Текст книги "Морской разбойник. Морские разбойники"

Автор книги: Луи Жаколио

Соавторы: Франц Гофман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Капитан взглянул на него с удивлением.

– Вы хотите на берег? Оставить судно? Мои офицеры в это время никогда не оставляют корабль, а вы сами только что сказали, что наш договор заключен.

– Но мое имя еще не внесено в корабельный список, – ответил Вильдер гордым и вызывающим тоном. – Если вы думаете поставить меня в рабскую зависимость, если вы хотите мешать всякому моему свободному движению, в таком случае придется считать наши условия недействительными.

Морской Разбойник снова бросил на него быстрый взгляд.

– Я удивляюсь вашему мужеству больше, чем вашей осторожности. Но, сударь, вы должны знать, что будете иметь во мне ревнивого друга, которому всякая разлука, даже короткая, в тягость. К тому же у вас будет мало поводов оставлять корабль. Едва ли у вас возникнут такие желания, которые нельзя было бы тут же удовлетворить.

– Но нет ничего на свете такого, что могло бы заменить свободу, – настаивал Вильдер.

– Не понимаю, какой свободы вы хотите, – воскликнул нетерпеливо капитан.

После короткой паузы он продолжал уже спокойнее:

– Надеюсь, вы не захотите с самого начала злоупотреблять моим доверием. Мы только что познакомились – не заставляйте же меня сожалеть о том, что я так открыто шел вам навстречу.

– Но все-таки я должен настаивать на моем требовании, – настойчиво возразил Вильдер, – хотя бы только для того, чтобы убедиться в вашем доверии и в том, что вы не смотрите на меня как на вашего пленника.

Некоторое время они молчали. Морской Разбойник стоял у окна и смотрел в темное пространство, по-видимому, погрузившись в свои мысли. Наконец он обернулся и сказал:

– Не знаю, что я должен увидеть в вашем требовании: твердость ли характера или скрытый план, но… я хочу вам верить, а потому предполагаю в этом только характер. Надеюсь, однако, вы обещаете мне, что, пока мы находимся в этой гавани, вы не станете ни с кем говорить о моем корабле и никто в Ньюпорте не будет знать о наших намерениях.

– Даю вам слово, что этого не будет.

– Прекрасно, – сказал пират, довольный этим ответом. Затем они обменялись крепким рукопожатием.

– Вы можете через час отправиться на берег, если хотите, а пока я предложил бы вам познакомиться с нашими правилами и уставом службы на моем корабле. Кстати, вы запишете также ваше имя в наш корабельный журнал.

На столе находился небольшой серебряный звонок. Красный Разбойник нажал кнопку, и спустя несколько секунд на пороге каюты появился юноша лет шестнадцати на вид в одежде юнги. Он стоял с шапкой в руке, почтительно ожидая приказаний.

– Что прикажете, сударь? – коротко спросил он.

– Вот, Ральф, наш новый старший офицер.

И, обращаясь снова к молодому человеку, капитан спросил:

– Не хотите ли вы что-нибудь закусить? Нет? В таком случае этот юноша проведет вас в офицерскую каюту. Вы найдете там все наши писаные правила и корабельный журнал. Я приду к вам через час.

Движением руки он простился с молодым человеком и принялся за работу, прерванную приходом Вильдера.

Молодой человек, следуя за юнгой, не забывал все внимательно осматривать. Насколько он успел заметить, помещения на корабле, офицерские каюты, сторожевые посты и прочее – все было совершенно такое же, как на королевских военных судах.

Но в то же время Вильдер заметил, что все средства обороны на этом крейсере были рассчитаны не только на морское сражение с врагом, но и для защиты офицеров в случае бунта команды, находящейся на крейсере.

Молодой человек провел около часа в офицерской каюте, пока появился капитан. Вильдер успел в это время познакомиться с корабельным уставом.

– Как вы находите наши законы? – спросил его пират. – Надеюсь, они удовлетворяют всем необходимым требованиям?

