Текст книги "Снайпер"

Автор книги: Максим Суховей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Этого еще не хватало… Во-первых, мне тут до тебя далеко. Во-вторых, если заметил, я с другой девушкой.

– Еще лучше. Значит, объект будет пытаться привлечь ваше, Олег Николаевич, светлейшее внимание, а лучший для него способ – это скармливать вам информацию. Да, хоть она и «донор», а мозги на месте, так что ты поосторожней, на мягких лапах.

– Не знаю… Как-то все это… Ну не умею я так!

– А ты учись, – без тени иронии посоветовал Руди. – Учись, пока не поздно, профессионал хренов. Меня бы не было – что б ты делал? Ты бы начал ее достаточно жестко колоть, так? В результате заимел бы не союзника, а врага.

– На кой мне такие союзнички? Чтоб меня, как Александра, в один прекрасный день расшмаляли в упор? И как-то это… ну, неправильно.

– И що ж вы, пан «снайпер», с себя целку строите? – усмехнулся Руди. – В этой команде тебе союзники ой как понадобятся. Если, конечно, ты не хочешь их всех чохом сдать в ОВР.

– А в дыню?

– Ладно, шучу, конечно… Про ОВР шучу. А про союзников нет.

– Я нынче тупой, заметил?

– А по жизни, значит, острый. Поясняю для острых: ты ж не думаешь, что эти милые ребятки случайно к тебе притусовались?

– Параноик, – вздохнул Олег.

– Есть маленько, – в тон откликнулся Руди. – Только учти, о дважды острый: в Крепости случайностей не бывает.

Олег откинулся на спинку стула, возвел глаза к потолку:

– Кстати, о Крепости… Я вот лично до сих пор понять не могу, какого члена там оказались мы с Патриком. «Снайпер» и «викинг». Опер и боевик. Что-то не заметил я, чтоб ты с нами поехать рвался… А тамошнюю ситуацию размотать – это хотя бы один грамотный «стратег» нужен.

Руди резко качнулся вперед – Олег только теперь заметил, что дорогой шеф крепко «в градусе». Пожалуй, таким пьяным Руди он еще не видел. Он – скорее уже по привычке – включил «слух». Бесполезно, как и следовало ожидать: у «стратегов» вместо музыки помехи сплошные…

– Верно, не рвался… А знаешь, почему? Ребята моей квалификации сгорают там за два часа. «Советник», «индуктор» – нашей братии в шесть секунд конец приходит.

– Слушай, ты вообще объясни, – на Олега навалилась пьяная Волна, и бороться с этим сейчас не хотелось. – Куда я ездил? Зачем? Что делал? Ведь это ж все какой-то бред…

– Зачем? – Руди резко выпрямился. – А ты в курсе, что Лесник берет под свою руку ребят из группы Крамнера?

– Этого… ПВ-физика? Который застрелился?

– Странное самоубийство было, – равнодушно сообщил Руди, поддевая непослушной вилкой кусочек салями.

– Что, три пули в затылок?

– Ай, гений растет! А его ассистент пропал без вести. За пару дней до твоего отъезда.

– Ну вашу мать! – высказался Олег, опрокидывая шнапс в глотку. – И все-то засекретить надо! Ну нет бы на берегу сказать: так, мол, парень, и так…

– Нажрался, «снайпер»?

– Нажрался, – покорно согласился Олег. – На общие вопросы, знаешь, потянуло. Вот я понять не могу, чего ради этим уродам надо? Леснику, Дону? Власти? Тридцать с лишним лет прожил, а так и не понял, что уж там такого сладкого?

– Да просто все, – Руди опять отмахнулся. – Власть – инструмент для проверки принципов. Что непонятного?

– И что, вот ты «стратег»… Для тебя это главное?

– «Стратег», – Руди оскалился. – Если хочешь знать, забиты мы в эту квалификацию, как в «испанский сапог»… Для тебя вот, «снайпера», важно наличие мишени, а у тебя скорбь мировая.

– Пофигизм у меня. Невеселый.

– Ты не ори только, народ перебудишь.

– Слушай, – Олег потер лицо ладонями. – Я ж этих ваших принципов не понимаю ни разу, так какого беса я вообще в этих раскладах делаю?

