Текст книги "Целительница для графа (СИ)"

Автор книги: Лия Рао

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5

Я решительно подошла к двери и открыла её. Моё дыхание перехватило, и жаркая волна пробежала по всему телу. На пороге стоял Лиам.

Я не видела его уже полгода, со дня его свадьбы, которую я наблюдала издали. «Что он тут делает? Его родители запретили же ему видеться со мной! И что скажет его жена?» пронеслось в моей голове. Его присутствия странно повлияло на меня – моё сердце билось так часто, что я испугалась, как бы оно не выпрыгнуло из груди.

Он был одет в добротную рубах и штаны, а на ногах его были сапоги из мягкой кожи. Его светлые волосы казались растрепанные от ветра, а голубые глаза возбужденно блестели.

– Лиам? – прошептала я. – Зачем ты пришёл?

– Элис, – он произнес моё имя, и в его голосе я услышала такую тоску, что мне самой стало больно. – Я должен был увидеть тебя.

«Он не должен был приходить!» панически билась мысль в моей голове. «Зачем он терзает себя и меня?»

– Что ты здесь делаешь? – мой голос стал жестким, и я постаралась дать ему понять, что я не рада его видеть.

– Я… Я не могу без тебя, – он шагнул вперед, и его рука потянулась ко мне, пытаясь обнять меня. – Я все ещё люблю тебя, Элис, ты должна это знать.

Волна жара прокатилась по моему телу, и я почувствовала, как щеки начинают гореть. Да, когда-то я тоже любила его, и, возможно, даже сейчас ещё что-то осталось, но это было тогда, в другой жизни. Сейчас он женат, и я не должна ничего чувствовать, не должна поддаваться этим глупым порывам. Я резко отстранилась от него, ощущая, как внутри меня поднимается злость, и стараясь скрыть своё замешательство.

– Ты женат, Лиам, – мой голос дрожал, и в нем слышались одновременно боль и досада, – Что ты несёшь? Разве ты не помнишь, что женился на дочке старейшины? И что теперь ты не имеешь права говорить мне такое?

– Это ничего не значит! – он попытался взять меня за руку, но я отдернула её, словно от раскаленного котелка, чувствуя, как от его прикосновения по моей коже вновь разливается обжигающий жар. – Я женился по принуждению, ты же знаешь! Моё сердце, как глупо это не звучало бы, принадлежит только тебе, и ничем ты это не изменишь!

– Убирайся прочь отсюда! Беду накликаешь, – прокаркал Карл, приземляясь на моё плечо.

– Помолчи хотя бы сейчас, – прорычала я на Карла, не отрывая взгляда от Лиама, и стараясь не обращать внимания на то, как по моему телу пробегает мелкая дрожь. – Уходи, Лиам, пожалуйста. Уходи, я тебя прошу!

– Но, Элис, – он попытался приблизиться снова, и в его глазах я увидела отчаяние, – я…

– Нет! – отрезала я, и со всей силы оттолкнула его от себя, чувствуя, как внутри меня клокочет гнев. – Ты предал меня, оставил на растерзание этим деревенским сплетникам! Ты забыл обо мне! Ты забыл о своих обещаниях! А теперь ты стоишь здесь, как ни в чем не бывало, и говоришь мне о любви. Не смей больше появляться здесь никогда!

– Ты же знаешь, что я не мог поступить иначе. Не мог пойти против родителей. И потерять всё.

– Бедняжечка, – саркастично прокаркал Карл, – Потерять всё… Что же, интересно, у тебя есть? Похоже, что только штаны и твою затасканную рубаху, да и то, наверняка, взятую из сундука твоего тестя.

Лиам злобно глянул на Карла, но затем перевёл взгляд на меня. Он протянул руку, и его пальцы нежно коснулись моей щеки, обводя её контур. От его прикосновения всё моё тело наполнилось приятной негой. По телу пробежала сладкая дрожь, и я почувствовала, как подкашиваются колени. Я так соскучилась по его ласковым прикосновениям, по его горячим поцелуям, и, казалось, что все мои чувства и желания поднимаются со дна души, разрывая все оковы.

