Текст книги "Рефорсажъ (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

С другой стороны, затеряться конечно не должна, потому как по факту невозвращения лис и грызей с Пролесья и Крыжина будут непременно сделаны запросы в милицию, а те начнут разработку и разбрыливание. Вопрос в том, насколько сейчас досягаем Музлаван, и вообще до того ли... Раз опять поймал себя на том, что углубляется в мысли, вместо того чтобы пристально следить за округом. Это очень стоило делать! Расстояние от города до лагеря не превышало пяти километров, но попробуй пройди их со сломанной ногой, например. Песок, как уже упоминалось, довольно опасный, потому как вытаскивать пострадавшего – значит рисковать активацией механизма уплотнения, который проникает между слоями. Вспушившись, грызь стал внимательнее таращиться вокруг ушами.

Слышно было то, что и обычно. Пожалуй, стало ещё больше птичек, потому как вероятно, они уже успели высидеть птенцов, а убыль их от функционирования города сошла на ноль. Местные "собаки" вроде бы особой угрозы не представляли, да и ударный ремач всё ещё был на тушке, так что покусать вроде не должен дать. Вообще же при светлой погоде пустой город производил вполне благопушное впечатление, и вполне можно было подумать, что это где-нибудь дома. На Крыжине, как и во многих беличьих мирах, не считалось зазорным просто взять, и забросить целый огромный город или промзону, так что заростающие ивняком дороги были вполне обычным явлением. Пуха ли, если Разбрыляк вырос в доме, каковой его семья построила внутри ангара на старой автобазе. Молодой лес, изобильный грибами, поднимался там прямо из бетонной площадки и перемежался кирпичными стенами бывших построек, так что подобные места были грызю в пух. Всмысле ещё более в пух, чем любые другие места.

Вспомнив про места, Раз рецидивно вспушился и прошёл под конструкциями "эстакады"-уплотнителя, опоясывающими город. Прямо по этому самому месту, где только ветер гнал пыль по бетону, в другом слое может быть ехали колонны тяжёлой техники, но без специальных средств не имелось никакой возможности это зафиксировать. Разбрыляк, даже посовещавшись с Елькой, не пришёл к точному выводу, существует ли сама планета на слое Плотных – могло статься, что и нет! Тогда конструкции могли быть и стыковочными узлами для станции, поддерживавшей жизненные условия в городе на той стороне.

– Бгау!! Бгау!!

Грызь подскочил на пол-метра и сныкался за опору. Как он быстро сообразил, это то самое животное – довольно крупное, рыжеватой окраски и с ошейником. Организм проявил негодование по поводу того, что по его территории шляются всякие грызи, но грызь ничем не мог ему помочь в данной ситуации, поэтому цокнул обычное

– Туда иди! – и показал, куда именно идти.

Зверь не успокаивался, однако Разбрыляк понял, что псина скорее не проявляет агрессию, а чем-то недовольна. Разбрыльнув, он дошёл, что шея животного сдавливается ошейником. Вероятно, тот висел там настолько долго, что организм успел вырасти, и теперь грозил себя задушить этим. Грызь присел на корточки, взял в лапу хвост и стал мотать туда-сюда, вводя зверя в ступор. Для этого потребовалось немало времени, но в конце концов собака начала лаять тупо и монотонно, явно не соображая, что делает. Грызь плавно, но быстро схватился за ошейник и расстегнул его. Животное тут же вцепилось в лапу, и к удаче ремач сработал. Разбрыляк слегка хлопнул дурня по ушами, и тот, выведенный из равновесия отсутствием ошейника и фактом некусаемости лапы, поджал хвост и убежал за заборы.

– В пух, в пух, – цокнул сам себе грызь, и продолжил хождения.

