Текст книги "Смена власти (ЛП)"

Автор книги: М. Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Мэнди

Тот факт, что Трей не делится со мной своим планом, говорит мне, что это нечто такое, что я точно не одобрю. Несмотря на то, что это раздражает меня, он сказал, что я должна доверять ему. В конце концов, это его отец был убит, а брат отравлен. Если бы это была моя семья, никто бы не смог отговорить меня от плана мести. Я останавливаюсь на мгновение, чтобы задуматься о том, как сильно все изменилось с того дня, как я впервые поднялась по трапу его самолета. Ничто уже не останется по-прежнему, как было до этого дня. Страшно подумать, как быстро все меняется в этом мире.

– Я заказал нам завтрак, – говорит Трей, заходя в спальню, пока я заканчиваю наносить макияж. – Я сделал заказ в «La Toulousaine», где можно получить выпечку, наиболее близкую к оригинальной французской выпечке вне пределов Франции. Вот круассан с миндалем и у них не было блинчиков а ля дульче де лече, так что я взял пончик а-ля крем.

– Иными словами, крем заполнил пончик, – хихикнула я. – Спасибо, это было очень чутко с твоей стороны попытаться подражать моему французскому завтраку. Я волновалась, что могу потерять парочку килограммов благодаря такому испытанию.

– Точно, и я не хочу связываться с совершенством, – говорит он, скользя руками под полы моего халата. – Как жаль, что мы не можем провести пару часиков наедине, – шепчет он, чувственно целуя меня.

– Скоро ли мы будем готовы? – кричит Энтони из другой комнаты. – Крашер говорит мне, что местные начинаю проявлять беспокойство.

– Мне нужно только одеться, так что скажи ему, что мы скоро приедем, – кричу я, пытаясь последовать примеру Трея.

– Я прослежу, чтобы у нас было полно уединения, как только мы будем в Теннесси, – шепчу я соблазнительно.

– А что если мы снова остановимся у Пегги? – издевается Трей, усмехаясь и кусая свой круассан. – Или, может быть, мы можем заняться сексом во время полета, пока Энтони будет затыкать уши и стоять в углу.

Он откидывает голову назад и смеется, очевидно, развеселившись от собственного сарказма.

– Тебе придется подождать, тогда увидишь, – говорю я ему. – У тебя свои секреты, а у меня свои.

– Справедливо, – отвечает он с таинственным выражением на лице. – А теперь ешь, тебе понадобятся силы.

Трей

Все кажется относительно спокойным, когда мы выходим из лифта в «Trump Tower». Крашер и Болт находятся в общей зоне, смотря канал «E!» и смеясь над чем-то.

– Болт ждет, чтобы увидеть платье, которое надела Селена вчера вечером на шоу «Victoria Secret Fashion», – говорит Крашер, шлепая друга по руке.

– Вероятно, быстрее было найти через Гугл, – отвечаю со смехом.

– О, он вешает тебе лапшу на уши, – парирует Болт. – Вы заметили, что он держит пульт управления.

– Ладно, ребятки, – говорит Энтони командным тоном, – я думал, вы сказали, что здесь обозначилась проблема?

– Да, есть такое, – Болт хмурится и качает головой. – Возможно, вы захотите связаться с Ванессой и Сильвией. Твой брат бушует с тех пор, как взошло солнце.

– Вообще-то, я уже запланировал пообщаться с Ванессой, – информирую я его. – Я хотел бы сделать это один, – говорю я Мэнди и Энтони, прежде чем откланяться.

– Она у родителей, – сообщает Крашер, указывая на другое помещение. – Мы должны были отделить ее от Тайлера.

Я поворачиваюсь и иду к двери, не говоря ни слова. Пришло время разобраться с тем, что происходит с Ванессой. Все тихо, поэтому я прохожу через открытую входную дверь. Прошло много лет с тех пор, как я был здесь в последний раз. Старые воспоминания накрывают меня, пока я иду по коридору в комнату Ванессы. Я мысленно возвращаюсь к тем подростковым мечтам, когда фантазировал о том, каково было бы быть с ней. Сегодня, однако, я действительно страшусь этого разговора, но мне необходимо это сделать.

– Что случилось? – тихо спрашиваю я, пока она смотрит на меня и слезы текут по ее лицу.

– Все, – рыдает она, уткнувшись лицом в кучу салфеток. – Даже не знаю, с чего начать.

Она плачет так сильно, что трудно разобрать ее слова.

– Почему бы тебе не начать с того, что ты рассказала Томми о наших планах встретиться со следователем Комиссии, – говорю я, пытаясь шокировать ее, выводя из шоу жалости к себе.

