков затратить силы должен был некромант, но выжатым себя ощущал только Белый варвар. И опять стоя в пещере Равийского герцогства, он держался поближе к стене, чтобы не упасть навзничь и, не дай Ночь, не предоставить собственную шкуру в вечное пользование бывшего правителя Тардема.
– Я уже говорил… – ответила одержимая, сверкнув карим взглядом.
– А я хорошо слышал, и слышу! – огрызнулся барон на мертвеца. – Повторите еще раз, чтобы я понял…, – язык начал заплетаться, а руки подрагивать, но сын ночи все же договорил, – что не ослышался.
– Да, что повторять! – Наз Завай скоро собирал с алтаря останки своего бренного тела, скидывал их в мешок и туда же тщательно сметал костную пыль и осколки. – Устал я. Хочу покоя…
И вопреки своим словам он начал двигаться еще стремительнее, стирая рисунки со стен и пола, ломая черные свечи и восковые узоры, расползшиеся вокруг них.
– По вам не скажешь, – фыркнул оборотень, стирая капельки пота со лба.
– Конечно, нет! Я же из тебя силу тяну.
– За-зачем?
– За надом, – проклятый правитель Тардема, уже тесемки на мешке завязывая, как вдруг что-то вспомнил и в него чуть ли не с головой полез. Выудил оттуда кисть правой руки и выдернул из скрюченных пальцев серебристую капельку на тонком кожаном шнурке. – Ты спрашивал, что за информацию я добывал, предполагая избиение. Так вот я обошел твоих любовниц. Да-да, – осклабился, – последних. Переживал о чистоте твоего потомства, а потому интересовался болезнями. Ну, так вот… ты чист.
Стафорд фыркнул устало:
– Складывается ощущение, что вы для себя новую оболочку подобрали и теперь зачищаете. А не много ли мороки? Можно же было, просто убить, а не тянуть силу.
– Была такая мыслишка, – широко улыбнулась одержимая, пряча свою находку на груди, – но я твоей лекарке слово дал. Так что не обессудь. – Она подтащила мешок к оборотню со словами: – А что до силы, так ты же сам предлагал Густава три часа убивать.
– Предлагал… – прошептал барон и вторично пообещал себе, что все-таки станцует на останках некроманта, а собственных детей от ненужных влюбленностей убережет.
– Так я, разобравшись со всеми делами, тебе ровно на этот срок сил и оставлю. А переместимся, ты меня молчаливому на отпевание отдашь, и прощай.
– То есть, – сын ночи с трудом повернул голову к некроманту, – на эпическую развязку вы смотреть, не намерены?
– Какой ты догадливый, – ехидно протянул мертвец. – И вправду, не хочу. Вдруг из-за лекарки твоей я смилостивиться решу и простить его за все прегрешения…
Барон поморщился:
– Да, это она может.
– Может.
Прикосновение тонких пальчиков к его щеке, было сродни удару молнии. Тьма перемещения озарилась яркими вспышками, и сила оборотня горячим потоком хлынула по венам, разгоняя холод, что колючими жгутами свернулся под шкурой. И в голове раздались глухие слова Наз Завайя:
«Если осколок не будет у Густава изъят, борись с ним в человеческом виде и зверя не призывай».
«Почему?»
«Потому что привязка к реликвии крепилась на ипостась, – и со смешком добавил, – сложно поверить, но Аришка у тебя крайне везучая особа».
***
Его появление я вначале почувствовала, а затем уж услышала и увидела, когда туманная дымка вновь засияла в темноте.
«Рассказывайте!»
«А нечего, – он со вздохом хмыкнул. – Мои уже далеко отсюда, во втором логове братства, а твой вот-вот очнется. Словом, все, что мог, я сделал, остальное на варваре».
