Текст книги "Марионетка (СИ)"
Автор книги: Максим Алексеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)
– Как вам сказать, Рассекающий Небо, возможно благосклонным, возможно нет. В любом случае все могло закончиться значительно хуже…
Лоренц начал рассказывать их приключения. Бурдюк ходил по кругу, и чем меньше становилось содержимого, тем увлекательней становился рассказ и тем ярче разгорались глаза шамана. Краем сознания Лоренц улавливал тонкую паутину сенсорных чар, которые плел вокруг них шаман кээра, но не стал ей мешать. Сейчас в его мыслях не было ничего, что стоило бы скрывать.
Ирэн принесла им блюдо с жареным мясом, затем еще одно.
Встречу с драконом Лоренц рассказывал, сам смеясь над собой, додумывая мелкие подробности, которые заставили порядком надравшегося Корнада валяться на земле, корчась от смеха. Но Рассекающий Небо даже не улыбнулся.
– Мудрое решение, Лоренц.
– Вы о чем?
– Ты выбрал достойное оружие в поединке, – ответил шаман.
– О, да! – гоготнул Вильгельм, – Этот ящер тем еще говнюком был.
Рассекающий небо снисходительно посмотрел на него и покачал головой.
– Что бы победить противника, ты должен сразить его, его же оружием. Только тогда ты завоюешь его уважение. Если воин сразит шамана топором, то шаман так и умрет непревзойденным. Но если он победит его волшебством, то тот потеряет славу. Если сварливая женщина распускает про тебя слухи, ты можешь побить ее, но заткнет ли ей это рот? Тоже и с этим драконом, – шаман позволил себе первый раз улыбнуться.
Лоренц кивнул, определенный резон в речах шамана был.
– Кстати, вашим патрулям не попадались те некроманты? И, может, вы расскажете, что за затруднения у вас возникли с нежитью?
– Нет. Вы гости, и я не могу утомлять вас сейчас этим. Завтра мы отправимся в Сетхи. Там, когда я окажу вам достойный прием, мы переговорим о делах, – шаман посмотрел на небо, – сейчас наступает время хороших снов. Мы выдвинемся завтра на рассвете.
Лоренц кивнул. Они и так задержались на два дня. Баронет отправился к палатке, а Конрад и Вильгельм решили допить вино.
* * *
Сны баронету, правда, привиделись интересные. Кинжал Гильгамеша не упустил момента, чтобы воспользоваться его расслабленностью, и наслал на него картины спокойной и размеренной придворной жизни Ниппура времен царствования Инанны.
Как Рассекающий Небо и предупреждал, разбудили их на рассвете. Клекот проснувшихся с восходом солнца гаруда мог бы поднять и покойника. Он вырвал Лоренца из-за пиршественного стола во время коронации близнецов Энанду и Энкиду на трон вассального Инанне города Гирсу. Баронет потянулся, с некоторым неудовольствием отметил, что никаких секретов древний магии сегодня ему почерпнуть не удалось, хотя материала для докторской по истории он набрал предостаточно. Ну, что же, решил про себя Лоренц, на старости лет можно будет заняться, если доживу…
Вильгельм и Конрад уже встали – их места были пустыми. Кожа покрылась мурашками, но после жары джунглей эти краткие моменты утренней прохлады были для него ностальгически приятны.
Баронет намотал портянки, натянул сапоги, вылез из палатки и нос к носу столкнулся с Асанте.
– Привет! Я уже тебя будить хотела!
– Доброе утро, – Лоренц зевнул и пошел умываться.
– Рассекающий говорит, что мы через полчаса выдвигаемся, к вечеру будем в Сетхи.
– Хорошо… – протянул Лоренц, а потом резко развернулся, – Постой, до их столицы же еще лиг полсотни лиг если по прямой! Это неделя пути, как сказал Элам.
– А мы полетим, Лор! Представляешь, как здорово! Я всегда хотела покататься на пегасе, но это еще лучше! Гусары с лошадьми под присмотром кээра и без нас доберутся.
– Эммм… – Лоренца начало немного потряхивать – энтузиазма Асанте он ни капли не разделял. Высоты баронет боялся, меньше чем огня, но все же. – Вы летите, конечно, а я, пожалуй, лучше верхом.
