Текст книги "Две грани нейробука (СИ)"

Автор книги: Максим Парамохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

   – Я знаю, что такое рояль, – раздражение внутри Айрин переплеталось с удивлением.

   Кто он и откуда, киберы его забери, взялся? Электромобиль с бортовым компьютером и автопилотом стоит втрое дороже обычного. Этот парень определенно из богатых. Хотя почему он тогда удивляется городу на полмиллиона? В глуши автопилоты не встречаются. Некоторые вообще на лошадях ездят. Не успела она спросить, откуда он именно, как ее спутник удивил новым вопросом.

   – Айрин, у тебя не найдется чего-нибудь поесть? А то я, когда вчера вылетал, даже не думал, что меня так далеко унесет. Ничего не ел почти сутки.

   Слова Джантора совсем не вязались с жизнерадостным тоном. Он вообще очень странный. Впереди уже показались крыши Элк-Сити.

   – Мы можем перекусить там.

   Айрин затормозила у придорожного кафе, Джантор взял сразу три гамбургера. Похоже, и правда голоден. Она ограничилась чашкой чая.

   – А чем ты занимаешься? – спросил он, принимаясь за еду.

   – Работаю в автомастерской. Принимаю и оформляю заказы. Кстати, – пришла ей в голову новая мысль, – а где твоя машина?

   Джантор явно не здешний. Но ведь не пришел же он сюда пешком.

   – Я прилетел. На парашюте. Конечно, он не предназначен для полетов, только спуска. Вообще получилось глупо. Я думал, что успею до настоящей бури. Но ветер оказался очень сильный, и я летел, используя парашют как парус. Вот и попал сюда, только под утро приземлился. Встречал других людей, но они почему-то не хотели общаться. Ругались и говорили, чтобы я убирался прочь, – в его голосе скользнула легкая обида.

   – Местные не любят чужаков.

   Тем более носящих оранжевые куртки и фиолетовые штаны.

   Звякнул колокольчик входной двери, и, глянув на вошедших, Айрин с трудом удержала ругательства. Будто накаркала. Четверо парней, как раз местные. Один высокий, мощный, явно главный. Второй, чуть поменьше, в безрукавке, открывавшей татуированные руки. Третий – толстяк с выпирающим пузом. Последний, самый маленький, наголо стриженный, в футболке с черепом.

   – Здорово, – процедил здоровяк и сплюнул под ноги Джантору.

   – Здравствуйте, – ответил тот, принимаясь за второй гамбургер. Его улыбка, еще недавно привлекательная, теперь казалась дурацкой.

   – Ваш "Форд"? – главарь кивнул в сторону улицы.

   Не прекращая жевать, Джантор кивнул.

   – А это наша территория. За проезд надо платить, – ухмыльнулся здоровяк.

   Парень с татуировками приблизился к Айрин. Она вскочила, отходя к окну.

   – Платить? – Джантор оглядел их удивленным взглядом.

   – Бабки гони, – толстяк пихнул его в плечо.

   – Да, выкладывай деньги, – подтвердил амбал. – Мы ребята порядочные, лишнего не возьмем. По стольнику с носа и езжайте дальше.

   – С девчонки согласны взять натурой, – татуированный оглядел ее и облизнулся.

   Джантор продолжал есть, словно не замечал нависшей угрозы.

   – Честно говоря, я не понимаю, что вы хотите. Вы можете сказать конкретнее?

   Проклятье, что за кретин? Видимо, какой-нибудь богатенький мальчик, выросший в тепличных условиях. Привык к электромобилям с автопилотами, но никогда не встречался с бандитами. Пользы от него не будет. Айрин вытащила свой нож.

   – Лучше отвалите, если не хотите неприятностей.

   Оглядев ее, все четверо расхохотались.

   – А мой то поболее будет, – парень с татуировками вытащил клинок минимум втрое длиннее. Главарь оглядел ее, в глазах загорелась похоть.

   – Не хочешь неприятностей – снимай штаны и раздвигай ноги. А ты выкладывай все бабки! – наклонившись, крикнул он в лицо Джантору. – Тогда уедете живыми.

   Чтобы подкрепить свои слова, он смахнул еду на пол. На секунду Джантор опешил. Айрин пожалела, что вытащила нож. Учил ведь дядя – не демонстрировать силу преждевременно. Стоило подождать, пока один из них схватит ее, а затем полоснуть.

