Текст книги "Загадка кольца с изумрудом"
Автор книги: Лорен Уиллиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)
При словах «взрыв» и «лучше» глаза мисс Гвен блеснули хищным светом.
– Этим я и займусь. А вы пока заканчивайте с затравкой, – великодушно позволила она.
– Слушаюсь и повинуюсь, – пробормотал Джефф. Отмотав побольше обсыпанной порохом веревкн и прикрепив один конец к ракете, он протянул второй конец к самому большому в наружной стенке отверстию. Чем больший путь предстояло преодолеть огню, тем лучше. – Когда я увижу, что вы вышли наружу, подожгу затравку. И…
Мисс Гвен приняла величественную позу: приподняла подбородок и положила руку на бочку с порохом.
– И небо озарится пламенем!
– …и надо будет нестись отсюда ко всем чертям, – строго закончил Джефф.
– Молодой человек! – воскликнула мисс Гвен, убирая с бочки руку. – Поминать черта – грех, даже если над тобой нависает опасность.
Джефф не стал вступать в спор.
– Как только я подожгу веревку, мчите прочь.
Когда он выходил, мисс Гвен уже рассыпала порох полосами, напоминавшими государственный флаг Соединенного Королевства.
Макдэниелса сморило вино. Прислонившись снаружи к стене и прижимая к себе бутылку с остатками выпивки, точно ребенок – любимую игрушку, он судорожно храпел.
В соседних дворах шла своим чередом обычная жизнь. Кудахтали курицы. Басили мужчины. Гремели посудой кухарки. Какая-то женщина гневно повысила голос. Взвыл ребенок, но, получив шлепок, тут же умолк.
Джефф осторожно выглянул на Хановер-элли – узкую улочку, что пролегала позади дома. Поскольку на широкой Патрик-стрит всегда толпился народ, мятежникам было удобнее всего проникать на склад и уходить по переулку. В сгущавшихся сумерках он дремал в пыльной тиши. Нарушали умиротворение лишь храп Макдэниелса да странное монотонное урчание, доносившееся изнутри дома. Джефф не сразу сообразил: то мурлыкала себе под нос мисс Гвен. Хорошо еще, что она подбадривала себя песнями весьма и весьма редко.
Отыскав конец просунутой в отверстие веревки, что спрятался в густой траве, Джефф стал вытягивать его и раздумывать, как разумнее поступить. Зажжешь веревку слишком далеко, и пламя может потухнуть, не добравшись до ракет, чересчур близко – тогда прощай домашний уют и вкусные ужины. На то, чтобы унестись прочь, требовалось время. Положить конец веревки надлежало позади курятника.
– Если желаете, можете поискать себе новое жилище, – вполголоса сказал Джефф курам.
Те взволнованно кудахтали. Очевидно, были заодно с революционерами.
Но шумели они не из-за Джеффа.
Не выпуская из руки веревку, он резко повернулся в сторону Патрик-стрит. Через нее перебегал человек с пистолетом в руке.
Глава 28
Второй рукой мужчина придерживал шляпу на голове. Его длинные волосы рассыпались от бега. То были не просто длинные волосы, а очень длинные. По самый пояс. Отдельные пряди в лучах заходящего солнца золотились, словно ручьи сидра и свежий мед, отливали мускатом и корицей. В точности такие волосы были у Летти.
Рука Джеффа замерла, едва опустившись на рукоять пистолета.
Дом лорда Вона вдруг показался ему безопаснейшим на свете местом, и он возжелал всей душой, чтобы Летти очутилась в Сент-Стивенс-Грин. Но она бежала туда, где следовало устроить взрыв, такой, от которого мог взлететь в воздух целый собор Парижской Богоматери и близлежащие постройки Бежала в панталонах, в которых, по мнению Джеффа, не должна была показываться на улице. Материя облегала ее бедра плотно, как наряд продажной женщины, что предстала перед постоянным клиентом. Никакая другая картина не сбила бы Джеффа с толку более, нежели эта.
С ним творилось нечто неладное. Как он мог позволить себе отвлекаться на панталоны жены, когда держат в руке запал и стоял у склада с оружием, который следовало уничтожить?
Причина его смятения в облаке волос и перьев резко затормозила прямо перед ним, споткнувшись о курицу, которая, видимо, решила, что вся эта кутерьма не что иное, как новая игра, придуманная специально для птичьей забавы.