И вот тут из туманной дымки мне навстречу шагнул Наз Завай в своем молодом обличье, на обеих ногах. Довольный, без маниакального огонька во взоре, ухмыляется, словно бы сделал пакость, и счастлив. И не понять: гадость им сотворена или радость? Ведь там, где хорошо некроманту, плохо другим. Я отогнала непрошенные мысли.
«А правнука видели? На кого похож? Ваши черты сохранились?»
«Носом немного. Но главное, что в безопасности».
Я согласилась: «Страсти поостынут, они поправятся, глядишь, и вернутся в стаю».
«Стае черных нужен жесткий кулак, а не изящная ладошка, – он подошел вплотную, и тепло его рук коснулось моих плеч и лица. – С братом ей не повезло, так же как с мужем и собратьями... Но я уверен, она найдет свое место, как ты».
Нет, все-таки этот взгляд его что-то да значит, я прищурилась: «И что, никаких отклонений от договора?»
«Ну… – протянул некромант глумливо, – на грудь твою не смотрел, за попу не щупал».
От такого заявления застыла, как громом пораженная. Да как он мог! Как мог даже говорить об этом! Поселился в моем теле, забрал мое время, и ко всему прочему еще и пощупать хотел…
«Знала бы, да я бы… я бы… Не думала о вас так хорошо…!»
«Продолжай думать в том же духе, – оборвал он мое возмущение и заулыбался пуще прежнего. – А я тебе подарок принес!»
«Не нужно ничего, – отрезала сердито, шагнула в сторону. Надо же, решил подарком умаслить! – Верните мне мои тело и жизнь».
Головой покачал, вздохнул с сожалением:
«Я от чистой души, в счет затраченных сил с благодарностью за то, что ты верила мне и в меня».
«Вы их из Стафорда тянули, без спроса, – упрекнула я тихо. Отвернулась и отошла. – А потому Наз Завай, не стоит…»
«Уверена?»
«Да» – и в голос добавила металла, чтоб не думал сомневаться.
«Тогда передари эту капельку сыну…» – его шепоток раздался над самым ухом и я, обернувшись, оказалась стоящей к проклятому лицом к лицу.
«А…, а… у меня будет сын? – и пусть вопросом своим я открыла тайну глубинного страха, все равно прикусив губу, застыла в ожидании ответа: – Правда, будет?»
Холодок коснулся шеи, а некромант с улыбкой обнял мое лицо ладонями, прошептал:
«Эх, Аришка, если бы только один сын».
И подарив надежду, а так же отческий поцелуй в обе щечки и лоб он растворился в темноте со словами: «Поспеши, тебя заждались».
«Спасибо!»
«Тебе спасибо, славненькая».
***
В себя я возвращалась медленно, с трудом продираясь сквозь тьму к звукам так похожим на глухое рычание и причитания:
– … если ты действительно некроманта упокоил окончательно и бесповоротно. И он даже «спасибо» сказал… – кто-то хмыкнул, – в чем я искренне сомневаюсь...
Интонации вопрошающего принадлежали Лису, но голос я его все еще не узнавала.
– Да в любом случае, почему она не приходит в себя?
– Р-р-р-р! – раздалось в ответ. А вот это, кажется, молчаливый.
– Что значит – не знаешь? Да я зову ее не меньше получаса… И по имени, и по призванию! – вспылил Лис.
– Фыррк!
– Как так? И что, ради меня она не отзовется?!
– Фух.
– Да я же… я же… – Лис протяжно простонал и тут же вскинулся: – Не бей ее по щекам! На ней синяки остаются… Нет… в воду нельзя. Простынет.
Он все это произносит, а я слышу, но не чувствую и легкие шлепки и воду, по-видимому холодную.
– Рар-х… – ответил молчаливый на возмущение светлоголового оборотня.
– Кто сказал, что я мешаю пробуждению? – возмутился тот. – Я не мешаю, я волнуюсь за малышку, ты хоть представляешь, что с нами Стафорд сделает… – здесь он запнулся и добавил задумчиво, – если останется в живых, конечно.
