Текст книги "Хозяин дома"
Автор книги: Маргарет Каллахэн (Каллагэн)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
– Элла, – простонал Джек. В бездонных озерах глаз бушевала буря эмоций. – Я так хочу тебя! Ты самая удивительная женщина на свете. Я тебя хочу, и я тебя возьму. – Не имеет значения, где это произойдет: в моей постели, или в твоей, или на ковре перед камином, но мы будем заниматься любовью всю ночь.
Глава 17
– Вы так считаете, сэр? – лукаво прошептала Элла. Но она знала, что битва уже проиграна и закончилась, потому что она любит Джека, желает его и у нее больше не осталось сил сопротивляться.
– Да, мадам, я так считаю! – прорычал он.
Потом Джек улыбнулся, Элла в ответ тоже улыбнулась и вдруг вырвалась от него и побежала. Оглянувшись, она заметила ошарашенное выражение лица Джека и рассмеялась. Добежав до двери, она остановилась, прислонившись к ней спиной, и начала медленно-медленно расстегивать пуговицы платья, не сводя глаз с его лица.
– Все обещания и обещания, – поддразнила она его.
Платье распахнулось на груди, приоткрывая взгляду ее грудь, но лишь немного, чтобы раздразнить воображение. Наступила напряженная пауза, потом Элла повела плечами, и платье соскользнуло вниз, сползло на пол и легло у ее ног бесформенной кучкой. Оставшись в одном белье и тонких чулках, Элла помедлила, давая Джеку возможность полюбоваться на нее, потом переступила через платье и, сбросив туфли, снова побежала.
– Догоняй, Джек, – смеясь, бросила она через плечо, – что тебя удерживает?
– Эй, не так быстро! – прорычал он, догоняя Эллу и хватая ее за запястье, когда она уже добежала до конца коридора. Элла снова рассмеялась и откинула голову, подставляя лицо поцелую. Их губы соприкоснулись лишь на миг, и она снова упорхнула от него, направляясь к квартире, которую ей уже недолго осталось называть своим домом.
При этой мысли Эллу кольнула боль, но она постаралась проигнорировать ее. Джек догонял ее, хотя и медленно. Слегка сбавив шаг, Элла на ходу расстегнула бюстгальтер, сняла его, завернула за угол и там остановилась; из-за угла была видна только ее рука, державшая бюстгальтер. Маленький кусочек кружев подействовал на Джека как красная тряпка на быка, но, как только эта соблазнительная часть туалета была вырвана из рук Эллы, она снова пустилась в бегство.
На лестничной площадке она вновь ненадолго остановилась, сняла с себя один чулок. Второй чулок повис на перилах уже в самом низу лестницы. Еще один поцелуй, на этот раз более настойчивый, но она все-таки вывернулась и танцующей походкой упорхнула от Джека. Наконец Элла остановилась, прижавшись к двери своей гостиной. Ощущение холодного дерева под ее почти обнаженным телом было тут же забыто, потому что Джек настиг ее и крепко прижал к себе. Его тело было восхитительно твердым, и все остальное перестало иметь значение. В эти минуты на всем свете для Эллы существовал только Джек, только он один, самый удивительный мужчина в мире.
– Элла, ты самая удивительная женщина в мире, – прошептал Джек, вторя ее мыслям. Он поднял голову, и взгляд Эллы утонул в голубизне его глаз.
Джек потянулся к ручке двери у нее за спиной, но вместо этого обхватил ее ягодицы. Руки столкнулись с препятствием в виде кружевной ткани трусиков, и его недовольный рык прозвучал сладкой музыкой для ее ушей. Губы Джека снова завладели ее ртом, а нетерпеливые пальцы тем временем, лаская и поглаживая, скользнули под резинку. На этот раз разочарование ждало уже Эллу, потому что Джек отстранился, открыл дверь и вошел в комнату, увлекая Эллу за собой.
– Значит, ковер перед камином? Или все-таки кровать? – прерывисто прошептала Элла.
– Лучше и то и другое, – прохрипел Джек, поспешно сбрасывая с себя одежду.