   Джантор поднялся. Толстяк положил было руку на плечо, не давая встать, но парень легко вывернулся.

   – Эй, в чем дело? Вы ведете себя очень грубо. И если будете так продолжать, мне придется доложить в соответствующий КОП.

   Айрин не верила своим ушам. Господи, ну и придурок. Хорошо хоть, бандиты еще сильнее удивились. С отвисшими челюстями они полминуты переваривали услышанное.

   – Копам, говоришь, – оскалился главарь. – Вот тебе копы, – он ударил Джантора в лицо.

   Тот отшатнулся, приложил к носу руку, когда отпустил, Айрин увидела кровь.

   – Ты меня ударил! – в его голосе звучало искреннее изумление. – Это, черт побери, еще более серьезное нарушение норм этики. Я сообщу о вашем поведении в контроль общественного порядка.

   Четверо бандитов заржали.

   – Лови еще нарушение, – здоровяк снова размахнулся.

   – Они его забьют, – с ужасом поняла Айрин.

   Если удастся полоснуть татуированного, пока он смотрит, есть шанс добежать до машины. Внутри поднялась волна стыда, что придется бросить этого незнакомого, но уже понравившегося ей Джантора. Используя уроки дяди и фактор неожиданности, она могла справиться с одним, самое большее – двумя. Но никак не четырьмя. А новый знакомый в драке явно бесполезен. Хотя на вид парень сильный.

   К ее удивлению, от второго удара он уклонился.

   – Прекрати. Ты грубо попираешь все правила этики.

   Главарь снова замахнулся. Толстяк тоже ударил, но Джантор заблокировал атаку. Он по-боксерски поднял руки, легко защищался, но сам не бил.

   – Врежь им, черт побери! – не вытерпела Айрин.

   Он оглянулся, в глазах удивление. Отвлекшись, пропустил второй удар.

   – Послушайте... – снова заговорил Джантор.

   Здоровяк не хотел слушать. Глаза его налились кровью, теперь он хотел лишь забить странного парня. Снова размахнулся, кулак прошел в каком-то миллиметре от головы Джантора.

   – Да врежь ему сам! – в отчаянии закричала Айрин.

   И он ударил.

   Идеальный полукрюк в челюсть отправил бандита на пол. Пару секунд оставшиеся трое смотрели, вытаращив глаза. Джантор и сам выглядел удивленным. Посмотрел на потерявшего сознание амбала, свой кулак.

   – Я никому не хочу наносить вреда, – начал он оправдываться.

   – Ах ты козел, – толстяк вытащил из кармана кастет.

   Татуированный перехватил нож поудобнее и повернулся спиной к Айрин. Большая ошибка.

   Схватив ближайший стул, она ударила его по руке, выбивая оружие, потом с размаху по физиономии. Стул сломался, ее противник с воем отшатнулся, закрывая руками окровавленное лицо.

   Привлеченный шумом, Джантор обернулся. И снова глазеет как идиот.

   – Осторожно, сзади!

   Он уклонился лишь частично, кастет скользнул по виску, рассекая кожу. Четвертый парень тоже кинулся в атаку, но Джантор, перехватив его, легко отбросил в сторону.

   – Послушай, если ты не прекратишь свои атаки... – стал убеждать он толстяка, уклоняясь от ударов кастетом.

   Айрин уже присмотрела другой стул, чтоб сделать все самой, когда Джантор правым хуком отправил противника в нокаут.

   – Я правда не желаю вам вред... – в который раз завел он свою дурацкую пластинку.

   Оставшиеся двое, секунду глядев на него, выбежали, татуированный закрывал рукой разбитое лицо.

   – Валим отсюда, – Айрин потянула Джантора за собой.

   Еще не хватало дождаться, пока те двое приведут подмогу. Чуть ли не силой запихнув спутника в машину, она прыгнула на сиденье и погнала "Форд" прочь с максимальной скоростью.

   – Очень нехорошо вышло, – Джантор покачал головой. Коснулся раны, достал с пояса маленький белый баллончик, брызнул, место повреждения покрыла розовая пена. – Неправильно. Я так и не понял, что им от нас надо, и зачем они пытались меня ударить.

   Не будь парень так перепачкан кровью из рассеченного виска и разбитого носа, Айрин бы сама его ударила.

