Текст книги "Тигриные игры (ЛП)"
Автор книги: Лора Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Женщина, которую мир знал, как Лизу Джонсон была ребенком Онор Робертс, подруга Кэт потерялась в ритуале навахо, который украл ее воспоминания, ее самобытность, на годы – так много лет, что она, будучи ребенком, возможно, даже не существовала. Но то, кем она была для своих родителей, кем были ее родители, никогда не будет потеряно, подозревала Кэт. И, возможно, это было все, что позволит Онор вернуться в ее собственную жизнь и полностью занять свое место рядом с ее парой.
Кэт только надеялась, что, возможно, в какой-то момент в будущем она сможет занять свое место. Может быть, Грэм смягчится достаточно, чтобы понять, что брачная лихорадка и есть любовь. Без одного другое не может существовать.
***
Шесть вождей навахо двинулись в парную за двумя Неизвестными. Каждый из воинов нес неподвижное тело молодой женщины Породы – обе женщины настолько уникальны и так важны для Пород, как и для навахо, что сама земля призвала к их сохранению.
Когда процессия вошла в парную, травы и сильнодействующие лекарства, используемые для Пробуждения и наведения духов, начали насыщать влажный воздух.
В центре ложи два больших плоских камня лежали между шестью насыпями дымящихся камней. Влажный жар от дымящихся камней доносился над твердым каменным слоем, на который уложили одну молодую женщину. ОринМартинес отступил назад и с грустью уставился на уникальных существ, которых вожди призвали на помощь.
Изящные золотые, кремово-белые и рыжеватые крылья выгнулись над головой первой и обрамляли маленькое тело, прежде чем упасть намного ниже ее маленьких ступней. Хрупкая, с тонкими костями, молодая женщина могла бы сойти за ребенка, если бы не изгибы стройной женщины под кожаными брюками и жилетом, которые она носила.
Длинные светло-каштановые волосы, покрытые рыжеватыми бликами, простирались вдоль ее лица и по ее груди в пышные локоны, и Орин знал, что когда ее глаза откроются, он увидит свирепые орлиные оттенки коричневого, зеленого и черного. Сливочная плоть, не испорченная сражениями, стала бледной, блеск жизни быстро тускнел.
На узком камне рядом с ней лежала еще одна молодая самка Пород, которой только что исполнилось двадцать лет. За эту Орин страдал больше всего. Маленькая самка Породы льва знала лишь несколько лет свободы. У нее не было времени мечтать или строить планы на жизнь, которую обещали Породам.
Маленькая и хрупкая, как крылатая Порода, маленькая женщина Породы льва лежала так же тихо и неподвижно. На этом все сходство закончилось. Волосы женщины-львицы Пород были короткими, обрамляя любознательное личико с дерзким носиком. Широкие глаза были обрамлены линией темного цвета, как будто природа нанесла подводку вокруг слегка наклоненного изгиба ее ресниц.
Она была одета не в кожу, а в длинное белое платье, в которое ее облачили после того, как ее привели Породы. На теле не было никаких ран; травмы были внутренними, но зажили. Ее хрупкий дух больше не мог выносить жизнь, в которой она родилась. Годы заключения и жестокости измотали ее. Ее побег дал ей всего несколько лет, чтобы привыкнуть к свободе, прежде чем она была вынуждена стать свидетелем еще большего зверства в нападении на нее и двух других женщин-пород.
Рана на ее голове хорошо заживала, но ее дух продолжал искать спасения. Жизнь утекала из нее с каждым поверхностным вздохом.
Эти духи боролись, чтобы убежать, в то время как два других боролись, чтобы задержаться. Пробуждение Кэт и Онор было завершено, но Клэр и Лиза еще не прошли путь к загробной жизни. Орин был обеспокоен этим, пока ветры не начали шептать волю земли и судьбу двух усталых душ, которые оставляли тела достаточно сильными, чтобы выдержать ритуал перемещения.
Отступив от каменных глыб, его пятеро товарищей молча смотрели на него.