Впринципе, они с Елькой настаивали на полной автономизации компании в независимости от условий, кроме того случая когда предоставится явная возможность слинять к дому. Источники электроэнергии имелись, кой-какое медицинское оборудование, вытащенное из запасников лечебня – "хосьпиталя", как произносила Этти – было, имелся запас инструментов и прочей нужной полезняшки. Стоял вопрос о выращивании корма, и тут требовалось городить целую гидропонную оранжерею большого размера, чтобы прокормить семерых... толипятеротолисемеротолитрое, вспомнил присказку грызь.

Внимание Раза было привлечено, и в том числе – какой-то пухнёй посередь дороги. Подойдя ближе, грызь услышал, что через плотное бетонное покрытие прорастают какие-то побеги, протискиваясь в щёлочки и кроша твёрдый материал. Само по себе бы и ничего, только вот вся остальная дорога была как новая, а пятак диаметром в десяток метров – не как новый. Даже более того, как старый. Как уже было цокнуто, грызь имел представление о том, как быстро зарастает асфальт или бетон, и сдесь от определил бы давность в два-три года. Представить себе, что нормисты три года не ремонтировали именно один круг на дороге, а также не ездили и не ходили по нему, было трудновато. Вслуху таких выкладок Разбрыляк отошёл подальше, опасливо косясь на круг.

Как он знал, и в том числе от Ельки, пространство есть часть ПВК – пространственно-временного континуума. Оставим в покое континуум, соль в том, что если затрагивается структура пространства, то тут как тут и косяки со временем. Самое простое, что следовало предположить – это то, что какие-то механизмы Плотных, скорее всего в качестве побочного эффекта, создали в городе этот круг с ускоренным течением времени, состарив кусок дороги по сравнению с окружающим. Вполне чисто, что попадать в такие аномалии лично – далеко не подарок, поэтому Раз и отошёл подальше, ибо бережёного хвост бережёт.

Вообще же грызь даже в городе продолжал прогулочный режим, только внимательнее пырился по сторонам, а так не напрягался, разглядывая однообразно разнообразные – да, они так сумели! – дома волусей с неизменными четырьмя деревьями на газоне между площадкой и дорогой. Справа по ходу улицы что-то дымилось, но грызь не пошёл проверять, потому как пользы не будет, а вот увидеть взрыв газового баллона шанс есть. Даже без электричества в сдешних постройках оставалась уйма автоматических устройств, и косяки в их работе то и дело приводили к пожарам. Разбрыляк погладил шершавую кору неизвестного ему местного дерева и потаращился в ветви, где чирикали мелкие птички; сквозь резную листву фигачило солнце, хотя и задувал северный ветерок. В пух, в очередной раз подумал Раз, и захихикал.

Через пару кварталов, оглядываясь на широком перекрёстке, грызь заметил вдали нечто отличное от домов или магазинов, что уже было в пух; вдали торчала высокая, этажей в семь, стена из красных кирпичей, местами даже покрытая шубой вьющихся растений типа хмеля. Историческая реконструкия, чтоли, подумал грызь, и пошёл позырить. Само собой он оказался неправ, хотя чтобы понять это, требовалось немало наблюдений и разбрыливания. Большой комплекс зданий, окружённый стеной, был выдержан всё в том же стиле древнего университета, и Разбрыляк был почти уверен, что это и есть университет, в широком смысле.

Однако с самого же начала версия стала рушиться. Широкий проход под башней оказался закрыт не стеклянной перегородкой, а конкретными броневыми листами. На воротах светились терминалы, явно не из ретро коллекции, и грызь дал бы немного шерсти на отрыв, что туда встроены как минимум автоматические станнеры, а как максимум плазмомёты. Вслуху этого подходить к дверям он не стал, а огляделся, откуда бы заглянуть за стену. С одних сторон, рацуха цокала, что если что-то закрыто, это не значит, что надо туда лезть – может, тюрьма это. Разбрыляк вдруг отчётливо вспомнил "беседы" Этти и Фелисы – волусиха показывала куда-то в город и поясняла, что страх. И кажется, она показывала стены, башни и ворота.

