Текст книги "Ураган Мертвых (= Атака мертвецов) (ЛП)"

Автор книги: Лиза Смедман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Дроу! – взревел демон. – У тебя нет возможности спасьтись! Я твой хозяин!

Халисстра почувствовала кровь – демон разбил ей губу.

– Да, Хозяин, – вздохнула она.

Ветер стих.

– Так-то лучше.

Демон убрал ногу с её головы. Он сел на корточки позади неё.

– Я предлагаю тебе сделку. Ты хочешь свободу, а я хочу кого-нибудь, с кем можно поиграть. Кого-то … более подходящего моим вкусам.

Он склонился и схватил подбородок Халисстры пальцем, проколов её плоть кончиком когтя.

– Подумай хорошенько. Есть ли кто-то, кто может поменяться местами с тобой, чтобы спасти твою несчастную шкуру?

Порыв облегчения заставил Халисстру стать легкомысленной.

– Есть кое-кто, кто… задолжал мне.

– Её имя?

– Каватина.

– Каватина, – демон покатал имя на языке, будто пробуя что-то сладкое. – Кто она тебе? Любовница? Семья?

Облегчение заполнило Халисстру. Она готова была держать пари, что демон не слышал ничего о Каватине. Он был погребён под солью столетия, в конце концов. Всё выглядело так, что её пари может окупиться. Каватина была Рыцарем Тёмной Песни, охотницей на демонов. Убийцей полубогов. Она быстро расправится с балором. Один взмах Клинка Полумесяца и любимый демон Лолс будет мёртв.

Этозаставит Паучью Королеву сожалеть о том, что она отдала Халисстру ему.

Меларн покачала головой в ответ на вопрос демона, но движение ещё больше погрузило коготь в её плоть, заставив её содрогнуться.

– Каватина не любовница мне, и не семья. Она жрица Эйлистри. Я спасла ей жизнь однажды. Уверена, она почувствует себя обязанной сделать то же самое и для меня.

Балор улыбнулся, обнажив кинжалоподобные зубы.

– Превосходно.

Он убрал коготь с её подбородка. Демон выпрямил руку, схватил этот коготь другой рукой и дёрнул. Тот оторвался, извергнув струю тёмной крови. Взяв левую руку Халисстры, балор нажал когтем на её ладонь. Коготь жалил Меларн как горячий воск, пока демон загонял его в её плоть. Когда всё было готово, только тёмная круглая костяная мозоль напоминала об этом.

– Когда ты найдёшь Каватину, дотронься до неё этой рукой и назови моё имя, – инструктировал её демон. – Ты поняла меня?

Халисстра потёрла ладонь, уже сожалея о своём обещании. Пятно на ладони болело, как ожог.

– Поняла.

Балор оглядел её тело, как будто оно было столь же хрупким как паутина, и посмотрел в её глаза.

– Иди. Найди Каватину.

Потом он поднял бывшую дроу над головой и швырнул в воздух.

Небо раскололось пылающей трещиной, и вопящий ветер унёс Халисстру прочь.

* * *

Каватина бежала сквозь леса, не обращая внимания на царапины от ветвей, остающиеся на её коже. Слева от себя она могла слышать барабанщиков, бьющих в щиты – звук, постоянно проносящийся по лесу. Большинство жриц стояли перед ними, идеально сбалансированные мечи с лёгкостью пронзали любых монстров, которых мирские прихожане выманят из укрытия, но Каватина предпочитала охотиться в одиночку.

Она сняла даже свои магические ботинки для Высокой Охоты; на ней был только священный символ. Церемониальный серебряный кинжал болтался на её груди во время бега. Она также оставила множество других волшебных вещей, веря, что благословение богини защитит её. Рыцарь взяла с собой только магический охотничий рог, висящий у неё за плечами на ремне, и свой меч.

Меч пел, когда Каватина бежала, его посеребрённое лезвие вибрировало в тёплом ночном воздухе как деревянный духовой инструмент. Крепко держа клинок в правой руке, рыцарь чувствовала нетерпение оружия. Это был один из двадцати четырёх священных мечей, идентичных собственному мечу Леди Куилью – сделанному, согласно священным гимнам, самой Эйлистри из отколотого кусочка луны. В эфес был вставлен прозрачный лунный камень, который слабо светился синим, когда на него падал лунный свет. Вторая половина лунного камня, однако, стала чёрной – такой же чёрной, как и половина луны, лежащая в тени в эту ночь осеннего равноденствия.

