Текст книги "Хозяин дома"
Автор книги: Маргарет Каллахэн (Каллагэн)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Флисс, пребывающая в блаженном неведении относительно планов Джека, уютно устроилась на честерфилдском диване, подобрав под себя ноги. Джек взял стул и сел рядом с Айаном. Менеджер открыл свой дипломат, достал оттуда две одинаковые глянцевые папки с прозрачной обложкой, одну протянул Джеку, другую аккуратно положил на подушку сиденья рядом с Фелисити.
– Я сделал каждому из вас по копии, – объяснил Айан.
Фелисити даже не притронулась к папке. Она взяла с тумбочки какой-то иллюстрированный журнал и принялась без особого интереса перелистывать страницы. Мужчины в это время углубились в изучение документов соискателей. Наступила тишина, нарушаемая лишь легким шелестом страниц.
– Как вы понимаете, здесь только краткие резюме, – объяснил Айан, помешивая ложечкой кофе. – Я пометил звездочкой наиболее перспективных, с моей точки зрения, кандидатов, хотя, естественно, окончательное решение за вами. Экономка – приезжая, для нее предусмотрено проживание в доме, остальные кандидаты в основном местные, поэтому, как мне кажется, все должны быть довольны. Мне не хотелось с самого начала вызывать недовольство в поселке, нанимая персонал со стороны.
– О, упаси нас Боже обмануть ожидания поселян, – вставила Фелисити, подавляя зевок. Журнал ей, по-видимому, наскучил, и она отложила его.
– Грубо, но в целом точно, – согласился Джек, бросая на нее холодный взгляд. – Флисс, имение не может функционировать само собой. Да, здешняя экономика извлечет из нас выгоду, но мы нуждаемся в местных жителях больше, чем они в нас, и об этом просто глупо забывать.
– Вот это да, ты разозлился? – весело заметила она. – Прости, дорогой, я сказала не подумав.
– Вот именно.
Джек задумчиво всмотрелся в ее лицо. Классические, безупречно правильные черты в столь же безупречном обрамлении светло-пепельных волос. Как же она все-таки красива, подумал Джек, красива, но избалованна. Впрочем, последнее не удивительно, учитывая ее привилегированное положение. Хозяйка поместья.
Отчаянная борьба за выживание, тесный коттедж, где душ и туалет считались неслыханной роскошью, а самым ярким событием года была корзина с едой, присланная в канун Рождества из господского дома. Да и такое существование длилось лишь до тех пор, пока глава семейства не потерял работу, что автоматически означало для всех остальных также потерю крыши над головой… нет, такая жизнь не для достопочтенной Фелисити Фоксвуд.
Джек нахмурился, вспоминая. Почувствовав перемену в его настроении, Фелисити встала, подошла к нему и поцеловала в губы. Когда Джек не ответил, она еще ближе придвинулась к нему и, настойчиво просунув язык между его сжатыми губами, предприняла долгое неторопливое исследование его рта, от которого в венах Джека вскипела кровь.
– Я прощена? – хрипло прошептала Фелисити, прекрасно сознавая реакцию его тела.
– Возможно, – неохотно согласился он.
Фелисити улыбнулась, выпрямилась и почти танцующей походкой направилась к буфету.
– Кто хочет виски? – спросила она, грациозно развернувшись и глядя поочередно то на Джека, то на Айана.
Вспомнив, что они не одни, Джек быстро взглянул на Айана и успел заметить неприкрытое вожделение во взгляде молодого управляющего, не сводившего глаз с Фелисити.
Джека кольнуло тревожное чувство. Что это, ревность? Едва ли. Он любит Флисс, Флисс любит его, а ее сногсшибательное воздействие на мужской пол для него не секрет. Так почему же он вдруг встревожился? А тут еще некстати вспомнилась поговорка насчет того, что делают мыши, когда кота нет дома.
Подобный сценарий развития событий не казался Джеку совсем уж невероятным, но со стороны молодого честолюбивого мужчины, каким он считал Айана Сэмпсона, это явилось бы неразумным шагом. Хотя Джек познакомился с ним совсем недавно, ему хватило времени разглядеть в Сэмпсоне некоторые собственные черты и то же упорное стремление к успеху. Что касается Флисс… Джек покачал головой, прогоняя сомнения. Он не хотел признавать, что испытывает острую потребность выпить, но все же взял из рук Флисс стакан, улыбнулся и поблагодарил ее.
