Текст книги "Хозяйка Мозеби (СИ)"

Автор книги: Лора Лей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Хансен на радостях переписал на мальчишку трактир, забрал дочь в город – тяжело ей в деревне, не привыкла. Сыну купил лодку. Эйнар не хотел брать, но я настояла – жить– то на что? На одной картошке оброк не заплатишь…

Кирстен оправилась и принялась за старое: гулять втихаря, а Эйнара изводить придирками– насмешками в каждый визит –повадилась, что медом ей тут мазали…Только в море и спасался.

Так достала все равно, гадина! И как я не уследила? Вызвал Альбрехт сына в город, вроде, заказ сделать на лосося, там она его опять опоила, ну и объявила, конечно, через месяц, что беременна…

Господи, грех так говорить, но я её ненавижу! Если бы не внуки, я бы ее убила…Ну, этоятак думала, что внуки. Оказалось, и тут обманула, а выяснилось только сейчас, через десять лет…

Умерла она, когда Анни было три года, а Уве – шесть, аккурат пред твоим приездом: не поверишь, третьего рожая от того же полюбовника! В этот раз она не смогла Эйнару свинью подложить – мы отдельно жили, дети с нами – летом, с дедом и матерью – зимой, только на Адвент приезжали.

Альбрехт заболел тогда с горя, пить начал, детей я забрала, а Эйнар … Он еще больше в себя ушел: то ли догадываться начал, то ли сказал кто про ее похождения…Молчал, одна работа на уме была…Так и жили.

Сват оклемался, стал внуков привечать, подарками баловать, сам куда– то нет– нет да уедет, про Кирстен не заикался…

А неделю назад внезапно приехал и сказал, что забирает СВОИХ внуков и уезжает в Англосаксию, где у него компаньон нашелся, дом и дело новое в одном тамошнем порту. Трактир пока, до совершеннолетия Уве, он сдал в аренду…

Мы с сыном мало сказать, что удивились… Вот тут– то всё и прояснилось окончательно: письмо он Эйнару передал, которое Кирстен– покойница оставила… Описала в нем стерва, как она его презирает, как использовала его и меня, как отец ей помог обмануть нас …

Я думала, меня разорвет от злости и вины за то, что не дала себе трудатогдавсё разузнать! Эйнар закаменел просто и молчал…

И всё бы ничего, только добили меня ВНУКИ: оказалось, они давно знают, что мы им неродные, притворялись просто, пока деда дела доделывал…Поэтому теперь с радостью уедут от «тупых нищебродов и вонючих рыбаков»…Даже прощаться не стали…

Вот и не верь после этого, что кровь – не водица….

Эх, наливай– ка еще….Как ты приговариваешь? Пропадай моя …вишня, режь последний огурец? Не вишня? А, всё равно…Ух, хороша…

То, что сын влюбился в тебя, я поняла сразу, как мы из усадьбы вышли… Надеялась, пройдет со временем, но то в нашей породе, видно, любить единожды и крепко…

А, чего уж теперь… Доскажу до конца… Слушай дальше.

Глава 55

Откровения Ильзэ Дан, продолжение

Я сама влюбилась без памяти в шестнадцать, пошла за отцом Эйнара, не оглядываясь, хоть и знала, что не пара мы.

Он – аристократ потомственный, я – крестьянка простая. Отец, как узнал, выгнал из дома, в чем была, чуть не проклял! А мне тогда море было по колено, лишь бы с ним…

Нахлебалась потом – во как! Но любила сильно, почти безумно, и он нас любил: с родней разругался, от титула отказался, сына признал, бросил все и уехал с нами из дома, работал, где мог…

Сыном всегда занимался: учителей нанимал, сам учил и фехтованию, и шахматам всяким разным…Спасибо, друг у него был, помогал – деньги присылал, прятал, если надо было, через верных знакомых работу и жилье находил…

Помотались от души мы по городам и странам за десять с лишним лет, пока не нашел его отец и не приказал явиться на родину – принять род. Да, пока был жив старший брат отца Эйнара, старик слышать про нас не хотел, а тут просил– унижался, обещал признать единственного теперь внука… Обманул, конечно…

Приехали, а там и невеста готова благородная, и указ конунга о браке, и вообще…Меня с Эйнаром ночью усыпили, связали и на Борнехальмё отправили, остров такой посреди моря с военным гарнизоном, что твоя тюрьма…

Нашлись доброхоты – подсказали– просветили…Сын был потрясен известием о том, кто его родня, и что я – шлюха, вроде как, а сам он – ублюдок. Ему было двенадцать, он от новостей да дороги, пока нас везли, заболел сильно… Горел, бредил, думала – всё, не выдюжит, сама чуть не свихнулась!

