Текст книги "Не будите спящую собаку (СИ)"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

На спуск ушло всего, быть может, пара минут, но Роб за это время успел вспотеть так, что, когда взялся за довольно замысловатое дело – открывание формально не открываемого окошка ванной, глаза его заливал пот, и работать приходилось мало что одной рукой, но еще и на ощупь. Тем не менее, однажды задуманная – в расчете, черт знает, на какую оказию – хитрость вполне удалась. Рама повернулась на встроенных петлях, окно открылось, и Роб с максимальной осторожностью влез внутрь. В ванной комнате было темно, но прибор ночного видения, да и личный опыт позволяли двигаться практически бесшумно. Вытерев с лица пот, Роб продвинулся к двери и прислушался. Сначала он ничего не услышал, но прошло совсем немного времени прежде, чем до него долетел первый, еще нечленораздельный обрывок мысли.

«Что ж, я оказался прав!»

В квартире находился, как минимум, один человек, и этот парень ждал именно его. Во всяком случае, думал он о Робе, прокручивая в уме фотографии «клиента», снятые – вот же, мерзавцы! – с его же личного компа, а так же оперативку, выданную на Роберта Хелша тридцати лет отроду. В оперативке он описывался, как физически крепкий и неплохо подготовленный мужчина, не имеющий, впрочем, никаких специальных навыков.

«Значит, до досье егерей они пока не добрались!»

Вообще-то, насколько знал Роб, полк должен был называться егерским-парашютным, но кто-то в военном ведомстве вовремя вспомнил, что егеря-парашютисты являлись спецназом Гитлера, и от этой идеи благоразумно отказались. Так полк и остался просто егерским, и даже номер сохранил, под которым воевал еще в Первую Мировую.

Оперативник, находившийся в квартире – а он, как выяснилось, сидел в кресле, справа от входной двери, – скучал. Он был один, сидел в темноте, и длилось это злодейство без малого два часа. Второй хмырь дежурил на улице, спрятавшись в машине с выключенным двигателем.

«Двое? Всего-то!» – но, как известно, черт ловит хвастунов за язык!

Дверь ванной скрипнула, агент встрепенулся и успел сделать две вещи, пока Роб бежал к нему через всю комнату: он вскочил на ноги, изготовившись к бою, и каркнул в микрофон «он здесь!», пытаясь, углядеть Роба на фоне освещенного окна. И это ему тоже удалось. Поэтому вместо того, чтобы тихо и аккуратно отключить сотрудника «Оракула» и заняться без спешки своими делами, пришлось с ним драться, а оперативник оказался здоровым лосем, и подготовка у него была не пустячная. Скорее всего, парень раньше служил в полицейском спецназе. Во всяком случае, рукопашным боем он владел на уровне.

Роб отклонился вправо, уходя от удара в челюсть, парировал предплечьем второй удар, и врезал сам – ногой по коленной чашечке противника. Вернее, он метил в колено, однако оперативник «Оракула» ногу спас, вовремя отступив назад, но вот чего он не предусмотрел, так это того, что, продолжив движение вперед, как делает оступившийся на лестнице человек, Роб отведет в сторону метнувшийся ему навстречу кулак, и ударит сам. Пальцами, сложенными в «клюв». В грудь, чуть ниже яремной выемки. Удар опасный: чуть выше – и противник отходит в мир иной, а так просто больно, да и сила толчка в придачу. Оперативника шатнуло, он всего лишь на мгновение потерял контроль над ситуацией, но Робу большего и не требовалось. Он провел стандартную боевую связку, и в следующее мгновение уже закрывал дверь на засов, позволив потерявшему сознание оперативнику самому падать на пол.

«Так, теперь у меня минут пять-десять, не больше. Дверь ему снаружи не открыть, подкрепление… Ну, вряд ли у них есть кто-то поблизости!»

Роб проверил пульс у лежащего на полу человека, удостоверился, что тот жив и, связав оперативнику руки его же собственной пластиковой стяжкой, быстро обыскал. Улов оказался совсем неплох: револьвер Ругер GP100 калибра.38, пластиковые наручники UZI Flex Cuff, тактический нож той же фирмы, рация с гарнитурой, удостоверение сотрудника «Oracle PI company» и портмоне, которое Роб проверять, пока не стал.