– Юный вождь, ты зря беспокоишься за своих людей. Я клянусь небом, что с ними ничего не случится, – Рассекающий Небо подошел совершенно бесшумно.
Лоренц подавился своими возражениями. В самом деле, признаться, что он боится высоты, было невозможно. Как и оскорбить шамана отказом, который он мог принять за недоверие.
– Хорошо, – баронет сглотнул, – я готов.
Желание есть у него пропало.
Они подошли к причудливой плетеной конструкции. Летать на спинах гаруда даже сами дети Аамона избегали. Это было неудобно ни кээра, ни птицам, особенно в бою. Как правило, наездники пристегивались хитрой системой ремней под грудью или между ногами, оставляя руки свободными для стрельбы из лука, метания артефактов и колдовства. Впрочем, до этого доходило редко – мало кто из противников мог устоять перед молниями гигантских воронов.
Для перевозки же пассажиров использовалась особая конструкция, сплетенная из лозы с несколькими сиденьями внутри. От нее шло несколько толстых веревок с брусьями на концах, которые гаруда брали в свои лапы.
Все это рассказал ему Конрад, пока молчаливые птицелюди пристегивали их ремнями. Валадис, как и Асанте, был преисполнен энтузиазма. Вильгельма и Айрин, похоже, полет не очень интересовал, они оба были теми еще фаталистами. Некоторое понимание, откровенно начавший паниковать Лоренц поймал во взгляде Ирэн, но потом та затянула гимн Мардуку и успокоилась.
Асанте села рядом с Лоренцом. Она раздраженно обернулась на Ирэн.
– А что будет, если они отпустят веревки? Мы же упадем! – Лоренца передернуло.
– Ай, баро! Если они отпустят, то сыр не получат. А сыр гаруда любят!
Может любовь чудовищных воронов к сыру для Конрада и была достойной гарантией безопасности, но баронету, понимавшему, что при приземлении с высоты нескольких сотен метров «падение пера» его не спасет, этого было совершенно недостаточно.
– А если… – начал баронет, но тут топтавшиеся рядом птицы разом взмахнули крыльями. Лоренца обдало пылью и мусором, кресло дернуло вверх.
– Урааа! – закричала Асанте.
– Можно было и помягче, – раздалось брюзжание Вильгельма, пролившего на форму бренди из фляги.
Лоренц зажмурился и почти перестал дышать от страха, когда их люлька оторвалась от земли и начала раскачиваться в такт биению крыльев несущих ее птиц. Рука Асанте легла на его кисть.
– Лор! Посмотри, как здорово! Лоренц? Что с тобой?
– Мне страшно!
– Да ты посмотри, какая красота под нами! Лоренц, открой глаза!
– Нет, – просипел в ответ баронет, в горле стоял ком.
– Да, ты открой, сразу страх пройдет! – Асанте пристально уставилась на него, а потом наклонилась на ухо и прошептала, – я тебя поцелую, если ты посмотришь…
Лоренц открыл глаза и посмотрел вниз. Гаруда уже набрали высоту в полкилометра, поймали восходящий поток воздуха и планировали, вяло шевеля крыльями, чтобы выправить курс. Там внизу остались зеленые долины и каменистые осыпи. Блестели ленты мелких речушек, что позже принесут свои воды к полноводной Карни. Вдали поднимались покрытые девственными снегами величественные вершины нагорья Сагарматха. Ничего подобного нельзя было увидеть с земли. Где-то на краю зрения мир немного размывался и терял цвета. Гаруда не просто летели, они перемещались по самой границе Тени, не заходя в нее, как дроу или у-и-на-э-наг, но прикасаясь к ней, что бы зачерпнуть из нее силы.
Лицо баронета побледнело и стало совершенно омертвевшим.
– Здорово же, правда! – рука Асанте опять легла на ладонь Лоренца.
– Обер, ты же должен знать успокаивающие заклятья, – Вильгельм, раскачивая люльку, наклонился вперед и его голова оказалась между Асанте и Лоренцом, – что ты как маленький!
– В самом деле, лейтенант де Фризз… – прошелестел Лоренц, кладя руку себе на затылок, – У-уша на-…
– Эй, не также! – Успел только воскликнуть Вильгельм.