Слава богу, выжил мальчик мой, а очнувшись, поклялся, что не простит отца и знать его не желает, и что у него самого никогда не будет бастардов. За год на острове НИ РАЗУ ни весточки мы не получили, ни далера,

Кто– то сказал, что ТОТ женился сразу, как нас увезли…Нарочно? Не знаю, но сердце у меня упало.

Один из военных командиров, что там служил и присматривал за нами, собрался уезжать, сделал мне предложение. Я согласилась… Осуждаешь? Больше года прошло тогда…На меня стали косится с интересом так, понимаешь? Примерялись будто… Ну я и решила: уж один– то мужик всяко лучше … Мне было все равно, за Эйнара переживала…

Сначала мы жили с мужем в Зеландии, потом в столицу перебрались, к его родне. Оскар хорошо к нам относился, заботился, старался для нас, как мог, даже подкупил кого– то и сделал новые документы, так я стала Эльзой, а Эйдан – Эйнаром…Да, его настоящее имя – Эйдан.

У мужа с Эйнаром сложились отношения, как не у каждого отца с сыном бывают. Я бралась за любую работу, чтобы оплачивать школу для сына, муж меня в этом поддерживал: тоже мечтал, что Эйнар поступит в университет, станет поверенным – были на то все основания…Родня Оскара нас не жаловала, знамо дело, но я не заботилась о том. Об отце Эйдана мы никогда не вспоминали, но это не значит, что забыли…

Первое время я еще ждала его, молилась, надеялась, что найдет однажды...Но годы шли…И я смирилась.

Оскар умер в одночасье, и все планы пошли прахом… Что было потом, я уже рассказала…

Это история нашей с сыном жизни…Прости за откровенность и спасибо, что не задаешь вопросов…Все– таки необычная ты, виконтесса, уж я– то повидала всяких… Мне так жаль, что…

* * *

Ильзэ не договорила: в дом залетел мальчишка– сосед.

– Тетка Ильзэ, там виконтессу ищут! Ой, здрасьте, вашмилость! Гости приехали, на берегу ждут яхту. Граф и еще один важный такой дядька, иностранец, кажется…

Нина, оглушенная откровениями Ильзэ, не сразу поняла, о чем говорит мальчонка… Полученная информация никак не укладывалась в голове, эмоции придавили, не вздохнуть…

«Ждут яхту? Так разве они не хотели пройтись на ней? Странно» – через груду мыслей протолкнулась одна.

– Ильзэ, я пойду, гляну. И…– Нина подошла и обняла хозяйку дома. – Всё будет хорошо!

Ильзэ не ответила, просто кивнула, продолжив сидеть в изнеможении на скамье.

* * *

Нина на подгибающихся ногах вышла из дома Данов и прошла по берегу к стоящим неподалеку и беседующим о чем– то графу и ярлу, тщетно пытаясь прийти в себя. Выходило плохо, но она старалась, так что к моменту, когда мужчины ее увидели, попаданка смогла немного «сделать лицо».

– Господа, вы не решились прокатиться по морю? – спросила мужчин.

– О, Нинель, и ты здесь? Да вот, Расмуссен и Лунге нас опередили – рассмеялся граф. – Ждем, когда подойдут. Мы с Сигги, если честно, хотели больше по лесу прокатиться –ярл давно не был в этих краях, молодость вспомнили…Так что не думай, что мы струсили!

