Текст книги "Глядящие из темноты"

Автор книги: Максим Голицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

– А, – удовлетворенно заметил Орсон, проследив за взглядом Леона, – вам нравится?

– Да. – Леон провел пальцем по поверхности желтоватого, точно слоновая кость, блюда. – Такого здесь я еще не видел.

– Новинка, – согласился герцог. – Мой алхимик .полжизни провел в поисках философского камня, ну тут он потерпел неудачу; я, собственно, особенно и не надеялся – не он первый. Но этот был очень уж самоуверенный – на те средства, что он угробил на свои опыты, можно было купить небольшой замок, и я уж подумывал немножко его потормошить, но тут он прибегает ко мне с таким вот блюдом. Побочный продукт его опытов, понимаете ли… Конечно, это окупается не так хорошо, как философский камень, но с паршивой овцы… Я поставил небольшой завод у реки.

– А, – кивнул Леон, – я видел там подходящие глины.

Орсон настороженно поглядел на него.

– Что, в Терре тоже производят такую посуду? Этот дурень клялся, что он единственный, кто владеет секретом ремесла.

– Производят, – неохотно сказал Берг, – но мы не собираемся ее импортировать. Невыгодно. Бьется легко, места занимает много. Считайте, что в Срединных графствах у вас монополия. – С вами легко говорить, – благосклонно заметил Орсон. – Возможно, мы бы нашли общий язык и по другим вопросам.

– По каким – другим? – спросил Берг

– Зачем ограничиваться посольством в одной-единственной державе? Могущественная страна может одинаково ладить со всеми, не правда ли?

– Охотно с вами согласен, но и над нами стоят правители… Если они решат направить амбассадоров и в Ретру, я буду только рад. Я сейчас готовлю соответствующие донесения. Возможно, – многозначительно добавил он, поигрывая серебряным ножичком, – как раз со вторым кораблем и прибудут амбассадоры, наши соратники… У Солера никакой монополии на Терру нет.

– Разве? – вежливо спросил Орсон. – А мне показалось… Впрочем, неважно… За успех переговоров! – Он приподнял тяжелый кубок, потом доверительно склонился к Бергу: – Я-то боялся, что его светлость маркграф Солерский не проявит надлежащего благоразумия. Полагаю, это ваше влияние?

Берг покосился на маркграфа, который, придвинув к себе блюдо с гусем, фаршированным нежнейшей начинкой из птиц-плакальщиц, орудовал охотничьим ножом.

– Нет, – сказал он, – нет… Терра, разумеется, влиятельна, но не настолько же. Рассудительность исконно присуща его светлости…

– Надо же, – вежливо удивился Орсон. – Настоятельно рекомендую, кстати, попробовать это блюдо – пока есть что пробовать… Волшебное, просто волшебное творение мерсийских поваров… В Солере такого не встретишь…

– Верно, – согласился Берг, – не встретишь…

Леон удобно откинулся на обтянутом шелком диване, предоставив Айльфу стягивать с ног сапоги. При этом он с каким-то отстраненным удивлением отметил, что процедура, которой он поначалу тяготился, имеет свои преимущества – к ней привыкаешь скорее, чем к треклятым сапогам.

– А тут, знаешь, – благодушно заметил он, – все же ближе к цивилизации.

– Да, – согласился Берг, – Орсон – явно продукт новой формации. Уж больно ушлый тип…

– Не доверяешь?

Берг коротко усмехнулся.

– Я никому не доверяю… Если Орсону выгодно, он будет милейшим человеком…

– А сейчас ему выгодно?

– Ну, пока он сможет доить Солер… И, потенциально, Терру…

– Скажи, – Леон наконец-то освободился от сапог, а заодно и от Айльфа, кивком отправив его в прихожую, – а если ему придет в голову, что Терру можно доить гораздо эффективней… например, потребовать выкуп за ее амбассадоров, а?

– Орсон человек деловой. А так дела не делаются… Им теперь с Террой жить и жить, и он это отлично понимает. Кстати, постели тут они каждый день проветривают, заметил? И белье меняют, как в хорошей гостинице. Вот где надо устраивать постоянную миссию. Порекомендуем Второй Комплексной. Замолвим в отчете словечко за нашего хозяйственного герцога…

«Опять он за свое», – подумал Леон. Неколебимая вера Берга в устойчивость окружающего мира раздражала и трогала одновременно.

