Текст книги "Две жены моего мужа (СИ)"

Автор книги: Лия Султан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 42

Карим

– Ты закрыл ее в квартире? – устало спрашиваю я телохранителя Зары – Алексея.

– Все, как вы велели, – четко отвечает он. – Шеф, извините, но у нее не все дома. Она с кем-то разговаривала всю дорогу. И это не по телефону.

– Понял, спасибо, Леша. Можешь сегодня уже ехать домой.

– Принято, – отвечает он и отключается.

Надо будет сказать Заре, что охранник теперь везде будет следовать за ней, потому что помимо Линары, есть и другие люди, которые возможно захотят навредить ей. Дильназ под защитой Мусы – он уже два года возит ее и охраняет, к нему никаких нареканий нет. Вот пусть и Зара побудет пока под наблюдением. Тем более сейчас, когда в Астане начался внутренний аудит, а Искандер из-за этого рвет и мечет. Он не ожидал, что Зара внезапно поддержит меня. Да я и сам не ожидал, просил ведь ее быть в тени. Но она молчать не стала. А когда я поехал в Астану и посмотрел в глаза главному бухгалтеру Салтанат, то понял, что она солгала. Я просто напрямую попросил ее воспроизвести наш с ней диалог о премировании Линары, а она, как ни пыталась, не смогла скрыть своего волнения. Губы кусала, пальцы заламывала, все время трогала волосы. Удивляет, зачем она пошла на подлог? Ведь молодая – ей почти сорок, хорошее образование, блестящее резюме и никаких нареканий. Бекжан свел меня с человеком, которому я поручил собрать все, что можно на нее, Чингиза, Аслана и даже родного брата. И если все они “скованные одной цепью”, то каждый получит по заслугам.

К Линаре не еду. Я вообще после выписки больше ее не видел, но теперь чувствую, что надо. Надо поставить точку и помочь ей. Именно поэтому я позвонил психиатру Андрею Кривицкому и попросил приехать к ней завтра вечером. Ей правда пора лечиться, но я не могу вывести ее на улицу – она не в себе.

А пока…пока я приехал к своим девочкам. Знаю, что Зара опять будет колючей, как еж, а вот Диля, когда болеет всегда зовет меня. Дверь мне открывает Нурия и сходу улыбается, как самому дорогому гостю.

– Карим! Как я рада! Столько тебя не видела!

Приобнимаю ее за плечо и тяну носом: она пахнет домашней выпечкой. Сразу вдруг стало уютно и спокойно, как в старые добрые времена.

– Я тоже очень рад, Нури!

– Девочки в детской, – будто мои мысли прочитала.

– Побегу к ним.

– Беги-беги скорее, – довольно повторяет она.

А я лечу наверх, перепрыгивая через ступеньки. Тихонько открыв дверь, замираю у порога, потому что все выглядит так, будто я никуда от них не уходил. Зара гладит спящую Дилю по волосам. У дочки на лбу компресс, чтобы быстрее сбить температуру. Жена не слышит, как я вошел, но через пару секунд чувствует мои шаги за спиной и оборачивается.

– Карим? – шепчет она.

– Как она? – наклонившись, кладу ладонь на плечо Зары.

– Только уснула. Дала ей жаропонижающее.

– Я могу посидеть с ней.

– Хорошо, – поднимает на меня усталые глаза. – Только сначала нам надо поговорить.

Зара встает, поправляет легкое стеганое одеяло, которым укрыта Дильназ, и взглядом указывает на дверь. Мы выходим с ней в коридор и только здесь я замечаю на ее красивой длинной шее пластырь.

– Что с шеей? – глупый вопрос, ведь я и так знаю ответ.

Зара закрывает белую полоску волосами и складывает ладони в молитвенном жесте.

– Карим, я умоляю, сделай уже что-нибудь. Сегодня она пришла ко мне, а завтра придет в школу к нашей дочери.

– Прости. Я не предугадал. После того, как я привез ее из роддома, больше не заезжал.