Останется. После заверений некроманта я в этом уверена, но вслух все равно ничего произнести не смогла. Не получилось. Боже правый, а что если я вовсе не проснусь, не смогу управлять своим телом и в сознание не вернусь. Что тогда? Тогда…
– Подожди-ка! – словно бы прочитав мои панические мысли, Лис с минуту размышлял, а затем проникновенно взвыл: – Ар-риша! Отца твоих детей у-убива-а-а-ют!
Я мысленно удивилась, а ведь Стафорд против двух стай сам вышел и выстоял. Но этого вслух произнести не смогла. А Лис не услышав возражений, продолжил монолог:
– Он уже весь в крови…
Молчаливый фыркнул:
– Ффр…хах!
– Да не буду я уточнять, в чьей он крови! – и оборотень-хитрюга опять обратился ко мне: – Но руки у Стафорда уже ломит, да и по морде наш варвар получил изрядно. Ариш, немедленно просыпайся.
Немедленно не получилось, и светлоголовый оборотень перешел к угрозам. Умник!
– Иначе мы…
Я уж думала, он пообещает поставить вычурный памятник на могиле непроснувшейся, но он сказал иначе:
– …останемся без барона. А он, знаешь ли, не такой стальной, каким кажется. Да что я тебе рассказываю, – возмутился Дерек, – ты-то об этом точно знаешь! Ну и мы по стольку поскольку, хотя вас и на первом этаже было слышно…
Что он хотел сказать, когда это я и барон шумели?
Память подбросила пару красочных картинок за прошлую ночь. Как слышно? Как на первом этаже?! Бог мой, это же…, это же позор! И я впервые мысленно прокляла волчий темперамент и волчий же слух. Нет, я уже не хочу просыпаться, отказываюсь!
Звук оплеухи, которую получила явно не я, оборвал Лиса на полуслове.
– Лерф, вместо того, чтобы бить дал бы знак предупреждающий. Или это и был предупреждающий. Ну, спасибо…
– Х-ха!
– А что еще я мог сказать. Она ж скромняга, должна была отреагировать… и нечего тянуть ко мне свои ручищи, понял я уже, что мои уловки на нее не действуют. – Задумался всего лишь на мгновенье и радостно возликовал: – Слушай, а ты прав! На нее не действуют, а вот на него – вполне. Сейчас мы ему спящую Аришку покажем и… – и не договорил, потребовал: – Лерф, посторонись.
– Рргх!
Но гневное рычание молчаливого ничуть не покоробило сына ночи:
– Что значит, выносить нельзя?! Я хочу ей показать самую настоящую драку, ей и тебе. Принимать в ней участие малышка не будет, ну а тебя Стафорд не допустит. – И с искренним сожалением вздохнул: – Он никого не допустил. Так что… пошли!
23
Уворачиваясь от очередного молниеносного замаха герцога Стафорд с трудом сдержал рвущегося наружу волка. Нельзя поддаваться, нельзя освобождать вторую суть. И бес раздери этого Наз Завая и его советы. Знал бы барон о том, кому Огюро приходится внуком никогда бы его во дворец не пустил, тем более не послал бы к нему бесеков. И где это видано, поймав наемника на краже осколка, пускать ему кровь! И ладно бы забавы ради, Авер старый вояка продержался бы не час и не два, так нет же, его обескровить решили, чтобы некроманта в новое тело вселить. Тварь!
Время бежит неумолимо, и каждая минута на счету. И очнувшись от очередного перемещения, пришлось, скрипя зубами и сердцем, отдать бессознательную кареглазку Дереку, а кости Лерфу. А затем пришлось опрометью мчаться к гостевому домику и спасать бесека. Расскажи кому, засмеют, вот только смешного в этом мало. Стафорд едва успел к финальной части жертвоприношения и выбил нож-заклинателя из рук Равийского ублюдка.
– Берегись… – прохрипел наемник, распятый на стене, и закашлялся.