– … ну! – докончил «сон Энменнуна» Лоренц и провалился в темноту без сновидений.
* * *
– … Ну не думала я, что он так среагирует! Правда, Вилли, не хотела я над ним издеваться. Вилли, он живой? – В голосе Асанте была слышна неподдельная тревога.
– Ну… Частично. Пульс двадцать, три дыхательных движения в минуту.
Лоренц лежал на чем-то мягком, сил открыть глаза у него не было. Звуки доносились словно издалека. Баронет сконцентрировался на дыхании. Сделать вдох было чудовищно тяжело. Лоренц напряг всю волю и открыл глаза.
– Очнулся наконец-то! – Вильгельм навис над ним, – шестнадцать часов. От души себя усыплял!
– Извините… – прохрипел Лоренц.
– Да лучше так, чем если бы ты орал и паниковал всю дорогу, – ответил Вильгельм.
Асанте наклонилась и чмокнула его в щеку.
– Мой герой, – со всем возможным ехидством произнесла она, – Ладно пойду я. Айрин уже заждалась.
Но Лоренца ее тон не расстроил. Он знал, что она искренне за него переживала. Когда Асанте вышла, Вильгельм подождал, пока стихнут шаги и затем, разразился длинной матерной тирадой, суть которой сводилась к тому, что баронет был категорически неправ, применяя против самого себя высшую некромантию.
Лоренц слушал молча. Он смотрел в украшенный резьбой деревянный потолок и вспоминал детство. Вильгельм выдохся, замолчал и махнул рукой.
– Да что я говорю, как об стену…
– Вильгельм, мне было пять тогда. Мы жили во флигеле поместья. Ночью, когда гувернантка засыпала, я с младшим братом и нашей единственной сестрой пробирался на чердак, и мы там играли. Тренировались, чтобы стать волшебниками магиерваффе. Хельга смогла как-то умыкнуть с кухни небольшой амулет-накопитель и спрятала там, своих у нас не было. Маленькими мы еще были, но талантливыми, на свою голову.
Мы заигрались, Вильгельм. Я был кайзером Гором, братишка великим инквизитором де Молинесом, а сестренка изображала из себя Тиамат. Тогда на чердаке кипела Величайшая битва всех времен. Туда-сюда летали искорки изображавшие фойерболы, сияли по углам огни святого Эльма, гуляли простенькие иллюзии… Колдовали как могли, сам понимаешь. И заигрались. Где-то что-то занялось, а мы и не поняли сразу, что начался пожар, во всей той кутерьме, что сами устроили. А потом поздно было, нам дорогу к лестнице отрезало. Сестренка испугалась, спряталась в шкаф. Я ее достать пытался, но она заперлась. Огонь подступал и мы к окошку ринулись, я кричал, на помощь звал. Внизу все бегали, но никак не могли придумать, как нас достать. Брат мой хоть и младший был, но храбрый и сгореть не хотел. Решил прыгнуть, не очень там высоко было, три этажа всего. Но упал неудачно. И я один остался, Вилли. Внизу Вим лежал, со сломанной шеей, сестренка кричала и из горящего шкафа. Она недолго мучалась, задохнулась быстро. А я сидел на подоконнике между двумя смертями и сидел… Вечность. Минут десять. Дед в своей древней зачарованной на отражение стихий кирасе на чердак прорвался и вытащил меня.
Я с тех пор боевую магию на дух не переношу и огонь. И высоты боюсь. Заикаться через пару лет перестал, правда.
– Шаг-нам-уш-ше шаг-нам-уш-та, – медленно проговорил де Фризз начало древнего заклинания.
– Да, от смерти, к смерти.
Они замолчали на некоторое время.
