Текст книги "Хозяин земли Духов - 1 (СИ)"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Напряженное выражение их лиц сменилось непониманием.

Иногда очень приятно ошибаться. Я-то и подумать не мог, что князья древности обладали знаниями, необходимыми для создания взрывоопасных смесей. Вот тебе и сказка.

– Ты его понимаешь? – шепотом спросил ендарь Найдену. Та покачала головой. – Вот и мне кажется, что он беседу сам с собой ведет, а на нас смотрит. Глаз косит, что ли? – Он шагнул в сторону, точно хотел проверить, отреагирую ли я на его движение.

– Эта штука может разворотить и дверь, и завал, – попытался объяснить я.

Вдруг меня осенило. Вскочив на ноги, заозирался. Ящик с бомбами только один. Но вряд ли один князь в поддержку другому послал так мало взрывчатки. На что ее может хватить? Должны быть и другие ящики. Вот только как бы не случилось так, что много лет назад они остались наверху и послужили причиной грохота и последующего разрушения башни? Но даже один ящик – уже неплохо. Сколько тут бомб? В ряду девять штук, а рядов четыре. Негусто, но чтобы выбраться на поверхность – хватит.

Только бы от взрыва не обвалился потолок пещеры.

– Знать бы, насколько они мощные? – проговорил вслух.

– Снова с собой говорит, болезный, – вздохнул ендарь.

– Не плачь, сейчас выберемся. – Я подхватил две бомбы и бегом бросился к замуровавшей нас двери. – А вы спрячьтесь! – крикнул, обернувшись. – У кровати десятника – в самый раз.

Все равно мощность заряда никак не проверить. Но скорее всего сто лет назад (или около того) местные в качестве взрывчатых веществ использовали порох. А пороховая бомба вроде бы не очень мощная. Вроде бы…

На ходу проверить запал, торчащий и металлического корпуса бомбы, – сухой.

У основания двери положил оба металлических шара, развернул их так, чтобы запалы соприкасались.

Сердце бешено колотилось. Должно получиться! Должно!

Коснулся факелом запалов. Один тут же вспыхнул с дымом и синеватым пламенем. Не дожидаясь, пока загорится и второй, бросился в сторону. Взорвется одна бомба – взорвется и вторая. Отбежав метров на пятнадцать, юркнул за небольшой выступ, вжался в стену.

Первое время от крови, бьющейся в висках, не слышал больше ничего. Спустя примерно минуту, успокоившись, выглянул из-за уступа. У двери царила темнота. Ни следа горящего фитиля.

Как же так?!

Подождав еще пару минут, покинул укрытие.

Отсырел порох? Вполне возможно, учитывая, сколько лет бомбы пролежали под землей. Попробовать просушить?

Я помнил, как в детстве отец (заядлый охотник) рассказывал мне всякое об оружии и боеприпасах. Если теперь мне не изменяла память, то выходило, что даже высушенный порох не возвращал своих прежних свойств. Он вполне мог воспламениться, но вероятность этого просчитать невозможно. По крайней мере, без соответствующей аппаратуры.

По дуге, все еще не рискуя приближаться к двери, вернулся к кровати десятника.

Смотреть в глаза спутников было стыдно.

– Дверь уже открыта? – радостно осведомился Аеш.

– Неа – не вышло, – пожал я плечами. – Придется еще подождать. И нужен костер.

– Долго мы здесь ходим… – точно в задумчивости, проговорила Найдена. – Ночь скоро.

– Вона тебе постель какая, – ендарь хлопнул ладонью по ножке кровати. – Хоть вдоль ложись, хоть поперек.

– Не люблю ночь, – сказала Найдена.

– К сожалению, здесь всегда ночь, – сказал я. – Но мы прогоним ее. У нас есть полки, и они отлично подойдут для костра.

Огонь разложили ближе к каменной двери. Туда же я отнес несколько бомб. Опасаясь, чтобы их начинка не сдетонировала раньше, чем это необходимо, оставил расстояние до пламени примерно в пару метров. Там довольно хорошо ощущалось тепло, но в жар оно не переходило.

Теперь оставалось только поддерживать огонь и ждать.

– Вы как хотите, – с вызовом заявил ендарь, – а я голоден. – Он уселся у костра, поставил вещевой мешок рядом.

– Тут лучше не сидеть, – предупредил его я. – Мало ли что. Если нужен огонь – разведем еще один.

– А мне тут нравится, – Аеш достал из мешка кусок мяса, вцепился в него зубами. – Отстань, проныра надоедливая.

