Текст книги "Земля - 2 (СИ)"

Автор книги: Лия Светлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10

Как только за Ившемом закрылась дверь, с лица Келли исчезла насмешка, и она прилегла на стол. Не хватало только усложнять жизнь еще одним мужчиной! Разве мало их, таких же обаятельных и притягательных? Те же самые охранники в своих формах, с мужественными фигурами, высоченные амбалы... Келли, на самом деле, не видела ничего приятного в этом описании. Таких мужчин может быть очень много, а по-настоящему... Какой? Не любимый же... Может, красивый? По-настоящему красивый мужчина для каждой женщины только один – будущий муж. Келли тихо рассмеялась своей «законопослушности». В любом случае, ей надо избавиться от Питера, и есть еще Джеф.

– Черт, не размышлять же мне о распрекрасном Ившеме целый день! – она скомкала листочек с координатами Веровски, которые стажер просто запомнил, и выкинула в мусорную корзину.

Спасти от мыслей о нем могли только проблемы. Майкл дал на размышление целую неделю. Чтобы она от всей души понервничала и сдалась под воздействием нервного срыва! Келли была согласна еще в то утро. Прошло несколько дней, и она была не против отдать не только остров, но и все сбережения и свое тело, в конце концов. Какая разница? Ее все равно выдадут замуж за первого попавшегося! Лишь бы жить! Андерсен лениво дремал в кресле, от ОП нет ни весточки, и ни одного посетителя из Львиного города.

Ложная тишина...

Келли просмотрела сегодняшний график босса и удивленно округлила глаза: свободный день, ни одной встречи, кроме Веровски, с которым разберется стажер. Она пошла к Андерсену. Он читал газету. За этим занятием бессмысленное лицо босса всегда приобретало не свойственную ему серьезность и задумчивость. В такие моменты он даже нравился Келли.

– Что, детка?

Как она ненавидела это обращение!

– Веровски попал в больницу, встреча отменяется.

– Билл или Росс? Все время путаю этих засранцев!

– Билли. На сегодня больше ничего нет, Джеф.

– Ты что, забыла? Я просил не загружать четверг.

– Да, все помню, – не смутилась девушка, хотя все было наоборот.

– Едем к Бэрроузу, детка.

Она ласково улыбнулась.

– Пойду, надену плащ...

Когда он вышел в приемную, она была уже готова. Через общий отдел, гардеробную и охрану они вышли на улицу, почти безлюдную в этот час.

– Все звонки автоматически будут переадресованы на мой сотовый. А где стажер?

– Отправила с поручением. Веровски просит копии документов – совсем не разбирается в праве наследования.

– У нас есть шанс ему помочь?

– Если показания свидетелей подтвердят, что он родился раньше брата. Надо встретиться с акушеркой и медсестрами.

– Ившем?

– Не доверяю! Ему лучше заниматься бумажной рутиной в приемной. Я за Сибилл Мэллерс. У нее есть ребенок, значит, она разбирается в тонкостях, которые не известны мужчине, и знает порядки в роддоме.

– Пусть так и будет, поручи сегодня или завтра утром. Если она занята, пусть ее делом займется кто-нибудь другой.

– Да, занята. В Палате Представителей сообщили о новых изменениях в законодательстве. Что-то о комендантском часе и режиме работы. Она должна быть там. Я освобожу ее.

Он кивнул, рассеянно теребя пряжку ремня на бежевом плаще.

Моросил мелкий дождь, но озоном пахло, как после сильного ливня. По соседству желтело одноэтажное здание – Палата представителей, куда граждане обращались по любому вопросу. Представители рассматривали их заявления, предложения и жалобы, чтобы самые важные направить кому-то из ОП. Также они оглашали решения ОП всенародно.

За Палатой представителей стоял маленький домик с голубыми стенами, совсем не видимый с этой стороны. Только вокруг него росли единственные в Нью-Тауне зеленые деревья – ели. Заборчик и низенькие ворота были выполнены методом художественной ковки. Мастера изобразили потрясающих птиц с изящными тонкими клювами и длинными цветными хвостами. На Земле-2 таких существ не было, как считала Келли. Еще в школе они проходили обитателей планеты, и этих она не заметила ни среди диких животных, ни среди домашних, которых разводили в огромной ферме за городом. Это был "Ювелирный дом Бэрроуза" – семейное предприятие, существующее, как говорит нынешний глава, три столетия. Потому что основатели – жители старой планеты. Одни из самых влиятельных людей.