– Хочешь прикол, Лор? Я вот темноты боюсь, хотя уже взрослый был, когда мы попали в пещеры под Сиппаром. Сам некрополь заброшен был нежитью. Но свято место пусто не бывает, его облюбовали ведьмы культа Ню-Раа. Инквизиция самоустранилась, лезть клирикам на территорию чужого государства было не с руки. А мы формально как наемники проходили по всем ведомостям, хотя нанимал нас исключительно рейхсвер. Вот нас туда и закинули. Кто же знал, что там не просто истерички с мозгами набекрень вывернутыми собрались, а настоящие дроу… Они нас не просто убивали, Лор, они друг перед другом соревновались в красоте процесса. Не знаю, как они это провернули, магия Тени их проклятая всё, но мы в тамошних туннелях две недели блуждали, дергаясь от каждого шороха. Они по одному забирали. Оборачиваешься, а сзади тебя уже никого, только темнота смеется и крики боли. Нас полсотни было и не простых парней, лучших армейских линейных магов. А вышло девять…
Я когда понял, где мы летим тоже пересрал, честно скажу. Конрад, девчонки, им хоть бы хны, они и не поняли даже. Они же в теории магии не соображают, на свое счастье. А у меня самого сердце чуть не остановилось, когда знакомый серый ореол увидел. Но ты самое интересное пропустил. Потом небо покраснело, внизу появились деревья, метров триста высотой, не шучу! Нас этот Рассекающий Небо вел не тропой дроу. Он нас вообще где-то протащил вне мира, между Тенью, Лесом геш-галь и Преисподней… – Вильгельм продержал паузу, и резюмировал, – нам надо выпить!
Рекомендации врача должны выполняться неукоснительно, Лоренц это понимал, однако из постели он смог выбраться только через час и то не без помощи медицинской магии Вильгельма. И как раз к тому моменту, когда за ними пришел Рассекающий Небо в компании с Конрадом.
– Я вижу, ты действительно великий вождь, раз твой дух смог покинуть все тело вовремя полета.
– Я… – начал было Лоренц, но увидев корчащего рожи Конрада за спиной шамана осекся, – да, иногда получается.
– Наш вождь, ждет тебя. Пойдем.
Лоренц последовал за шаманом вместе в Вильгельмом и Конрадом. Они проследовали по темному коридору и вышли на улицу. Снаружи их пристанище оказалось длинным двухэтажным домом, построенным из необработанных булыжников и крышей покрытой дерном.
Рассекающий Небо в молчании вел их. Город кээра располагался на склоне горы и уходил вниз террасами. Поселение было обнесено невысокой стеной, за ней зеленели поля. Кварталы наверху были построены из камня, а нижние уровни в основном занимали хижины, на самой вершине высился дворец вождя. То тут, то там торчали богато украшенные резьбой храмы. Лоренц напряг память, вспоминая разговоры с Сударшаном и Айрин. Агни, Индра, Варуна, символы этих богов торчали на крышах и еще один, незнакомый ему, встречался повсеместно на стенах.
– Что это за знак, – не удержался Лоренц, показывая на рисунок из двух сплетенных между собой спиралей, соединённых между собой несколькими поперечными линиями, – отметка вашего отца Аамона?
– Нет, это знак Тлейклелья, благословения небес, что подарил нам гаруда. Мы не поклоняемся Аамону и презираем его.
– Как это? – Лоренц был удивлен, – Я всегда думал, что вы подобно бистаа, чтите князя-демона, который породил ваше племя.
– Нам не за что уважать его, – Рассекающий Небо догадался сбавить шаг и поравнялся с еле успевавшим за ним Лоренцом. – Мы встречались с кузенами во время войны. Мы знаем их прошлое. Ты знаешь историю Синикки? – Лоренц кивнул, на эту тему был написан не один любовный роман, да и серьезных исторических работ по анализу мифов бистаа было немало, – Им есть, за что любить Раннамаари. Благодаря нему, народ тиерменшен обрел величие. Они были плодом любви демона. А мы появились из-за зависти.
– Простите?
– Посмотри на нас! Посмотри! – шаман указал сначала на себя, а потом на робко выглядывающих из-за угла любопытных соплеменников. – Витязи бистаа один на один могут выступить против орков, а мы? Наши кости легкие и хрупкие. Я великан среди своего народа, – с горечью воскликнул Рассекающий Небо, чья макушка с трудом доставала до носа Лоренца.
Сейчас, когда шаман сказал это, Лоренц понял, что за ними следят не дети, а взрослые кээра. Шаман между тем продолжил:
– Раннамаари одарил бистаа силой как мог. В нас же нет ни капли магии преисподней.
Лоренц кивнул, боевые шаманы тиерменш наводили ужас на противников.