Элла с улыбкой следила, как пиджак, рубашка и галстук летят в сторону. Кожа его великолепного торса поблескивала в слабом свете единственной настольной лампы, игра света и тени еще более подчеркивала рельефность мускулов. Элла погрузила пальцы в густую поросль золотистых волос на груди Джека, погладила плоский сосок, мгновенно затвердевший под ее пальцем. Улыбаясь нежной, зазывной улыбкой, она вновь отодвинулась, но не слишком далеко, положила руки на бедра и стала соблазнительно кружиться перед ним. Потом руки ее скользнули вверх по телу, ладони приподняли груди, Элла чуть наклонилась вперед, предоставляя взгляду Джека восхитительное зрелище.
– Элла…
Снова зазвенел ее смех, и Элла снова отступила. Джек метнулся к Элле с быстротой молнии, схватил за руку и притянул к себе, так что тела их почти соприкоснулись. Но только почти. Настал черед Джека подвергнуть ее сладкой пытке. Он наклонил голову и лизнул один сосок, поглаживая другой большим пальцем, и продолжал так, пока Элла не застонала, охваченная жаром. Она придвинулась к нему и потерлась грудью о грудь Джека. Прикосновение оказалось столь же обжигающим, сколь и кратким, потому что Джек отпрянул от нее.
– Джек!
– Что, Элла? – невинно спросил он, а голубые глаза горели от восторга и желания. Взгляд скользнул по ее телу, задержался на груди, опустился к животу и двинулся дальше.
Внутри у Эллы огонь разгорался все жарче, жар распространился по всему телу, концентрируясь у соединения бедер, там, где темнел шелковистый треугольник, казалось специально созданный для того, чтобы он погрузил в него пальцы. Элла затрепетала: восхищенный, почти благоговейный взгляд Джека сказал ей, что Джек желает ее так же страстно, как и она его.
– Прошу тебя, Джек, – прерывисто прошептала она, отбросив всякий стыд.
– На ковре или на кровати? – прорычал он, но ответа ждать не стал, привлек Эллу к себе и стал покрывать поцелуями ее волосы, лицо, губы. Руки Джека скользнули вниз по ее спине, и барьер из оставшейся одежды только усиливал взаимное напряжение.
Одежда? Элла мысленно улыбнулась. Из всей одежды на Джеке остались только брюки, а на ней – крошечный лоскуток черных кружев. Руки Джека достигли резинки трусиков, скользнули под нее и, обхватив ее ягодицы, плотно прижали Эллу к его телу. Напряженная плоть упиралась в ее бедро, возбуждая, дразня, поддерживая огонь, и Элле захотелось, чтобы между их телами не осталось никаких преград. Ее рука легла на застежку брюк и встретилась там с рукой Джека. Пальцы Джека направили ее к молнии, и Элла медленно начала ее расстегивать. Восхитительное ощущение горячей твердости под рукой почти сводило ее с ума.
– Уже скоро, – прошептал Джек, когда она обхватила пальцами его мужское естество, – очень скоро.
Нежно поцеловав Эллу в губы, он освободился от остатков одежды, опустился на колени и поднял голову. На какое-то нескончаемое мгновение взгляды их встретились. Джек с благоговением прошептал ее имя, затем руки его медленно обхватили ее груди, а губы и язык принялись ласкать нежную кожу живота. Элла выгнулась навстречу его ласкам, потом колени ее подогнулись, и она опустилась на ковер рядом с Джеком.
Они ласкали друг друга медленно, поддерживая и раздувая огонь страсти. Слабые отблески угасающего пламени придавали их коже розоватый оттенок. Джек приподнялся на локте и окинул ее долгим взглядом. В его глазах горела страсть, в глазах Эллы горела любовь. На миг ее снова кольнула неприятная мысль, что Джек ее не любит, но Элла подавила боль. Он ее желает, она ему нужна, и придется этим довольствоваться.
– Ты просто чудо, – прошептал Джек, когда его взгляд двинулся вдоль ее тела. Это была уже не худенькая фигурка девушки, на которой он некогда женился, но и не расплывшаяся фигура женщины, махнувшей на себя рукой. Прочтя в глазах Джека удивление, смешанное с восхищением, Элла поняла, что ему нравятся ее женственные формы.