   – Ты что, совсем идиот?! Или псих? Что они хотели! С тебя денег, с меня удовольствие. Какого хрена ты стоял и болтал, если драться умеешь? Тоже мне, пацифист выискался. Откуда ты такой свалился на мою голову?

   Несколько секунд Джантор смотрел на нее.

   – У меня нет никаких денег. Драться я не умею, это бокс. Я не пацифист, а прилетел из Веббервиля. Почему ты кричишь и злишься? – на лице его читалось искреннее недоумение и обида.

   Айрин захотела разозлиться еще больше. Но не смогла.

   – Знаю, что бокс. Но, как говорит дядя Майкл, это на ринге бокс, а на улице – драка. Рефери нет, гонга не будет, надо не болтать, а сразу бить.

   – Зачем? – снова удивился Джантор. – Удары наносят вред здоровью. Я правда не хотел их бить.

   Если он станет продолжать в том же духе, она ему точно врежет.

   – Затем, что или бьешь ты, или бьют тебя.

   – Но так неправильно.

   Он выглядел столь удивленным, что Айрин рассмеялась бы, не будь она так зла.

   – Откуда ты такой взялся?

   – Из Веббервиля. Это фактически пригород Остина. Тоже большой город, больше Оклахома-Сити. Там, – он указал на юг.

   – Там? – Айрин фыркнула. – Там нет городов больше Оклахомы.

   Она хорошо знала штат, но эти названия ей незнакомы.

   – Есть, – убежденно ответил он. – Остин больше. И Хьюстон, и Сан-Антонио, и Даллас. В каждом больше миллиона человек.

   Про последний Айрин где-то слышала. Она наморщила лоб, вспоминая. Точно, им рассказывали на уроке истории. Там застрелили президента США. Очень давно, еще до распада. Но ведь Даллас – это... это...

   – Хочешь сказать – ты из ФИОМСа?

   – Да.

   ФИОМС.

   Огромная территория, отделившаяся от остальной Америки много лет назад, и отгородившаяся мощным бетонным забором. Айрин видела его – серая десятиметровая стена по берегу Красной реки.

   О ФИОМСе ходили самые невероятные легенды. Одни утверждали, будто все там превратились в роботов, другие – что в чудовищ-мутантов с щупальцами. Третьи верили, что люди там давно умерли, и храбрецов, преодолевших стену, ждут невиданные сокровища.

   Но достоверно не знал никто. Ни один фиомсянин на территории США не появлялся, те же, кому удавалось перелезть стену, рассказывали, что теряли сознание, очнувшись же, оказывались снова в Оклахоме.

   Впрочем, иногда появлялись люди, утверждавшие, что они фиомсяне. Правда, при ближайшем знакомстве оказывались обычными психами. И Джантор, судя по его поведению, тоже сумасшедший.

   – Ты меня не слушаешь, да? – голос его донесся словно издалека.

   – Извини, я отвлеклась, – она покосилась на спутника с опаской. Мало ли что ему в голову взбредет. На всякий случай потрогала лежащий в кармане нож. – Просто это настолько странно.

   – Вот и я про то же говорю, – подхватил он с улыбкой. – За 26 лет я почти не интересовался, что находится вне ФИОМСа. То есть я знал, что территория планеты намного больше, но редко задумывался, что там. Нам не рассказывали, и никто, кого я знаю, там не был. А ведь это и вправду очень странно, если не сказать – подозрительно, – на минуту он погрузился в задумчивое молчание. – Почему никто из нас этим не интересовался?

   Джантор поглядел на нее, словно ожидал ответа, но Айрин лишь пожала плечами. Видимо, он искренне верит в тот бред, который несет.

   – Ты не можешь быть из ФИОМСа.

   – Почему?

   – Потому что оттуда никогда никто не появлялся. Они отгородились от остального мира и не контактируют.

   – Да. Я же говорю – это очень странно. Мы живем совсем рядом, но почему-то совсем не общаемся.

   – А чем ты докажешь, что фиомсянин?

   Пару минут Джантор думал.

   – Ну, не знаю. А какое нужно доказательство?

   Вопрос поставил в тупик саму Айрин. Как доказать принадлежность человека к обществу, о котором достоверно ничего не известно? Вспомнила, что с психами лучше не спорить, а делать вид, что соглашаешься. Учитывая, как он уложил тех двоих, каждого одним ударом, мысль разумная.