– Он дал своим детям достойных защитников и друзей, демонических волков-варгов, продолжал шаман, – Наше племя всегда было одиноким изгоем. Наша история полна скорби. Владыка багрового неба преисподней, Аамон, долго завидовал хозяину лесов Раннамаари. Тот набирал силу из молящихся ему зверолюдей и смог стать князем. Когда хатти призвали пернатого демона, что бы победить воинов чандри он воспользовался возможностью. Через год в трущобах и дворцах появились первые кээра. Большинство матерей умерли еще в тягости, но некоторые смогли разрешиться от бремени. Сколько детей было рождено никто не знает, сколько было убито их вами, людьми, неизвестно тоже… А наш отец небесный не пошевелил и когтем, что бы спасти их.
Но умерли не все. Хатти проследили за этим. Двенадцать выжили. Их поселили в огороженном загоне рядом с городом, что вы сейчас зовете Ханау. Призывающие демонов изучили их, и признали бесполезными. Двоих забрали ко двору царя хатти, позже из них сделали чучела. Остальным удалось бежать, и нигде не могли найти они пристанища, кроме этих безлюдных гор. Но даже тут за нами охотились как за зверями. А Тлейклелья дал нам гаруда. Он дал нам силу, чтобы впервые за века защитить себя.
В беседе он не заметил, что они уже добрались до дворца вождя. Лоренц понимал, что шаман недоговаривает. Он видел магию кээра в действии, да и рассказ Вильгельма, подтверждал выводы баронета. Птицелюди умели очень неплохо колдовать, и сейчас, пройдя через широкие ворота внутрь величественного строения из покрытого мхом и лишайником песчаника, Лоренц окончательно в этом убедился.
Мягкое волшебство приняло его в свои объятья. Фон магии поначалу был совсем неинтенсивным, но по мере продвижения по коридорам и открытым галереям дворца неуклонно рос. Буквально каждый миллиметр серого песчаника, даже на потолке был украшен высеченными надписями и барельефами.
Пару раз в конце коридоров они видели кээра, но те спешно уходили с их дороги. Они прошли сквозь череду пустых комнат и оказались в просторной зале.
Через круглую дыру в крыше падал столб света и в нем сидел, скрестив ноги, детеныш кээра завернутый в оранжевое полотнище на манер тоги.
– Это наш вождь, Чистая Линия. Я буду переводить, – сказал Рассекающий Небо, – Вы можете почтить его любым удобным образом.
Лоренц поклонился и не удержался – сотворил небольшой ритуал магометрии. Глаза баронета округлись от удивления. Ребенок поддерживал заклинание высшего, пятого уровня. Через него протекала чудовищная сила и рассеивалась в окружающем пространстве. Лоренц и близко не понимал, что сейчас происходит в зале, даже не мог опознать школу магии, которую применял маленький вождь.
Мальчишка поморщился, видимо даже совсем слабое возмущение в магическом поле мешало его работе. Он шевельнул бровью, и сенсорные чары Лоренца растаяли как дым. Чистая Линия открыл глаза, улыбнулся и что-то проклекотал.
– Не стоит колдовать здесь, – перевел шаман, – он приветствует вас.
Клекот повторился.
– Садитесь. Я вижу, вы те, кто нужны. Вы пришли вовремя, запасы магии почти иссякли, а пополнить их мы не можем, – продолжил Рассекающий Небо.
Лоренц огляделся, и, не найдя ни кресла ни подстилки, вслед за Конрадом и Вильгельмом уселся на пол. Мальчишка смотрел на них с интересом. По человеческим меркам ему можно было дать лет семь.
– Простите, я думал у вас проблемы с нежитью.
– Именно так, дело в том, что… – пустился в объяснения шаман.
Дело было том, что плато Читван было бедным на источники магии. Да, недалеко, на высокогорье тихо коптили небо несколько вполне подходящих вулканов, в недрах земли на линии тектонических разломов копилась сила, готовая прорваться землетрясением. Но черпать энергию земли детям неба было тяжело. Хотя бы потому, что даже привычные к высоте кээра задыхались на склонах пиков Сагарматхи. Существовать же без магии на безлюдном, бедном на дичь и растительность плато было просто невозможно.