Они дошли до ювелирного за пять минут, а на входе столкнулись с высокой худощавой женщиной с очень светлыми глазами. Не просто серыми, а какими-то стеклянными. Она нервно поправила шарф, который накинула на черные с проседью волосы, и чуть покраснела, столкнувшись с немигающим взглядом Келли.

– Здравствуй, Джеф. Доброго дня, Келли!

– Как Чарльз? – тихо спросил босс, пожав протянутую руку дамы. Элизабет выглядела такой же больной и уставшей, как ее сын.

– Сам знаешь. Келли... Мне очень неловко, – это было ее извинением за синяки и страх!

– Да, мне тоже. Я ведь думала, что умру.

После неловкого молчания все кивнули друг другу и разошлись.

Бэрроуз стоял за прилавком, заворачивая в белое полотенце какой-то предмет. Скорее всего, коробку для украшений. Что это могло быть? Не купленный Элизабет гарнитур или, наоборот, проданный ею?

Андерсен шепнул Келли "Выбирай!" и подошел к хозяину, всегда лично обслуживавшему клиентов. Ведь сюда приходили только влиятельные люди. Пока они тихонько переговаривались, Келли прошлась несколько раз по рядам. Ее умелый глаз легко отличал красивую дешевку от элегантной редкости. Но сегодня она не хотела покупать только лишь красоту или стиль. Она снова и снова задерживалась взглядом на гарнитуре с огромными рубинами. На ее вкус – слишком тяжеловесная штуковина, подходящая только для старух.

Она почти не обратила внимания на мужчину в салатовом комбинезоне и с синей сумкой на плече. Как и все, Келли не замечала класс D. Между тем тот посмотрел на каждого и, узнав хозяина в человеке за прилавком, подошел к нему.

– Похоже, что-то важное, – виновато сказал Бэрроуз Джефу и повернул равнодушное лицо к вошедшему.

– Вам срочное письмо. Распишитесь о получении, пожалуйста.

Тот поскорее поставил росчерк и обрадовано воскликнул:

– А, это мой постоянный заказчик! На каждый день рождения жены он просит подготовить эксклюзивные украшения заранее, – Бэрроуз показал фамилию на конверте и спросил: – Вы знакомы с ним, мистер Андерсен?

– Разумеется. Он ко мне обращался пару раз. И, знаете ли, тоже писал письма! – Андерсен приподнял брови и широко улыбнулся такому чудачеству.

Келли поняла, о ком речь. Мистер Николас Грант – единственный в Нью-Тауне, кто не потерял себя. Он, конечно, из класса В, но упорно жил по своим законам морали там, где только представлялась возможность. Он отличался и внешне: носил шляпы и трости, цветок в петлице, отправлял рукописные письма в особых конвертах с гербом. Мистер Грант не желал забывать, что его предки на старой планете были какими-то родовитыми аристократами. Сколько лет люди жили на Земле-2, а Гранты до сих пор женились только на кузинах.

– Келли, ты выбрала, наконец? – Андерсен тоже не любил, когда рядом был низший класс. Ему становилось неловко. Келли не спрашивала, в чем дело, но ей хотелось верить, что это остатки душевной совести, а не просто брезгливость к так называемым "преступным элементам" общества. Сама она не считала, что D – это сборище правонарушителей, преступников и неудачников.

А этот мистер в салатовом не спешил уходить, хотя не мог позволить себе ни одной бусинки.

Келли подошла к кассе.

– Что скажете о жемчужном ожерелье в три ряда?

– Боюсь, мисс Мид, вы подшучиваете надо мной! – улыбнулся Бэрроуз, краснея от того, что последний посетитель все еще не уходит, а пялится на прилавки. – Прекрасный жемчужный набор вы уже выбрали в предпоследний раз. А эти жемчуга им уступают.

Келли кивнула. Потом посмотрела лукаво на Джефа.