Пришлось взять его за шиворот и оттащить на безопасное расстояние. Первое время, когда выпустил ендаря из рук, подумал, что тот готов прыгнуть на меня и вцепиться в горло. Раскрасневшееся лицо походило на помидор, глаза метали молнии, а руки сжимались в кулаки. Зрелище могло бы показаться опасным, если бы не выглядело комичным.

– Успокойся, – я попытался его урезонить. – Там действительно опасно. Не хочу, чтобы ты пострадал.

С минуту Аеш сверлил меня взбешенным взором, потом сдавленно проговорил:

– Тащи мой мешок сюда.

Я усмехнулся, направился к костру и только теперь понял, что не вижу Найдены. Последнее время она так и ходила без факела, держа лук наизготовку. Но все время оказывалась рядом, не отставала. И вот – исчезла.

– Найден! – крикнул в темноту.

Ответа нет.

Не отклика, ни звука шагов.

Обернулся к ендарю, тот продолжал стоять там, где я его оставил.

– Кого-то потерял? – спросил тот.

– Ты ее видел?

– Да. Несуразная такая. Врет непрестанно.

– Мне не до шуток.

– За тобой же ходила! Чего теперь меня спрашивать?

– Найдена! – крикнул снова. Голос отразился от стен, затих где-то под потолком.

Вот теперь мне стало не по себе. Либо девчонка отошла по зову природы – и тогда для паники нет причин. Либо… одно из двух. То ли прав ендарь, и я со своей логикой направляюсь в сад – Найдена действительно заманила нас сюда с целью прикончить. То ли тварь, расправившаяся с дружинниками, все еще бродит в этих стенах – и спутницу мы живой уже не увидим. Да и сами скоро за ней последуем.

– А ее и правда нет. – Подошел ко мне Аеш. Вызов из его голоса исчез. Теперь ендарь выглядел испуганным.

Я коснулся магического камня ладонью. Похоже, это действие начинает входить в привычку в сложных и непонятных ситуациях. Но активизировать ауру пока рано.

– Если она меня съест, я тебе этого никогда не прощу, – сказал ендарь.

Мы подбросили в костер новую порцию дров.

В темноте, за пределами круга света, что-то захрустело, будто кто-то огромными челюстями в пыль перемалывает останки воинов.

Аеш медленно обошел меня, спрятался за ноги, крепко вцепившись в штанину.

Спустя примерно полминуты хруст сменился шелестящим звуком перетаскиваемого по полу сухого тела.

Кажется, я перестал дышать. Что-то разглядеть в окружающем нас мраке нереально. Придется полагаться только на слух. Не пропустить возможную атаку.

– На полу кровь есть? – спросил Аеша.

– Ась?

– Кровь на полу… видишь?

– Нет никакой крови! – выпалил он нервно.

– Если ее утащила тварь – кровь должна быть.

– Змею ты пригрел! Змею! Кровушка только наша…

Он не закончил фразу, так как темноту разорвал короткий, но громкий рык. Вслед за ним мы услышали звук глухого удара, а потом быстрые шлепающие шаги. И шаги эти приближались.

Я обхватил камень на шее, почувствовал ответный жар, а затем выхватил меч. Аура рванулась в стороны, вспорола мрак. Ответом ей стал разъяренный рев бледной твари. Нет, это была не ворожея. Существо с длинными жилистыми руками, легко достающими до пола. Отчасти оно походило на большую голую обезьяну, чьи гениталии прикрывала набедренная повязка. Искаженное злобой лицо могло бы принадлежать неандертальцу.

Достигнув границы ауры, тварь высоко подпрыгнула. Я не стал следить за траекторией ее полета – бросился в сторону. В голове не родилось ни единой мысли. Что делать? Куда бежать?

На какое-то время я поддался панике. Слышал рев и шлепающие за спиной шаги – и только бежал, лавируя между попадающимися на пути препятствиями. Но тварь двигалась куда быстрее. Прыжок, другой – и вот ее дыхание обжигает затылок.

Я резко остановился, развернулся к преследователю лицом, выставил меч. Лучше уж так, чем удар в спину.

Дрекавак не медлил ни мгновения – бросился на меня, выставив перед собой длинные руки. Попав в ауру, взвизгнул и попытался сжаться. Только это и помогло мне пережить атаку, но не избежать удара. Тварь врезалась в меня на всей скорости. Вместе мы покатились по полу. Меч за что-то зацепился и вывалился из моей руки.