– Мы согласны? – тихо спросил он. – Ветры призвали нас к этому месту, приготовленному Неизвестными. В лоне земли мы услышали просьбу пробудиться, подготовиться к смерти и к перемещению. Неизвестные были посланы, чтобы принести нам пробужденных. Если они будут искать жизнь, эти тела будут их. Если они будут искать покоя, земля покажет им дорогу.
– Так нашептали нам ветра, – согласились пятеро.
Орин повернулся к двум Неизвестным, которые принесли к ним женщин.
– Неизвестные, действительно ли земля призвала привести собратьев к пробужденным и привести их в это место?
– Да, Неизвестные были призваны, – согласились они.
– Тогда мы готовимся, – объявил Орин. – Сегодня вечером пробужденные будут освобождены, и начнется перемещение.
Ритуалы были древними, и только вожди и Неизвестные знали тонкости. Ритуалы были намного старше Нации, и их тайны возникли, как было сказано, еще в то время, когда только зародились звезды.
Они были людьми, отданные Земле на ответственное хранение, ставшие охраной тайн земель Великим Духом и самими ветрами. Пока навахо дышали, их тела были наполнены воздухом, который давал ветер, эти ветра шептали обширные знания и секреты ритуалов, которые никто не мог представить.
Они были Шестью Вождями. Всегда было шесть вождей. Всегда было двенадцать Неизвестных. И Неизвестные, и вожди, которые будут нести следующее поколение, будут выбраны ветрами. Так началось и будет продолжаться.
Но с каждым ритуалом Пробуждения происходило перемещение. С каждой данной жизнью одна была взята. Духи этих хрупких молодых женщин больше не могли терпеть. Ужасы их жизней, человеческих жестокостей были гораздо больше, чем они могли вынести. Их потери подорвали их волю к продолжению этой жизни, которую им дали.
Пророчество шепнуло ему в ту ночь, когда тело его внучки истекало от ран, и она стала защитницей молодой женщины Породы, известной как Кэт. Ветры шептали, что с пробуждением наступит смерть. Со дня рождения Клэр он знал, что ее судьба – быть с разбитым сердцем и страхом в ее юности, но судьбой – свободой и величием, как только будет произведена оплата.
Он знал, что без битвы за их получение не было даров. Земля знала то, чего не понимали многие родители: ее дети должны платить за дары, которые им дали, и только жертвуя они могли оценить счастье, которое пришло с этими дарами.
Его внучка Клэр пожертвовала всем ради будущего счастья. Хотя, если счастье не пришло, возможно, в какой-то момент она может найти удовлетворение в поиске новой жизни. В какое из этих исключительных женских тел она будет перемещена, он не знал. Духи молодых женщин видели все, что могли, боролись со всем, с чем могли сражаться; их усталость была очевидна в тусклости их жизненной силы.
У Земли, Великого Духа, который руководил ими всеми, были другие планы относительно их тел, и он только молился, чтобы эти планы следили за возможным счастьем ребенка, к которому он стремился, внучки, которую боялся, что уже потерял.
• ГЛАВА 21 •
Если она собирается сбежать, это случится сегодня.
Сосредоточив внимание на просмотре охранного канала из ее спальни на защищенном айпаде, лежащем перед ним на земле, Грэм снова напомнил себе об этом. Противостояние ей по этому поводу не принесет пользы. Чтобы дать ответы, она сначала потребует ответов от него, и раскрыть ужасы, которые он испытал, когда его поймали, было то, чего он не мог заставить себя сделать. Вместо этого он был здесь. Допрос шакалов был отложен, хотя краткой встречи с Джонасом не было. Даже когда он наблюдал, как она встала с кровати и убрала прядь волос в тесную косу, в которую заплела все остальное, он не смог отодвинуть уверенность, что она собирается бежать.
Сегодняшний вечер ее лучшая возможность, если это было ее намерением. Она верила, что его отвлекут допросы шакалов с ДжонасомУайеттом. Она уверена, что он не подозревает о ее намерении уйти. Если бы Клэр не предупредила его о намерениях Кэт, он мог бы поставить под сомнение свою уверенность в том, что что-то не так.
