Текст книги "Позови меня, дорогой"

Автор книги: Люси Уокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Как много еще хранилось вещей, от которых папа отказался и которые были скрыты от постороннего взгляда. Трудно было узнать, какие семейные тайны скрывались за ними и что заставляло отца возражать против их возвращения к жизни. Пенни подумала, что сама необыкновенная красота этих вещей может послужить оправданием любого непродуманного поступка со стороны мисс Диттон в их воскрешении. Возможно, тетя Изабелла была права. Их ферма вновь должна стать самой собой, и несомненно мисс Диттон была человеком, который имел мужество или безрассудную смелость вновь вынести на свет божий такие вещи, как мебельный гарнитур из кедра или чашу для пунша.

– Мы пока не будем беспокоить папу, – сказала она, поворачиваясь к мисс Диттон. – Он не может не подумать, какая она прелестная. У вас, должно быть, особая страсть к серебру, мисс Диттон. Вы вернули к жизни и блюдо в Стоунвилле!

Мисс Диттон несла гостям тарелки с горячими острыми закусками.

– Такая глупость – прятать их под замок, – сказала она. – Это все равно, что не иметь их совсем.

Пенни взяла себе тарелку с закуской.

– Возможно, вы правы.

Эльза Смит стояла, медленно откусывая сэндвич с ветчиной и уставившись на чашу для пунша.

– Очень красивая, – сказала она, – но, возможно, очень личностная. Кто знает, какие воспоминания связаны с нею, кроме того, что в ней готовили пунш.

– Я думаю, мисс Диттон права, – медленно сказала Пенни. – Может быть, не стоит предавать вещи забвению.

– Я тоже так считаю. Но все зависит от того, кто раскрывает эти тайны, где и когда. Пенни, есть ли у вас еще подобные семейные реликвии? Вам следует заняться ими самой. О, я вижу устрицы на столе. Можно попробовать?

Был ли, таким образом, дан очень деликатный совет Пенни?

– Эльза, я прошу вас присоединиться к компании папы на веранде… если, конечно, вам не хочется остаться в доме…

– Иду, иду.

Джон Дин вошел, чтобы взять кофе для дам, и остановился как вкопанный, глядя на чашу для пунша.

– Пенни, ты даже не помнишь, когда ею пользовались в последний раз. А я помню!

На пороге появился мистер Бартлетт и замер, увидев сверкающее серебро. Он даже закашлялся. Затем взял Джона Дина за руку.

– Поставьте поднос, дружище. Здесь и без вас достаточно людей, чтобы это сделать. Я разрешил Сэндсу пригласить работников с фермы. Они все одеты в униформу и ждут приказаний. Я не хочу, чтобы вы пропустили и минуту общения с теми специалистами, которых мы пригласили. Их время дорого, и ваше тоже. Пенни, отнести этот поднос, хорошо? Мне нужен Джон на минуту. Робсон рассказывает кое-что новенькое о меченых атомах.

Джон усмехнулся Пенни.

– Видимо, сегодня я так и не доберусь до дам…

Мистер Бартлетт направился к двери.

– Его совет заключается в том, чтобы ты и я объединили два небольших участка земли вдоль реки к северу от усадьбы и разбили семь экспериментальных делянок. В общей сложности там получится триста акров земли…

Они вместе вышли из столовой. Мисс Диттон была раздражена.

– Пожалуй, я пойду на кухню, принесу булочки с колбасой, – сказала Пенни. – Если Сэндс на месте, попрошу его позвать работников, чтобы они помогли вам.

13

Гости разъехались, и работники фермы, «одетые в униформу», как выразился мистер Бартлетт, ходили по усадьбе, по саду и вокруг веранд, подбирая оставленный мусор. Сэндс умело организовал работу на кухне, и вся посуда блестела чистотой. Один за другим гасли вокруг огни по мере того, как восстанавливался порядок на всех местах.

Вечеринка закончилась.

Эльза Смит, как и все остальные гости в доме, уже давно ушла отдыхать, но свет в комнате Пенни все еще горел, когда она, ее отец и не отстающая от них ни на шаг мисс Диттон в последний раз обходили дом.