Герр Сольберг медленно оглядывал деревеньку, берег, море…В его манерах и лице проскальзывало что– то очень знакомое…Нина отмахнулась от показавшейся дикой мысли…

И тут у неё за спиной послышался то ли вскрик, то ли всхлип … Дворяне обернулись, и далее Нина наблюдала в оцепенении, как ярл побледнел до снежной белизны, граф замер на полуслове со сложным выражением на лице, а виновница их состояния, Ильзэ Дан, с прижатой ко рту рукой, медленно опускалась на прибрежный песок, пока не упала и перестала, кажется, дышать…

Потом картинка ускорилась, как на перемотке видео: граф отмер, посмотрел на друга, тот, словно обезумев, бросился к лежащей женщине, упал на колени рядом и начал ее тормошить, гладить по лицу бормоча что– то бессвязное, явно пытаясь привести Ильзэ в чувство, и когда она не отреагировала, вдруг закричал, подняв голову к небу –громко, сильно, страшно!

Нина аж вздрогнула, а граф подбежал к паре и начал оттаскивать невменяемого друга от женщины, приказывая успокоиться…

– Нинель, чего застыла? –рявкнул граф на Нину. – Принеси воды, у неё обморок! Да живая она, беги за водой, я его долго не удержу, здоровый, медведь!

Нина, получив волшебный пендель, помчалась в дом, плеснула в кружку воды из кувшина на столе, поставила тот мимо, посудина опрокинулась, вода вылилась ей на штаны…Нина не остановилась и рванула на скорости к группе на берегу…

К моменту ее возвращения ситуация изменилась: ярл все также стоял на коленях на песке, зато Ильзэ очнулась и, беззвучно шевеля губами, дрожащими руками ощупывала, словно слепая, лицо, плечи, руки, снова лицо свея, смотрящего на неё горящими глазами, из которых катились слезы…

Граф молча наблюдал за невероятной сценой и, заметив Нину, сделал жест – не подходи, после чего осторожно двинулся в её сторону.

– Так я и знал…Рад, что не ошибся…Ты не удивлена? – тихо спросил он попаданку. – Догадываешься, что это значит?

Нине оставалось только кивнуть.

– Это длинная история…Давняя и печальная…Вот только как она закончится? – пробормотал граф.

Нина покачала головой и краем глаза заметила парус в море: это шла к Хесне «Скарлетт». Граф проследил за её взглядом.

– Ну, вот и последний участник драмы на подходе… – тяжело вздохнув, он вернулся к занятой собой и не обращающей ни на что внимание паре.

– Сигурд, поднимайтесь…Посмотри на море…И, прошу тебя, возьми себя в руки и не наделай глупостей, умоляю!

* * *

Нина с тревогой следила за тем, как яхта останавливается прямо напротив их компании…Она видела резкие, нервные движения Эйнара, спускавшего парус, встревоженные лица Расмуссена и Лунге и ошарашенное –Яниса, бросавшего взгляды на берег и в воду – якорь.

Эйнар не дождался спешащей к ним лодки – мальчишки, стоявшие ранее на берегу, торопились забраться на красавицу – прыгнул в осеннее море и поплыл в ледяной воде, благо, недалеко…

«Господи, что сейчас будет?» – билось в голове у попаданки. Граф рядом рвано вздохнул, и Нина почувствовала, что мужчина взволнован не на шутку …

По мере приближения вышедшего на берег мокрого капитана яхты к смотрящим на него с разными чувствами мать,отца,Нинель и графа (последних он вряд ли видел), уровень опасности, используя современную терминологию, стремился к красной отметке: выражение лица Эйнара не сулило ничего хорошего прежде всего ярлу, потому как шел молодой мужчина именно к нему…

Воздух как– будто загустел от напряжения, и время чуть замедлилось: волны отступили от берега и не спешили вернуться, ветер остановился, даже чайки заткнулись в небе, и в этой нереальной тишине отчетливо раздавалось шуршание шагов Эйнара…

Свей, вначале обнимавший Ильзе за плечи одной рукой, медленно отодвинул ее за спину, выпрямился, вышел вперед и открыто смотрел на взрослогосына,в чем сомнений не осталось ни у кого из наблюдавших разворачивающуюся на берегу драму – словно отлитые по одной форме, только первый был покрыт патиной лет, а второй сиял входящей в силу зрелостью...

Нина хорошо видела, несмотря на тревогу и накапливающиеся в глазах слезы, как менялось выражение лица гостя: сначала – недоумение, потом – восхищение и гордость, потом – вина и решимость.