И что-то определенно было не так. Он чувствовал это. Даже когда он поднял взгляд от системы безопасности, чтобы посмотреть на ее открытые балконные двери, его инстинкты бушевали. Он ненавидел ее привычку оставлять эти двери открытыми, это была угроза безопасности, которая заставила его кожу покрываться мурашками после атаки шакалов и РэймондаМартинеса. Но, как и Клэр, ей нравилась ночь и прохладный ветерок, дрейфующий в спальню. Лично Грэм думал, что это чувство свободы, которое она давала ей, доставляло ей удовольствие.
Не то чтобы сегодня казалось, что есть риск. Ветер был мягким, прохладным, но еще не холодным. И, несмотря на все камеры маленького арендованного поместья, не было ничего беспокойного или опасного, что, казалось бы, дрейфовало на ветру.
Бригада из шести человек из Бюро по делам Пород развернулась вокруг замурованного дома в идеальных местах, чтобы наблюдать за окрестностями. Они думали, что они спрятаны от обнаружения Грэма, но он нашел их сразу же, просматривая область.
Тот факт, что предупреждающие инстинкты Джонаса также пробудились, вызывал в нем первобытную силу. Сразу за воротами дома Брим Стоун вместе с Эшли, Эммой, РуломБрейкером и его парой ГипсиМакКуэйд наблюдали за фасадом дома. Два человека-солдата, которых послал Совет, находились в тени валунов, примерно в полумиле от здания, полагая, что они скрыты. Грэм знал секунду, когда они миновали границы Лобо прошлой ночью. Не было никакого способа, чтобы его Кэт была похищена или сбежала, не будучи замеченной. Так почему он был так уверен, что ее безопасность была в неминуемой опасности, он не мог объяснить.
Рядом с ним, растянувшийся на скалистой вершине подъема за домом, Лобо тоже ждал. Волк был таким тихим, таким молчаливым, что Грэм едва различал его сердцебиение. Лобо был гораздо больше, чем подозревали другие, и воспользовался этим преимуществом. И, как Грэм, он мог быть идеальной машиной для убийства. Они были на месте с наступлением темноты, и ни одна другая Порода не подвергала сомнению инстинкты Грэма. В течение года, с момента, когда они сформировали свое необычное партнерство, Лобо дал ему то, что казалось непререкаемой верой. Если бы только Кэт имела хотя бы небольшую степень такого доверия.
– Она хороша, – пробормотал Лобо, его взгляд оставался сосредоточенным на подаче информации. – Холодна, как лед. Какими бы ни были ее планы, она себя не выдает. Ты хорошо обучил ее, Грэм.
К сожалению, так и было.
– Возможно, в некоторых вещах я слишком хорошо ее обучил, – Грэм вздохнул, его голос было едва слышно.
Лобо слегка удивленно крякнул.
– Твои инстинкты тренера превосходны. Даже моя собственная охрана извлекла из них огромную пользу. Несмотря на их неприязнь к кошачьим, – из-за странного комментария на губах Грэма появилась улыбка.
– Они хорошо учатся, несмотря на мою неприязнь к волкам.
Мир верил, что Породы – кошачьи, волки и койоты – боролись с ощущаемой инстинктивной неприязнью и предубеждением друг к другу. Правда была в том, что такие предрассудки имели только те, кто встал на сторону их создателей. Для тех, кто родился с инстинктами, более тесно связанными с их генетикой животных, такой неприязни не было. Это не было вложено в их обучение.
– Она слишком терпелива, – заметил Лобо.
– Ее терпение всегда казалось неисчерпаемым. И оно огромно. Но у этого есть предел. Когда этот предел будет достигнут, она уже отработает смертельный план нападения или возмездия. Она невероятна. – Он был в восторге от нее, и она понятия не имела, что он чувствует.
В двенадцать она сделала то, чего не ожидал ни он, ни Джадд. Когда транспортные агенты прибыли, чтобы отвезти ее в центр убийства, они не сочли ее угрозой и не удерживали ее. Не то чтобы их удерживающие устройства правильно сковывали ее крошечные запястья.