Но я не могла себе позволить быть слабой. Не хватало мне ещё связаться с женатым мужиком. Не ровен час, деревенские жители забьют меня камнями как блудницу. Я чувствовала, как губы Лиама медленно приближаются к моим, и, не желая дать слабину, всеми силами старалась противостоять искушению. Лиам продолжал гладить меня по щеке, медленно приближаясь вплотную, и, казалось, вот-вот…

Я собрала последние силы, чтобы прекратить это наваждение.

– И что ты предлагаешь? – Мой голос не слушался меня и сорвался на какой-то хрип. – Ты хочешь уйти от жены? Бросишь её ради меня?

– Нет, конечно, ты знаешь, что это невозможно. Но я всё время думаю о тебе. Позволь мне остаться сегодня ночью у тебя. Позволь приходить к тебе ночами. Никто не узнает. Будем встречаться тайно.

Он говорил нежно, словно уговаривал маленького ребёнка проглотить горькое снадобье, но его слова хлестнули меня, как хлыст, причинив невыносимую боль, от которой в глазах потемнело.

– Стать твоей любовницей? – зло спросила я, стараясь скрыть подступающие слёзы. – Сидеть и ждать тебя, как привязанная собака, пока ты там живёшь со своей женой? Рожаешь с ней детей?

Лиам резко одёрнул руку от моего лица, словно его ошпарило, и его глаза наполнились яростью.

– Да как ты смеешь так со мной говорить?! – вдруг рявкнул он, и в его глазах я увидела такое разочарование и гнев, что похолодела. – Я ведь все эти месяцы страдал! И ради чего? Ради того, чтобы ты меня вот так выставила?

– У тебя есть жена, – мой голос дрожал от ярости, и я не могла больше сдерживать своих эмоций. – Я ведьма, но даже я знаю, что связываться с женатыми мужчинами – это неправильно. Неужели, кроме удовлетворения своего похотливого эго, тебя ничего больше не интересует? Проваливай!

– Ну и ладно, – прошептал он зло. – Ты ещё пожалеешь, что отвергла меня! Ведьма!

Он развернулся и, не оборачиваясь, пошел прочь. Я стояла на пороге и смотрела ему вслед, не в силах пошевелиться.

– Ну и дурак! – прокаркал Карл сердито. – Агафья бы на твоём месте не церемонилась, а какое-нибудь проклятие наслала! И правильно сделала бы, а то ходит тут, ноет, женился он, видите ли, по принуждению. Так зачем, спрашивается, женился? Слюнтяй! Давай я его заклюю! Ишь, припёрся к нам!

– Ты ещё пожалеешь! – раздалось вдруг откуда-то из темноты, я вздрогнула как от удара от этого крика.

– Оставь его, Карл, – прошептала я, закрывая дверь и прислоняясь к ней спиной, чувствуя, как по щекам катятся слёзы. Я чувствовала себя опустошённой и подавленной. «Как мне сделать так, чтобы прошлое больше не беспокоило меня?»

– Да ладно тебе, не плачь, – сказал Карл, мягко клюнув меня в щеку, – Не плачь из-за него, он того не стоит. Подумаешь, какой-то деревенский хлыщ!

Глава 6

Слёзы катились по щекам, и я не могла понять, плачу ли я от обиды, от злости или от разочарования. Я знала, что поступила правильно, но, несмотря на это, мне было мучительно плохо, и чувство одиночества сдавливало мою грудь, словно железными тисками.

Карл наблюдал за мной, сидя на полу рядом несколько минут, а затем мягко ткнулся клювом в мою руку.

– Ну всё, хватит тут раскисать, – проворчал он, – Я, конечно, понимаю, что ты, как и все люди, слишком мягкотелая, но всё же. И вообще, ты, что это, кашу не будешь есть? Она же остынет!

Я невольно улыбнулась сквозь слёзы, и, вытерев их рукавом, с трудом поднялась на ноги.

– Конечно, буду, – пробормотала я, стараясь не смотреть на его.

– Агафья бы тебя за такую мягкотелость давно бы выпорола, – продолжил Карл, садясь на стол и глядя на меня с укором, – Сказала бы, что так только бесхарактерные девки себя ведут. Она бы, на твоём месте, его бы враз отвадила! И ни за что бы не стала с ним разговаривать, а враз порчу наслала! А ты вот, нюни распустила!