– Она считает, что я украла ребенка, чтобы разлучить вас, – с горечью произносит она. – Я не знаю, что это: мания преследования, шизофрения или что–то еще, но сейчас она опасна для общества. От нее не осталось ничего от прежней Линары.

– Знаю. Я решу этот вопрос, не волнуйся.

– Я надеюсь, – Зара сделала шаг к детской, но я остановил ее, взяв за руку.

– Постой! Скажи мне, что там делал Аслан?

– Карим, ты не о том думаешь, – вздыхает жена.

– Просто ответь. Или я поеду к нему и спрошу напрямую.

– Аслан уезжает в Арабские Эмираты. Ему предложили работу. Он приехал попрощаться.

– Как вовремя, – хмыкнул ехидно. – Пока у нас идет внутренний аудит, он решил быстро сбежать из страны.

– Почему ты так говоришь? – в ее глазах застывает вопрос. – Ты его подозреваешь в чем-то?

– Возможно.

– Нет, не может быть. Он не такой.

– А ты что знаешь, какой? – вспыхиваю, как спичка.

– Это ты должен знать, – пожимает она плечами. – Ты же с ним дружил.

– А я вот не знаю, – развожу руками. – Оказывается, я ни о ком ничего не знаю.

Зара неотрывно смотрит и хочет возразить, но так и не делает этого. Хорошо ведь изучила мой характер.

– Посижу немного с Дилей, пока не проснется, – меняю тему и иду в детскую.

***

К Линаре приезжаю с небольшим опозданием и всячески извиняюсь перед доктором. Все-таки дочка знает, как вить из меня веревки. То она просьба, то другая и я забыл о времени. Но Андрей Владимирович, к счастью, приехал за пять минут до меня. Поэтому к Лине мы поднимаемся вместе. Она открывает дверь и сходу бросается мне на шею.

– Карим, ты за мной пришел? Отвезешь меня к сыну?

Смотрю на доктора, и он кивает.

– Да. Только сначала тебе надо все рассказать Андрею. Он поможет, – обманом подвожу ее к психиатру.

Женщина, повисшая на мне, совсем не та, что прежде. Худая, высохшая, почти прозрачная. В квартире беспорядок, пыль , спертый воздух. В раковине гора грязной посуды, на столе засохшая еда.

– Вам лучше выйти, Карим, – предупреждает меня врач и чувствую облегчение от его слов. Да, совестливо. Да, неправильно. Я не могу рядом с ней находится.

Больше часа провожу во дворе жилого комплекса, то в машине, то около нее. Нервничаю. Несколько раз жутко хочется позвонить Заре и вскоре сдаюсь и набираю. Ее голос успокаиваю, а я говорю ей, что просто хочу узнать, как дочка.

Наконец, Андрей Владимирович выходит из подъезда, и я иду к нему навстречу. Он всегда очень собран и не выдает никаких лишних эмоций, поэтому считать что-либо по его лицу невозможно. Останавливаемся в одной точке и, предвосхищая мой вопрос, он говорит:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Карим, все серьезно.

– Что именно?

– Мы поговорили, хоть это и было нелегко. Она совершенно оторвана от реальности и действительно считает, что ребенок жив. Но есть одно “но”. В данный момент она переживает не столько смерть или пропажу ребенка, сколько то, что утратила тем самым единственную нить, которая вас связывала.

Пытаюсь переварить его слова, тру лоб пальцами.

– Не понимаю вас.

– Сейчас объясню. У Линары, по всей видимости, бредовое расстройство, которое характеризуется сильными ложными убеждениями. В данном случае, она считает, что вы ее любите, а ваша жена хочет вас разлучить. И еще я вижу в ее поведении четкие признаки “Синдрома Адели”, хотя мы – психологи не выносим его в отдельное заболевание. Это тоже психическое расстройство, длительная любовная одержимость, схожая по тяжести с наркотической. Больной создает себе кумира, преследует его, пишет письма, выдумывает, что объект страсти тоже влюблен. То, что я увидел в квартире – плохо. Она перестала интересоваться внешним миром, следить за собой и за тем, что происходит вокруг нее. Запущен процесс разложения личности. Ей нужна помощь. И как можно скорее.