– Всегда приходится смотреть, не осталось ли где окурков сигарет, от которых может начаться пожар, – сказал мистер Бартлетт, осматривая обитый вощеным ситцем гарнитур в гостиной.

Он попрощался за руку с мисс Диттон и пожелал ей доброй ночи.

– Я вам очень благодарен за все, что вы сделали, – сказал он. – Думаю, вечер прошел великолепно благодаря вашему умению все организовать.

– И я тоже вас благодарю, – сказала Пенни. – Вы молодчина, мисс Диттон. Мне бы хотелось, чтобы вы подольше не вставали с постели утром. Я сама приготовлю завтрак и провожу наших гостей. Это будет ужасно рано.

– Даже и не подумаю, – ответила мисс Диттон. – Я всегда встаю рано, и такое незначительное событие, как пасхальная вечеринка, не выбьет, меня из колеи. Не хотите ли на ночь стаканчик чего-нибудь покрепче, мистер Бартлетт? Или чашечку кофе? Я могла бы вам принести в кабинет. А вы не ждите, Пенни. Вам надо поспать, у вас еще тренировка утром.

Мистер Бартлетт сделал просительный жест.

– Я сам налью себе виски, – начал было он.

– Идите и ждите меня в кабинете, как послушный мальчик. Я вам все принесу. Кроме того, мне хотелось обсудить ваши впечатления о вечеринке. Пенни должна идти спать, конечно…

Она стрелой метнулась к буфету в столовой. Между отцом и дочерью так и не появилась возможность поднять разговор о чаше для пунша. Пенни обнаружила, что избегает смотреть отцу в глаза.

– Так я пойду, папа?

– Да, Пенни, – в его глазах на мгновение мелькнул огонек. – Отныне я смогу побеспокоиться о себе сам…

Пенни надеялась, что он имел в виду то, что ей хотелось. Она окликнула мисс Диттон, пожелав ей спокойной ночи, и направилась в свою комнату. Эльза Смит лежала на постели с широко раскрытыми глазами, подложив руки под голову.

– В случае, если у меня не будет времени завтра утром, спасибо за то чудесное время, которое мы провели вместе. – Она повернулась на бок и не сводила с Пенни глаз, пока та снимала платье, потом подошла к туалетному столику, чтобы намазать лицо кремом. – Кроме того, что мы здесь повеселились, я благодарна судьбе за встречу с вами, Пенни, и вашим отцом. Я надеюсь, что мы еще увидимся, если только это будет зависеть от меня. Вы будете писать?

– Разумеется, – сказала Пенни.

Она улыбнулась Эльзе в зеркало. Лампочка у кровати освещала не только лицо девушки, но и отражалось в чем-то бело-розово-голубом, что поблескивало на маленьком прикроватном столике. Она отложила в сторону мягкое полотенце, которым вытирала лицо, и продолжала смотреть в зеркало, уставившись в одну точку. Затем она повернулась, встала со своего места и пошла к кровати. Она села на краешек постели и взяла в руки маленькую фарфоровую фигурку, которая возвышалась на миниатюрном шоколадном яичке.

Это был прелестный английский фарфор… очаровательная пастушка с голубой ленточкой вокруг золотистых фарфоровых волос. Рядом с ней маленькая овчарка. Голова приподнята, уши навострились, она вся прильнула к пастушке, которая касалась ее носа кончиком пальца.

Эльза Смит наблюдала за выражением лица Пенни.

– Ваша? – спросила Пенни.

– Нет, ваша. Я сняла обертку… потому что подумала, что таким образом сюрприз будет для вас еще приятнее…

Румянец коснулся щек Пенни. Она вертела фигурку в руках.

– Как она сюда попала?

– Я поставила ее там. Ваш мистер Дин из Стоунвилла попросил меня об этом. – Эльза перевернулась на спину, снова положила руки под голову, и прищурила глаза от слепящего света. – Меня поразил этот человек. Несмотря ни на что, он не забыл о пасхальных подарках… – сказала она.

Пенни поглаживала рукой фарфоровую головку и фарфоровую собаку.

– Прелесть.

Эльза Смит оторвала взгляд от потолка, в который уставилась, и перевела его на лицо Пенни.