– Даже больше того, – возразил Вильдер, вставая. – Я не встречал нигде таких строгих правил, даже…

– Даже? – быстро повторил капитан, заметив в тоне молодого человека минутное колебание.

– Я хотел сказать: даже на судах королевского флота. Но я не знаю, хорошей или худой рекомендацией считаете службу на королевском флоте.

– Конечно, хорошей, сударь! – воскликнул пират. – Кто же в этом сомневается!

И после минутного молчания он прибавил:

– Я сам начал службу на королевском флоте.

– На каком корабле? – спросил Вильдер.

– На многих… Но не будем отклоняться… Вы понимаете сами, что на таком крейсере, как наш, необходимы особые правила. Никакой суд, никакое морское право не ограждают нас от своеволия людей, составляющих наш экипаж. Капитан должен обладать неограниченной властью, для того чтобы держать эту команду в полном повиновении. Если вы взглянете на дело с этой точки зрения, то согласитесь, что наши правила нельзя считать чересчур строгими.

– Все-таки, мне кажется, эти правила дают слишком уж неограниченную власть.

– Пусть это будет ваше личное мнение, сударь! Но хорошо, если вы не станете повторять это мнение вслух, пока будете находиться на службе здесь. Впрочем, едва ли вам представится случай когда-нибудь сказать, что я проявляю произвол. Но идемте, вам пора в путь.

Они вышли на палубу и когда приблизились к трапу, пират сказал, улыбаясь:

– Я сожалею лишь о том, что не могу отправить вас на берег с подобающей честью. К сожалению, обстоятельства таковы, что нельзя этого сделать, и вам придется ехать в той же шлюпке, в которой вы приехали сюда. Те два матроса, которые были с вами, вероятно, захотят также остаться здесь?

– Да, они привязаны ко мне с давних пор и, конечно, не захотят меня оставить.

– Прекрасно, пусть поступят оба на службу к нам. Но, разумеется, они будут под моим начальством, как и весь прочий экипаж.

– Да, конечно, сударь.

С этими словами они простились.

Вильдер легко спустился по трапу вниз и послал Фида и негра наверх.

В то время как Вильдер усердно греб, удаляясь от корабля, его глаза еще некоторое время были прикованы к судну. Наверху, возле бушприта, долгое время еще виднелась стройная фигура, привлекавшая внимание Вильдера. Это был Морской Разбойник.

ГЛАВА III
Новый капитан

Вильдер имел серьезные причины, настаивая на том, что должен вернуться на берег. Дочь генерала Грэйзона не должна была ни в коем случае вступить на палубу «Королевской Каролины». Вильдер решил сделать все возможное со своей стороны, чтобы отговорить молодую девушку от этого намерения.

Итак, он разыскал на следующий день обеих дам, но, к глубокому своему сожалению, тотчас убедился, что ему едва ли удастся достигнуть цели. Он не мог им сказать прямо, в чем дело, а его намеки и неясные предостережения не могли произвести должного впечатления.

Таким образом, все его усилия ни к чему не привели. Мисс Грэйзон страстно жаждала увидеть скорее отца, а потому никакие опасности не могли ее испугать.

В отчаянии Вильдер уже готов был ей все открыть. Но, с одной стороны, это задевало его честь, так как он дал слово пирату молчать. В то же время, раскрыв правду, он должен был отказаться от своей главной цели – перехитрить Морского Разбойника и спасти от него страну. Последнее, однако, было слишком важно, а потому он решил предоставить все судьбе.

Утешением ему могло служить то обстоятельство, что Морской Разбойник, во всяком случае, не был таким, каким его рисовало напуганное воображение. Вильдер не сомневался, что пират будет по-рыцарски относиться к женщинам, попавшим к нему в руки.

Простившись с мисс Грэйзон, он медленно шел по берегу, погруженный в мысли об этом. Вдруг кто-то положил руку на его плечо. Повернувшись, он увидел Ральфа, юнгу с "Дельфина". Тот подал ему запечатанное письмо.

– Что это значит? – спросил Вильдер.

– Мне приказано передать это вам.