– Ее надо положить в больницу?

– Желательно. Скажите, у нее были травмы головы?

– Я точно не знаю, – растерянно отвечаю. – Но она попадала в аварию и было, кажется, сотрясение. А в аварии погиб ее муж – мой двоюродный брат.

– Вы похожи? – заламывает бровь доктор.

– Немного. А что?

– Интересно, очень интересно, – задумывается Андрей и начинает ходить из стороны в сторону. – Понимаете, в случае Линары, кажется, сошлись все звезды. Только вот получилась катастрофа, взрыв, – он останавливается и ладонями изображает тот самый "бум". – Во-первых, травма головы запустила определенные процессы в мозге. Во-вторых, ваша небольшая схожесть с ее покойным мужем послужила поводом для так называемого “переноса”. То есть она на вас, – доктор указывает на меня рукой, – перенесла свои чувства к мужу, и усилила их. Ну а в-третьих, я думаю, она ведомая.

– В каком смысле?

– Я думаю, кто-то увидел ее болезненную “влюбленность” в вас и решил ею воспользоваться.

Задумываюсь. Значит, вот так Линара могла попасть в схему против меня.

Глава 43

– Тебе надо лечь в больницу! – холодно говорю, пытаясь убрать ее руки со своей шеи.

– Нет, я не хочу, – мотает она головой и продолжает виснуть на мне.

Врач просил быть терпеливее, но не получается. Меня буквально выворачивает в ее присутствии, хотя я и понимаю, что это болезнь сделала из нее такого человека.

– Линара, да пойми ты! – беру ее за запястья и силой отцепляю от себя. – Если ты не начнешь сейчас лечится, дальше будет только хуже. Посмотри, на кого ты стала похожа!

– Я? – отстраняется она и дергает головой, запустив пальцы в волосы. Жуткое зрелище. – А что со мной не так? Ты же будешь любить меня любой?

Растираю ладонями лицо и еле сдерживаюсь, чтобы не закричать.

– Линара, я не люблю тебя. И никогда не любил. Ты все себе придумала.

– Неправда. Ты любишь, – она топает ногой и вопит. – Это она! Она тебя околдовала, чтобы ты ушел. Она украла нашего малыша и запалтила врачам, чтобы они сказала, что он умер.

– Лина, – хватаю ее за предплечья. – Мальчик действительно умер. Я сам его видел. Сам похоронил.

– Нет-нет. Это неправда, – бьется в истерике женщина. – Ты должен его найти. Он же твой наследник.

– Да услышь ты меня, наконец, – плюнув на все, встряхиваю ее, а она будто ничего не чувствует и выглядит как тряпичная кукла. Вся моя звериная ярость, все мое разочарование рвется наружу, и я уже не в силах контролировать поток. – Нет его. И нас никогда не было. Ты была просто секретаршей, не больше. Я не уволил тебя после того поцелуя, только потому что пожалел. А в Актау тебя взяли случайно, потому что заболела ассистентка Чингиза.

Резко замолкаю и в ужасе смотрю на нее. Я вспомнил. Совершенно неожиданно как обухом по голове ударили. Но в памяти яркой вспышкой всплыл тот самый момент, когда Чингиз говорит, что нам придется взять в командировку именно Линару, потому что другая ассистентка на больничном. Я спрашиваю, можем ли мы обойтись без нее, а он настаивает: мол, замучаемся с документами и встречами.

– Какое отношение ты имеешь к Чингизу, – задаю Лине вопрос напрямую.

– К кому? – отрешенно переспрашивает.

– Не придуривайся. Ты знаешь, кто это. Ты работала с ним.