– Джек, – простонала Элла.
В ответ Джек хрипло рассмеялся, по его смеху Элла поняла, что скоро он овладеет ею – скоро, но не сейчас же. Магия их страсти слишком прекрасна, чтобы растратить ее в спешке. Элла чувствовала себя одновременно в раю и в аду, волшебные пальцы, волшебные губы Джека ласкали, дразнили, возбуждали, а рот Джека опускался все ниже и ниже по ее телу. У соединения ног он помедлил, Элла улыбнулась в предвкушении и, закрыв глаза, затаила дыхание.
Палец Джека раздвинул шелковистые кудри. Пауза. Веки Эллы изумленно распахнулись, глаза поймали взгляд Джека, дрожащие губы улыбнулись, и от ответной улыбки Джека у нее посветлело на душе. И все же Элла вдруг почувствовала странную неуверенность: она лежала обнаженная в объятиях мужчины, единственного мужчины, которого любила всем своим существом, и ей до боли хотелось доставить ему наслаждение, сделать так, чтобы для него их соединение стало таким же незабываемым, как для нее.
Наконец палец Джека скользнул в сокровенное средоточие ее женственности и снова помедлил, наслаждаясь теплой влагой ее желания, но глубоко внутри Эллы уже зародился очаг напряжения, напряжение набирало силу, и одного только легкого прикосновения пальца Джека оказалось достаточно, чтобы вызвать взрыв. В следующее мгновение Джек уже двигался глубоко внутри нее, его тело слилось воедино с телом Эллы, сделалось с ним единым целым. Напряжение внутри нее все нарастало, волшебная музыка в душе звучала все громче, пока под ее оглушительное крещендо не произошел взрыв. Волны экстаза накатывали на нее одна за другой, и Элла знала, что эти удивительные ощущения останутся в ее памяти навсегда.
Когда буря утихла, Элла открыла глаза. Она вдруг застеснялась и, когда глаза ее встретились с серьезным взглядом Джека, вздрогнула от неприятного холодка, пробежавшего по спине. Что промелькнуло в его взгляде? Сожаление? Мимолетное выражение исчезло раньше, чем она успела его расшифровать. Джек улыбнулся и нежно поцеловал ее в губы.
– Ты моя, Элла, только моя, – выдохнул он.
Элла запрятала боль поглубже. Жестокая правда никуда от нее не денется, но она подумает об этом завтра. Удовлетворенно вздохнув, Элла уютно устроилась на плече Джека и уснула, чувствуя, как он обнимает ее.
Ей снился восхитительный сон, ей снился вкус Джека, запах Джека, снилось, что любимый ласкает ее… Элла инстинктивно придвинулась ближе к нему и неосознанно возбуждающим движением поерзала, поудобнее пристраиваясь к изгибам его тела. И только когда что-то восхитительно знакомое пробудилось к жизни где-то на уровне ее поясницы, она открыла глаза и недоверчиво уставилась в темноту.
Реальность оказалась еще лучше сна, губы и язык Джека ласкали ее ухо, рука играла набухающим соском, твердая плоть, упирающаяся в нее сзади, красноречиво свидетельствовала, что все происходит наяву.
– Срочно в постель, миледи – прорычал Джек. – Для начала сгодился и ковер, но…
Он поднял Эллу на руки и перенес в спальню. Там он бросил ее на мягкое одеяло, и Элла еще успела рассмеяться, прежде чем он лег сам, накрывая ее тело своим.
Желание, охватившее их обоих, внезапно стало таким настоятельным, что они не могли ждать ни секунды. Джек вошел в нее и задвигался вместе с Эллой и ради Эллы, ведя ее к вершинам неземного блаженства. Их тела и души слились воедино, устремляясь к одной цели. Разрядка наступила одновременно, обоих их сотряс двойной взрыв экстаза, от которого, казалось, весь мир рассыпался мириадами разноцветных искр.
