Текст книги "Загадка кольца с изумрудом"
Автор книги: Лорен Уиллиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
Глава 18
Они приехали с опозданием.
И когда вошли один за другим в ложу, человек в одеянии восточного властителя уже пел на сцене свою партию, но смысл слов терялся за дрожащими «р» и болтовней в соседних ложах. Развлекать в этот вечер сулили главным образом не актеры – это сразу стало понятно.
Джефф принялся с трудом развязывать ленту на театральном бинокле Джилли, а Джаспер неслышно встал позади Летти и положил руки ей на плечи, точно надел хомут.
– Позвольте, я помогу вам снять плащ. – Правая рука скользнула с плеча Летти, миновала застежку на шее и устремилась прямо к груди.
– Благодарю, я обойдусь без вашей помощи, – ответила Летти, рывком высвобождаясь из отвратительных объятий. Следовало шлепнуть наглеца по руке, но очень уж не хотелось к нему прикасаться. Он, чего доброго, расценил бы этот жест как одобрение.
– Неужели откажете столь преданному кавалеру в такой малости? – Если бы в ту минуту Джаспер не смотрел так пристально на кузена, торжественное заверение в преданности прозвучало бы почти правдоподобно.
– Довольно, Джаспер. – Бесцеремонно бросив бинокль на колени Джейн, Джефф в два больших шага пересек ложу. Мисс Гвен схватила бинокль у Джейн и тотчас принялась рассматривать в него певцов.
Джефф снял плащ с плеч Летти и повесил его на согнутую в локте руку.
– Теперь можно сесть, – сухо сказал он.
Джаспер забрал у него плащ.
– Непомерно глупые создания, – пробормотала мисс Гвен.
Относились ее слова отнюдь не к актерам.
Летти полностью разделяла это мнение. По пути на Кроу-стрит Джаспер и Джефф непрестанно перекидывались колкостями, и слушать их было сущим наказанием. В экипаже, рассчитанном на четверых, ютились пятеро, оттого вражда между братьями казалась еще несноснее. Летти благодарила высшие силы лишь за то, что скрещивать мечи ныне было не в моде, не то один из пассажиров наверняка испустил бы дух. Скорее всего не повезло бы именно Летти – она сидела между кузенами.
Завидовать тут было нечему. Перебранка разгорелась явно не из-за прелестей Летти, а из-за тридцати тысяч фунтов в год да имения в Глостершире. В сравнении с ненавистью Джаспера к Джеффу столетняя война между Англией и Францией походила на мелкую ссору давнишних друзей. Летти Джаспер неуклюже донимал лишь оттого, что она принадлежала Джеффу – во всяком случае, по закону и по мнению трех сотен гостей, что были на свадьбе. Тем, что имел Джефф, жаждал обладать и Джаспер. То, чем мечтал овладеть Джаспер, привык удерживать у себя Джефф. Все очень просто. Летти играла роль полуразрушенной приграничной крепости, которая никого не волновала до тех пор, пока кто-то не попытался присвоить ее.
Вот если бы на месте Летти была Мэри…
Летти отбросила эту мысль, не дав ей расцвести отравляющим пышным цветом. Стоило ли сравнивать себя с Мэри? Девицей совсем иного склада? Взрослея бок о бок с Мэри, Летти не могла отделаться от ощущения, будто она маргаритка, которую по ошибке посадили в одну кадку с орхидеей. И не потому, что благодаря изящному овалу лица и тонкой талии Мэри дивно смотрелась в модных платьях, какие Летти превращали в бесформенную клецку. Мэри умела необъяснимым образом околдовывать, что действовало сильнее, нежели стрелы Купидона. Она знала, как склонить голову, чтобы это всех восхитило. И когда улыбка сослужит лучшую службу, нежели слова. Летти же не умела обворожительно смотреть из-под полуопущенных ресниц; ходила, явно касаясь ногами земли, и, хотя, конечно, порою могла смолчать, не понимала, как можно вызвать в мужчине восторг, если прикинуться немой.
«При чем тут все это? – строго одернула себя Летти. – Истинные чувства – совсем другое».