«Еще успеется!» – он прошел в угол, где у него была оборудована рабочая зона. Как ни странно, оперативники «Оракула» сейф, встроенный в письменный стол, еще не открывали, но там, на самом деле, ничего ценного и не хранилось: несколько отсроченных чеков от задолжавших клиентов, золотой перстень – подарок случайно спасенного Робертом бельгийского парашютиста, аттестат зрелости и несколько дипломов и справок об окончании разнообразных профильных курсов. Другое дело сейф, вмурованный в стену за духовкой, легко выдвигаемой на шарнирах вместе с частью кухонного шкафа, стоит только снять его со стопоров, искусно спрятанных в сложных петлях дверок. Вот здесь и лежали вещи, которые Роб на произвол судьбы оставлять не хотел. Во-первых, там он хранил свой зарегистрированный ствол – девятимиллиметровую Беретту 92С. Еще не хватало, чтобы из нее кого-нибудь грохнули, списав потом преступление на владельца ствола. Кроме пистолета, в сейфе лежали документы на право ношения оружия, шведский паспорт на имя Руберта Кальма – Роб получил шведское гражданство в наследство от матери вместе с ее девичьей фамилией, тем более что и родился он тоже в Швеции, – записная книжка и карточка на предъявителя банка «Швейцарский Кредит». Последняя и являлась основной частью «пенсионных накоплений» Роберта, выведенных, благодаря анонимности, из-под недремлющего ока налоговой службы королевства, но, с другой стороны, это был еще и «спасательный плот» на случай непредвиденных обстоятельств. Ну, и вот этот черный день настал.

Распихав самое необходимое по карманам, остальное, включая свой рабочий комп, Роб свалил в туристский рюкзак, с которым обычно ездил в отпуск. Туда же перекочевали из шкафа белье и носки на первый случай, черные джинсы, кроссовки, свитер, несколько рубашек, и кожаная куртка. Оставшись доволен своей оперативностью, Роб прислушался к тому, что делается на лестнице, но услышал лишь возню второго оперативника с дверным замком. Мысли через стальную дверь проходили неважно, если просачивались вообще.

«Что ж, как не жаль, пора уходить!» – Роб заскочил еще на кухню, сунул в рюкзак пару ножей, походный термос и флягу армейского образца, вытряхнул туда же обе аптечки, ту, что держал на нижней полке шкафа – для поездок, и вторую – хранившуюся в шкафчике над раковиной в ванной.

«Все!» – Он снова надвинул на левый глаз монокуляр, выглянул в окошко и оглядел окрестности, одновременно прислушиваясь к происходящему и в физическом, и в ментальном диапазонах. Однако здесь все по-прежнему было спокойно, и, выбравшись из окна, Роберт завершил свой дюльфер, менее чем за минуту оказавшись на земле. Собственно, дело было сделано. Второй оперативник сюда, скорее всего, не сунется – будет сторожить дверь. Подкрепление тоже так быстро не приедет, так что оставалось лишь пройти уже знакомым маршрутом до машины и, не привлекая внимания, покинуть район, где его вскоре начнут интенсивно искать. Однако, преодолев около трети пути к машине, Роб неожиданно ощутил сильное беспокойство и, разумеется, сразу же насторожился.

У него уже бывало такое пару раз в жизни. Вот, вроде бы, все в порядке, и для тревоги нет никакой причины, но сердце щемит, и ощущение такое, словно бы легкий озноб. Так он реагировал обычно на изменение ситуации, настолько легкое, неприметное, что чувства если и фиксировали что-то, то скорее подсознательно, на уровне интуиции. И Дар здесь ничем помочь не мог. Роб совершенно не «слышал», например, животных, даже обезьян – самых близких человеку с эволюционной точки зрения. В Африке он однажды чуть не пропустил охотящегося леопарда. То же самое случилось много позже, когда, путешествуя с Дюком вокруг озера Байкал – а это считалось настоящим экстримом – Роб нос к носу столкнулся с волком. Волк, правда, нападать не собирался, но оба они – и Роб, и волк, друг друга прошляпили. Не «слышал» Роб и укуренных или обколовшихся наркоманов, и чуть не попался двум «героям африканского сопротивления», вышедшими поохотиться на «белое мясо», предварительно приняв дозу героина. Во всех этих случаях «чтение мыслей на расстоянии» не помогло, но вот вбитая в подсознание еще в учебке «бдительность» не подвела. Назовите это чутьем, охотничьим инстинктом или интуицией, суть дела не изменится. И сейчас Роб насторожился не зря: ощущение тревоги было знакомое, в прошлом уже испытанное, и ничего хорошего, судя по опыту, не предвещало.