– Бабушка Агафья в жизнь на меня руку не поднимала, Карл, – ответила я, усмехнувшись, – И, возможно, я не так хороша и сильна, как она, и, возможно, у меня никогда не будет её силы и мудрости, но я стараюсь, как могу.

Мы поужинали гречкой с грибами. Не обращая внимания на Карла, я привела себя в порядок, стараясь отогнать от себя навязчивые воспоминания о Лиаме. Я умылась холодной водой, надеясь, что она смоет с моей кожи не только грязь, но и остатки его прикосновений. Я расчесала волосы, заплела их в косу, и переоделась в ночную рубаху.

За окном давно стемнело, и избушка погрузилась в тишину, нарушаемую лишь тихим потрескиванием дров в печи. Я улеглась в свою кровать и закрыла глаза, но сон, как назло, никак не шёл. Я ворочалась с боку на бок, вспоминая о Лиаме. Его образ, нахальный и самоуверенный, никак не хотел меня покидать. Его лицо, с горящими от вожделения глазами, его прикосновения, такие нежные и обжигающие, его слова, полные лжи и эгоизма – всё это продолжало преследовать меня.

Карл наблюдая за мной, молча, со своей жёрдочки, а затем, неожиданно, нарушил тишину:

– Может зелье какое снотворное сваришь и выпьешь? И спала бы потом, как младенец. А ты вон маешься.

– Не надо. Всё нормально, Карл, – прошептала я, отворачиваясь к стене, и чувствуя, как по щекам снова текут слёзы. – Я почти уснула.

– Ну ладно, ладно, – пробормотал он, – Спи, девочка. И я буду.

Я ещё немного поворочалась, стараясь найти удобное положение, и, наконец, провалилась в беспокойный сон.

Ночь, словно тёмное покрывало, окутала меня своими объятиями, и вскоре я погрузилась в странное сноведение, полный смутных образов и тревожных предчувствий. Сначала я увидела себя в лесу, но это был какой-то незнакомый лес – деревья, словно великаны, устремлялись кронами ввысь, и тени, густые и зловещие, казались живыми. В воздухе витал странный аромат, одновременно манящий и тревожный, и он окутывал меня, словно невидимое облако. И в этой незнакомой местности я увидела его.

Это был незнакомый мне мужчина. Он был высок и статен, не меньше тридцати лет, с густой, тёмной бородой, которая обрамляла его лицо, словно воинственная грива, и тёмно-русыми волосами. Его кожа была загорелой и немного обветренной. Его фигура была мускулистая и крепкая, а через расстёгнутый ворот грубой рубашки проступали многочисленные шрамы. Простые, но крепкие штаны и высокие кожаные сапоги свидетельствовали о долгих странствиях и непростой судьбе. Он одновременно пугал и притягивал меня своей загадочностью.

Он шёл ко мне откуда-то издалека, и каждый его шаг был наполнен уверенностью и силой. По мере того как он приближался, я всё сильнее ощущала странное беспокойство, но одновременно с этим меня тянуло к нему, как мотылька к пламени. И когда он подошел ближе, я увидела его глаза. Они были необыкновенными – янтарные, словно два куска застывшего солнечного света. Они смотрели на меня как-то серьёзно и немного удивлённо, словно он старался разгадать какую-то тайну. Он рассматривал и изучал меня, с таким пристальным вниманием, что у меня от его взгляда перехватывало дыхание и по телу разливалось волнение и трепет.

Я напряжённо силилась вспомнить, где видела эти глаза, такие же янтарные, с этим пронзительным внутренним светом, и вдруг словно молния пронзила мой разум – у того странного волка, что встретился мне в лесу! Только у волка они были полны ярости и мучительной боли, а глаза этого мужчины казались просто серьёзными и испытывающими, словно он пытался прочесть меня как открытую книгу, заглянуть в самую мою душу. Я хотела спросить его, но слова словно застряли комком в горле, и я могла только молча смотреть на него, чувствуя, как внутри меня нарастает странное, волнительное напряжение.