На прошлой неделе они с лордом Пинчингдейлом заключили соглашение: если друзьями стать не получится, можно остаться хотя бы приятелями. С тех пор лорд Пинчингдейл – или Джефф, как он позволил Летти к себе обращаться, – ни разу не упомянул ни о сорвавшемся побеге из отчего дома, ни о браке, в который вступают против собственной воли. Теперь он больше не смотрел на жену с плохо скрытым презрением, позабыл о едких намеках, даже не бросал на нее исподтишка косых гневных взглядов. Но по временам наблюдал за ней со вниманием натуралиста, что столкнулся с особенно загадочным созданием вроде какой-нибудь невиданной гусеницы. А как-то раз, подав руку, когда Летти выходила из экипажа, явно собрался что-то сказать, но тут его окликнула Джейн, а другого подобного случая не представилось.
С тех самых пор как Джаспер помешал их беседе перед церковью Святой Вербурги, Джефф стал относиться к Летти, как миллион лет назад на лондонских балах. По-доброму. Терпеливо. Бесстрастно.
Пока снова не появился Джаспер.
– Что ж, будь по-твоему, – сказал Джефф, поджимая губы. – Ты бери плащ, а даму оставь мне.
– Я не возражаю, – вставила Летти, чувствуя, что, будучи предметом спора, обязана выразить, чего желает сама. Муж в ответ на ее слова с кривой улыбочкой взглянул на кузена, отчего Летти не сделалось легче.
Джаспер ткнул его в бок:
– Зато наверняка возражает мисс Фейрли. Не хочешь же ты, чтобы она усомнилась в твоем к ней чувстве, а, кузен?
– Я в ответе за всех, с кем приехал сюда, – выпалил Джефф, кладя руку на спину Летти – показывая, хоть в том и не было особого смысла, что он имеет на нее право.
– Ах вот как это теперь называется! – воскликнул Джаспер.
– Может, посмотрим оперу? – многозначительно спросила Летти, выгибая спину, чтобы Джефф убрал руку, и злясь, что он позволяет себе вольности, когда о подобном между ними не могло быть и речи. – Или, если вам так угодно, – она сложила руки на груди и строго взглянула на Джеффа, потом на Джаспера, – продолжайте скандалить. Не буду мешать.
Джаспер уставился на ёе бюст, подчеркнутый скрещенными руками.
– Пожалуй, мы найдем занятие поинтереснее.
Джефф сделал шаг в сторону, преграждая путь к Летти.
– И думать забудь.
– Почему это? – спросил Джаспер, приковывая к брату вызывающий взгляд кобальтовых глаз. – Может, ты неравнодушен и к миссис Олсдейл? Отвечай. Мисс Фейрли будет любопытно узнать.
Джаспер шантажировал кузена – самым бесстыдным образом. Летти чувствовала, как Джефф, что стоял рядом, напрягся: острота Джаспера уколола его сильнее, чем тот предполагал. Если бы он теперь же рассказал «мисс Фейрли», что Джефф женат, ей не осталось бы ничего иного, как публично порвать с ним всяческие отношения. Как еще могла поступить невинная юная девица? А если Джейн распрощается с Джеффом… Летти не знала, в чем состоит их план, но понимала, что последствия будут ужасны.
– Может, наконец сядем? – спросила она чуть более громко, чем следовало, и схватила Джеффа за руку. Его мышцы под рукавом сюртука были твердыми, как лестничные перила. – Мы так совсем пропустим первый акт!
– Так ты ответишь, братец? – протянул Джаспер, неприкрыто радуясь замешательству кузена.
– Мы приехали в оперу! – настойчиво напомнила Летти, становясь меж двух неприятелей. Поскольку оба роста были немалого и возвышались над нею как башни, ни тот ни другой почти не обратили на нее внимания.
– Держись подальше от миссис Олсдейл, – на удивление спокойно произнес Джефф.
– Это еще почему? – насмешливо спросил Джаспер, обнажая зубы, которые Летти показались вдруг слишком крупными для его рта. – Она и имени твоего не желает слышать.
Джефф сделал шаг вперед. Небольшой, но ясно давая понять, что он готов перейти к более решительным действиям. Не желая казаться трусом, Джаспер последовал его примеру. Терпению Летти, зажатой между ними – Джеффом в черном сюртуке и жилете с одной стороны и Джаспером в сине-красном мундире с другой, – настал предел.