   – Хорошо, предположим, ты и правда из ФИОМСа. И что, у вас там все такие? Полчаса болтают, прежде чем ударить?

   – Мы вообще никогда никого не бьем. То есть, бывают, конечно, силовые приемы в хоккее или в футболе, но в рамках правил. А сознательно наносить человеку вред – исключено, – Джантор помотал головой. – Уважение и доброжелательное отношение к другим людям относятся к базовым принципам функционирования социума. Зачем кого-то бить? Чего те парни от нас хотели?

   – Деньги. Только не ври, будто не знаешь, что это такое.

   – Правда не знаю.

   – А что ты делаешь, если, к примеру, нужна еда?

   – Иду на кухню. Продукты заказываем по мере необходимости из магазина, в который они поступают с хранилищ, а туда с полей и ферм.

   – И что, фермеры отдают их бесплатно? – Айрин усмехнулась. – В смысле, без денег.

   – Я же говорю, у нас нет денег. В чем их функция?

   Айрин опять начала злиться. Он что, совсем тупой?

   – Смотри, ты работаешь, получаешь за это деньги. Потом идешь в магазин и на эти деньги покупаешь еду. Так?

   – Нет. Я работаю. Потом иду в магазин и беру еду. При чем тут деньги?

   Его ответ невероятно удивил.

   – Ты что хочешь сказать? Что каждый может прийти в магазин и взять сколько угодно еды?

   – Да. А у вас разве по-другому? – Джантор тоже выглядел удивленным.

   – Абсолютно. Без денег ты не получишь ничего. И потом, если каждый станет брать себе сколько угодно продуктов – они ведь кончатся.

   – Нет. Потому что фермы работают из расчета среднего потребления всего ФИОМСа плюс небольшой запас на случай локальных неурожаев. Еда не кончится, потому что ко времени, когда мы съедим старый урожай, созревает новый.

   – А если человек не работает? Он все равно может взять сколько угодно еды?

   Джантор пожал плечами.

   – А какая разница? Пищевая индустрия рассчитана на 150 миллионов человек. Да, некоторые из них не работают. Маленькие дети, или старики, или еще по каким причинам. Но в любом случае урожай выращивается в расчете на 150 миллионов.

   Как-то у него все просто получается. Мир без денег невозможен. Идея, что где-то вся еда бесплатна, казалась нелепой. Чересчур идеалистичной. Айрин докажет ему, что он неправ.

   – А как насчет одежды? Что, человек может, к примеру, взять 10 курток? Или сто?

   Джантор снова задумался.

   – В принципе – да. Только зачем ему сто курток? Все равно он сможет носить лишь одну. Конечно, – добавил он, чуть помедлив, – куртки бывают разные. Одни полегче, другие потеплее. У меня вот три куртки, и хватает. Зачем десять, а тем более сто?

   – Чтоб разных цветов. Вот, к примеру, сегодня оранжевая, – она указала на его куртку, лежавшую на заднем сиденье, – а завтра я хочу голубенькую.

   – Нет проблем.

   Джантор качнул головой назад. Оглянувшись еще раз, Айрин вздрогнула. Куртка стала небесно-голубого цвета.

   – Ты можешь выбрать любой цвет и рисунок, – он повернулся к ней, изображение на его футболке вдруг начало меняться. Сначала появились горные вершины, их сменил глубокий каньон с бурной рекой. – Можно даже сделать движущееся, – теперь вода и правда текла. – Только это не рекомендуется, поскольку перемена изображения невольно отвлекает внимание собеседника.

   Пораженная, Айрин остановилась на обочине. Осторожно потрогала снова замершее изображение. Ткань тонкая, гладкая, но прочная. Она слышала про камуфлон, способный менять цвет, но никогда прежде не видела. Стоит он чертовски дорого.

   И доступен лишь киберам. Мысль заставила ее содрогнуться. Но ведь Джантор не из них. Неужели он и правда фиомсянин? Или все же псих? Но откуда у психа такая одежда?

   – И ты хочешь сказать, что у вас каждый может набрать себе сколько угодно таких вот курток и футболок?