– Максимализм не добродил? – Руди бодренько заглотнул очередную рюмаху. – Понимания не хватает, да? Пойми ты простую вещь: мы вообще ни разу не понимаем в мире, где живем! Я вот даже не знаю, на каком языке думаю! Ты о природе времени что-то знаешь? Нет? И я – нет! Однако вот меряем, – Руди ткнул пальцем в сторону часов на стене. – А что до морали с этикой… Ты пойми, хирург, когда в кишках копается, не думает, кто там на столе – праведник или грешник…

– То – хирург, а то – коновал местечковый, – помотал головой Олег. Перед глазами все расплывалось. – У тебя ж получается самопроизвольный процесс какой-то. Броуновское брожение… Не хочу. Мы что, я вот спросить хотел, всегда такими были? Знаешь, я после Крепости так себя чувствую, словно землю из-под меня вынули, до этого хоть во что-то верил, а теперь…

Руди прикурил сигаретку от окурка старой, раздумчиво пробормотал:

– Верил, говоришь… – а потом, вскинув на Олега ничуть не пьяный взгляд, осведомился совершенно трезвым голосом: – Слушай, а с тобой там, в Крепости, ничего странного не происходило? В смысле, непривычного – какие-нибудь видения, сны, что-то в этом роде?

– Не знаю, – пожал плечами Олег. Про тот странный, выгоревший,сон рассказывать почему-то не хотелось до крайности, как и про то, что довелось увидеть мельком во время «султана» – чисто на уровне инстинкта не хотелось. Так что он мотнул головой и решительно отрубил: – Нет, никаких видений, точно. А сны я вообще не запоминаю – нам, «снайперам», знаешь ли, не положено.

– Не положено, не положено… – повторил Руди словно про себя. – А насчет веры я тебе так скажу, «снайпер»: не верь никому. В особенности близким друзьям. Ну, кроме меня, естественно.

Олег исподлобья уставился на него. Руди вдруг откинул волосы со лба, расплылся в широкой мальчишеской улыбке – Олег сам не выдержал, хохотнул. Руди снова собрался:

– Вот что. Хорош на сегодня. Падай-ка спать. Мой спальник в шкафу возьмешь.

– А ты?

– Через пару часов приду в норму, смотаюсь раздать задания… Хорошо быть начальником!

Олег допил рюмочку, поднялся и задумчиво произнес:

– А что, если я тебя, дружище, со всеми заданиями пошлю просто куда глаза глядят?

– Так ведь не пошлешь, – усмехнулся Руди. – Ладно, вали дрыхнуть.

Олег, придерживаясь за стенку, направился в спальню. Вот не забыть бы, о чем мы еще трындели, успел подумать он.

«Ничего, я запомню», – неожиданно серьезно сообщил внутренний голос.

Глава 2
ПОЛИТИКА REALTIME

Проснулся Олег уже поздним утром. Вчерашняя пьянка напоминала о себе только легкой ломотой в затылке да сушняком. Остальные, похоже, давно встали – в гостиной бормотал телевизор, из кухни тянуло кофе и еще чем-то вкусным…

Не открывая глаз, он запустил Волну на сканирование. Так и есть, коттедж плотно перекрыт – в первую очередь от воздействий снаружи. Страхуется Руди… Вспомнить бы еще, о чем мы с ним вчера говорили?

Сбивчивый диалог на кухне припомнился во всех подробностях (внутренний голос, ерник и зануда, слово держит!), и Олег тихо зарычал от досады. Значит, домой добрался, «снайпер», расслабился, да? И вместо того, чтобы целенаправленно крутить Руди на информацию, сам накушался до поросячьего визга… Стыдобище! Впрочем, у Олега осталось стойкое ощущение, что Руди-то как раз вчерашний треп на кухне режиссировал и контролировал по полной, и «ключей» к ситуации накидал целую охапку. В своей, понятно, манере. Он, зараза, такой: спроси его, сколько времени – и то намеком ограничится…

Но вот один из намеков Олегу сильно не понравился. Да какое там намек, мрачно подумал он, открытым текстом Руди мне сказал, что неслучайная у меня подобралась компания. Это значит, всех пятерых на мягких лапах прозванивать, зондировать, на вшивость проверять… Вот только этого мне и не хватало для полного счастья! Удружил, блин конкретный, гражданин начальник!