Элла открыла глаза, когда полоска света уже пробилась в щель между занавесками и ползла по одеялу. Как ни странно, Элла ничуть не сожалела о происшедшем. Она только совершенно отчетливо понимала, что больше не может оставаться в доме Джека. Речь шла уже просто о порядочности – Джек помолвлен, и, значит, ему нужно какое-то время проводить наедине со своей невестой. Сознание, что Джек не любит ее, и не любит уже много лет, причиняло боль, но сожалений не было. Пусть ей предстоит прожить до конца дней в одиночестве, но она навсегда сохранит в памяти эту волшебную ночь.
Джека не было в комнате, но одинокая красная роза на подушке, все еще хранившей отпечаток его головы, свидетельствовала, что он не стыдится того, что произошло между ними. Элла улыбнулась. Она была грустна и одновременно счастлива. Никаких сожалений.
Услышав приглушенный звук шагов, Элла села в кровати, подложив под спину подушки. Запоздало проснувшаяся скромность побудила ее натянуть одеяло до самого подбородка. Дверь скрипнула, и сердце Эллы забилось как пойманная птица.
Дверь медленно приоткрылась, и Элла увидела знакомое, до боли любимое лицо. Голубые глаза встретились с ней взглядом.
– Как спалось, мадам? – спросил Джек. Жестом фокусника он вынул из-за спины поднос с завтраком и поставил его на тумбочку возле кровати. Что может быть лучше, чем завтрак в постели, поданный самым потрясающим официантом на свете, к тому же обнаженным по пояс. Рельефные мускулы груди так и манили прикоснуться к ним пальцами.
– Я несколько раз просыпалась, – чопорно сообщила Элла. Вся ее стыдливость вдруг испарилась под жарким взглядом Джека.
– С чего бы это? Не представляю, – поддразнил ее Джек.
Он присел на край кровати, налил Элле чашку свежезаваренного кофе и занялся едой – свежими круассанами с джемом. Разрывая мягкие булочки на кусочки, он по одному отправлял их Элле в рот, кормя ее, как маленького ребенка. При этом пальцы Джека то и дело словно невзначай касались ее губ.
Напряжение росло с каждым прикосновением. Наконец круассан был съеден до последней крошки. Прочтя в глазах Эллы голод, не имеющий никакого отношения к пище и не уступающий его собственному, Джек издал некое подобие звериного рыка, поспешно сбросил с себя брюки, лег на кровать рядом с Эллой и через секунду был уже в ней.
Потом они снова уснули. Разбудил их настойчивый звонок мобильного телефона. Джек зашевелился, посмотрел на часы, пробормотал под нос нечто недружелюбное и, быстро поцеловав Эллу в плечо, нагой и босой поплелся в гостиную.
Оставшись одна, Элла забилась под одеяло, хранившее тепло Джека, и снова задремала под его голос, приглушенно доносившийся из соседней комнаты.
Внезапно его интонации резко изменились, и Элла рывком села в кровати. Сна как не бывало. Пытаясь справиться с безотчетным страхом, она накинула халат и босиком пошла к Джеку.
– Что случилось, Джек? – спросила она, как только он закончил разговор. Вся его поза выражала подавленность, лицо было мрачным. Элле показалось, что ее сердце сжала чья-то ледяная рука.
– Это звонил Айан? – спросила она. – Что-то с лошадью? Она умерла?
Джек покачал головой.
– Нет, это был не Айан, – со вздохом сказал он. – Звонила Флисс.
О, как больно. Боли хватит на всю жизнь, так же как и воспоминаний, которые она будет лелеять долгими одинокими ночами.
– Понятно.
– Ничего тебе не понятно! – резко возразил Джек, нервным жестом проводя рукой по волосам. – Поверь, Элла, ты ничего не поняла.
Запахнув полы халата, Элла обхватила себя руками. Ей вдруг стало холодно, холод шел не снаружи, а изнутри нее, распространяясь по всему телу.
– Все нормально, Джек, – натянуто проговорила она. – Ты ничего не обязан мне объяснять. Флисс…
– Нет! – оборвал ее Джек. Он в два шага преодолел разделявшее их расстояние и взял Эллу за руку повыше локтя. – Элла, ты не поняла. Это совсем не то, что ты думаешь. Флисс позвонила потому, что, страдая от бессонницы из-за больной ноги, она включила ночью радио и поймала последние известия. В Персидском заливе опять беспорядки, – почти бесстрастно продолжал Джек. – Строящийся туристический комплекс захвачен террористами, Ллойд Рафтер пропал без вести.