– Так что же будет со старухой Мердстоун? – спросила Фелисити, просматривая папку с не большим интересом, чем до этого перелистывала журнал. – В конце концов, она прожила в этом доме много лет, возможно даже родилась здесь. Тебе не кажется, что в таком древнем возрасте давать ей от ворот поворот не слишком хорошо для репутации поместья?
Снова грубо, но по существу, подумал Джек. Однако он понял, что на этот раз Флисс протягивает ему оливковую ветвь. Таким образом она извиняется за допущенную оплошность, и Джек одобрительно улыбнулся. Престарелой вдове миссис Мердстоун вполне можно было бы уйти на пенсию, но этим простым соображением все мысли Джека о старухе и ограничились, и теперь он почувствовал укол совести.
– Не волнуйтесь, – вмешался Айан. – Она переезжает в Девон к младшей сестре. Мисс Бриггс много лет уговаривала ее переехать, но миссис Мердстоун, будучи верной и преданной слугой, на первое место ставила интересы дома.
– Как насчет выходного пособия? – спросил Джек, вполне понимая, что на государственную пенсию в наше время особенно не разгуляешься.
Айан заглянул в блокнот и назвал сумму.
– Удвойте.
– Джек! – Управляющий изумленно уставился на него. Возникла пауза, потом Айан улыбнулся и пожал плечами. – Вы хозяин, вам виднее…
Вот именно. С его-то происхождением ему следовало помнить, следовало поинтересоваться раньше. Однако если бы не Флисс, он бы по недосмотру оставил женщину доживать век в благородной нищете. Хотя Джек получил миссис Мердстоун в придачу к дому и формально она работала у него не больше двух месяцев, это еще не давало ему права выбрасывать женщину как изношенную перчатку.
– Эндрюс, – медленно произнесла Флисс, прерывая затянувшееся молчание. – Эйлин Эндрюс-Ватсон. Надеюсь, эта особа не имеет никакого отношения к первой миссис Кигэн? – закончила она с неожиданной резкостью, переводя взгляд с аккуратно отпечатанной анкеты на испуганное лицо Джека и обратно.
Джека бросило в жар, потом в холод. Еще одна нелепая реакция, поскольку они с Эллой развелись почти восемь лет назад.
– Полагаю, не имеет, – произнес он, тщательно контролируя свой голос. – Эндрюс – довольно распространенная фамилия, к тому же она не просто Эндрюс, а Эндрюс-Ватсон.
Когда он переворачивал страницу, пальцы его слегка дрожали, к счастью, никто этого не заметил. Джек нашел ее автобиографию. Эйлин Эндрюс-Ватсон. Подробностей мало даже для такого рода документа. Тридцать один год – возраст, между прочим, совпадает. Родилась в Стаффорде, жила и работала в Бристоле. Вероятно, захотелось перебраться поближе к дому. Рекомендации безупречны, опыт работы тоже внушает уважение, хотя городской отель, где она заведовала делами, далеко не то же самое, что солидное поместье в глубинке. Разведена. Вероятно, женщина прибавила фамилию мужа к своей. Интересно, ее девичья фамилия – Эндрюс или Ватсон? – подумал Джек.
К его бывшей жене она определенно не имеет отношения. Элла была единственным ребенком, причем поздним, каждый из ее немолодых родителей тоже в свою очередь был в семье единственным, так что родственников у Эллы не было.
– Так что же все-таки случилось с бывшей миссис Кигэн? – спросила Фелисити обманчиво мягким тоном, когда все детали были уточнены и Айан тактично удалился, сославшись на дела.
Джек почувствовал, что краснеет. Он ответил вопросом на вопрос.
– Прошло столько времени, чего ради ты об этом спрашиваешь?
Фелисити пожала плечами.