Джефф схватил жену за локоть, не давая упасть, и насилу подавил в себе порыв хорошенько встряхнуть ее, чтобы она образумилась, а потом зацеловать до полусмерти. Нет. Мятежники – народ странный, однако вряд ли целуются – мужчина с мужчиной – у курятника. Соседи насторожатся. Впрочем. Летти в панталонах никак не походила на мужчину…
Нет. Джефф запретил себе развивать эту мысль, пока не стряслось беды. Не желал он стать жертвой проклятых панталон И нежной шейки, на которой почти развязался галстук.
– Почему ты не у Вона? Зачем явилась сюда? – настойчиво спросил он, торопливо беря концы ее галстука и затягивая в узел. – Тут слишком опасно!
По счастью, теперь Летти стояла устойчиво, дышала же, увы, еще с трудом, потому, когда ответила, Джефф не понял ни слова.
– Что-что?
Веревка в его руке дрогнула и чуть было не выскользнула, но Джефф успел сжать пальцы.
– Не отвлекайтесь! – рявкнула из дома мисс Гвен.
– Революционеры, – выдохнула Летти, бросая пистолет и прижимая руки к животу, который болел от бега. Курицы обиженно стукнули клювами по сапогам Летти и с надменным видом, очень походя на мисс Гвен, вразвалочку пошли прочь. – Будут здесь. Сейчас.
– Сейчас? – недоверчиво переспросил Джефф.
Но ведь он точно знал: Эммет, Аллен, Доудалл, Мэдден и ряд других революционеров должны были сегодня вечером встретиться за ужином с Джо Аллиберном, дабы приятно поболтать и доработать отдельные части замысла. Джеффу и прежде доводилось подслушивать подобные разговоры. В такие вечера мятежники засиживались до поздней ночи и потребляли немалое количество бордо.
Нынешний день, судя по всему, был исключением.
Летти не ошибалась: в дальнем конце Хановер-элли как раз появилась компания мужчин. Человек шесть – слишком много, даже если бороться против них с помощью Летти, которую Джефф предпочел бы вовсе не втягивать в передрягу. Послышалось пение – сомнений в том, что это мятежники, не осталось.
– И в самом деле сейчас, – мрачно произнес Джефф, глянув на Летти.
Революционеров хлебом не корми – дай излить свои чувства в песне. Джефф прислушался. «Отчего ты лежишь, бел и хладен, Эдуард, Эдуард? Был ведь столь смел и так ладен, Эдуард, Эдуард». Скорбная песнь состояла из тридцати восьми куплетов и рассказывала о жизни лорда Эдуарда, начиная с детства, и о его привычках, к примеру, о любви к чаю с фруктовым пирогом, а заканчивалась обычными строками об окровавленных клинках, оголенной груди и женском плаче.
По-видимому, затянули песню революционеры не только что: Джефф уловил слова «А твои переводы Гомера, Эдуард, Эдуард, благозвучия полны и веры, Эдуард, Эдуард. Ибо знал ты, что Гекторов меч, Эдуард, Эдуард, не ныне, так завтра поможет отчизну сберечь, Эдуард, Эдуард». Прослушав несколько куплетов, было немудрено воспылать к Эдуарду ненавистью.
Компания приближалась. Шесть человек, явно в веселом расположении духа, несмотря на то что в последней строке двадцать третьего куплета кто-то из них перепутал слова.
Еще несколько ярдов, и они обратят внимание, что в их дворе происходит нечто странное. Как объяснить, для чего ты стоишь позади чужого дома с затравкой в одной руке и огнивом в другой?
К Джеффу подошла курица и с озадаченным видом клюнула его в носок сапога, верно, решив, что перед ней новый диковинный корм. Он громко стукнул в стену дома и отчетливо произнес в отверстие:
– Поджигаю. Выходите!
Мисс Гвен лишь недовольно хмыкнула в ответ, но тут же послышался стук – очевидно, хлопнула потайная дверь. Сжигать заживо мисс Гвен, сколь скверным бы ни был ее нрав, Джефф не намеревался. Дух окаянной старой девы преследовал бы его потом до гробовой доски.
– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила Летти, встрсвоженно глядя то на революционеров, то на конец веревки в руке Джеффа.
Сколь же ранимой и до нелепого малорослой она смотрелась в мужском костюме! Джефф с превеликой радостью отправил бы ее переодеваться в дом Джейн или, что лучше, назад в Лондон. Увы, пока об этом можно было только мечтать. Приняв мгновенное решение, он протянул Летти конец веревки:
– Умеешь обращаться с огнивом?
– Еще бы! – воскликнула Летти.
– Чудесно. Держи. – Она взяла огниво не менее уверенно, чем объявила об умении им пользоваться. – Как только покажется мисс Гвен, зажги веревку. – Джефф отдал ей затравку. Летти настороженно ее осмотрела. – И мчи со всех ног прочь, в сторону церкви.
– А ты?
Губы Джеффа искривила усмешка.
– Если повезет, тоже убегу.
Летти смотрела иа него затуманенным от обилия вопросов взглядом. Отбросив веселье, Джефф строго объяснил:
– Попробую задержать их, пока огонь не достигнет цели.
– Понятно, – кивнула Летги.
От желания заключить ее в объятия у Джеффа запыли руки.
– Если что-то пойдет не по плану, тотчас поезжай к Джейн. Если узнаешь, что ее схватили, немедля возвращайся в Англию. Ясно?
Летти кивнула, но неохотно.
Джефф видел, что ее так и подмывает вступить в спор, и, сознавая, насколько она проницательна и как мужественно держит себя в руках, задыхался от прилива неведомых доселе чувств. Девять из десяти женщин – да и девять из десяти мужчин, – окажись на ее месте, стали тратить бы время на пустые выяснения. Его же Летти держалась молодцом.
Не имея возможности поцеловать ее на прощание, ибо поцелуй уж точно вызвал бы подозрения мятежников и выбил бы из колеи его самого, Джефф лишь осторожно взял и пожал руку Летти.
– Едва появится мисс Гвен, поджигай веревку.
Слова, что рвались из сердца, замерли в устах Летти. Она нашла им замену, правда, весьма жалкую.
– Будь осторожен, – прошептала она, но фраза утонула во внезапно послышавшемся грохоте. С черного хода, точно порыв шквалистого ветра, вылетела мисс Гвен, чудом не сорвав с петель дверь. В какое-то мгновение она, с выбившимися из-под шляпы седыми волосами, с поднятым зонтиком, подобно мстящей фурии, будто зависла в воздухе.
Революционеры в полном ужасе застыли на месте.
Неудивительно.
Мисс Гвен повернула ручку зонтика, выхватила из потайных ножен шпагу, другой рукой раскрыла фиолетовый зонтичный купол и приставила его к себе, точно щит. Шелковая отделка весело блеснула в лучах вечернего солнца.
– Сразимся! – выкрикнула мисс Гвен, выкидывая вперед руку со шпагой и делая выпад в сторону ошарашенных заговорщиков.
Летти не мешкала. Тотчас опустилась иа колени и на удивление уверенно принялась за работу. Огниво напомнило о доме, несмотря на мерзкий запах серы и прилипшего к панталонам куриного помета. Вспыхнули искры. С бьющимся где-то в районе галстука сердцем Летти подставила к ним обсыпанную порохом веревку и затаила дыхание.
Безуспешно.
Затравка не желала гореть. Затлел лишь самый кончик и тут же потух.
Усмиряя в себе возрастающее волнение, Летти снова ударила по кремню. Победные вопли и едкие выкрики мисс Гвен, танцевавшей у дальней стены курятника, вдруг смешались с бранью и ворчанием мятежников.
Может, что-то неладно с затравкой?.. Святые небеса! Летти понятия не имела, как выглядит исправно действующий запал, тем более что должно делать, когда он не загорается. Земля была слишком сырая, быть может, оттого повлажнела веревка?
Объятая отчаянием, Летти снова высекла огонь, держа наготове конец веревки. Если она так и не займется, надо найти ей замену, Например, оторвать от курятника длинную палку и просунуть ее в самое большое стенное отверстие. Палка загорится. Должна загореться.