Тёмной как сердца Ночных Теней.

Каватина не хотела думать об этом. Она бежала одна через освещённый лунным светом лес, и было легко притвориться, что изменений, произошедших зимой того рокового года Возвышения Эльфийского Рода, не было вовсе. Что верующие Эйлистри были такими же, как и всегда. Что сама богиня осталась неизменной за последние год-полтора, после присоединения последователей Ваэрона к её собственным.

Каватина перепрыгнула через поваленное бревно грациозно как олень. Она была высокой, с узким, как лезвие меча телом, её мышцы были закалены целой жизнью, проведённой в танце и борьбе. Кожа Каватины, столь же чёрная, как и безлунная ночь, сильно контрастировала с её длинными волосами цвета слоновой кости. Обычно, она заплетала волосы в косу или делала пучок, чтобы они не падали на лицо и не отвлекали её во время сражения, но сегодня они были распущены. Этой ночью Каватина позволила себе просто бежать, готовая ко всему, что пошлёт Лес Шилмист. Она молилась Эйлистри, чтобы она послала ей на пути монстра посильнее. Кого-то достойного поющего меча и руки Рыцаря Тёмной Песни, несущей его.

Каватина услышала рёв охотничьего рога. Другая жрица что-то заметила. Звук нёсся сквозь ночь, призывая остальных присоединиться к ней. Какофония ударов о щиты стихла – барабанщики сделали свою работу и больше не были нужны.

Каватина проигнорировала призыв присоединиться к охоте. Она бежала, пока голоса и рожки не исчезли. Она нагнулась и обнаружила небольшой ручей, сверкающий отражённым лунным светом. Бездумно она последовала за ним, её голые ступни грациозно порхали по камням. Сначала, ручей вился через зелёный лес, но Каватина следовала за ним в горку, и растительность с обеих сторон становилась всё более и более редкой. Рыцарь взобралась на поваленное поперёк потока мёртвое дерево, ствол которого был обкусан с одной стороны. Другие деревья с обеих сторон потока несли следы схожих повреждений. Их кора висела изодранными полосами. Некоторые были без ветвей, остались только остовы стволов, темнеющие на фоне залитого луной неба.

Что-то поедало здесь деревья. Что-то большое.

Каватина замедлила движение, её чувства били тревогу. Она задыхалась от своего бега, но поющий меч держала крепко. Нечто, тоже затихло, будто слушая. Единственный звук исходил от ручья, что тёк мимо лодыжек Каватины, обдавая холодом её босые ноги.

Слабый всплеск раздался слева от неё. Крошечная тварь упала на водную гладь моментом ранее – маленькое чёрное существо с острой мордочкой и круглыми ушами, его голый розовый хвост хлестал по воде, когда оно плыло. Крыса.

Быстро как ястреб Каватина ткнула мечем вниз, протыкая её. Создание, как только кончик меча толкнул его под водой, издало странный шум, почти похожий на плач. Когда Каватина снова подняла свой меч, крыса уже была мертва. Она ударом пальцев стряхнула труп с лезвия на кучу палой листвы в стороне от потока.

Что-то ещё двигалось справа – вторая крыса. Она вынырнула из потока и поплыла в горку через тени, которые дали потоку эльфийское имя. Каватина видела волны, котороые крыса подняла, разбрасывая мёртвые ветви и листья, когда взбиралась на берег, но Каватина не двинулась, чтобы преследовать её. Она уже сожалела, что запятнала поющий меч кровью паразита.

Она опустила кончик меча в поток, позволяя воде отчистить его, и задалась вопросом.

– И это лучшее, что вы можете послать мне, Эйлистри? Крысу?

Эта охота была сплошным разочарованием.

Каватина пошла дальше, следуя за потоком. После нескольких дюжин шагов, она заметила движение слева от неё. Поток здесь поворачивал. Она резко обернулась лицом к чему-то, когда дерево упало в поток с громким всплеском.

Существо вырвалось из земли: огромный жук размером с дом, с мандибулами настолько огромными, как рога у самца оленя, и шестью ногами, оканчивающимися кривыми когтями. Куски почвы скользили по его сверкающему чёрному панцирю, когда он поднимался; он, должно быть, скрывался почти под самой поверхностью. Жук уставился на Каватину, его покрытые ямочками красные глаза слабо сверкали в лунном свете.