Вдруг, словно из ниоткуда, я услышала резкий, настойчивый крик петуха. «Петух в лесу? Что за глупость, даже для сна!» подумала я с досадой, стараясь вернуться обратно в этот таинственный сон, где был этот загадочный мужчина, с янтарными глазами. Но, как назло, крик петуха повторился, ещё более громкий и настойчивый, словно дразня меня. Я почувствовала лёгкое раздражение. Когда же петух закричал в третий раз, я поняла, что петух кричит не во сне, а наяву.

Я резко открыла глаза, увидела знакомый бревенчатый потолок моей избушки, и вдыхала свежий аромат раннего утра. В голове моей ещё витали образы из сна, я всё ещё видела взгляд янтарных глаз, но постепенно они начали отступать, уступая место реальности. Где-то вдали, в деревне, надрывались петухи, провозглашая наступление нового утра. На жёрдочке, тихо сидел Карл, его чёрные глазки-бусинки наблюдали за мной, ожидая, когда я проснусь.

– Ну что пора вставать? – бодро сказала я ворону. – Нас ждут дела.

– И какие же у нас дела? – спросил Карл, с любопытством глядя на меня. – Собирать травы, или опять волков лечить?

– Нет, сегодня мы пойдем в деревню! Нужно пополнить запасы, и, купить мне новое платье.

– Вот это ты правильно придумала, – одобрил Карл, приподняв одно крыло, – Может, хоть там увидим что-нибудь интересное, а то скоро зачахну тут от тоски.

Глава 7

Утро обдало меня прохладой, когда я вышла из избушки. Воздух был свеж и пах сосновой хвоей и влажной землёй. Карл, как всегда, с видом самодовольного властелина, восседал у меня на плече, лениво поглядывая на меня одним глазом.

Мы шли по лесной тропе, ведущей к деревне. Тишину нарушало лишь мелодичное пение птиц, а солнечные лучи, пробиваясь сквозь густые кроны деревьев, золотили лесную тропу, создавая причудливые узоры на земле. Я старалась сосредоточиться на окружающей красоте, на трелях птиц, на шелесте листвы, но образ мужчины с янтарными глазами, словно назойливый призрак, никак не хотел покидать мою голову, всё время возвращая меня в мир сновидений.

– О чём задумалась? – проворчал Карл, нарушая тишину.

– Просто думаю, – уклончиво ответила я. – О том, что нужно купить в деревне.

Тропа вскоре вывела нас к полям, а затем и к окраине деревни.

Деревушка была небольшой. Дома, построенные из грубого бруса, с соломенными крышами, располагались вдоль кривой деревенской улицы, словно разбросанные ветром. Дворики были огорожены плетнём, а кое-где виднелись небольшие огородики, где местные жители уже возились, копаясь в земле. Дым из труб тянулся к небу, и в воздухе витал запах печёного хлеба и коровьего навоза.

На главной площади, у колодца, собралось несколько девушек, они оживлённо переговаривались, и, время от времени, заливисто хохотали. Рядом с площадью располагалась небольшая лавка, где можно было приобрести продукты и прочие необходимые в хозяйстве вещи. Кузнец, в своей мастерской, ковал железо, звон его молота раздавался на всю округу, и даже заставлял Карла вздрагивать. Несколько мальчишек бегали друг за другом, поднимая пыль, а собаки лениво развалились на солнышке, наблюдая за происходящим.

Я уверена направилась к дому местной ткачихи, предвкушая, как, возможно, скоро обзаведусь новым платьем. Я уже мысленно примеряла простое платье из льняной ткани, с длинными рукавами, без лишних украшений, такое, в котором было бы удобно странствовать по лесу, но в то же время можно было бы показаться на людях.

Проходя мимо колодца, я старалась не обращать внимания на смеющихся и поспешила пройти мимо, но вдруг, одна из них меня окликнула:

– Эй, ведьма! Это ты? Подойди-ка сюда!

Я остановилась, окинув девушек взглядом. Их лица выражали нескрываемое любопытство, а в глазах некоторых читалась откровенная неприязнь. Не желая казаться грубой и давать повод для новых сплетен, я нехотя подошла ближе, чувствуя, как внутри меня нарастает напряжение.