Глава 18
– Что-то ты сегодня непривычно тихая. Устала? Перетрудилась? Или тебя беспокоят плохие новости из Персидского залива?
Элла вздрогнула. Грэмпс безошибочно понял, что она унеслась за тысячи миль отсюда. Но Эллу беспокоили не столько новости, сколько их отсутствие. Редкие звонки Джека прерывались помехами и нисколько не успокаивали, скорее наоборот. Поначалу Джек не сообщал почти ничего, кроме самого факта, что Ллойд жив, но следов найти не удалось и что он не собирается возвращаться в Англию, пока не найдет своего помощника живым или мертвым. Об опасности, которая угрожает самому Джеку, Элла просто не могла думать.
Взглянув на деда, она прочла участие в его глазах – голубой копии ее собственных – и заставила себя улыбнуться.
– Прости, Грэмпс, виновна по всем пунктам. В последнее время моя жизнь стала какой-то суматошной.
– Могу себе представить. Нелегко вести себя как ни в чем не бывало, когда на душе такой груз. Не знаю, Эйлин, послужат ли мои слова утешением, но, по-моему, ты напрасно беспокоишься. Этот твой Кигэн – настоящий боец, судя по тому, что я о нем слышал, он выживет и, вот увидишь, вернется даже без единой царапины.
«Твой Кигэн». Если бы это было так! Если бы она могла признаться во всем Грэмпсу, рассказать ему всю правду. Но ничего, скоро она это сделает – как только Джек благополучно вернется домой и она окончательно порвет с ним.
– Вот и Джордж говорит…
Элла украдкой улыбнулась. Можно не сомневаться, Грэмпс не упустил шанс одарить своим мудрым советом главного садовника Джека. Вероятно, это происходит по пятницам за вечерней кружкой пива в местном пабе. Но Элла и не возражала – вероятно, садовник, как и добрая половина жителей поселка, возносит Джеку хвалы. Только бы Грэмпс оказался прав, только бы Джек выжил.
– Пойду-ка я приготовлю чай, – предложила Элла, скорее чтобы просто чем-то занять себя, нежели потому, что ей действительно хотелось чаю.
В отсутствие Джека съезд фотографов показался ей подарком небес. Подготовка к ответственному мероприятию отнимала все время и уводила мысли в сторону от тревожных тем.
– Все планы остаются в силе, – заявил Айан, когда стало ясно, что Джек не успеет вернуться и взять руководство в свои руки. – Это самое малое, что мы можем сделать для Джека.
Элла кивнула. По-видимому, Айан упустил одну мелочь: после его неожиданного ухода Элла и Джек занялись любовью, а вовсе не делами, поэтому до обсуждения деталей дело так и не дошло. Впрочем, Айану совсем ни к чему знать все подробности. Воспоминания о той ночи помогали Элле заполнить пустоту в душе, возникшую после отъезда Джека, а жестокую правду до поры до времени она похоронила в своем сердце, не собираясь извлекать ее на свет божий по крайней мере до возвращения Джека.
– Работать, работать и еще раз работать. – Элла восприняла слова Айана не как понукание, а как желанный предлог с головой окунуться в дела, чтобы не осталось даже минуты свободной, чтобы воображению некогда было разгуляться.
– Та конференция стала поворотным пунктом, – признался как-то Айан. – Вы организовали ее безупречно, Джек был восхищен. Но теперь, когда «Джек Кигэн холдингс» не исчезает из сводок новостей и мы в центре внимания, настал решающий момент. На этот раз все должно быть безупречно, в этом наш долг перед Джеком. Устраивая мероприятие такого масштаба, мы не можем рисковать, для начала нужно нанять организаторов питания.
– Я и сама могу справиться, – возразила Элла, хотя и понимала, что в словах Айана есть свой резон. Если уж Джек передумал и решил использовать Шербрук в деловых целях, то было бы несправедливо заставлять персонал справляться без посторонней помощи. А когда и она уедет…
– Знаю, что можете, потому Джек и взял вас на работу, но если продолжать в таком духе, вы уработаетесь до изнеможения.