Впрочем, у Руди в здешней обстановочке фляга свистит однозначно. Да и у меня уже начинает. Как там Фармер выразился? «Политические изменения»!.. Сиречь игрушка в «царя горы» – с целью реализации неких идей и принципов. Глобальных, естественно. Не люблю «стратегов»… Особенно если учесть, что кто-то из них стоял за всем этим паскудством, которое творилось в Крепости. А может, и оба «претендента на престол» к этому причастны.

Вообще, сходится, прикинул Олег. Сначала, значит, какой-то большой и страшный дядя сказал: «Куси их, но аккуратно» – и явились Зодчие. С которыми, как Джордж утверждал, можно было договариваться о чем-то. А потом кто-то еще завизжал: «Рви!!!» – и свалились в Крепость какие-то отмороженные на всю голову десантники (он передернулся, вспомнив ощущение контакта с пустотой, вакуумом тех, что шли по его душу – что-то раньше с таким не сталкивался!), которые уже ни с кем ни о чем договариваться явно не собирались. Так что как ни крути, насчет событий в Крепости придется весь этот детсад колоть. Причем каждого в отдельности. Тоже своего рода политика, провалиться б ей, откуда нет возврата!

Олег свернул спальник, умылся и прошлепал на кухню. Джейн деловито возилась с какой-то стряпней – Олег без всякой Волны понял, что для нее это прежде всего способ отвлечься, переключиться. Лучше уж пусть так, чем за ствол хвататься, хмыкнул он про себя, узрев в углу Ханну.

– Привет… А кофе мне дадут?

– А за какие заслуги? – не оборачиваясь, осведомилась Джейн.

На сковородке что-то шкворчало, исходя пряным запахом.

– Ну как… За вредность, наглость и жадность.

– Уговорил. Вон кофеварка.

– Ну вот, – огорчился Олег. – А из своих ручек? Желательно в постель?

– С разбегу. Полный кофейник… Ешь давай, вон завтрак на столе тебя дожидается.

Олег поднял салфетку и восхищенно присвистнул. Какие-то салатики, гренки с сыром, какие-то пирожки… Из чего только и настряпала – Руди отродясь домовитостью не отличался… Впрочем, усмехнулся Олег, накормить и обстирать его – чуть не очередь желающих выстраивалась…

– Слов нет, – признал он, накидываясь на все это великолепие.

От попыток проанализировать ситуацию в целом он решил пока отказаться. Не по нашим зубам-с… Все равно что сопляк-лейтеха, только из училища, попытается въехать, что там такое господа фельдмаршалы задумали. Ясно только – что-то по определению поганое…

Лучше, думал он, попытаюсь для начала разобраться с тем, что мне Руди вчера накидал. Политический расклад – пока замнем для ясности. Но вот прозвучала, в частности, такая интересная фразочка: что-де забиты мы в свою квалификацию, как в гишпанский, понимаете ли, сапог. В исполнении Руди – явное приглашение на данную тему поразмыслить. Что ж.

Итак, имеем мы следующее: первые два года в Академии «рекрута», сиречь студента, дрючат в теории, а уж по физподготовке гоняют – как вспомнишь, так вздрогнешь. Очень, кстати, поощряются занятия восточными дисциплинами… Причем на баловство с наркотиками до определенного предела смотрят очень даже сквозь пальцы. Отсеивают народ по непонятным каким-то критериям – и без объяснения причин. «Курс молодого бойца», короче.

Далее – инициация… Странно, как-то из головы она у меня напрочь вылетела. Хотя вроде событие, мягко говоря, не из последних… На следующий день уже ясно, кто есть кто – ты, парень, «арбитр», ты – «стратег», а ты, ты и ты – «викинги»… Японский бог, прямо какая-то говорящая шляпа из «Гарри Поттера»! Причем в Академии шуточка насчет Хогвартса, что характерно, успеха не имеет… В общем-то, и по рогам за нее получить реально. Сам, бывалоча, всякой первачне… Ладно. А дальше самое оно и начинается: и бесконтакт, и все прочие радости, но уже порознь, по двенадцати группам, разным по численности.

