Текст книги "Смена власти (ЛП)"

Автор книги: М. Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Трей

Услышав смех, Эйлин и Нолан входят в общий зал. Нолан, похоже, почти не спал, Эйлин же выглядит еще хуже. У нее по-прежнему размазана подводка под глазами, она одета во вчерашнюю одежду, и волосы спутаны.

– Вдобавок ко всему прочему, мама сводит нас с ума, – говорит Эйлин, пока еле идет по направлению к нам. – Пожалуйста, скажите мне, что для нас безопасно отправиться домой.

– Когда вернется Крашер, Гатор сопроводит вас домой, – говорит Энтони, протягивая руку и кладя руку ей на плечо. – Я уверен, что она хочет договориться, и это понятно.

– Если ты не ирландец, то ты не знаешь и половины всего, – говорит она с маленьким вздохом. – Она очень консервативна, и тот факт, что она не рядом с отцом, а еще и подготовка поминок, все это сводит ее с ума.

– Скажите ей, что все подготовят, – подтверждает Энтони, Эйлин и Нолан явно испытывают облегчение.

– Как вы думаете, мы будем в безопасности там? – спрашивает Нолан, когда Эйлин исчезает из виду.

– Нет, не думаю, – отвечает Энтони прямо. – Нам нужен еще один или парочка дней, чтобы все решить. Вот почему Гатор будет оставаться с вами.

Гатор подходит, чтобы присоединиться к двум мужчинам.

– Хорошо, – говорит Нолан, заламывая руки. – Я не хочу снова оказаться в каком-нибудь помойном баке. Мне пришлось выбросить всю ту одежду.

Он буквально съеживается от этой мысли.

– Да, вы определенно созрели, – признается Энтони, покачивая головой. – Им следовало использовать для вас промышленный освежитель воздуха. Из всех мест, где я побывал, мало что может конкурировать с мусорным контейнером на Азиатском рынке после теплого денька.

– Кстати, как Тайлер? – спрашиваю я Ванессу, замечая его отсутствие.

– Честно говоря, не знаю, – произносит она с надломом в голосе. – Он перестал принимать антидепрессанты, потому что из-за них он чувствует себя странно.

– Значит, он взялся за старое? – спрашиваю я, надеясь найти хоть какой-то проблеск надежды.

– Гнев вернулся, но он ведет себя так, будто снова возвратился во времена учебы в школе, – она бросает на меня нерешительный взгляд. – Тайлер не спал до трех часов ночи, играя в видеоигры и не вставая с постели.

– Именно этим он и занимался в школе, – комментирую я, вспоминая, как раздражалась мама, постепенно привыкая к этому. – Как только закончилась его футбольная карьера, он сорвался с катушек и стал играть в видеоигры часами.

– Не думаю, что это что-то из ряда вон выходящее для того, кто получил травму головного мозга, – говорит Болт после того, как услышал наш разговор. – Незрелое поведение и личностные изменения довольно характерны для таких личностей. Если кто-то был враждебно настроен еще до травмы, то после враждебность только увеличивается. Я видел парней, становящихся совершенно неприятными после травмы головного мозга.

– Можете ли вы представить себе, что нечто подобное могло бы произойти с Крашером? – спрашивает Гатор, в то время как раздается сигнал лифта, и открываются двери. Крашер и мама выходят из лифта, в обеих руках Крашера по хозяйственной сумке.

– Что? – спрашивает он, подходя и останавливаясь перед Энтони.

– Ничего – отвечает Энтони. – Мы просто говорим о черепно-мозговых травмах, и тут появляешься ты. По крайней мере, я вижу, что ты занимаешься чем-то полезным.

– О, с ним замечательно ходить по магазинам, – выпаливает Сильвия, кладя свою руку ему на плечо. – Он гораздо более сговорчив, чем мои мальчики были когда-либо.

Мама хмуро глядит в мою сторону.

– Ага, съездите с ней в Париж и Милан, тогда и поговорим, – отвечаю я, бросая на Крашера косой взгляд. – Кроме того, он примерно в четыре раза крупнее, чем были мы, таскавшие на себе по десять пакетов каждый.

– Сколько же в тебе дерьма! – мама заливается хохотом. – Давай Крашер, пойдем, закажем тебе что-нибудь на ланч.

Мы все смотрим друг на друга, пока Крашер идет дальше по квартире отца с мамой на буксире, хихикающей, как школьница.

– С этими двумя что-то происходит? – спрашивает Мэнди шепотом, похоже, озвучивая мысли каждого из нас.