– Чего вам нужно? – спросила я, стараясь скрыть неприязнь в голосе.

– Да так, посмотреть на тебя поближе, – ответила симпатичная девушка, с наглым выражением лица. – Говорят, ты тут по лесам шастаешь, с воронами разговариваешь, да траву собираешь. И ещё говорят, что ты привороты делаешь и проклятья накладываешь. Это правда?

– Это не ваше дело, – ответила я, стараясь говорить как можно спокойнее.

– Да ладно тебе, не стесняйся, – усмехнулась другая, глядя на меня, словно на диковинку. – Может нам помощь твоя нужна. Приворожить кое-кого хотим.

– Да, я ведьма, – ответила я, стараясь не дать волю раздражению. – Но приворотами я не занимаюсь. Только лечу.

– Ага, а мы все тут дурочки, – проворчала первая девушка. – Ты думаешь, мы не знаем, что ты Лиама приворожила?

Мои брови поползли вверх от удивления. «Что за чушь они несут?» И только тут я узнала в девушке, которая говорила с таким ядом в голосе, жену Лиама. Она смотрела на меня с такой ненавистью, что, казалось, готова была разорвать меня на части.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – ответила я сдержано, хотя от этого её взгляда меня бросало в дрожь.

– Не ври, дрянь! – взвизгнула она, – Он сам мне всё рассказал! Что ты его опоила своим зельем, и теперь он бредит только тобой! А я-то, наивная дура, верила ему, когда он мне в любви клялся! Но я тебе это так не оставлю, мерзавка!

– Это его выбор, а не мой, – спокойно ответила я, стараясь не выдать своего внутреннего волнения, хотя моё сердце бешено колотилось. – Если он с тобой несчастлив, то, может, тебе нужно с ним поговорить, а не меня во всём винить.

– Ты ещё смеешь со мной спорить, ведьма! – закричала она, делая шаг ко мне. – Сейчас я тебе покажу, как чужих мужей уводить! Да ты его и близко не получишь, слышишь?!

Остальные женщины, как по команде, окружили меня, словно стая хищных птиц, готовых наброситься на свою жертву. Я сжала кулаки, готовая дать отпор, но вдруг передумала. Спускаться до их уровня мне не хотелось.

– Мне пора, – сказала я, стараясь звучать как можно увереннее, и, развернувшись, быстрым шагом пошла прочь от них, стараясь не обращать внимания на их проклятия, летящие мне в спину.

– Ты ещё пожалеешь, ведьма! – не унималась жена Лиама, – Я тебя со свету сживу! Никогда, слышишь, никогда не смей приближаться к моему мужу, иначе худо будет! – разносилось у меня за спиной.

Хоть я и старалась казаться спокойной, я всё же чувствовала, что меня трясёт от этого неприятного разговора.

Я постаралась уладить свои дела с ткачихой как можно быстрее, словно опасаясь, что злые языки деревни донесут до неё сплетни об мне, и она передумает иметь со мной дело. Женщина оказалась простой и добродушной, и мы быстро пришли к соглашению. Я сделаю ей несколько снадобий и мазей из лесных трав, которые я так хорошо знала, взамен на простое льняное платье, которое она согласилась сшить для меня. В другие лавки я даже не стала заходить. «Всё, что мне понадобится, я смогу найти в лесу,» подумала я гордо.

Идти обратно через деревню, где меня ждали эти змеиные взгляды и ядовитые слова, я не решилась, и, обойдя дома, свернула на просёлочную дорогу, которая вела через поля. Я решила, что лучше уж пройти лишний путь, чем снова столкнутся с женой Лиама.

Вернувшись в избушку, я бросила взгляд на свою кровать. Внезапно, воспоминание о мужчине с янтарными глазами пронзило меня, словно луч солнца сквозь тучи. Его образ возник так же ярко и отчетливо, как ночью. За ним последовал образ раненого волка – тот же янтарный свет в глазах, только теперь наполненный болью. Я почувствовала, как меня словно тянет к нему, и поняла, что должна посмотреть, как он там. Всё-таки он лежал один, смертельно раненый в лесу.

– Карл, – обратилась я к ворону, собирая несколько склянок с мазями и настойками, – нам нужно в лес. Вернее… мне нужно.