– Я работала только с тобой. И люблю я только тебя. Ты ревнуешь меня к этому Чингизу? – расплывается она в улыбке – сумасшедшей настолько, что кажется, уже я начинаю медленно сходить с ума вслед за ней. Но в то же время я понимаю, что это конец: Линара ничего путного больше не скажет, потому что потеряла связь с реальностью и теперь живет с вымышленном мире, как и говорил доктор.

– Это замкнутый круг, – отпускаю ее и иду на выход, потому что мне нужно на воздух – подальше от нее.

– Куда ты?! Карим, вернись! – кричит вслед. – Если ты уйдешь…я покончу с собой.

Андрей говорил, что могут быть подобные угрозы, но это лишь манипуляция. Молча обуваюсь и уже собираюсь открыть дверь, как она срывается с места и орет:

– Не веришь мне? Я спрыгну! Прямо сейчас!

– Черт! – несусь за ней и вижу, как она выбегает на балкон, хватается за перила и поднимает ногу. Умом понимаю, что это шоу для одного зрителя и чистой воды манипуляция, но страх все равно берет верх. – Стой, дурная!

Беру ее за талию и тащу назад. Она падает на пол балкона плачет навзрыд. Я же пытаюсь отдышаться. Поворачиваю голову вправо и встречаюсь с растерянным взглядом соседа, который застыл с сигаретой в руках.

– Сестра чудит, – зачем-то сказал я.

– Бывает, – отозвался он и затянулся.

Поднимаю Линару с пола и увожу в комнату, где сажаю на диван. Она задыхается от слез, умывается ими, размазывая капли по лицу, что делает ее еще безобразнее. Хотя я помню, какой красивой она была. Я даже отчего-то вспомнил их с Санжаром свадьбу и то, как Зара шепнула мне на ухо:

– Смотри, какая невеста красивая. И с каким обожанием смотрит на нашего Санжара!

Тяжело вздыхаю, смотря на нынешнюю Линару.

– Я ухожу. Запри дверь.

Но Лина меня не слушает. Она ложится на диван, отворачивается от меня и продолжает плакать. Я все равно решаю уйти, хватит с меня.

Домой добираюсь в девятом часу вечера. Снова раскалывается голова, от которой может помочь только таблетка. Закидываю ее, а потом выдуваю пол-литровую бутылку воду и ложусь на диван в гостиной. Закрываю глаза в надежде быстрее уснуть и перестать чувствовать давящую боль. Считаю про себя, глубоко дышу. Десять. Девять… Пять. Четыре. Три. Два. Один. Черный туман плотным одеялом окутывает с ног до головы. Мне неспокойно даже во сне, но только так я могу забыться. Вот только, кажется, я уже видел этот сон?

Держу в руках телефон и читаю переписку с Линарой. Снова отправила мне свои полуобнаженные фотографии, а значит, окончательно поверила в мою игру, думаю я во сне.

“Горячо. Кто-то очень плохо себя ведет”, – написал ей полчаса назад.

“Так накажи меня”, – ответила она.

“Я уже еду. Жди”.

“Хочу тебя, любимый”.

“Я тоже, малыш”.

Морщусь от своих же слов. Но это мой единственный шанс узнать правду, поэтому я решительно нажимаю на звонок и жду. Слышу, как щелкает замок, а затем открывается дверь. Вхожу и сразу же вижу её. Лина в шелковом халате, черных чулках и на шпильках стоит, опершись плечом о стену и томно смотрит на меня. Н

– Наконец-то ты пришел, Карим. Я тебя ждала, – улыбнувшись, тянет вниз пояс и сбрасывает то, под чем скрывала белье.

Разувшись, подхожу к ней, а обнимает за талию и целует в шею, оставляя след от помады.

– Соскучился?

– Соскучился, – отвечаю глухо.

Лина скользит пальцами по груди и спустившись вниз, касается пряжки ремня. Не даю ей сделать то, что она хочет, перехватываю руку и смотрю в глаза.

– Ммм, хочешь поиграть? – довольно шепчет она.