Ладно же, цокнул грызь, и пошёл к стройплощадке. Собственно, Сурик именно там и засёк автомобиль с бензиновым мотором, к тому же это был автокран. Разбрыляк и так туда зашёл бы, а уж теперь тем более. Ворота в заборе были взломаны монтажкой – лисо постарался – так что грызь сразу увидел колымагу, каковая была весьма громоздкая. Приземистая платформа на восьми осях несла на себе здоровенную стрелу, на которой было начертано "450", и далее, видимо, единиц веса. По крайней мере, мне хватит, хмыкнул Раз, и полез в кабину. Сурик уже поработал над замком, потому как проводил пробные запуски двигателя, и грызю осталось сообразить что к чему. Соединив провода, он получил вращение стартера, а затем грохот двигателя, совершенно оглушительный среди полной тишины пустого города. Указатель топлива показывал больше половины, так что должно хватить за уши. Разбрыляк, не будучи склонен к бесполезному вандализму – только к полезному! – открыл, а не снёс, ворота, и поехал к стене. Правда, по дороге он таки снёс несколько столбиков и заборов, не будучи привычным управлять такой махиной.

Поставив кран на дорогу у стены, Раз пересел в кабину крановщика и поднял стрелу, чтобы она почти касалась верхнего края стены. Сверху на стреле имелись скобы, по которым грызь и взобрался метров на тридцать... Ещё издали он почувствовал, что дело не так просто. Шерсть стала электризовываться, а в воздухе понесло озоном и стал слышен негромкий частый треск. Осторожно высунувшись за край, Разбрыляк мордозрел никак не то, что ожидал – ну колючая проволока, ну ров с крокодилами, но не плазменный экран же! Однако это был плазменный экран. Вдоль всей стены словно горел синий газ, только температура внутри этой полосы была куда как больше, при этом не излучаясь наружу. Думается, пуля в полёте сплавится, не то что прыгнувшая тушка.

Само собой, Разбрыляк разбрыльнул над тем, как оно так сделано в замкнутом цикле – потому что если в открытом, такая декорация сожрёт половину энергии планеты и скипятит атмосферу. Он некоторое время попырился вверх, в голубое небо, и только через время разглядел обводы плазменного экрана – тот сходился над стенами конусом, вероятно на высоте в километр или около того. Увидеть его было почти невозможно, если не высматривать специально, но грызь именно высматривал. Далее он занялся натурными испытаниями и проходил весьма долго вокруг, ища что-нибудь, чем можно запулить – в нормированном городе просто не было никаких предметов на улицах, то есть вообще не было. К его удаче, недалеко лежало вывороченное с комлем дерево, которое подняло куски бетонного покрытия и бордюра.

Запасшись этим научным инвентарём, Разбрыляк влез на половину высоты стрелы, там где была площадка с ограждением, и оттуда зашвырнул камень через стену. К его довольству, тот пролетел, хотя и оплавился. Стало быть, мощность экрана не такая большая, как казалось... Грызь отверг идею прыгнуть просто так, понадеявшись на ремач, и стал разбрыливать. Честно цокнуть, это просто срабатывала привычка к оному процессу, а не то чтобы он уверился, что ему очень надо залезть за стену. Походив туда-сюда возле автокрана, Раз пришёл к выводу, что экран изолирован от земли, а потому веротятно, его можно разрядить, заземлив чем-нибудь проводящим. Сам кран было жалко – вдруг пригодится – так что грызь прошёлся опять-таки по ближним окрестностям, и нашёл подходящий предмет.

Предмет был высотой шагов сорок и являлся мачтой радиоретрансляторов. А ну те впух, подумал Раз, не такой уж великий ущерб, а то и начинать не стоило. Он подогнал кран, прицепил трос и свалил мачту, вырвав с креплений, после чего отволок к стене, пользуясь мощностью машины. Далее произошло приматывание мачты за крюк тонким стальным тросом – так чтобы можно было быстро освободить груз. Сев за рычаги, грызь поднял мачту вертикально возле стены, затем придал ей наклон в нужную сторону и оставил так. Забравшись опять на площадку, что давалось не без мышечных усилий, грызь потянул тросик и отцепленная железка упала на стену, закоротив экран на землю.