– В отчете? А что еще мы включим в отчет, Берг?

«Черт, – одернул он себя, – не надо было… Он подумает, я намекаю на то, что он пошел на поводу у личных привязанностей… в ущерб долгу… и что, разумеется, постарается это скрыть от Координаторов… Ох, как неловко – я-то имел в виду совсем другое…»

Берг исподлобья посмотрел на него, щуря глаза, опушенные светлыми ресницами.

– Если ты думаешь, что я намерен что-то скрыть от Комиссии…

– Да нет же! У меня и в мыслях не было. – (Было, промелькнула унылая мыслишка). – Речь идет о нашей стратегии! Боюсь, понаделали мы ошибок, не желая того…

– Делали, что могли. Согласно ориентировке. Пришлось, конечно, импровизировать, но…

– Ориентировка, – терпеливо проговорил Леон, – была неверной.

– Сверхновая, – согласился Берг, – неучтенный фактор.

– При чем тут сверхновая…

– Хорошо, – сдался Берг, – эти твои лепреконы – тоже неучтенный фактор. Вот составишь толковый, подчеркиваю, толковый доклад, не слишком-то злоупотребляя домыслами, я тебя поддержу. Что еще?

«Он откупается от меня, – неожиданно подумал Леон, – это все из-за Сорейль. Совесть гложет, вот он и пошел на попятную».

Он поднял руки ладонями вверх, словно сдавался противнику.

– Сам знаю… доказательства…

– Быть может, и доказательства найдутся, – Берг сегодня был на удивление благодушен. – А нет, так еще никого из-за гипотез из Корпуса не выставили…

Он вытянулся на постели, закинул руки за голову.

– Эх, сюда бы пару погодных установок! Расстреляли бы тучи, грызунов бы чертовых повывели… И, очень между нами, централизация еще никому не навредила… Ретра вполне могла бы стать столицей мощной империи. Если не пороть горячку… Солер ведь не устоит, попадет в долговую зависимость, а там, глядишь, и…

– Далеко смотришь, приятель, – угрюмо заметил Леон.

– Миссия – дело долговременное. Мы с тобой переживем его светлость как минимум втрое. При их-то ранней смертности… А общество на этом этапе разбивается такими резкими скачками, что мы, быть может, еше успеем увидеть…

Леон помотал головой:

– Не-а… Нас отсюда снимут, а то не знаешь! Чтобы глаза не мозолили… лет двадцать дадут поработать и снимут. Перебросят куда-нибудь на… Куда сейчас миссию готовят?

– На Киклоп…

– Во-во… к каннибалам. Это надо же – реактивный двигатель изобрели, а братьев по разуму жрут как миленькие.

– Ну, с таким-то историческим багажом! Впрочем, Эфроимсон тогда докладывался, помнишь, на Сиднейской школе, что дело тут вовсе не в традиции, хотя традиция – вещь почтенная. А имеем мы, увы, как всегда, примат материи над духом… Азотистых соединений там маловато, что верно, то верно…

– Хотел бы я все-таки увидеть хоть одного, – невпопад заметил Леон. – Пока нас не съели…

– Кого увидеть? – удивился Берг. – Киклопа? А то ты их не видел! Или проспал тогда? Стандартный европеоидный тип, мелковаты, правда. Ножки кривенькие…

– Да нет, корру… – поморщился Леон. Почему-то неприятно было произносить табуированное слово, он бы с удовольствием сказал «сам знаешь, кого», но с Бергом такие штуки не проходят.

– Так ведь нету их! – удивился Берг.

– Ты ж сам велел подготовить доклад…

– Правильно! Поскольку какой-то пусковой фактор у местных суеверий вполне мог иметь место… Вот и займись этим. Выясни. Поспрашивай…

– Да они не хотят об этом говорить…

– Значит, не умеешь спрашивать. А ты спроси так, чтобы захотели. Считай это полевой практикой, договорились? Ну ладно, а теперь баиньки. Тепло, сухо, что еще человеку надо…

– Начальничек, – пробурчал Леон, удаляясь в свою спальню.

Его словно подбросило на постели – звук глухого удара, словно мешок, набитый тряпьем, шлепнулся об пол, потом приглушенный вскрик:

– Ради Двоих!

И еще один странный звук, словно кто-то полоскал горло, потом закашлялся, захлебнулся. И кто-то, Леон даже спросонья не понял кто, кричал:

– Огня! Дайте огня!