   – Разумеется. Только зачем набирать сотню? Да, человеку нужна одежда на разную погоду. Но опять же, учитывая способность камуфлона менять не только цвет, но и структуру, не так много. Три, четыре, максимум пять курток и брюк. Есть, конечно, любители одежды из старинных материалов, типа Касанты. Это моя соседка. У нее десяток платьев из хлопка, шелка и прочих тканей. Но подобных любителей немного, и на общую ситуацию они не влияют.

   – Точно псих, – решила про себя Айрин.

   Или просто ее разыгрывает. Украл где-нибудь крутую одежду, и теперь прикидывается. Что ж, давай поиграем.

   – Хорошо, раз у вас все бесплатно – подари мне эту куртку. А себе там возьмешь новую.

   – Если хочешь, – с готовностью ответил Джантор. – Только она тебе велика. Наверное, будет лучше, если я, когда вернусь, выберу и пришлю куртку твоего размера.

   Вот, уже стал отпираться. Айрин не удержалась от улыбки.

   – Еще неизвестно, что ты там пришлешь, да и вообще про меня забудешь. Я хочу именно эту, – она добавила в голос кокетливо-капризные нотки. Конечно, у нее выходит похуже, чем у Стефани, но на некоторых парней действует.

   Секунду Джантор молчал.

   – Хорошо, бери.

   Столь неожиданная и легкая победа слегка обескуражила.

   – То есть куртка теперь моя?

   – Да, если хочешь.

   Еще не до конца веря, Айрин одела куртку. Действительно великовата, но очень легкая, и материал отличный. Можно продать, или подарить дяде. Они с Джантором примерно одной комплекции.

   – Она совсем-совсем моя?

   – Да.

   Искренний тон не оставлял места для сомнений. Джантор действительно отдал куртку, стоившую никак не меньше тысячи долларов. На миг она устыдилась, что выманила такую ценную вещь у сумасшедшего.

   Или он правда фиомсянин? И вернувшись к себе, спокойно возьмет новую. Если да – никаких проблем. Если псих – все равно кто-нибудь ее заберет.

   Успокоив таким образом совесть, Айрин оглядела свое приобретение.

   – Хорошо, а как менять цвет и рисунки?

   – Выбираешь нужный, и отправляешь команду компьютеру. Он там, внизу на подкладке.

   Секунд десять Айрин ощупывала очень тонкую, гибкую пластину чуть ниже талии. Неужели это и правда компьютер? Бредовая гипотеза о фиомсянине становилась все реальнее.

   – Но как им управлять, тут же никаких кнопок. У тебя пульт, или что?

   – Просто отправляешь команду по техническому каналу связи. Правда, у вас могут быть другие стандарты. Но если ты пришлешь их мне, я наверняка сумею написать соответствующую программу.

   О чем он говорит? Внутри Айрин зарождалось нехорошее предчувствие.

   – Да какие стандарты. Я спрашиваю – управлять им через что? Как сигнал отправлять?

   – Через нейробук.

   – У тебя есть вживленный компьютер?!

   – Да.

   Джантор ответил так спокойно и уверенно, что она сразу поверила. Несмотря на солнце и куртку ей вдруг стало очень холодно.

   Перед Айрин стоял один из тех, кого вся Оклахома ненавидела и боялась. Кибер.

   * * *

   Секунд десять девушка смотрела на Джантора широко раскрытыми глазами, словно видела не его, а нечто иное. Ужасное.

   – Все в порядке?

   От звука его голоса Айрин вздрогнула. Моргнула, снова поглядела, как если бы увидела впервые. И бросилась бежать.

   – Айрин, постой. Ты куда? Что случилось?

   Не оборачиваясь, она продолжала бежать. Бежать так, будто спасалась от страшной опасности. Джантор огляделся, но никакой угрозы не заметил. Кроме них на дороге пусто. В ее поведении было что-то неправильное.

   Он легко догнал девушку, подхватил за талию, поднимая в воздух.

   – Подожди, куда ты бежишь? Что случилось?

   – Н-е-е-е-т! – истошный вопль его чуть не оглушил. – Пусти меня, пусти, пусти, – Айрин стала дергаться, изо всех сил пытаясь вырваться.

   – Хорошо, хорошо, – Джантор аккуратно поставил ее на землю. – Только не надо убегать. Объясни, в чем дело?

   Оказавшись на земле, девушка тотчас отскочила в сторону.