Как и предполагал Раз, разряда не произошло – иначе это был бы погрызец. Вместо этого по мачте запрыгали мелкие колнии, краска задымилась, а синий огонь на стене начал медленно убавляться. Через минуту экран выключился сам, видимо от автоматики, и тут же уши резанула сирена. Раздался голос по-волусячьи, видимо объявляя тревогу, но ясное дело, реагировать было некому. Разбрыляк с кислой мордой сообразил, что теперь сирена вероятно будет орать круглосуточно и очень долго, пока не сдохнет автономное питание этой постройки. Обидно-досадно, но ладно.

Убедившись, что конфорки на стене выключены, грызь таки перелез туда со стрелы и пошёл по периметру, поглядывая внутрь. Внутри была довольно обширная территория, заставленная пятиэтажными однотипными домами, между коими зеленели газоны – в общем, это не особо отличалось от застройки за стеной, только с большим уплотнением. Разбрыляк походил по стене и сообразил, что слезть с внутренней стороны ничуть не проще, чем с внешней – иначе зачем она нужна, стена. В итоге ему пришлось опять работать крановщиком, забрасывая мачту на другую сторону, так чтобы она была лестницей. По помятым и обгоревшим от тока стальным конструкциям грызь таки попал, куда и хотел.

Само собой он поржал слегка над собой за такую упоротость – ну вот оно, и чо? От воя сирены уже начинала гудеть голова, так что Раз решил быстро ослушать результат, и сваливать. Как он и предположил, барраки были барраками – тобишь, там имелась уйма коек, столов и прочих устройств для размещения разумных организмов. Масштабы тут были приличные, заглянув в окна, грызь прикинул количество койко-мест и счёл, что в одном барраке их было до тысячи, а самих таких строений тут наблюдалось не меньше десятка. Посидите-ка, цокнул себе он, садясь на ступеньки, не жирна ли тюрьма для такого городишки? Да тут, наверное, волусей всего было тысяч пятьдесят, а в этом лагере, получается, одна пятая часть. Какие-то нескладушки... Само собой, не было видно решёток и налапников-намордников, но вполне может быть, что столь явных атрибутов не осталось и у волусей – напуха это всё, когда есть плазменный экран.

Почёсывая ухи, Раз обошёл одну группу барраков и счёл, что другие четыре идентичны. Оставалось только обследовать круглое плоское здание в центре, похожее на консервную банку из-под шпрот. Грызь прошёл туда по въезду для автомобилей – двери были закрыты, а въезд нет. Видимо, нормисты не догадались, что можно войти через выход, заржал Раз, но скорее просто косяк. Внутри здания проезд закручивался спиралью вниз, через пять оборотов подходя к очередному этажу подземного сооружения. Сунувшись в одни из ворот, грызь сильно удивился – оттуда открывался вид на бункер такой длины, что его дальняя стена терялась в дымке. По середине проходила аллея с кустами, освещаемыми с потолочных светильников, а по бокам от неё шли ряды всё тех же барраков, какие стояли и наверху. Только сдесь их намордствовало не десять, а наверное, все сто десять.

И неслушая на то, что в огромном бункере не раздавалось никаких звуков, кроме шума воздуха в вентиляционных шахтах, Разбрыляк сильно поёжился. Для этого ему было достаточно представить себе, как выглядело это место в рабочем виде. Грызь с резко брезгливым чувством понял, почему бетонные дорожки такие пыльные, а металлические пластины как полированные – потому что по ним проходило невозможное количество ног! Для грызя это было настолько противоестественно, что он почувствовал себя в муравейнике, и оттого появилось резкое желание выбраться – что он собственно и сделал, так как особо ловить тут нечего. Вдобавок у шахты спирального пандуса Раз увидел табличку, наглядно демонстрировавшую, почём перья: на ней были изображены этажи бункера, и возле каждого – фигура волуся в различной степени развития. В самом низу, видимо, было написано "инкубатор".