Берг в смежной комнате тоже проснулся – Леон слышал, как тот с грохотом ворочается, натыкаясь на прикроватную ширму…

«Это он потому, что в Солере таких нет», – подумалось ни с того ни с сего…

Отблески пламени метнулись по резной панели, по шпалере, увитой неправдоподобно пышными, точно булки, розами… Кто-то зажег факел, выдернув его из укрепленного в стене штатива…

В дверях он столкнулся с Бергом.

Тени метались по заспанному лицу напарника, и оттого выражение его было трудно прочесть. Левой рукой – в правой был церемониальный короткий кинжал – он ухватил Леона за плечо.

– Не горячись, – проговорил он сквозь зубы. – Сами разберутся.

– Разберутся ли? – с тоской пробормотал Леон.

– Ну… – в голосе у Берга сквозила некоторая неуверенность, – поглядим…

Поглядеть было на что. На полу в холле лежало то, что он спросонок принял за мешок. Теперь мешок словно отрастил руки, и руки эти царапали каменный пол.

– Измена… – голос был слабый, в груди у говорившего булькало, впрочем, уже тише. – Я не… Свет разгорелся ярче – теперь Леон видел, что лежавший одет в цвета Солера. Один из гвардейцев, состоявших при миссии, – сколько их всего было во творце? Наряд, не больше…

«Слишком полагались на слово Орсона, – подумал он, – а не надо бы…»

Пламя факела, которое раздувал тянущийся от двери поток воздуха, дернулось и затрещало – дверь захлопнулась.

Ансард стоял в проеме, всей своей мощной фигурой налегая на засов. Портьера облекла его плечи, точно мантия, – он раздраженно взмахнул рукой, сорвал тяжелую ткань и швырнул на пол.

Камзол его был заляпан чем-то темным, и Леон не сразу сообразил, что это кровь, и лишь потом – что кровь не Ансардова…

– Измена, – повторил Ансард вслед за умирающим, лихорадочно блеснув глазами, – измена! Амбассадоры…

– Что… – начал было Берг, но Ансард не дал ему договорить:

– Гвардейцы наши убиты… Тех, что стояли на посту, зарезали, точно свиней, а в караулке… я будил их, будил… Встретил там одного, убегал по коридору… не успел… Одет как слуга, а дрался как солдат… Хорошо дрался.

– Я ничего не слышал, – пробормотал Леон.

– Уходим, амбассадоры, – терпеливо, но настойчиво проговорил Ансард, – пока это еще возможно… Поднимайте святого отца, будите слуг… Жду вас в покоях его светлости… быстрее, умоляю вас…

Его светлость встретил их в полном облачении, подтянутый, – видно, способность встречать опасность лицом к лицу прилагалась к остальному неотчуждаемому имуществу в роду солерских владык.

– Да как он посмел, этот мерзавец? – В голосе его звучало безмерное удивление. – Пренебречь словом… долгом гостеприимства…

– Ваша светлость, но где ваши люди? – прервал Берг. – Где оруженосец?

Лицо у маркграфа было темным.

– Там же, где мои гвардейцы. Похоже, тот, кто поднес им кувшин вина, угостил их не только вином…

«Господи, – подумал Леон, – Айльф…»

– Постарайтесь вытащить святого отца, амбассадоры… если он еще жив.

Берг вопросительно взглянул на Леона, тот торопливо кивнул:

– Я сейчас…

И ринулся обратно, в посольские комнаты. В прихожей Айльфа не было. Черт! Да куда ж он подевался? Если жив, не мог не проснуться – в такой-то суматохе…

Выскочил в коридор – тот вел дальше, заканчиваясь каким-то тупиком, темной каморкой, кажется гардеробной. Он тут же запутался в тяжелых одеяниях, свисавших с плеч безголовых манекенов… Ноги споткнулись о что-то мягкое…

Этот сукин сын устроил себе гнездышко среди камзолов мягчайшего сукна и теперь спал, зарывшись в дорогие тряпки. Спал? Леон подскочил, начал трясти за плечо. На миг ему показалось, что тот не шевелится, но тут же юноша застонал, пробормотал что-то и поднял голову.

– Что, сударь? – спросил он, глядя на Леона мутными со сна глазами.

– Ты пил это вино? Пил?

– Вино? – переспросил Айльф, пытаясь сообразить, что происходит.