– Боже правый! Почему бы вам не поколотить друг дружку и этим не покончить? – гневно выпалила она, ускользая в сторону. – Я ухожу, не буду вам мешать.
Джефф чуть не воспользовался ее советом – прямо здесь, в театре, когда на сцене играли артисты, а бинокли, едва послышится первый удар, как по команде, повернутся к дерущимся.
За целую жизнь Джефф столько натерпелся от двоюродного братца, что теперь полагал, будто тот больше никогда не выведет его из себя. Однажды Джаспер даже «взял взаймы» имя Джеффа, предаваясь сомнительным развлечениям в игорном доме. У людей, что наутро явились в спальню Джеффа требовать причитавшиеся им суммы, как и у него самого, вытянулись лица. Джефф потратил не один месяц, чтобы уладить последствия «невинной шалости».
Но теперь, когда Джаспер пускал слюнки, пялясь на самые приметные достоинства Летти, знаменитое спокойствие изменяло Джеффу. В эти минуты ничто не могло порадовать его больше, чем несколько мастерски нанесенных ударов, которые отбили бы у мерзавца всякую охоту издевательски ухмыляться.
Летти пробормотала нечто такое, чего Джефф не расслышал. Судя по тону, слова были не из лестных. Джефф посмотрел вниз. Напрасно.
– С вашего позволения, – прощебетала Джейн из облака оборок, отвлекая внимание Джеффа от бюста Летти. Впрочем, грудь самой Джейн была обнажена куда больше. – Мы с тетей Эрни отлучимся – поздороваемся с друзьями.
В эту минуту на талию Летти легла мужская рука. Не Джеффа.
Летти поспешно шагнула вперед:
– Я с вами.
– О нет! – Губы Джейн растянулись в загадочной улыбке, что не очень подходила ее роли. – Вы и так пропустили почти весь первый акт.
– Опера оставляет желать лучшего, – мрачно заметила Летти.
– Не согласна! – с ухмылкой возразила мисс Гвен, тоже заметив руку на талии Летти. – Я, например, в совершенном восторге.
– Хм-м… – произнесла Летти, не отваживаясь что-либо прибавить.
Джейн помахала платком. По краям его украшала вышивка – мелкие розовые цветки. Розы, с облегчением отметила Летти, не гвоздики.
– Видите, сколько тут сегодня наших славных друзей?
Вопрос якобы адресовался Летти, но тайный смысл – не ей. Джейн жестом обвела ряды лож и принялась называть имена, большей частью женские. У Летти возникло чувство, что половину Джейн выдумывает.
«За кем из славных друзей они следят сегодня?» – задалась вопросом Летти. Хорошо, что она почти не имела представления о том, в чем суть их работы: как только Джейн называла новое имя, Летти ничего не могла с собой поделать – поворачивала голову и смотрела па зрителей в ложах. Верно говорил Джефф:
Летти следовало задействовать лишь в незначительных операциях. В чем заключались главные, ей оставалось лишь гадать, когда она видела темные круги под его глазами да слышала отдельные таинственные фразы за кофейным столом.
Ей в жизни не доводилось общаться с человеком, кто мог бы играть и мыслить столь блестяще. Разгадывал сложные загадки Джефф с той же легкостью и быстротой, с какой умел двигаться, ответы на вопросы находил ясные и исчерпывающие. В минуты, когда запутанные коды превращались его усилиями в простые английские слова, он говорил что-нибудь неожиданное и забавное, и Летти охватывало поразительное чувство беспомощности.
Она ничего не понимала.
Заметив, что мисс Гвен забалтывает Джаспера, Летти решила оставить Джейн и Джеффа наедине, прошла вперед, опустилась в обтянутое красной материей кресло и раскрыла программку. Называлась сегодняшняя комическая опера «Вино творит чудеса», написал ее Джеймс Кобб, а поставили «талантливо и с блеском, что так свойственно ирландской сцене».