Когда расстояние между родственниками сократилось до пары метров, Эйнар остановился, дрожа и сжимая кулаки и губы – не от холода, а от сдерживаемой изо всех сил ярости…и боли. Она лилась из его покрасневших горящих глаз и направлена была на стоявшего напротив высокого человека – егоотца.

– Эйдан, сынок…– хрипло прозвучала просительная фраза ярла, но громкий окрик названного пресек ее продолжение:

– Я – Эйнар , господин, и мой отец Оскар Дан давно покоится в могиле! ВАС я не знаю и попрошу… – голос Эйнара дал– таки петуха..

– Эйдан, я…– снова заговорил ярл, хотя было заметно, как ударили по нему резкие безжалостные слова.

И Эйнар не выдержал: замахнулся, явно собираясь ударить отца, но тут, проявив неожиданную прыть, на его руке повисла всем телом бледная плачущая Ильзэ:

– Неееет, сынок, нет, ты не можешь! Прошу тебя, умоляю, остановись! – женщина мотала головой, выражая взглядом просьбу, мольбу, страх и надежду. – Дорогой, пожалуйста, дай ему сказать… Пойдем в дом, пожалуйста…Тебе надо переодеться, холодно… Пойдём….Ради меня, сынок, ради меня … и себя…Не торопись казнить!

Ярл смотрел на свою обретенную семью и молчал, давая возможность матери и сыну медленно двинуться в сторону дома, потом также медленно пошел за ними. А зрители выдохнули облегченно – вроде, обошлось…

– Так, Нинель, надо отсюда уходить. Пусть поговорят без свидетелей, итак на годы сплетен простолюдинам хватит. Пауль, Асмунд, возвращаемся в усадьбу – скомандовал граф, и все им перечисленные безропотно подчинились.

Буквально через несколько минут на берегу остались лишь местные ребятишки, разбредающиеся редкие соседи Данов (?) (кому повезло казаться утром дома) и прифигевший Янис Йенсен – на яхте…

Глава 56

Вернувшись в Мозеби, Нина не находила себе места, переживая заново картину встречи отца и сына, вспоминая откровения Ильзэ и пытаясь осознать, чем все это грозит ей и остальным…

Ида встревоженно наблюдала за мечущейся по кухне госпожой, пока не бросила:

– Фру Нинель, сядьте и расскажите, что случилось! На Вас лица нет, и гости какие– то растрепанные приехали обратно…Что произошло?

И Нина, плюнув на конспирацию, как могла коротко, описала верной служанке ситуацию…Ида сидела, открыв рот, но не произнесла ни слова, пока Нина не замолчала, выдохшись…

– Ну и дела….– протянула ошеломленная новостями Ида. – И что теперь?

– Не знаю, милая, не знаю…– Нина, выговорившись, немного успокоилась и ощущала себя сейчас измочаленной и выпотрошенной.

Жена Ивера что– то там покумекала и решительно сказала спустя несколько минут:

– Ну, вот и хорошо, что Эйнар дворянин! Поженитесь и будете жить счастливо! Пора бы Вам ребеночка родить!

Нина аж закашлялась от неожиданности!

– Ой, госпожа, ну Вы прям как маленькая! – рассмеялась Ида. – А то мы не видим, что меж вами искры летят! Уж все испереживались за вас. А теперь– то как все ладно повернулось! Ивер про ярла сказал, что мужик настоящий, а что так жизнь пошла – на все воля божья. Однако ж свела их судьба вновь, значит, то были испытания нужные…Так, хватит страдать! Сорен, а давай чего– нибудь эдакое приготовим…Руки займем.

И сметливый домовой притащил КАПУСТУ! Мол, чего время терять, пришла осень – пора квасить! Нина, хохотнув над воспоминаниями о некоем партийном волейболисте из прошлой жизни, повязала фартук и принялась рубить сочные сладкие кочаны.

* * *

До вечера в Мозеби стояла относительная тишина –где и чем занимались гости, хозяйка не интересовалась. Не дети, чтобы за ними приглядывать, сами разберутся!