   – Не приближайся! – выкрикнула она, стоило ему шагнул ближе. Айрин стояла, выставив перед собой руки, готовая в любую секунду снова бежать.

   – Хорошо. Только успокойся. Что случилось, куда ты побежала?

   Девушка оглядела его.

   – Ты, ты... Это же неправда? Ты просто пошутил. Глупая не смешная шутка, да? Ведь ты же не кибер? Скажи, что ты не кибер! – в ее голосе сквозила отчаянная мольба.

   – Что ты имеешь в виду?

   Приставка кибер использовалась для обозначения устройств, объединяющих технику и живые ткани. Но сама по себе не использовалась.

   – Ты сказал, что у тебя здесь компьютер, – дрожащим пальцем Айрин коснулась головы.

   – Конечно. А разве...

   Предположение казалось слишком невероятным. Ведь она уже взрослая. А у каждого взрослого человека есть нейробук. Это неотъемлемая часть жизни. Как еда и одежда, которая не может кончиться, потому что промышленность постоянно выпускает новую, или вежливое общение между людьми, даже незнакомыми. Как восход и заход солнца.

   – Ты хочешь сказать – у тебя нет нейробука?!

   – Разумеется нет.

   На всякий случай Джантор поглядел на небо. Солнце продолжало светить, но вот перед ним стоит взрослый человек без вживленного компьютера. Впрочем, если у них тут еда за какие-то непонятные деньги, камуфлон в диковинку, а люди беспричинно друг друга бьют, вполне может оказаться, что нейробуки есть не у всех. Странный мир, очень странный.

   – Но почему? Ведь тебе больше 14-ти. Почему тебе до сих пор его не вживили?

   – Почему?! – сквозь дрожь в ее голосе прорезалась злоба. – Потому что вы держите их только для себя. И потому что я не хочу быть такой, как вы. Ненавижу вас!

   Он почувствовал себя виноватым. Фиомсяне и правда не контактируют ни с кем извне. Но ведь никто же не в курсе, что здесь много других людей. Да еще и без нейробуков. Однако почему Айрин их ненавидит?

   – Ты еще спрашиваешь? – страх в голосе девушки почти исчез, осталась лишь злость. – Вы презираете нас! Не даете нормально жить! Ненавидите! Убиваете! – она внезапно закрыла лицо руками и заплакала.

   Неужели Айрин так сильно расстроена? Но чем? Дети порой плакали от боли, однако Джантор впервые видел слезы взрослого человека. Нейробук подавлял боль, да и вообще поводов для печали у фиомсян очень мало. Как правильно сказал Тунвайл, устранение негативных эмоций и причин, их вызывающих – одна из приоритетных задач социума.

   Здешнее общество не просто странное, оно какое-то неправильное.

   – Послушай, Айрин, я не знаю, каковы местные киберы, но я не причиню тебе вреда, обещаю, – он сделал шаг ближе, но девушка сразу отступила. – Тебе не надо меня бояться. А с киберами я поговорю.

   Секунду она молчала, растерянно моргая.

   – Да? И что ты им скажешь?

   – Что так неправильно. Убивать людей нехорошо.

   Айрин внезапно расхохоталась. Но веселья в ее смехе не было ни капли. Вместо радости там перемешались злость, удивление, обида.

   – Ну да, скажешь им. И как ты им скажешь? Как тем парням в забегаловке, – девушка вдруг перестала смеяться, прикрыв рот ладонью. И вновь оглядела Джантора так, будто увидела впервые. – Те парни, – едва слышно произнесла она. – Почему ты их не убил?

   – Убивать? Но зачем? Да, они вели себя грубо, однако убивать за это нельзя.

   – Но они же кричали на тебя, – Айрин шагнула ближе. – Угрожали, – она ткнула его кулаком в грудь. – Оскорбили. Смахнули на пол еду. Несколько раз ударили, – с каждой фразой девушка тыкала его кулаком. – Любой кибер их бы сразу убил. Он бы и меня убил, – Айрин вздрогнула и вновь отступила.

   – Убивать? Тебя? Но почему?

   – Ну, я тебя ударила. Несколько раз. Настоящий кибер пришел бы в ярость.

   Снова шагнув к нему, девушка опять ударила его в грудь и тут же отскочила. Будто всерьез полагала, что Джантор захочет ее убить.