– Мне нравится ваш Джон Дин, – призналась она. – В нем есть что-то особенное, не правда ли?

14

Раннее утро следующего дня было слишком ранним, темным и влажным, чтобы сделать отъезд гостей церемонным.

Прощание было коротким, но счастливым и дружеским. Профессор и его команда были готовы к тому времени, когда большой автомобиль Джона Дина… ослепительно-яркая вспышка фар… остановился у садовой калитки Бинду. На сей раз они решили добраться обратно машиной, так как Джон Дин отправлялся в Сидней.

Пенни спустилась к калитке с Эльзой Смит. Они прощались за руки, когда она забралась на заднее сиденье машины Джона. Те, кто останавливался в Уиджи, будут возвращаться домой поездом.

Джон усаживал своих пассажиров и укладывал их багаж. Пенни хотелось на минутку остаться с ним наедине… хотя бы только для того, чтобы посмотреть ему в глаза. Она хотела поблагодарить его за пасхальный подарок, но ее смущало присутствие большого количества людей… особенно мисс Диттон. Почему-то ей не хотелось, чтобы мисс Диттон знала о подарке Джона.

Наконец все уселись, и Джон направился к своему водительскому месту.

– Ну пока! – с улыбкой сказал он тем троим, кто остался у калитки.

– Ты надолго уезжаешь, Джон? – спросила Пенни.

– Примерно на две недели. Я отошлю машину обратно по железной дороге и самолетом доберусь до Грейден Тауна. Надеюсь, кто-нибудь подбросит меня.

– Я уверена, Росс смог бы… – Пенни закусила губу.

И зачем она вызвалась говорить за Росса. Можно было подумать со стороны, что она имеет право говорить за него… кроме того, Росс может не захотеть встретить Джона. Он не всегда был великодушен к Джону.

Ей на помощь пришел отец.

– Пришли нам телеграмму, Джон, и если мы не сможем встретить сами, то попросим кого-нибудь.

– Хорошо! Только не забудьте, что мне захочется провести одну ночь в Грейден Тауне, ладно?

– Мы отправим к вам Росса с его девушкой, – сказала мисс Диттон. – В таком случае вы сможете вместе повеселиться в Грейден Тауне. Он ведь этим славится, не так ли?

Пенни полчала. Джон завел мотор, потом высунулся из окошка и посмотрел на Пенни.

– Сходи, навести Беппи, Пенни, договорились? Можешь заняться с ней тренировками. Я думаю, она сможет дебютировать на Королевской выставке…

– О Джон, как я благодарна тебе. Я с большим удовольствием займусь Беппи.

Прощальные взмахи руками – и большой автомобиль, как корабль, плавно тронулся с места, спускаясь вниз к мосту через реку.

Все еще было темно, когда Пенни и мистер Бартлетт вернулись на кухню выпить чашечку кофе и поговорить о проводах гостей.

Однако у Пенни не было времени обсуждать, удался ли визит высоких гостей. Она знала, каким будет настроение мистера Беннета сегодня утром. Он будет полон рвения обвинять их в том, что они попусту тратят время, ведут разгульный образ жизни вместо того, чтобы обратить серьезное внимание на работу. И хотя сегодня утром все будут усталыми, тем не менее, будут работать старательнее, чтобы ублажить хозяина.

Пенни добралась до Уиджи, чтобы увидеть, как конюхи жалуются на головную боль, что настроение у Росса мрачное, а мистер Беннет олицетворяет собой деспотичного надсмотрщика, который только и ждет, чтобы каждый трудом загладил свою вину за то, что повеселился во время пасхального уик-энда.

Пенни пустила свою лошадь на пастбище, а сама поспешила к Уинтер. Один из конюхов собрался уже выводить ее из стойла. Пенни обняла свою любимицу.

– И все-таки я люблю тебя больше всех, – сказала она, – хотя Беппи и моя фарфоровая пастушка чуть было не вытеснили тебя из моего сердца.

Тренировка в то утро была изнурительной, так как земля была скользкой, а ни одна из лошадей еще не была подкована. Долго стоявшая сухая погода заставила всех забыть, что скоро пойдут дожди и все дорожки станут мокрыми. Поэтому все нервничали, когда вывели лошадей на трек. Время было потеряно на стартовой линии.