– Ну, если бы я была на несколько десятилетий моложе, – хихикает бабуля, протягивая руку, чтобы пожать руку Гатору.

Ее собака, Мисти, неодобрительно смотрит на бабулю.

– На этой ноте, Гатор, ты забираешь ключи у Крашера и отвозишь Нолана, Эйлин и ее мать домой к Глисонам, – инструктирует Энтони. – Мы направляемся в офис Комиссии по ценным бумагам, чтобы узнать, что они накопали на Томми, – говорит он, кивая на Мэнди и меня.

– Зачем? Что происходит? – спрашивает Нолан.

Его заявление привлекает внимание как Бекки, так и Ванессы, которые находятся неподалеку от нас.

– Томми ввел в заблуждение вас и других акционеров незадолго до продажи вам своей доли, и эта информация никогда не была бы должным образом раскрыта, – объясняет Мэнди им в двух словах. – Один мой коллега поднял все соответствующие документы и собрал все материалы для меня. Мы хотим убедиться, достаточно ли этого, чтобы начать уголовное дело или же это просто нарушение деловой этики. В любом случае, вам, ребята, должно быть предоставлено право на неплохое возмещение за размытие акций, – объясняет она Нолану.

– О, Боже, это было бы здорово, – говорит он, выдыхая с облегчением. – Может быть, мы снова смогли бы нормально спать.

– А сможет ли он после этого остаться на посту генерального директора Эддисон Медиа? – спрашивает Ванесса, а Бекки наклоняет голову, желая услышать ответ Мэнди.

– Если окажется, что это преступление, то он, безусловно, потеряет свою работу, – говорит она им. – Если же это просто вопрос этики, то все останется на усмотрение совета директоров.

– Я не думаю, что он пробудет с нами слишком долго, – уверяю я всех. – Даже если он не совершал настоящее преступление, все равно с «Firefly Media» дело нечисто, – я обращаюсь к Нолану. – Независимо от того, что происходит, я планирую помочь вам, ребята, разобраться со всем этим бардаком. Отец и Билл были хорошими друзьями в течение долгого времени, и он бы сделал это для него.

Нолан стоит, онемевший на мгновение, пытаясь справиться со своими эмоциями.

– Эйлин и ее мать будут очень счастливы. Спасибо, Трей.

Он протягивает руку, чтобы пожать мою, я жму ее и притягиваю его к себе, чтобы обнять. Если кто-то и нуждался в объятии, так это Нолан.

– А теперь иди и отдохни.

– Все остальные, вы продержитесь здесь какое-то время?– спрашивает Энтони нашу группу. – Болт и Крашер останутся тут, так что если мы сможет удержать вас всех здесь вместе еще хотя бы пару суток, то это будет здорово.

Все неохотно соглашаются остаться. Очевидно, что каждый из нас хотел бы вернуться к нормальной жизни, но безопасность все же важнее.

– Мы вернемся завтра утром и сообщим об изменениях. Надеюсь, к тому времени мы разыщем Карли, и возьмем все под контроль, – сообщаю я им, прежде чем войти в квартиру отца, чтобы разбудить Тайлера перед отъездом. Я направляюсь к его старой комнате, и, пока я открываю дверь и вхожу в слабо освещенную комнату, воспоминания одолевают меня.

– Ты собираешься вставать сегодня? – спрашиваю я, распахивая шторы, чтобы впустить немного дневного света. – Уже полдень, Тайлер. Сегодня великолепный день.

– Почему все не могут просто оставить меня в покое? – стонет он, прямо как тот кретин, который обвинил меня в смерти отца.

– Я просто зашел поздороваться и посмотреть, как ты, – отвечаю я, стараясь быть мягким с ним.

Доктор Новачек предупредил нас, что мы должны быть очень понимающими, потому что его мозг перенес серьезную травму.

– О, у меня все чертовски в порядке, – иронизирует он, бросая на меня убийственный взгляд. – Колено охренительно болит, а у меня нет никаких обезболивающих таблеток, и я даже не помню ту суку, которая твердит мне, что она моя невеста.

– Тебе планировали сделать операцию как можно скорее, – говорю я ему, беря пакет со льдом из холодильника и прикладывая его ему к колену. – Ты и Ванесса были вместе со старших классов школы. Она помогла преодолеть тебе боль в первый раз.

– Со школы? – спрашивает он, и ужас отражается на его лице. – Ладно, я думаю, самое время для кого-то нового.

Он качает головой и выглядит так, будто не может поверить, что он провел почти десять лет с ней.