– Ты не согласишься! – и засмеялась.

– Выбирай хоть что!

– Вооон... – показала она красивым длинным пальчиком. Мужчины вытянули шеи и переглянулись: браслет, серьги, кольцо и ожерелье с пылающими рубинами.

Бэрроуз написал цену на листочке и показал Джефу.

– Согласен, – спокойно ответил тот. – Рубины того стоят.

Келли воскликнула:

– Нет, нет, нет! Это же слишком дорого! Я ни за что не соглашусь на такую цену.

Бэрроуз знал, что Андерсен купит все, что угодно своей кукле. Но знал и то, что сама кукла очень щепетильна и не выбирает вещи выше определенной цены. Выпустить клиента без покупки – для него позор. Этой слабостью она и воспользовалась!

– Цена вполне оправдана...

– Да я показала не на рубины! Смотри правее, Джеф.

Они уставились, куда она показала. Только золото, много золота, очень, очень тяжелая вещь – колье в несколько рядов, не меньше десяти. Толщина цепи – один сантиметр. Высшая проба, само собой. Стоит дороже рубинов из-за общего веса и бриллианта в три карата. Это носят только с собранными волосами, потому что бриллиант вставлен в застежку на шее, сзади. Слишком много металла и броско выглядит. Абсолютно не во вкусе Келли, Бэрроуз должен запутаться в ее настроении. Но ведь он очень хочет продать хоть что-то, как же иначе?

Бэрроуз написал цену, гораздо ниже, чем у рубинов.

Андерсен молча расплатился, и Келли получила в руки коробку в черном бархате. Золото всегда в цене.

Они покинули магазин, очень довольные.

– Куда теперь?

– Может, на работу? Я поручу Сибилл новое дело и займусь чем-нибудь.

– Ок, детка.

Коробка с подарком была спрятана под плащом. Они не спеша дошли да Нотариальной палаты, отцепив руки, когда оказались в зоне видимости охранников.

Позади них возвращался из больницы Джон Ившем. Но остановился и прислонился к стене маленького кафе, прикурив сигарету. Никак не мог бросить курить. Однажды почти получилось, но мысли об этой женщине выводили его из себя, и рука снова тянулась к пачке, требуя теплого, дымного успокоения. Он выкурил три сигареты одну за другой. Мысли крутились в голове цветным ураганом. Что сделать, чтобы не думать о ней? У него столько работы, и теперь все в застое.

Выкурив еще две сигаретки, Джон пошел в офис.

Келли знала, что за дорогим подарком следуют долгие приставания. Мокрые губы ползали по ее шее уже десять минут. Она мечтала хотя бы о том, чтоб не осталось следов. Сегодня Андерсен был заведен до предела. Огромная рука с толстыми, твердыми пальцами кое-как справилась с двумя крохотными пуговицами на спине. Она почувствовала кожей прикосновение и спрятала лицо, уткнувшись в его плечо.

Тут раздался стук. Они замерли. Андерсен с поразительной ловкостью застегнул пуговки, и они отлетели друг от друга. Снова постучали.

– Да! – рявкнул босс.

Вошел Ившем. Если в тот раз застукать их ему было смешно, то теперь не хотелось до ненависти.

– Записка от Веровски.

Он положил ее на стол и тут же вышел.

– Мне надо выпить воды... – хрипло прошептала девушка, погладила руку Андерсена и ушла.

Ившем сидел за своим столом, листая кодекс.

– Дело поручат не тебе, не морочь себе голову.

Он посмотрел на нее так брезгливо, как только она мечтала взглянуть на Джефа, и... ничего не ответил.

И тогда по животу ударила комом и расползлась жутко неприятная слабость. Такое с ней было, когда она разочаровала самого близкого человека.

Сил не хватило даже сходить и ополоснуть рот. Она села на место и занялась входящими электронными сообщениями. Из строительной фирмы просили приехать и взглянуть на дом, который (все-таки!) выбрал Андерсен. Она написала Джефу об этом и вызвалась съездить сама. Пока Джон ходил за офисной бумагой, она уже уехала.

Не обнаружив ни Келли, ни ее одежды на вешалке, Джон забеспокоился. Он хотел кому-то позвонить, да только дурацкий телефон для класса С заглючил и отказывался включаться. Использовать стационарный было невозможно.