– Угадала. Давай поиграем, – резко впечатываю ее в стену и наваливаюсь сверху.

– Карим, – из приоткрытых красных губ вырывается стон.

Воспользовавшись тем, что она обезоружена, смыкаю пальцы на ее тонкой длинной шее. Лина закатывает глаза, ее дыхание учащается, а грудь вздымается. И в этот самый момент я начинаю ее душить.

– Карим! Что ты делаешь? – сипит она, смотря на меня безумными глазами.

– Ты хотела поиграть, Лина?

– Отпусти! Отпусти меня! – умоляет она, цепляясь за мое запястье. – Я не могу дышать! Ты с ума сошел.

– Вы этого добивались: чтобы я сошел с ума? Сколько вас? Кто тебя направляет, Линара?

– Я не знаю, о чем ты, – хрипит она. – Я люблю тебя, Карим. Мы же с тобой…

– Ты прекрасно знаешь, как мы с тобой! Я был под наркотиками, когда ты пришла. И ты это знала.

– Нет!

– Не лги, – давлю сильнее, чтобы напугать.

– Отпусти! Мне тяжело дышать, – шепчет она и из ее глаз текут слезы.

– Отпущу, когда скажешь, кто тебя подослал. Кто подлил мне кетамин?

– Я не знаю. Мне сказали сидеть в номере и ждать звонка, а после идти к тебе, – признается, вцепившись в мои руки. – Ключ мне доставили заранее.

– Имя, Линара! Кто?

– Это…Искандер, – всхлипывает Лина, взглядом моля ее отпустить.

Услышав имя брата, освобождаю ее и отступаю. Она падает на пол и откашливается, держась за горло. Я же хватаюсь за голову. не веря, что мой родной человек мог так меня подставить.

Раскрываю глаза и лишь через несколько секунд понимаю, что это был сон. Но такой реальный, будто все это со мной было. А если действительно так и было? Может, мой мозг решил подкинуть мне еще одно воспоминание? И если это так, то мои подозрения подтвердились.

Сажусь на диване, протираю глаза, гул в ушах не стихает, как и тахикардия. Рядом звонит мобильный, на дисплее неизвестный номер.

– Да? – окончательно проснувшись, говорю я.

– Добрый вечер. Следователь Амирханов из городского департамента полиции. Вы были последним, к кому звонила Линара Сариева.

Меня бросает в холодный пот, а слова застревают в горле. Боюсь услышать то, о чем и так догадался. а

– Что с ней?

– Кем она вам приходилась?

– Родственницей. Дальней. Что с Линарой?

– Сожалею. Она погибла. Выбросилась с балкона.

Глава 44

Зара

Сквозь сон не сразу понимаю, что это мой мобильный на тумбочке надрывается и вибрирует. На автомате хватаю его и даже не смотрю, кто звонит.

– Да?

– Зара! Это Карим! Только не паникуй.

Эти три предложения заставляют порывисто сесть на кровати и открыть глаза.

– Карим, что случилось?

– Меня задержали. Я в полиции и у меня есть право на звонок родственнику.

– Почему? Господи, что опять случилось? – пытаюсь сохранять самообладание, но тщетно – паника рвется наружу.

– Линара…покончила с собой. Но обстоятельства складываются так, что…меня обвиняют в ее убийстве.

– ЧТО?

– Знаю. Я не убивал ее. Верь мне, пожалуйста, – он начинает говорить быстрее. – Зара, срочно свяжись с моим адвокатом, который вел дело о разводе. Пусть сразу же приезжает.

– Время вышло, – слышу суровый мужской голос, а затем короткие гудки.

Даже в самом страшном сне я не могла предположить, что все может обернуться таким образом. Вскочив с кровати, включаю и свет и быстро решаю, что делать. Мне надо поехать к нему. Я должна его увидеть, быть рядом. Но тогда Дильназ останется одна. Что делать? Звонить мамам – не вариант, они не должны пока знать. И тогда я набираю лучшую подругу, которая всегда меня выручала.