– Почему ты это говоришь? – спрашивает она, ее глаза наполнены яростью.

– Потому что никто не знал, что мы едем туда, – я притягиваю стул к кровати и сажусь прямо перед ней. – Я знаю, ты звонила ему, когда я столкнулся с доктором Потатурри в больнице, – говорю я, вспоминая, что Мэнди поймала ее за этим занятием.

– Ты не понимаешь, в каком положении я нахожусь, – шепчет она, вытирая глаза и шмыгая носом. – Я не знала, что делать, все так запуталось, и он сказал, что это поможет.

– Он сказал, что это поможет? – спрашиваю я, понятия не имея, на что она намекает.

– Он сказал, что доктор Потатурри сможет помочь ему справиться с болью и преодолеть все, что беспокоит его, – она снова начинает рыдать. – Тогда все могло бы вернуться в норму.

– Что произошло между тобой и Томми? – спрашиваю я, понимая, что в этой истории гораздо больше, чем она говорит. – В ночь отравления Тайлера, тот оставил мне сообщение, где сказал, что «сначала Ванесса, а теперь компания». Что он имел в виду?

Ванесса сидит тихо, яростно качая головой и пытаясь сдержать слезы.

– Я была слабой, и ты знаешь, каким убедительным может быть Томми, когда чего-то хочет.

– Ты спала с ним? – спрашиваю я, думая, что это единственное, что имеет смысл. – А ты думала, что если доктор Потатурри смог бы заставить Тайлера забыть, что он узнал о сделки с «Firefly Media», то, может, также забудет и о том, что ты носишь ребенка Томми.

Я размышляю, сидя в тишине, когда она плотно закрывает глаза и ее начинает сильнее трясти.

– Я никогда не хотела причинить ему боль, – наконец-то шепчет она. – Томми обещал, что доктор Потатурри ничего не сделает, чтобы навредить ему, но Тайлер все больше и больше злился. Если бы он просто отпустил, все было бы прекрасно.

Ничего себе! Я даже не знаю, что сказать. Она позволила отравить наркотиками своего жениха, что скрыть тот факт, что спала со своим бывшим и забеременела.

– Мне жаль тебя, – это первое, что срывается с моих уст. – Честно, я не могу поверить, что ты сделала что-то подобное. Я даже не знаю, что еще от тебя ожидать.

– Трей, не мог бы ты сохранить это в секрете, – умоляет она, глядя на меня раскрасневшимися глазами. – Пожалуйста, дай мне шанс все уладить.

– Не думаю, что смогу это сделать, – отвечаю я, поднимаясь со стула и отходя от кровати. – Тайлера отравили, и он чуть не умер.

– Я не имею ничего общего с этим! Ты должен поверить мне, Трей, – умоляет она. – У меня было ощущение, что произойдет что-то плохое, но я не имела к этому никакого отношения.

– Хочу верить, но не могу, – отвечаю я, направляясь к двери. – Думаю, Тайлеру будет лучше без тебя. Ему необходимо немного пространства, чтобы разобраться со всем, и встреча с тобой, очевидно, приведет его к вспышке гнева.

– Знаю, но что мне делать? – она смотрит на меня, выглядя, словно весь мир рушится вокруг нее.

– Я, правда, не знаю, что сказать, – отвечаю я с отвращением. – Томми знает, что ребенок от него?

– Да, – вздыхает она. – Он предложил выплачивать алименты, но дело не в этом. Я хотела бы, чтобы у моего сына был отец, но на данный момент все идет к тому, что я останусь матерью-одиночкой.

– Я не собираюсь ничего рассказывать матери или Тайлеру прямо сейчас, но буду настаивать на том, чтобы ты сама все поведала и позволила им самим решать, смогут ли они справиться с этим, – ставлю я ей ультиматум. – Ты также должна ответить на мой вопрос.

– Какой? – она смотрит вверх, глядя на меня сквозь все слезы.

– Меня и Мэнди вчера чуть не убили, когда мы выходили из офиса Комиссии, – сообщаю я ей. – Мне нужно знать, зачем ты сообщила Томми, что мы туда едем.

Она продолжает смотреть на меня, словно не может поверить в то, что я только что произнес.

– Он пытался убить тебя? – спрашивает она, меняя положение. – Он сказал, что это все Карли. Что он ничего общего с этим не имеет. Я такая тупица.

Ее начинает трясти, и она продолжает бессвязно лепетать.

– Я уеду на несколько дней, но ожидаю, что за это время ты поговоришь с Тайлером и мамой, – говорю я ей прежде, чем выйти из комнаты.