Рыцарь улыбнулась и подняла меч. Она готова.

Жук прыгнул.

Каватина направила свой меч в грудную клетку жука. Лезвие врезалось глубоко в плоть. Меч пропел радостную песнь, когда ярко-оранжевая кровь хлынула из раны. Тогда мандибулы захлопнулись, и их острые концы вонзились в бока Каватины. Жук пришёл в ярость, он поднял две свои передние ноги, отрывая дроу от земли.

Дрожа от боли, с кровью текущей вниз по её бокам, Каватина прошептала молитву. Круг сверкающего белого света появился на её ладони, и понёсся от неё, ударив в голову жука. Внезапно слабея, жук осел назад и уронил Каватину на землю.

Каватина покачнулась, но поющий меч по-прежнему был в её руке. Он пел успокаивающую песню, когда она приложила свою свободную руку к окровавленному боку и помолилась. Лунный свет Эйлистри ярко засиял на её коже, когда целебная энергия хлынула в её тело, залечивая раны.

Жук изо всех сил пытался подняться на дрожащих ногах. Прежде чем он смог оправиться, Каватина приблизилась, танцуя, и ударила мечом. Со звуком, похожим на удар секиры, врезающейся в тугую древесину, она отрубила одну из мандибул. Жук лягнул женщину ногой, но Каватина увернулась как раз вовремя. Коготь врезался в поваленное дерево вместо её плоти. Жук освободился, отбросив ствол в сторону как палку. Бревно упало на склон позади потока, ветви затряслись от удара.

Хотя и ослабленный, но всё же жук был по-прежнему жив. Каватина могла бы рубить его всю ночь и так и не убить, настолько жук был огромен. Охотничий рожок, который висел за её плечами, был способен свалить жука, но его звук будет слышен по всему лесу. Это привлечёт других жриц, словно моль. Каватина хотела совершить это убийство сама, мечом и заклинанием, как надлежало при Высокой Охоте.

Жук сделал выпад, замахнувшись на неё оставшейся мандибулой. Предупреждённая перезвоном её поющего меча, Каватина отпрыгнула в сторону, избегая всего, сводя все до касательного удара. Она предприняла ответные меры, пропев молитву, которая вызвала вращающийся круг магической энергии, бледный и сверкающий как лунный ореол. Он разделился на отдельные лезвия сверкающего серебра и иссиня-чёрные клинки, каждый был столь же острым, как и недавно заточенный кинжал. Поворотом руки, Каватины швырнула потрескивающий круг магических лезвий в голову монстра. Поворачивая руку вокруг по спирали, она сомкнула круг. Он сжался в смертельную петлю, которая разбросала остатки чёрного хитина во всех направлениях. Как только петля сомкнулась, Каватина ринулась вперёд и погрузила поющий меч в грудь жука.

Умирая, жук испустил грозный звук. Его крепкие кожистые передние крылья трепетали. Трескучий звук усилился, заглушая тихое пение меча Каватины, похороненного по рукоять в груди жука. Что-то просвистело позади головы Каватины: крылатое, червеобразное существо размером с половину её руки. Потом ещё одно и ещё, пока летучие существа не заполонили воздух.

Каватина выдернула свой меч и отпрыгнула назад, когда жук развалился. Воздух был заполнен дюжинами летающих существ: молодые жуки, поднимались из-под панциря, сформированного передней парой крыл. Как осы, роем покидающие разрушенное гнездо, они гудели в воздухе, заставляя Каватину прятаться и отмахиваться. Она рубила направо и налево своим поющим мечом, разрезав несколько из них надвое, но остальные поднялись в деревья и сбежали.

– Эйлистри! – закричала рыцарь. – Порази их!

Вскинув руку вперёд, она собрала магию от луны и швырнула её в рой. Лунный свет вспыхнул, осветив деревья вокруг широким кругом. Крылья и тела личинок высыхали под воздействием чистой магии богини. Останки градом падали на землю. Небольшой выводок, однако, возможно полдюжины насекомых, улетели в ночь.

Когда каждый из них приземлится, то вырежет себе дом в лесу. Там он будет кормиться и расти. И если это будет самка, то произведёт новый выводок.