– И это все?

– Да, сударь. Ответ не нужен.

И, почтительно поклонившись, мальчик быстро удалился. Вильдер вскрыл письмо и прочел:

"Милостивый государь! Несчастный случай препятствует капитану "Королевской Каролины" принять на себя управление судном в ближайшее время. Если у вас все документы в надлежащем виде, постарайтесь немедленно занять его место. Не удивляйтесь, если вы встретите постороннюю помощь и вас любезно примут. Мои агенты действуют всюду, и золото оказывает везде могущественное влияние".

Вильдер не мог сомневаться ни одной минуты в том, какую цель преследует Красный Разбойник. Конечно, он, Вильдер, должен был передать купеческое судно в руки пирата!

Прекрасный план, но… молодому человеку пришла в голову новая мысль – быть может, ему удастся воспользоваться этим планом для своей цели. Не посылала ли судьба ему случай спасти мисс Грэйзон таким образом?

"Королевская Каролина" пользовалась репутацией быстроходного судна. Имея в своем распоряжении такой корабль и, без сомнения, очень хороший экипаж, он может обмануть пирата и ускользнуть от него в открытом море. Если бы это ему удалось, то легко можно потом найти оправдание перед пиратом, уверив его, что на "Каролине" угадали его намерения предаться Морскому Разбойнику и отняли у него командование.

В результате он тотчас принял решение сделать так, как ему писал пират. Несколько минут спустя он уже находился в шлюпке, направляясь к "Каролине".

По-видимому, ему благоприятствовало счастье, так как на борту купеческого судна он нашел агента, присланного хозяином и уполномоченного заменить капитана другим лицом.

Молодой человек представился ему.

– А, так вы мистер Вильдер! – сказал агент, костюм и все обращение которого позволяли угадывать в нем делового человека. – Я вспоминаю, что как раз сегодня утром мне говорили о вас как о прекрасном моряке. Но должен сознаться – я думал, что вы старше.

Вильдер улыбнулся.

– А разве только возраст гарантирует знание дела и выполнение принятых на себя обязанностей?

– Один возраст – конечно, нет. Я этого не думаю. Но вы сами, без сомнения, цените многолетнюю опытность.

– Может быть, эти бумаги скажут вам больше, чем моя наружность.

Вильдер вынул из кармана несколько тщательно сложенных бумаг. Агент развернул их и стал внимательно читать, время от времени подымая глаза и глядя на молодого человека, точно он хотел проверить справедливость этих данных. Наконец он сложил бумаги и с улыбкой сказал:

– Да, мистер Вильдер, эти документы служат доказательством, что в ваши руки смело можно передать командование судном. Итак, я согласен, если мы сойдемся в договорной плате и других условиях. Будьте добры последовать за мною в каюту.

Вильдер проявил большую сговорчивость при переговорах. Агент не мог надивиться его уступчивости и не замедлил этим воспользоваться в интересах владельца и в своих собственных. Но как он был бы огорчен потом, если бы узнал, что Вильдер готов был принять место без всякого жалованья, только бы попасть на судно.

Таким образом, они скоро пришли к соглашению, и не более как через час Вильдер держал в руках патент о его новом назначении.

Вполне довольный этим, он знал теперь, что должен делать. Без сомнения, ему оставалось надеяться на быстрый ход корабля, и он был убежден, что "Каролина" не обманет его ожиданий.

В тот же день он получил приказ выйти в морс. Ветер был попутный, а потому нельзя было терять времени.

Вильдер в сопровождении агента отправился на берег, чтобы приготовиться в путь. Впрочем, его сборы были недолгие. Надо было взять вещи в гостинице, где он остановился, и перевезти их на корабль.

Когда он вернулся на судно, то увидел прежде всего мисс Грэйзон с ее воспитательницей, мистрис Эллис. Последняя вместе с горничной была занята уборкой вещей.

Да, они не скрывали своего удивления, когда увидели его. Но это удивление еще возросло, когда они узнали, какое место он здесь занимает.