– С маркграфской челядью… Отравлено было вино, – пояснил Леон. – Я думал, и тебя отравили…

– А! – удрученно сказал юноша, расшвыривая шитые золотом ткани. – Вот оно что… они как раз его прикончили… И еще смеялись надо мной, ты, мол, не того господина слуга, чтобы тебя угощать…

– Повезло, – сказал Леон сквозь зубы. – Ты, разрази тебя Темный, где ошиваешься? Место свое забыл? Да ты не должен от меня ни на шаг отходить, мало ли что понадобится… Совсем распустился…

– Так ведь там по полу ветром тянет, – шмыгнул носом Айльф, – вот я и подумал… Мессир Леон ночью спит как убитый, так чего уж там…

– Вот именно, – сухо сказал Леон, – как убитый. Ладно, шевелись. Пошли.

* * *

– Что происходит? – примас наконец-то натянул на себя облачение – не без помощи секретаря, который выглядывал у него из-за спины.

– Понятия не имею, – сквозь зубы проговорил Берг.

Он обернулся и наткнулся взглядом на Айльфа.

– А этот, – он скривился, – разумеется, цел…

– Он же не нарочно, – Леон почему-то начал оправдываться.

Наружная дверь, ведущая в замковый коридор, сотрясалась от мощных ударов…

Леон коротко вздохнул, точно ему не хватало воздуха. Все казалось чуточку нереальным – словно материя мира чудесным образом утратила свою прочность, размылась, поплыла…

– Ну ладно, – Берг оглядел сгрудившихся вокруг встревоженных людей. – Собирайтесь, – сказал он, обращаясь ко всем и ни к кому в отдельности, – Пошли.

– Куда? – удивился святой отец.

– Его светлость ждет.

– Но… вы уверены, что мы его не потревожим? Берг оскалился.

– Это, – сказал он, – я вам гарантирую…

– Не понимаю, – маркграф помотал головой, точно раненый бык, – если этот мерзавец хотел нас прикончить, почему не за столом… Почему сейчас?

– За столом, – в голосе Ансарда прозвучало беспредельное терпение, – все едят одно и то же… И полным-полно свидетелей.

Он огляделся в поисках капитана, пробормотал сквозь зубы:

– Варрен! И куда он подевался?

Маркграф тем временем освободил мертвого гвардейца от церемониальной, но вполне работоспособной алебарды.

– Эта тварь обещала нам полную безопасность, – горько пробормотал он, – и я поверил, дурак, ах дурак…

Дверь вновь содрогнулась – на сей раз слышно было, как хряснул, выворачиваясь, засов… Затем несколько вооруженных человек ввалились в покои. Маркграф размахнулся алебардой, отбил выпад чьей-то стали. Ансард схватил кочергу, лежащую у камина, встал рядом.

– Беги, – рычал маркграф, сдерживая нападение, – беги, поднимай людей…

– Нет! – Ансард покачал головой. – Оставить вас? Нет!

– Сказано, уходи! Не как родственник говорю – как государь! Пока они не перекрыли дорогу… И отведи людей подальше, слышишь? В Солер уведи! Пока они не оказались в мышеловке…

Короткий миг Ансард колебался, потом с кошачьей ловкостью прыгнул на подоконник, перелез через парапет и исчез во мраке.

– Отставить! – раздался чей-то громовой голос. На миг все замерло. Люди герцога отступили, не опустив, однако, оружия. Крохотная группка солерцев сбилась в углу, маркграф, тяжело дыша, опустил алебарду. Орсон возник в дверях в сопровождении еще одного отряда вооруженных гвардейцев. Одет он был наспех, плащ наброшен на длинную шерстяную рубаху.

– Что тут творится? – холодно спросил он, озирая побоище.

– И у тебя еще хватает наглости спрашивать! – удивился маркграф. – Ты… вероломная тварь… Пусть тебе ответят наши мертвецы!

– Мертвецы? – удивился Орсон. – Какие мертвецы? Вот эти? – Он толкнул носком мягкого, явно ночного башмака лежащее на полу мертвое тело. – Ответят? Кому? Быть может – моим мертвецам? Люди, что в луже крови лежат у входа в посольское крыло, – мои гвардейцы, не ваши…

– Заманили нас в ловушку, – маркграф тоже старался говорить негромко и внушительно, но голос его дрожал от сдержанной ярости, – отравили моих слуг…

Орсон приоткрыл рот, вновь прикрыл его, помотал головой, потом проговорил:

– Клянусь, я…

– Сегодня было достаточно клятв, – прервал его маркграф. – На что ты надеялся, старый лис? Что никто из нас не вернется в Солер? Армия обезглавлена, графство разорено… Да еще и уплатили тебе вперед, торгаш ты вонючий!