Чего ему опасаться барон понял, как только рука герцога черной тенью мелькнула перед его лицом. Треклятая кровь некроманта проявила себя! Что за гадство…Удар под дых он заметить успел, но не отбить. И шкура чешется обернуться, но осколок серой стаи все еще не изъят. Проклятье!
Незаметно зачерпнув костную пыль, что была рассыпана перед жертвой полукругом. Стараясь не думать, из чьих костей она натерта, оборотень дунул ее в нападающего. В глаза не попал, но ему и заминки хватило на то, чтобы содрать бесека со стены, и вышвырнуть в окно. Там его обязательно найдут собратья или волки, а тут и растерзать могут.
– Спасибо… Сзади! – донеслось из кустов.
Варвар в очередной раз увернулся от стремительного удара, на руку нападающего занавеску намотал. Рывок, и тяжелое полотнище накрывает того с головой. В бою, каким бы опасным он ни был, нельзя терять, ни одного шанса на победу, вот и барон не терял. Во временно ослепленного он швырнул креслом, затем тумбой и столом. Все они щепой осыпались на пол, а последний предмет был лишним, он ножкой зацепил штору и сорвал ее с головы озверевшего Огюро. Надо отдать должное некромантской крови, взбешенным внук невероятно походил на деда и даже мимику перенимал в деталях, а потому бить его было намного приятней.
Благородный лик синеглазого шатена с едва появившейся проседью на висках, исказила злоба такого характера, что его законные пятьдесят четыре легко превратились в семьдесят два. Барон недоверчиво прищурился. Возможно, ли чтобы силы, которые герцог высвобождает для боя, так подтачивали его самого? Герцог Равии ожидаемо дернулся в сторону варвара, но в тень уже не превратился, и движения его стали рвано плавными, а значит видимыми волку.
Стафорд догадливо осклабился и поступил так же как с Наз Завайем, вывод его из себя:
– Вам так к лицу синий! – на удивленье в голову пришли слова из приторных комплиментов, коими Лис, приманивал волчиц. В них следовало внести лишь немного изменений и понеслось: – Она оттеняет провалы ваших глаз и мертвенную бледность кожи!
И неизвестно, кто больше удивился охрана, которая только-только начала приходить в себя и подниматься с пола, белые оборотни, влетевшие в зал или потомок некроманта, застывший на его середине.
Глаза последнего налились кровью, с ревом он вылетел из штор:
– Что?!
– Стенки гроба обивать будем именно этой парчой.
Стальной барон ехидно улыбнулся, и, сделав обманный шаг в сторону, запустил в Огюро вазой с цветами, только что взятой с окна. Тара осыпалась осколками от соприкосновения с кулаком недонекроманта, а вот вода и цветочки украсили собой сердитую морду.
– Похороним с хризантемами в обнимку! – оповестил барон.
Последняя шутка была оценена выше прочих, герцог, рванулся навстречу, нанося смертельные удары. По большей части они были невидимы, пока взгляд не расфокусируется. Но кто барону позволит? Оборот, да и полуоборот невозможен и приходится отступать.
– Все вон! – рявкнул Стафорд, все еще уворачиваясь и отражая выпады. Прокомментировал со смешком: – Начались предсмертные конвульсии…
Следующий замах Огюро был стремительнее прочих, барон не заметил, пошатнулся. Грудь охватило огнем, в глазах помутилось, но он устоял, даже не согнулся.
– Падаль, с-са-ам сдохнешь! – наконец-то высказался внук Наз Завайя.
– Когда-нибудь, несомненно, – поспешил согласиться сын ночи и ответил таким же ударом. На этот раз попал в цель, а не пощекотал воздух кулаком. – Но у меня на могиле родные будут, а у вас…?
