Текст книги "Рефорсажъ (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

– Пуши, кло, – процокнулся из коммов Мыкиш, – Втащили свои хвосты?

– Сто пухов, – отозвался из-под баула Разбрыляк.

– Седьмая секция жилблока вас устроит?

– Усчетверит, – хмыкнула Елька.

– Тогда занимайте.

По громадной Ёлке перемещались на транспортёрах вроде трамваев, потому как топать от ангара до жилблока несколько килошагов – опушнеешь. Из окон было не особо чего видать, потому как большую часть пути "трамвай" ехал в туннеле, экранированном от побочных излучений огромных механизмов, что были напиханы в корабль, как зёрна в початок. Сам же жилой блок был привычен, Н-образный двор между пятиэтажными "домами", увитыми виноградом и плющем; посередь газонов имелись небольшие огородцы, а сверху плёнка создавала видимость голубого неба. Без никаких излишеств, но в таком жилблоке грызи могли просидеть очень долго без вредных последствий.

Раз нашёл возле подсобки погрузчик и с его помощью запхал поклажу в окна пятого этажа, чтобы не переть по лестнице на себе. На звуки возни высунулись несколько грызей и произошло цоканье, в частности потому, что многих из них Раз и Елька отлично знали, но никогда не видели лично. Собственно и увиденное шока не принесло – белки себе и белки, что тут цокнешь.

– Эхъ, – цокнула Фира, мотнув громадным хвостом, – Одно не в пух, поплавать негде!

– На лодке? – покатился по смеху Разбрыляк.

– Да нет, тут и туловищу не особо где. Есть вон только бассейн, – показала грызуниха за угол, – Но он впух маленький, приходится постоянно чистить от линялой шерсти, чтобы там была вода, а не шерсть с водой.

– Ей ещё и поплавать, – цокнул Раз Ельке, показав на белку.

– Да ладно, перебьюсь, – хмыкнула та, – Вот Кирин бы не перебился точно.

Грызи хихикнули – Кирин, тоже оператор "Цоола", был сквироморф, причём водяной, с жабрами, и большую часть времени проводил на дне омута в реке, где и цокал по клавиатуре специального непромокаемого компа. Уж этому точно высушивание крайне противопоказано.

Пока же грызи устраивали хвосты и прочие части туловища, раскладывали пожитки – короче цокнуть, окапывались. В каждом помещении, где селились пуши, стояло минимум два терминала ЭВМ – даже если жилец один, на всякий случай. Как достаточно опытные операторы, Раз и Елька с самого начала проверили это самое оборудование – как чисто физически, так и путём прогона соответствующих программ; было выявлено, что всё в пух. Выявленное, кстати цокнуть, было зафиксировано в журнал, потому как грызи привыкли фиксировать всё что ни попадя.

Как раз к тому времени как они окопались, произошло общее цоцо по Ёлке, на каковом были утрясены все оставшиеся вопросы и утверждён план действий на ближайшее время. Разу и Ельке предложили ознакомиться с наличными ресурсами и разработать детальный план перехвата условной цели – чем они впрочем и так занимались, и грызи не отказались. Разбрыляк с философичной мордой прошёлся вдоль зарослей кустов, и как обычно, это ему помогло.

– Рацуха! – цокнул он, вернувшись в комнату, – Вот послушай ушами...

– Йа не Рацуха, йа Елька, – хихикнула Елька, – Слушаю.

Грызи в который раз открыли карту-схему, где были нарисованы две широкие полосы, тянущиеся к "карьеру" примерно под углом тридцать градусов друг к другу: они означали возможные отклонения от прямого курса, предуслышанные планом учений – да и зашейной Жабой, прямо цокнуть. Уже Елька добавила на схему траектории предполагаемых разведывательных групп – своей и "противника", которые срезали часть пути и соединяли две полосы.

– Так вот, – вспушился грызь, – Конечно можно организовать охранение, и саму Ёлку они не увидят. Но! Увидев охранение, что неизбежно, они уже поймут, что Ёлка где-то тут.

– Сто пухов, – кивнула Елька.