   Он покачал головой.

   – Ты говоришь ерунду. Твои удары не наносят мне серьезного вреда. Когда мы, к примеру, играем в хоккей, там силовые приемы гораздо мощнее. Недавно я даже сотрясение мозга получил. Но мы же не убиваем друг друга.

   Несколько секунд Айрин смотрела на него, закусив губу. Снова приблизилась.

   – А если я ударю тебя еще сильнее?

   – Зачем?

   – Чтобы тебе стало больно.

   – Не сумеешь. Нейробук подавит любую боль. Даже если сломать человеку кость, компьютер сообщит о повреждении, но боли я не почувствую.

   На лице Айрин отразилось легкое разочарование. Осторожно протянув руку, она двумя пальцами ухватила кожу на его предплечье и сильно сжала. Нейробук высветил предупреждение о появлении болевых импульсов. Когда девушка разжала пальцы, на коже остались две глубокие отметины ее ногтей.

   – Наверное, ты и в самом деле кибер. Только неправильный.

   – Неправильный? Но почему? Я никого не убиваю. Это же просто безумная дикость. Скорее как раз они неправильные.

   Айрин опустила глаза.

   – Не бойся, я не причиню тебе вреда, обещаю. Ты ведь меня теперь не боишься?

   Она снова оглядела Джантора.

   – Не знаю. Ты странный. Не такой, как все. Как другие киберы. Не знаю, – Айрин вздохнула и помотала головой. – Во всяком случае, я боюсь тебя не так сильно, как их.

   Жаль, что она до сих пор боится. Хотя, если тех киберов она боится уже давно, в ее мозгу выработались сильные ассоциативные связи. Нужно время, чтобы человек с нейробуком перестал вызывать страх.

   – Идем в машину. Нам ведь надо ехать в Оклахома-Сити, – он улыбнулся.

   И Айрин ответила. Пусть робкой, неуверенной, но все-таки улыбкой. Уже лучше.

   – А с вашими киберами я поговорю.

   – Нет! – воскликнула девушка. – Не надо. Они убьют тебя.

   Опять это "убьют". Такое ощущение, что здесь не цивилизованное общество, а звериная стая.

   – Но почему? Я не собираюсь делать им ничего плохого, просто поговорить. Объяснить, что они поступают неправильно.

   – Бесполезно, – Айрин помотала головой. – Они не станут говорить, а убьют тебя. Они убивают других киберов. Ну, то есть не всех, конечно. А из тех штатов, с которыми враждуют, – торопливо заговорила она. – То есть, не совсем враждуют. Иногда с теми, с кем враждуют, тоже идет торговля. Но только через людей. Которые без нейробуков. А если поймают киберов из вражеских штатов, их убьют. В общем, я плохо понимаю эти ваши киберские отношения. То есть они ведут какой-то бизнес, торговлю. Но если в Оклахоме найдут чужого кибера, его арестуют и могут убить, – девушка схватила его за руку. – А я, – она опустила глаза, – я не хочу, чтобы тебя убили.

   Слова Айрин его сильно озадачили. И не только тем, что местные обладатели нейробуков зачем-то друг друга убивают.

   – Другие штаты? А разве кроме Оклахомы есть еще?

   Девушка с удивлением подняла глаза.

   – Конечно. 38 штатов. Плюс несколько на юго-востоке. Там правят черные и нет киберов. Правда, белых туда тоже не пускают. Еще есть северные территории. Там мало людей, и киберов почти нет. Неужели ты не знаешь?

   Джантор промолчал. Он действительно ничего не знал о землях вне ФИОМСа. Проклятье, да он о Луне и Марсе знает гораздо больше, чем об Оклахоме и других штатах. На Луне он, по крайней мере, был.

   Направился к машине, пытаясь переварить услышанное. Если в Оклахоме, по ее словам, почти три миллиона, то сколько же тогда всего?

   – Говорят по-разному, – пожала плечами девушка. – Вроде получается больше ста миллионов. Может, 150.

   150 миллионов людей! Живущих совсем рядом, и о которых в ФИОМСе совсем ничего не знают.

   Они сели в машину, и какое-то время ехали молча. Слишком много поразительных новостей. Целый мир. За границами ФИОМСа лежал огромный мир, населенный множеством людей. Странных людей. Которые зачем-то друг друга убивают. Ненавидят. И почему нейробук есть не у каждого? Ведь с ним гораздо удобнее. Столько возможностей.