Конец веревки, дымясь, затлел – замигал на фоне бурой почвы красным огоньком. Летти будто сквозь деревянную стену слышала вдали стук обутых в сапоги ног по притоптанной земле, поток угроз и проклятий да тяжелое дыхание. Шум неуклонно приближался. Звучал он считанные секунды, однако Летти казалось, прошла целая вечность. Поднеся веревку ко рту, она подула на огонек, оживляя его.
– Пожалуйста… Пожалуйста…
Не то огонь внял мольбе, не то иначе и не могло быть, но миг спустя язычок пламени уже проворно двигался вверх по веревке, точно саламандра из средневековых мифов.
Поднимаясь на ноги, Летти не сводила глаз с приближавшегося к стене огня. Хотелось взвизгнуть, пронзительно крикнуть, подбросить вверх шляпу. Справилась! Горит! Опьяненная успехом, она повернулась на каблуках и собралась было издать вопль победы, но смогла лишь ахнуть – кто-то схватил се сзади за пояс и бесцеремонно поднял в воздух.
– Вперед! – кричала мисс Гвен, размахивая шпагой-зонтиком.
Джефф нагнал ее посреди переулка.
– Будем отвлекать их лишь до тех пор, пока огонь не проберется внутрь, – вполголоса пробормотал он. – Геройств не нужно.
Мисс Гвен метнула в него недовольный взгляд.
Получив наконец возможность выплеснуть из себя всю злобу и ярость, она, хоть и почти не знала хитростей военного ремесла, рвалась в бой без оглядки. Выбранная ею цель – один из революционеров, зачарованный фиолетовым зонтиком, – не смогла толком увернуться от удара, и шпага мисс Гвен рассекла ей рукав.
– Эй ты! – рявкнула мисс Гвен. – Ну-ка по стойке «смирно»!
Мгновение-другое ее противник выглядел так, будто готов подчиниться. А с опозданием опомнившись, полез за ножом, но тут его оглоушил Джефф – мятежник упал и растянулся на земле.
Мисс Гвен, тыча острием зонтика в лицо второму врагу и отгоняя шпагой третьего, умудрилась выкроить секунду и опалить Джеффа гневным взглядом.
– Первый был мой, – проворчала она.
– Тут их столько, что хватит обоим, – произнес Джефф, уклоняясь от скверно рассчитанного удара.
Не сочтя ответ разумным, мисс Гвен хлестко высказалась о бесполезности мужчин.
– Ах ты, старая ведьма! – взревел один из революционеров. – Что, мужика не досталось?
Мисс Гвен ткнула его в колено.
Джефф, оставив парочку выяснять отношения, ударил следующего революционера локтем в шею, другого – кулаком под дых. Второй согнулся пополам и разразился рекой брани, к которой вдруг примешался иной крик, скорее, женский. У Джеффа все сжалось в груди – отнюдь не оттого, что по ребрам в этот миг полоснули ножом.
Мгновенно вырубив обладателя ножа ударом под колено, Джефф снова услышал вопль Летти, требовавшей немедленно ее отпустить. Тут один из поваленных мятежников, пошатываясь, поднялся с земли и вновь набросился на Джеффа.
– Это определенно Летти, – пробормотал он, оглушая революционера рукоятью пистолета по голове. Мгновение, и перед ним, корчась от боли, лежали в разных позах уже четыре человека. Оставались двое. – Справитесь с ними?
Мисс Гвен как раз протыкала плечо одного из противников шпагой. Когда тот, застонав, повалился наземь, ее лицо просияло от удовольствия.
– Чего вы ждете? – потребовала она, набрасываясь на последнего неприятеля.
Джефф больше не мешкал ни секунды. Рванув назад к дому, он бросил через плечо:
– Я ваш должник.
– Пошевеливайтесь, Пинчингдейл! – прокудахтала мисс Гвен.
Джефф еще бежал к дому, когда у него за спиной мисс Гвен распахнула курятник и принялась выгонять куриц.
– Прочь отсюда, красавицы! Прочь, прочь!
Революционерам оставалось лишь посочувствовать.
Резко затормозив, Джефф посмотрел влево, потом вправо и тут заметил, как Летти пытается выбраться из повозки, что стояла неподалеку от склада с оружием. Извозчик дернул поводья, и лошадь тронулась с места, отчего Летти повалилась на сено. Она хотела было снова подняться – ее голова тотчас опять показалась над деревянным бортом, – но от качки вновь упала.