Летти зевнула и закрыла программку. Быть может, перед ней и демонстрировались талант и блеск, но расслышать, о чем поют актеры, из-за гомона в соседних ложах было невозможно. Внизу пронзительно смеялась торговка апельсинами, совсем заглушая сопрано на сцене. В дальнем конце третьего ряда два подвыпивших джентльмена развлекались тем, что бросали пряничные крошки и кусочки апельсинной корки в партер да сопровождали свои непристойные действия потоком бранных слов. Кто-то громко выругался, наступив на гнилое яблоко, что оказалось на полу среди косточек от апельсинов и прочего мусора. Театр подновили всего несколько лет назад, однако изображения Аполлона и муз на потолке успели помрачнеть от копоти свечей, а на королевском гербе над сценой по краям уже облупилась краска.
Обведя зрителей в ложах медленным взглядом, Летти заметила лорда Вона с кузеном – живым. Они сидели недалеко от сцены. Более неряшливый, чем обыкновенно, Август тотчас обращал на себя внимание – галстук его был повязан как попало, отделка воротника уныло свисала. Рядом, будто в укор братцу, лорд Вон одергивал рукава. Его изящные руки украшали три крупных кольца, поблескивавших при малейшем движении пальцев. Одет Вон был скорее по правилам прошлого века, нежели нынешнего: серебряное кружево на шее, манжеты, сабля на боку.
Не было ничего удивительного в том, что он явился в театр при оружии: в партере собиралась столь сомнительная публика, что закончиться вечер вполне мог дракой в вестибюле.
Эмили Гилкрист в воздушном розовом платье, что сидела в соседней ложе, заметив Летти, неистово замахала рукой. Расшитый бусинами ридикюль, висевший на ее запястье, весь заискрился. Летти улыбнулась и кивнула. Как всегда мрачный мистер Тротуоттл оттянул свою подопечную от перил, пока она не шлепнулась головой вниз.
Не желая более смотреть на хмурого Тротуоттла, Летти снова перевела взгляд на ложу лорда Вона.
Там его не было.
Лорд Вон и мистер Ормонд исчезли – или же отошли подальше и смешались с толпой… Летти взяла с соседнего сиденья всеми забытый бинокль Джейн. Вона и Ормонда определенно не было в ложе. Не было и в других – судя по всему, ушли кузены отнюдь не затем, чтобы засвидетельствовать друзьям свое почтение.
А освежаться напитками еще не настал час.
Надо сказать Джеффу, подумала Летти. Дело было не в скуке и не в том, что ей потребовалось внимание. Вовсе нет. Она просто решила помочь.
Никто прямо не говорил ей, что лорд Вон так или иначе связан с мятежниками, но его появление у гроба лорда Эдуарда явно возбудило подозрения, и подтверждением тому служило поведение Джеффа и Джейн. Когда бы Вон ни выходил из гостиной, либо Джефф, либо Джейн непременно следовали за ним, и неспроста. Раз уж один кузен участвовал в ирландском восстании, в подготовке второго бунта вполне мог быть замешан и другой. В речи лорда Вона, произнесенные у гроба, Летти не верила ни секунды.
Темная одежда лорда Вона как нельзя лучше подходила, чтобы смешаться с толпой, но дорогие украшения сыграли против него. Обведя театр внимательным взглядом, Летти заметила, как блестит серебряный набалдашник в виде змея, приготовившегося к нападению. В свете фонарей змеиные зубы сияли зловеще красным.
– Милорд! – негромко позвала Летти, поднимая руку над головой и не отрывая глаз от головы змея. – Лорд Пинчингдейл!
Джефф, беседовавший у нее за спиной с Джейн, повернул голову:
– Да?
– Будьте так любезны, помогите мне… – Летти помахала программкой, – перевести стихи.
– Всегда рад оказать услугу. Но ведь опера на английском.
– Я плохо его учила. Такая жалость, – пробормотала Летти первое, что взбрело в голову. Схватив Джеффа за рукав, она притянула его к себе и прошептала: – Взгляните! Лорд Вон!
Не спрашивая, в какой Вон ложе, Джефф тотчас повернул голову. «Ха! – усмехнулась про себя Летти. – Верно я поступила. Как приятно сделать правильный шаг после целой недели глупых промахов!»
Увидев пустые кресла, Джефф еле слышно выругался.
– Вы не знаете, куда он пошел?
Летти направила бинокль на людей внизу и мгновение спустя снова заметила блестящего змея – на сей раз почти у стены, за кружком шумных рабочих, что веселились, как только могли, на билеты по шесть шиллингов.