– Твоя чумная провинция нужна только крысам, – сухо прервал его Орсон, – и за нее вы рассчитались сполна. Но подвиги ваши здесь требуют иной платы. Вы в моем доме, господа, и были моими гостями… Уведите его, – кивнул он своим людям. И, уже обернувшись к терранцам: – Вы свободны, господа амбассадоры, ступайте. Побеседуем позже.

Несколько вооруженных людей оттеснили их в сторону, сгрудившись вокруг маркграфа, – остальных они попросту не заметили.

Леон искоса поглядел на Берга. Тот стоял с отсутствующим видом, его лицо ничего не выражало.

«Может, – подумал он, – все к лучшему – черт знает что творится сейчас в Солере, спокойней будет дождаться Второй Комплексной в Ретре – если она прибудет, Вторая… А уж если не прибудет, тем более…»

Берг, все с тем же равнодушным лицом, сделал шаг вперед. И вдруг, как-то внезапно – даже Леон, обладающий вполне приличной боевой подготовкой, не мог за ним уследить, – оказался за спиной у Орсона. Одной рукой он с легкостью заломил герцогу, вовсе не ожидавшему такого подвоха, руки назад, другой приставил острие ножа к шее.

– Без глупостей. Ступайте со мной, и вас никто не тронет, – внушительно произнес он.

– Вот уж не ожидал от вас подобного недомыслия, посол Берг, – прохрипел Орсон. Тем не менее он благоразумно не пытался освободиться.

– Я и сам не ожидал, – сказал Берг, – а потому советую меня не раздражать. Я за себя не отвечаю. Пошли, ваша светлость. Леон, святой отец – за мной. Остальные – на месте. А то я проткну ему яремную вену – вот тут.

Они ринулись к выходу, волоча за собой пленника. Люди герцога, недоуменно переглядываясь, все же расступились, пропуская солерцев:

– Он умрет не сразу, – продолжал вещать Берг, выталкивая герцога перед собой. – Поскольку кровь потечет под слабым напором – вот если бы это была сонная артерия, тогда конечно… тогда – другое дело…

Вывалились в коридор – Леон за Бергом, прикрывая спину. Святой отец попытался было схватить его за рукав, но Леон, не глядя, стряхнул руку.

Где-то далеко, за окном, слышался жалобный перелив трубы, топот копыт, все удаляющийся… Ансард уводил войско. Айльф, который трусил рядом с Леоном, спросил:

– Это и вправду мятеж, сударь?

– Нет, это мы развлекаемся. Дурака валяем, – злобно сказал Леон. – Пошли, еще повеселимся.

«Берг, – думал он, – ах ты, сумасшедший, влюбленный сукин сын, что ж ты за кашу заварил…»

– Один небольшой просчет, – заметил Орсон. Он чуть пошевелился и поморщился, когда Берг перехватил ему руки. – Вы же не можете держать меня вот так вечно. Похоже, племянник вас покинул, но вы-то, ваша светлость, останетесь!

– Ну уж нет, – маркграф кивнул Бергу; тот слегка ткнул герцога своим ножом в шею, и по воротнику покатились капельки крови. – Мы тоже намерены покинуть Ретру. С тобой. Для того и нужны заложники, государь мой. Топот копыт за стенами замка затих…

– Лично я могу так хоть целые сутки, – вставил Берг. любезно улыбаясь.

– Они отъедут на безопасное расстояние, а потом тронемся и мы, – маркграф, казалось, чуть расслабился. – Вы не устали, амбассадор Берг?

– Что вы, что вы, – вежливо ответил Берг, – какие трудности?

Они вышли из покоев, прошли по коридору, миновав трапезную, где на столе еще громоздились остатки вечернего пира. Айльф, который, приоткрыв от изумления рот, двигался за этой странной группой, скользнул к столу и, сдернув с него заляпанную винными пятнами скатерть, деловито паковал провизию, увязывая ее в тюк.