– Зачем это? – прокаркал ворон, склонив голову набок. – Сегодня же был не день трав, а день глупой суеты в деревне.

– Посмотреть, как там волк, – ответила я.

– Ты что, с ума сошла? – с тревогой воскликнул Карл. – А если он тебя съест?

– Да он же ранен, – возразила я. – Он даже двигаться толком не может.

– Ну так ты же его и лечила! – не унимался ворон. – Сейчас, пока выздоравливал, злости накопил, а чтобы силы прибавилось – сожрёт тебя, глупая!

– Ох, да перестань ты! – раздражённо выдохнула я. – Ты со мной пойдёшь или дома останешься?

– Конечно, пойду, – пробормотал Карл. – Я Агафье обещал присматривать за тобой. Кто же тебя от волка-то спасать будет, а? Э-хе-хе…

Он что-то ещё ворчал себе под нос, когда мы вышли из избушки.

Глава 8

Я быстро шла лесной тропой, хорошо знакомой и исхоженной вдоль и поперек, направляясь к поляне, где оставила раненого волка. Карл, как всегда, ворчал всю дорогу, словно недовольный старик, примостившись на моём плече и комментируя каждое моё движение.

– Ох, и зачем мы туда идём, а? – бубнил он, сидя на моём плече. – Чувствую, найдём себе приключений на голову.

– Перестань ворчать, – ответила я, не поворачивая головы, – Я просто хочу убедиться, что он жив.

– Жив? – передразнил он, – Да он сейчас как подскочит, да как цапнет тебя, что от тебя только мокрое место останется! Агафья бы никогда так не рисковала.

– Он не станет на меня нападать, – пыталась я убедить себя и ворона.

– А почему, собственно, не станет? Он, что, тебя признал? Небось, по запаху твоих трав узнает?

Я промолчала, стараясь не тратить силы на пустые споры. К тому же, что-то внутри меня соглашалось с ним – эта привязанность к раненому зверю была действительно странной. Что-то неодолимо тянуло меня вперед.

Наконец, мы вышли на поляну. Волк лежал на том же месте, неподвижно и тихо. Мне даже показалось издалека, что он мёртв. Я осторожно подошла ближе. Делая очередной шаг, я случайно наступила на сухую ветку. Она громко хрустнула под ногой. Вдруг волк вздрогнул, дернул ухом, а затем, из последних сил, приподнял голову. Его янтарные глаза впились в меня, настороженные и пронзительные, словно он был готов защищаться до последнего. В его взгляде была усталая настороженность, словно он был загнан в угол, и не знал, что ему ждать.

Я замерла, чтобы не напугать его еще больше.

– Тише, тише, – проговорила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверено, – Я не хочу тебе зла, я не враг. Я пришла помочь, – я медленно подняла руку, показав ему мешочек с травами и мазями, стараясь не делать резких движений, – Смотри, я принесла лекарства, они тебе помогут.

Волк продолжал смотреть на меня, пристально и неподвижно, словно пытаясь прочитать мои мысли. «Что он сейчас думает? Понимает ли он меня?» В его взгляде промелькнуло что-то, похожее на осознание, или, может быть, на бессильное принятие своей судьбы. Он медленно склонил голову на землю, его тяжелая морда коснулась травы, и закрыл глаза, словно говоря: «Делай что хочешь, я больше не могу сопротивляться.»

Я осторожно подошла ближе, стараясь не делать резких движений, боясь спугнуть это зыбкое доверие. Я видела, что Карл с беспокойством наблюдает за мной, но молчит, понимая, что любое его резкое слово может всё испортить. Я присела рядом с ним, на мягкую траву, немного успокоившись, и начала бережно осматривать его раны, касаясь его осторожно. Состояние их было на удивление лучше – ни гноя, ни кровотечений. «Неужели, мои травы и заговор действительно помогли?» Я осторожно нанесла целебную мазь, чувствуя, как зверь слабо вздрагивает, от боли или от прикосновения, но не сопротивляется.