Оборотень не ждал ответа, скорее выбирал новую позицию для удара, как словесного, так и физического:
– Хотя о чем это я?! – его кулак впечатался в скулу противника и послышался греющий душу хруст. – Деда своего вы откопали для пыток. Сестру посадили на цепь…
За первым прямым попаданием в голову, следует второе и не то, чтобы барон мстил Огюро за герцогских родственников, но это идеально вписывалось в его продуманную речь.
– Племянника закопали заживо. Жену утопили. Любовниц пытались отравить…
И три удара в живот завершают его обвинительную речь.
Но, недонекромант, вместо того, чтобы упасть, делает неуловимый шаг вперед, хватает за шею:
– Девку свою… Тери жа-а-леешь? – рассмеялся он, занося руку с ножом-заклинателя.– Не стоит, я хорошо ее…
И когда только подобрать успел? Удивился оборотень и усмехнулся в налившееся кровью герцогское лицо:
– Не настолько хорошо, если она ко мне попросилась!
Глава белой стаи в прыжке ногами ударил Огюро в грудь, и как от каменной скалы оттолкнулся, чтобы кувыркнуться назад. Шею из захвата освободить получилось, а вот одежду – нет. Барон рванул, на себе жилет и выскользнул из тканевой ловушки. Развернулся и всего в паре шагов от герцога припал на колено. Язвительная улыбка расплылась на его лице:
– В любом случае, паршиво старались, раз так и не обзавелись наслед...
Он договорить не успел, неожиданно фигура герцога стала размытой, а перед лицом Стафорда, откуда ни возьмись, появился кулак, смазанный. И голова барона сама собой дернулась, по траектории удара. Всего на мгновение показалось, что волк проявит клыки и вцепится в холенную руку. Но он сдержался, с сожалением отмечая, что даже в полуобороте, глаз оборотня уловил бы не только тень, но и все ее движения, жаль перевоплотиться нельзя.
– Проклятье! – вот теперь и он едва устоял, получив под дых. Но прерывать издевку был не намерен: – Ладно, уговорили… я согласен!
– На что?
Следующий удар в ребра сын ночи пресек, извернулся и отступил:
– На вашу могилу цветочки носить. Хризантемы…
Какой бес потянул его изобразить шутовской поклон, он бы и сам сказать не смог, но только в этом движении, неожиданно обнаружил воткнутый в ногу нож со стремительно пустеющей емкостью ядов.
В голове вместе со вспышкой боли всплыли и вопросы: Когда Равийский ублюдок успел? А почему он, барон, раньше ранение не заметил?
– Шутки в сторону варвар, ты нежилец,– смеющийся голос Огюро раздался совсем близко, и тяжелая рука опустилась на бароново плечо, пригвождая к полу, стиснула. – И с потомками вряд ли успеешь.
Шею свернет или зарежет, как собаку, чтобы зрители впечатлились, догадался оборотень. Падая на колени, он сжимал зубы до скрежета не столько от ярости, сколько от боли, прошивающей нутро насквозь.
Смешно получилось.
Старался, сдерживал внутреннего волка, подавляя волей ипостась, и даже не заметил ранения. А может быть и не смог из-за ядов. Впрочем, какая теперь разница? Главное, теперь-то никакой осколок барону не страшен, вряд ли недонекромант добьется исполнения прихотей от мертвого.
– Не успею, – прохрипел Стафорд и выдернул из бедра треклятый нож, – но составлю тебе компанию.
Полуоборот Белого варвара всего на несколько мгновений снес красную пелену боли с глаз оборотня, а затем и улыбку с лица герцога Равии. Еще бы, в одно мгновение он услышал треск ткани, звук пробиваемой плоти и хруст костей, с опозданием понял, что все эти звуки его, собственные. Тело мужчины уже трясло и крючило от боли, но разум в происходящее верить не хотел.
– Н-да, – протянул сын ночи хрипло, и освободил руку, от потрохов падающего навзничь противника, – со вспоротым животом и сломанным позвоночником три часа вы не протянете, но я уверен Наз Завай мне эту оплошность простит.