– Стало быть, следует, – показал по экрану Раз, – Запалить разведку противника втихую и атаковать её таким образом, чтобы дезинформировать относительно расположения "Цоола". Если, например, они начинают чесать кубатуру, атаковать сдесь, дальше всего от цели.

– Известное дело, тут ничего сверхсекретного ты не цокнул.

– Да, но нельзя и забывать о. Если йа правильно думаю о том, какие условия пространства на нужном участке, можно будет применить схему, как Ратыш с Муркой. Тобишь, истребителей никуда не рассылать, искать противника главным локатором, найти, выслать истребители на перехват, а корабль развернуть. Разрешение у локатора Ёлки раз в сто больше, чем у передвижных, так что есть все шансы...

– Нету, – фыркнула грызуниха, – Завод будет грохотать, как телега с пустыми бочками.

– Впух, – почесал уши Раз, – А нельзя локатор вынести подальше от завода?

– Номинально можно, но он использует все вычилительные мощности Ёлки для интерпретации данных, а без этого локация малополезна.

– Хитрый план на скорую лапу! – цокнул Раз, – Хотя...

– Вот именно, что хотя, – хмыкнула грызуниха.

Задача локализации целей всегда была одной из самых заморочных, и именно в ней приходилось более всего использовать мозги. Рассчётами для выстрелов занимались машины, и никакой хитрости тут не надо, нажал "подтвердить", и всё – а вот как лучше выследить, это ещё подумать надо. Раз и Елька подумали часок-другой и пару литров чая на каждого, после чего поняли, что ничего однозначного не получается.

– Так, зайдём как обычно...

– Через дверь? – катнулся по смехам Раз.

– Да. Зайдём с той стороны, зачем нам вообще эти игры в шпиёнов? Ну засёк ты цель, всё равно пока не подойдёшь близко, не достанешь.

– Ну как цокнуть, – как цокнул грызь, – Поскольку эсэфский игольник принудительно приравнян к Ёлке, вот тебе рассчёт огневого контакта. Как нетрудно понять, основное преимущество в первом ударе – пока выяснят, откуда лучи, преимущество становится очень значительным.

– Очень? – почесала ушко Елька.

– При задержке в половину секунды открывший огонь первым получает 27% повреждений, а открывший огонь вторым, соответственно, 100% повреждений за то же время.

– Значит, локализация остро необходима, – сделала вывод грызуниха.

– Сто пухов. Хотя и не сто, – поправился Разбрыляк, – Если кпримеру окопаться в карьере и набросать вокруг пухову тучу ложных целей, задача сильно упростится. Они не смогут вывести в действие и десятой части, что и создаст профит.

– Значит, вот эта возня на маршруте нам не особо нужна, – показала Елька, – Пусть следят за "Цоолом" и пусть себе мы их не видим, до поры до времени. Зато если не посылать разведку, у нас будет больше мелочи, и мы вынесем их разведку. Узнают они только то, что и так знали – что мы идём к карьеру.

– А сколько у нас мелочи? – посмотрел грызь, – Да, должно получиться. Конечно, если трёххвостовые будут не в меру любопытными и активными. Если не будут, тоже нипуха страшного... Стало быть, главная оперативная задача – с предельной скоростью добраться до карьера.

Грызи переглянулись – похоже, нить рассуждений была поймана, так как выцокнутая задача совпадала с прямой необходимостью быстрее оттащить завод, а это зачастую признак правильности, когда одним зайцем убиваются два выстрела. Пуши однако не спешили – они приготовили корм, испили чай и даже вздремнули, и только после этого сели за подробную проработку мыслей.

Тем временем подготовительные операции оказались в круглом состоянии. От "Цоола" немного в сторону отошла платформа с оставленными модулями, а всё сооружение, Ёлка с заводом, осторожно заворочало тушёнкой, нацеливаясь на нужный курс. Маневрировать с таким прицепом следовало аккуратно, что и делали – огромный корабль менял направление медленно, как будто так и должно быть. На самом деле Ёлка разворачивалась на сто восемьдесят градусов за считанные микросекунды, но при этом снесла бы всё вокруг гравитационным импульсом, так что пользовались подобными режимами исключительно в боевых условиях. Уставившийся носом по курсу "Цоол" ещё какое-то время прогревал движки и ворочал боками, а потом пошёл – опять же тихонько, чтобы не размочалить платформу. На сильно досветовой скорости Ёлка отходила на десять тысяч килошагов, а потом уже начинала реальный разгон.