Вот оно! – сообразил Олег. А ведь квалификация определяет твое дальнейшее развитие, твой путь. Отчасти даже привычки и склонности: не случайно ведь так вышло, что все «викинги» любят джаз, а все «снайперы» – рок. А «стратеги», кстати, поголовно глухня… Понятное дело, мы не оловянные солдатики, в учебной группе очень даже разный народ был и по темпераменту, и по наклонностям, и по интеллекту – а как ни крути, общего многовато. Рефлексы, приемчики, а главное – способ мыслить. Решения определенной задачи у каждого в отдельности могут серьезно отличаться, но идут все же в одном ключе. Хреновато как-то выглядит, ежели вдуматься…

А далее, господа редакция, начинается самое интересное. За действиями твоими после выпуска начинает следить Отдел Внутренних Расследований, не входящий в структуры И-отдела никаким каком. Совершенно самостоятельная контора – впрочем, тоже формируется из выпускников Академии. Получить назначение туда никто не хочет, однако ряды, блин, пополняются регулярно. В соответствии, значит, с индивидуальными склонностями…

Ежели ребята из ОВР решают вдруг, что действуешь ты вне соответствия со своей квалификацией – читай, вне заложенной программы, – теоретически предполагается, что ты способен напрочь выйти из-под контроля. Слететь с нарезки, натворить дел, уйти «в пампасы», затеряться в лабиринте множества миров… Основания, в принципе, есть, во всяком случае, после каждого проявления «синдрома джедая» головы в ОВР летят всерьез. Так вот, после ябеды из ОВР человека, случается, дисквалифицируют. Нечасто, но случается. У эсбешников одно достоинство: уж они-то на решения квалификационной комиссии никаким боком не влияют…

Так вот, дисквалифицировали тебя, ладно. От работы отстранили. Но способности-то твои, навыки, опыт – все это никуда не делось, все при тебе! И что с тобой, таким, делать? Убивать вроде не за что, на волю пускать – себе дороже выйдет… Вот для подобных случаев и существует Гетто. Сам Олег там, понятно, не бывал, но слухи самые разные ходили. Кто говорил – тюряга, кто говорил – курорт… Впрочем, с точки зрения Олега, особой разницы в данном случае не было.

Блин ты с кексом, подумал Олег, а ведь я все это раньше знал! Никаких Америк я сейчас для себя не открыл. Только когда с этим постоянно живешь, оно вроде и нормально выглядит, а как со стороны поглядишь – дурдом с порнографией. А в душу, стало быть, заглянешь – чистый крокодил… Только раньше я как-то об этом не задумывался, а теперь элементарно сложил все вместе… Поумнел я, что ли, резко? Вот уж не радует! Или пресловутый «кризис среднего возраста» наметился? И с какой бы это такой радости Руди меня о сем поразмышлять приглашает?

Нет, понятно, Олег не исчерпывался своими квалификационными способностями. Был и хорошим товарищем, и внимательным любовником, и музыкантом приличным, и в литературе разбирался неплохо… Только все равно получалось как-то унизительно. Живешь этак приложением к заложенным в тебя функциям… А ведь я, подумал он, до кучи под этой самой дисквалификацией аккурат и хожу.

Настроение, и без того ясно какое, испортилось окончательно. Ну, Руди, запустил, блин, ежа под голову… Очередной тебе пламенный рахмат, дорогой шеф!

Впрочем, настроение настроением, а дело делом, и Олег, одним глотком выхлебнув остаток кофе, встал из-за стола. Ну что, граф, где они там, великие дела? Подать их сюда немедля, да побольше, побольше!

Джейн как раз накрыла сковороду крышкой и отошла от плиты. Олег улыбнулся ей, настраивая «слух».

– Не надо, – тихо попросила она.

Понятно, сообразил Олег, тоже хреново девке, вот она и не хочет, чтобы я ее в таком состоянии «слышал». Тому, что она вычислила его «фишку», он уже и не удивился. Хотя чужую «фишку» поймать – дело в принципе невозможное…

– Ладно. Руди здесь?

– Сказал, вернется скоро.