– Кто знает, сударь, – пояснил он, наткнувшись на взгляд Леона, – может, Ретра уже передумала нас кормить.

– Вот именно, – сухо сказал Орсон, который постепенно овладевал собой.

– Полагаю, эта хоть не отравлена, – прокомментировал маркграф.

– Не пойму я этих разговоров про яд, – Орсон пожал плечами, насколько это было возможно в таком положении. – Кстати, я не так боюсь смерти, как вам кажется…

– Достойное качество, – вежливо отозвался Берг, – а если не смерти…

– Да, – маркграф задумался, – вот, скажем, нужен ли Ретре правитель без яиц?

– Вот в чем вопрос, – машинально пробормотал Леон.

– Оскопить? Это уж слишком… Можно просто ослепить, – Берг был великодушен.

– Будьте вы прокляты, – прошипел Орсон, – да лучше я наложу на себя руки, чем буду потакать этому…

И он с неожиданной силой стал вырываться из объятий Берга, который, с покрасневшим от натуги лицом, пытался удерживать пленника.

– Не глупите, Орсон, – попытался вразумить Леон, – вы же сами виноваты. Какого рожна вы все это устроили? Жадность, что ли, одолела – мало мы за продовольствие заплатили? Еще и выкупа захотели?

– Я никого из ваших пальцем не тронул, – Орсон, казалось, постепенно выдыхался.

– Ну, не вы, так по приказу вашему… Охрану перебили, мальчишку-оруженосца и то не пожалели… Зачем?

– Да клянусь…

– Бросьте, – отмахнулся маркграф, – кто им верит, вашим клятвам… – Он огляделся и неторопливо двинулся к галерее, ведущей к замковым воротам. – Пора и нам убираться отсюда.

Орсон прохрипел:

– Полагаете, мои войска на границе пропустят вашего племянничка с его бандитами?

– Полагаю, пропустят. Почему бы нет? Он же выводит свой отряд из Ретры, а не вводит. Кстати, – он обернулся к Бергу, – я так и не поблагодарил вас, амбассадор Берг. Я не успел бы добраться до этого мерзавца так скоро.

– Не стоит, право, – вежливо ответил Берг. – Это получилось само собой. Кстати, надо бы выбрать дальнейшую стратегию, ваша светлость. Полагаю, нам, всем вместе, следует пройти в конюшню, взять лошадей…

– Пожалуй, – согласился маркграф. – Кто осмелится нам помешать?

«При условии, – подумал Леон, – что кто-то из местных честолюбцев не решит, что мертвый герцог Орсон ничем не хуже живого… а может, даже и лучше…»

– Иди вперед, Леон, – велел Берг, – возьми своего проныру, пусть посветит. Тут темновато… Если что, подашь тревогу.

– Тревогу? – горько переспросил Леон. – Да мы ж весь замок подняли!

Действительно, у них за спиной постепенно скапливалась внушительная толпа. Сперва она продвигалась тихо, словно опасаясь разбудить спящего, но звук шагов становился все внушительней по мере того, как из боковых коридоров вливались все новые и новые ручейки людей. Путь пока был свободен, но за поворотом, подумал Леон, наверняка напряглись в ожидании команды или просто подходящего момента вышколенные гвардейцы Орсона. Безумец, горько упрекал он Берга – впрочем, беззвучно, ах, безумец!

Неожиданно Орсон извернулся, и Берг за спиной у Леона сдавленно охнул.

– Он меня укусил, – изумленно сообщил он. Орсон извивался у него в руках, по подбородку стекала струйка крови.

– Убить меня грозился? – хрипел он. – Не посмеешь, паскуда! Иначе вам крышка!

– Может, он прав, – задумчиво произнес маркграф, – а может, и нет. Если что, проверим… Больно, амбассадор Берг?

– Да уж. – Берг болезненно скривился, но продолжал сжимать Орсона в объятьях.

– Ну так отдайте его мне.

Он решительно придвинулся и протянул было руку к Орсону, но тот, вскрикнув и дико закатив глаза, рванулся прочь. Берг, не ожидавший такого напора, дернулся, нож прочертил новую алую полосу на шее герцога, но пленник, оттолкнув амбассадора и маркграфа, кинулся к ряду узких окон, выходящих на северную сторону галереи, в которые уже лился сиреневый полумрак наступающего утра. Подвернувшийся на пути Айльф подставил ему подножку, но тот, покатившись, вновь вскочил на ноги и, совершив прыжок, сделавший бы честь любому акробату, вскочил на узкий подоконник. На секунду черный силуэт застыл на фоне полупрозрачного неба, точно обезумевшая гигантская летучая мышь.