С грузом в несколько миллионов тонн разгон занимал не секунды, а цельный час с пухом, так что пырющиеся на экраны грызи могли почувствовать себя в эпохе первых космических полётов, когда движения глазом не заметно...

– Ать, и заметно! – хихикнул Раз, включив на экране "пыль".

Это были специальные летящие точки, показывающие скорость наглядно – хотя само собой, отличить таким образом даже величины, разнящиеся в десять раз, не получится – просто так хотя бы видно, что происходит движение, а не стояние. Голубой шар планеты постепенно превратился в шарик, а потом и в точку – "Цоол" выходил на чистое место, нарочно расчищенное для разгонов. Елька взяла согрызуна за лапу – так, на всякий случай...

Тушки слегка подбросило, как в автобусе на кочке. Точно также подбросило и посуду на столе, закачалась лампочка под потолком и зазвенели стёкла. Индикатор теперь показывал растущую от единицы сверхсветовую скорость, а сама картина, показываемая тактик-экраном, резко изменилась. При прохождении барьера сверхсвета тэ чисто для визуализации рисовал, как корабль уходит в "окно" – на самом деле увидеть ничего бы не удалось, объект массой в миллионы тонн и многие килошаги длины исчезал мгновенно и бесследно. На сверхсвете же окружающий космос как правило окрашивался довольно интенсивными цветами – опять же условно, так как сверхсветовой объект не мог толком принимать свет. Пустое пространство наполнялось объектами, обозначавшими разное – звёзды, скопления пыли и газа, неровности метрики пространства и всё остальное. Похожее на облачное небо пространство окрашивалось в оттенки красного сзади по курсу и синего – спереди; ровно по оси движения горели красная и синяя точки, а по всей сфере цвет менялся медленно и неравномерно, создавая "облака". Само собой, это было сделано не только ради смеха – каждая отрисованная деталь что-нибудь да значила и позволяла прикидывать и разбрыливать.

"Цоол", сверкая действующими движками-"шишками", тащил за собой завод; по бортам Ёлки стекали полосы выхлопа, развеиваясь сзади – можно было подумать, что дымит как паровоз, а так попробуй найди хоть атом на кубический светогод. Индикатор скорости добрался уже до отметки полтора.

– Красиво, – цокнула Елька, глядючи так, словно первый раз видела это.

Естественно, она сама первая и покатилась по смеху, хотя вроде как действительно видела первый раз, до этого только на симуляторе, а это несколько другое. Что и подтвердилосиха.

– Внимание! – цокнул динамик, – Автоматическое торможение, выход со сверхсвета!

По жилблоку раздался предупредительный гул, индикатор скорости пошёл в обратную сторону – причём быстрее, чем в большую – и через пять минут снова встряхнуло, как муку в сите.

– Вот ещё песок, – фыркнула Елька, собирая рассыпавшиеся тыблоки, – Что там такое?

– Да что и думали, – также фыркнул Разбрыляк, – Начались побочные эффекты с заводом.

– Так их и так всё время на межзвёздные расстояния таскают.

– То спецы, у них тягачи, – пояснил грызь, – Там область покрытия, как у хвоста! А у нас еле-еле растягивается на всю платформу. А если что вылезает за пределы – сама понимаешь, начинает цеплять за вакуум.

Группа более шарящих грызей расслушивала на экране срезанную мачту – толщенная башня из стальных балок, защищённая к тому же ремиттером, согнулась в бараний рог от этого самого "трения о вакуум". Само собой, цоканье шло о "трении" чисто в кавычках и при условии наличия сверхскорости. Из ремонтного модуля к мачте вывалили трактора со сварочными установками, начавшие быстро приводить её в годность; в космос, который снова был чёрным, полетели снопы искр. Ну а в жилблоке раздался звук трясущихся ушей – что впрочем независимо от.