Он понадеялся, что Келли скоро вернется.

Глава 11

Гарри Кин не поверил собственным ушам: Андерсен? Келли? А поблизости – Нотариальная палата! Это те самые люди, не выходившие из головы уже много времени! Ненависть к несправедливости находила выход, когда он направлял чувства на кого-то конкретного. Гарри выбрал Джефа Андерсена, связанного с делом Элизы, и Келли Мид, красавицу, которая продается за золото и бриллианты. Почему-то ему казалось, что Кэрри Амстронг из той же породы. Он отгонял голос совести, говорившей, что на него повлияли сплетни жены...

Тело так дрожало от возбуждения, что Кин не смог за ними проследить до конца. Он присел на низкую оградку вокруг "Ювелирного дома Бэрроуза" и наблюдал за ними издали. Парочка свернула направо – в сторону Нотариальной палаты. У того же поворота остановилось такси и выпустило высокого худощавого мужчину, который тоже направился в ту сторону. Кин не видел его лица.

Он просидел так довольно долго, не зная, как поступить. Горечь комком сдавила грудную клетку и искала выход. Комбинезон успел промокнуть под этим мелким безобидным дождиком. Его Лиззи драит чужие унитазы и будет делать это всю жизнь, а ведь она очень красива и умна. Гораздо умнее, чем эта пустышка Келли как ее там. Будь у этой твари мозги, она не стала бы продаваться! В классе С и так комфортно живется. Нормальные женщины знают цену своему телу и чести.

Джей... Как бы обмозговать это дельце и связать с Джеем? Самое трудное – выйти с ним на связь, но можно сообщить Рут, которая передает ему листовки. Не сама же она их печатает, должен быть еще один или два связных. По обратной цепи пусть передадут Джею... Тут Кин снова увидел девушку в белом плаще и пошел в ее направлении. Хорошо, что она не села в такси, просто замечательно, потому что он понял, как действовать дальше.

* * *

Келли решила пройтись пешком, охладить горящие щеки. Против обыкновения, она сбросила капюшон, чтобы намокли и волосы.

Каково это – нырнуть в бирюзовое море? Она только слышала о нем.. Келли мечтала лежать под солнцем на песке, даже не на шезлонге или полотенце, и загореть до самого темного цвета, согреть тело до последней точки и потом нырнуть в прохладную мягкость морских волн.

На Земле-2 солнце почти не выходит из-за туч...

Она проходила мимо цветочной палатки и ощутила знакомый запах. Тут продавали очень много арелий – цветов, которые были основной нотой ее любимых духов. Говорят, они были очень малочисленны, но люди начали выращивать их в тепличных условиях и развели в огромных количествах. Крупные белые цветы с голубой каемкой на широких лепестках давали нежное масло с легким, но свежим ароматом. Она купила маленький букет и пошла дальше. "Пахну ли я сама также вкусно?" – подумала Келли. В сочетании с озоном этот вкус кружил ее голову от удовольствия. Стоило подумать об отказе от духов. Мало ли, как они действуют на Андерсена? Или на Джона? Утром его волнение не оставляло сомнений. А после...

Келли зажмурилась и уткнулась носом в букет. Наверно, ей все показалось. Откуда вообще взялись мысли о том, что Ившем ею интересуется? Этого не может быть! Свихнулась. Если какой-то старикашка положил на нее глаз, это еще не значит, что другие мужчины последуют примеру. Тем более, Андерсен – тот еще озабоченный тип. "Келли, не придумывай, что видишь очертания предметов в темноте! Джон ничего к тебе не испытывает!" Она легко убедила себя в этом, и успокоилась. Чувства – это проблема, а взаимные чувства – уже гибель.

Она прошла не меньше четырех километров до фирмы. Заместитель директора встретил ее в фойе, где как раз провожал другого клиента.

– Мисс Мид, не так ли? – приветливо улыбнулся пожилой Мартин Конти. – Хотите, чтобы вас кто-нибудь сопровождал?

– Нет! Проверю все в одиночестве. Пусть никто не отвлекает меня... Э... Пожалуйста.