Она ждала, казалось бы, втянутая в себя, пока не почувствовала, что наступил идеальный момент, чтобы броситься на охраняющего ее агента и разорвать ему горло. Джадд не ожидал такого шага, и это было сделано прежде, чем он успел среагировать. Тихая точность и холодная решимость, которые описал Джадд, заставили Грэма сомневаться. Хотя за то время, что он наблюдал за ней, видел несколько ее охот в пустыне, он потерял это сомнение.
– А когда она потеряет терпение с тобой? – удивленно спросил Лобо. – Ты выживешь?
Грэм не был так уверен в этом.
– Она уничтожит меня, – признался он. – Без пощады и не убивая, черт возьми, разрежет на кусочки. Но когда она это сделает, она станет моей парой, которая, как я знаю, скрывается под спокойствием.
Нарушить это спокойствие было невозможно до сих пор. Она была слишком спокойна. Слишком большая часть защиты Клэр все еще влияла на ее инстинкты, а также на борьбу генетики породы внутри нее.
– Она поднимается, – предупредил его Лобо.
Переместив свое внимание на электронную панель, Грэм наблюдал, как она отбросила свое электронное устройство в сторону и поднялась с кровати. Подойдя к комоду, она взяла из ящика короткую просвещающуюся сорочку и пошла в ванную.
Черт возьми, он должен заменить охранное оборудование, которое она убрала из комнаты. Ожидание, нервы на пределе, он знал, что звук душа через несколько минут должен был его расслабить. Но это не так. Ничто не указывало на опасность, не было оснований подозревать, что она что-то делает, кроме как готовиться ко сну, но он чувствовал, как чудовище пробуждается. Некоторые инстинктивные знания вытащили его на поверхность, несмотря на попытки Грэма отбросить его назад.
– Брим, проверь с Эшли и Эммой главный душ, – приказал Лобо по линии связи, которую он носил. Грэм не знал, что эта связь была запрограммирована для связи с породами койотов.
Брим не ответил, но Грэм обнаружил намек на движение, когда Породы вышли из драгуна и перепрыгнули забор спереди.
Грэм ждал, внимательно наблюдая, как охрана дала знак Бриму, другому койоту и двум женщинам, входящим в парадную дверь и осторожно идущим наверх.
– Что-то не так, – его голос был более глубоким, резким, что указывало на то, что он терял контроль над безумной силой, которую таил в себе. – Черт ее побери. Она улетела…
Улетела. Клэр сказала, что она улетит, а не сбежит.
Повернув голову к Лобо, он с яростным взглядом пронзил Породу.
– Крылатые Породы есть в этой пустыне?
Лобо удивленно уставился на него.
– Они в Южной Америке.
– Хрена два они там, – прорычал монстр. – Они здесь, и они забрали ее.
Монстр был свободен. Власть наполнила его тело, придав ему форму, излила его чувства и обострила каждую деталь, каждое движение и запах, которые наполнили ночь. И затем, запах их, такой тонкий, едва уловимый, достиг его.
Крылатые Породы взяли его пару.
Дикий, разъяренный рев наполнил ночь.
Он, чтоб их, убьет каждого из них.
***
Кэт наблюдала, как Кинан приземляется вместе с ней на песок пустыни рядом с лимузином «Пустынный драгун». Более крупный, расширенный драгун с его роскошными назначениями внутри, и, дополнительными доспехами и оружием снаружи, быстро становился идеальной оборонительной машиной на юго-западе.
Вокруг машины было четыре других крылатых Породы, один из которых находился внутри машины вместе с парой людей. Двинувшись вперед, Кинан открыл заднюю дверь со стороны пассажира и позволил Кэт проскользнуть внутрь.
Светлый интерьер был скрыт тонированными окнами, но, когда она столкнулась с парой, она могла ясно определить, от кого Онор приобрела многие из ее черт. Волосы генерала теперь поседели, как и его жены, но привлекательные, почти аристократические черты заставили их выглядеть на несколько лет моложе.
Они смотрели на нее в шоке, и генерал, и его стройная жена молчали, широко глядя на нее, наблюдая за ней. Она сверкнула им обоим ухмылкой, когда вытащила бумагу в кожаной обложке из глубокого кармана на бедре своих уютных черных штанов.
– Чего вы ожидали? – спросила она, удивляясь взглядам. – Вы знали, что крылатые Породы полетели за мной.