Каватина бесшумно выругалась. Только что она не избавила лес от паразитов, а распространила их, как демон, сеющий инфекцию.

Меч в её руке пел победным перезвоном, но Каватина не разделяла его рвение. Она убила выводок жука – почти успешное дело для жрицы, охотящейся в одиночку – но яркого чувства ликования, обычно сопровождавшего убийство, не было.

Вероятно, решила Каватина, причиной было то, что ничто и никогда не сравнится с убийством полубога. Любое убийство бледнело по сравнению с жестокой радостью, что она испытала в тот момент, когда её меч перерубил шею Селветарма.

Её глаза сузились. Не еёмеч. Больше нет. Клинок Полумесяца теперь был мечом Куилью.

Она отбросила, но не могла избавиться от уныния, которое она навевала. В лунном заряде, который использовала рыцарь, чтобы ослабить жука, были полосы темноты, и это были чёрные лезвия в серебряном магическом круге. Напоминание о том, насколько сильно всё изменилось.

Каватина не хотела, чтобы что-то менялось. Звук мужских голосов, поющих Вечернюю Песнь, был таким неправильным. Но они добавили энергию к священному танцу. Ожидалось, что всё закончится криком радости и звоном мечей, а не парой танцующих, крадущихся в темноте, чтобы вложить в ножны мечи разных цветов.

Рыцарь покачала головой. Она не была такой глупой, чтобы пытаться притвориться, что ничего не изменилось. Она не собиралась кидаться в крайности и бросать свою веру полностью, как это сделали многие клирики Ваэрона и горстка верующих Эйлистри. Но это и не значило, что она приняла изменения с энтузиазмом. Некоторые ритуалы, по крайней мере, можно было выполнять в одиночку.

Каватина подтолкнула отрезанную мандибулу кончиком меча. Это был трофей её ночного убийства, один из тех, которых она обычно приносила назад к святыне. Она решила оставить его здесь. Сжечь вместе с другими частями тела жука.

Дроу спустилась вниз по откосу, переступая через остатки хитина и почвы, вывороченной появлением жука из-под земли. Встав на колени рядом с потоком, она отмыла лезвие, побрызгала кожу водой и смыла липкую кровь жука. Затем рыцарь поднялась и стала размахивать мечом туда сюда, суша его. Поющий меч издавал низкий гул, как словно был доволен проделанной работой. Он, по крайней мере, не понимал различий между степенями победы.

Положив лезвие на плечо, наслаждаясь чувством посеребрённого металла на своей коже, Каватина пошла обратно по пути, которым пришла. Для неё Высокая Охота сегодняшней ночью была окончена. Эйлистри направила её, чтобы она пересеклась с монстром, и Каватина уничтожила его. Тот факт, что жук собирался выпустить рой молодняка, был не известен рыцарю, сказала она себе. Возможно, богиня пыталась напомнить ей, что даже крошечный кусочек зла может породить больше зла. Что зло должно быть уничтожено на корню до того, как оно рассеется. Что…

Когда она проходила то место, где видела крыс, движение на вершине откоса бросилось ей в глаза. Мужчина-дроу стоял там, вырисовываясь в пятнах света от луны, проходящей по вечернему небу. И не просто какой-то дроу, а один из недавно обращённых, которых пригласили принять участие в охоте этой ночью.

Как и Каватина, он был обнажён, и его худое мускулистое тело блестело потом от быстрого бега. Клок чёрной ткани закрывал большую часть его лица. Его святой символ. Маска Ваэрона.

Маска, которую носила и сама Эйлистри, как трофей.

Глаза Каватины сузились. Плохо, Ночная Тень вовлечён в Высокую Охоту. Хуже, что их пути пересеклись. Рыцарь взглянула на него.

Мужчина смотрел на землю, потом присел и прошептал что-то настолько тихим голосом, что Каватина не смогла разобрать, что его слов из-за бурления потока. Он кивнул, потом снял кольцо со своего пальца и протянул его. Маленькая чёрная крыса – идентичная той, что Каватина убила недавно – поднялась на задние лапы и забрала кольцо из его рук. Крыса повернула кольцо передними лапами, понюхала и одела на лапу, как будто оно было наручем. Затем зверёк унёсся прочь.