Действительно: пока Нина сбрасывала напряжение за приготовлением солений, мужики отправились погулять, серых уток пострелять, и на ужин в усадьбе подавали жареных перепелов (Нина была удивлена, если честно –прежде птицу охотники не добывали), отбивные из оленины (мяса хватит на неделю), винегрет (новое блюдо в меню Сорена), отварную картошку и кукурузу на гарнир, традиционные соленья и рыбу, а также снимали пробу с самогонки Ньяла (ну куб– то припер!), настоянной на зверобое.

– Кхм, виконтесса, однако, талантливые у тебя подданные, как я погляжу. Кого ни возьми! Интересно, это потому, что ты у нас – уникум, или тут места такие? – хлебнув крепенькой настоечки, подтрунивал над осоловевшей с первой рюмки попаданкой сиятельный опекун. –Пауль, что скажете?

Расмуссен, наевшись, был благодушен и расслаблен.

– Граф, оставьте девочку в покое! Она устала, понервничала, а вы шутить изволите… Давайте лучше еще выпьем. Неплохо, неплохо… Милая, значит, это наш егерь– невеличка производит?

– Ага, экс– пе– ри– мен– ти– ру– ет, хм, на досуге…– промямлила Нина. –Граф, скажите, что Вы думаете о …– она махнула рукой – обо...всём …этом?

Граф задумчиво посмотрел на рюмку, едоков и, протяжно вздохнув, серьезно пробормотал:

– Искренне надеюсь, что эта история будет иметь счастливый конец…Думаю, стоит рассказать мое видение ситуации…Все равно рано или поздно о ней будут говорить – много и разное…И не всегда –правдивое и лояльное… Таково, увы, наше общество… Искренности чувств в нем почти нет места…Иногда я жалею об этом...

Рассказ герра Хольгера

Я человек абсолютно несентиментальный, рациональный и даже циничный, что не мешает мне иногда испытывать романтические ,хм, чувства. Однако, идти на поводу желаний сердца я никогда не считал правильным, и уж тем более, рисковать ради этого положением, карьерой, связями. Ну, вы понимаете.

Я не один такой, впрочем. Для нашего сословия браки по расчету, направленные на сохранение чистоты крови – норма жизни и определяющий в воспитании подрастающего поколения постулат. Нравится кому– то или нет – это факт: интересы рода, семьи, государства приоритетны перед личными желаниями отдельного индивида, что обеспечивает стабильность и процветание дворянства. Нинель, я же сказал, что циник…

Конечно, случаются и в высшем свете романтические истории, даже свадьбы на почве нежных чувств. Тот же Брагау... Первую жену он взял таким образом из благородной, но обедневшей семьи, чем, кстати, крайне расстроил своего отца, мечтавшего о более подходящей партии для единственного сына. Хм, думаю, сейчас старый Ольгерд должен быть очень доволен, несмотря на сопутствующие обстоятельства…

Да, определённо, второй брак барона можно считать настоящей удачей – с точки зрения и статуса, и финансов, и политики… Его Величество, само собой, понегодует, подуется, но примет… Зато матушка Кристиана уж точно похвалит сына –она страсть как боялась, что он женится на вдове, да еще, не дай Бог, с детьми…

Что– то я отвлекся…Так вот. Поступок Сигурда в то время меня не насторожил: честно сказать, мне, юноше, все эти вздохи, мечты и разговоры о любви до гроба казались красивыми, но фантастичными. Я не придал значения увлеченности друга простолюдинкой, хоть и очень выдающейся по внешним данным – я видел Ильзэ однажды. Думал, поиграется и остынет. Ошибся крепко.

Сигурд отличался от меня тогдашнего…Он вообще от нас, разноязычных дворян – студентов столичного университета, отличался. Иностранец из высокопоставленной семьи, красивый, умный, отличный фехтовальщик, серьезный ученик, внешне выдержанный юноша оказался чрезвычайно одиноким и ранимым внутри.

Будучи вторым сыном (от второй жены) ярла Герарда Сольберга, он не претендовал на преемственность в роде, добровольно отказываясь от мысли и действий против старшего брата, к которым его, как со временем понял Сигги (и я – много позже, увы), исподволь подталкивал отец.