– Секундочку!

Конти исчез за одной из дверей, пропадал минут десять и, наконец, принес ключи.

– Пожалуйста! Только распишитесь о получении.

Она поставила подпись, схватила ключи и пошла прочь, даже не попрощавшись. Келли успела заметить, как замдиректора поднял брови в удивлении, но не стал комментировать высокомерное поведение представителя Нотариальной палаты – статус не позволял. Он не знал, что она в класса С.

Чем ближе к новому району, тем меньше таксистов. Район для класса В не был застроен полностью, еще оставались пустыри. Постепенно там воздвигались новые коттеджи, хотя архитектурные стили построек различались. Легко угадывался их возраст, а иногда и фирма, занимавшаяся выполнением заказа. Хотя гражданам не запрещалось посещать район, он располагался слишком отдаленно от их сектора и деловой зоны Нью-Тауна, да и причин ехать туда не было. Потому и не кипела классовая ненависть, что люди не видели, как живет власть.

Случайные прохожие совсем исчезли, вот и новостройки: этой костью надо заткнуть лающих собак. Дом Андерсена третий в ряду, если считать с конца. Как и все остальные – двухэтажный, с террасой, балконами и оранжереей. Молодые деснии рассажены не слишком густо, ни одного сорняка, а дорожки украшены плиткой с цветочным узором. Отличался только цвет: наружнюю отделку покрасили в глициниевый.

Келли с непривычки долго провозилась с замком, но попала-таки внутрь. Пахло свежим ремонтом. Широкое фойе не имело ничего общего с домашним уютом в ее представлении, хотя природный камень и натуральное дерево в интерьере и выглядят роскошно. В углу на стене прикреплен был какой-то прибор с мигающей красной лампочкой – скорее всего, отключенная сигнализация. Она сняла туфли, не желая ненароком наследить, и прошла в следующую дверь – за ней оказалась гостиная с лестницей на второй этаж. Здесь дерево уже преобладало, но карминовый и бордовый оттенки не добавляли комфорта.

Она присела на одноногий резной табурет и вздохнула. Можно было рискнуть и выйти замуж за Джефа. Чандлер против? Найдем, чем уговорить! Этот, а может и другой дом стал бы принадлежать ей. Что сделало бы ОП с супругой Андерсена? Возможно, ничего.

Они понимают, что Келли может опередить их и признаться Джефу сама. Он простит, девушка не сомневалась ни в его чувствах, ни в своем мастерстве. Но если они будут действовать сообща, то из больной болячки станут целой гангреной. ОП не нужны такие соперники. Келли имеет очень много, а вдвоем с Джефом – слишком много. За ним – спецотряд Нотариальной палаты, противовес силе ОП и гарант справедливости для класса В. Марк не допустит, чтобы у Келли появилось оружие. Тут проще сразу избавиться от нее. Так что вариант с замужеством отпадает, итог один: от нее избавятся. И, если быть честной к себе, очень жаль подставлять старика. Не говоря уже о супружеском долге. Ее передернуло от отвращения. А потом что-то случилось, но она не поняла, а потеряла сознание, почти не почувствовав боли от удара в затылок.

* * *

Гарри Кин с наслаждением смотрел, как упало безвольное тело на пол, и девушка замерла. Только что он наблюдал, как она шла по улице. Спокойная походка, четкие линии тела под тонким платьем и плащом, бессознательно соблазнительные движения руки с тонкими длинными пальцами, поправляющими прическу или стряхивающими пыльцу арелий с плаща. А потом она потухла и упала, будто и не была полна сил и грации. Гарри опьянел от власти...

Он снял с почтальонской сумки ремень и завязал ей руки за спиной. Красивая, ничего не скажешь. Что сделает ради нее Андерсен? Вероятно, очень много! Джей должен понять и оценить, это ценная возможность вытрясти из одного толстого кошелька много полезностей для их движения.

Он проверил пульс – все в норме. Потом откопал из кармана среди мелочи и мусора телефон и набрал номер Рут.

– Да, Гарри.

– Рут, свяжись с Джеем, – он представил потрясение на ее лице от ноток приказа в голосе.

– Что случилось-то?