Как только мужчина поднялся с корточек, Каватина поднялась на холм. Она поняла, что делал мужчина – говорил с лесным созданием, без сомнения, спрашивая его о том, где можно найти внушительного монстра. Того, который «докажет» его значимость как охотника. Но это, как и ожидалось, не сработало. Участники Высокой Охоты не должны подкрадываться к своим жертвам и нападать со спины. Ожидалось, что они истребят любого монстра, которого Эйлистри пошлёт им. Убийство должно свершиться при помощи меча, а не ручного арбалета, который Каватина видела привязанным к тыльной стороне левого запястья мужчины. И при этом не предполагалось ношение магической защиты, как например, амулет, висящий на цепочке вокруг его шеи.

– Что, как ты думаешь, ты делаешь?

Мужчина резко обернулся и поднял свой короткий меч. На какой-то момент, Каватина подумала, что он атакует её. Она отвела клинок в сторону поющим мечом; лезвия с лязгом столкнулись.

Глаза мужчины сверкнули гневом.

– Тёмная Леди, – его голос звучал удивлённо, выдавая его волнение. – Вы напугали меня.

Его акцент выдавал новоприбывшего из Подземья, конечно, он не узнал Каватину. Любой на его месте шептал бы её имя в страхе или согнулся бы в покорном поклоне. Только не этот. Каватина была даже больше раздражена тем вызовом, что был ясно виден в его янтарно-оранжевых глазах.

– Ты должен убивать паразитов, а не разговаривать с ними.

Глаза мужчины немного сузились.

– Крыса.

– Крыса, – согласилась рыцарь.

– Лунная крыса, – добавил он. – Существо, которое добываетданные также как и лунный воск.

Невысказанная насмешка отдалась в ушах Каватины. Её поющий меч издал предупреждающую ноту, когда она подняла его.

– Ты ищешь схватки?

Мужчина уставился на неё. Он был так близко, что Каватина могла видеть шрам на левой стороне его лица. Большая часть была скрыта под маской, но то, что было видно, выглядело как старая рана и придавало его левому глазу свирепое выражение.

– Не нужно так смотреть, – сказал он низким голосом и кивнул кому-то позади женщины. – Кое-кто уже нашёл меня.

Каватина отошла, опасаясь обмана, и оглянулась. На расстоянии нескольких шагов в лесу стояла фигура, укутанная в чёрную робу. Хотя лицо скрывал капюшон, Каватина могла видеть руки, такие же чёрные, как и её собственные. Серебряные кольца сверкали на каждом пальце, выдавая в пришельце одну из жриц Киарансали.

– Во имя танца, – на выдохе прошептала Каватина. – Карга.

Мужчина дотронулся до своей маски.

– Защити меня, Леди в Маске.

Тёмный туман размыл его очертания – тьма, испещрённая искрами лунного света.

Каватина спела собственную защитную молитву, и лунный свет слабо замерцал на её коже – лунный свет, изъеденный пятнами тьмы. Затем рыцарь кинула заклинание. Луч холодного лунного света сорвался с её руки, ударив жрицу в грудь.

Вместо того чтобы отступить, Карга вскинула покрытую кольцами руку. Не удостоив Каватину взглядом, она обратилась к Ночной Тени.

– Ты! – закричала она, ткнув пальцем в мужчину. – Ассасин!

Клирик съёжился, подняв одну руку, чтобы защитить глаза. Другой рукой он сделал жест, зеркально повторяющий жест Карги, и его ручной арбалет тренькнул тетивой. Болт пронёсся сквозь воздух, глубоко войдя в горло Карги. Жрица цеплялась за чёрное оперение и издала приглушённый звук, но не упала. Её капюшон съехал, обнажив лицо с впалыми щеками и пустыми глазницами. Белые как кость волосы были спутаны и грязны. Она выдернула болт из горла.

– Это… не сработает, Карас, – проскрежетала она, откидывая болт в сторону. – Не… в этот раз.

Ветерок донёс до ноздрей Каватины запах смерти. Она схватила серебряный кинжал, висящий у неё на шее. Сняв цепочку с шеи, рыцарь вытянула святой символ Эйлистри в направлении немертвой Карги.

– Именем святого света Эйлистри, – кричала она. – Вернись в могилу, из которой восстала!

Каватина держала свой меч наготове. Если жрица– нежить вместо того, чтобы быть уничтоженной на месте, развернётся, она разрежет её надвое. Лезвие пело высокую ноту. Пело нетерпеливо. Клинок был готов к борьбе.