Дрекавак снова взревел, метнулся во тьму. Я остался лежать. При падении сильно приложился о камень затылком. Теперь голова трещала, а мир резко кренился из стороны в сторону, точно палуба корабля во время сильной бури. Того и гляди выбросит в открытое море.

Я услышал приглушенный рык, приподнялся на руках. Дрекавак, низко пригнувшись к полу, кружил на границе ауры. Его тело покрылась пятнами ожогов, один глаз превратился в угольно-черное пятно. В плече твари зияла кровавая рана, похоже, нанесенная сталью. Значит, вот куда я попал мечом. Значит, его можно убить…

Радость исчезла почти сразу, когда увидел, как повреждения начинают исчезать. Точно невидимый художник стирал их ластиком. Что ж, теперь, по крайней мере, понятно, почему с ним не справились дружинники.

Кое-как я поднялся. Голова кружилась дико, желудок то и дело норовил подпрыгнуть к горлу. Но что самое поганое – аура поблекла. Если так пойдет и дальше, вскоре она вовсе исчезнет.

Я отступил на шаг. Дрекавак приблизился на шаг. Его единственный уцелевший глаз неотрывно следил за мной, будто тварь выбирала, какую часть тела следует оторвать первой.

– Откуда ты только взялся, урод? – проговорил я.

Ответа, разумеется, не дождался.

Нога за что-то задела. Опустив взгляд, увидел догорающий факел. Медленно его поднял. А нужен ли?

В стороне смутно вырисовывалась знакомая груда костяков. А там и ящик с бомбами. К сожалению, отсыревшими. Боком, не теряя из поля зрения дрекавака, начал продвигаться к ящику. В груди гнездился липкий комок холода. Я пытался найти выход из сложившейся ситуации, но не находил. Обидно, что все заканчивается вот так глупо. Особенно после успешного возрождения места Духов. Вроде бы вот оно – живи и радуйся.

Мир снова качнулся – и я чуть было не рухнул на колени. Караулящая меня тварь дернулась было прыгнуть, но в последний момент снова прижалась к полу. Аура вспыхнула ярче – и уже через секунду почти полностью померкла.

Я замер с факелом, занесенным над ящиком. Может, хоть удастся забрать тварь с собой.

Дрекавак приподнялся, явно готовясь к прыжку. На его морде, с которой уже почти исчезли следы ожогов, появился широкий оскал. Я бы мог поклясться, что тварь победно улыбается.

– Давай, не бойся обжечься…

За спиной дрекавака мелькнула и исчезла какая-то тень. Тварь нервно вздрогнула, обернулась – и тут же что-то ударило ее в челюсть. Большая голова откинулась назад, брызнула кровь. Дрекавак не отступил – напротив, бросился на нежданного обидчика. Длинные лапы с невероятной скоростью вспарывали воздух, но доходят ли удары до цели – я не видел.

Стиснув зубы, шагнул к твари. Аура коснулась ее спины – на бледной коже тут же вздулись волдыри ожогов. Дрекавак передернулся всем телом, закричал, почти как человек, и тут же пропустил новую атаку. Неведомый мне союзник поднырнул под вытянутые руки твари. Чем он бил – я не видел, но сила удара была такая, что дрекавака опрокинуло в сторону и навзничь.

Издав злобный рык, он тут же попытался подняться, но не успел.

Наверное, подсознательно я догадывался, кто пришел мне на помощь. Кроме Найдены некому. Она жива, а не порублена на куски – и это отлично. Но она не человек, а по-прежнему создание из болот, жаждущее крови.

Ворожея сверху вниз жестоким ударом пригвоздила голову дрекавака к полу. Послышался гулкий звук удара. Череп, обтянутый бледной кожей, треснул, смялся. По камням расплескалась грязно-алая жижа. Но обезьяноподобная тварь не сдавалась. Ее руки обхватили тонкую фигуру Найдены, начали сжимать. Ворожея вскрикнула, точно подкошенная, рухнула на колени. Тут же ее лицо оказалось в считанных сантиметрах от раззявленной пасти дрекавака.

Меня пронзило чувство дежавю. Примерно ту же самую картину я уже видел – когда ворожею тянул к себе порченый водяной. Тогда я мечтал, чтобы житель озерный и речных глубин откусил добыче голову. Но не случилось.