Единственное подходящее месторождение, которое они нашли, находилось под руинами Бад-судр, бывшего форпоста некромантов Ки-эн-ги. Недалеко от них, на расстоянии десятка лиг, кээра и поселились. Крепость была заброшена задолго до войны с Разрушительницей и была совершенно безжизненной. Источник под ней давал некротическую энергию, что было не совсем удобно, но выбора не было.
Впрочем, эпитет «безжизненный» по отношению к твердыне некромантов совершенно не гарантировал спокойствия. Основные всплески энергии приходились на ночное время. Иногда они приводили к спонтанному разупокаиванию, что и послужило причиной того, что птицелюди старались держать дистанцию от руин. Впрочем, мощные выбросы случались редко и кээра справлялись с ними сами.
Птицелюди и призванные ими маги и брахманы неоднократно пытались пробраться в запертые чарами подвалы крепости, где и располагался источник волшебства, однако за века им так это и не удалось.
Последние годы мощность источника стала неуклонно нарастать, а вместе этим становилось все затруднительней собирать ману. Гаруда ночью не летали и драться не могли. Сами кээра в боевой магии разбирались хуже Лоренца, а их физические данные позволяли им справиться разве что с лисой-упырем. А ведь бывало, к лагерю шаманов выходили и зомби-медведи, не говоря уже о древних окаменевших тварях и останках некромантов, полегших здесь в бою с неведомым противником.
Лоренц слушал внимательно рассказ. В принципе, что делать в этой ситуации он знал. Методики, обеспечивающие сброс лишней силы источника были не так уж и сложны в исполнении. Да, то же «вечный вихрь» – самоподдерживающееся заклинание, которое тратит ману на создание небольшого стабильного смерча и обычно используется волшебниками на месторождениях в Таире. Лоренцу требовались некоторые реагенты, которые остались в багаже и путешествовали сейчас вместе с гусарами. Но это было не смертельно, неделю кээра могли и подождать. Единственная сложность была в том, что для этого Лоренцу надо было добраться до самого источника. Но в своих силах баронет был уверен.
Он объяснил это все вождю и мальчишка заулыбался. Они уже хотели было прощаться, когда Конрад дернул за рукав Лоренца.
– Баро, мы не обсудили плату…
– Но они же союзники, и…
– Так тем более! – перебил Валадис, – Бесплатно поможем, потом уважать перестанут!
– Сам договаривайся, – торговаться Лоренц не любил, да и не очень представлял, что можно взять с бедного племени. Ни золота, ни серебра, ни драгоценных камней он пока у кээра не видел. Если только получить благодарность маной…
– Вождь, – заговорил в полный голос Конрад, обращаясь к вождь с любопытством смотревшим за перешептыванием, – в благодарность за нашу помощь, мы хотим получить двух гаруда. Самца и самку детородного возраста.
Лицо Рассекающего Небо исказилось.
– Гаруда члены племени. Мы не торгуем ими!
Чистая Линия заинтересовался, почему шаман злится, и они о чем-то затараторили на своем языке. Через некоторое время Рассекающий небо нехотя произнес:
– Вы получите то, что хотите, когда повергните неживых. Но с одним условием – птицы должны пойти с вами добровольно и без всякого принуждения.
– А, это честно! Я согласен! По рукам, – Конрад протянул ладонь вождю. Тот с интересом посмотрел на нее. А потом что-то проговорил.
– Линия судьбы вполне удачно расположена, – перевел шаман, – а вот линия жизни коротка, но это еще можно изменить.
Конрад смущенно убрал руку.
– Вам пора уходить. Чистой Линии надо продолжить ритуал, – произнес Рассекающий небо.
Лоренцу было любопытно, что именно за колдовство творится в этом зале, но видя, что шаман раздражен требованием Конрада, спрашивать он не решился. Рассекающий Небо остался в зале, он что-то попытался объяснить вождю, но тот только отмахнулся. Обратно через дворец и город их провел слуга.
Асанте, Ирэн и Айрин ждали их в большом доме, который им выделили для проживания. В холле был накрыт стол – рис, фрукты, овощи, орехи. Мясо кээра ели редко, как и пили вино – только во время охоты оно полагалось воинам, большая же часть добычи охотников шла на прокорм гаруда.