– Твою дивизию... – выдохнул Разбрыляк, помотал головой и быстро пошёл наверх.

«Красный Ёж» в очередной раз занимался тем, что находился. Сие не особо удивительно, потому как когда для него были определены цели – цели пропадали с тактик-экрана оочень быстро... вслуху чего огромный корабль постоянно чего-нибудь ожидал, чаще всего – результатов разбрыливания. Десятиконечная звезда, каковую представлял из себя корабль в плане формы, медленно вращалась, и как утверждали некоторые, распространяла вокруг лучи добра и любви – но это по крайней мере не так заметно, как вращение. Помимо вспомогательных посудин Союза рядом с ежом стояла эскадра сферических кораблей с неизвестными знаками на бортах, похожих на ммм... на сферические корабли, естественно. Поверхность шаров была не монолитная, а составлялась переплетающимися слоями конструкций, так что если бы их выкрасить в зелёное – сошли бы за шаровидные ёлки.

Толпа волусей пёрла по проходам бункера сплошным потоком. Мерно колышащийся ковёр голов устремлялся наверх, к погрузочным площадкам. Камера сменила угол зрения, так что теперь был виден громадный кубический модуль на посадочном терминале, в который и грузились организмы. Здоровенный транспортный узел работал на погрузку туловищ круглые сутки и немыслимой производительностью, причём только в одну сторону... Волусей подвозили поездами, перегружали в стацисные ячейки в модуле, и дальше они лежали, как мороженая мойва, точнее даже более спокойно. Как только модуль заполнялся на сто процентов, спускался корабль, забирал его, и тут же опускался новый, пустой. Организации процесса можно было поставить твёрдую пятёрочку.

– Пфууф... – потёр башку Ыбер, – Ну ладно, а почему они прутся так спокойно?

– Да йа бы не цокнула, что они прутся, – пробормотала сидящая рядом грызуниха, но себе под нос.

Присутствовавшие при совещании джули повели ушами – а уши у них приличные такие, ничего себе – и в очередной раз вздохнули. Объяснять всякую пренеприятную ерунду им приходилось в последнее время очень, очень часто. Тёмно-бурый самец, которого погоняли Равуцом, явно пропустил базар через фильтр, чтобы не ляпнуть лишнего, и ответил:

– Они всё время так спокойно, привыкли. Если вы думаете, что они зомбированы...

– То вы правы? – усмехнулась Тирита, мотнув ушной кистью.

– Ну да, – тоже усмехнулся джуль, – Всмысле, это не поле подчинения и не наркотики. Им мозги выбили с самого начала, вот и шлёндают, как овцы.

– Грузили, стало быть, по лимону вот на такие транспорта? – уточнил ка-вэ.

– Чем это принципиально? – хмыкнула фелинка.

– Тем же, чем всё остальное – точностью. У нас повестка какая? Составить полную картину безобразия. Так что и.

Безобразие было воистину космическое, и не потому что затрагивался вакуум и межзвёздные расстояния – а потому что это было просто неземное скотство, для начала. Наморду был тот весьма редкий случай, когда опасения ка-вэ оказались преуменьшенными по сравнению с реальной угрозой. Как гласила рабочая гипотеза по Треспассии, там произошло флуктуативное усиление нормизма, а это означало, что оно самоликвидируется в ближайшие десятки лет. Однако даже трёхглазые не могли предположить, в какую трясину вляпались волуси со своими играми – а они вляпались! Кроме того, наморду было вмешательство внешних сил, на этот раз – с другого слоя Вселенной, потому как по своему слою вмешиваться было некому.