Но Карга ни пала, ни обратилась в бегство. Она двинулась к Ночной Тени, издавая сухое полузадушенное хихиканье из дыры в своём горле.

Мужчина не двигался. Он всё ещё стоял, рука была поднята недостаточно высоко, чтобы защитить его глаза.

Парализован.

Каватина моргнула. Что это былоза существо? Даже нечто столь же могущественное как лич, должно было заколебаться при виде её святого символа.

Каватина прыгнула вперёд, её оружие было поднято. Жрица-нежить повернулась к ней и пропела одну отдельную жалобную ноту. Низким шёпотом, она отразилась в сознании Каватины.

Внезапно, перед Каватиной оказалась её мать. Длинные белые волосы кружились вокруг её головы, когда она вращалась с грацией танцовщицы. Женщина вскинула руку, чтобы встретить опускающийся на неё меч Каватины. Только в последний момент Каватина смогла отвести меч в сторону, чтобы не отрезать руку матери.

Поющий меч проскрипел предупреждение. Пронзительная, быстрая нота прошла через разум Каватины, срывая завесу, омрачившую её разум. Иллюзия её матери сменилась на реальность: высушенный труп, который обладал отвратительным подобием жизни. Белые куски кости выступали через кончики пальцев. Плащ свободно висел на костлявых плечах.

Одна рука метнулась вперёд. Костяные пальцы оцарапали плечо Каватины. На коже появилась рана, как от удара кинжалом. Не глубокая, но болезненная.

– Это не твоё…дело, – прокаркала Карга. Её глосс стал сильнее, и Каватина могла видеть, что рана от арбалетного болта, пробитая в её горле, уже начала затягиваться.

Каватина моргнула, удивлённая полным пренебрежением Карги. Рыцарь подняла свой меч и замахнулась. Опускаясь, поющий меч издал ликующую ноту.

В это же мгновение двинулся и Ночная Тень. Он взмахнул своим собственным мечом вверх в диагональном ударе. Лезвия столкнулись, выведя Каватину и мужчину из равновесия. Карга отпрянула в сторону, не задетая.

– С дороги! – прокричал Ночная Тень.

Карга сделала выпад, ураряя его голой костяной рукой. Только благодаря яростному рывку в сторону мужчине удалось избежать участи быть выпотрошенным. Он задохнулся, когда пальцы царапнули по его бедру и ягодице, нанося глубокие раны.

Стоило Карге отвернуться, как Каватина подскочила и нанесла удар. На этот раз её меч достиг цели. Он вонзился глубоко в шею жрицы– нежити, прорубаясь сквозь тугую сухую кожу и разрезая хребет. Безголовое тело покачнулось, а затем упало.

Ночная Тень уставился на труп, неровное дыхание колыхало маску. Его рука накрыла рану, и мужчина выдохнул молитву. Медленно, кровотечение прекратилось.

Каватина ждала, не сводя глаз с тела Карги, удостоверяясь, что она не поднимется снова. Вместо того чтобы поблагодарить её, Ночная Тень плюнул на труп.

– В следующий раз держитесь подальше.

Каватина напряглась. Она не могла поверить в услышанное.

– И позволить ей убить тебя?

– Она почти сделала это, благодаря вам.

Лицо Каватины покраснело.

– Ты был парализован, – сказала она. – Беспомощен.

– Я притворялся. Чтобы подманить её поближе.

Конечно, он лгал. Чего и следовало ожидать от Ночной Тени. Каватина уже почти сожалела, что вмешалась. Но, обдумав всё хорошенько, она поняла, что паралич исчез точно в тот момент, когда Карга приблизилась достаточно близко для удара мечом. Возможно, он и не врал.

– Мои извинения, – сказала она, наконец. – Если подобное повториться, то я подожду до тех пор, пока не буду абсолютно уверена, что ты нуждаешься в моей помощи.

Она пожала плечами.

– Конечно, в следующий раз ты можешь и не изображать паралич.

Мужчина встретил и выдержал её взгляд. Затем он обратил своё внимание на труп.

– Ее нужно сжечь, – сказал он. – До того как она вновь себя восстановит.