– Так, наверное, просто из любопытства. – Она вытянула ноги на диване, и юбка задралась вверх, открывая взгляду Джека соблазнительную полоску молочно-белой кожи над краем чулка. – Поскольку ты редко упоминаешь имя этой женщины, я задумалась, чем она сейчас занимается. И прежде, чем ты меня спросишь почему, – добавила она, почти оправдываясь, – позволь заметить, что, учитывая приближение нашей свадьбы, мое любопытство должно быть тебе совершенно понятно.
Да, пожалуй. Он и сам последние сутки то и дело возвращается мыслями к Элле. Чувствуя себя неуютно под немигающим взором Флисс, Джек ослабил узел галстука и расстегнул две верхние пуговицы рубашки.
– Волнуешься, Флисс? Это на тебя не похоже.
Джек поймал себя на мысли, что поддевает ее. Вероятно, все дело в неспокойной совести, решил он, в то же время сознавая, что не совершил ничего предосудительного. Если не считать того, что позволил себе предаться воспоминаниям. С тех пор как сон вызвал их к жизни, сознание Джека то и дело извлекало из своих глубин образы прошлого.
– Итак?
– Что «итак»? – пришел черед Джека пожимать плечами. – Понятия не имею, – беззаботно заявил он. – И поскольку я не знаю и не хочу знать, то считаю вопрос закрытым, во всяком случае с моей стороны.
– Почему?
– Что «почему»?
Джек словно со стороны услышал в своем голосе раздраженные нотки.
Тонкие брови Фелисити выразительно изогнулись.
– Нервничаешь, Джек? – язвительно спросила она. – Это на тебя не похоже. Тебе есть что скрывать?
– Вряд ли, – бросил он. – Поскольку последние несколько месяцев мы практически жили вместе и я не мог тайком от тебя даже поговорить по телефону, не думаю, что ты можешь подозревать меня в скрытности. Нет, Фелисити, – холодно подвел итог Джек, – мне нечего скрывать, так же как и тебе.
– По-видимому, кроме своего недовольства.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду себя. Нас с тобой, наше совместное проживание и твою внезапно возникшую потребность в уединении. Ты передумал? – мягко спросила Фелисити, чересчур мягко. – В чем дело, Джек? Боишься, что вторая миссис Кигэн испортит твой имидж?
– Ты пока еще не вторая миссис Кигэн, – бросил Джек, не думая, что обижает ее. Только по внезапно выступившим на ее щеках красным пятнам он понял, что ранил Флисс. Не ранил, а задел ее гордость, тут же мысленно попытался оправдаться Джек и пожалел, что неосторожные слова сорвались с языка. Впрочем, сожалеть поздно и бесполезно, сказанного не воротишь. Лучше попытаться уменьшить ущерб, извинившись.
– Извиняешься за то, что сказал правду, Джек? – съязвила Фелисити, вставая. Она нависла над сидящим Джеком: пять футов восемь дюймов сплошного негодования.
Упрямо стиснутые челюсти и стальной блеск глаз, как Джек уже знал по прошлому опыту, не предвещали ничего хорошего. Он подавил усталый вздох.
– Не придирайся, Флисс, у меня не подходящее настроение. Я не хотел тебя обидеть, фраза вырвалась случайно, я сожалею, и давай забудем об этом, ладно?
– Мое имя Фелисити, – ледяным тоном произнесла она. – Фелисити Фоксвуд. И если ты будешь продолжать искушать судьбу, Джек Кигэн, то таким оно и останется.
Джек пожал плечами. Пустая угроза, абсолютно пустая. Отказаться от свадьбы, когда уже дано объявление в «Таймсе», выбрана церковь, заказан прием и отели для свадебного путешествия, а Флисс уже успела похвастаться всем этим перед своими многочисленными друзьями? Нет, это невозможно. Но он слишком устал, чтобы ввязываться в ссору, которую сам же нечаянно спровоцировал.
Джек допил вино, аккуратно поставил стакан на место и неторопливо поднялся. Даже не взглянув в ее сторону, он направился к двери.
– Куда ты собрался?
Джек помедлил, оглянулся и внимательно посмотрел на Флисс. Он почти подсознательно отметил, что подол ее юбки едва прикрывает край чулок, и вопреки усталости почувствовал, как напрягаются мышцы живота. При мысли о манящем треугольнике, венчающем соединение ног, пульс его забился быстрее. Грудь Флисс под тонкой блузкой быстро вздымалась и опадала – она в гневе, а может, испугана. Он обидел ее. Темные соски, просвечивающие сквозь тонкую ткань, красноречиво напомнили Джеку о потребностях его тела. Ах, да, конечно – физические потребности есть не только у него, но и у нее тоже.