Завтрак прошел в скорбном молчании. Мистер Беннет был сердит, Росс – мрачен, как грозовая туча, а миссис Беннет держалась так, как и бывало в таких случаях… была молчалива и преисполнена чувства собственного достоинства.

– Хотите, я останусь и помогу вам, миссис Беннет? – спросила Пенни после завтрака. – Я полагаю, у вас накопилось много дел после гостей.

– Нет, дорогая. У тебя есть свои обязанности в Бинду, и я думаю, тебе надо вернуться к ним сегодня. Можешь подождать, пока не прибудет почта из Грин Вэлли. За ней послали час назад. Там может оказаться что-нибудь для Бинду или Стоунвилла.

– Джон уехал в Сидней, но если там будет что-нибудь для Стоунвилла, я захвачу, потому что поеду туда сегодня в полдень. Надо позаниматься с Беппи. Джон хочет сделать попытку выступить с ней на Королевской выставке.

– Тебе лучше пока не говорить об этом мистеру Беннету. Он считает, что все твое время должно быть посвящено Уинтер, у тебя перед ней обязательства. Он будет думать, что овчарка отвлечет твое внимание и силы.

– Но ею будет заниматься Джон, а не я.

– Разве собаке требуется не один хозяин для твоих тренировок?

– Да. Но видите ли, Беппи еще только начинает… и соревнование в этом году будет для нее не более чем пробой. Если у нее окажутся способности, никто не сможет одолеть ее в следующем году. Я только обучу Беппи кое-чему, потом уже буду не в состоянии давать ей команды. Это должен будет делать Джон.

– С чего же ты хочешь начать, моя дорогая?

– Не знаю. Я просто люблю овчарок. Я учила ее делать броски ради забавы. Джон не возражал, потому что никто к этому серьезно не относится. А теперь он считает, что у нее определенные способности… Думаю, это подтвердили его гости.

– Ты любишь Беппи или Стоунвилл?

Миссис Беннет внимательно смотрела на Пенни, но та не отвела взгляда.

– И Стоунвилл я тоже люблю, миссис Беннет.

Миссис Беннет задумалась, потом вздохнула и похлопала девушку по плечу.

– Ну беги, моя дорогая. У тебя много дел впереди.

Она посмотрела вслед Пенни, когда та шла к конюшням, и покачала головой.

Росс только что вошел в конюшню с бегового круга, где после завтрака объезжали молодую лошадь. Он оставил ее объездчику. В конюшне не было никого, кроме Росса, его кобылы… и Пенни. Уинтер оставили на пастбище пощипать травку.

Росс глубоко засунул руки в карманы и смотрел на Пенни. Лицо его все еще хранило то выражение, которое испортило сегодняшний завтрак. И Пенни вдруг подумала, будет ли Росс таким же, как мистер Беннет, когда станет пожилым человеком.

– В чем дело, Росс?

– Слишком много ночей подряд поздно ложился спать.

– Много ночей? Но прошлой ночью вечеринка закончилась не слишком поздно. Ведь у нас были приезжие гости.

– Я провел три ночи в Грейден Тауне на прошлой неделе.

– Чего ради? Неужели там действительно столько развлечений, как рассказывают? – Она задумчиво ковыряла пол носком ботинка. – Джон сказал, что ему хотелось провести ночь в Грейден Тауне. Чем вас, мужчин, так притягивает это место?

– Не думаю, чтобы Джону это пришлось по вкусу, – сказал Росс с циничной усмешкой. – Но таковы мужчины – не знаешь, что от них ожидать, не так ли?

Пенни почувствовала, как недобрый отблеск в глазах Росса пытался передать ей нечто, что она не надеялась понять.

– А мне понравится в Грейден Тауне? – спросила она.

Росс вынул руки из карманов.

– Послушай… тебе давно надо проснуться, Пенни. Пора перестать выглядеть такой наивной, тем более заявлять такие наивные вещи.