– Рут, у меня есть план. Вообще-то, я уже начал его осуществлять. Свяжись с Джеем или дай мне его номер.

– Запрещено, Гарри!

– У меня в руках девушка без сознания, за нее отвалят большие деньги! Она любовница огромной шишки в Нотариальной палате, мне жена рассказала, а она-то все знает! Все!

Рут помолчала, потом со злостью, чем удивила Гарри, ответила:

– Жди! С тобой скоро свяжутся!

Он с некоторой растерянностью поглядел на мутный экран старого телефона, пожал плечами и засунул его обратно в карман. Девушка лежала неподвижно, будто сладко спит. Волнистые волосы падали на лицо и приоткрытые губы. Он поправил их, ощутив мягкость и легкость.

– Интересно, сколько у нас с тобой есть времени, крошка? – расплылся Кин в улыбке.

Он, наконец, почувствовал себя способным на что-то.

Глава 12

Джон прочитал целую полку со старыми делами, сходил на обеденный перерыв в соседнее кафе и вернулся назад в приемную. Ему пришлось ответить на несколько звонков от клиентов, но так как стажер не знал тонкостей их процессов, звонки направлялись сразу Андерсену. Тот, с некоторых пор привыкший просто ставить печати и присутствовать на обсуждении важных договоров, пришел в ярость после третьего разговора и влетел в приемную, чуть не снеся дверь.

– Ившем! – рявкнул он, и он, не испытывая ни грамма страха, вскочил с места, как поступила бы каждая мелкая сошка. – Ившем! Что за некомпетентность!? Я должен отвлекаться из-за каждой мелочи, пока ты дышишь в сиденье?!

– Я только стажер, сэр, – кротко ответил Джон. – Мисс Мид отсутствует уже шесть часов, а я даже не представляю, куда она ушла. Указаний ни от кого из вас не получил.

Андерсен посмотрел на ручные часы, спрятавшиеся под длинным рукавом пиджака. Потом прикинул, как долго отсутствует Келли и пришел в недоумение. Даже если она прошла весь путь туда и обратно пешком, то давно должна быть на работе. Может, возникли проблемы с Леноксом, директором фирмы?

Он достал из кармана телефон, и Джон оценил техническое совершенство аппарата для людей класса B. Остальные не имели права на сенсорные. Босс три раза позвонил Келли, но так и не дозвонился, а в офисе Ленокса ответили, что встретили представителя нотариальной палаты и вручили ключ еще до обеда.

– Ившем, найди Келли! – приказал Андерсен, и тот поразился сильной дрожи в его голосе, – Или она не слышит звонка, или... что-то случилось... Ко мне сейчас придет Мэнни из ОП. А ты займись этим!

Андерсен показал адрес, записанный в блокноте.

– Она должна быть здесь...

Джон запомнил и кивнул:

– Понял!

Он снял с вешалки плащ и пошел на поиски. На улице достал свой простенький телефон и тот, к счастью, на этот раз включился. Синий монитор показал белыми знаками двадцать пропущенных вызовов от Майкла, записанного в справочнике как миссис Дункан. И тот как раз зазвонил в двадцать первый раз.

– Да!

– Где ты пропадаешь?! – зарычал Майкл.

– Сегодня я под прицелами всех начальников, – усмехнулся Джон.

– Келли Мид в заложницах у Гарри Кина, побегушника класса С! – еще громче рявкнул он, но Джон так растерялся, что промолчал в ответ, потому Майкл продолжил:

– Он позвонил Рут и сказал, что хочет выйти на связь с Джеем. Запоминай его номер: ноль, ноль, три, пятнадцать, ноль, двенадцать, восемьдесят один. Прошло уже четыре часа! Этот псих в бешенстве звонил Рут раз десять! Почему ты не следишь за ней? Что с тобой?!

От ярости Майкл не думал, что сам же и задерживает его сейчас. Джон прекрасно понял, что дело скверно.

– Еду! Ты тоже, Майкл!

Джон отключил вызов и набрал номер, Гарри ответил сразу.

– Ну?!

Голос хриплый, совсем не такой, как у прежнего Кина.

– Это Ившем. Где ты, Гарри? Я приеду!