Олег повернулся к Ханне – та все так же сидела, откинувшись на стену и прикрыв глаза. Все ясно с ней – вот ее вчерашнее утро и догнало во всей своей, мать его, прелести. Еще, поди, и друзья-товарищи успели ободрить и утешить – что с них, сопляков, возьмешь? Не есть хорошо это, подумал Олег. Видал я такие симптомчики… И что характерно, не лечится! Разве что затащить ее сейчас в ванную и вздрючить как следует – и то не факт. Нет уж, пусть Руди этим занимается. У него это лучше получится.

– Как ты?

– Нормально, – безразлично отозвалась Ханна, не открывая глаз.

Олег хмыкнул:

– Ладно, подруга, давай-ка проверим, а то накроет опять, как там, у «галоши»…

Она только плечами пожала. Олег осторожно качнул Волну – хвала создателю, ничего подобного. Значит, та зараза, что людей в Крепости держит, этот фактор пустыни, или как его – однократного применения? Уже легче, хотя сильно расслабляться на этот счет не стоит. Олег снова настроил «слух», уже на Ханну…

«З-ЗУММ!» – короткий зудящий звук, будто лопнула струна, мгновенная глухота, даже сознание словно на миг уплыло… И все прошло.

Олег потряс головой, приходя в себя. Ни хрена себе, обалдело подумал он. Сколько живу, первый раз со мной такое… От «фишки» – в частности, от моего «слуха» – закрыться практически невозможно. Руди – тот не «звучит» по причине полного отсутствия такового звучания… Но эта-то закрываться и не думала, к гадалке не ходи! К тому же защита у «доноров» – так, тьфу, а не защита… И однако вот он, факт. Еще раз пробовать – как-то не тянет. На фиг, на фиг, господа, подумал Олег, поднимаясь. Вот как-нибудь специально для этого соберемся… А пока лучше проверим остальных членов команды. Так что Олег направился в библиотеку, на ходу чиркая непослушной зажигалкой (и как только Руди может подобную дрянь курить?!).

Макс обнаружился в библиотеке – с зажатой в зубах сигареткой он, щурясь от дыма, погрузился в какой-то фолиант, что называется, с головой, и появление Олега отразил только после того, как тот откашлялся и внушительно произнес:

– С добрым утром… коллега.

– А?.. Ага, привет, – Макс раздавил бычок в переполненной пепельнице. – Слушай, я с этим человеком играю. Это ж пещера Али-Бабы! – он широким жестом обвел шкафы.

– Если он еще с тобой играть захочет… Наслаждайся, пока время есть, – ухмыльнулся Олег, усаживаясь.

– А сколько у нас этого самого времени?

– Знать бы еще, что это вообще такое… – под нос проворчал Олег, снова припомнив ночной разговор.

– А?

– Да нет, я так, о своем… Насчет времени – бес его знает, есть у меня такое чувство, что за нас возьмутся очень круто и очень скоро, – протянул Олег равнодушным тоном предводителя бесстрашных ковбоев, искоса наблюдая за Максом. А с того после Крепости апломб слетел, как пыльца, теперь выглядел он просто толстым, напуганным очкариком. Что, в общем, вполне объяснимо: почву у него из-под ног выбили всерьез, а на ходу перестраиваться не учили. Ладно, подумал Олег, физически он пока в норме, а психологически… Стоит попробовать вернуть его хотя бы на время к знакомым темам, а то совсем зачахнет. Да заодно и посмотреть, чем у нас коллега дышит.

– Слушай, ты вот, мне помнится, что-то такое насчет равновесия говорил – ну, когда из Крепости валили? Заинтриговал, так что поведай, будь ласков.

– А что, Отшельник тебе ничего не объяснил? – очень натурально удивился Макс. Тоже еще, Штирлиц доморощенный, раздраженно подумал Олег. «Он хотел знать, знает ли Борман, что Мюллер знает о том, что знает Штирлиц»…

– Отшельник мне много чего объяснил, – проворчал он.

– Так ты, я думаю, уже и сам понял… – бледно усмехнулся Макс. – Эксперимент. Крепость – это ж в каком-то смысле Утопия. Гармония социальная, понимаешь? Фармер и компания – скажем, хранители статус-кво, наша команда… как бы сказать… – он замялся, производя неопределенные жесты свободной от сигареты рукой.

– Те, кто хочет странного, – буркнул Олег.

– А? – встрепенулся Макс, цитаты явно не уловивший. – Ну, можно и так.

– А экземпляры? – агрессивно спросил Олег.