Жива.
Облегчение в груди Джеффа тут же сменилось яростью, когда он взглянул на извозчика. Мерзавец даже не потрудился надеть шляпу – его треклятые баки весело поблескивали на солнце.
Летти увозил Джаспер.
Глава 29
Мгновение назад Летти любовалась плодами своих трудов – и вдруг перестала чувствовать почву под ногами.
Громадные лапы, схватив ее под мышками, потянули вверх. Летти взвыла от боли и гнева. Ручищи поднялись выше и сдавили нещаднее прежнего, их обладатель пригрозил выдернуть Летти руки. Она тщетно пыталась ударить врага, не думая о том, что если тебя держат под мышками, ты почти бессилен причинить напавшему вред. Все, чего она добилась, – лишь коснулась пальцами его рукава.
– Пусти! – Летти попыталась пнуть негодяя, но ударила по доске, сильно ушибив ногу.
Ее сюртук зацепился за что-то острое, и нападавший гневно буркнул.
Тут Летти узнала голос.
– Капитан Пинчингдейл?!
– Может, прекратите сопротивляться? – обиженно-требовательным тоном спросил Джаспер, будто не находил ничего необычного в том, что, подкравшись сзади, схватил Летги, а теперь пытался закинуть ее на телегу, бортики которой так и норовили расцарапать Летти спину. – Себе же делаете хуже!
– Я делаю хуже? – не веря своим ушам, произнесла Летти. – Кто вас просил меня трогать? Отпустите меня немедленно! Негодяй!
– Я отпущу вас. – Джаспер снова ее поднял, и в спину Летти врезался край борта. – Коль скоро закину внутрь.
– Отчего вы не поговорили со мной, не спросили? – процедила Летти.
Джаспер фыркнул. Верно, спрашивать не имело смысла: по доброй воле Летти никуда не согласилась бы с ним ехать. Он в последний раз поднял ее, и она, опять стукнувшись о край борта, опрокинулась на нечто колючее, что тотчас повпивалось в щеку и залезло в нос. Сено сильно пахло лошадьми и навозом, с которым, несмотря на то что детство ее прошло в деревне, Летти предпочитала не сталкиваться.
Отчего все кругом возгорались желанием схватить ее и запихнуть в повозку? Иным женщинам посвящали сонеты, другие питали слабость к мелким собачкам. Летти же отличалась тем, что ее похищали. Следовало возможно скорее с этим покончить.
Выплевывая солому, она услышала, как ударили вожжи. Лошадь тронулась.
– Не подозревала, что вы без ума от земледелия! – крикнула Летти, пытаясь сесть на колени, когда колымага, качаясь, загрохотала по дороге. Летти и в голову не приходило, что сено бывает настолько скользким. Всякий раз, когда она намеревалась подняться, повозку поводило в сторону.
Ноздри Джаспера раздулись, как у лошади, которой он правил. Той не было до него никакого дела, впрочем, как и ему до нее.
– Разъезжать на приличных экипажах мне не по карману. А виной всему наш щедрый Джеффри.
Летти доползла до козел и села на скамью, морщась от боли в ладонях.
– Если вы снова задумали потолковать со мной о том, какими благами обернется для меня убийство мужа, сразу говорю: ответ остается прежний.
– Неужто вы правда полагаете, будто я столь глуп?
– Если принять во внимание все обстоятельства, то полагаю. Итак, теперь, когда мы объяснились, извольте опустить меня на землю. Немедля.
– Клянусь, я страдаю, когда вынужден обижать прекрасных дам. Увы, теперь как раз такой случай. – В голосе Джаспера не прозвучало ни единой страдальческой ногки. – У меня на вас есть планы.
У Летти были свои планы, и она не сомневалась, что с замыслами Джаспера они не совпадали.
– Что ж, премного сожалею. – Летти привстала и потянулась к поводьям. – Сбыться вашему плану не суждено.
Джаспер тотчас остановил ее, достав из-за пояса пистолет и приставив дуло к ее талии. Оружие было куда больше, чем то, что дал Джефф, – длиной от рукоятки до дульного среза по меньшей мере дюймов шестнадцать. Джаспер с легкостью держал его одной рукой, показывая, сколь привычно ему иметь дело с оружием.