Тем лучше, подумала Элла. Она предпочтет падать с ног от усталости, чем оставаться наедине со своими мыслями, когда минута кажется часом, а час вечностью.
Окружающие часто повторяли избитую фразу, что отсутствие новостей уже хорошая новость, но когда Ллойд находится в заложниках у членов экстремистской религиозной секты, а Джек вообще неизвестно где, Элле было трудно с этим согласиться.
Наконец раздался звонок, которого все так долго ждали.
– Ллойд жив, – сообщил Джек. Как он ни старался говорить с оптимизмом, в его голосе чувствовалось напряжение. – Детали пока не ясны, но главное, что он жив. Завтра прилетает несколько специалистов по ведению переговоров, и, как только удастся установить контакт с похитителями, мы сможем ответить на их требования. Во всяком случае, я на это надеюсь. Здешнее правительство придерживается жесткой политики по отношению к террористам, но Ллойд англичанин, и это должно помочь. Если повезет, мы получим его обратно еще до конца недели.
Элла с большим облегчением узнала, что Ллойд жив, но все же ее мысли больше занимал Джек. Из-за этих переговоров он уже и так провел в пустыне немало времени, и теперь, по-видимому, снова исчезнет на несколько дней по тем же причинам. Строящийся клубный отель принадлежал Джеку, и террористы хотели иметь дело только с самим боссом.
Элла смахнула слезы: по крайней мере, Джеку пока ничто не угрожает. Однако он еще не закончил говорить, его голос то и дело прерывался помехами, но Элла все понимала.
– Элла, не вздумай никуда уехать. Мне нужно, чтобы было на кого положиться в Шербруке. Пообещай, что не уедешь до моего возвращения.
Она, конечно, пообещала, а сердце снова сковал холод, потому что в конце концов ей все-таки придется уехать и даже Джек уже понял, что ее отъезд всего лишь вопрос времени и практической целесообразности. Пока Джеку необходимо ее присутствие, ему нужно, чтобы она помогала Айану управлять одной из важнейших частей его империи.
Взглянув на часы, Элла с удивлением обнаружила, что миновал полдень. В обществе Грэмпса время пролетело незаметно. Она помедлила в дверях.
– Увидимся на следующей неделе, – пообещала она. По всей вероятности, теперь, когда съезд фотографов закончился и в поместье наступило нечто вроде затишья перед бурей, ей удастся почаще заглядывать к старику. Следует воспользоваться этой возможностью, потому что, когда Джек вернется, ей придется уйти. Если он вернется.
По спине Эллы пробежал неприятный холодок, и она приказала себе не думать о страшном. Она уже поцеловала Грэмпса на прощание, когда ей вдруг пришла в голову одна мысль.
– Знаешь что, давай-ка лучше не я приеду к тебе, а ты приедешь в Шербрук. Я закажу тебе такси. Мы сможем провести вместе целый день, погуляем по парку, попьем чаю в большом зале. Только мы вдвоем, ты и я, по-моему, это будет прекрасно, а ты как думаешь?
– Да, было бы здорово, – согласился старик, глаза его подозрительно заблестели. – Но ты уверена, что это удобно?
– Ну конечно! – Элла и сама готова была прослезиться. Она еще раз обняла старика, снова поражаясь, каким же он стал худым. – Ты приедешь ко мне в гости, я ведь как-никак там живу. – Хотя это и недолго продлится, мысленно добавила она. Элла не представляла, как ей хватит духу сообщить новость Грэмпсу, ведь придется рассказать ему всю правду.
Но переживать раньше времени не имело смысла, и Элла жила одним днем. Работа помогала поддерживать хотя бы видимость нормальной жизни.
Как-то утром, перебирая очередную пачку писем с запросами, Айан устало вздохнул и пожаловался:
– Мы по горло завалены заявками. Конечно, учитывая, какую рекламу сделали нам два последних мероприятия, это не удивительно, но я думаю, стоит перебрать письма и отсеять сомнительные, неприемлемые и те, которые написаны просто из праздного любопытства. Не хватает еще, чтобы Джек, вернувшись, застал полон дом зевак. Это тем более имеет смысл, поскольку Джек собирается лишь временно использовать дом для деловых целей.