– Эй! – растерянно окликнул Берг.

И тоже прыгнул к окну, пытаясь схватить беглеца за полу. Но тот, с миг поколебавшись, обернулся – Леон с ужасом увидел слепые белые глаза, – потом дернулся и исчез из виду.

– Ну вот… – уныло произнес Берг.

Лишь сейчас Леон осознал, насколько высоко располагался оконный проем – чтобы поглядеть вниз, Бергу пришлось приподняться на цыпочки.

Орсон лежал на брусчатке под самым окном – темное на темном, лишь с трудом можно было разглядеть раскинутые под нелепыми углами ноги и руки.

– Ни хрена себе, – пробормотал Берг.

Шаги за спиной стихли, словно люди остолбенели, пытаясь сообразить, что происходит, потом людская масса угрожающе зашумела.

– Без заложника, – Леона передернуло, – мы, считай, покойники.

– Бежим!

Они метнулись в боковой коридор – этот был совсем тесный, им пришлось бежать гуськом, мимо мелькнула полукруглая ниша, из которой тускло блеснули чьи-то доспехи, потом еще одна, потом…

Тупик…

Сзади нарастал мерный топот ног…

– И что вы теперь намерены делать? – раздался совсем рядом с Леоном спокойный голос.

Он обернулся. Одна из дверей боковых комнат, доселе незаметная в полумраке коридора, отворилась.

В дверях стоял советник Эрмольд.

– А вы? – мрачно спросил маркграф.

– Может, нам этого взять? – Берг задумчиво оглядел Эрмольда.

– Кому он нужен, – с досадой отмахнулся маркграф.

Эрмольд отпрянул в глубь комнаты.

– Эй! – растерянно проговорил Берг.

Тот, не оборачиваясь, помахал рукой. Маркграф, сжимая рукоять кинжала, недоуменно поглядел на послов:

– Чего он хочет?

– Да поспешите же, господа, – с досадой крикнул советник. – Встали как столбы! Опомнившись, они нырнули в комнату. Берг налег на массивный засов, даже не удосужившись оглядеть их новое убежище. Хотя глядеть, в общем-то, было не на что. Комната пуста. На стенах висят пыльные шпалеры, пол устлан соломой… «Что это он тут делал, Эрмольд? – недоумевал Леон. – Тут же даже сесть не на что…»

Топот в коридоре приблизился. К нему примешивались отрывистые выкрики команд, лязг оружия… Тем временем Эрмольд откинул шпалеру и начал торопливо водить рукой по каменной кладке, словно нащупывая что-то. Дверь за спиной сотрясалась и скрипела, это было похоже на бесконечный дурной сон, где события раз за разом повторяются – и каждый раз чуточку иначе… Внезапно отозвался еще один протяжный скрип – на этот раз он шел от противоположной стены, в которой образовалась темная щель.

Эрмольд отступил на шаг, глядя на образовавшийся проем с таким удовлетворением, словно лично его выломал.

– Прошу! – сказал он.

– Это ловушка, – маркграф все еще колебался. Эрмольд, чуть заметно пожав плечами, первым нырнул во мрак потайного хода.

Дверь за спиной глухо ухнула и упала. Берг, ухватив маркграфа за плечо, чуть не силой втолкнул его в отверстие. За ним ринулись остальные. Леон видел их силуэты в проеме – секретарь примаса замешкался, чьи-то руки потянули его назад, но тут потайная дверь захлопнулась, и они оказались в сплошном кромешном мраке. Истошный визг взвился у них за спиной, захлебнулся и затих…

Леон стоял в полной темноте, не решаясь двинуться дальше и слыша лишь частое дыхание своих спутников. Потом раздался тихий шорох, и в руках у Эрмольда начал разгораться тусклый огонек, осветив угрюмое лицо советника, – видимо, на каком-то невидимом выступе их проводник нашарил кремень и огниво и поджег пропитанный смолой факел. Только сейчас Леон обнаружил, что стоит на верхней площадке каменной лестницы – спиральный спуск круто уходил во мрак.

– Куда это вы нас притащили? – недоверчиво спросил маркграф.

– А куда вы хотите? – ворчливо отозвался Эрмольд.