– И вы нам ничего не сказали об этом сегодня утром? – спросила мистрис Эллис.

В ее голосе слышался упрек.

А между тем мисс Грэйзон была в отчаянии, узнав о несчастном случае с капитаном и думая, что это задержит их отъезд.

– Вы знаете, как давно ей хочется уехать к отцу.

– Могу вас уверить, сударыня, что сегодня утром я так же мало знал о том, что меня ожидает, как и вы. Да, я вовсе не думал утром, что буду распоряжаться на этой палубе.

– Если вам так легко было решиться принять это место – меня тем более радует, – сказала, смеясь, мистрис Эллис– Вы нас предостерегали сегодня утром, но, без сомнения, вы бы не так охотно согласились взять на себя командование судном, если бы опасность была так велика, как вы хотели нас уверить.

– Дай Бог, чтобы это было так, – возразил Вильдер, едва заметно вздохнув. – Но что касается меня лично, то на мое решение не могла повлиять опасность. Кто так часто стоял лицом к лицу с опасностью и смертью, в конце концов становится равнодушным ко всему.

– А все-таки я не могу поверить, что вы приняли бы это место, если бы не надеялись на хороший исход, – настаивала она.

– Надеяться! – воскликнул Вильдер. – Кто не надеется, тот сам готовит себе гибель, мистрис Эллис. Впрочем, могу вас уверить, что для меня большое удовольствие находиться подле вас, и я надеюсь быть вам полезным.

В его словах звучала мужественная уверенность и в то же время в них сказывалось сердечное участие. Это не могло не повлиять на обеих женщин.

– Мы никогда не забудем ваших забот, мистер Вильдер, вы успели уже заслужить нашу сердечную благодарность, – сказала воспитательница мисс Грэйзон.

– Но теперь…

Мистрис Эллис взглянула в ту сторону, откуда дул легкий ветер, и продолжала:

– Мы не станем вас удерживать. По-видимому, море начинает волноваться, и вам пора приступать к своим обязанностям.

Обе дамы удалились в каюту.

Вильдер собрал весь экипаж на палубе вокруг фок-мачты и обратился к людям с несколькими сердечными словами. Он обещал заботиться о них и внимательно относиться к их нуждам. Вместе с тем он выразил надежду, что они сознают свой долг и всегда и во всем будут стоять рядом с ним.

Затем он пожал руки всем офицерам и попросил их быть ему добрыми товарищами. Покончив с этим приветствием, он выпрямился и быстро окинул взглядом всех окружающих.

– А теперь, друзья мои, нам нельзя больше терять ни минуты! Живо снимемся с якоря и поднимем паруса.

Члены команды поспешили занять свои места на палубе и реях.

Вильдер быстро поднялся на верхнюю палубу, чтобы оттуда осмотреть горизонт и приготовиться к дальнейшим распоряжениям.

"Каролина" представляла прекрасное судно, и Вильдер с чувством внутреннего удовлетворения осматривал мачты и реи, ванты, стеньги и паруса.

Он вздохнул с облегчением, так как в его сердце все более укреплялась надежда на успех в задуманном предприятии. В то же время он чувствовал, как растет в нем уверенность в своих силах. Если Бог даст свежий ветер и немного счастья, он смело может попытаться вступить в состязание с Красным Морским Разбойником.

И как будто небо услышало его молитву.

Все снасти задрожали под порывом свежего ветра, который гудел, шипел и свистел в парусах. На поверхности бухты показались белые гребни волн, катившихся в открытое море.

– Поднять якорь! – воскликнул молодой капитан звучным голосом.

Матросы бросились исполнять приказание… И быстрое движение цепи показывало, как охотно люди взялись за работу.

Приказания следовали одно за другим.

Вильдер распоряжался спокойно и уверенно, охватывая все зорким взглядом. В его команде не было ничего лишнего, но в то же время от него не ускользала ни одна подробность.

Это спокойствие прекрасно действовало на людей, и не прошло пяти минут, как весь экипаж убедился в том, что у них есть начальник, прекрасно знающий дело, и что ему можно смело довериться.