– Я не ожидал тебя, – почти прошептал генерал. – Дорогой боже, Катарина, мы думали, что ты умерла.
Она сохранила свое выражение лица нейтральным, не отступив ни на йоту от того, как она смотрела на них, хотя внутри замерла при звуке имени. Катарина? Кто, черт возьми, такая Катарина?
– Так было задумано, – ответила она. – Если бы знание о том, что я еще жива, дошло до Совета по генетике, я бы оставалась таковой недолго.
Генерал Робертс покачал головой.
– Так много лет. Ты связалась с нами, но не с родителями? Они до сих пор ужасно скорбят несмотря на то, что считают, что ты умерла в детстве.
Она похолодела от шока. Она была поражена тем, что все еще дышит. Ей сказали, что у нее нет родителей. Что ее мать умерла из-за отказа лечить СПИД, которым заразилась, и передала болезнь своей дочери. Ей сказали, что женщина продала своего ребенка Бранденмору за деньги, чтобы гарантировать, что она будет похоронена должным образом, а не кремирована как собственность больницы.
И Грэм никогда не говорил ей ничего другого.
Тем не менее, она знала, что генерал Робертс не будет лгать, и он никогда не будет говорить о чем-то, в чем он не уверен.
– Расскажите мне о них, – в конце концов ей удалось пропустить слова сквозь губы. – Я так и не узнала, кто они.
Генерал Робертс покачал головой, глаза его жены наполнились слезами.
– Они наши близкие друзья, – прошептала Аннет Робертс, слезы наполнили ее глаза, когда она с удивлением уставилась на Кэт. – Твоя мать, Хелена, моя лучшая подруга с трех лет. Боже мой, ты ее копия, хотя я вижу упрямую линию челюсти твоего отца. – На ее бледных губах дрожала улыбка. – Хелена все еще плачет о тебе каждый год в день твоего рождения, и Кеннет все еще добавляет один предмет мебели в кукольный домик, который сделал для тебя до твоего рождения.
О,боже.
Они убивали ее. Кэт чувствовала, что душа разлетается на кусочки, как никогда прежде. Он вырывал из нее один за одним маленький кусочки. У нее есть родители? Она кому-то принадлежит? И Грэм не сказал ей?
– Как ты можешь не знать, кто они? – спросил тогда генерал. – Порода, пришедшая к нам в начале этого года, Грэм, собирал информацию о них, сказал нам, что намеревается сообщить тебе ложь, которую Бранденмор рассказал о твоем рождении.
– И вы знали, что Бранденмор лгал об этом? – спросила Кэт, пытаясь понять такую преднамеренную жестокость. – Годами посещая Онор в центре, и не рассказали мне?
Сожаление и горе наполнили выражение его лица, когда он потянулся к ней, вздохнув, когда она отдернулась от его прикосновения.
– Как я мог тебе сказать? – мягко спросил он. – В их руках была жизнь моего ребенка. Бранденмор мог убить Онор так же легко, как и вылечить. Я не посмел допустить, чтобы кто-то из них подозревал, что я меньше, чем хороший маленький последователь Совета генетики. Затем, как только я подумал, что смогу защитить ее и пойти к твоим родителям, мне сказали, что ты умерла в лабораториях, когда одна из Пород сбежала. В противном случае я не смог найти никаких доказательств и не посмел добавить боли твоей матери.
– У нее нет больше детей? – оцепенело спросила Кэт.
– Генетический дефект, с которым ты родились, как-то связан с несовместимостью между ней и генетикой Кеннета, – сказал ей генерал. – Они не осмелились рисковать. Потеря другого ребенка убила бы Хелену.
Она умирала внутри. В ней взрывались мучительные вспышки эмоций, разрывая ее на части их силой.
– И вы говорите, Грэм знал? – спросила она.
Генерал кивнул.