Она сейчас так разбита, но у меня нет времени возиться с ней.

Я направляюсь в другую половину этажа, мне необходимо поговорить с мамой о Ванессе.

– Выйди, пожалуйста, на минутку, – уговариваю я маму выйти из комнаты Тайлера.

– Если ты насчет Крашера, – говорит она, защищаясь, – то ничего не было.

– Это не касается Крашера, – отвечаю я со смешком. – Но, по крайней мере, ты знаешь, как снять напряжение.

Я направляюсь к дивану и плюхаюсь на него с краю.

Мама занимает место рядом со мной, кидая на меня обеспокоенный взгляд.

– Что происходит?

– Я хочу, чтобы ты присматривала за Ванессой, – говорю я ей. – Она и Тайлер должны провести некоторое время врозь, поэтому, пожалуйста, убедись, что это произойдет. Но, я думаю, ей тоже понадобится кто-то, с кем можно поговорить. Может, ты заставишь ее рассказать о том, что происходит.

– Я пообщаюсь с ней, – произносит мама, похлопывая меня по колену. – Кроме того, я хочу, чтобы ты знал, что я не прикоснулась ни к одному бокалу вина в течение последних двух дней.

– Потому что здесь нет вина? – я понимающе ухмыляюсь ей.

– Да, но я могла бы легко заказать его внизу, однако не сделала этого, – отвечает она, желая получить немного признания.

– Мама, я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Если вино делает тебя счастливой, то тебе следует его пить.

Я кладу руки на ее и смотрю в глаза.

– Ты была несчастлива довольно долгое время.

Она начинает трясти головой, и грусть заполняет ее глаза.

– Вино не делает меня счастливой, оно просто временно заставляет меня забыть о том, что я совершенно несчастна.

– Мы с Мэнди сегодня летим в Линчбург, ты не хотела бы полететь с нами, навестить Рэя? – спрашиваю я, зная, что именно он был источником ее печали на протяжении многих лет.

– Нет. Мне нужно остаться здесь и присмотреть за твоим братом, – сообщает она, принимая на себя ответственность. – Я также поговорю с Ванессой.

– Рад слышать, что ты это говоришь, – произношу я, поглаживая ее руку. – У вас с Рэем вся жизнь впереди делать все, что пожелаете.

– Да, ты скажи ему, чтобы он там оставался, и мы скоро увидимся, – говорит она со сдержанной улыбкой. – Тебе не стоит упоминать о Крашере.

– Я и не планировал, – я еще раз усмехаюсь. – Я знаю, как мало у вас двоих общего, так что я не слишком волновался о том, что он может стать моим отчимом или что-то в этом роде.

– Спасибо, что заскочил и позаботился обо всем, Трей, – добавляет она, поднимаясь с дивана. – Я не знаю, что бы мы делали здесь без тебя.

– Отныне ты всегда сможешь рассчитывать на меня, – уверяю я ее. – Но сейчас мне необходимо позаботиться о Томми.

– Будь осторожен, – отвечает она, делая шаг ко мне. – Ты нужен мне в целости и сохранности.

– Не волнуйся, мам. Энтони не выпустит нас из поля зрения. Он ясно дал это понять.

После обмена объятиями я ухожу к Энтони и Мэнди. Я знаю, что должен рассказать ей о состоявшемся разговоре, и у меня вся ночь впереди. Но этот рассказ лишь заставит ее волноваться, а у нее и так уже достаточно причин для беспокойства.

Глава 19
Мэнди

Пока Трей общался с Ванессой и своей матерью, Энтони и я позаботились о его бизнесе. Болт раздобыл новый файл и уже направляется в офис Томми, где заранее встретится с нами для большого противостояния с Томми. Я только что изучила базу с агентом Митчеллом, сообщившем мне, что убитый россиянин на самом деле не был дипломатом. Он числился в списках «Наиболее разыскиваемых преступников ФБР» и Интерпола и был известен тем, что использовал фальшивые удостоверения личности и фальшивые визы. Эта новость заставила Энтони чувствовать себя намного лучше.

– Давайте сделаем это, – говорит Трей, выходя из апартаментов отца. – Я готов надрать задницу и пополнить список преступников.

Он подмигивает Крашеру и Гатору, когда мы поворачиваем к лифту.

– Ты, затейник, – усмехается Крашер, подмигивая нам.