   – Киберы держат их только для своих, – объяснила Айрин. – Говорят, где-то можно вживить за деньги. Очень большие деньги. Миллионы долларов.

   Опять деньги. Похоже, здесь они очень важны. Понять бы еще – чем?

   Они проехали небольшой город, на дороге стали появляться другие машины, за окном мелькали фермы. Джантор не успевал все разглядеть, но не беспокоился – нейробук все запишет, а изучить можно потом. У Айрин же подобной возможности нет. Как и многих других. Так неправильно. Когда он вернется в ФИОМС, добьется, чтобы ей вживили нейробук. Без всяких денег.

   Джантор посмотрел на девушку. Поймав его взгляд, Айрин смущенно улыбнулась.

   – Скажи, ты и правда не испытываешь ко мне... – она сбилась на полуслове. – Ну в общем, ненависти, или презрения. Не думаешь, что ты выше меня, и все такое.

   – Я выше тебя. Сантиметров на 5. Ты разве не заметила?

   – Да я не о росте. А в том смысле, что ты со своим компьютером можешь делать разные вещи. Гордишься этим, и считаешь, что ты лучше, а я хуже.

   – Но почему ты хуже? Да, нейробук действительно расширяет способности человека в самых разных областях. Так ведь в этом и заключается предназначение любой техники. Взять хотя бы автомобиль. На нем человек движется гораздо быстрее, чем пешеход. Но если второй сядет в машину, он тоже поедет быстро. Это свойство не человека, а техники. Инженеры имеют право гордиться, что разработали отличный автомобиль, или гонщик, приехавший к финишу первым. Но как водитель может гордиться, что движется быстрее пешехода? Ведь его заслуги тут нет.

   – Некоторые гордятся, – несколько растерянно ответила Айрин.

   Дома вдоль дороги попадались все чаще. А впереди Джантор разглядел невероятно высокие здания.

   – Это что, небоскребы?

   Посмотрев на него, девушка рассмеялась.

   – Что, удивлен? Может, у нас нет бесплатной еды и компьютеров в головах, – упомянув последние, Айрин снова нахмурилась, – но небоскребы есть. И немало. Ты, наверное, в таком живешь?

   – Нет, конечно. У нас их всего несколько штук. В Лос-Анджелесе, там весь старый центр города – один гигантский музей. Раньше было много, но сейчас демонтировали. Они же нерациональны. Требуют слишком больших затрат как при строительстве, так и в эксплуатации. Почему вы до сих пор их используете?

   Айрин поглядела на него с удивлением.

   – Они занимают меньшую площадь.

   – Но ведь места много. Вокруг полно свободного пространства. Хотя бы там, где мы встретились. А это, – он махнул рукой в сторону постепенно приближающихся зданий. – Ты только подумай, сколько энергии надо каждый раз поднимать человека вверх. Плюс лифт ждать, время терять. Сплошные проблемы. Зачем так тесниться?

   – В центре города выше зарплата. Хотя, у вас же все даром.

   Снова деньги. Интересно, чем они важны, если ради них люди терпят всякие неудобства.

   Впрочем, его мысли почти сразу переключились на другое. Вживленная антенна воспринимала множество радиосигналов. Он вскоре разобрался, что здесь используют устаревшую систему кодирования, от которой ФИОМС отказался 67 лет назад.

   – А где ты работаешь? – спросила девушка.

   – Адаптация двигательных навыков, – он задумался, как лучше объяснить. Раз у Айрин нет нейробука, понять многие очевидные вещи ей будет непросто. – Специальные программы, позволяющие передавать движения от мастера к новичку.

   – Хочешь сказать – загружать, как обычные файлы? – ее глаза округлились.

   – Не совсем. Понимаешь, любому движению соответствует своя нейронная сигнатура, то есть совокупность импульсов. А вживленный компьютер их записывает. Но, поскольку мозг каждого человека уникален, напрямую воспроизводить их на другом нейробуке бесполезно. Однако можно сделать адаптивные соматосенсорные матрицы, преобразующие нейронные сигналы для чужого мозга. Их мы и разрабатываем. Очень упрощает тренировки, даже самое сложное сальто осваивается максимум за полчаса.