– Я не знаю почему, но я чертовки злюсь, когда она находится рядом со мной!

– Тебе нужен отдых, – говорю я ему, оставляя его со своим норовом один на один. – Я зайду и проверю тебя завтра.

Я поворачиваюсь к двери и замечаю Ванессу, стоящую за пределами комнаты. Судя по выражению ее лица, очевидно, она еле сдерживается, чтобы не разрыдаться.

– Он придет в себя, – шепчу я, кладя свою руку на ее и слегка пожимая. – Им придется скорректировать его лечение. С ним все будет в порядке.

– Ничего хорошего не будет, – шепчет она, увлекая меня в сторону от комнаты Тайлера. – Я не могу пройти через это снова. Я думала, что все наладится, но в реальности все становится только хуже. Он так сердит на меня… Я так больше не могу.

– Мы поговорим с доктором Новачеком и посмотрим, будет ли тот корректировать его лечение, – урезониваю я ее. – Ты – беременна, и я думаю, это просто вопрос времени, когда он придет в себя и к нему вернется память.

– Я все еще люблю его, но больше так не могу, – отвечает она, кажется, желая закончить эту тему. – Но я позвоню доктору Новачеку.

– Хорошо, я завтра свяжусь с тобой, чтобы узнать, что он предлагает. Мы планируем заехать с утра и сообщить об изменениях, – говорю я ей, двигаясь в сторону двери.

– Будь сильной, мы все преодолеем. У Мэнди и меня встреча со следователем Комиссии по ценным бумагам, – говорю я ей, взглянув на часы.

Уходя, я надеюсь, что сегодняшний день не будет примером того, каким образом Тайлер и дальше будет двигаться вперед по жизни, иначе это окажется полной катастрофой, как для Ванессы, так и для мамы.

Глава 16
Мэнди

Трей, кажется, выглядит немного расстроенным после того, как мы выезжаем на внедорожнике с парковки и направляемся на юг, в сторону здания регионального штаба Комиссии. Я рада узнать, что они что-то накопали на Томми, и, в любом случае, эти материалы могут поспособствовать заведению уголовного дела. Он просто вывел меня из себя в ту ночь, когда мы встретились, как, впрочем, и в каждую последующую нашу встречу.

– Тайлер был сегодня полным мудаком, – наконец говорит Трей, проехав в тишине несколько кварталов. – На самом деле, он заявил, что пришло время для новой подруги, а Ванесса все это слышала.

– Он, вероятно, не понимал, что говорил, – предполагаю я, желая найти оправдание, ведь он прошел через многое.

– Дело обстояло бы иначе, если бы он раньше был хорошим парнем, а теперь после отравления стал мудаком,– отвечает он, отворачиваясь обратно к окну. – Но он был придурком с тех пор, как достиг половой зрелости.

– Мы скоро покончим со всем здесь, и тогда тебе не придется часто иметь с ним дело, – говорю я, прекрасно понимая, что это неправда.

Если они оба являются главными собственниками «Эддисон Медиа», то они в значительной степени связаны друг с другом.

Трей закатывает глаза и смотрит на меня.

– Ты действительно веришь в это?

– Нет. Я просто пыталась заставить тебя почувствовать себя лучше, – сообщаю я ему, невинно улыбаясь и придвигаясь к нему поближе. – Я так взволнована, что у нас в руках окажется немного грязи на Томми.

– Да, я догадывался, почему у тебя такое хорошее настроение, – отвечает он, кладя руку мне на бедро и глядя мне в глаза. – Я знаю, что он подлый, но при этом очень умный, но думаю, что ты умнее… так что, надеюсь, мы сможем прижать его к стене.

– Возможно, вы захотите сосредоточить больше внимания на Карли, – заявляет Энтони, проверяя сообщение на телефоне. – Похоже, агенту Митчеллу удалось отследить два больших перевода с ее счета, один из которых был отправлен в Восточно-Европейский банк.

Он замолкает на мгновение, прежде чем продолжить свою мысль.

– Сукин сын, возможно, это Призрак.

Энтони бросает взгляд в оба боковых зеркала, прежде чем посмотреть на нас через зеркало заднего вида.

– Ты только что стал параноиком, не так ли? – спрашивает Трей с сарказмом.

– Если бы вы хоть когда-нибудь видели, как работает этот человек, то стали бы не только параноиками, – отвечает Энтони с неизменным выражением на лице. – Парень мог бы вздернуть свою мать, даже не задумываясь об этом.