Он взирал на нее сверху вниз, игнорируя взгляд Пенни – смесь страха и удивления. Руки его вновь вернулись на прежнее место, но он стоял перед ней, расставив ноги, стоял так близко, что ей пришлось бы оттолкнуть его, чтобы пройти вперед.

– Не бойся, я не собираюсь съесть тебя, а только хочу сказать, что пора оглянуться вокруг и понять, что происходит. О чем, по-твоему, думают мои родители? О чем думает мистер Бартлетт у себя в Бинду? Что замышляет Диттон? Очнись, девочка… да все в округе только и ждут, когда мы с тобой соединимся, а Диттон старается изо всех сил поддержать эту идею. Для чего? Чтобы быть свободной в выборе между Бартлеттом и Дином.

– Росс!

– Да-да, знаю, что я циник. Но я к тому же еще и не лишен ума. Я не желаю, чтобы меня заставляли силком связать свою судьбу с твоей только потому, что это устраивает всех в округе. Этого достаточно, чтобы отпугнуть меня. Но так уж случилось, что ты мне нравишься. Я думаю, ты весьма привлекательна. Кроме того, у тебя есть голова на плечах, я вижу в этом большое преимущество. Уиджи и Бинду! Ваши пастбища и наши конюшни! – Росс присвистнул и прищурил глаза. – Подумай, что это будет означать для последующих поколений Беннетов и Бартлеттов! Единственная выгода… я не уверен, что не люблю тебя. По-своему, конечно. Ты слишком невинна, Пенни. Это твой единственный недостаток, но с этим я справлюсь.

Он положил ей руку на плечо, прижав к стене.

– Я не верю, чтобы папа поступил так со мной…

– Возможно, он и сам в это не верит, но Диттон нажмет на тайные пружины. Такова ее игра.

Пенни схватила его руку и попыталась стащить со своего плеча.

– Я не верю тебе. Мой отец не настолько глуп.

– Каждый становится глупцом, если дело касается акров плодородной земли. И я тоже. Тем не менее, я намерен поцеловать тебя… ради поцелуя… а вовсе не потому, что Грин Вэлли хочется, чтобы я сделал это.

Пенни питалась вырваться из-под его цепкой руки.

– Росс, не глупи!

– Будь уверена, я сделаю это, – сказал он.

Он с силой просунул руки между ее спиной и стеной, к которой прижал ее, и стиснул в объятиях. Его губы, требовательные и настойчивые, крепко и жадно припали к ее губам.

Пенни еще никто так не целовал. Правду сказать, один или двое робких молодых людей из Грин Вэлли несколько раз приглашали ее потанцевать и застенчиво, со смущением слегка касались ее губ. Но это? Это было совсем иначе!

Росс опустил руки.

– Ну… говори, – потребовал он. – Скажи все, что думаешь. Понравилось тебе или нет? Повзрослела ли ты, или так и останешься с косичками?

Губы Пенни опухли, но каким бы странным это ни казалось, она ничего больше не чувствовала, кроме того, что Росс поставил себя в глупое положение.

– Не стоит об этом говорить, – сказала она. – Полагаю, этот поцелуй – часть, так сказать, процесса, который ты называешь «взрослением», Росс. Но вот за что я тебя ненавижу, так это за грязные намеки относительно моего отца и жителей Грин Вэлли. Они мои друзья. Они не станут продавать меня за пять тысяч акров. Они желают мне самого лучшего…

Росс был заметно раздражен.

– Самое лучшее для тебя – это я и земли Уиджи, так же как самое лучшее для меня – это ты и земли Бинду. И они все знают это.

– Чрезвычайно специфический способ признания в любви, – заметила Пенни с достоинствам. – Я… и выгода.

– Вот именно, Пенни. Ты достанешься мне и выгода тоже. При условии, что ты научишься целоваться… всему свое время.

Он отодвинулся на шаг и пошарил в своих карманах в поисках сигареты. Пенни с любопытством наблюдала за ним, пока он закуривал. Неожиданно она поняла, что перед ней стоит совсем другое существо. Поспешным, невольным движением она провела рукой по своим волосам. Росс закурил сигарету с третьей спички, повернулся и, облокотившись об одну из стоек конюшни, с сардонической улыбкой пристально разглядывал Пенни.