– Сидеть! – скомандовал он.
Летти села.
– Заряжен? – спросила она, утешаясь слабой надеждой.
Джефф окинул ее насмешливым взглядом:
– А как по-вашему?
– По-моему, лучше бы вам его убрать. Не то, часом, пораните себя самого.
– Какая трогательная забота!
Трогать Джаспера даже в мыслях было тошно. Но не стоило говорить об этом вслух, пока в селезенку смотрело пистолетное дуло.
– Я польщена, что вы все-таки устроили прогулку вдвоем, о коей так мечтали. Но не довольно ли? Может, теперь меня отпустите? – Летти одарила Джаспера светской улыбочкой, прелесть которой немного портили грязные пятна на щеках да сено в волосах. – Прокатились мы славно, но мне пора возвращаться, а то друзья забеспокоятся.
– Неужто никто не говорил вам: неумно высмеивать человека, что держит вас на мушке?
– В этом никогда не возникало надобности, – честно призналась Летти. – Я предпочла бы, чтобы не возникало и впредь.
Быть может, и правда не следовало его дразнить, но Летти сомневалась, что Джаспер спустит курок. Во всяком случае, намеренно. Он был бахвал и хулиган, но не хладнокровный убийца.
По крайней мере Летти хотела в это верить.
Да-да, бояться было нечего. Если бы Джаспер был склонен убивать, давно собственными руками убрал бы с пути Джеффа, не втягивая в эту историю Летти. В его алчности, бессовестности и готовности устроить смерть того, кто стоит между ним и богатой жизнью, можно было не сомневаться, однако твердости характера, благодаря которой он справился бы с задачей сам, ему недоставало, что немало радовало Летти.
Она напряженно раздумывала, для чего еще Джаспер мог ее похитить. Единственное, что приходило в голову, была мысль о выкупе. Если он мечтал получить за нее кругленькую сумму, тогда жертва нужна была ему живой. За мертвецов огромных денег не платят.
Следовало заговорить ему зубы, чтобы он забыл о пистолете. Если удастся выбить оружие у него из руки… Тогда уж придется действовать по обстоятельствам.
– Что вы намереваетесь со мной сделать?
– Я думал, вы не спросите. Живее! – Джаспер нетерпеливо ударил по лошадиной спине поводом, чтобы та прибавила шагу, и, бросив на Летти быстрый взгляд, прибавил: – Это я не вам.
– Я поняла. – Летти спокойно положила руки на колени, стараясь не подавать вида, что мечтает при первой же возможности ударить по руке захватчика, взять пистолет и спрыгнуть с повозки.
– Вообразите, как все удивятся, – проговорил Джаснер, взмахивая рукой с оружием, – когда найдут бездыханное тело виконтессы. Умерла в медовый месяц!
Стало быть, его волновал не выкуп. Походило на то, что Джаспер принял отказ Летти чересчур близко к сердцу. Она стала подумывать, не зря ли оскорбила его баки.
– И не просто умерла, – продолжал Джаспер, все больше увлекаясь, – стала жертвой убийцы. Угадайте, кто им станет?
– Лучше бы никто.
Джаспер пропустил ее слова мимо ушей.
– Собственный супруг виконтессы.
– Не хотелось бы указывать на просчет в ваших хитрых планах, – сказала Летти, потихоньку отодвигаясь к дальнему концу сиденья. – Но ведь Джеффа здесь нет.
Джаспер пресек ее попытки, резко вскинув руку и прижав дуло к ее груди.
– А он тут и не нужен. В этом-то весь секрет. Нашему дорогому Джеффри вовсе не обязательно убивать вас…
– Чудесно.
– Главное, что все подумают, будто это его рук дело.
– Как же вы намерены это устроить? Джефф не убийца. Никто в жизни не поверит в вашу чепуху.
– Полагаете? – Держался Джаспер слишком уверенно, что не на шутку тревожило Летти. Самодовольство сочилось даже сквозь его баки. – Но ведь все вокруг знают, что наш безгрешный Джеффри был влюблен в вашу сестрицу.
– По Мэри вздыхает пол-Лондона, – выпалила Летти. – Что в этом особенного?
– Знают также и о том, что нашему Джеффри пришлось против воли взять в жены вас вместо желанной Мэри.