Роб выровнял дыхание и начал аккуратно, чтобы, не дай Бог, не спугнуть противника, присматриваться и прислушиваться, опираясь на обычные человеческие чувства. Шел он все в том же темпе и в том же направлении, но готов был сделать и «что-нибудь эдакое», если обстоятельства припрут. Однако первым поймало чужака обоняние. Роб недаром не курил. Хороший нос, порой, что твой прибор ночного видения. И сейчас, проскальзывая мимо очередной щели между домами, Роб поймал вместе с порывом ветра отзвук табачного дыма, и все сразу же встало на свои места. Наблюдатель шел параллельно его курсу, но по улице. Он все время чуть опережал Роба, дожидаясь его появления в пространстве между домами, и снова забегая вперед. Техника, свидетельствующая о действительно хорошей подготовке, но главное, позволяющая при должной расторопности отследить весь маршрут беглеца ни разу не попавшись ему на глаза. Ну а тот, кто знает, как выглядит машина, и под каким номером она бегает, получает невероятную фору, вплоть до возможности поставить на нее в дальнейшем жучки и маячок.

«А если он там не один?» – Роберт «прислушался». В принципе, на таком расстоянии, да еще и точно зная, где находится человек, уловить ментальную активность было можно, но, как оказалось, не в этом случае. Роб своего преследователя не «слышал». То есть, ушами как раз ловил иногда тихие звуки шагов, и в монокуляр пару раз поймал движение расплывчатой тени, но мыслей идущего за ним оперативника все равно не улавливал.

«Может быть, тоже наркоман?» – но проверять не хотелось, поэтому, едва миновав очередной просвет между домами, Роб тут же шагнул к краю дорожки, аккуратно перелез через низкий парапет и начал второй уже за ночь опасный спуск.

Опорная стенка была облицована битым камнем, то есть, на ней имелось достаточно разнообразных выступов для рук и ног, чтобы подняться или спуститься, как на скалодроме. Другое дело, что сейчас спускаться приходилось быстро, чтобы опередить погоню, ночью и с рюкзаком за плечами. Но, слава Богу, Роб еще не успел снять перчатки, да и башмаки у него были с удобной подошвой. Так что метров десять – пятнадцать спуска по отвесной стене прошли без приключений, и он даже успел спрятаться среди деревьев и кустов зоны отчуждения порта раньше, чем голова обеспокоенного его исчезновением преследователя появилась над краем стены. Человек выглянул, на нем тоже был прибор ночного видения, но не монокуляр, как у Роба, а полноформатные очки. Однако все-таки не тепловизор, иначе оперативник увидел бы его в любом случае. А так покрутил головой туда-сюда, поискал, да и ушел. И вот, что любопытно! Сейчас, в эту минуту или две, когда агент наружного наблюдения вглядывался во тьму, пытаясь разыскать сорвавшуюся с крючка «добычу», они находились в пределах прямой видимости, и дистанция между ними была не так, чтобы очень большая. Метров двадцать, максимум – двадцать пять. Тем не менее, Роб своего охотника по-прежнему совершенно не «слышал», и не так, как это происходило с Изи, а совсем иначе: словно бы ментальное «пятно» этого человека было целиком вырезано из ткани реальности. Там ощущалась лишь тревожная пустота, нечто вроде бездонной ямы или омута. И это все.

3.

Лиза пришла в себя в какой-то машине. Она не помнила, что с ней произошло, и как она попала в этот мчащийся сквозь ночь автомобиль. Поняла только, что лежит на заднем сидении, а в следующее мгновение с ужасом обнаружила, что руки ее скованы наручниками.

– Что?… – она хотела спросить, что здесь происходит, но лишь издала сухой скрипящий звук. Во рту было ужасно сухо, и ощущался вкус рвоты и желчи.