– Вот он. – Летти указала на Вона рукой и подала бинокль Джеффу.
Тот, не отводя напряженного взгляда от партера, протянул руку и коснулся пальцев Летти.
Она отдернула руку и торопливо прошептала:
– Смотрите! Вон зашел за кулисы!
Даже без бинокля ей удалось заметить, как ярко окрашенная дверь сбоку сцены растворилась и тут же снова закрылась. Все произошло столь быстро, что если бы Летти не следила за Воном, ничего не увидела бы.
– Да, – произнес Джефф.
Летти взглянула через плечо назад. Мисс Гвен и Джейн прощались с кузеном Джаспером и, наверное, уже ушли бы, если бы, ко всеобщему недовольству, его пояс не зацепился за зонтик мисс Гвен.
– Нет, – сказал Джефф, будто в ответ на незаданный вопрос. – К лорду Вону это не имеет ни малейшего отношения.
– Как вы узнали, о чем я думаю? – требовательно спросила Летти.
Джефф лишь посмотрел на нее.
– Ладно, не говорите, – пробормотала она.
Мисс Гвен и Джаспер наконец расцепились. Джаспер вот-вот должен был остаться один. И наверняка уже готовился снова донимать Летти.
– Не возражаете, если я вас покину? – спросил Джефф.
Летти предпочла бы сказать «возражаю», но тут ей пришла неплохая мысль. Наклонив голову в сторону лож в противоположном конце зала, она произнесла:
– Попробую заставить вашего кузена сопроводить меня к Эмили Гилкрист.
Джефф взглянул через плечо на Джаспера и нахмурился.
– Ничего со мной не стрясется, право. Идите же! – сказала Летти.
– Вы умница.
Быстро улыбнувшись в знак одобрения и сжав ей руку, Джефф ушел. Он исчез столь быстро, что если бы не ощущение тепла, оставшееся на пальцах, Летти усомнилась бы в том, что мгновение назад он стоял перед ней.
Взяв бинокль и программку, она поднялась с кресла. Настроение отчего-то упало. Не надо вешать нос. Все, что происходит, делается на благо государства. Ее даже похвалили. Назвали умницей. Точно домашнюю собачку.
Тяжело вздохнув, Летти снова обвела взглядом зрителей в других ложах. Следовало не мешкая отправляться к Эмили Гилкрист и мистеру Тротуоттлу. Вечер с Эмили был карой за прегрешения. Какие именно, Летти долго не могла выразить точным словом. Очевидно, за глупость. Ума – вот чего ей недоставало. Потому она и ввязалась в эту темную историю без всяких на то причин.
Но исчезновение лорда Вона подметила не зря…
О Господи! Сбоку послышалась тяжелая поступь Джаспера. Летти подозревала, что если не будет наблюдателей, Джаспер не станет так старательно ее обхаживать, однако не желала рисковать. Она не сомневалась, что сумеет отклонить все до одного его глупые предложения, но боялась, что у нее не хватит терпения выслушивать его битый час, и надеялась, что с ним пустится заигрывать Эмили, тогда ей, Летти, можно будет предоставить их друг другу и отдохнуть.
План не пришлось осуществить. Эмили внезапно исчезла. Ушла вместе с мистером Тротуоттлом, как и лорд Вон с Ормондом.
Летти недоуменно нахмурилась. В эту минуту прямо перед ней вдруг опустилась тяжелая занавесь, окрашивая мирок ложи в малиновый цвет. Летти невольно отшатнулась, закашлявшись от пыли. Мгновение, и прочие части зала отделились от них будто стеной.
– Наконец-то мы одни, – усмехнулся Джаспер.
Глава 19
К тому времени когда Джефф спустился в партер, лорд Вон давно скрылся за кулисами. Поскольку здешнюю публику куда больше волновали ножки инженю, нежели кого-то разыскивавший джентльмен, Джефф без опаски пробрался к раскрашенной перегородке и скользнул за нее. Дверь бесшумно закрылась за ним.