Что же изменилось сейчас? Дрекавак, покалеченный и истекающий кровью, одерживал верх. Какая, в сущности, разница, кто из монстров победит? Для меня исход неизменен – не один прибьет, так другой. И все же оставить все как есть не смог. Даже не думал, почему – поддался глупому инстинкту и шагнул к дерущимся. Аура накрыла обоих. Дрекавак взревел, его руки разжались – ворожея отпрянула. И тогда я ударил. Бесполезной деревяшкой-факелом. Изо всех сил саданул по морде обезьяноподобной твари. Попал в переносицу. В стороны брызнула щепа. Нос дрекавака вошел внутрь черепа, а глаза превратились в одну окровавленную массу.

Неожиданно Найдена припала к груди противника, положила на нее ладони, будто не желала расставаться. Потом снова отпрянула, но руки остались на теле дрекавака. Секунда промедления – и ворожея задрожала, будто в экстазе. Ее била крупная дрожь, глаза закатились. Дрожала и обезьяноподобная тварь, но куда сильнее. Мне казалось, что каждый мускул в теле дрекавака живет своей жизнью. Его тело изгибалось, билось о камень, руки и ноги выворачивались из суставов.

Безумство продолжалось не больше полуминуты, после которой ворожея отняла ладони от груди жертвы. Дрекавак обмяк.

– Уходи, – сдавленно прошептала Найдена. Она продолжала сидеть на коленях, только подняла на меня глаза – живые. Те самые, что видел в деревне, не черные провалы.

– Зачем все это? – я отступил на пару шагов, только теперь осознав, что аура продолжает ее жечь.

– Я не лгала тебе. Ни про это место, ни про себя. Только… про себя не все сказала. Ты вернул мне человеческий облик – это правда. Но лишь днем. Ночью болото приходит снова, забирает меня. Не всю – прежнего голода нет. Я надеялась, что со временем болезнь отступит, а ты ничего не узнаешь. Ошиблась.

– Но в деревню ты пришла ночью. В тот, первый раз.

– Нет, – она усмехнулась. – Это ты так для себя решил. Был сильный дождь, но не больше.

– А потом уходила с ужина, когда все еще оставались… – проговорил я, вспоминая. – Не любишь ночь?

– Не люблю.

– Что ты с ним сделала? – указал на тело дрекавака.

– То, что хотела сделать с тобой.

– Он мертв?

– Да.

– Почему все не рассказала раньше? Не в первый день, потом. Даже в лесу.

– И что бы ты сделал? – она склонила голову набок, будто к чему-то прислушивалась.

– Не знаю…

Я действительно не знал. Наверное, выгнал бы. Да наверняка бы выгнал, чего сомневаться?! Другое дело, что сейчас мысли встали враскорячку. То ли от удара головой, то ли от всего произошедшего в целом.

Волна слабости нахлынула внезапно. Я хотел было погасить ауру, но тогда бы остался в полной темноте. В одно мгновение ноги превратились в желе. Успев опереться рукой о стоящий позади ящик с бомбами, не упал пыльным кулем. Если Найдена хочет – самое время со мной разделаться.

Она медленно поднялась, подошла ко мне и опустилась на корточки. Аура тускло высвечивала небольшое пространство вокруг меня – наверняка жгла ворожею. Пусть и не во всю силу. Но та не проявляла ни намека на неудобства. Лишь на бледном лице проступали алые следы ожогов, а вокруг глаз легли черные круги. Черты лица немного заострились. И все же в ней не осталось прежнего холодного голода.

– Дрекавак пришел по тайной тропе, – сказала она. – Проход в нее найдете в том конце зала, – указала рукой. – Думаю, завала в ней больше нет. Прощай, князь Артем. Будь осторожен, болота еще напомнят о себе.

Ворожея отстранилась, встала и направилась прочь.

– Подожди… – слово вырвалось помимо моей воли.

Она замерла.

Надо было что-то говорить дальше, а в горле, как назло, пересохло.

– Останься… – выдавил с трудом.

Найдена обернулась.

– Ты не знаешь, на что себя обрекаешь. А что, если завтра голод вернется снова?

– Тебя же это не заботило, когда ты пришла в деревню.

– Я была напугана и искала тепла, мне простительно, – усмехнулась она.

– Только ендарю ничего не говори. Спрячься до утра. Он точно тебя не примет в облике чуда болотного. Скажешь, что нашла тайную тропу, пошла по ней и заблудилась.

Ее брови сошлись к переносице.

– Вот так ты, значит, со стариком Аешем?! – раздалось ворчливое из темноты. – Так и знал, что сразу тебя съесть надо было. – Ендарь показался в свете ауры. – Я, значится, подмогу ему готовлю, жизнью своей рискую, а он так со мной!