– Проснулись? – спросил кто-то с переднего сидения.

– Я…

– Да, да, не утруждайтесь! – мужчина перегнулся через спинку сидения, протянул к Лизе руку, и она почувствовала укол в шею.

«Опять!» – сейчас Лиза вспомнила на мгновение, что произошло с ней, когда она покинула бар «Сильвер Лайн». Но воспоминание мелькнуло и померкло, уходя в небытие вместе с Лизиным сознанием.

4.

До «Цветка лотоса» – и что это за название для гостиницы, расположенной так далеко от Индии? – Роб добрался около трех часов ночи. Оставив машину на парковке отеля, и, стараясь производить как можно меньше шума, он поднялся по железной лестнице, подобрал ключ и открыл первую дверь. За нею обнаружилось небольшое помещение, вроде тамбура в железнодорожном вагоне, с двумя дополнительными дверьми. Еще через минуту Роберт оказался в гостиничном номере.

Честно говоря, он даже не мог сказать, чего хочет больше: спать, есть, или принять душ. Так и стоял минуту или две посередине просторной комнаты, рассматривая то огромную кровать, то мебель, включая аккуратный кухонный уголок, то занавешенное тяжелыми шторами окно. Все-таки желание смыть «боевой» пот пересилило все другие соображения. Поэтому сначала он помылся, потом застелил постель, а еще потом выпил литровую бутылку колы, прихлебывая время от времени из стеклянной фляги «Телламор Дью», позаимствованной из запасов Барбары. Следует сказать, что у Бабс было из чего выбирать, но Роб не стал заморачиваться и взял знакомый ирландский виски. Есть он расхотел, поэтому, допив колу, поставил будильник на девять утра и лег спать. Чтобы восстановить силы, ему по-всякому нужны были хотя бы пять часов сна, да и нечего ему было пока делать «на улице», поскольку неизвестно, с чего начинать и куда идти.

Проснулся Роб без пяти девять. Его разбудил телефонный звонок.

– Вас слушают, – сказал Роб в трубку, он уже понял, что все равно скоро бы проснулся по звонку будильника, так что и расстраиваться не из-за чего.

– Роб!

– Бабс? – удивился Роб. – Что-то случилось?

– Боюсь, что да, – ответила Барбара. – Дюк был против, но я решила, ты должен знать. Пропала Изи.

– То есть, как пропала? – не понял Роб.

– В самом прямом смысле, – Бабс была явно расстроена, но держала себя в руках. – Я звонила ей до полуночи и сегодня с шести утра. Она не отвечает – телефон отключен. Тогда, я поехала к ней домой. Консьержка говорит, не видела, чтобы Изи возвращалась, но я проверила, дверь заперта, и на звонки никто не откликается.

– А в офисе?

– Анна сказала, у Изи была встреча в баре «Сильвер Лайн» в десять вечера. Я поехала туда, в общем, я здесь, около бара. Изин «Жук» стоит на парковке напротив бара, и… Знаешь, я заглянула сквозь стекло… Похоже, там кого-то сильно тошнило.

– Так! – Роб попытался сосредоточиться, но получалось не так чтобы хорошо, слишком сильно подействовал на него рассказ Барбары. – Бар закрыт?

– Да.

– Тогда, вот что, ты уезжай оттуда, я сам этим займусь. А ты пока выясни, кто хозяин бара, лады?

– Ладно, – казалось, на другом конце линии Барбара с сомнением пожимает плечами, – как скажешь. Ты уверен, что тебе не нужна помощь?

– Уверен, – ответил Роб, он уже знал, что и как будет делать в ближайшие часы. – Хотя ты и так для меня уже столько сделала…

– Говори, не стесняйся!

– Мне нужен сейф или что-нибудь в этом роде…

– Понятно. Что у тебя там? Хотя неважно! Роб!

– Да!

– Я тебе скажу, но только дай слово! Никому, никогда, даже Дюку!

– Бабс, если ты не доверяешь Дюку, то с чего бы?..

– Ты не понял! – остановила его Барбара. – Я не хочу, чтобы он знал. По-хорошему, и тебе бы не стоило говорить. Но ты в беде, и Изи, похоже, тоже, так что…

«Что за тайны Мадридского двора?» – удивился Роб, но, разумеется, промолчал.