Глава рода делал ставку на здорового, похожего на себя внешне, дисциплинированного и послушного второго сына, лицемерно предпочитая публично старшего, Герхарда – болезненного отпрыска дочери сильной ветви клана Одден, приближённого к конунгу.

Сигурда дрессировали как собаку, натаскивали в науках и придворных интригах, предъявляли крайне высокие требования и нещадно жестоко наказывали за ошибки, при этом держа подальше от родины. Это было испытанием и благом для Сигги. Он вырос самостоятельным и решительным, но с огромным желанием выйти из– под диктата отца любой ценой. И любовь к Ильзе стала ею.

И нет, он не играл. В том смысле, что она стала главной ценностью для Сигурда, а после и Эйдан. Ради них он был готов умереть, а уж отказ от титула возможного наследника и прочего…

Гнев Герарда был страшен, но… Этот тиран и деспот не был бы собой, если бы отпустил бросившего вызов его планам сына просто так. Он следил за ним, тайно, и в нужный момент использовал снова.

Те годы, что Сигги с семьей, непризнанной официально, мотались по континенту, я периодически им помогал. Нечасто – Сигурд был горд, но иногда принимал и деньги, и помощь. Почему они не поженились? Ярл, скорее всего, подал сыну надежду на признание Ильзэ и Эйдана в будущем или шантажировал матерью и сестрой…Он мог.

Как бы то ни было, Герхард неожиданно скончался, следом умер его малолетний сын, сноха уехала на континент и ушла в монастырь. Перед Герардом встала проблема наследника. Он умолил Сигурда вернуться, наобещал с три короба, заставил жену и выданную уже замуж сестру присоединиться, надавил на родовые обязательства…

Сигурд, подзабывший нрав отца, согласился. К счастью, пригласил на встречу и меня, а я, не знаю, каким чудом, встретил в Ослодале, столице Свеи, бывшего там по делам короны графа Ольсена и упросил его поддержать Сигги, несмотря на наши политические разногласия. Видимо, была на то воля Божья, не иначе.

Ильзэ и Эйдан остались в пригороде, где я снял для них комнату, опасаясь ярла. Мы отправились в дом Сольбергов, и Герард устроил представление с плачем, стенанием, покаянием и мольбами…

В обмен на женитьбу по решению конунга (якобы без его, ярла, ведома и под давлением), формальное сожительство до рождения законного наследника, которому и перейдет в будущем титул, а Сигурд останется свободен от каких– либо еще обязательств, Герард в нашем присутствии внес Эйдана в родословную Сольбергов, написал соответствующий меморандум (мы все его подписали), поклялся на Библии перед клановым священником в исполнении договоренностей, и мы с графом, прихватив документ (что не понравилось ярлу, но он проглотил), покинули родовой особняк. Сигурд просил передать все Ильзэ и обещал после свадьбы их увидеть…Наивный..

Ильзэ с Эйданом исчезли… Сигурду сказали, что они уехали добровольно, после чего пригрозили, что они будут в безопасности ровно до тех пор, пока он будет послушен и поучаствует в рождении сына, требуемого старым ярлом. Сигурд стал заложником родовой чести и собственной недальновидности…

Я не знаю, как он выдержал…Дела короны вынудили нас с Ольсеном вернуться в Кёпенхейген, где я отвлекся от чужих дел, каюсь…

О том, что Сигурд стал послом в Москвении, я узнал спустя пару лет…Удивился, написал, извиняясь, и получил короткий ответ, что друг потерял следы семьи, что принял предложение конунга и живет теперь на чужбине, где мысли о пропавших (погибших, вероятнее всего) любимых не так остры. С отцом, женой и вторым сыном отношений не поддерживает.

Поэтому я очень удивился, когда встретил женщину, отдаленно похожую на ТУ Ильзэ, здесь, в Мозеби…Мне стыдно, немного, но я испугался и ничего не написал Сигги, решив положиться на судьбу. Если суждено, они встретятся. И вот они встретились…

Когда Сигурд пришел ко мне в столице и сообщил, что купил у Брагау поместье на Фалькстаре, я почувствовал…Ну, знаете, эдакую прохладцу по спине, подумал, что неспроста это…Сигги же объяснил покупку и воспоминаниями, и, главное, категорическим нежеланием возвращаться на родину – только ради завершения служебных формальностей. Жить там он не хочет, с родней видеться – тоже.