Он смотрит на нас в течение еще пары секунд, прежде чем сфокусировать свое внимание на дороге.

Холодок пробегает по моему телу, когда я осознаю его слова. Я неожиданно рада, что внедорожник Трея пуленепробиваемый, и у нас под рукой имеется замаскированный под шофера спецназовец. Я мысленно возвращаюсь к нашей мучительной поездке в тот вечер, когда мы встретились с ним. Мы тогда остались живы лишь по счастливой случайности и божьей благодати.

Я набираю сообщение на телефоне и отправляю папе, информируя его, что у нас все хорошо, и мы планируем встретиться со следователем Комиссии. После отправки, я не могу не вспомнить о том, как Сильвия флиртовала с Крашером. Не думаю, что папа был бы рад, увидев, как она себя вела. Я все-таки надеялась, что они могли бы подойти друг другу.

Трей

Мой желудок начинает скручивать в узел по мере приближения к знаку, извещающему, что здесь находится Комиссия по ценным бумагам и биржам. Так странно знать, что не так давно Мэнди могла приезжать сюда, чтобы накопать материал на меня. Я рад, что все обернулось таким образом. Она упорная, и мне бы не хотелось, чтобы она играла за другую команду.

– Я планирую припарковаться, – сообщает нам Энтони, подвозя нас почти к самой двери. – Вы уложитесь в час, так ведь?

– Нет, отвечает ему Мэнди. – Нам хватит… и двадцати минут.

– Хорошо, я буду ждать вас здесь.

Он открывает бардачок и достает черный пластиковый футляр. – Мне нужно позаботиться о паре вещей.

– Хорошо, – отвечаю я. – Мы скоро вернемся.

Я открываю дверь и выхожу, подавая Мэнди руку.

– Ты действительно становишься джентльменом, – говорит она, по-видимому, находясь под впечатлением от моего жеста.

– Он подлизывается, – выдает Энтони, пока я закрываю дверь.

Я бросаю ему воинственный взгляд, который должен сказать ему, « не хочу такую же одинокую жизнь, как у тебя».

Мэнди ускоряет шаг, направляясь ко входу, и, не сбавляя темпа, проходит во вращающуюся дверь. Затем она поворачивается и идет к лифту, который доставит нас к ее коллеге.

– Ты бывала здесь раньше? – спрашиваю я, когда двери лифта закрываются, и лифт на пару секунд зависает, прежде чем медленно начать подниматься.

– Да, я провела здесь пару дней, работая, прежде чем отправиться с тобой в Женеву, – подтверждает она, глядя вниз на свой телефон и читая сообщение.

– Это папа, я послала ему сообщение раньше.

– Ты предупредила его, что у него появился конкурент? – шутливо спрашиваю я ее.

– Нет. Не хочу раздражать его, иначе он тут же появится здесь. Он уже закусил удила.

Она смеется, качая головой из стороны в сторону.

– Сильвия и Крашер все-таки убьют меня. Это также вероятно, как если бы Невероятный Халк встречался с Мерил Стрип.

– Не уверен, будет ли моя мать польщена или расстроена твоим сравнением с Мерил Стрип. Думаю, она лет на пятнадцать старше, – дразню я ее, когда лифт останавливается и двери открываются.

– Я не говорю, что она похожа на нее, ладно, забудь, – она шлепает меня по руке, перед тем как выйти из лифта и направится прямо к женщине, сидящей за большой стойкой регистрации и уставившейся в монитор компьютера. – Я здесь, чтобы забрать пакет, который Викки Стерлинг подготовила для меня.

– Могу я взглянуть на ваше удостоверение? – спрашивает отрывисто женщина, глядя на нас поверх своих очков.

– Конечно, я – Аманда Грейсон, – говорит она, доставая карточку из своей сумки и протягивая ее женщине. – Я уже была здесь раньше. Я сотрудник офиса в Сан-Франциско.

– Да, вы кажетесь мне знакомой, – охает женщина, пытаясь подняться со стула. – Викки сейчас на встрече, но оставила это для вас.

Она шлепает рукой по лежащему на столе большому конверту с глухим звуком.

– Там куча всего.

– Спасибо, – отвечает ей Мэнди. – И передайте мою благодарность Викки. Скажите ей, что я буду на связи.

Она забирает конверт и идет обратно по коридору. После того как она нажимает кнопку вызова лифта, отпирает металлическую застежку и открывает клапан конверта, заглядывая внутрь.