– В прихожей, на глухой стене, вторая панель слева в шестом ряду, если считать от пола. Нажмешь одновременно в центре и справа, услышишь щелчок, нажимай слева, панель уходит внутрь и ее можно сдвинуть влево. За ней сейф, замок электронный, код из шести цифр, запоминай! Семь, два, один, девять, семь, четыре. Запомнил?

– Да, – подтвердил Роб, прогнав последовательность цифр в уме.

– Потом захлопнешь дверцу, потянешь за край панели, она сама встанет на место. Понял?

– Да.

– И Роб, пожалуйста, это между нами!

– Бабс, даже если я найду там скальп принцессы Жаклин, я буду молчать, как рыба.

– Будем надеяться! Успехов! – и Барбара дала отбой.

Ну, что ж, теперь у него не осталось ни одной лишней минуты, ему нужно было найти Изи и не попасться самому. Дел, что называется, невпроворот. Однако одну вещь Роб знал твердо: он не имел права на эмоции. Сейчас все решали быстрота и четкость действий, а чувства губили и не таких простых парней, как он. Хочешь, помочь Изи, не писай глазами!

Первым делом, он открыл комп и создал пару новых почтовых адресов. А затем уже позвонил с разового телефона Карлу Лихту, работавшему в следственном отделе прокуратуры. Карл – парень неплохой, и, хотя не будет ради Роба не то, что рисковать своим положением, но и просто лезть из кожи, однако и гадость не сделает и поможет, чем сможет, в пределах разумного.

– Привет! – сказал Роб, когда Карл ответил на вызов. – Это Роберт, если ты, случаем, не узнал.

– Привет, Роб! – судя по голосу, Карл пока в «игру» не включён.

– Карл, у меня серьезные неприятности, – начал Роб без обиняков. – Не криминал! Связано с моей работой.

– Точно, не криминал? – уточнил осторожный Карл.

– Слово даю.

– Дальше!

– Люди, с которыми я по глупости связался, оказались куда серьезнее, чем я думал. Поэтому у меня к тебе огромная просьба! Узнай, не объявлен ли я, случаем, в розыск, и если да, то за что. Это все.

– А ты точно не?.. – заострил все-таки вопрос Карл.

– Честное скаутское!

– Ладно! Сам свяжешься или?

– Скинь мне на почту, пожалуйста! – попросил Роб и тут же продиктовал адрес.

– До связи! – сказал Карл, записав адрес, и они закончили разговор.

«Что ж, будем двигаться дальше!»

Роб быстро побрился, переоделся, нацепил очки и бейсболку, надел оперативную кобуру с нелегальным стволом, а остальные ценности понес прятать в сейф Барбары. Честно говоря, ему было любопытно, что она такого держит в этом своем тайном схроне, что не хочет рассказывать даже Дюку, но может показать – если уж так приперло – Робу. Разумеется, любопытство не порок, но это было его личное, персональное свинство. Делиться тем, что узнает, с кем бы то ни было, Роб не собирался. И не только потому, что обещал. Просто у каждого свои секреты, и, если тебя ненароком к ним допустили, имей совесть уважать чужое право на приватность.

«Да, это сильно!» – вот, что подумал Роб, едва распахнулась тяжелая бронированная дверца.

В сейфе Барбары лежало много разных вещей, но две из них Роб узнал сразу: «лихтенштейнский набор» – упакованный в удобный кожаный пояс с кармашками, клапанами и подсумками лучший в мире и самый полный набор отмычек, и «машинку Лефковича» – компактный прибор для взлома электронных замков. Обе штуки были страшно дорогие, редкие и абсолютно нелегальные.

«Не мое дело!» – Роб не стал интересоваться тем, что еще припрятано в «гнездышке», сложил сбоку свои вещи и закрыл сейф.