– Расшевелились? Ее отсутствие могли заметить! Кто-то может знать, что она здесь! Авеню пятнадцать, дом одиннадцать, – сорвался мужчина на плач.

– Скоро буду, жди.

– Жду целую вечность!!! – проорал Гарри, и Джон положил трубку.

Таксист довез его прямо до адреса.

Что стало с Гарри? Почему он пошел на преступление в городе, где преступность почти на нулевой отметке? Как он попал в класс D?

* * *

Келли очнулась от прикосновения чего-то влажного и теплого к лицу. Она испугалась, что ослепла, и сейчас на нее нападет пес, дышащий смрадом, воняющий мокрой шерстью.

– Пришла в себя? – хриплый голос напоминал рычание, а рот снова выстрелил медкими брызгами слюней.

Теперь она желала побыть в темноте подольше, боясь увидеть врага. Пусть бы он оставался бестелесным голосом. В темноте можно даже потерять себя, но веки раскрылись, в опасные моменты тело не подчиняется мыслям.

Она лежала на полу, со связанными за спиной руками. Плечи и запястья болели от неудобной позы и стянутых узлов. Над ней нависла голова, обтянутая желтой кожей. Черты лица были такими блеклыми, будто на картонке нарисовали что-то простым карандашом. Жидкие локоны грязно-каштановых волос низко свисали со лба и висков, как замусоленные нитяные кисточки. Видимо, они и воняли, как промокшая под ливнем псина. Но она знала этого человека! Где же они встречались?..

– Красивая, – признал он, но довольно брезгливо.

В последнее время она получает слишком много унижений из-за привлекательности. Неужели красивым женщинам надо жить в изоляции, чтобы на них смотрели издалека и восхищались на расстоянии. Стоит только подпустить кого-то поближе, так начинаются проблемы: то приставания, то оскорбления.

Кто же он? Ведь не шутить же собрался. Неужели ОП подослало своего человека? Но Майкл обещал, что ее не тронут!

– Как ты думаешь, Андерсен – жадный?

Что за?!.

– Мог бы он поделиться со мной любимой куклой?

Она прикрыла глаза, но мысли вертелись вокруг старых событий и воскресших воспоминаний, таких же протухших, как вонь этого психа. Келли повернула голову, и тут затылок пригрозил расколоться и выпустить мозги. Боль помогла вспомнить ее миссию и последнее воспоминание: черная яма, затягивающая в мягкость сна.

– Что я должна сделать? – тихо спросила она.

– Не сопротивляться.

Он провел рукой по изгибу талии, затем вниз – по бедру. Если ОП решило отомстить таким мерзким способом, значит, она на славу поработала. Однако не хочется стать в конечном итоге призом для этого полузверя.

– У меня много денег. Скажи им, что сделал дело, а меня отпусти. Пожалуйста! Я исчезну, и никто не догадается.

– Сказать – кому? Джею? – не понял вонючий.

– Джею? Ты не от Чандлера? – пробежали мурашки по животу, как пляска колючих, ледяных ножек невидимого страха. Неужели ее обманули?

– Причем тут он! Я хочу, чтобы Андерсен заплатил за тебя мне и Джею.

"Ах, вы проклятые ублюдки! "Добряк" Майкл и лживая шайка против тупицы Мид! Итог: минус остров, минус деньги, минус жизнь. Да еще и к Джефу руки тянут!"

Он с любопытством наблюдал за выражением ее лица.

– Где документы? Я подпишу их только в присутствии Джефа. Печати все равно у него.

Они не могут убить ее просто так! Сначала надо получить подпись на дарственной.

– А зачем мне остров? Хватит и денег.

Она ничего не понимала.

– Тогда причем тут Джеф Андерсен? Возьми мои деньги.

Он растерялся, будто остался без трусов, как пошутил бы Лео Морли.

– Нет, подождем Джея! Он скоро появится.

Таинственный Джей! Газеты поливают грязью лидера оппозиции, да только не знают о нем ни-че-го, кроме того, что он, по идее, должен существовать.

– А пока он едет, мы успеем развлечься. Ты же хочешь остаться живой и... целой?