– Впух шесть раз! – цокнул Разбрыляк, – Если эта дребузня затянется, можем опоздать к карьеру!

– Ну это уж от нас не особо зависит, – хмыкнула Елька, – Кстати, сразу по прибытии следует отцепить завод, пусть думают что где он, там и дерево.

– До этого ещё догрызть надо, – проворчал Раз, – Тут вводную подбросили, переставить все калибровки сенсоров на котанках.

– Оягрызу! Они их что, реально сбросили??

– Нет конечно, но раз есть вводная – должна быть и выводная...

Все знали, что этот процесс – долгий и тупо однообразный, но раз эт-самое, так уж чего, сели за. Правда не цокнуть, что уж совсем по-боевому, потому как в боевой обстановке можно было дать на Ёлку ускорение времени и вдобавок съесть "колёс" и обходиться без сна несколько суток. Однако всё это имело побочные эффекты, так что всуе не употребляли.

На "Цооле" в качестве москитного флота базировались котанки БКТ64-М33, в общем люто древние, но не менее люто модернизированные и не отстававшие от современных образцов. Имелись как самые обычные, с пушкой главного калибра для пробивания защищённой цели, так и свармероносцы, тащившие по восемь малых аппаратов-снарядов многоразового действия. Вдобавок к этому погрызищу прилагались ремонтно-эвакуационные машины и передвижные локационные станции на базе всё того же котанка. Как и у всякой мелочи, задача всего этого хозяйства состояла в информационном обеспечении – тобишь, чтобы Ёлка знала куда стрелять, а противник – не знал, где Ёлка.

Шестьдесят четвёртый котанк отличался тем, что не имел никакой направленности навроде "верх-низ", как многие другие аппараты. С одной стороны корпуса была башня, а с другой – надстройка навроде катерной рубки, которая в том числе могла быть обитаема. В довольно тесное помещение при надобности втискивались четыре пуши, хотя такой надобности никто припомнить реально не мог, как ни старался. Если уж возникала нужда разместить операторов на танках, то куда хитрее распределить их по четырём разным, а не скучивать; в любом случае, количество пушей всегда было значительно меньше, чем количество боевых единиц. Хотя бы исходя из того, что малые аппараты не имели полной биологической защиты и без пилота могли сделать маневр резче, чем с пилотом.

В сейчасовские времена большая часть исхода боестолкновения зависела от подготовки матчасти, но и разбрыливать мыслями тоже приходилось не по пуху, потому как практика чётко свидетельствовала – обмануть сухие рассчёты машины, пользуясь аналогичными, особой проблемы не представляет. Этим собственно и предстояло заняться, потому как "Цоол", как и любейшая другая Ёлка, должен был находиться в боеготовности.

Неслушая на зарывание в возню по самые ушные кисти, Разбрыляк и Елька то и дело вспоминали о Лесе, довольно щурились и трясли ушами. За прошедшее лето они неслабо походили по околотку, посадили пухову тучу деревьев и кустов, очистили завал в русле речки, и сделали ещё много чего такого же в пух. Хотя их район был лесным, летом там сидела порядочная жара, и к осени всё уже оказывалось сухим и жёлтым – но в этом году с дождями подвалило, урожаи на огородах избивали рекорды, что также вызывало довольство. Казалось бы, ерунды. Стоило повернуть "Цоол" и включить хоть один лучемёт, настроив должным образом, и район хоть залило бы водой по уши – но когда это происходило само по себе, чувство точного попадания в пух становилось очень сильным.

– Что изучаешь, бельчон? – осведомился Раз, отряхивая уши после умывания.

– А? Буквы, – точно цокнула белка, – Про спайдерфоксей, Раззи. Мыкиш таки удосужился слить всю доступную информацию, иначе пух бы мы её нашли по пути.

– И что там?

– Кое-что. Например, у них есть спецы, общающиеся с неразумными животными. Там у них живёт предковый вид, шелкохвосты...