То, как он непрестанно повторял «наш Джеффри», выводило Летти из себя. Или же дело было в пистолете, что настойчиво тыкался ей в грудь. Она чувствовала холодное дуло сквозь одежду. И теперь жалела, что Джейн не обмотала материей ее всю. И не покрыла сверху несколькими слоями брони.
– Держу пари, весь лондонский свет подтвердит, – с убеждением продолжал Джаспер, – что Джеффри сроду не планировал жениться на вас.
В первую очередь подтвердит миссис Понсонби, пронеслось в мыслях Летти.
– Верно, но это не повод к убийству. В противном случае три четверти света сели бы на скамью подсудимых.
– Ваш случай особенный.
– Может, лучше попросите за меня выкуп? – предложила Летти. – Вмиг разбогатеете, и не придется пачкать руки грязным убийством. Помните, что говорят о синице в руке?
– Вы не синица, скорее, безмозглая курица. Неужто вы полагаете, будто наш Джеффри выложит денежки, чтобы вернуть вас? Он даже плыть с вами вместе из Лондона не пожелал. – Джаспер самодовольно улыбнулся. – В Дублине же открыто обхаживает мисс Фейрли. А она бабенка что надо.
Летти задумалась, как бы понравился столь лестный отзыв самой Джейн.
– И потом, с какой это стати я должен довольствоваться жалкой частицей, тогда как могу заполучить все? Не только деньжата, но и лошадей, и титул – все, что мне полагается с самого рождения.
– Полагается?
– Полагается. Владельцем богатств должен был стать я. Какие у Джеффри права? Что в нем есть такого, чего нет во мне?
Летти могла бы дать простейший ответ: Джеффри посчастливилось быть сыном иного отца, но она подозревала, что Джаспер ни слова не услышит. Попытался бы родиться женщиной, подумала она. Тогда бы понял, что есть истинная несправедливость.
– Быть может, – произнесла Летти, с особой осторожностью подбирая слова, – вам следует просто побеседовать с кузеном?
Джаспер был корыстолюбив, глупостью же, увы, не отличался.
– Держите меня за круглого дурака? Нет уж! Путь мой один: собственноручно изменить свою судьбу. А вы, дорогая леди Пинчингдейл, мне в этом поможете. Пускай найдут ваше тело, – со злорадным торжеством произнес он. – Тогда не будет нужды убивать Джеффри. Об остальном позаботится закон.
– Да, спорить не буду: наш брак не самый счастливый в мире, – сказала Летти. – Но это не доказательство в деле об убийстве.
– Будьте покойны, – самодовольно ответил Джаспер. – Рядом с вашим телом обнаружат табакерку Джеффри. На ней весьма отчетливо выгравировано «ДП». – Он многозначительно помолчал и прибавил: – А на внутренней стороне крышки нарисован портрет вашей сестры.
Летти не нашлась что ответить. Что было говорить? В дополнение к сплетням, касавшимся их с Джеффри брака, табакерка наделает такого шума, на какой и рассчитывал Джаспер. Если из табакерки улыбнется рисованный облик прекрасной Мэри, чертова штуковина подтвердит мотив преступления и вместе с тем послужит его доказательством.
Джеффа, как всех пэров, будут судить перед палатой лордов. Немало из ее членов собственными глазами видели, что Джефф ухаживает за Мэри, многие присутствовали на его жуткой свадьбе с Летти. Да, те, которые давно его знали, наверняка заявят: он не способен убить жену. Но сам собой возникнет вопрос: кто же тогда способен? Лорды будут качать головами, сотрясая двойные подбородки, и с умным видом рассуждать о том, что любовь порою оканчивается безумием. Упомянут о Тристане и Изольде и о графе, что два сезона назад до того одурел от чувств, что женился на любовнице. Найдется и романтик, который приведет цитату из «Ромео и Джульетты».
Снова закачают головами, вспомнят другие скандальные истории минувших лет. А кончится тем, что Джеффа из-за его Собственных любовных стишков признают виновным.
Джаспер, крайне довольный собой, ударил по лошадиной спине поводом.
– Не миновать ему смертного приговора, – весело произнес он.
Умасливать его больше не имело смысла, и Летти сказала, что думала:
– Меня от вас тошнит.