– Топай в свой огород и мечтай о прекрасном принце, – сказал он. – Как жаль, что им оказался всего-навсего я.

– Иногда я думаю, что ты и в самом деле хам…

Неожиданным движением Росс отбросил сигарету и опять крепко прижал ее к себе. И снова губами впился в ее губы.

Когда она оттолкнула его и повернулась к двери, чтобы выйти из конюшни, то увидела, как старый мистер Беннет удалялся в сторону от эвкалиптового дерева, стоявшего неподалеку. Он видел, как Росс целовал ее. Он уходил умиротворенный и счастливый. Его походка была походкой человека, довольного событиями.

То, что сказал Росс, было правдой! Они… все люди в округе… хотели, чтобы она вышла замуж за Росса Беннета.

А ее отец? А Джон Дин? О нет. Нет!

Она почувствовала, как у нее закружилась голова, и на глазах появились слезы. Губы ее горели, а гордость падала под напором душевных мук.

В полдень Пенни поехала в Стоунвилл, чтобы повидать Беппи. Она едва могла взглянуть на этот чудесный, старый каменный дом, который так любила, и почему-то не могла поверить, что кто-то, кого можно было обвинить в предательстве, мог жить в этом доме и быть любим Беппи. Джон не стал бы говорить о ней так, он не потерпел бы, чтобы ее продавали как товар. Она знала это. Но и он, наверное, слышал об этом. Он, наверное, знал.

В таком случае, почему он не спас ее?

Пенни уткнулась лицом в шерсть Беппи. Как он мог спасти ее? Он мог бы спасти ее только в том случае, если бы любил ее. На какое-то мгновение перед глазами возникло милое девичье видение… как Джон скачет за ней верхом на лошади, как он это сделал, когда она пыталась перескочить через калитку. Только в ее мечтах он скакал вслед за ней не для того, чтобы задержать и побранить ее… а для того, чтобы выхватить из седла и умчать бешеным галопом от нахального Росса и вечно что-то замышляющей мисс Диттон. Ее воображение не могло представить себе ничто иное, как бешеный галоп. Оно отказывалось думать о том, чтобы Джон мог целовать ее так.

Пенни застонала, и Беппи заскулила в ответ. В реальности этого не произошло.

Она неожиданно резко подняла голову, когда вновь подумала о мисс Диттон. Росс сказал, что она завладеет либо отцом, либо Джоном Дином… кто из них первым попадется на удочку. Входило ли это в ее планы… о, это ее ненавистное планирование… когда она отправилась в Стоунвилл в пасхальное воскресенье?

Пенни пыталась представить себе, как мисс Диттон стоит рядом с Джоном на ступеньках Стоунвилла и встречает гостей из Грин Вэлли. Она старалась относиться к мисс Диттон объективно и справедливо. Она обладала привлекательной внешностью. Если бы только не этот холод в глазах и монотонный, невыразительный голос, она довольно часто была весела. Если бы она, Пенни, была мужчиной, разве не увлекла бы ее эта женщина?

Пенни подумала о Россе, и неожиданно ей стало чуточку жаль его. И он тоже считал, что ему было бы удобно жениться на ней. И он тоже верил в то, что вокруг этого плелись интриги.

– Все мы одиноки, – сказала она Беппи. – Ты и я, и Уинтер и Росс. Все одиноки.

Беппи замахала хвостом. Она все поняла, ее глаза говорили об этом.

– Если бы я была хозяйкой Стоунвилла, я никогда не выставляла бы тебя за калитку, Беппи.

Неожиданно она подумала о реакции Джона на приказ мисс Диттон оставить Беппи за калиткой. Джон ничего не сказал… и вид его ни о чем не говорил. Он просто пошел и впустил Беппи.

У Пенни поднялось настроение. Она увидела в Беппи препятствие, которое стояло между ним и той женщиной.

– Мое воображение подвело меня, – заверила она собаку. – Может быть, он не любит меня… но, без сомнения, никогда не полюбит ее. И все это благодаря тебе.

Она вскочила на ноги и понеслась вниз по подъездной аллее к большим воротам. Собака мчалась за ней по пятам.