– Ромео, что там происходит? – спрашивает Энтони после того, как отвечает на его звонок. – Хорошо, мы этого и ожидали. Отдавайте все местным властям и отправьте копию с деталями агенту Митчеллу. Не так уж много мы можем сделать, – несколько секунд он слушает, а потом добавляет. – Скажи ребятам спасибо, и я переведу им деньги сегодня вечером. Вы можете захотеть подождать парочку дней, пока все не утрясется. Я собираюсь отправиться в Теннеси с Треем и Мэнди, так что ненадолго уеду из города, – он качает головой, и на его губах играет улыбка. – Я буду вести себя мягко с ними. Сообщите мне, если что-нибудь изменится.

– Что происходит? – спрашивает Трей, в то время как лифт останавливается в вестибюле, и мы выходим из здания.

– Образцы крови и ДНК с места преступления совпадают с образцами крови Карли, – сообщает Энтони.

– Так они полагают, что она мертва? – спрашиваю я.

– Я считаю, что она либо мертва, либо решила разыграть из себя мертвую, – говорит Энтони с огоньком в глазах. – Если бы я совершил такое преступление, то хотел бы, чтобы люди считали, что я мертв. Мы сможем узнать наверняка, лишь если найдём ее мертвое тело.

– Каковы шансы, что им удастся хоть что-нибудь обнаружить? – спрашивает Трей с подозрением.

– Наверное, близки к нулю, если кто-то не хочет, чтобы мы ее нашли.

Парковщик видит нас и сразу же направляется в гараж, чтобы подогнать машину.

– Я мог бы привыкнуть к такому обслуживанию, – говорит Энтони, когда парень вручает ему ключи. – Не забудьте дать ему хорошие чаевые.

Энтони адресует это Трею, как будто Трею нужно давать подсказку в этом вопросе.

– Сделаю, босс.

Трей достает стодолларовую купюру и дает ему понять, что он произвел впечатление на человека, которого нелегко чем-либо потрясти. Парень стоит весь сияя, когда Энтони отъезжает от бордюра.

– В этом мире имеется еще куча хороших детишек, – ворчит он, меняя полосу движения и вливаясь в общий трафик.

Трей

К тому времени, как мы доезжаем до «Эддисон Медиа», Болт уже ждет нас в вестибюле. Мы все садимся в лифт и поднимаемся наверх. После вчерашних событий, я могу сказать, что Мэнди обеспокоена встречей с Томми. На данный момент я честно готов провести несколько раундов с ним. Мне не терпится увидеть его лицо, когда мы положим эту папку ему на стол и предъявим ему наши требования.

– Мы нужны вам? – спрашивает Энтони, как только мы достигаем люкса.

– Не, вы, ребята, просто расслабьтесь. Мы с Мэнди поговорим с ним, – говорю я им, уверенный, что у нас есть все необходимые средства.

– Могу я вам помочь? – спрашивает новый сотрудник при входе.

– Мы здесь, чтобы увидеться с Томми, – сообщает Мэнди, указывая на папку.

– Как я могу вас представить? – спрашивает она.

– Трей Эддисон, – говорю я, но ей это, видимо, ни о чем не говорит. – Эддисон, как в названии «Эддисон Медиа», – уточняю я, указывая на вывеску на стене.

– Простите, – восклицает она, вдруг осознавая, кто я такой. – Я сообщу ему, что вы здесь.

Она быстро объявляет о нашем прибытии через переговорное устройство, и через минуту или около того Томми открывает дверь.

– Заходите, ребята, – говорит он, жестами приглашая нас в свой кабинет.

Идя к столу, я сразу же замечаю все вырезки из журналов и газет, которые он расположил на стене позади себя. Большинство статей касаются его реалити-шоу и компаний, входивших в состав «Firefly Media».

– У каждой из этих двадцати семи компаний есть потенциал, чтобы в течении следующих пяти лет превратиться в миллиардную компанию, – говорит он с нотками бахвальства. – И все же, я продал всю империю всего за восемьсот миллионов. Очень грустно.

– Печально, – подхватывает Мэнди, открывая папку и доставая сопроводительное письмо. – Разве что из-за размытия акций и мошеннического учета эти компании стоили лишь около половины того.

Она вручает ему письмо от Викки.

– С вливанием капитала из «Эддисон Медиа», большинство этих ситуаций разрешились бы в первые двенадцать месяцев, – утверждает он, бросая письмо на стол. – Вот в чем проблема с этой компанией, не осталось ни одного чертового провидца. Совет директоров так же прогрессивен, как и долбанная Комиссия.

– Поэтому ты не стал выполнять сделку, как только стал генеральным директором? – высказываюсь я, желая услышать его версию истории.

– Отчасти, но Билл никак не помогал, – издевается он. – Он остыл, как только бухгалтера обнаружили несколько мелких нарушений в бухгалтерском учете. В конце концов, ни одно из них не имело бы значения.