Джаспер взглянул на нее с притворным сочувствием на смазливой физиономии:
– Полноте, полноте, мой друг. Лучше порадуйтесь, что уничтожите того, кто вас так позорит.
Ну и извращенный же был у Джаспера ум! Хорошо, что Летти умудрялась сохранять ясность мысли.
– Предпочитаю терпеть позор, но жить.
Джаспер покачал головой:
– Женщины, женщины! Ей дают возможность умереть и прославиться, а она недовольна.
– Умирайте сами, а меня с моим позором оставьте в покое.
– Нет уж, любезный друг. Не волнуйтесь, смотреться в галерее Сибли-Корт вы будете отменно. Я даже приглашу художника, чтобы он закрасил ваши веснушки.
Терпению Летти настал предел.
– Если вы так жаждете убить меня, почему же не пристрелили до сих пор?
– Не желаю пачкать одежду. Вы и представить себе не можете, сколько стоит, к примеру, этот жилет.
Летти обрадовалась и тому, что Джаспер не спешит – пусть не потому, что страшится лишить человека жизни.
– Если затеял кого-то убить, непременно испачкаешься, какой ни выбери способ, – сказала Летти со всей серьезностью. – А кровавые пятна, сколько ни старайся, полностью вовек не сведешь.
– Вот-вот, – подтвердил Джаспер. – Потому-то я и решил утопить вас в Лиффи.
– По-вашему, это благоразумно? – Летти почти не понимала, что говорит. Все ее мысли были о возможных путях сбежать. На то, что кто-либо придет ей на выручку, надеяться не стоило. Джефф, даже если чудом заметил, что ее увозит Джаспер, был слишком занят революционерами. Жизнь супруги, хоть она и не так досаждала, как прежде, не значила почти ничего в сравнении с судьбой Англии. Если он задержался по делам в ночь, когда должен был венчаться с Мэри, не должен был отвлекаться и теперь. – Вода оставляет пятна на шелке.
– На мне шерстяная одежда.
Слава Богу, Летти умела плавать. Не особенно хорошо, но достаточно, чтобы тотчас не уйти камнем на дно. В мужском костюме плыть наверняка удобнее, нежели в юбках. Надо лишь прикинуться, что ты утонула – уйти под воду. Потом вынырнуть и со всех сил плыть к другому берегу.
– Не надейтесь, что сумеете выплыть, – предупредил Джаспер, неприкрыто довольный растерянностью Летти. – После удара по голове, поверьте, не до плавания.
– От удара по голове открывается кровотечение, – сказала Летти, прижимаясь к борту повозки. Пузырек со снотворным был до сих пор при ней, но воспользоваться им не представлялось возможным. Что же до свистка – свистеть можно было хоть до посинения; из-за стука колес никто ничего не услышал бы, а если бы и услышал, не обратил бы на свист особого внимания. Оставались лишь вышивальные ножницы. Вышивальные ножницы… Бороться с ними против Джаспера было все равно, что пытаться взять в одиночку крепость. – Если не жалеете меня, подумайте о своем жилете. Слишком он хорош, чтобы его пачкать.
Джаспер с особенно отвратной улыбочкой чуть наклонился вперед, крепче сжал рукоять пистолета и поднял его над головой Летти.
– Да, жилет будет жаль. Но я готов принести его в жертву.
Верно подметила Летти: баки Джаспера уродовали.
Как только Джефф доберется до него, некрасивостей на физиономии мерзавца изрядно прибавится! Хорошенько его вздуть надлежало давным-давно. Джефф метнулся в сторону дороги и тут вспомнил, что его не ждет экипаж. Проклятие! Догнать колымагу бегом было невозможно. Смотрелась она допотопно, но помчала прочь весьма резво. Вокруг играли дети и домашние животные, по дороге с грохотом проезжали возвращавшиеся с рынка телеги, усталые рабочие плелись домой после трудового дня. Повозок на улицах было в этот час немало: замедлить ход колымаги Джаспера они должны были, остановить же – нет.
Джефф обратился к человеку, что вел изнуренную на вид кобылку. Какую службу служила лошадь хозяину, сказать было сложно, но верхом он на ней явно не ездил.
– Вот, возьмите. – Джефф, не глядя, достал пригоршню монет и протянул незнакомцу. – Купите себе новую лошадь.