Признаюсь, я потрясен превратностями и хитросплетениями судеб всех троих……Но уверен, что Сигурд найдет способ воссоединиться с ними. Уж, по крайней мере, имя и статус Эйдана он восстановит, и я приложу все силы и средства к этому, поверьте… Помимо наличия давних соглашений, хранящихся у меня, есть еще кое– что.

К Ингеборге Сольберг, что в последние годы активно мутит воду в Свее, торя сыну дорогу к трону, у тамошних дворян имеются определенные претензии. Есть кое– какие данные, которые не понравятся молодому конунгу Магнусу, несмотря на родственные связи с нею…Своя рубашка ближе к телу, так, Нинель ты говоришь?

Кстати, как ты придумываешь столь меткие фразы? Кронпринц всегда интересуется ими. Да, я хотел бы поговорить с тобой об этом, и, помнишь, ты заикалась о…Асмунд, о чем?

Да, точно – экзамены на должность!

Глава 57

После рубки капусты, еще одной порции откровений и выпивки Нина еле доползла до своей кровати, что, несомненно, было к счастью: не успела ни о чем задуматься – вырубилась!

Утро не окрасило нежным взором ни стены далекого Кремля, ни окрестности Мозеби – на острове вновь заморосил дождь! Очевидно, природа решила задержать обитателей усадьбы внутри, дабы дали они отдых умам и телам, ну или телам, хотя бы, поскольку на умы присутствующих у деятельного графа Хольгера были планы…

«Спасибо, дал выспаться, зараза активная!» – бурчала попаданка, одеваясь и причесываясь под щебетание до противного бодрой Айрис.

– Ой, фру Нинель, это ж какие новости нам Янис вечером принес, а? Эйнар– то – сын того красивого пожилого иноземца, да? Ой, я так взволнована! Такая история! И никто ведь не знал… – продолжала делиться впечатлениями горничная, а Нина думала о своем.

«Я её прибью когда– нибудь! Лейс – герой просто...Хотя, у неё много положительных качеств, это я сегодня на взводе…Как там у них дела? Спросить Яниса? Неудобно…Терпи, казак, атаманом будешь! Раз Янис не сказал, что поубивали друг друга, значит, смогли договориться… И это вселяет надежду на…Нет, Нинка, не загадывай! У тебя всегда загад не бывал богат» – виконтесса, наконец, собралась и спустилась в зал, где Сорен уже накрыл стол для позднего завтрака, а гости покидали комнаты, позевывая и медленно двигаясь на запах.

– Доброе утро, господа! –приветствовала хозяйка мужчин.

– Доброе, милая! Судя по постукиванию капель, сидеть нам дома. Но! –поднял вверх палец граф – это соответствует моим ожиданиям. Давайте поедим и за работу!

Асмунд и Пауль усмехнулись, сочувственно поглядев на Нину, и отдались вкушению пышных оладий с медом и сметаной, пшенной каши (не терпела Нина овсянку), холодных перепелов (остались с вечера) и душистого чая. О Сольбергах никто не упоминал…

* * *

Разговор в кабинете…Да какой там разговор? Пытка апельсинами по три рубля кучка, в которой три штучки, а не разговор!

Граф (тоже переживал, догадалась попаданка) был напорист, въедлив, но, как всегда, вдумчив и сметлив: ухватывал мысль, разбирал, адаптировал и оформлял словесно очень четко и практично.

Речь велась об упомянутых как– то Ниной возможных экзаменах для дворян при поступлении на государственную службу, чтобы не просто по протекции шли в аппарат, а хотя бы немного отдавали себе отчет, что и как собираются там делать. Советнику короля очень импонировал такой подход, особенно, в свете случившегося с кланом Ольсенов.

Мозговой штурм чиновников, законника и иномирянки был продуктивен, результативен, но утомителен: вчерне подготовлены варианты тестов (грамматика, арифметика, история, география, законы), определены должностные обязанности по стандартным позициям, намечены требования к руководящему составу… Вымотались изрядно, даже позитивный Асмунд взмолился, требуя отдыха!