Маркграф беспомощно пожал плечами.

– Хотим выбраться отсюда к чертям собачьим, понятное дело, – раздался у Леона за спиной звонкий голос Айльфа.

– Выбраться… сомневаюсь, что это вообще возможно, – Эрмольд вздохнул. – Ну и натворили же вы дел. Герцог Орсон валяется под дворцовой стеной, точно тряпичная кукла. Вы именно этого и добивались, господа? Кто же из вас так удачно помог ему проститься с жизнью?

– Клянусь вам, никто, – горько сказал маркграф, – признаться, я бы охотно свернул шею этой скупой сволочи, но живым он был нам полезнее, чем мертвым. Глупо убивать заложника. Мы бы протащили его до границы и отпустили восвояси. Мое слово твердо.

Эрмольд неторопливо вглядывался в скудно освещенные лица своих спутников.

– Что ж, – проговорил наконец он. – Возможно, это действительно случайность. Но, убив государя нашего, герцога Орсона, пусть и непреднамеренно, вы поставили себя в очень сложное положение, господа. За вашу жизнь я бы пучка соломы не дал. Вы что же, всерьез надеялись выбраться отсюда живыми и невредимыми?

– Понятия не имею, – пожал плечами маркграф.

– Погодите… – Берг, прищурившись, вглядывался и невыразительное лицо советника. – Что вы предлагаете? И, самое главное, почему? Почему вы решили нам помочь?

Эрмольд вздохнул:

– Отнюдь не из личной симпатии к вам. С чего бы? Да и до Солера мне нет никакого дела. Но я видел, как ускакал этот бешеный племянничек со своими головорезами. Если вас тут посадят на кол, как врагов короны и заговорщиков, он просто обязан будет отомстить за любимого дядюшку, хотя, согласно моим информаторам, никакой особой любви к вам и не питает. Но долг погонит его на Ретру – Ретра, конечно, устоит, но если через границу хлынут ваши чумные оборванцы… чума хуже, чем резня. Они сожрут Ретру с потрохами, ваши оголодавшие подданные. Войны иногда бывают выгодны, спору нет, но, воюя с нищим Солером, Ретра не выиграет. Даже если выиграет… А потому я готов помочь – попытаться помочь – в обмен на ваше слово. Если вы доберетесь до Солера, не пытайтесь отомстить. И не зарьтесь на Ретру лишь потому, что она осталась без головы – у Орсона достаточно родственников. Может, среди них и найдется кто-то не слишком тупой, кто сумеет удержать на голове корону. Так что?

– Вы же сами видели, что творится сейчас в Солере, – устало сказал маркграф. – Мы прибыли сюда просить, а не требовать. И я даже готов простить это вероломное…

– А вы уверены, что оно вообще было? – поинтересовался Эрмольд.

– Ах ты…

Маркграф надвинулся на советника, но Берг ухватил его за плечо и пробормотал:

– Полегче, полегче…

Тот, казалось, немного расслабился.

– Ладно, – пробормотал он сквозь зубы, – в любом случае, это не ваша вина… Торговое соглашение остается в силе?

– Не могу ничего обещать, но попробую это устроить, – честно ответил Эрмольд. – Тогда… да… ладно!

– Слово чести? – Слово чести. Внизу шевелилась и вздыхала тьма. – Нам нужно туда? – звонкий голос Айльфа звучал теперь приглушенно, точно на него давили каменные своды подземелья. – Вниз? По этой лестнице?

Эрмольд кивнул. Леон напряженно вглядывался в тускло освещенное лицо советника, но оно не выражало ни злорадства, ни насмешки. Оно было просто усталым.

– Вам же нужно как-то выбираться за пределы города. А подземные ходы тянутся далеко за городские стены. Они были прорыты еще в незапамятные времена.

Он вздохнул и пожал плечами. Вероятно, и сам чувствовал себя не слишком уютно. – Я не особенно рвался их исследовать, хотя по долгу службы знаю кое-какие входы и выходы, но на деле под дворцом полным-полно подземных коридоров. И они спутаны точь-в-точь как пряжа, которой играл котенок. Не знаю, с чего бы предкам нашего герцога, упокой Двое его душу, вздумалось рыть этот муравейник – если бы и впрямь речь шла лишь о потайном выходе за городские стены, хватило бы одного-двух ходов, но, если им воспользоваться с умом…