Вот якорь показался на поверхности. Затем раздался звучный голос капитана:

– К передним реям! Брасопьте!

Канаты зашумели на блоках, реи заскрипели, ветер ударил в передние паруса, и "Каролина", изящно и быстро покачиваясь, стала скользить вперед.

Все паруса развернулись один за другим, и через две минуты корабль казался окутанным в белое полотно от верхушки до шканцев.

Медленно, а потом все быстрее и быстрее выходила "Каролина" из бухты, направляясь в открытое морс.

Вильдер стоял на штирборте и видел, как судно проходило мимо пиратского корабля на расстоянии каких-нибудь нескольких сажен. Была минута, когда ему пришла в голову мысль, что Морской Разбойник может немедленно совершить нападение, но он тотчас сообразил, что это опасение не имеет никакого основания.

Но не один Вильдер следил с интересом за Красным Морским Разбойником. Двенадцать пар любопытных глаз были устремлены вместе с ним на невольничье судно.

Впрочем, на его палубе не было ничего такого, что хоть сколько-нибудь оправдывало бы это любопытство. Корабль казался совершенно покинутым и безлюдным. Только спереди на баке стоял единственный часовой, прислонившись спиной к мачте и сонно прищурив глаза от ярко блещущего солнца.

Кроме того, из-за снастей виднелась голова матроса, глядевшего вдаль так, как если бы для него не было ничего на свете более интересного, чем "Королевская Каролина".

Тем не менее Вильдер глубоко вздохнул, когда его судно продвинулось вперед и очертания пиратского корабля мало-помалу стали исчезать.

– Конечно, у него есть время, – прошептал про себя Вильдер. – По крайней мере, он уверен в том, что успеет. Правда, имея здесь, на борту, своего офицера, ему нечего опасаться пропустить удобный случай.

В глубокой задумчивости Вильдер прошелся несколько раз по палубе. Между тем ветер продолжал все сильнее дуть в паруса; берега заметно удалялись, и видневшаяся полоса земли покрывалась темно-зелеными волнами. Подошедший корабельный офицер вывел его из задумчивости.

– Мы скоро потеряем из виду землю, – сказал он. – Не прикажете ли известить об этом дам и предложить им проститься с берегом?

– Будьте так добры, господин лейтенант, возьмите на себя эту обязанность и, кстати, скажите мистеру Карингу, что я прошу его занести в судовую книгу время дня и курс, которым мы следуем. Погодите, – остановил он офицера, когда тот повернулся, чтобы исполнить приказание. – Скажите, что вы думаете о нашем судне и его ходе?

– Мне кажется, мы находимся в наилучших условиях. По крайней мере, я готов присягнуть, что "Королевская Каролина" никогда еще не шла таким быстрым ходом.

– Вы увидите, что мы заставим ее идти еще быстрее, – сказал Вильдер, – я уверен, что это вполне в нашей власти.

Затем офицер удалился.

Вскоре мисс Грэйзон со своей спутницей показалась на палубе на несколько минут, чтобы послать привет уходящей земле.

Когда они обе удалились, Вильдер сам взобрался на верхушку главной мачты и, вооружившись подзорной трубой, стал долго и внимательно изучать горизонт.

Так прошло некоторое время.

Когда не осталось больше ни одной тучки, не осмотренной в трубу, Вильдер сошел вниз, и лицо его выражало глубокое удовлетворение.

Но прежде чем сойти вниз, он хорошенько осмотрел также весь такелаж. Все было на своих местах, паруса туго натянуты, канаты скреплены, снасти в полном порядке.

"Королевская Каролина" грациозно разрезала воду и шла с такой быстротой, что вызывала в душе Вильдера самые светлые надежды.

– Лети, мой добрый корабль, лети! Ты бы еще ускорил ход, если бы мог знать, как много от тебя зависит.

ГЛАВА IV
Таинственное судно

Уже наступила ночь, а Вильдер еще не думал позволить себе отдохнуть хотя бы короткое время.