– Индира! Индира, это я! – громко говорю в динамик.

– А..а…что так поздно, Зара? Два часа ночи! У вас пожар?

– Хуже. У нас Карим в полиции. Его обвиняют в убийстве Линары.

– Б***ь, – выдыхает Индира. – Так, что от меня требуется?

– Пожалуйста, ты не могла бы переночевать с Дилей у меня дома? Не хочу ее будить, она будет задавать вопросы. Я сейчас свяжусь с адвокатом и попрошу его сразу ехать в полицию, а потом дождусь тебя и тоже поеду.

– Дай мне пять минут на сборы, – зевает подруга, – и я выезжаю. Без пробок, думаю, за двадцать минут буду у тебя.

– Спасибо тебе, дорогая! Ты настоящий друг.

– Да, я такая, – бубнит Индира. – Все, давай время не трать, звони адвокату.

Когда подруга отключается, я нахожу в контактах номер юриста и связываюсь с ним. Он объясняет, что не специализируется на уголовных делах, но так как как Карим был одним из лучших и адекватных клиентов, он сейчас же позвонит другу и отправит его на помощь. Я не могу унять дрожь и чуть не роняю телефон от того, что ладошки мокрые-премокрые. Мужчина обещает перезвонить, поэтому все, что мне остается – ждать и собираться. Чувствую себя загнанным в клетку зверьком, что мечется по крохотному периметру и не знает, как выбраться. И если мне сейчас невыносимо, я даже представить себе не могу,, что творится на душе Карима из-за смерти Линары…

И только сейчас до меня доходит весь ужас происходящего. Линара мертва. Она покончила с собой. Я даже не знаю, как…и почему в ее самоубийстве обвиняют моего бывшего мужа? Неужели и после смерти она не даст нам жить спокойно?

Индира приезжает через сорок минут. Сама я на низком старте. Она бежит в дом, а я сажусь в машину и выезжаю в город. Всю дорогу думаю о Кариме, прокручиваю то, что он недавно говорил о Линаре, вспоминаю, как она пришла ко мне на работу и чуть не зарезала. Надо будет рассказать об этом адвокату, поднять камеры, показать, что она уже тогда была невменяема.

В полиции меня к нему предсказуемо не пускают, поэтому я сижу в машин и жду адвоката, кутаясь в легкий кардиган. Майские ночи еще прохладные, на небе висит полная луна, которая сейчас кажется меня не прекрасной, а зловещей. Через час начнет рассветать, и я с нетерпением этого жду, потому что в моменты несчастий, ночь только давит и вселяет страх, а утром приходит надежда на лучшее.

И действительно, когда ночь постепенно отступает, мне будто бы становится легче. Я выхожу на улицу и иду к зданию полиции.

– Простите, вы – жена Смагулова Карима? – поднимаю голову, услышав голос за спиной. По ступенькам спускается солидный мужчина лет сорока – сорока пяти. Он выше меня на две головы, и широкий, как шкаф.

– Да, я его бывшая жена.

Он только хмыкнул и продолжил:

– Меня зовут Лаврентьев Юрий Васильевич. Адвокат по уголовным делам.

– Очень приятно. Как…мой муж?

– Давайте отойдем подальше и поговорим, – предлагает он и мы выходим за территорию полиции.

– Все настолько плохо?

– Все очень неоднозначно, я бы сказал. Проблема в том, что полиция хочет раскрыть это дело по горячим следам и сейчас у них в руках все карты. В квартире погибшей полно отпечатков господина Смагулова. Сосед по площадке видел, как за несколько часов до трагедии, девушка чуть не бросилась с балкона, но ваш муж ее вернул в квартиру. А непосредственно перед падением, этот же сосед слышал, как погибшая громко ругалась с мужчиной в квартире. О чем именно они спорили, он не разобрал. Потом все стихло, а в 22.15 сосед услышал крик, вышел на балкон и увидел девушку на земле в луже крови.

– Господи, – закрываю глаза и прикрываю рот ладонью.