– Билл так дела не вел, – сообщаю я ему. – У большинства компаний из списка 100 ведущих компаний по версии журнала «Fortune», бухгалтерский учет, как правило, чист, в противном случае, все может рухнуть довольно быстро. Помнишь историю «AIG», «Lehman Brothers» и «Washington Mutual» перед их спасением?

– Совершенно неуместное сравнение, – парирует он. – Те компании были динозаврами, а эти – будущее.

Он поворачивается и указывает на стену.

– Надеюсь, ты прав, – отвечаю я, желая сообщить ему о своих планах по привлечению нескольких специалистов по развитию бизнеса и специалистов по переориентации деятельности компании, способных поменять ее направление. Вместо этого я решаю сосредоточиться на его отставке и получить обратно, как можно больше денег для инвесторов «Firefly». – У меня есть и для тебя кое-какой документ, – говорю я ему, вытаскивая его из кожаной папки и кладя на стол перед собой. – Это твое заявление об отставке.

– Должно быть, ты – телепат, – говорит он с издевкой. – Для этой неповоротливой старой компании я могу сделать не так уж много, потому что теперь все это официально отменяется.

– Это приводит нас к еще одному документу, – добавляет Мэнди, извлекая второй документ из материалов дела. – Это соглашение об урегулировании, – сообщает она, указывая на детали, имеющие отношение к урегулированию путем переговоров с инвесторами «FireFly».

– Вы действительно думаете, что у меня есть доступ к тремстам пятидесяти миллионам долларов? – спрашивает он с видом чистого неверия. – Вы с таким же успехом можете попросить все восемьсот.

– Это обсуждается, но я могу гарантировать, если ты не сможешь придумать, как вернуть значимую часть этого, они возбудят уголовное дело против тебя, – сообщает она ему.

– Ладно, во-первых, я уже планировал подать в отставку, – он открывает верхний ящик стола и достает из него свою версию заявления об отставке. – Вы двое тому свидетели, можете забрать его и лично передать Совету директоров, – говорит он, ставя подпись в нижней части страницы. – Что касается этого предложения по урегулированию, то я передам его своему адвокату, и пусть он разбирается с ним. Сто миллионов, может, и выполнимо, но больше…, это все равно, что ждать от козла молока.

– Я полагаю, эту проблему ты будешь решать с Комиссией, – говорит Мэнди беспечно. – Я оставлю тебе документы, на всякий случай, если ты не получил те файлы, которые Призрак украл у меня вчера.

Она толкает папку к нему через стол.

– Кто и что у вас украл? – спрашивает он, его зрачки явно расширяются. – Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– О, я знаю, – перехватываю инициативу у Мэнди. – Ты ничего не знаешь о нападении на нас, Билла, Тайлера, отца… Все это было организовано Карли, и теперь она тоже мертва.

– Карли мертва? – спрашивает он, и на его лице отражается убедительно шокированный взгляд. – Что случилось?

– Серьезно? Я еще не поглупел, – говорю я пренебрежительным тоном. – Если ты действительно не знаешь, то тебе придется позвонить агенту Митчеллу в ФБР. Я знаю, что он все равно планировал следить за тобой.

– Эй, я знаю, что ты думаешь, будто мы с Карли сговорились, но ты ошибаешься.

Он проводит рукой по волосам и начинает ходить за своим столом.

– Она слетела с катушек после того, как Виктор выбросил ее из своего завещания и был составлен этот нелепый брачный контракт. Я не имел ничего общего с этим.

– Знаю, – снисходительно отвечаю я. – Все платежи поступили с ее счета, и теперь она мертва. Дело закрыто.

Я забираю заявление об отставке со стола и поворачиваю к двери. Мэнди недоуменно смотрит на меня, но молча следует за мной.

– Я знаю, что вы, ребята, не верите мне, но это – правда, – еще раз подчеркивает Томми, кажется ему необходимо какое-то подтверждение от нас. – Я не имел никакого отношения ни к одному из нападений.

Положив руку на дверную ручку, я оглядываюсь на него в последний раз.

– Точно так же, как ты не бросал Лив в Монако или сделал беременной Ванессу, или обвел вокруг пальца Билла и его семью?

Я делаю паузу, позволяя смыслу слов дойти до него.

– Я знаю, что ты совершенно невиновен, Томми. Что сделано, то сделано.

С этим я открываю дверь, позволяя Мэнди выйти впереди меня.

– Я искренне желаю, что бы мне больше никогда не пришлось видеть твое лицо снова.

– Я бы на это не рассчитывал, – шипит Томми, словно раненая бездомная кошка.

Увидимся на том свете, Томми.