– Я отправляюсь в кровать, – напомнил он. Пронзительные голубые глаза встретились взглядом с зелеными. – Ты помнишь?
– Может, и помню, – обиженно ответила Фелисити, – но девушкам иногда хочется уединения. Возможно, я предпочту спать одна.
– Лгунья, – мягко проговорил Джек.
Фелисити вспыхнула и вздернула подбородок. Поджатые губы выражали упрямство. Джек хорошо знал это выражение и с ощутимым усилием подавил ответное раздражение.
– Пойдем в постель, Флисс, – произнес он тихим голосом, каким уговаривают любимого, но непослушного ребенка.
Подойдя к Фелисити, Джек остановился – достаточно близко, чтобы можно было протянуть руку и дотронуться до нее. Инстинкт подсказывал ему, что первый шаг должна сделать она, во всяком случае чисто физически.
– Прости, – твердо сказал он, – мое замечание было неуместным, и я о нем сожалею. Пойдем в постель, и я это докажу.
– Как я уже сказала, возможно, сегодня я предпочту лечь спать одна, – холодно проговорила Фелисити, только затвердевшие соски, проступающие через ткань блузки, безмолвно, но красноречиво противоречили ее словам.
Джек сдержал улыбку.
– Что ж, отлично, – небрежно бросил он, но, заметив панический огонек, во второй раз промелькнувший в ее глазах, тотчас смягчился.
Подавшись вперед, он наклонился к самому уху Фелисити, тщательно следя за тем, чтобы не коснуться ее, и прошептал:
– Пойдем в постель. – И добавил с чуть умоляющими нотками: – Можешь спать одна сколько угодно, но позже. Гораздо позже. Сначала, моя маленькая тигрица, мы займемся любовью.
– Ты именно этого хочешь?
– Этого хочешь ты, – промурлыкал Джек, снова опаляя ее взглядом. Однако Фелисити по-прежнему не шелохнулась, казалось, она даже перестала дышать, ее выдавали только приоткрывшиеся губы и бешено бьющаяся на шее жилка. Тогда Джек наклонился к ее груди и сквозь тонкую ткань обвел языком вокруг выпирающего соска. Потом быстро отстранился и в тот же миг услышал ее приглушенный вздох разочарования.
– В постель, – хрипло повторил Джек, беря ее за руку и увлекая к двери. В дверях он вдруг остановился, взял ее лицо в ладони и очень серьезно посмотрел в глаза, встретив ее удивленный взгляд. – Возникает один вопрос, любовь моя, – сказал он, целуя ее в полуоткрытые губы. – Учитывая твою внезапную потребность в уединении, твоя спальня или моя?
– Проблема действительно серьезная. – Фелисити склонила голову набок и сделала вид, что размышляет, потом озорно улыбнулась. – Давай пойдем на компромисс, – предложила она, одновременно начиная расстегивать пуговицы блузки. – Сначала моя, потом – твоя.
– О, мудрое решение! Значит, нас ждет долгая ночь?
– Длинная, как кусок пружины, – усмехнулась женщина. – Это означает, мистер Кигэн, что она продлится ровно столько, сколько я захочу. Все понятно?
– Безусловно.
Глава 4
«Кусок пружины» оказался очень коротким. Все дело в спиртном, думал Джек, тихо, чтобы не разбудить Фелисити, направляясь в душ. Вино за ланчем, потом за обедом, да еще и скотч, от которого давно отвык. К тому же он с самого утра чувствовал себя усталым, стоит ли удивляться, что возникли проблемы с исполнением?
Холодные струи воды безжалостно набросились на его тело. Джек поморщился. С исполнением? Господи, он же не цирковой акробат, он мужчина со своими мужскими потребностями, с мужской гордостью, наконец… Он потерпел фиаско, и вдруг в кои-то веки раз Фелисити продемонстрировала безупречную тактичность.