За сценой вместо ярких красок и пышной позолоты царило беспросветное уныние. В отличие от роскошно убранного зала узкий коридор был освещен тускло. Нагнув голову, чтобы не задеть веревку, свисавшую с голых потолочных балок, Джефф сделал шаг вперед и осторожно двинулся по мрачному коридору. Наверху, прикрепленные к балкам, пестрели мешки с песком, канаты и прочие театральные приспособления. Коридор выводил на сцену и был соединен с еще более узкими полутемными коридорчиками, похожими на катакомбы. Тут и там, накрытые материей, скучали в ожидании своего часа разобранные декорации. Изображение дома с фонарем на большом деревянном щите, которое напоминало о деревенских радостях, соседствовало с нарисованными языками адского пламени, видимо, ожидавшими дерзкого Дон Жуана.
Джефф огляделся по сторонам. Никаких следов лорда Вона, ни единого знака, где его искать. Ни оброненного платка, ни потерянной пряжки с туфли. Даже прислушиваться не имело смысла: кулисы то и дело хлопали, когда рабочие таскали туда-сюда разноцветные щиты и мебель, а актеры выходили на сцену и возвращались, каким-то чудом ухитряясь не налетать друг на друга и на декорации. Однако, в какой бы прекрасной форме ни был лорд Вон, далеко уйти он не успел бы, разве что бегом.
У выхода на сцену перешептывалась стайка танцовщиц в турецких нарядах. Джефф укрылся за щитом с изображением дома и фонаря. Потом, незаметно прошмыгнув за спинами у балерин, свернул в один из коридорчиков, что вел налево прочь от сцены. Оставалось лишь надеяться, что Вон не прошел за кулисами лишь для отвода глаз и не мчит сейчас на место встречи со сподвижниками в поджидавшем на заднем дворе экипаже. К подобным хитростям Джефф и сам прибегал не раз.
Будет обидно, если поиски окажутся тщетными, однако еще сильнее тяготила мысль о необходимости ошиваться за кулисами, когда братец-распутник окружает твою жену назойливым вниманием.
Джефф обернулся, хоть и прекрасно знал, что от зрительного зала его отделяет дверь. Будь он неладен, этот Джаспер! Какого черта ему не сиделось в Лондоне? Оставался бы там и проигрывал дальше остатки наследства!
Хорошо еще, что у Летти хватает ума не прислушиваться к его речам.
Джефф устыдился, поймав себя на мысли: «Слава Богу, тут со мной Летти, а не Мэри!» Для влюбленного мужчины хуже всякой пытки наблюдать, как обхаживают предмет его обожания. Из-за подобного дерутся на дуэлях и развязывают войны. Только теперь речь шла несколько об ином. В способности Мэри дать неприятелю должный отпор, точнее, в умении понять, каковы на самом деле его устремления, Джефф усомнился бы. В прозорливости же Летти был твердо уверен.
Перешагнув через моток веревки, Джефф пригнул голову, прошел под свисавшим с потолка мешком, свернул в очередной коридор и двинулся вдоль стены, не имея понятия, куда держит путь. Он попытался воскресить в памяти образ Мэри, но картинка перед глазами возникла одномерная, как декорации вокруг. Ему страстно захотелось вспомнить, что же он любил в ней, но в памяти ожил лишь царственный поворот головы да спокойная прелесть улыбки. Будто рисунки из книжки, куда менее важные, чем сам сюжет. Когда-то он благодарил судьбу за каждый танец с Мэри, битый час любовался ею в переполненных бальных залах, кропотливо, с трепетом подбирал слова, дабы описать ее красоту в стихах. А теперь не мог вспомнить ни единой слетевшей с ее уст фразы или с уверенностью сказать, какой она предпочитает цвет, синий или зеленый.
На балах и в модных салонах не узнать, какова на самом деле твоя возлюбленная. Несколько фраз, фигуры танца, и вот приходится снова уступать свою фею другому. Вокруг Мэри вечно вились поклонники. А Джефф возвращался к своим шпионским играм: фальшивым романам, которых требовали операции, многочасовой работе с картами да радостям приключений.
Что же до Летти, она нисколько не походила на прочих девиц. В ней не было заметно притворства. В каких бы кругах ни вращался Джефф, высших или низших, он не встречал никого, кто умел бы настолько полно быть самим собой. Летти, даже если захотела бы, не смогла бы солгать. Слушая их беседу с лордом Воном, в которой она пыталась парировать двусмысленные фразы, Джефф готов был от души рассмеяться, если бы не кипел от злости. Сегодня же… Он невольно улыбнулся, вспомнив, как Летти заявила, будто не в ладах с английским. Никогда ей не стать шпионкой.