Согласно полученной от джулей информации, которую сейчас и проверяли, начало периода нормизма совпало с Событием. Каковое заключалось в появлении возле одной из волусячьих планет корабля неизвестной конструкции. Как было выяснено позже, корабль принадлежал бузам – неким существам с более плотного слоя. Об этих ребятах было известно немного, разве что скорее всего они приложили руки – или что там у них – к плачевному состоянию Вселенной на своём слое. Это не вызывало удивления, потому как в целом для наблюдателя из менее плотного слоя состояние более плотного всегда таким и кажется... ну всмысле не только кажется, но и является на самом деле. Джули, присутстовавшие на "Красном Еже", вообще были не сами... Всмысле, для того чтобы присутствовать без использования искривлений пространства-времени, им пришлось пройти полное преобразование туловища, в ходе которого материя их слоя была заменена аналогами из Союзного слоя – как его называли, "щачкти". В результате, следует заметить, они вообще не являлись животными, да и органическими тоже – с натяжкой, хотя и сохранили все основные свойства, особенно относящиеся к сознанию. Вслуху этого союзные нет-нет да поглядывали на пушистых большеухих джулей с опаской, помятуя, какая там субядерная структура и сколько будет выделения энергии, если произойдёт косяк. Благо, мало что могло помешать произвести обратную операцию, когда всё будет улажено... главное, чтобы не от слова "лажа", подумали многие.

– Чаища? – предложил ка-вэ.

– Да не откажусь, усь, – кивнула джулиха, – Почти как свой идёт.

– Нам не жалко, – серъёзно заверил трёхглазый, наливая субстрата в гранёные стаканы.

Картина же продолжала вырисовываться, и по большей части не маслом. Проникнувший к волусям буз оказался чем-то вроде мелкого кочевого торговца... правда, следует представлять себе, что такое мелкий торговец из бузов – чисто встроенные возможности буза, по меркам органических особей, просто гигантские. Взять хотя бы полное отсутствие старения, а также то, что бузы не имеют фиксированного тела и обитают в структурах, ими же создаваемыми по своему вкусу – хоть гуманоидное туловище, хоть миллион таковых, соединённых различными коммуникациями, хоть массив мха, покрывающий пол-планеты. Поначалу это вызвало озабоченность, ибо наморду имелась очень высокоразвитая сила с неизвестными идеологическими установками и мотивами. Однако прояснение этих самых установок опасения резко уменьшило, потому как выходило, что оставшиеся бузы ухитряются деградировать даже при всех своих наворотах, а главное никак не могут разобраться, зачем им вообще всё это нужно. Как предполагается, большая их часть вообще покончила с собой, чтобы не мучиться этими вопросами, а остались только самые глуповатые, которым такое и в голову не приходило. Так что получалось, что бузы балансируют на грани разумности, и обдурить их большой проблемы не составляет.

Как бы там ни было, торгаш, неизвестным образом проникший в щачкти и нашедший волусей, организовал поставки отбракованных нормистами особей на свой слой, где продавал группе бузов в качестве живых игрушек для их развлечений – как уже упоминалось, у них с развлечениями было крайне туго. Волусям торговец платил материей плотного слоя, каковую те собирались использовать в каких-то целях, явно ошибочных – по всему получалось, что буз их обвёл вокруг хвоста. Правда, нормистам и так некуда было девать миллиарды отбракованных, так что они отдавали их скорее в порядке эксперимента, а вдруг что получится. Получился, естественно, филиал ада, причём показательный; вдобавок, из-за разницы течения времени на уплотнённом слое проходило больше лет, чем в щачкти, поэтому бузы успевали неспеша извести весь "материал" до прихода новой партии. Поясняя данные энциклопедии, джули прижимали уши и поёживались, так что на них просто жалко было смотреть – ясное дело, ни одному животному упоминания о подобном не доставят удовольствия, если оно не законченный извращенец.