– Кстати, почему грызаные три хвоста? – усмехнулся грызь, – Ты понимаешь, к чему это?

– Не совсем.

– К тому, что любой организм, если это животное, рыба или птица, хордовый. Хвост – это окончание хорды, поэтому он у всех один, как хвост.

– Ну не знаю как, – мотнула ухом Елька, – Может или нет быть более одного хвоста, а этих фактически действительно один, всмысле с позвонками. И два дополнительные без позвонков, но внешне отличить нельзя.

– Это допуха как поможет, – захихикал Раз, – Сдавайтесь, у вас хвосты без позвонков! Да, что ты там хотела цокнуть?

– Про шелкохвостов. Они понимают друг друга, только не через звук, само собой, а на уровне эмпатии.

– Так это в пух, а не мимо.

– В запятую. А ещё у них есть продвинутые специалисты по сквозняку, настолько, что могут физически смещаться по слоям. Правда, как йа поняла, на поток этот процесс не поставлен.

– Ищь! Ты когда-нибудь слышала, чтобы такой процесс был поставлен? Да одно такое событие – это чудо, напух.

– К тому же при неумелом или злонамереном использовании это чудо принесёт лютый ущерб, – заметила грызуниха, – Видимо опасаясь этого, они и не стали обучать всех подряд.

– Хочешь цокнуть, на игольнике могут быть сквознячники? – осведомился Раз, – Это может нам навредить?

– Исходя из известных данных – нет, – успокоила Елька, – Сквозняк привязан к информационно массивным объектам – планетам, кораблям, а дотянуться от одного до другого – это вряд ли кому по силам.

– И то орехи, – вспушился Разбрыляк, – Да и там защита жеж.

– Орехи не орехи, а, – заметила белка, – Межзвёздники копают такой песок, что возможно вслуху больших способностей к сквозняку там удастся сделать что-нибудь типа выпуска частотозадающих блоков для квазипланет.

Под частотозадающими блоками она имела вслуху довольно специфичные изделия – взять хотя бы тот факт, что толком и не цокнешь, какая у этой штуки функция. Соль в том, что подобное ядро помещалось в геометрический центр искуственно создаваемых планет, оказывая тонкие влияния на жизнь нового мира – естественно такие, которые были в пух, а не мимо оного. Подумав об этом, оба грызя вспушились. Хотя скорее всего, сделали бы это и без подумывания.

В то время как одни переустанавливали калибровку на котанки, другие занимались более вещественным делом и устранили косяки, препядствовавшие транспортировке завода на сверхскорости. «Цоол» снова начал ускорение, уйдя в красно-голубую «облачность», и теперь продолжал увеличивать условную скорость рассчётными темпами. Тут главное – как можно реже вспоминать, сколько тратится ресурса двигателей, воизбежание буйства Жабы на шее.

Ратыш, занимавшийся рулежом модуля производства ложных целей, сообщил вдобавок, что на Ёлке нет достаточного количества веществ, чтобы наштамповать кучу, предуслышанную планами. В боевой обстановке грызи без зазрения совести разобрали бы какой-нибудь агрегат сто первой необходимости, но сейчас это казалось излишним, и тут существовали несколько решений. Можно было выискать нужное локатором и послать ресурсер. Поскольку "Цоол" тащил груз, оснащённый ресурсным модулем фрег легко мог потом догнать его. Поскольку на добычу редкозёма могло потребоваться слишком много времени, был вариант отправить фрег не на сборку, а на ближайшую станцию, где немудрено купить излишек. Ну и наконец, если совсем припрёт – можно переключить лучемёты для ядерного синтеза и наделать несколько тонн чего нужно из железа или свинца.

Ресурсеры были лютыми и могли наковырять вещества из самых разных субстанций – как из газопылевых облаков, так и из камней и планет, однако редкозёмы на то и редко, чтобы все плохо лежащие россыпи уже давным давно слямзили. Кроме того, Ёлка шла по курсу между Крыжиным и ББКУ-4031, а по этому курсу уже много сотен раз летали, так что ловить нечего. Главный локатор "Цоола", надстроеный на одну из силовых установок, даже на сверхсвете мог сканировать вещество на предмет его состава, но толку от этого не было – тонны искомого были размазаны по объёму целых планет или вообще звёзд. Начинается, подумали грызи, простейшая погрызень, а поди-ж ты потряси.