– Мальчик-тигр, который заботился о тебе, Гидеон. Думаю, его звали так, тоже знал. После того, как вылечили твою генетическую аномалию, доктор Фостер потребовал узнать, кто твои родители, если ему понадобится дополнительная генетическая информация. Мальчик был там, и я поставил под сомнение его присутствие, хотя доктор заверил меня, что он никогда не расскажет об этом. Я предполагаю, что так и есть. – Он с грустью покачал своей седеющей головой. – Черт, этот парень ведь любил тебя. Там не было ни охранника, ни врача, который бы не потел, когда тебе давали терапию. Даже Бранденмор обходил его стороной, когда ты была обеспокоена. Что они сделали с ним позже… – он тяжело вздохнул, когда вокруг него доносился запах ужасающего неверия. – Если бы они не угрожали вернуть тебя, он умер бы во время этой последней вивисекции. – Ужас вспыхнул в его глазах и в душе Кэт. – Их было три. На последнем этапе Беннетт отдал приказ обнаружить тебя любой ценой, чтобы проверить, сможешь ли ты пережить те же эксперименты. Бог знает, он заслужил покой после того, что сделал Беннетт. Надеюсь, он наконец нашел хоть каплю его.
Три вивисекции? Они резали его, пока он был в сознании, обнажали органы и внутреннюю плоть в акте, которого не было известно ни одной другой Породе? И они угрожали сделать то же самое с ней. Не было никакого способа, которым он позволил бы это. Из-за этого чудовище, которое скрывалось внутри него, восстало как демон смерти, чтобы уничтожить любого, кто осмелился угрожать ей.
Вот, что он скрыл от нее, потому что это была ее вина. Переливание поместило ее кровь в него, пометило его брачным гормоном, и из-за этого доктор Беннетт был вне себя от радости при мысли об эксперименте над живой, спаренной Породой.
– Вы принесли информацию?
Файлы, в которых подробно рассказывается о том, что с ним было сделано, почему это было сделано, и о рождении чудовища, которого они выпустили. Это была ее цена, она предупреждала его, хотя и дала бы ему информацию, чтобы найти его дочь.
– Если бы я знал, что это ты, Катарина, – прошептал он, – я бы попытался отговорить тебя от такой цены.
Увидеть, что случилось с Грэмом, а не услышать краткий пересказ? Какая разница, она теперь знает, от чего Грэм пытался защитить ее.
Вся ложь, его намеренное молчание, его отказ рассказать, что у нее есть родители, все это была его попытка защитить ее, чтобы никто не мог причинить ей вред. Средства были сомнительными, но намерение чистым. Этот момент проникновения в суть сломал то, что осталось от ее сердца. Она отказывалась доверять ему, хотя знала, в глубине души знала, что мужчина, которого она знала ребенком, не сделает ничего, чтобы преднамеренно причинить ей вред.
– Грэм, Порода, которая приходила к нам несколько месяцев назад, сказал, что знает, где прячется Онор. Хотя ему еще предстояло узнать ее личность. – Серые глаза застыли на ней. – Мы не получили ответа от него. Мы не сказали ему, что уже связались с кем-то, кто нам сообщает о ней. – Благодарность сверкнула в его глазах. – За это мы благодарны тебе. Жить без нее… – Влага блеснула в его глазах, когда слеза скатилась с глаз его жены. – Так много лет потеряно.
Он передал ей флеш-чип. Информация, за которую она торговалась, теперь была у нее, для чего? Чтобы узнать, как далеко он зайдет, чтобы обеспечить ее безопасность?
Кэт, в свою очередь, передала защищенные кожаной обложкой бумагу, фотографии и различные флеш-чипы, которые скопила о жизни Онор за эти годы.
– Онор счастлива? – прошептала Аннет, нить страха, что она теперь может не понадобится своей дочери, скрывалась в надежде.
– Она с Породой, которая любит ее больше собственной жизни, – тихо сказала ей Кэт. – Но она все еще скучает по матери, которой можно доверять, и по отцу, на которого можно опереться. Пара, которая назвала ее дочерью, – замечательные люди, но она никогда не была близка с ними. – Онор никогда не просыпалась, как Кэт. По крайней мере, если бы она это сделала, она бы никогда никому не рассказала, особенно Кэт. – Отнеси информацию, которая у тебя есть, ДжонасуУайетту. Он в офисе Уиндоу-Рок в Бюро по Породам. Убедитесь, что директор этого офиса, РулБрейкер, присутствует во время вашей встречи. Сразитесь с ним, потребуйте увидеть ее, и Рул позаботится о том, чтобы это произошло. В противном случае, Джонас прикажет Породе, в которую она влюблена, увести ее.