Джек сел, спустив ноги с кровати, а Фелисити встала на колени, упираясь ему в спину своей маленькой крепкой грудью, и обняла его, перебирая пальцами темные волоски у него на груди.
– Ложись спать, – прошептала она, – тебе не о чем беспокоиться, такие вещи время от времени случаются с каждым. День был длинный, ты устал… – она поцеловала его в шею и повторила: – Ложись спать, Джек. А утром…
Утром он сбежал как последний трус – украдкой выскользнул из кровати, тихо взял одежду и только потом, уже полностью одетый, склонился над Фелисити, чтобы разбудить ее поцелуем.
– Пора вставать, соня, уже восемь, – прошептал он, стараясь не замечать разочарования в ее взгляде. – Поскольку на девять назначено первое собеседование, у нас только-только хватит времени позавтракать.
– Я мечтала о совсем другом завтраке, – сумрачно заметила Фелисити.
Она обняла его за шею и переплела пальцы, не давая отстраниться.
Джек еще раз поцеловал ее и осторожно, но настойчиво освободился.
– Дорогая, ты слишком хороша, чтобы спешить. – Чувствуя, что определенная часть его тела пробуждается к жизни, Джек все же стойко воспротивился искушению. – Мы займемся этим позже, – многообещающе прошептал он.
Позже, но не намного, мысленно добавил Джек. В конце концов, ему нужно хотя бы ради собственного спокойствия устранить даже малейшую тень сомнения.
Джек наливал себе вторую чашку кофе, когда раздался телефонный звонок.
– Прошу прощения, босс, у нас возникли проблемы.
– Ллойд, дружище, в чем дело?
У Джека екнуло сердце. Лойд Рафтер – один из главных его помощников, и в девяноста случаях из ста можно было утверждать, что если проблему не может решить Ллойд, то она не решаема в принципе.
– У нас забастовка, местные рабочие прекратили работу. Это как-то связано с религиозными обычаями и «дьявольским зельем».
Дьявольское зелье. Джек невольно улыбнулся. Учитывая свое теперешнее самочувствие, он мог бы немало рассказать о несоразмерной цене, которую приходится платить за скоротечные удовольствия, даруемые алкоголем.
– Ллойд, по-моему, это не похоже на серьезный кризис, может быть, ты сам справишься?
– Поверьте, босс, я пытался, но они уперлись и желают иметь дело только с самым главным. Простите, Джек, но обстановка довольно сложная, боюсь, они могут сровнять с землей уже построенное, если не выполнить их требования, причем как можно скорее.
– Когда именно?
– Что, если я скажу – вчера?
Джек тихо выругался. Последние слова можно было бы воспринять как шутку, но Джек знал, что Ллойд не любитель шутить. А поскольку на Ближнем Востоке даже в лучшие времена бывало неспокойно, не требовалось большого воображения, чтобы представить весь недостроенный комплекс в виде груды дымящихся развалин на песке. Джек задумывал свое детище как роскошный клубный отель, который должен вырасти буквально на пустом месте. Когда он будет закончен, он должен стать воплощением рая на земле. Если вообще будет закончен. Джек сознавал, что, затеяв грандиозное строительство в мусульманской стране, пошел на величайший риск.
– Босс?
– Хорошо, Ллойд, я вылетаю первым же самолетом. Оглянуться не успеешь, как я буду на месте.
Как вскоре выяснилось, это было легче сказать, чем сделать. Джек задумался, что лучше: потратить полтора часа на дорогу до Лондона и оттуда улететь прямым рейсом или сесть в Бирмингеме на любой более или менее подходящий самолет? Он решил в пользу Бирмингема и, выяснив, что оттуда через час вылетает самолет до Франфуркта, заказал себе билет на этот рейс. Времени оставалось мало, хорошо еще что он не успел распаковать вещи.
– Ты куда-то собрался? – спросила Фелисити, когда Джек с мрачным видом вошел в спальню.
Она полулежала в постели и читала очередной журнал. Завтрак стоял тут же на подносе, все, кроме кофе – Фелисити предпочитала крепкий черный и без сахара, – осталось нетронутым. Мысленно Джек уже находился за тысячи миль отсюда, но подсознательно отметил и нетронутую остывшую еду на тарелке, и наготу, которую Флисс даже не попыталась прикрыть.