– Давай спланируем, смеха ради, – пожал ушами Разбрыляк, – Какие наши системы на маршруте?

– На маршруте – никаких, – огорошила Елька, – Ближайшая в десяти эсгэ в сторону.

– Это довольно шишово, у грызей тупо купили бы, а так наверняка придётся бадягу разводить.

– А единая учётная система?

– Жабе это расскажи, – хмыкнул Раз, – Ей попуху.

Это была правдивая история, неслушая на наличие в Союзе учётной системы, заменявшей финансовую, не все ей пользовались – чисто из-за упомянутой Жабы, которая не позволяла отдавать материальные ценности за какие-то непонятные отметки в базах данных.

– Тогда впух это, – мотнул ухом грызь, – Знаешь сколько проканителиться можно! В карьере, собственно, это самое и добывают, его там хоть ушами жуй.

– Хм...

– Вот именно, если прямо сейчас запустить фрег, он доберётся на восемь суток раньше, – Раз потёр лапы, – Грузанёт ресы, и навстречу нам. Заодно разведка.

– Заодно? – ухмыльнулась грызуниха, – Не считай, что лисо глупее тебя.

– Ну да, его и прикрывать придётся, – согласился грызь, – Вслуху остальных опций, йа так понимаю – всеми наличными силами?

– Сто пухов. Ты же понимаешь, что тупо использовать ресы с условно уничтоженного фрега.

– Тогда за рассчёты...

Рассчёты быстро привели к выводу, что если делать, то именно так. Разбрыляк однако не был бы белкой, если бы успокоился на этом, и смоделировав обстановку в "карьере", цокнул.

– Выслушай ушами, тут вполне возможно подобраться сбоку к залежам хорьково, стащить их и смыться.

– А если там будет весь их москитник?

– А попуху, используем все уже имеющиеся ложные цели, создадим видимость разведгруппы и сканирования системы, пусть перехватывают. Фрег успеет нагрузиться и уйти, если уж обнаружат – прикроем, опять-таки будет внезапность, покрошим котанки сомкнутым строем своих – профит.

– Если ещё мины использовать... – задумалась Елька и захихикала.

Теперь операция вырисовывалась отчётливо – поднять на уши все котанки, выстроить в боевые порядки и отправить ждать невдалеке от карьера, так чтобы их не обнаружили. Фрегат нагрузить минами и ловушками, набросать их по пути от границы возможного обнаружения до цели, реактивно загрузиться и драпать по защищённому маршруту. В случае атаки на фрег условного противника – задействовать мины и ловушки, а потом и перехват своими котанками. Осушённый рассчёт показывал, что подойти на данную дистанцию незамечеными можно с вероятностью 35%, если считать что вокруг карьера уже патрулируют все, кто может.

– Вот ещё посиди на хвосте, – заметила Елька, – А как ты собираешься предуцокнуть шахтёрам, что мы – это мы? Если начать тырить вещество втихоря, они тебе такое устроют, и не условно.

– Да, это надо, – задумался Раз, – Направленным градиоимпульсом получится?

– Не сто пухов. В нулевых автоматика может дать ответ не направленным, и эхо по эфиру пойдёт ого-го какое. Во-первых же шахтёры не обязаны нам содействовать, что касаемо относительно маневров.

– При чём тут маневры, мы забираем наши же вещества!

– Йа имею вслуху, если у них будет контакт с трёххвостовыми, ничто не мешает им передать о событии.

– Пм-пм-пм... Тогда не слышу другого выхода, действительно придётся втихоря. Если не запалят, так и уйдём, а если запалят – сразу передадим, почём перья. Но это будет уже во втором фазе операции, что куда как легче.

– Распухяйство, – пожала плечами грызуниха, – Поэтому поддерживаю.