Нина заказала кофе и булочки (Ида, как заранее знала, что так будет, подали быстро), и компания немного расслабилась, когда графу приспичило спросить о пословицах и присказках, нравившихся кронпринцу…Вертелась Нина ужом: в ход пошли ссылки на вдохновение, народную мудрость, рассказы незабвенного герра Лунда и его дневники личного характера (не дай Бог Пауль попросит!).

– Ваша милость, я от имени отца прошу у Вас новые истории –затянул любимую песню баронет. – Может, рискнете описать …ну иносказательно, разумеется…Ну, то что произошло здесь…

– Асмунд, не торопи события! Вот когда все хорошо закончится, тогда и будем сочинять романтик! Лучше поговорим о будущем купленного Сигги поместья барона. Нинель, уверен, ты УЖЕ что– то придумала! –граф вольготно развалился на диванчике, опираясь на подушки, которых Айрис нашила достаточно.

– Да, дорогая я тоже чувствую, что в твоей хорошенькой и умной головке есть план. Кстати, мне очень понравилось плавание на яхте, да? Ваша светлость, как Вы думаете, а не построить ли еще одну такую прелесть? Или даже не одну…– вступил в диалог герр Расмуссен, и Нина мысленно застонала… «Началось в колхозе утро!»

* * *

Выдав мужикам в режиме нон– стоп идеи об охотхозяйстве с функцией дома отдыха «Охотник энд рыболов», либо летнего лагеря для дворянских отпрысков в форме полного погружения в жизнь простого селянина или же с элементами военизированной игры типа «Зарница», а также проведение тимбилдингов для чиновников (мероприятие, направленное на сплочение коллектива), попаданка поняла – пора линять!

Герр Пауль, как дятел, долбил тему яхт– клуба, рожденную под впечатлением от сказанного Ниной, Асмунд замучился записывать тезисы обо всем, а графу пришлась по душе упомянутая вскользь тема нейтралитета Дански и превращение родины в банковский сейф для континентальных богатеев…

Взрослые мальчики так возбудились, обсуждая предложенное, что Нина сочла возможным оставить их спорить, фантазировать, рассчитывать коэффициент попадания в суть, а самой пойти заняться ужином, поскольку и она разошлась не на шутку, а в таком состоянии ей всегда хотелось что– нибудь стряпать…

* * *

Ида, Сорен и Нина рискнули налепить пельменей! Мясо лося вместе со шпиком рубил Сорен, Ида месила по указке Нины упругое тесто, попаданка шинковала лук и отваривала капусту, чтобы было по– сочнее.

Когда дело дошло до непосредственной лепки, кухари зависли: непросто, оказалось, вертеть красивые «клецки»! Сорен был наиболее продвинутым пользователем: не долго думая, метнулся к Гуннару, и мастер «золотые руки», вникнув в процесс, как пошел «выдавать на гора» аккуратные, ровные, причудливо– защипанные пельмешки!

– Гуннар, ты талант! Это невероятно! Вот бы к ним майнезику … Сорен, тащи яйца масло, горчицу и уксус, щас сбацаем!

Пока наверху решались проблемы политико– экономические, в кухне команда попаданки, смеясь и шутя, готовила новое блюдо. Ньял притащил разделанную до конца тушу лося и спросил:

– Госпожа, кости на муку?

И тут Нина остро, до слюноотделения, захотела холодца!

– Ньял, ставь большой котел, будем варить холодец! Только это дело долгое, следить надо…

– Госпожа, сегодня дежурит Томсен– старший, он присмотрит, только скажите, как – выступил Гуннар, и вопрос с забытым закусоном был решен.

* * *

Ужинали поздно, но с таким аппетитом, что никто не жаловался. Вареные пирожки, поданные со сметаной, майонезом, уксусом и бульоном под остатки настойки Ньяла (столичные гости выделили крошке– егерю премию в виде шести далеров, чем смутили его и растрогали) легли на желудки благодарно и тепло. Сытые работники всех отраслей уходили спать с чувством выполненного долга и ощущением, что день не зря прожит…Несмотря на так и не появившихся Солбергов– Данов…

* * *

Те возникли на пороге Мозеби в полном составе утром следующего дня, вызвав у обитателей вздох облегчения и последовавшего за ним любопытства –ну, как?