Не то чтобы она не старалась. Старалась, конечно. Только каждая мысль, что приходила ей в голову, тотчас отражалась на лице. Глядя на нее, Джефф вспоминал о средневековых часах, механизм которых у всех на виду. Решая сложный вопрос, Летти предпочитала не ходить на цыпочках вокруг да около, а кидаться вперед очертя голову. Метод в некоторой степени действенный, но привлекает к себе внимание не меньше, чем взбесившийся бык. Джефф прообщался десяток лет с людьми, которым приходится менять имена едва ли не чаще, чем белье, и эта черта в характере Летти его умиляла.
Короче говоря, объяснить, для чего она помешала его побегу с Мэри, Джеффу становилось все труднее и труднее. Быть может, он напрасно ее осуждал… А раз так, был перед ней виноват. И весьма серьезно.
Мысли Джеффа прервал обрывок фразы, донесшийся из-за приоткрытой двери. Со сноровкой, отточенной сотнями ночных операций, он бесшумно прижался к темной стене, превращаясь в тень. Разговаривали в гримерной, такой же, как дюжина других пустовавших комнат. Пройди Джефф на несколько шагов дальше, он и не заметил бы, что там кто-то есть.
Тайное свидание любовников? Однако голоса звучали отнюдь не ласково.
Джефф подкрался ближе.
– Она нам очень мешает, – произнес низкий, до жути невыразительный женский голос.
Дверь скрывала говорившую, но перед мысленным взором Джеффа тотчас вырисовались точеные черты бледного овального лица, страстные черные глаза и манящая улыбка. Мечта любого поэта, маркиза де Монваль. Черный Тюльпан собственной персоной.
Ее собеседник встал со стула у дальней стены и подошел до опасного близко к двери. Набалдашник трости, блеснувший во тьме, было ни с чем не спутать, как и голос маркизы.
– Ты несколько преувеличиваешь, – скучающе отозвался лорд Вон. – Дорогая, избавься наконец от привычки сгущать краски.
Маркиза пропустила совет мимо ушей.
– У нее никакой подготовки.
– Не всякая женщина рождается с твоими… талантами.
– Свои таланты я упорно развивала.
– Поверь мне, – устало произнес лорд Вон, – мне известно об этом лучше, чем кому бы то ни было.
– Не понимаю, как я тебя терплю, Себастьян!
– Не забывай: если бы не я, ты теперь торчала бы под арестом в Лондоне.
– Я обошлась бы и без твоей помощи. Отыскала бы выход.
– Так же быстро и без потерь? Право, сомневаюсь. Предлагать себя тюремщикам в качестве взятки не совсем в твоем духе, моя дорогая. Если, конечно, ты не изменила свои правила.
– Приятнее было бы сидеть в тюрьме. Стражники, держу пари, поблагороднее, чем ты.
– Полагаешь? Впрочем, вкус у тебя всегда был дурной, Тереза. Робеспьер, Дантон, Марат… ни единого джентльмена.
– Если все джентльмены такие, как ты, лучше уж знаться с простолюдинами.
– При условии, что они вырядятся в шелка. Твои оскорбления, как обычно, придают сил, но, может, ты позвала меня сюда не только для ругани? Что-то случилось? Или ты не смогла устоять перед соблазном вновь побыть со мной наедине в темной комнате? В память о былом…
– Не льсти себе, Себастьян.
– Если не польстишь себе сам, не польстит никто. – Голос лорда Вона вдруг зазвучал серьезнее. Джефф разглядел из-за косяка, что Вон изменил и позу: спина его распрямилась и как будто напряглась. – Ты на самом деле считаешь, что надо убрать девчонку?
– У тебя есть другие предложения?
– Ну, если иначе нельзя, то лучше покончить с ней быстро, – задумчиво произнес лорд Вон, не то спрашивая, не то приказывая.
– Сегодня же вечером, – спокойно сказала Черный Тюльпан.
Слова эхом отдались от стен пустой комнаты.
На беду, коридор в эту минуту наполнили совсем иные звуки. Несколько рабочих ввезли огромную декорацию.