– Слушай, Лоренц, мы теперь будем неделю тут сидеть и ничего не делать? – Вильгельм любил сытную пищу, и трапеза его не вдохновила.
– Да, правда, тут от скуки сдохнуть можно! – Асанте тоже была недовольна, – ни трактиров, ни игорных домов… Даже в карты не с кем перекинуться. Их не научишь!
– Они совсем не понимают таирский, – вздохнула Ирэн.
Лоренц задумался.
– Я думаю нам надо провести разведку, пока есть время.
– Лоренц-джи, я говорила с кээра, пока ты спал, нежить нападает по ночам даже на деревни в окрестностях Сетхи. Дорога до руин займет день, нам придется ночевать там, а это означает, что придется отбивать нападение. Я не уверена, что мы выстоим – заволновалась Айрин.
– Скорее всего нет, без тяжелого вооружения, и большого накопителя, что остался у ротмистра, мы продержимся час активного боя, не больше. На всю ночь у нас не хватит маны, – Вильгельм был настроен скептически.
– Значит, нам придется полететь. Гаруда довезут нас за полчаса, – со вздохом произнес Лоренц.
– Лор, ты уверен? Может, мы без тебя слетаем? – заволновалась Асанте.
– И что мы там сделаем? Просто погуляем и посмотрим на живописные руины, – Настроение, у Вильгельма, жевавшего пресный рис, было отвратительным, и он говорил раздраженно, – если ворота крепости закрыты магией, то мы без Лоренца не разберемся.
– Аса, не переживай за меня. Я знаю пару заклятий, которые помогут мне перенести полет, и гораздо более щадящих. Просто их надо применить заранее и все будет хорошо.
– Точно? – спросила его Асанте.
– Ну, уж полчаса я смогу вытерпеть. Я надеюсь, – ответил Лоренц, а потом сменил тему, – Айрин, у меня к вам просьба, поговорите с кээра, мне нужна бутыль вина. Даже две.
– О, точно, и мне парочка, – оживился Вильгельм.
– Вильгельм, нет, я не хочу, что бы повторилась история с игорным домом Павлидиса. Вино нужно мне для дела.
– Баро, колдовать будешь? – спросил Конрад.
– Вроде того, – ответил Лоренц. На самом деле он хотел обратиться к памяти Гильгамеша, хранящейся в кинжале. Пока что единственный более-менее стабильно срабатывавший способ для того, чтобы воспользоваться ей был напиться до беспамятства.
Досиживать ужин до конца Лоренц не стал. Чувствовал он себя после «сна Энменнуна» не лучшим образом.
На следующий день они договорились о полете с Рассекающим Небо. Вечером Лоренц методично пьянствовал под завистливые взгляды Конрада и Вильгельма. Он с трудом смог добраться до постели. Бад-судр, название крутилось в его мыслях, так же как и потолок над головой.
* * *
Лоренц сидел на неудобном каменном троне на возвышении в центре зала. Он помнил это место. Именно здесь Гильгамеш расстался с жизнью и родился второй раз. Вдоль стен толпились придворные – маги и воины. Сквозь окна виднелось ночное небо.
– Лугаль лугалей, ты бросил нас, Энмеркара, людей Бад-ад-да. По твоей они вине умерли окончательной смертью! Ты думал не о своей стране, а лишь царице севера! – Кричал в ярости высокий мертвенно бледный юноша со светлыми кудрявыми волосами в темную тунике и бронзовой кирасе. Направленное на Лоренца острие копья в его руке дрожало.
– Ты смеешь обвинять меня, Гильгамеша? – спросил Многоповидавший в ответ.
– Мы остались одни против всех земель дикарей карни. И мы бы выстояли, пришли ты нам подмогу!
– Ниппур пал. Гирсу пал. Урум в руинах. Киш поглотила Тень. Я сражался в каждой из этих битв. Я видел стяги орков, стоя на балконе этого дворца. Но Лагаш, град стольный, выстоял. Я сам был на поле ратном пред верховным шаманом и сестрами дроу. И ты, Зиусудра, смеешь обвинять меня в том, что я сделал мало?!