«Итак!» – вообще-то, очень хотелось есть, но тратить время на прием пищи, было бы форменным безобразием. Поэтому Роб просто переложил ломти хлеба щедрыми порциями толсто нарезанной ветчины, прихватил бутылку воды и отправился в путь. Полкило ржаного хлеба и четыреста грамм ветчины ушли влет еще до того, как Роб добрался до новой эстакады, шедшей по дуге через весь залив от мыса Ферен, минуя два старых артиллерийских форта на островах и насыпной Гребной остров, к мысу Реу. Там, на въезде, стояло маленькое придорожное кафе, где продавали кофе на вынос, так что завтрак Роб запивал уже на эстакаде, а перед самым съездом на окружную дорогу ему позвонила Барбара.

– Две вещи, которые тебе следует знать, – сказала она без предисловий. – Хозяин бара – Густав Крё, но он нам не нужен. Нужны бармены – Лив и Теде, они были вчера в зале, и они уже едут в «Сильвер Лайн», я сказала, что мы из прокуратуры.

Это случилось во второй раз за полминуты, и Роб счел себя вправе спросить:

– Мы?

– Ну, а куда я денусь? – словно бы, обиделась Барбара.

– Принято! – Роб съехал на объездное шоссе и прибавил скорость. – Это первое, а что второе?

– В баре производится нелегальная видеозапись!

– Постой, постой! Это не охранная система?

– Нет.

– Спасибо, Бабс! Это может помочь!

– Вот и я так думаю! Ты видел?

– Что?

– В сейфе.

– Я чужие вещи не рассматриваю.

– Проехали! – с видимым облегчением согласилась Барбара.

– Бабс! – сказал Роб, – ты ведь не обязана была пускать меня в свои закрома…

– Проехали! – повторила Барбара. – До встречи!

5.

Голова раскалывалась. Такой мигрени у нее, кажется, еще не было никогда.

«Ой, мамочки! Да, что же это со мной?!»

Все тело ныло, словно Лизу палками избили. Она попробовала перевернуться на спину, но тут же острая боль пронзила голову, и пустой желудок ринулся к горлу. Лиза закашлялась, но кашель лишь прибавил боли в висках и затылке.

«Ох!» – она бы застонала в голос, но в горле было сухо и горько, и распухший язык, казалось, занимал весь рот.

– Хотите пить? – Голос пришел откуда-то сверху, и Лиза попыталась открыть глаза, чтобы посмотреть, кто это там, но не смогла поднять веки.

«Я что, в аварию попала? Я в больнице?»

– Не волнуйтесь, – сказал незнакомый мужчина. – С вами все в порядке, но вам вкололи слишком большую дозу сопирина. У вас ломка сейчас, но это пройдет. Вот попейте!

И Лиза почувствовала, как кто-то приподнимает ее голову, подложив под затылок широкую ладонь, и подносит к губам стакан с водой. Вода показалась сладкой, но, сколько бы ее ни было в стакане, исчезла она слишком быстро, чтобы распробовать по-настоящему.

– Хотите еще? Сейчас!

Но она не дождалась новой порции, провалившись в мертвый, без сновидений, сон.

6.

– Лив! – Роберт покачал головой и с укоризной посмотрел на бармена. – Я вот, сколько лет работаю, никак в толк не возьму – чего вы все врете и юлите? Ну, не сегодня, так завтра или послезавтра мы тебя все равно припрем. Но! – поднял он указательный палец, – если выяснится, что из-за твоей дури погиб человек, я тебя посажу. Не на много, на год или два, это уж, как суд решит. Сегодня ты свидетель, завтра – соучастник, выбирать тебе.

Роб уже видел несколько образов, мелькнувших в голове Лива, не зрительных образов, к сожалению, а вербальных, но все равно – и ежу ясно, из этого парня, если потрясти, кое-что добыть можно.

– Мне начинать составлять протокол?

– Не надо! – бармен сдался, теперь его надо было дожимать.

– А то, смотри, Лив! У тебя есть конституционное право молчать…

– А у нас – долг и священная обязанность тебя посадить, – мило улыбнулась Барбара. Она вообще оказалась великолепным напарником, чего Роб раньше про нее не знал. Но он, как уже выяснилось, не знал и многого другого.

– Она была здесь вчера! – кивнул бармен на экран компа, куда Роб вывел одну из фотографий Изи. – Вон там сидела. То есть, сначала пришел тот мужик…

– Какой мужик? – остановил бармена Роб. – Опиши! Ты же его, наверняка, рассмотрел. Скажешь, нет?