– Подмогу? – не понял я.

– Конечно! Или ты думал, что Аеш бросает друзей в беде?

– Честно? И мысли такой не было.

Аеш расплылся в самодовольной улыбке.

– Перетрухал я, признаюсь. Как бы порты менять не пришлось. Не смотрел еще. Но чую – полным-мокро там.

Найдена сдержанно рассмеялась.

– А ты чего ржешь, аки кобыла непокрытая? Свои порты глянь! Поболе моего будет, небось.

– Обязательно проверю, – кивнула та.

– Вот если бы все своими глазами не видел – ни в жисть бы не поверил, что поганая ворожея могет кому шкуру спасти. Где такое видано-то?

– Может, времена меняются? – спросил я.

– Может, ты зад поднимешь уже? Али все барахло мне одному наверх таскать?

– Уже встаю, – сказал и оперся о руки. Тут же аура исчезла, а я снова повалился на пол. Темнота перед глазами поплыла, и последнее, что услышал: "Не ешь меня, я не вкусный…"

Проснулся уже у костра. У все еще заблокированной двери, возле которой лежали бомбы. Аеш и Найдена сидели тут же. Молчали. Бледность девушки сменилась вполне здоровым румянцем, черты лица снова разгладились. А вот следы от ожогов остались. И весьма заметные следы, наверняка причиняющие сильную боль.

– О, очнулся, красавица страшная! – с радостью вскочил на ноги ендарь. – Вижу-вижу, что очнулся. Нечего притворяться. Давай-ка перекусим и за работу. Уж утро, поди, над нами. Мы уж и тропу проверили тайную. Есть такая – и свободная. К самой реке ведет. И недалече совсем.

– Ты ел только что, – сказала Найдена.

– А ты не оговаривай старших, усы еще не бреешь, а туда же… – он замолчал, видимо, раздумывая над неполным соответствием своих слов собеседнику. – Тьфу на вас. Всегда знал – нет никого хуже и противней человеков.

– Ладно-ладно, уговорил. – Я сел. Сон явно пошел впрок – силы заметно восстановились. – Где мой мешок?

Особенного голода я не ощущал, но все равно ел. Впереди длинный день, а ночь выдалась непростая.

– Больно? – спросил Найдену.

– Немного.

– Аеш, у тебя есть мазь какая от ожогов?

– Не надо, – опередила ендаря девушка. – Знаешь, я почти забыла, что такое боль. Вспомнила, только когда шла за домовыми через болото. Еще не насытилась этим чувством. Чувствую себя живой.

Мы помолчали. Я хотел знать – что значит быть ворожеей? Ведь изменилось не только ее тело, но и что-то в голове. Что-то, что толкало на убийство. И если само по себе убийство, жажду охоты еще можно объяснить нестерпимым голодом, то как объяснить манеру поведения? Сейчас, после преображения у места Духов, Найдена казалась мне сдержанной и довольно серьезной. Возможно, все дело в ее желании как можно скорее найти свое место в живом мире. Но там, в тайнике с жезлом Духов, и потом, в развалинах места Духов, она буквально пульсировала вожделением и развязностью. По сути – совсем другой характер. Совсем другой человек, если это слово применимо к ворожее.

Вопросов возникало много, но пока я загнал любопытство подальше. Сейчас не самое лучшее время для выяснения подобных подробностей.

– Их надо похоронить, – сказал, снова завязывая мешок. – Всех, чьи останки найдем.

– Спорить не стану, – согласился Аеш.

– Похороним, – сказала Найдена.

* * *

Мир наверху встретил нас утренней прохладой и заревом восходящего солнца.

Мы стояли на высоком берегу реки и смотрели на новосозданный курган. Под ним покоились останки двадцати шести человек, найденные нами в пещере под пограничной башней. Извлечь все костяки на поверхность оказалось не так сложно, как выкопать для них единую могилу. Из-за отсутствия лопаты действовать пришлось мечами. Несмотря на близость к воде, земля на берегу оказалась жесткой, а верхний слой дерна и вовсе представлял собой нечто, напоминающее переплетение металлической проволоки.

Но просьбу десятника с именем Горан мы исполнили. Его же послание Аеш предложил сжечь, а пепел развеять над рекой.

– Вода примет их имена и никогда не забудет, – сказал он. – Их тела упокоились, а души обретут вечную свободу. – Немного помолчал и добавил размеренным речитативом:

Плоть земле, дух воде.

В добрый путь – не забудь

О земном, о былом.

Приходи к нам во снах.