Элла закрыла бухгалтерскую книгу. Шла вторая из их ежемесячных встреч и, вероятно, последняя, хотя Айан об этом не знает. Поскольку Сара работала только по утрам, они остались в небольшом офисе Айана вдвоем.
– Если хотите, я могу уделить этому делу часа два, например, сегодня днем, – предложила Элла. – Или вы предпочитаете, чтобы мы просматривали письма вместе?
– Мне здорово пригодилась бы ваша помощь, – признался Айан с видимым облегчением. – Я бы и сам управился, но столько других дел, что мне просто не хватает времени. Вот и сейчас я уже опаздываю на рыбную ферму. – Он встал и надел куртку. – Тогда я пошел, а попозже загляну посмотреть, как у вас дела, ладно?
– Хорошо. – Элла аккуратно сложила бумаги стопкой и улыбнулась. – Если вы передадите мне три пустых ящика для хранения документов, то я прямо сейчас и начну. По-моему, стоит разделить все заявки на три группы: «да», «нет» и «возможно». Как по-вашему?
– По-моему, отличная мысль. Только у меня есть одно условие, миссис Э.
– Какое? – спросила она с некоторой настороженностью.
– Не перенапрягайтесь, я знаю, за вами водится такой грех. Мне вовсе ни к чему, чтобы Джек потом спустил с меня шкуру.
– Ничего со мной не случится, – беспечно заверила его Элла. – Поверьте, когда работа спорится, от нее не устаешь. К тому же Джек не узнает, если вы не скажете, я и подавно не проболтаюсь.
– Наше молчание ничего не изменит, у Джека чутье на такие вещи, можете мне поверить, – возразил Айан.
Вняв совету Айана, Элла проработала до середины дня, а потом прервалась, чтобы приготовить к ужину запеканку из овощей с мясом. Особой необходимости в этом не было, поскольку в морозильнике хранилось достаточно готовой еды, просто ей захотелось переключиться на другое занятие. Канцелярская работа оказалась довольно рутинной, она не требовала особых способностей, лишь немного здравого смысла и довольно много времени.
Чего-чего, а времени у нее скоро будет предостаточно. Пора подыскивать другую работу. Элла решила на досуге пролистать местные газеты и посмотреть, какую работу предлагают в этом районе. В идеале ей нужна должность с проживанием, поскольку крошечный коттедж Грэмпса слишком мал для двоих.
По кухне разнесся аппетитный аромат, и, повинуясь внезапному порыву, Элла поставила в печь все блюдо целиком, вместо того чтобы отделить половину и заморозить.
Вечером того же дня Айан откинулся на спинку кресла и потянулся, заложив руки за голову.
– Мы неплохо поработали. – Он усмехнулся и поправил сам себя. – Нет, это вы отлично поработали, один я бы не сделал и четверти всего этого. И уж если ковать железо, пока горячо, я, пожалуй, отберу несколько заявок и Сара завтра же займется организацией предварительных встреч. Благодарю вас, миссис Эндрюс-Ватсон, я знаю, Джек будет доволен, когда вернется.
«Когда вернется». Пугающее словечко «если» не прозвучало вслух, но оно витало в воздухе.
– Если вы собираетесь поработать еще, то почему бы вам не поужинать со мной? Запеканка уже в печи, ничего изысканного, но, думаю, будет вкусно и хватит на двоих.
– Предложение, конечно, заманчивое. Наверное, это несколько лучше, чем консервированные бобы с тостами, которые я все время ем дома, не говоря уже о стряпне, которую подают в местном пабе. – Айану явно не хотелось показывать, как он рад приглашению Эллы. – Но вы уверены, что я не помешаю?
Элла кивнула. От Джека не было вестей почти четыре дня, и с каждым днем перспектива ужина наедине с собой, и особенно со своим чересчур живым воображением, привлекала Эллу все меньше.
– Когда закончите работу, загляните ко мне в гостиную, – предложила она.