Отрубленная голова слабо покачивалась вперёд и назад, будто хотела сделать именно это. Ночная Тень откатил её от тела своим мечом. Не дожидаясь слов Каватины, он начал собирать сухой хворост и складывать его поверх тела.

– Что… – Каватина остановила себя до того, как задать вопрос.

Как Рыцаря Тёмной Песни её обучение было сфокусировано на охоте на демонов, и о нежити она знала не много. Она не желала выказывать своего невежества, задавая вопросы об этом существе. Она кивнула на отрезанную голову.

– Она знала твоё имя: Карас.

Мужчина кивнул.

– Почему?

– Раньше я был одним из её супругов. Недолго.

– Пока ты не понял, кому она служила?

– Пока я не убил её.

– Ах, – Каватина внезапно поняла. – Она – привидение.

– Да.

Это имело смысл. Жажда мести Карги была не утолена. Их богиня диктовала, что любое неуважение, не важно, насколько мелкое, должно быть наказано. Смертельный выстрел арбалетным болтом в спину от супруга занял бы первое место в этом списке. Должно быть, сама Киарансали подняла её из могилы.

Каватина использовала свой меч, чтобы смахнуть робу с того, что осталось от ног Карги. Они были не больше чем обрубками – носки и передние части стопы были давно стёрты.

– Выглядят так, словно ей пришлось пройти долгий путь.

Карас кивнул.

– Весь путь от Мэримидры.

Каватина взглянула на него.

– Ты был там – в Мэримидре? Когда его захватил культ Киарансали?

– Да. И до этого, когда армия Каргота Адского Отродья наводнила пещеру.

Каватина уставилась на Караса с уважением. Независимо от того, кем был мужчина, он остался в живых. Армия гоблинов, багбиров и огров Каргота сравняла с землёй город Мэримидру во время Молчания Лолс. Согласно рассказам, его улицы были заполнены тысячами трупов после того, как армия покинула его. Обильный урожай для жриц Киарансали, которые управляли тем, что осталось от города.

– Ты видел Каргота сам?

– Нет, хвала тени.

– Это… удача, – сказала Каватина.

Это было бы ложью, если бы она сказала, что не хотела скрестить меч с огненным гигантом, который по слухам был наполовину демоном. Тем не менее, рыцарь решила, что было много и других противников, блуждающих по улицам Мэримидры после падения города. Она бы удивилась, если бы Карга, которую они только что победили, была всего лишь одной из последователей Киарансли, убитых Карасом.

Каватина оглянулась на лунный лес.

– Ты ждёшь ещё кого-нибудь из этих? Ещё привидений?

– Нет.

Мужчина подбросил ещё дров на труп.

– Лунная крыса привела только эту, – добавил он через плечо. – Вы знаете молитву, которая может разжечь огонь?

– Нет.

Карас вздохнул, потом развязал ремни, которыми крепился к запястью его ручной арбалет и снял тетиву с остальной части механизма. Затем он поднял палку.

Каватина вложила меч в ножны и наблюдала за мужчиной, обернувшим тетиву вокруг палки. Он вырезал отверстие в сухом куске дерева древесине и поставил один из концов палки в него, добавив немного сухого мха. Затем дроу, свободно держа верхушку палки, расправил тетиву и быстро завращал с её помощью палку на месте. В конце концов, её основание задымилось. Моментом позже крошечное пламя начало потрескивать на сухом мху. Карас раздул его, постепенно добавляя хворост. Скоро у него уже был костёр.

Огонь облизывал одежду нежити, пожирая её. Потом загорелось и само тело. Оно горело быстро и с большим жаром, тая, как свечка. Карас подкатил голову к костру. Запах горелой кожи поднялся в воздух.

Каватина придвинулась ближе к Карасу, когда голова Карги загорелась. Ночная Тень смотрел без эмоций на то, как огонь пожирал высушенную плоть. Рыцарь задалась вопросом, была ли Карга при жизни красивой – любил ли её Карас. Потом она вспомнила, что в Подземье всё иначе. Женщины просто «брали» мужчин, когда хотели их. Если в случае с Карасом так оно и было, не удивительно, что Ночная Тень не был расстроен.

Каватине было любопытно услышать, как орды нежити Киарансали шли из города, и даже более интересно узнать о Карготе Адском Отродье. Рыцарь повернулась, чтобы спросить Караса о падении и захвате города.

Но мужчина уже ушёл.