Что-то в его голосе выдавало неподготовленность, импровизацию на ходу. Келли вдруг подумала, что с ним не надо притворяться и дала волю чувствам. Привыкшая сжимать душу до состоянии тончайшего волоска и натягивать его, как скупые улыбки Мэрил Канзак, Келли вдруг столкнулась с проблемой. Она отвыкла быть настоящей. Любое нужное, но лицедейское, выражение лица появлялось мгновенно, по мере необходимости. А искренность потухла. Приложив усилия, она разрыдалась, но оставалась и наблюдателем, глядя со стороны на игру.

– Ты не должен!.. Не тронь меня, пожалуйста... – после этого – вздрогнуть плечами и искривить губы в стоне.

– Тебе-то что? Все равно Андерсен уже откусил от яблочка!

Келли поняла, что выиграет.

– Пожалуйста, Гарри, не надо! Мне скоро двадцать три. Если муж обнаружит, что я не девственница, меня понизят до класса D!

Он отодвинулся и облизнул тонкие сухие губы.

– Ты не девственница!

– Я не сплю с Андерсеном! Он не такой подонок, чтоб подставлять меня!

Теперь надо смотреть в глаза.

– Ты лжешь, шлюха!

– Тебе этого хочется! Но я-то сказала правду!

Она разрыдалась, чуть ли не захлебываясь.

Гарри Кин поверил.

Он отвернулся, засунув руки в карманы спецовки, беспрестанно шепча что-то. Потом помог ей сесть, но затолкал в рот ее шарфик и отошел. Привкус духов во рту вызвал дурноту.

Келли еще долго плакала, пока мужчина созванивался с кем-то, ругался и кричал на "тупую Рут". Келли снова и снова убеждалась: ничего искреннего в ней не осталось. Одна вода, а не слезы. На протяжении часов, что они провели вместе, Келли хоронила себя: она потеряла родное лицо.

Только после нападения Чарльза она расплакалась искренне. Даже если и так, подумала Келли с разочарованием, как человек она потухла.

А потом Гарри увидел через окно такси (Келли слышала шум двигателя) и побежал к выходу. Кто-то приехал. Спасти или убить ее.

* * *

Дом был огромным, роскошным. Джон не разбирался в дизайнерских тонкостях, но со злостью подумал о Келли, «проверяющей» дворец. Сделала ли она этот шаг вынужденно, из-за настойчивых ухаживаний Андерсена? Пойдет ли на сотрудничество с ними? Или согласна получить красивые хоромы и богатенького мужа? А ведь – лакомый кусочек... Даже Джон понимал. Неужели ОП простит свою наглую гражданочку и позволит выйти за нотариуса?

Он постучал в дверь, которую Гарри открыл сразу. В салатовой униформе, постаревший лет на двадцать, с унылым выражением лица и противным голосом. А был юношей с горящими глазами, уверенным и жизнерадостным. Не самым надежным, конечно, но выглядел сильной личностью.

– Быстрей! – прохрипел он, впуская знакомого.

Ее туфли остались прямо за дверью. Гарри провел Джона в одну из комнат, кричащих богатством. От излишества даже зарябило в усталых глазах. У входа в другую комнату были разбросаны помятые цветы, наполнившие помещение ароматом этой девушки.

Сама Келли сидела на полу, прислонившись спиной к стене. Джон расслабился, увидев ее живой. Руки связаны за спиной, волосы распущены. Платье задралось, открывая красивые стройные ноги до самых колен, и тень, упавшая на лодыжки, добавляла им привлекательности. Он впервые их видел. Рот забит ее собственным тонким шарфом, остатки которого свисали до груди. Она покраснела – в плаще жарко. Ни кляп, ни боли в запястье, ни страх не могли стереть с лица отвращение. Джон всегда удивлялся, как легко она может выразить радость или грусть, совсем не требуя времени на перестройку. И сейчас казалось, что кроме величайшего отвращения Келли ничего не умеет испытывать.

– Это любовница шишки из Нотариальной палаты! Сегодня я видел, как он купил ей огромный кусок золота у Бэрроуза. Ради нее старик заплатит что угодно, мы здорово поживимся на его слабости!

Джон осязал ее ненависть. Свою же он старался подавить. Что? Кусок золота? Ничего удивительного...