Айан так и сделал. Через сорок минут – на ее взгляд, как раз вовремя – он зашел к Элле и со странно застенчивой улыбкой сел на стул, на который она указала. Элла была заинтригована. Может, она неверно его разгадала, но, судя по реакции на Флисс, Айан Сэмпсон – завзятый бабник. Впрочем, возможно, она не ошиблась, просто для него внове находиться в обществе женщины ее возраста. Или на него слишком сильно подействовал ее мягкий, но решительный отказ?
– Выпьем за здоровье отсутствующих! – предложил Айан, поднимая стакан с сидром. – Или это звучит бестактно?
– По-моему, нормально. – Элла отпила большой глоток воды со льдом и улыбнулась Айану. – За отсутствующих друзей и их безопасность.
У них не было недостатка в темах для разговора. Бизнес – вещь вполне нейтральная и безопасная, во всяком случае это то, что их объединяло. Но оказалось, что любое предложение начинается с упоминания о Джеке. «Когда Джек вернется…», «как только Джек вернется…», «напомните мне спросить у Джека…» и так далее. Джек, Джек, все время Джек.
В конце концов, Элла не выдержала и напрямую спросила:
– Ведь он вернется, Айан?
Дело сделано, она облекла свою тревогу в слова. Слишком долго она была лишена роскоши поделиться своими страхами с кем-то другим.
Айан улыбнулся во весь рот.
– А вы как думаете, зная Джека? – Немного помолчав, он как-то странно покосился на Эллу и задумчиво добавил: – Впрочем, вы не очень давно его знаете, так что ваши сомнения понятны, но можете поверить мне на слово – Джек вернется домой, живой и невредимый.
Ужин был съеден, и они пересели из-за стола в плетеные кресла, стоявшие по обе стороны от камина. Ковер перед камином лишний раз напомнил Элле о Джеке. Куда бы она ни повернулась, все, казалось, кричало о нем, но через несколько недель ей придется уехать. Правда, на этот раз на сердце не останется горького осадка. Она любит Джека и будет хранить воспоминание об их последней ночи любви всю жизнь.
Айан допил сидр, и Элла принесла кувшин, который он оставил на столе. Поскольку в запеканку по рецепту добавлялся сидр, показалось уместным подать его и к столу, хотя сама Элла пила только воду.
Она подошла к Айану и наклонилась, чтобы наполнить его стакан. Элле показалось, что управляющий собирается что-то сказать. Она улыбнулась и вопросительно подняла брови. И вдруг совершенно неожиданно губы Айана коснулись ее губ. Элла отпрянула. Несмотря на потрясение, ей удалось отойти почти с невозмутимым видом. Она села на прежнее место.
– Извините меня…
– Не нужно извиняться, – перебила Элла, улыбаясь. – Учитывая разницу в возрасте между нами, я почти польщена.
Айан улыбнулся, и неловкость прошла.
– Почти? Кажется, меня поставили на место.
– Если угодно, – непринужденно согласилась Элла. – Только не принимайте это близко к сердцу.
– Я просто подумал…
– Что подумали?
Айану хватило такта принять виноватый вид.
– Честно говоря, не знаю. Наверное, мне захотелось проверить. Во время вечеринки…
– Понятно, – сухо перебила Элла. – Вы застали меня с Джеком и поспешили с выводами.
– Примерно так. – Айан усмехнулся, нимало не пристыженный. – Если бы вас тогда увидела Флисс, уж она бы точно не задержалась с выводами.
Элла покраснела, вспомнив ту давнюю сцену.
– Джеку повезло, что она не видела.
Все-таки, Айан милый, решила она. Тот факт, что он работал не покладая рук, когда Джек даже не мог оценить его усердие, свидетельствовал в его пользу. Когда кота нет, мышам раздолье, но эта пословица применима скорее к Флисс. Элла вспомнила, как та открыто флиртовала с Айаном. Айана можно понять, он подвергся искушению, одновременно сам являясь искушением – молодой, красивый, с голодным взглядом карих глаз, в которых с удовольствием утонула бы любая девушка. Девушка вроде Флисс…
Элла нахмурилась. Может быть, она грешит против логики, но ее не покидало ощущение, что Айан слишком лоялен по отношению к Джеку, чтобы забавляться с его невестой.