– Она в опасности? – догадался генерал.
– На данный момент, – подтвердила Кэт, все еще пытаясь сдержать свои разрушенные эмоции. – Позволить ей увидеть своих родителей не повлияет на ситуацию. Это может даже помочь.
– Катарина, – Аннет наклонилась вперед, когда Кэт потянулась к двери, чтобы покинуть Драгун. – Любая боль, которая преследует твои глаза, может быть смягчена любовью матери. Сходи к своим родителям, пожалуйста. Потому что я не знаю, смогу ли я наблюдать за ее болью еще один год и не рассказать правду. И поверь мне, когда я это сделаю, твой отец сойдет с ума. Он преодолеет силы Породы со всеми одолжениями, которые он накопил в своей жизни и жизни своего отца, и бог знает только то разрушение, которое он причинит, чтобы найти тебя.
– Бюро не знало обо мне. Они не скрывали меня и не знали, где я спрятана. Если бы они знали, я бы давно умерла. Поверьте мне, миссис Робертс, тех, кто скрывал меня – никто не сможет найти, если они не хотят, чтобы их нашли.
– Это ничего не изменит, моя дорогая, – осторожно предупредил ее генерал. – Кеннет не позволит этого. Узнав, что ты жива, он разорвет мир на части, чтобы найти тебя.
Кэт смотрела в окно, наблюдая, как Кинан и его крылатые Породы защищают драгун. В ее мире не было места для родителей, которые любили свою дочь.
– Я больше не ребенок, которого они потеряли, – прошептала она, отказываясь оглядываться на них. – Им лучше не знать.
– Кэт…
Все, что собирался сказать генерал, было прервано порочным ревом, ни капли не похожий на здравомыслящий, который разорвал ночь и заставил крылатых Пород достать свое оружие.
– Уезжай, – открыв дверь и нырнув, она заорала, приказав водителю: – Увези их отсюда.
Крылатая Порода вскочила на водительское сидение и уехала еще до того, как Кэт вымолвила приказ.
– Давай полетим, – потребовала она, мчась к Кинану.
Орел посмотрел на нее с тихим созерцанием, покачав головой.
– Лучше встретиться со зверем здесь, чем посадить его на хвост, – он вздохнул. – Надеюсь, у меня все еще будет несколько перьев, когда все будет закончено.
– Нет. – Она схватила его за руку, внезапно испугавшись, когда снова послышался рев, на этот раз гораздо ближе. – Я разберусь с ним. Уходите.
– Лети, ублюдок! – гневное, гортанное требование пришло как тень, ограниченная тьмой, согнувшаяся, безумная ярость, сияющая в забитых золотыми искрами глазах. – Пока у тебя есть перья для этого.
Кэт повернулась к лицу… она даже не была уверена, кем он был. Кем бы ни был Грэм, это был не Гидеон, и это было не то лицо, которое он носил перед всем миром. Он казался выше, шире, настолько мощным, что это было страшно.
– Ты совсем спятил? – Будь она проклята, если он запугает ее или причинит вред одному из немногих ее настоящих друзей.
Улыбка, которую он дал ей, была пугающей; резцы, сверкающие вызовом, были острее, длиннее, чем раньше.
Взгляд, сопровождавший его, был одним из таких мужских удовольствий, что заставил ее когти появиться и согнуться в предупреждении.
– Предполагаю, что так и есть, – грохот опасности в его рычании вызвал озноб по ее позвоночнику. – Теперь, отойдите в сторону, чтобы я убедил твоих друзей в этом.
Ее глаза сузились.
– Да, они друзья, и ты их не тронешь.
Его рев снова разрушил ночь. Единственная причина, по которой она не вздрогнула, это то, что она была слишком потрясена этим. Теперь шокированная и прекрасно осознавая опасность, окружающую крылатых пород. Если Кинан встанет на ее защиту и будет сражался так, как он намеревался, тогда они все могли бы умереть.