– А что – экземпляры? – невинно блеснул очками Макс. – Вот ты Мак-Ки видел?

– Ну.

– А что у нас теоретическая И-механика? Правильно, на девять десятых бред козлиный. А поскольку доктор наш человек честный и все ж таки ученый, он при прочих равных так малость шарлатаном себя чувствует. А в Крепости он… ну, сам видел. Да и прочие довольны: чувствуют-то они себя настоящими и состоявшимися.

Вот ты, значит, у нас какой, партайгеноссе Макс, помаленьку зверея, подумал Олег. Видали мы такие Утопии – только вот почему-то их всю дорогу автоматчики с собаками охраняют… Только ведь я-то чувствую, что трындишь ты мне в данную конкретную минуту, как товарищ Троцкий на пленуме! Ну, я ж тебя, подумал он, настраивая «слух»…

«З-ЗУММ!» – на сей раз звук вышел ниже, глуше, но перед глазами снова все поплыло на момент, как после нокдауна, и то же чувство секундной глухоты… И вот тут Олег испугался. По-настоящему, до мокрых ладоней и слабости в коленках.

Да что ж за день такой, потерянно подумал он. «Оглох» я, что ли, в самом деле?.. Как же я без «слуха»? Я ж без него не умею!..

Впрочем, перед душкой Максом бледный вид никак демонстрировать не стоило. То, что парняга совсем не такой безобидный, каким кажется, Олег уже давно уяснил. Вот только зачем он столь откровенно врет про Крепость? Ну, скажем так, на три четверти врет… Ведь знает же, с кем говорит, знает, что «снайпера» так не обманешь, знает, что в его версию не лезет очень и очень многое из того, что Олегу довелось увидеть! Смысл? Значит, какой-то есть, дери его веником! Ну мать его, какие все загадочные нынче, тоскливо подумал Олег. Устал я от непоняток, вот честное слово, устал…

– А Торговцы-на-джипах? – небрежно спросил он, чтобы что-нибудь спросить. Макс, противу чаяний, отмалчиваться не стал – более того, Олег почувствовал, что сейчас-то коллега наконец говорит чистую правду.

– А, эти, – отмахнулся коллега. – Ну что ж, ездят себе, торгуют…

– Чем торгуют? Фруктами, оружием, анашой? Бусы и зеркальца сарацинам впаривают? И какие джипы? В вашей пустыне ни один нормальный джип не проедет.

– А у них ненормальные… А так они желаниями торгуют.

– ЧЕМ?! – Олег даже про свой испуг позабыл.

– Глуховат нынче, коллега? Говорю по буквам…

– Шел бы ты… Они что, вот так ходят с воплем: «А кому желаний горяченьких, с пылу, с жару, пять монет пара!»? Или точка у них в пустыне?

– Да нет, просто находят у тебя… ну, что ли, брешь, возникает определенный контакт… А следом, сам понимаешь, контракт.

– И почем нынче желания? – вздохнул Олег.

– Дороговато, – невесело усмехнулся Макс. – Их… клиентуру ты в Крепости на каждом шагу встречаешь, так что кто кому зеркальца впаривает – еще сильно под вопросом… Только не спрашивай ты меня, кто они, откуда – я сам не в курсе. Знаю, что их сарацины здорово не любят – вот и все.

А ведь не врет, определил Олег. По крайности, верит в то, что говорит. А если припомнить, то и Джейн мне в ту нашу с ней безумную ночку что-то такое втолковать пыталась… Блин, понятно, с чего туда все ломанулись – сперва Зодчие, потом десантура, усмехнулся он. Счастье даром, для всех – но только жителям этой деревни… И хрен потом от этого счастья смотаешься.

– Слушай, я вот понять не могу – а как ты о них вообще узнал? Ну, весь этот расклад?

– А как ты узнаешь, когда я вру? – Макс говорил так же негромко и серьезно, как в их первую встречу. – Я ж, когда тебя предупреждал – ну ты только приехал тогда, – я ж видел, что тебе-то они всерьез опасны. У меня глаз наметанный, – он снова грустно усмехнулся и принялся протирать очки.

– А у тебя, стало быть, желаний нет? – сумрачно спросил Олег. Неужто все в этой клятой Крепости меня насквозь видели? – ужаснулся он.