– Без слона им никуда, – проворчал один. Джефф поспешно прижался к стене, чтобы увернуться от плоского слона на колесах.
Второй рабочий что-то ответил, но из-за грохота Джефф не разобрал слов. Воспользовавшись минутой, он неслышно шагнул в гримерную, однако спугнутые птицы успели исчезнуть, оставив лишь грим да рой вопросов в голове. «Кого, – мрачно подумал Джефф, – они затеяли убрать?» Первой на ум пришла Джейн. Или, как ее называли в Дублине, мисс Джилли Фейрли. Только бы не забывали с мисс Гвен об осторожности, где бы они теперь ни были.
Впрочем, маркиза сказала, у этой «помехи» никакой подготовки. Стало быть, речь не иначе как о Летти.
Вон узнал в ней девицу Олсуорси, в этом Джефф не сомневался. В нелепую выдумку с миссис Олсдейл не поверил бы и младенец, вызвать же подозрения в чокнутых французских шпионах она еще как могла. Маркизу сумела выследить дилетантка Генриетта – повторного удара по самолюбию Черный Тюльпан не желала допускать. Первая оплошность произошла по небрежности, вторая грозила обернуться тюрьмой Тампль.
Джефф выскочил из гримерной и почти побежал назад по коридору. Летти еще не подозревала: приставания Джаспера в сравнении с другой грозившей ей опасностью были детской игрой.
– Немедленно поднимите! – выпалила Летти с требовательностью мисс Гвен, дергая красную материю, но та, опустившись, более не желала возвращаться назад.
– Минуточку терпения, – нагло протянул Джаспер.
Гнев Летти нимало не унялся. Джаспер до того ей надоел, что она с удовольствием отогнала бы его при помощи зонтика, как у мисс Гвен, или чего угодно другого с острым наконечником. Дамская сумочка для этой цели никак не годилась.
Отойдя от занавеси, что спускалась до самого партера, Летти стала протискиваться вдоль сидений спиной к сцене. А когда заговорила, постаралась, чтобы голос звучал спокойно и тихо.
– Я хотела бы поздороваться со своей знакомой, мисс Гилкрист. Если желаете, можете сопровождать меня.
– Неужели вы так скоро сбежите? – Джаспер с легкостью перемахнул через кресло и прижал Летти к стене. – Теперь, когда мы наконец одни?
– Поэтому-то, – произнесла Летти суровым тоном гувернантки, – я и намерена уйти.
Она ошиблась, предположив, что строгость отпугнет Джаспера. Он провел по ее щеке пальцем, обтянутым белой перчаточной тканью.
– Сдержанность вам к лицу.
Летти попыталась вырваться. Тщетно.
– Дело не в сдержанности. Я замужем. Не помните? За вашим кузеном, Джеффри. Человеком, который был здесь считанные минуты назад.
– Ах да. Джеффри.
– Да, Джеффри, – резко повторила Летти. – Насколько могу судить, он вам не друг. Буду очень рада, если вы найдете себе другую забаву. Позвольте мне уйти!
– Джефф не ценит вас, как я, – нагло ухмыльнулся повеса.
Летти лишь скривилась от боли – в грудь впивались пуговицы мундира, – что помешало ей придумать достаточно оскорбительный ответ.
Горячее дыхание Джаспера обдало щеку.
– Какой вам смысл держаться за ложный брак?
Летти отвернулась, не позволив мерзавцу прикоснуться к своим губам.
– Клятва для меня не пустой звук!
– О своей клятве Джеффри тотчас же забыл. – Джаспер улыбнулся так, как, наверное, змей улыбался Еве. – Не умнее ли забыть и вам?
– Если все ваши друзья станут бросаться с моста, что же, броситесь и вы?
– Вам известно, что он вас не любит?
Летти нахмурилась. Джаспер не открыл ей Америку, однако слышать подобные слова, особенно из уст мерзавца и в таком тоне, было пренеприятно. По сути, большинство браков заключались не но любви. Их с Джеффри положение мало чем отличалось от сотен других – по крайней мере если говорить о чувствах. Хотя, конечно, побеги из дома при таких обстоятельствах, тем более шпионские штучки, встречались отнюдь не на каждом шагу.