– Высокий, – обреченно выдохнул Лив. – Как вы, пожалуй, но одутловатый, лицо мягкое, потрепанное, глаза бегают. Псих или алкаш. Пил датскую водку, три или четыре рюмки, одну за другой. И еще у него была книга…

– Путеводитель по Лондону, так?

– Да, а откуда вы?..

– Ты, парень, давай, говори! А вопросы задавать, это наше дело!

– Ну, так я и говорю! – спохватился бармен. – Сидел тут, пил водку. Рюмка шестидесятиграммовая, он ее одним глотком выпивал. Нервничал, потел, все время глазами зыркал.

– А говорил, не знаю! – лениво вставила Барбара. – Колись, давай, мэн! И побыстрее!

– Ну, вот я и… Да, а потом она пришла… Ну, вот она! – показал он на экран компа. – Поговорили немного, а потом он вдруг сорвался, как ужаленный, и сбежал. Через заднюю дверь, я думаю. В зале я его больше не видел.

– Хорошо, – кивнул Роб. – Дальше!

– Дальше она попросила меня спрятать книгу, и пошла к выходу.

– Где книга? – напрягся Роб.

– Там, под стойкой! – повел головой бармен.

– Неси сюда! – приказала Барбара, и от ее тона Лив даже побледнел.

– Момент! – сказал он и пошел за стойку.

– Ты знал? – шепотом спросила Барбара.

– Я много чего знаю! – ну, не рассказывать же ей, что он читает мысли? Но, факт на лицо, надо быть внимательнее.

– Вот! – бармен вернулся и положил на стол путеводитель.

Роб взял книгу в руки. Перелистнул страницы. Между листами плотной глянцевой бумаги лежали ксерокопии каких-то документов.

– Оставила книгу, – сказал он тихо. – Почему?

– Боялась, наверное, что те парни отберут.

– Записи где?

– Какие записи? – бармена даже пот пробил.

– Лив, мы же договорились! Хочешь пойти под суд за нелегальное видеонаблюдение? В женском туалете камера есть? Вижу – есть, и не одна, а это статья! Я верно говорю, коллега?

– А если на пленках девчонки несовершеннолетние есть… – мечтательно протянула Барбара. – Ты все понял?

– Итак?! – подался вперед Роб.

– Сейчас принесу, – обреченно сдал назад бармен.

– Вместе сходим! – Роб встал из-за стола и кивнул Ливу. – Пошли!

Черт знает, какие цели преследовал хозяин бара, устанавливая видеонаблюдение. Возможно, он имел в виду интересы безопасности. Но даже если и так! Не зря говорится, что благими намерениями вымощена дорога в ад: жадность и наглость завели его куда дальше, чем позволял закон, и становилось ясно, отчего в баре стояла кустарная сеть, не контролируемая какой-нибудь охранной фирмой. Однако Робу жаловаться на такое положение вещей не приходилось. Бабс быстро разобралась с аппаратурой, установленной в подсобке, и уже через четверть часа Роб получил, как общее представление о том, что и как происходило накануне в баре, так и «картинку» – видеоряд, с появляющимися в кадре людьми, вполне возможно имеющими отношение к исчезновению Изи.

– Качество так себе, – с сожалением констатировал Роб, – но лучше так, чем никак.

– Скопируй для меня, – предложила Барбара. – Я попробую с этим что-нибудь сделать.

– Спасибо! – Роб, и в самом деле, был ей безмерно благодарен.

– Оставь! – махнула Барбара изящной, с ухоженными ногтями, ручкой. – «Спасибов» не останется.

– Если сможешь добыть из этого…

– Когда смогу, – поправила его Бабс. – Вышлю тебе на мэйл. Адрес?

– Держи! – Роб быстро записал один из своих новых адресов на клочке бумаги и протянул Барбаре. – Запомнишь, сожги! А теперь уходи, у меня здесь еще пара дел осталась, но это уже лучше без тебя.

– Как скажешь! – Барбара кивнула с самым серьезным видом и пошла прочь, а Роб снова обернулся к барменам.