В добрый путь в небесах.

Потом мы собирали в округе ветви и высокую траву (с последней возникли серьезные трудности, так как болотная растительность большей частью распалась гнилыми останками, а новая еще не выросла), связывали из них волокуши. Уже поверху нагрузили неповрежденные оружие и броню.

Работу завершили далеко за полдень. Грязные и уставшие, наскоро перекусили и тут же выдвинулись в обратный путь. Можно сказать, мы нашли больше, чем планировали. Кроме оружия и доспехов, с собой забирали и ящик с бомбами. Я все еще не знал, выйдет ли из них толк, но и бросать не решился. Как запасливый хозяин – все в дом.

Напоследок Найдена спустилась к реке, осторожно погрузила руки в воду. Умылась. Она будто с кем-то прощалась, или же наоборот – здоровалась. Обратно вернулась уже через пару минут. Спокойная и умиротворенная. Взгляд блуждающий, точно о чем-то вспомнила.

* * *

Труден труд бурлака.

Много раз за последующие полдня мне хотелось бросить куски грохочущего на волокуше металла. Если поначалу шли довольно споро, то к вечеру скорость передвижения упала почти до нуля. Из ендаря помощник в транспортировке оказался никакой. Найдена хоть и рвалась меня сменить, но быстро выбивалась из сих.

Особенные проблемы вызывали места, где болото только-только отступило. Пройти налегке там не составляло труда, но любой дополнительный груз буквально впечатывал во влажную землю, с чавкающим звуком раскрывающуюся под ногами. В такие моменты в дело вступал даже Аеш, толкающий нашу "колесницу" сзади. При этом иногда он падал лицом во взбаламученную мной и Найденой грязь, тогда приходилось останавливать и вытаскивать уже его – заляпанного и злого.

Ближе к вечеру за нами пришли. Первым кавалькаду сопровождения заметил Аеш и тут же распорядился все бросать к козлу кривоногому и спешно разводить костры. Чем больше – тем лучше. Не задавая лишних вопросов, мы послушно принялись выполнять поручение. Только после того как первые лепестки пламени поднялись над кучей полусырых дров, я спросил – что случилось?

– Волки, – ответил ендарь, старательно раздувая огонь.

Костром ограничились одним. На несколько просто не хватило горючего. Но зато уж единственный поддерживали полыхающим и жарким. Впрочем, если судить по тем звукам, которые время от времени стали долетать и до меня, хищников пламя пугало, но отступать они не собирались. Кружились вокруг вынужденного лагеря, даже не особенно скрываясь. Иногда в отблески пламени или прорехе между кустов мелькала темная туша. Туша весьма внушительного размера. Нами пришли поужинать не обычные волки, на что я робко надеялся, а порченые твари. Такому разом откусить голову – нечего делать.

– Почему они не нападают? – спросил я.

– Ждут темноты, – ответил Аеш. – Пока еще огонь их сдерживает. Но ночью… – он многозначительно закатил глаза, вздохнул.

– Ночью они не подойдут, – сказала Найдена.

– Почему? – машинально спросил я, уже зная ответ.

– Побоятся, – улыбнулась она.

В этот раз мы с ендарем стали свидетелями ее преображения. Наверное, Найдена предпочла бы отойти от лагеря подальше, скрыться с наших глаз, но сделай это, пока все еще оставалась человеком, долго бы не протянула. А потому просто села возле волокуши, прислонилась к ней спиной и закрыла глаза. Некоторое время ничего не происходило, а потом по ее телу пробежала сильная судорога. Появился черный дым. Ниоткуда, он будто исходил из самой Найдены, струился из пор ее кожи. Густой и тяжелый, укутал ее плотным коконом. Дым клубился, менял форму, а потом разом, будто затвердев, опал на землю темными хлопьями.

Ворожея поднялась на ноги, повела плечами. На какое-то мгновение мне показалось, что сейчас она бросится на нас. Но нет, бледные губы тронула легкая улыбка.

– А теперь идите рядом и не отставайте, – сказала она и, подхватив веревку от волокуш, шагнула в темноту.

– Вот же разорва болотная! – воскликнул Аеш. – А ужин? Ужин-то как?!

Потрясая руками, он бросился вслед за ворожеей.

– Война войной, а обед по расписанию? – спросил я его.

– С вами ни обеда, ни ужина нет. Ни покоя, ни отдыха. Тебе хоть стыдно? – он с самым серьезным выражением лица уставился на меня. – Лучше не ответствуй… – добавил тут же.