Он не оставлял палубы "Королевской Каролины" с той минуты, как она снялась с якоря в Ньюпорте. Целыми часами он измерял палубу так называемым Морским шагом от одного борта до другого. Временами он останавливался и нервно хватался за свою подзорную трубу, чтобы посмотреть вдаль. Каждый раз при этом им овладевало беспокойство, но когда он опускал трубу, его лицо снова выражало полное удовлетворение.

Каринг, старший офицер, получил приказание постоянно измерять ход узлами, и его донесения носили вполне благоприятный характер. Тем не менее в своем нетерпении Вильдер хотел бы снабдить корабль крыльями.

Ветер к ночи становился все сильнее, так что из предосторожности пришлось опустить часть верхних парусов. Это тем более было не лишним, так как на горизонте показалось облачко, предвещавшее опытному глазу близость перемены погоды. Вильдер с тяжелым сердцем приказал это сделать только тогда, когда заметил, что Каринг все чаще и чаще поглядывает на небо и затем с удивлением переносит взгляд на своего начальника, как бы спрашивая его, когда же он примет, наконец, меры, необходимость которых становилась ясной каждому матросу.

После того как некоторые паруса были убраны, быстрота хода корабля уменьшилась только в самой незначительной степени, но нетерпение Вильдера не уменьшалось, и ему казалось, что судно совершенно не двигается с места.

Появление на палубе мисс Грэйзон и ее спутницы на короткое время дало совершенно другой поворот его мыслям.

Всякий знает, что в чужом месте и при перемене обычных условий жизни не спится так, как у себя дома, в постели. Естественно поэтому, что наши дамы тоже не могли уснуть

и предпочли заменить душный воздух каюты пребыванием на палубе, где дул свежий ветерок.

Вильдер поспешил отыскать для них уютное местечко и предложил руку мистрис Эллис, чтобы помочь ей перейти палубу; при этом он заметил, что она шла твердым шагом, несмотря на качку, и почти не уступала ему в этом.

Он выразил ей свое удивление.

– Я не новичок на море, – сказала она смеясь. – Мой супруг служил на флоте, и я не раз переплывала океан.

Они находились теперь с подветренной стороны под защитой листеля, и Вильдер обратил ее внимание на величественную картину моря в ночную пору.

Ночь нельзя было назвать в полном смысле слова темной, хотя небо было покрыто быстро бегущими тучами и месяц только изредка мог бросить слабый луч, исчезавший раньше, чем он успевал достигнуть поверхности воды. Казалось, как будто море в самом себе носило источник света.

По-видимому, причиной этого явления было атмосферическое влияние, потому что на темно-зеленые волны ложился странный фосфорический свет и, насколько мог видеть глаз, вставали белые гребешки. Мерцание света действовало особенным образом на зрение и казалось, что глаз видит гораздо дальше, чем при свете дня.

Но вокруг виднелись только волны и волны, и не было ни одного предмета, на котором можно было бы проверить впечатление.

И все-таки… Бросив взгляд в другую сторону, Вильдер вдруг вздрогнул, несколько секунд продолжал смотреть в том же направлении, потом быстро схватил подзорную трубу, висевшую на кожаном ремне через плечо, и направил ее в одну точку на горизонте.

– Должно быть, мне показалось, – пробормотал он, снова опуская трубу.

По-видимому, однако, у него оставалось какое-то сомнение, потому что немного погодя он снова внимательно уставился в ту же точку.

– В чем дело? – спросила мисс Грэйзон, напрасно пытаясь увидеть что-нибудь в необозримой водной пустыне.

– Мне показалось… впрочем, будьте добры, взгляните сами в ту сторону.

И он указал ей место на горизонте, привлекавшее так долго его внимание.

– Не различаете ли вы там чего-нибудь? – спросил он.

– Нет, я ничего не вижу, – возразила она, в свою очередь вглядываясь вдаль.

– А между тем… – воскликнул Вильдер, стараясь подавить волнение, – посмотрите туда, где небо как будто сливается с землей. Там, в этой дали, я вижу… Да, без сомнения, это корабль.