– Угу. А ты понимаешь, что нас туда и загонят?

Елька слегка округлила глаза, так как натурально упустила это из слуха, но быстро опомнилась.

– Правильно сделают, пуха ли. Отцокаешься сам или помочь?

С отцокиванием у Разбрыляка было не особенно чисто, так что грызуниха таки помогла, дабы просвятить все причастные морды о соли и получить ихнее обобрение. В данном случае, ясное дело, количество причастных морд равнялось количеству имеющихся на Ёлке. Не вытягивая за хвост, грызи согласились, что план выслушит достаточно тупо, чтобы прокатило, и некоторое количество пушей немедленно собрались в общей столовке на первом этаже жилблока, дабы прочистить детали. И тут Разбрыляк и Елька опять видели тех, кого отлично знали, но никогда не встречались нос к носу – собственно это ни разу не удивительно, грызи не придавали никакого значения тому, была ли встреча. Правда, когда она всё-таки происходила, они мотали ушами и поцокивали, как распоследняя белочь.

– Прошу посидеть на хвостах, – цокнул Ратыш, – Такого количества пушей, думаю, вполне хватит для. У кого-нибудь есть неотложные дела по другой возне?... Вопросов больше не имею. Разбрыляк, изложи соль.

– Стало быть, что? – почесал за ухом Раз, – Что стало быть. Хм... В общем, что нам точно будет необходимо – это два фрега, один транспортный, другой суповой, заправлять котанки. Котанков у нас двадцать четыре штуки, из них ше(р)сть – локаторы. Ше(р)сть локаторов нам не надо, обойдёмся двумя. В группе с каждым по семь микронесушек и два штурмовых. Что?

– То, что у нас натурально двадцать четыре, – цокнул Швыф, – И из них ше(р)сть – ремонтники. А ты насчитал тридцать.

– Пух-с, – покачал пальцем грызь, – По плану маневров мы должны иметь боевую группировку, и теперь считаем, что её и имеем. Поэтому ремонтники засчитаны как микронесы и могут соответственно действовать.

– Могли бы и пользовать их для забора топлива, – добавила Елька, – Но нет никакого смысла, всё равно фрег тащить, а один или два уже не принципиально.

– Принципиально ещё как, – возразил Ратыш, – Добавит артогня при надобности.

– Тогда так, – постучал когтями по столу Раз, – Мы с Елькой залезем в грузовик и будем там сидеть на хвостах. Ещё, йа так полагаю, нужно максимум по две пуши на каждый локатор, чтобы координировать действия групп.

– Ещё ловухи, – напомнила Елька.

– Ах да, тогда раза в два больше нужно, на самый аврал-то.

Грызи быстро самораспределились, потому что в общем каждому было довольно попуху, где именно сидеть на хвосте. Как оно зачастую и случалосиха, пуши кучковались парами из грызя и грызунихи – что ни разу не удивительно, потому как так им было значительно более в пух, чем по-другому. Более половины группы составляли именно на два делённые согрызуны; остальные же оказались одиночными только потому, что их согрызуны возились в другом песке на этой же Ёлке, и негоже было их отвлекать. Состряпав карту тряски, как они это называли, пуши разбежались по комнатам – полить земъящики и убрать, если что совсем плохо лежит на время своего отсутствия. Само собой не из тех соображений, что похитят, а из тех, что о валяющееся барахло кто-нибудь споткнётся не вовремя.

Собрав походный набор поменьше, грызи покинули комнату, прошли через жилблок до транспортёра и переместились к ангару, в каковом зижделись в том числе фреги. Таковые были стандартными 26-гранными посудами диаметром около сорока шагов и высотой шагов в пятнадцать; этот тип обзывался "Кистеухом" как за бельчачесть, так и за стабилизаторы сверху, похожие на уши с кистями. Фреги типа Ф26 производили и использовали почти все кому не лень по Союзу, и отличались они весьма незначительно. Елька пощёлкала когтем по воздуху, работая с виртуальной клавой, и в боку корабля откинулся погрузочный люк, по каковому и попадали внутрь.