– Они забрали тебя, – этот рев, и другого слова для него не было, был полон яростного оскорбления. – Они называют это свободой. Они могут с этим справиться.
– Что именно они назвали свободой? – резко спросила она.
Она была напугана до смерти за Кинана и его людей, но не за себя. То, чем стал Грэм, было ужасающим в явной силе и дикой силе, которую он проявил. Но он не был ей угрозой. К сожалению для него, о ней нельзя сказать то же самое.
– Они забрали то, что принадлежит мне. – Он шагнул вперед, его взгляд остановился на Кинане. – Брось, человек-птичка. Перестань прятаться за симпатичной девушкой.
– Я не сумасшедший, – спокойно сказал Кинан. – Я не против позволить ей встать между нами. Мне нравятся мои перья.
Грэм усмехнулся в ответ.
– Трус.
– Я считаю, что больше подходит значение «здравый смысл».
– Тебе следовало воспользоваться этим здравомыслием и отказаться забирать ее от меня, – рычание было смешано с таким обилием разочарования, что его нельзя было пропустить.
Пока она стоит между ними, он не будет атаковать. По крайней мере, пока она не была в опасности. Он должен успокоиться в конце концов, не так ли?
– Я в долгу перед ней, тигр, – заявил тогда Кинан, его реальным тоном. – Больше, чем я должен тебе. И, как ты знаешь, мой долг перед тобой велик.
Он должен ей? Это был первый раз, когда она знала, что Кинан откровенно лжет. Она не думала, что он знает как.
Он не должен ей ни единого цента. Однажды ночью он вышел к ней из темноты, пока она охотилась, и сообщил ей, что к ней подкрадываются два койота Совета. Он исчез так же быстро.
Она должна ему.
Но что он должен Грэму?
– Значит ты вернешь мою собственность, – рявкнул Грэм, и, хотя ярость все еще пульсировала вокруг него, она не казалась такой сильной, – уж будь уверен.
– Вот тогда ты и будешь сражаться, – Кинан тяжело вздохнул. – Невозможно вернуть то, что тебе не принадлежит.
Кэт решила, что будет задавать вопросы, потому что понятия не имеет, о чем, черт возьми, они говорят.
– Грэм…
Внезапно он оказался перед ней, прислонившись спиной к ней, рев в вызове, чувствуя, как Кинан и его люди движутся, чтобы защитить ее, готовые к битве.
Из тени вышли четыре фигуры. Высокие, одетые в шкуры воинов, они молча, как смерть, двинулись к ним.
Неизвестные.
– Нет. Вы не заберете ее, – предупредил Грэм, и чудовищный звук его голоса снова стал ужасающим.
Их взгляды сосредоточились на ней, и она нашла их, глядя через плечо Грэма.
Лица раскрашены, глаза блестят темнее ночи, они медленно двигались вперед, и даже ветер, казалось, двигался вместе с ними. Это были земля, тьма, тайны земли и покровители всех ее тайн.
Кэт почувствовала рыдание, пытающиеся вырваться из ее горла, когда электрические точки энергии начали пронзать ее тело.
– Гидеон! – закричала она в страхе, когда он обернулся, и крылатые Породы медленно отодвинулись от них, больше не защищая, но прислушиваясь к внезапному бризу, толкающему их.
– Нет… – прорычал он, поймав ее, когда Кэт почувствовала, как сила покидает ее тело.
Она чувствовала, что ее разрывает наизнанку. Ее сердце билось, но она чувствовала, как оно замедляется. Кровь стучала в ее голове, пытаясь течь по венам, но замедлилась. Ужас вызвал всплеск адреналина в ее крови, но это мало что дало.
Пробуждение. В пророчестве сказано, что это придет со смертью. С ее смертью.
Она посмотрела в глаза своей пары. Гидеон, Грэм, какое бы лицо он ни показывал миру, он был ее. Его единственное побуждение, которое она помнила, было ее защитой. Ничто, никто другой не имел значения, кроме нее. Ей всегда хотелось кому-то принадлежать, но, уставившись на него, она поняла, что ей никогда не приходилось бороться за это. Она всегда принадлежала ему, потому что была его жизнью.