Мутным взором он осмотрел пространство разнесенной залы, отметив про себя, что антураж для смерти барона создан подходящий. Все разгромлено.
– Да, ну к бесам! Мы что, не успели? – донеслось от двери.
На возмущенное восклицание зашипели. И глава стаи только сейчас заметил, что почти все собратья явились проститься, и даже Дерек с Лерфом пришли. Он поднял окровавленную руку вверх и, тяжело дыша, улыбнулся безумной и всем знакомой улыбкой:
– Я победил, – язык заплетался, в горле пересохло, но он все же, прохрипел свою излюбленную боевую присказку, – а теперь вол-чи-и…цу мне!
– А мы малышку принесли, – Лис улыбнулся и, указав на ношу в своих руках, произнес: – Кстати, ты не мог бы ее разбудить.
–Ч-что?!
Бледная, мокрая, с осунувшимся лицом и чуть заостренным носиком она была неподвижна и кажется, не дышала совсем. Раздетая, без плаща или хоть какой-нибудь накидки, уже горела, что было видно по румянцу на щеках, до странного напоминающем отпечатки пальцев.
– Ариша?! – взревел барон и вскочил с колен. Боль в сравнении с яростью стала абсолютной мелочью, позволившей не только встать, но и хромая приблизиться к так называемому другу: – Лис, я убью тебя! – перехватывая нож крепче, прорычал сквозь зубы. – Как ты посмел! Как только ума хватило! Притащить ее сюда… вот так!
– Вот так, на смерть? – наигранно удивился светлоголовый оборотень. – Так ты бы в любом случае справился…
– Мокрую по холоду! – рыкнул Стафорд, вглядываясь в лицо кареглазки.
Наверное, галлюцинации из-за яда начались, подумал он, когда темные ресницы маленькой лекарки затрепетали, и ее сонные глаза на мгновенье распахнулись.
– Боже правый, – раздался тихий шепот, заставивший всех замереть удивленно, – Дерек, за какие блага ты с ним дружишь?
– Ар-р-риша… – прошептал Стафорд, простирая к ней руки.
– Что, любитель волчиц, – ехидно протянула она, – хочешь сказать, что соскучился?
– Безумно, – варвар забрал ее из рук Лиса так и не выпустив нож-заклинателя. С трудом сделал два шага в сторону и опустился в кресло, устоявшее после погрома. Как все вышли из залы и даже дверь прикрыли за собой он и не заметил, с улыбкой смотрел на кареглазую, которая вздумала хмуриться. – Эй, ты чего?
– Я? – она попыталась встать, но он не пустил. – Я вот думаю, что стоило мне на пару часов… уснуть, как ты отдаешь меня на растерзание Лерфу и Дереку, забираешь свой подарок, и требуешь волчицу!
Боль острая, раздирающая начала возвращаться с удвоенной силой, но Стафорд постарался не рычать. Заговорил сдавленно, часто обрываясь:
– Отдал, потому что пришлось Авера… спасать… А волчица – это присказка… после боя, ничем… с реальными желаниями не связанная... И что за подарок?
– Этот Кивс заха мой, – она кивнула на оружие в его руке, нахмурила бровки: – И скажи, зачем тебе нож, который наряду с ядом наполнен и противоядием?
– Чем?
– Противоядием. Порез от ножа уже не смертелен, но малоприятен. – Терпеливо повторила Ариша и в негодовании поджала губы. – Ну и кто рылся в моих вещах?
И вот тут из кустов, которые росли за окном, раздалось:
– Прости сестренка… Но собираясь на дело, я предположил, что все может пойти наперекосяк. Вот и подменил.
– Спасибо, – громко крикнул барон и, прижав девушку к себе: – Огромное спасибо!
Она удивленно взглянула снизу вверх, прошептала:
– А что Авер делает в кустах? И о каком деле шла речь? И… ты почему так странно смотришь?
Не ответил, поцеловал, выдахая:
– С возвращением, моя нежная волчица.