– Мне нужен пластиковый пакет, даже два, нож, отвертка и резиновые перчатки…

Через пять минут, вскрыв Изин «Жук», Роб осмотрел салон, но ничего трогать в нем не стал, даже оставшуюся под водительским сидением туфлю Изи. Он лишь взял ножиком пробу рвоты, стряхнул неаппетитные крошки и комки в пакет для бутербродов, запечатал и сунул в карман.

– Все господа! – сказал он барменам. – Сейчас подъедут наши коллеги с криминалистами, проведут подробное расследование. – Книгу отдадите им, но про запись с видеокамер можете умолчать – разрешаю, но тогда и про меня с напарницей помолчите. Баш на баш, идет?

Разумеется, Лив и Теде были согласны, хотя кто их знает, могут и сдать. Впрочем, ничего криминального в действиях Роба пока не было, вернее, некий криминал все же имелся, но не такой уж серьезный.

Роб быстро просмотрел документы, отложил часть ксерокопий для себя, а остальное оставил полиции, вложив обратно в путеводитель. Затем открыл почту и сразу же обнаружил письмо от Лихта. Карл был краток, можно сказать лапидарен:

«Роберт Хелш в розыске не числится. В Списке Семь фигурирует некто Лео Вертенберг. Фото прилагается. Рекомендация – при обнаружении немедленно сообщить по телефону 723-562-1212. Номер принадлежит Министерству Здравоохранения, отдел эпидемиологии».

Открыв приложенный файл, Роб посмотрел на себя – фотография была то ли с прав, то ли с заграничного паспорта, – хмыкнул и покрутил головой.

«Значит, Лео Вертенберг? Минздрав предупреждает?»

– Я воспользуюсь вашим телефоном! – Роб не спрашивал, он ставил в известность.

– Карл, – сказал он, дозвонившись до Лихта, – спасибо!

– Да, не за что! – но, чувствовалось, Карл польщен. – Всегда рад помочь.

– Ну, раз рад, давай помогай! – Роб решил, что чем звонить в полицию, лучше напустить на это дело прокуратуру. Он не знал еще – да и откуда бы? – было ли это похищением или идиотским стечением обстоятельств. Возможно, загулявшая Изи побоялась садиться за руль и, взяв такси, поехала… Да, куда угодно! К любовнику, к подруге, о которой забыла рассказать Робу, к родственникам, наконец, или просто сбежала на природу, в какую-нибудь рыбачью деревню или, наоборот, в глубинку, к сыроварам и колбасникам. Не знал он и того, в чем причина нападения, если оно все-таки имело место быть. Связано ли это с Изиной работой, с Робом или еще с чем, о чем он не знает. Однако, в любом случае, надо было с этим разбираться, и притом, как можно скорее. В этом смысле, следственный отдел прокуратуры имеет гораздо больше возможностей, чем полицейский участок.

– Тут такое дело, – сказал Роб, стараясь правильно подбирать слова. – Ты Изи Веллерт помнишь?

– Такое не забывается! – похоже, и Карлу было, что вспомнить об их студенческих годах.

– Она пропала вчера вечером, – объяснил Роб. – Обстоятельства неясны, возможно, похищение!

– Да, ты что! – встрепенулся Карл.

– Записывай, Карл! – предложил Роб. – Елизавета Веллерт, адвокат, сотрудник ЛПД, правозащитница. Имеется подозрение, что похищение связано с ее профессиональной деятельностью. В этом случае, как ты понимаешь, нападение на адвоката может иметь серьезный общественный резонанс. Зеленые и либералы…

– Можешь не объяснять! – остановил его Лихт. – Считай, что прокуратура подписалась. И заметь, не по тем причинам, что ты назвал, хотя мы их в обоснование общественной важности дела и приведем. Я терпеть не могу нападений на юристов! Тем более, на моих знакомых…

* * *

Гном на встречу пришел, хотя и без особой охоты.

– Роб, мы же договорились…

– А я тебя и не впутываю! – возразил Роб. – Мне нужна твоя профессиональная помощь. Если хочешь, могу заплатить.

– Умный, да?

– Не дурак.

– Ладно, к делу! Давай твои вопросы.

– Вот! – Роб достал из кармана и протянул Гному пластиковый пакет. – Это рвотная масса. Мне нужен анализ на присутствие… ну, не знаю даже… клофелин, наркотики, парализатор… Сможешь?