– Да, я смею! Я древнейший из у-и-на-э-наг, я последний из Бад-ад-да, вызываю тебя на суд поединком. Свидетельствуйте все, – Зиусудра повернулся к загомонившим придворным, – Многоповидавший недостоин этого трона!
Гильгамеш скрипнул зубами.
– Ты хороший воин. Но есть лучше. Я даю тебе шанс передумать.
– Нет.
– Тогда я пользуюсь своим правом и назначаю своего защитника. Эанатум Лагаш-та, готов ли ты выступить за меня в бою?
Эанатум выдвинулся из-за трона. Лоренц бы никогда не узнал в этом воине в тяжелом доспехе из бронзовых чешуек и глухом шлеме, того растрепанного старика из ангельтхаймского леса. У-и-на-э-наг медленно спустился по ступеням и встал перед Зиусудрой. Древко копья стукнуло об пол.
– Я давно ждал момента выяснить, кто же из нас двоих первый воин в Ки-эн-ги.
– Ты умрешь, – бросил Зиусудра.
– Мне не в первой, – Эанатум пожал плечами. Он отбросил щит и взял копье двумя руками.
– Начинайте, – приказал Гильгамеш.
Лоренц затаил дыхание. Темнота, что таилась по углам зала, ринулась к подножью трона. Теперь баронет понял, Эанатума не зря звали наместником всех теней Лагаша. Это не было прозвищем или пустым титулом. Под его рукой действительно была целая армия и сейчас ее воины окружили древнего вампира. Но и Зиусудра пришел не один в этот зал…
Мгновением позже все смешалось. В центр зала заполонило переплетение серых полупрозрачных силуэтов и неясных картин. Мертвенная тишина нарушалась лишь хрустом трескавшихся от концентрированной магии каменных плит пола. У Лоренца от мельтешения перед глазами начало кружится голова. Внезапно из невнятного черно-серого марева, в котором уже невозможно было различить ничего, вылетела и упала на пол перед троном оторванная рука. Несколькими секундами позже все в той же зловещей тишине перед Гильгамешем в центре зала стоял Эанатум. В его броне зияли прорехи, правая половина наборной кирасы и шлема медленно осыпались прахом, а от копья осталось лишь острие с коротким обломком древка, который у-и-на-э-наг держал как кинжал. У его ног лежало изломанное, смятое, словно фигурка из глины тело Зиусудры.
– Довольно! – сказал Гильгамеш, – если ему не нужен такой лугаль как я, то я провозглашаю его свободным от клятвы данной Ки-эн-ги! Но в наказание за свою наглость, я приговариваю его к заточению. Эанатум, возьми его разрушенное тело и заточи в Бад-судр, в самом сердце Карнатака. Раз та земля ему милее Ки-эн-ги, то пусть там и остается он на веки!
* * *
На следующий день вылететь им не удалось. С равнин пришел тропический ураган. Он уже порядком потерял силы, пока пробирался к горам кээра: натворил дел в бухте Ханау, в который раз разорил трущобы чандрапурских бедняков. Проливные дожди доставили хлопот брахманам Айринапура и Таннасара. Карни в очередной раз вышла из берегов, а ее воды и без того никогда не отличавшиеся кристальной чистотой, сейчас напоминали грязные портовые каналы Остгарда. К плато Читван ураган пришел уже на последнем дыхании. Он устало гнал дождевые облака, превратившие день в сумерки.
Светолюбивые гаруда погрузились в дрему. Лететь не было никакой возможности. Да и мучимый похмельем Лоренц вряд ли был способен к каким-то осмысленным действиям. Асанте меланхолично раскладывала пасьянсы – играть с ей было не с кем. Вильгельм жрал, пытаясь компенсировать качество кухни кээра количеством. Айрин сидела в углу и толи медитировала, толи просто дремала. Ирэн где-то достала нитки, холст и пяльце и вышивала. Лишь Конрад занимался чем-то полезным. Он с раннего утра ушел в огромный дворцовый птичник и, к неудовольствию Рассекающего Небо, ошивался там весь день.
Вечером Лоренц опять напился. У него не было выбора, предыдущий сон не раскрыл ему никаких секретов. То, что Бад-судр является берлогой Зиусудры, баронет догадывался и так.