– Такое чувство, что Викки накопала веские аргументы против Томми, – бормочет Мэнди, прочитав первые строки в сопроводительном письме, прилагаемом к документам.

– Это именно то, что я надеялся, ты могла бы найти, – отвечаю я, чувствуя себя немного в приподнятом настроении от мысли, взять Томми за жабры. – Это многое упростит для совета директоров.

– Викки приложила все документы, содержащие сведения о фальсификации бухгалтерской отчетности. Видимо, Билл отправил копии в день своей смерти, – она смотрит на меня задумчивым взглядом. – Это слишком много для Томми, считающего, что избавился от всех доказательств.

– Хорошо, я собираюсь известить детектива Келли и посмотреть, сможем ли мы встретиться с ним и агентом Митчеллом, – говорю я ей, пока мы идем по вестибюлю. – Если Томми узнает, что Билл предоставил документы в Комиссию, то это может дать ему прямой мотив скрыться.

Я звоню детективу Келли, но меня переадресовывают на голосовую почту. Я вешаю трубку и жду несколько секунд, прежде чем снова попытаться сделать звонок. В очередной раз меня направляют на голосовую почту, и я решаю попробовать позвонить агенту Митчеллу вместо того, чтобы оставить сообщение.

– Не отвечает? – спрашивает Мэнди, когда лифт останавливается, и открываются двери.

– Нет. Я собираюсь позвонить агенту Митчеллу, – отвечаю я, набирая его номер.

– Агент Митчелл, – раздается голос в трубке после первого же гудка.

– Это Трей Эддисон, – говорю я ему, толкая дверь вперед и позволяя Мэнди покинуть здание первой. – Мы только что из офиса Комиссии по ценным бумагам и биржам, и я хотел бы встретиться с вами и детективом Келли. У Мэнди есть доказательства против Томми и … – вдруг резкая жгучая боль пронзает мне шею, когда кто-то хватает меня сзади. Я слышу крик Мэнди, но когда пытаюсь повернуть голову, то чувствую еще одну вспышку жгучей боли.

– Она не хотела обидеть тебя или твоего брата, но никто из вас не понимает намеков с полуслова, – кто-то с сильным русским акцентом шипит мне в ухо. – Теперь я и тебе должен продырявить мозги.

– Нет! – кричит Мэнди.

Краем глаза я вижу, что кто-то и ее держит в заложниках. Черт возьми, я ничего, черт побери, не могу сделать. Где же Энтони?

– Кинь мне файл! – требует человек позади меня. – Давай, или он умрет.

Я чувствую еще один резкий приступ боли в шее.

Я слышу, как на бетон падает конверт и спустя секунду звук его скольжения по направлению к нам. Он разворачивает меня к Мэнди, так что теперь я могу видеть человека, стоящего позади нее и держащего пистолет между ее лопатками.

– Отпусти ее, – говорю я мужчине. – Я – тот, кто подтолкнул ее гоняться за Томми.

– Я не знаю, кто такой Томми, – говорит мой похититель. – Но вы оба должны быть уничтожены, – говорит он, в то время как его рука смещается, и я снова чувствую вспышку боли в задней части шеи. Через секунду раздается глухой звук и теплые брызги крови попадают на правую сторону моей головы.

– Ааа! – кричит человек позади меня, и раздается еще один глухой звук. Я тянусь назад, вытаскивая шприц из шеи, в то время как голова другого человека взрывается, как тыква, в которую выстрелили из дробовика.

– Боже мой! – кричит Мэнди, падая на колени и прикрывая голову руками.

Я спешно устремляюсь к ней со шприцем в руке. Мы с Энтони одновременно оказываемся рядом с ней.

– С тобой все в порядке, – говорит ей Энтони, после быстрого осмотра ее головы. – Как насчет тебя? – спрашивает он, поворачиваясь ко мне.

Он хватает меня за голову, поднимает мои веки, изучая зрачки.

– Думаю, что и ты в порядке, – говорит он, прежде чем побежать за парнем, который напал на меня.

Я поворачиваюсь и вижу, что мой похититель исчез вместе с конвертом. Слышится звук заведенного двигателя и визг шин. Я сразу же понимаю, что он сбежал вместе со всеми документами. Я возвращаю внимание к Мэнди, обнимая ее и крепко сжимая в объятиях.

– Я рад, что с тобой все в порядке.

– Я счастлива, что с тобой все хорошо, – вторит она мне, в то время как слезы катятся по ее щекам.

– Трей, ты точно в порядке? – спрашивает она, пока в моих глазах начинают плясать пятна, и все начинает меркнуть.