И без того мрачное лицо Джека стало еще мрачнее. Можно себе представить неодобрение миссис Мердстоун! Фелисити никогда не отличалась особым тактом, поэтому не удивительно, что старая дама заторопилась на пенсию. Мысли Джека логично вернулись к вопросу собеседования. Поскольку он уже договорился с Айаном, что решающий голос будет принадлежать Флисс, то по крайней мере тут можно не волноваться, эта проблема решится без него. В отличие от проблем на стройке.
Джек порылся в портфеле, еще раз проверяя, на месте ли паспорт и дорожные чеки, которые он всегда возил собой, потом выпрямился и взъерошил пятерней волосы.
– Черт побери!
Фелисити вскинула тонкую бровь.
– У тебя неприятности?
– Прости, дорогая, некогда объяснять. Я позвоню, как только смогу, – торопливо произнес Джек, мысленно отметив ее реакцию: нахмуренные брови и недовольно надутые губы. – Я вернусь так быстро, что ты даже не успеешь соскучиться, возможно через пару дней, – добавил он, втайне надеясь, что непогрешимый Ллойд именно на этот раз неверно оценил ситуацию. – И раз уж ты решила переехать, по-моему, тебе стоит самой провести собеседование с персоналом. Как-никак ты хозяйка дома, – напомнил он, не обращая внимания на ее недовольство. – Оставляю все на твои умелые ручки.
– Джек!
– Прости, дорогая, не могу задерживаться.
Джек чмокнул Фелисити в лоб, выскочил из комнаты и быстро закрыл за собой дверь. Оказалось вовремя, как он понял по глухому звуку удара. Джек улыбнулся. Зная Флисс, он бы не удивился, если бы вслед за журналом в дверь полетела чашка с горячим кофе.
«Пара дней» превратилась в две недели. Джеку пришлось вытерпеть две недели сплошного ада. Возможно, когда все будет достроено, здесь и будет рай земной, но пока местный климат и уровень цивилизации не обеспечивал даже самых минимальных удобств. Чего бы он только не отдал за холодный душ, не говоря уже о миске горячей воды для бритья! Джек поморщился, потирая пальцами трехдневную щетину на подбородке. Завтра он должен лететь домой. Судя по тому, с какой холодностью Фелисити говорила с ним по телефону, ее терпение на исходе.
– Ты, кажется, собирался уехать на пару дней, – заметила она ледяным тоном, когда Джек наконец нашел время и техническую возможность позвонить. – Тебя нет уже неделю, целую неделю, Джек. Я неделю сижу одна в этом Богом забытом месте и умираю от скуки.
– Разве наша дражайшая миссис Мердстоун не составила тебе веселую компанию?
– При всем желании старуха не могла это сделать, потому что упаковала вещички и уехала, как только ты вышел за порог! – сердито возразила Фелисити.
Джек похолодел. Следовало догадаться!
– Что ты на этот раз натворила? – спросил он, не потрудившись скрыть осуждающих ноток в голосе.
– Ничего. Просто откровенно сказала старой карге, что я думаю о ее неряшливой манере вести хозяйство. Считаю, она не заслуживает и пенни из щедрого выходного пособия, на котором ты так настаивал. Ты просто глуп, Джек Кигэн, если позволяешь слугам садиться себе на голову. Твое счастье, что меня не так легко разжалобить…
Связь была плохая, и голос Флисс то пропадал, то появлялся вновь, прорываясь сквозь треск помех. Но Джек не слишком прислушивался, его мозг лихорадочно заработал: он вспомнил голодный блеск в глазах Айана Сэмпсона, когда тот провожал взглядом Флисс. Он оставил Флисс с Айаном одних, даже без престарелой экономки!
Вспомнив чопорную и правильную миссис Мердстоун, Джек невольно улыбнулся. Он явно погорячился. У Айана есть отдельный коттедж на территории поместья, а что до миссис Мердстоун, то, если Флисс придет в голову завести интрижку на стороне, ее не удержат никакие компаньонки, уж она-то умеет действовать тайком, если захочет. Джека вдруг поразила неприятная мысль, только что пришедшая в голову: оказывается, он ни на грош не доверяет Флисс.