– Были когда-то, – пожал плечами Макс. – Только я, знаешь, давно уже понял: самое худшее – это когда они сбываются…

Олег с мрачным удивлением уставился на него – сейчас это был какой-то другой, незнакомый Макс. Не самоуверенный мультяшный попугай, не ерник-прорицатель, не перепуганный «ботан», не оголтелый врун, какого он только что видел… Другой. Старше… мудрее, что ли? Сколько ж вас, доктор Зорге? – подумал Олег. И ведь не владеет Волной этот деятель – ну ни в каком виде!

В дверь просунулся Джордж:

– Командир, быстренько! Кой-чего интересное, мать его так!

Олег следом за ним двинулся в гостиную – не без облегчения.

А вот Джордж «звучал» как положено, и Олег чуть не прослезился, вслушиваясь в стаккато барабанов и резкие голоса флейт – парень явно был чем-то здорово взбудоражен. Пронесло, с облегчением подумал он. «И еще как пронесло-то!» – не преминул ввернуть внутренний голос.

В гостиной наличествовал Янек – он с самым напряженным вниманием вглядывался в экран телевизора. На экране между тем рекламировали какую-то сверхнавороченную тачку. Очень актуально для Управления, рассеянно подумал Олег. Особенно если учесть, что дорог, по которым отсюда можно уехать, попросту нет. Весь транспорт – десяток электробусов внутри городка да парочка вертушек на всякий пожарный…

Он обернулся к Джорджу:

– Ай, чудо вижу, сахиб! Ящик сам говорит, в ящик чудо-зверь бегает!

Джордж промаячил ручищей – мол, погоди, сейчас все будет – и сам вперился в телевизор. Олег вздохнул, уселся на диван рядом с Янеком, закурил. Ну блин, ну какая же дрянь у Руди сигареты!..

Ждать долго не понадобилось: реклама сменилась заставкой аналитической программы, потом на экране возник профессионально собранный ведущий, безукоризненный от прически до галстука. Олег вообще терпеть не мог подобные программы, считая их либо враньем, либо словоблудием, но тут первая же услышанная фраза заставила его навострить уши:

– Итак, продолжаем программу «На самом деле». Прокомментировать ситуацию вокруг анклава Крепость наш корреспондент попросил сотрудника Управления Олега Николаевича Панина, назначенного в связи с последними событиями куратором Крепости. Материал, пожалуйста.

– Что за ху… – начал было Олег – и не договорил.

После титра «специальный репортаж», на экране возникла панорама Крепости – Олег видел ее в архиве перед отправкой. Затем она перетекла в пустынный пейзаж – красноватая пыль, бурые кустики на бархане, какое-то строение… На фоне строения оператор наплывом снял некоего решительного деятеля с кобурой на поясе – и приглядевшись, Олег не без удивления узнал себя… Точнее, не себя, но кого-то очень похожего, особенно если камера слегка не в фокусе. И морда самая что ни на есть героическая – Олег такую гримасу в жизни б не состроил.

Голос корреспондента за кадром заговорил почтительно-напористым тоном репортера, беседующего с начальством:

– Олег Николаевич, вы не могли бы сказать, чем обусловлено назначение куратора? Насколько мне известно, это шаг достаточно решительный.

Тот, на экране, заговорил – и голос его оказался тоже похож, за исключением каких-то по-актерски вкрадчивых, бархатистых обертонов:

– Да, безусловно, мера вынужденная. Однако ситуация вокруг Крепости решительных шагов и требовала – поскольку Крепость из форпоста науки сейчас превращается практически в форпост военный, и войну придется вести не самыми традиционными способами.

– Пожалуйста, поясните подробней.

– Постараюсь по возможности кратко. Прежде всего, в мою задачу входит выяснить, чем спровоцирована агрессия сарацинов, чтобы в дальнейшем подобных инцидентов избежать.

– А у вас есть предположения на этот счет?

– Есть. Полагаю, их могла подтолкнуть несанкционированная попытка контакта. Понимаете, мы же имеем дело с иной цивилизацией, иной культурой – и критерии оценки у них иные, чем у нас. Действия кого-то из наших сотрудников, предпринятые, не сомневаюсь, с самыми благими намерениями, они могли истолковать как оскорбление своих традиций или даже как прямую агрессию. Так что первым моим шагом на этом посту будет введение моратория на любые контакты.