– Па-рус!

Это восклицание прозвучало сверху, и в нем было что-то таинственное, точно это был голос привидения.

– Где? – воскликнул капитан.

– Бакборт! С четверть часа тому назад казалась, что это только тучка.

– Какой держат курс?

– Нельзя различить. Кажется, тот же, что и мы. Вильдер вздохнул.

– Я предпочел бы, чтобы это судно направилось куда-нибудь в другую сторону, – прошептал он.

– Вам, кажется, неприятно появление этого корабля? – спросила мистрис Эллис. – Разве очень странно встретить кого-нибудь в море? К тому же мы ведь еще недалеко ушли.

– Нет, конечно, я не нахожу это странным, сударыня, но мне бы хотелось, чтобы этот корабль был подальше от нас. Надо спешить… Неправда ли, тучка как будто поднялась выше. Точно паук раскинул свою сеть по горизонту. Не различаете ли вы там три мачты?

Не успел он произнести эти слова, как сеть на горизонте точно стянулась и стала гуще. На мрачном фоне вечернего неба причудливое видение производило впечатление какого-то фантома. К тому же оно то появлялось, то исчезало вновь.

– Да, это корабль без сомнения, – сказала мисс Грэйзон, – но, во всяком случае, он находится очень далеко от нас.

– Я бы хотел, чтобы он находился еще дальше и даже в другой части света.

Мисс Грэйзон была очень обеспокоена тем тоном, каким Вильдер произнес эти слова.

– Но почему вы бы этого так желали? – спросила она. – Вы думаете, что это судно может иметь враждебные намерения по отношению к нам?

– На таком расстоянии нельзя делать никаких решительных заключений. Но мне не нравится курс, которого он держится. Повторяю, я буду очень рад, если этот корабль переменит курс и пойдет в другом направлении, – ответил Вильдер.

По совету молодого капитана обе дамы удалились в каюту. Вильдер сам проводил их и вернулся на палубу, с тем чтобы отдать распоряжение на случай необходимости ускорить ход.

Его приветствовала недобрая тишина. Многие матросы оставались на палубе и, разбившись на несколько групп, переговаривались между собой.

Появление неизвестного судна на горизонте, по-видимому, встревожило всех и послужило предметом различных предположений.

Ни одно судно, кроме "Каролины", не покидало в эти дни Ньюпорт. Это был какой-то фантом, корабль-привидение. Все это должно было действовать угнетающе и ослабляло повиновение матросов молодому капитану.

Между тем ветер грозил превратиться в настоящую бурю.

Капитан подозвал мистера Каринга, дежурившего на вахте, и указал ему на видневшийся вдали и едва отличимый от горизонта парус.

– Ну, Каринг, скажите, что вы об этом думаете, – спросил он после того, как они по очереди воспользовались подзорной трубой.

– Я думаю, для нас было бы лучше, если бы мы находились на месте того судна, – ответил Каринг в раздумье. – Если ветер будет держаться с тем же упорством, нам трудно будет продвигаться вперед…

– Да, вы правы, но вы говорите о настоящем положении корабля в море. Не думаете ли вы, однако, что этот корабль ни в коем случае не мог бы очутиться там, где мы его видим теперь, если бы он не держался с самого начала одного курса с нами?

– Да, ваше предположение мне кажется вполне правильным.

– Как вы думаете, случай это или преднамеренное действие? Впрочем, не нужно задумываться над этим вопросом, пока мы не знаем даже, что это за корабль. Но мы живем в беспокойное время, и потому никакая предосторожность не может быть лишней. Кроме того, должен сознаться, что У меня существуют на этот счет некоторые догадки, но я не могу вам всего открыть в эту минуту, мистер Каринг. Короче говоря, я решился любой ценой избежать встречи с этим кораблем, если только это возможно.

– Если вы находите это полезным, капитан…

– Не только полезным, но необходимым и даже единственным, что нам остается сделать.

– Итак, переменим как можно скорее курс. Надо идти на юго-восток. Таким образом мы придем в Гаттерас.