Наконец ему удалось вставить словечко в монолог Фелисити:
– И как же ты справляешься?
Пытаясь представить себе Флисс в фартуке и поварском колпаке, а то и со шваброй в руках, он невольно улыбнулся вопреки мрачным предчувствиям.
– Не волнуйся, – беспечно проговорила Флисс. – Эндрюс-Ватсон была счастлива оказать мне услугу. Она уже уволилась с прежнего места, так что, когда представилась возможность приступить к новой работе немедленно, она сразу согласилась. Ну и экономка! Ее никак не назовешь старой и уродливой! Пожалуй, я тебе еще припомню, что ты обещал нанять толпу дворецких.
– Не потому ли ты решила взять ее на работу? – язвительно поинтересовался Джек.
– Я тут ни при чем, дорогой, – весело промурлыкала Флисс. – Я отправилась побродить по магазинам и дала Айану карт-бланш нанимать и увольнять кого угодно. Но эта женщина – настоящее сокровище. Ты сам скоро в этом убедишься… если, конечно, когда-нибудь вернешься домой, – кольнула она его под конец и молниеносно сменила тон: – Я думаю, нам нужно устроить вечеринку по случаю новоселья и твоего долгожданного возвращения. Как ты считаешь, субботний вечер подойдет?
Кошмар, подумал Джек. Он и в лучшие времена терпеть не мог вечеринки. Полные тарелки непонятно какой еды, вечно теплое вино, даже если и приличного качества, дом, до отказа набитый незнакомыми людьми, занятыми совсем не интересными для него разговорами… Всему этому Джек предпочел бы обед в уютной компании друзей.
Но, с другой стороны, он все-таки подвел Флисс, бросил ее одну в поместье сразу же после переезда, к тому же им все равно рано или поздно придется приглашать толпу ее знакомых. Поэтому он не стал искушать судьбу и даже не позволил себе отшутиться.
– Превосходно, – сказал он, рассчитывая, что до субботы у него хватит времени вернуться и прийти в себя.
Однако вышло иначе. Хорошо еще, что он успел приехать домой раньше, чем появились первые гости.
– Как мило, что ты заглянул.
– Я здесь живу, не забыла?
– Неужели? Нет, правда, Джек, ты серьезно? Или ты просто изобрел ловкий способ упрятать маленькую леди со своих глаз?
– Кого ты имеешь в виду?
На щеках Фелисити выступил румянец, и Джек это заметил.
– Себя. Я заключена в мавзолей в этой унылой дыре, а лорд и хозяин дома резвится на свободе неизвестно где.
– И что же, позвольте поинтересоваться, означает сия тирада? – спросил Джек обманчиво мягким тоном.
– Ты сам прекрасно знаешь. Не надо оскорблять меня, делая вид, что не понимаешь.
Джек решил не напоминать Фелисити, что никто ее не торопил и она сама приняла решение переехать еще до свадьбы. Он лишь холодно заметил:
– Ты знаешь, где я был, и знаешь, что поездка носила чисто деловой характер.
Джек ослабил узел галстука и расстегнул вороник. Ему удалось снять остроту конфликта на строительстве, но он отчетливо сознавал, что сопротивление не сломлено, а лишь временно погашено. Недели через две, самое большее через месяц, ему придется вернуться на стройку и навести порядок раз и навсегда.
Он стал расстегивать пуговицы мятой рубашки. Какой же он грязный! Ему нужно срочно вымыться, побриться и в идеале неплохо бы поспать. Джек подумал, что если он доберется до кровати, то, наверное, проспит без просыпа целую неделю. Однако сначала нужно пережить этот вечер. Он опоздал, и очень сильно. Джек мог бы и вовсе не успеть, если бы не деньги – он даже не помнил точно сколько, – отданные для «смазки» нужных чиновников, да умелое использование кое-каких связей. Хотя, видя упрямо поджатые губы Флисс и злость в зеленых глазах, Джек начинал сожалеть о потраченных усилиях.
– Ну конечно, деловая поездка! Двухнедельный отпуск за счет «Джек Кигэн холдингс», – съязвила она. – Тебе следует почаще устраивать такие «командировки», загар тебе идет.