– То есть сарацинология перестала существовать?

– Нет, зачем же? Просто в данный момент проведение подобных исследований чревато новыми жертвами. Как вы знаете, в результате последней вылазки сарацинов мы потеряли больше семидесяти человек…

– Для здешнего гарнизона это серьезные потери.

– Безусловно. И страшнее всего в этой ситуации, что сарацины используют гипнотическое воздействие. К сожалению, не все сотрудники Крепости обладают к нему иммунитетом.

– Что вы намерены предпринять по этому поводу?

– Как я уже сказал, прежде всего – мораторий на любые контакты, до выработки оптимальной стратегии. Сколько это займет – не знаю, скорее всего, это долгий процесс. А дальнейшее – поддержание наличных сил в постоянной боевой готовности. Подчеркиваю: готовности к оборонительным действиям, только к оборонительным. И, соответственно, более тщательный отбор персонала, порученный специальным экспертам.

– Благодарю вас, Олег Николаевич.

На экране снова всплыла лощеная физиономия ведущего. Олег, отобрав у Джорджа пульт, вырубил телевизор и выдал такой боцманский загиб, что даже Джордж завистливо крякнул.

Оглянувшись, он обнаружил, что вся команда в сборе – Макс и Ханна уже просочились в гостиную, Джейн заглядывает в двери. И все в упор глядят на отца-командира, ожидая комментариев. Олег желчно усмехнулся:

– И что непонятного? Пока все спали, смотался на студию, записали материал, пейзаж подложили…

– Мозг не парь, командир, – посоветовал Джордж. – Фуфло, сто пудов.

– Сарацины-то им чем помешали? – пробормотал Янек.

Олег встряхнулся:

– Ну вот что, дружина и братие… Я, как видите, пока не больше вашего понял, так что тайм-аут, годится? Джейн, кофейку не сделаешь?

– Из собственных ручек и в постель? – довольно ехидно осведомилась та.

– Лучше просто покрепче.

– Ладно…

– А можно мне тоже кофейку? – донеслось из прихожей. – Мерзость на улице…

– Ой… – испуганно пискнула Джейн.

Олег выглянул в прихожую и отвесил челюсть. Вот уж действительно – «ой»!..

Руди выглядел как после пьяной драки в глинистой луже. Очочки косо держались на уцелевшей дужке, правую щеку рассекала свежая царапина, под глазом зрел великолепный фингал. Дождевик пропал, а мешковатый костюмчик скромняги-аспиранта превратился в живописнейшие лохмотья, причем штанина лопнула по шву практически доверху, а рукав выглядел явно опаленным.

– Ты что, с бульдозером сцепился? – тупо спросил Олег.

– Потом, – отрубил Руди.

Олег только сейчас почувствовал, что от Руди, несмотря на неизменную улыбочку, отчетливо тянет раскаленным добела бешенством. Таким он друга-шефа не видел, даже когда секта Хитрых на Джудекке начала действовать от имени Института. Олег не увидел – почувствовал, что Джордж уже «сделал стойку», готовясь перехватить способную вырваться Волну. Молодец «страж»…

– Олег, через пару минут на кухне чирикнем, идет? Вас, ребята, прошу особо не разбредаться. Джейн, все ж насчет кофейку расстарайся, пожалуйста. – И Руди скрылся в ванной. Олег в ответ на удивленные взгляды только и мог, что руками развести.

…Джейн из кухни вымело сразу же, и Олег, отхлебнув кофе, выжидательно глянул на Руди. Тот успел переодеться в футболку и джинсы, а обжигающую ярость загнал глубоко внутрь. Отложил про запас. Остался только сосредоточенный прищур за стеклами очков в простой металлической оправе. Олег усмехнулся про себя: вот теперь дорогой любимый шеф напоминал Руди-прежнего, с которым они укрывались одним плащом, дрались спина к спине…

– В общем, если коротко, – Руди глотнул кофе, глубоко затянулся сигареткой. – Меня только что попытались грохнуть. Вот так, средь бела дня.

– Че-го?! – Олег чуть чашку не выронил. – Тебя что – не прикрывали?