Однако насчёт унылости – это было сказано отнюдь не зря. Поначалу ликовавшие бузы быстро поняли, что обилие игрушек уже не доставляет. Часть из них самоликвидировались от этого, а остальные придумали не изводить полученных особей под ноль, а составить популяцию и дать ей некоторое время развиваться. Они подумали, что так будет интереснее, и не ошиблись. В течении нескольких сотен лет бузы, которых тамошние ссыльные волуси прозвали "семёркой чертей", издевались над последними в своё удовольствие. Однако, совершенно отупев, они не воспринимали их как разумных существ, в то время как волуси всё понимали прекрасно. Они сообразили, что попытки впрямую расправиться с угнетателями бесперспективны из-за различия в уровнях – хотя и не прекратили таковых, просто чтобы ублюдки зря радовались и не замечали основного плана. Основной же, выработанный после тщательного сбора информации и анализа оной, был тем не менее не особо хитрым – для начала стравить бузов между собой, чтобы остался один, а в идеале добить и последнего. Как уж им удалось провернуть такую аферку, опустив сверх-существ, это долгая история, но усилий это стоило невероятных. Реализация плана оказалась частично успешной: демоны передрались между собой, разворотили планету, бывшую их резиденцией, и в итоге остался только один, правда, ничуть не пострадавший...

– Слушайте, а какая разница, один или сто один? – уточнил кто-то, – Ведь они, как я понимаю, деконсолидированые существа, они и скопироваться могут.

– Тем не менее, – пояснил джуль, – Тогдашние волуси, которые уже полностью избавились от нормизма, изучали поведение бузов и сочли, что у них есть все признаки обычной личности. А следовательно, укокошив конкурентов, буз подсознательно привязывался к самим волусям, потому что больше никого не осталось.

Последним из тамошних бузов – они под шумок и "торговца" тоже мочканули – осталась Моарра, которая являлась волусям чаще всего в виде белой волусихи. Конечно её женский род был весьма условным, но все привыкли считать её самкой. Видимо, почуяв хвостом, она просто где-то затаилась на время бугурта, и вылезла только тогда, когда остальные изничтожили друг друга. Поначалу она взялась за старое с утроенным энтузиазмом, волуси в очередной раз едва не вымерли, но похоже, что рассчёт оказался верным. Моарра просто побоялась избавляться от забавных зверьков, как от последнего, что осталось забавного в известной ей части Вселенной. Полеженьице, надо заметить, довольно паршивенькое.

Это существо взялось экспериментировать с генетическим кодом – не потому что было такое умное, а потому что ему для этого не требовалось почти никаких усилий – и переделало волусей по своему усмотрению. Собственно, это и были джули...

– Урлюлю?!

– Спокойно, сейчас вычистим.

– Да ладно, страшно, но не настолько же...

Уже джули продолжили исполнение Хитрого Плана – доканать Моарру не физическим, так моральным воздействием. Им пришлось вообще не учитывать ценности жизни отдельных джулей – в том мире эти жизни постоянно висели на волоске и заканчивались быстро – но тем не менее, исполнять задуманное. Как пояснили посланники джулей, их предки пришли к выводу, что единственная возможность разрулить ситуацию – это расшевелить конструктивные, или иначе сказать, добрые начинания в бузе... в бузихе. У многих были вполне оправданные сомнения, что таковые у неё имеются; для этого надо понимать, что мир джулей жил при постоянном терроре со стороны Моарры, которая выдумавала просто хвост знает какие изощрения, причём чаще всего с летальным исходом. Вдобавок раз в несколько десятков лет прибывали несметные толпы высланных из Треспассии, потому как канал поставки работал и без буза-торгаша, ныне покойного. Джули же продолжали совершенствовать общественные отношения, занимались наукой, делали всякие замечательные вещи, даже точно зная, что они будут немедленно уничтожены. В общем сказать, они твёрдо решили жить, хотя и жили в самом натуральном аду.