Для того чтобы привести в исполнение задуманное Вильдером, недостаточно было матросов, находившихся на палубе, и пришлось вызвать снизу также тех, которые уже улеглись спать.

Каринг раздал приказания, и "Каролина" стала медленно продвигаться… Минуты две судно вздрагивало, наклоняясь так, что концы рей почти касались волн, и, казалось, вот-вот оно опрокинется.

Бурный поток кипел вокруг, ударяя то в один, то в другой борт, но как сильный олень одним наклоном головы пробивает себе дорогу и, устранив препятствия, снова гордый и свободный мчится вперед, так и это прекрасное судно победоносно преодолевало сопротивление волн и снова прокладывало себе дорогу с развернутыми парусами и крепко натянутыми снастями.

Когда все необходимые маневры были закончены и корабль спокойно проследовал новым курсом, Вильдер и Каринг снова стали рассматривать горизонт, стараясь отыскать парус.

– Мне кажется, его уже нет там, где он был прежде, – сказал Каринг, немного погодя.

Вильдер не сразу ответил, продолжая смотреть в трубу.

– Дай Бог, чтобы вы оказались правы, – сказал он наконец, расставаясь с подзорной трубой. – Но вот он… смотрите, клянусь Богом – он и теперь держит снова один курс с нами.

– Нет, нет, это невозможно! – вскричал Каринг, поспешно хватая трубу, и в голосе его прозвучал затаенный суеверный страх.

Вильдер молчал, не двигаясь с места, пока Каринг смотрел в подзорную трубу.

Когда лейтенант опустил наконец трубу, его руки заметно дрожали.

– Можно ли допустить, что это случайность? – пробормотал моряк. – Думаете ли вы, сударь, что кто-нибудь в состоянии проделать такую штуку и повернуть корабль на море, как на тарелке, в тот самый момент, когда мы меняем курс.

– А почему бы нет, мистер Каринг! Но, разумеется, для этого нужны хорошо построенный корабль, вдвое больше рук на борту, чем у нас, и капитан, обладающий выдающимися способностями.

– Или капитан не из плоти и крови, как мы, – пробормотал суеверный Каринг. – А что вы думаете теперь делать, сударь?

– Как, что делать? Конечно, развернуть все паруса. Мы должны во что бы то ни стало уйти вперед, так, чтобы это судно ни в коем случае не могло нас догнать. Мы должны, Каринг, слышите?

– Но наше судно и так уже несет больше парусов, чем следует при такой погоде, – озабоченно проговорил офицер.

– Это чепуха! Никто из вас, находящихся на этом судне, не знает, что оно может вынести. Вперед, лейтенант! Опустите брамсель! Большие паруса на риф!

Приказание было отдано таким решительным тоном, что Каринг не решился возразить. Ему оставалось только в свою очередь передать приказание матросам, и он встретил при этом больше готовности и усердия в людях, чем можно было ожидать при таких обстоятельствах.

И они, также продолжая наблюдать за чужим парусом и обсуждая его маневры, питали, очевидно, тайное желание удалиться как можно скорее от этого таинственного соседа.

Итак, новые паруса быстро развернулись на соответствующих местах, и все взоры снова направились на горизонт с намерением убедиться, находится ли еще там таинственный корабль или его тень, так как, в сущности, до сих пор он еще ни разу не был ясно виден. Всех занимал теперь один вопрос, удастся ли избежать встречи с этим незнакомцем.

"Каролина" едва ощущала усилившийся напор ветра, но погрузилась несколько глубже в воду и шла, немного наклонившись.

Корабль теперь шел более быстрым ходом, так как при новом положении судна меньше усилий приходилось затрачивать на сопротивление ветру. Но все сильнее становились толчки набегающих волн, и нередко белая пена перекатывалась через палубу.

Вильдер с беспокойством наблюдал эту картину. "Каролина" шла как нельзя лучше, но он знал, что не нужно долго злоупотреблять таким напряжением и что слишком быстрый ход корабля может иметь дурные последствия.