Обработав раны, я решила, что будет хорошо напоить его и целебной настойкой, чтобы ускорить выздоровление. Я достала из мешочка склянку с настойкой, которую приготовила из зверобоя, крапивы и одуванчика. Это была смесь, которая должна была вернуть ему силы и помочь ранам быстрее зажить. Я откупорила бутылочку, и лёгкий травяной аромат разлился в воздухе, и осторожно протянула руку к его пасти.

И тут он, словно очнувшись от дремы, распахнул глаза, словно янтарные осколки, и, увидев, что я делаю, в ту же секунду обнажил клыки и тихо, угрожающе зарычал. Его тело напряглось, готовясь к атаке, несмотря на слабость, он был готов драться до последнего. Я отдернула руку, а сердце подскочило к горлу, словно испуганный заяц, готовый в любую секунду вырваться на свободу.

– Аааа! – заорал Карл, вздрогнув всем телом и кувыркнувшись в воздухе, словно маленький чёрный шарик, подброшенный ветром, – Я же говорил! Я же тебе говорил! Он же хотел тебя укусить, да! Он же на нас сейчас набросится! Я чуть не помер от страха! Вот что ты делаешь, со своим этим «хочу помочь»! Да я его сейчас заклюю, мерзавца!

Карл, не дожидаясь моего разрешения, с криком бросился было на волка, замахнувшись своими острыми коготками, но я, на этот раз более ловко, схватила его за длинный, жёсткий хвост и крепко прижала к себе, чтобы не натворил глупостей. Он, словно пойманная мышь, яростно вырывался, но я не отпускала его.

– Успокойся, глупый, – прошипела я ему, гладя его по перьям и стараясь скрыть свой собственный испуг, – Он просто испугался, как и ты. Он не хотел меня кусать.

Карл еще долго возмущенно ворчал, нахохлившись на моем плече, и сердито поглядывая на волка одним глазом, словно маленький, но очень злой страж.

Повернувшись, я снова посмотрела на волка. Он всё ещё следил за мной, хоть и не так напряжённо, и его клыки всё ещё были обнажены, как предупреждение, но уже не так агрессивно.

– Остынь, –проговорила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно, и в то же время мягко, – Я просто хочу тебе помочь. – Это настойка из трав, она вернет тебе силы. Ты должен её выпить, но пить сам ты пока, видимо, не можешь, поэтому я и хотела тебе помочь и влить настойку в рот.

Я медленно показала ему склянку, стараясь не делать резких движений, надеясь, что он вновь мне доверится. Словно понял мои слова, волк словно одумался, медленно убрал назад клыки, и, казалось, даже немного расслабился, позволив мне, с тяжелым сердцем, осторожно влить настойку в его пасть.

«Готово,» подумала я с облегчением, «я использовала весь свой арсенал. У меня осталось только немного воды и небольшой, совсем маленький, кусочек сушеного мяса.» Воду я, как и прежде, снова налила в большой лист лопуха, а мясо положила рядом, чтобы ему было удобно.

– Ну всё, – проговорила я, отступая на шаг назад. – Теперь ты должен отдохнуть и набраться сил. Я обязательно вернусь, – я старалась, чтобы мой голос звучал убедительно, словно это я себе говорила, а не зверю. Я не понимала, почему он стал так важен для меня.

Волк продолжал следить за мной взглядом, не отрываясь, но при этом не двигался и не проявлял никакого интереса к воде или еде, оставленной рядом.

– Пошли уже, – прокаркал Карл, срываясь с моего плеча и кружа надо мной, словно маленький чёрный вихрь, – хватит уже на этого волка смотреть, он в порядке. Детей тебе надо, – заявил он, – а то вон на раненных зверюшек потянуло. Лучше бы мясо мне отдала, чем этого кормить.

– Ему силы нужны, он ранен, Карл, – ответила я, – А мы завтра с тобой силки поставим, и обязательно поймаем тебе самого жирного зайца, обещаю. Будет тебе мясо, и ещё лучше, чем это.

– Ну-ну, – пробурчал Карл, – хоть раз поужинать нормально.

Домой я шла под его непрерывное ворчание что-то про бессмысленную трату времени и о том, что меня пора уже замуж. Мысли и чувства бушевали во мне, как дикий ураган. «Почему его глаза так меня тревожат? Что со мной происходит?» в отчаянии подумала я.