– Поскольку я уехал неожиданно, этот, по твоему выражению, «загар» – не что иное, как солнечный ожог.
– Ах, бедняжка! – издевательски протянула Фелисити.
– Не совсем так, – равнодушно признался Джек. – Я же сам за все отвечаю и сознавал опасность, поэтому нужно было подготовиться получше.
– В таком случае будем надеяться, что ты помнил о своей троице.
– Как прикажешь это понимать? – В голосе Джека послышались опасные нотки.
– Никак, – коротко бросила она и поспешно отошла.
– Джек, мы опаздываем. – Голос донесся уже из гардеробной. – Иди принимай душ, а я пока подберу тебе одежду.
Джек стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.
– Не стоит беспокоиться. Я вполне способен одеться самостоятельно.
Фелисити вышла из гардеробной и бросила на него настороженный взгляд.
– Тем лучше. Если хочешь одеться во что попало – ради Бога, только не трать на переодевание всю ночь.
– Я вовсе не это имел в виду.
– О?..
– Что «о»?
Фелисити облизнула губы.
– Ничего, просто «о», – неуверенно ответила она, избегая встречаться взглядом с Джеком.
– Боюсь, для меня это не достаточно убедительно, – холодно заметил Джек.
– Мы ссоримся?
– По-видимому.
– Почему?
– Это имеет отношение к некоему неуместному замечанию относительно «моей троицы».
– А!
– Вот именно «а».
– Я сморозила глупость, правда?
– Согласен, Флисс.
– Но ты же меня простишь?
– Разве? Назови мне хотя бы одну вескую причину, по которой я должен тебя прощать.
– Потому что ты меня любишь. Потому что ты без меня скучал. Помнишь, как ты скучал без меня, Джек? – мягко проговорила Фелисити, пересекая комнату и останавливаясь перед ним.
Джек посмотрел ей в глаза, увидел в них голод – отражение своего собственного и вспомнил. Он желал ее, и если бы не полный дом гостей, овладел бы ею прямо сейчас – стремительно и с удовольствием. Потом он спал бы сутки напролет и, проснувшись, обнаружил бы в своих объятиях мирно дремлющую Флисс. Тогда они бы снова занялись любовью, на этот раз – основательно и не спеша; он брал бы ее снова и снова, с лихвой наверстывая упущенное за две недели вынужденного воздержания…
– Позже, – прошептал Джек. Он поцеловал Флисс в губы и хрипло повторил: – Позже. Возможно, я как раз буду в подходящем настроении, чтобы заставить маленькую леди умолять о прощении.
Флисс одобрительно улыбнулась, ссора была забыта, однако весь остаток вечера между ними лежала огромная тень… во всяком случае, так виделось Джеку.
– Судя по всему, Фелисити ловко устроилась, – произнес незнакомый женский голос. В ночной тишине он показался неестественно громким.
– Шелли, дорогая, если бы я не знал тебя так хорошо, как знаю, я бы сказал, что замечание довольно злое, – ответил другой голос, мужской.
Женщина рассмеялась таким визгливым смехом, что Джек едва не заскрипел зубами.
– Ты прав, – легко согласилась женщина. – Злое, но справедливое. Неотразимый красавец Джек Кигэн, дом, достойный принцессы, или в нашем случае – дочери виконта, и горы денег. О чем еще может мечтать девушка?
И правда, о чем? Джек невольно улыбнулся. Подслушивать в его возрасте! Памятуя о том, что подслушивающий редко может услышать о себе что-то хорошее, он бесшумно и быстро отошел от открытого окна.
Джек неторопливо побрел подальше от шума и толкотни. Остановившись на верхней площадке лестницы, спускающейся к декоративному пруду, он сделал большой глоток скотча, которого щедро налил сам себе перед тем, как чуть ли не тайком улизнуть от гостей. Отупляющий, однообразно повторяющийся ритм басовых аккордов, который, по-видимому, считался у них современной музыкой, все еще звучал у него в ушах.
Всего пять минут, пять минут блаженной тишины и покоя, а потом он снова вернется в главный зал с его внушительными дубовыми панелями и будет танцевать хоть до утра, если Флисс так хочется.