– Далее, полиция осмотрела квартиру и нашла телефон погибшей. В последний раз она звонила именно господину Смагулову. А еще посылала ему любовные послания, на которые он не отвечал. Ему сразу же позвонили и попросили приехать. А пока он ехал, узнали от соседа те самые подробности о ссоре. Вот и сложили два плюс два. Но и это еще не все. Они вытащили видео с камер комплекса, где жила Сариева. В 22.18 на две из них попал мужчина в черной толстовке и с белым узором. Пока никто из опрошенных жильцов его не узнал. Но это и понятно – он был в капюшоне, лица не видно. По телосложению похож на господина Смагулова.

– Толстовка в мае?

– Ну так, – пожимает плечами адвокат. – У вашего мужа была похожая?

– Нет, – напрягаю память, – я знаю все вещи в его гардеробе. Такой точно не было. А что вы думаете делать?

– Для начала нам нужно алиби. Он утверждает, что в девятом часу был дома один. Никто его не видел.

– А камеры? У него же новый ЖК, там везде должны быть камеры.

– Вот и займемся с утра этим вопросом. И еще надо поднять навигатор. Господин Смагулов сказал, что у него он круглосуточно все фиксирует.

– Я даже не знаю, – кусаю губы, – не разбираюсь в этом.

– Ничего, мы все поднимем.

– А мне к нему можно?

– К сожалению, пока нет, – огорчил адвокат. – Но он попросил вам передать, что не виноват.

– Я знаю. Я знаю, – повторяю я, глядя куда-то перед собой.

– И еще вот это, – Юрий Васильевич протягивает мне небольшой листок, на котором записан номер телефон и буква “Б” рядом. Я понимаю, что это и есть тот самый Бекжан.

До дома доезжаю ближе к шести утра. От шока и напряжения спать пока не хочется, энергии вагон и тележка. Но как только я позволю себе расслабиться, произойдет откат. Наверху, в моей спальне спит Индира, Диля в счастливом неведении сопит в детской. А я прохожу на кухню и завариваю себе чай с мятом. Сидя за круглым столом, смотрю в окно на раскачивающиеся ветви деревьев в саду и думаю, что делать дальше. Начинаю клевать носом, понимаю, что вот он и есть – мой откат. Сил вставать и переходить в комнату нет, ноги прилипли к полу, а глаза закрываются. Подложив под голову руки, засыпаю прямо за столом. А просыпаюсь резко, когда слышу шорох.

– Ой, прости, дорогая, – извиняется Нурия, которая тихо мешает что-то в сотейнике. – Не хотела тебя будить, но Диле надо завтрак приготовить перед школой.

– Который час?

– Семь тридцать. Я пришла полчаса назад. Смотрю – ты спишь здесь. Что-то случилось?

– Случилось, Нури, – вздыхаю и прячу лицо в ладонях. – Карима задержали по подозрению в убийстве Линары. Я была этой ночью в полиции.

– Что? – Нурия, державшая в руках тарелку, роняет ее, и она разлетается на мелкие осколки.

– Не поранилась? – встаю из-за стола и подбегаю к ней.

– Нет, стой. Ты без тапочек, можешь порезаться.

В это самое мгновение на столе звонит мой телефон. Иду к нему, обходя осколки, и вижу, что звонит брат Карима.

– Доброе утро, Искандер. Если его можно назвать таким.

– Зара! Почему ты не позвонила по поводу Карима? Почему не сказала, что он в полиции? – раздраженно спрашивает деверь.

– Потому что он не хотел никому говорить. Ты откуда знаешь?

– Теперь вся страна об этом знает, – рычит он в трубку.

– Что это значит?

– На новостных порталах пишут, что “известный бизнесмен задержан по подозрению в убийстве токалки” и что “бывшая жена дежурит у здания о полиции”. Ничего не хочешь мне рассказать?

А что мне рассказать? Что кто-то скинул Линару с балкона и хочет, чтобы все думали, что это сделал Карим?