Через четыреста лет они всё-таки допилили свою жажу. Моарра сломалась, потому как поняла, что джули – замечательные зверьки, как впрочем и волуси, и куда как приятнее с ними дружить, а не издеваться. Для бузихи началась серьёзная ломка, едва не приведшая к суициду; произошли серьёзные потрясения в жизни мира. Увидев, что Жуть исчезла, ссыльные волуси пошли в первобытный разгул, устроив резню уже безо всякого вмешательства извне. Организация джулей едва сдерживала наростающий хаос, планета лежала в руинах... ну всмысле, совсем в руинах. Однако к этому моменту вернулась Моарра, и дело было спасено.

– Она объявила себя навечно слугой народа джулей, – пояснил джуль.

– Обалденно. А вы не боитесь, что её переклинит обратно?

– Да не особо. С помощью Моарры наши учёные разобрались во всех механизмах бузячьей физики, так что теперь для нас нет большой проблемы даже уничтожить её.

– И всё-таки вы этого не сделали?

– И никогда не сделаем, мы с ней неразрывно связаны, – твёрдо сказала джулиха, – Хотя по первому времени случались рецидивы, но так, по мелочи.

Союзные слегка вытянули морды при таких заявлениях, но потом сверились с другими фактами и сочли, что тут куда большее попадание в пух, чем может показаться. Таким образом, джули просто так взяли, и одержали победу над своей судьбой. После обращения Моарры их мир пошёл на взлёт; некоторое время они посвятили ликвидации всех последствий адовой эпохи, а последствий там осталось – не продохнуть, надо заметить. Настолько, что всего через шестьдесят лет джули организовали массовое переселение в другую звёздную систему, одновременно расселяясь по космическому пространству. Наступила райская эпоха, потому как подготовленные к жизни в условиях искусственного гнёта, без оного джули резко воспряли.

Как раз в это время в старый мир прибыла очередная партия бракованых нормистами волусей, и само собой, следующее что сильно захотели сделать джули – так это добраться до щей того умника, который всё это устроил. Правда, непосредственный виновник торжества был уже изничтожен, но терпеть и оставшиеся косяки никто не собирался. Джули изучили вопрос перехода между слоями, построили несколько разуплотнительных установок и нагрянули к нормистам как раз в то время, как к ним же нагрянули союзные.

По первому разу дело доходило до перестрелок между джульским и союзными флотами, потому как стороны не имели понятия друг о друге. Однако, поскольку у обеих сторон имелись головы, вопрос был изучен и выяснилось, что всё куда более в пух, чем кажется. Поначалу союзные обеспокоенно наблюдали, как системы волусей берутся в кольцо искривителей, и оттуда пропадают все волуси вместе с боевыми кораблями – но оказалось, что джули действуют вполне по принятым в галактике нормам... пардон за выражение, и волусей не стирают, а только перемещают между слоями, дабы нейтрализовать. Кстати сказать, поголовная уборка населения была исключительно в интересах самого населения, потому как повредить мог не только и не столько противник, сколько упоротые нормисты. По полученным телеметрическим данным выходило, что зачистку джульский флот выполняет на пятёрочку.

– Кстати о зачистках, – заметил джуль.

Зачистки, сказали джули, это в пух, но проводить их на менее уплотнённом слое – занятие крайне утомительное. Вслуху этого, не откладывая ни в какие ящики, представители джульской организации, моаррского директората, как они это называли, предложили союзным лично разбираться с волусями в обмен на какое-либо ответное содействие. Сей шаг был признан вполне попадающим в пух, потому как плотные не могли не понимать, что им достаточно просто свалить восвояси, и разбираться с волусями придётся, никуда не денешься. Обе стороны намеревались в нулевых прекратить гиперссылки миллиардов особей, как астрономический идиотизм, а во первых ликвидировать нормизм, хотя бы принудительно сменив верховную власть в Треспассии. Становилось совершенно очевидно, что перебродивший нормизм начинает вонять.