Пробумкав ботинками по металлическому полу, пуши слегка фыркнули – как оно всегда и бывало, корабль очень редко видел организмы и оттого был крайне необжит. Конечно, никакой пыли не было, вслуху того что ей неоткуда взяться, но не было и привычных следов жизнедеятельности. Перед тем как перебираться на грузовик, Разбрыляк лично пустил программу стерилизации корабля от теоретически возможных микроорганизмов – хотя он знал много тех, кто называл такие теории параноей чистой воды. Однако бережёного хвост бережёт, запустить прогу – не утянет.

Фрег был оснащён оборудованием для добычи ресурсов, но сейчас с него демонтировали всё, кроме маломощной электронной пушки – загребалки: для того чтобы зажевать вещество из готовой пачки, достаточно. Раз и Елька оглядели грузовой отсек в нижней части корабля и сочли, что влезет прилично – уже не по сухим цифрам, а и так видно. Монтажные роботы быстро навешивали на потолок эластичные полимерные мешки, в которые можно было напихивать хоть очищеный плутоний, в плане прочности. Из загребалки добыча пойдёт в эти хранилища, откуда её проще достать потом, не очищая весь трюм.

Пуши поднялись по лестнице на командную палубу, где находился обитаемый отсек и собственно посты управления. Основные были рассчитаны как раз на две пуши – кресла были люто фортифицированы аппаратными стойками и экранами ЭВМ. За спинами сидящих располагалось небольшое помещение для суркования, кухня и санузел. И всё это выслушило так, словно сюда не ступала лапа белки – на стенах ни одной надписи, на пультах нет шелухи и пятен чая, спинки кресел не завешаны тряпками, а стол не завален бумагами. Ну и что уж точно подтверждало эти мысли, так это полное отсутствие растительности.

– Ненадолго, – хмыкнул Раз, развязывая рюкзак.

– Ооо, держите меня то ли пятеро то ли семеро! – засмеялась Елька, увидев, что он достаёт.

Грызь вытащил земъящик – но не обычный, а металлический и с высокой прозрачной крышкой. Из земли только начинали лезть какие-то ростки, а в угол были воткнуты ложка и вилка – рыхлить почву. Сей огород Разбрыляк воодрузил между креслами, открыл крышку, и теперь стало совсем другое дело!

– В инвентаре есть, – пояснил он, – На такой случай. С самополивом и встроенной защитой, в случае чего закрывается, и разбить его не так то просто.

– А да, слышала, но забыла! – цокнула Елька, – Это в пух. А вообще тесновато тут, если надолго, то пух развернёшься.

– Там сзади ещё пустой отсек есть, шагов пятнадцать, – показал назад грызь, – Когда там оборудования нет, можно занимать подо что угодно. Но нам это не грозит, мы как раз ненадолго. Шифроблок?

– Два, – поправила грызуниха, вытаскивая шифроблоки.

Эти металлические коробки с ручками, размером с ладонь каждая, являлись механическими шифровальными приборами, обеспечивавшими абсолютную надёжность идентификации кораблей. Поскольку бережёного бережёт даже хвост, грызи пользовались этим методом постоянно – теперь они могли быть уверены, что никто не подделает передачи с "Цоола", как и наоборот. Шифроблоки вставлялись в слоты электронных систем в аппаратную стойку рядом с креслами операторов – имелись ограниченные случаи, когда предписывалось влапную изъять шифроблок.

В то время как грызуниха пошла утрамбовать место для суркования – лучше раньше чем позднее! – Раз включился в возню и увидел, как исполняется ранее запущенная прога – автоматы с огромной скоростью вкатывались в трюм и крепили груз – сферические ложные цели и бочонкообразные мины. Второе, кстати цокнуть, штука неприятная, потому как само собой взрываться они должны условно, а вот сама кварковая бомба там вполне реальная. Хотя она и не должна была сработать без боевого взвода, опасения оставались просто вслуху астрономической мощности этого боеприпаса. Взорванная на поверхности обычной луны, мина легко превратила бы её в огрызок.