Текст книги "Леди-вамп(ЛП)"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Линси СэндсЛеди-вамп

Аржено – 1 7

Аннотация

Одна поздняя ночь ведет к... похищению. К огда Жанна Луиза Аржено вы шла с работы, она никогда не думала, что окажется связанной симпатичным смертным. Больше заинтересова нная , чем раздраженная, она быстро понимает, что похититель для нее гораздо важнее , чем все остальное . Один отчаянный поступок приводит к... люб в и ? Полу Джонсу нужен вампир, и только Жанна Луиза подойдет для его цели . Он просто должен убедить эту красавицу вампиршу помочь ему... он никогда не думал, что сможет влюбиться в нее . Но правоохранительны е орган ы б ессмертного мира охотя т ся з а ни ми, и их время, проведенное вместе , заканчивается... и Полу и Жанне Луизе придется рискнуть всем, чтобы провести вечность вместе.

Глава 1

– Последний день, Фред, – заметила Жанна Луиза, улыбнувшись охраннику, когда подошла к посту охраны. Смертный проработал на выходе из научного отдела «Аржено Энтерпрайзис» почти пять лет, и его перевели в другое место, чтобы он не заметил, что многие сотрудники не стареют. Она будет скучать по Фреду. Он улыбался, желая ей спокойной ночи и спрашивая о ее семье в течение долгого времени.

– Да, Мисс Джини. Последний день здесь. На следующей неделе в один из банков крови.

Жанна Луиза кивнула, ее улыбка слегка померкла, а выражение лица стало искренним, когда она сказала: – Им повезет, если вы будете там. Нам вас будет не хватать.

– Я тоже буду скучать по всем вам, – торжественно заверил он ее, обходя стойку и открывая дверь. Он толкнул дверь, затем и придержал ее, поворачиваясь, чтобы позволить ей проскочить мимо, сказал: – Спокойной ночи, мисс Джини, – сказал он, пропуская ее. – Наслаждайся долгими выходными.

– Обязательно. Вам тоже, – сказала она, слегка улыбнувшись, когда он назвал ее мисс Джини. Он всегда заставлял ее чувствовать себя ребенком ... это впечатляло, так как она была старше его на сорок с лишним лет. Не то чтобы он в это поверил. На вид ей было не больше двадцати пяти. Это было одно из преимуществ быть вампиром, или бессмертным, как старожилы предпочитали себя называть. Таких преимуществ было много, и она была благодарна за каждое. Но это не мешало ей чувствовать себя плохо из-за смертных, которые не наслаждались этими преимуществами.

«Великий, одержимый чувством вины вампир», – подумала она и усмехнулась клише. В следующий раз она будет тосковать, хандрить и скулить о своей долгой жизни.

– Да, этого не случится, – весело пробормотала Жанна Луиза и огляделась, услышав, звук камня, скользящего по мостовой. Заметив одного из парней из отдела крови, входящего в гараж позади нее, она кивнула и снова повернулась к своей машине. Забравшись в кабриолет, она завела двигатель и быстро выехала из гаража, думая о том, стоит ли ей остаться и заняться кое-какими делами сегодня или просто пойти домой и лечь спать.

Это одна из проблем вампиров, признала Жанна Луиза, выходя из гаража и направляясь по улице. Часы шли вразнобой с остальным миром. Ее смена обычно заканчивалась в семь утра, но она задержалась, чтобы закончить, когда остальные ушли. Было уже половина восьмого, а это означало, что для выполнения некоторых из тех дел, о которых она думала, ей придется бодрствовать еще два часа, а затем отправиться в те места, которые еще не были открыты. Под горячим, палящим солнцем.

Честно говоря, в тот момент не спать еще два часа было изнурительной мыслью.

«Домой, спать», – решила Жанна Луиза, убирая руку с руля, чтобы подавить зевок, и притормозила на красный свет.

Она как раз остановилась, когда движение в зеркале заднего вида привлекло ее внимание. Резко взглянув в ту сторону, Жанна Луиза увидела темную фигуру, возникшую на заднем сиденье, а затем шипящий звук, сопровождаемый внезапной острой болью в шее.

– Что там? – Она схватилась за шею и начала поворачиваться на звук открывающейся и закрывающейся задней двери. Но тут открылась ее собственная дверь, и темная фигура потянулась мимо нее, чтобы припарковать машину.

– Что? – пробормотала Жанна Луиза, нахмурившись из-за искаженного слова и того, как медленно она вдруг подумала. А потом мужчина подхватил ее на руки, усадил на пассажирское сиденье и сам сел за руль. Перед глазами у Жанны Луизы все поплыло, она смотрела, как он заводит машину, а потом потеряла сознание.

Жанна Луиза сонно пошевелилась и попыталась повернуться на бок, но не смогла. Открыв глаза, она уставилась в потолок над головой, отметив, что он был простым белым, а не бледно-розовым, как в ее спальне дома, а затем попыталась сесть и вспомнила, что разбудило ее. Она не могла пошевелиться. Жанна Луиза увидела, что ее удерживают цепи, перекрещивающиеся от плеч до ног. Господи.

– Это сталь. Ты не сможешь их сломать.

Жанна Луиза резко посмотрела в ту сторону, откуда донесся голос, и ее взгляд скользнул по очень маленькой комнате, белой от белизны, в которой не было ничего, кроме кровати, на которой она лежала. Единственное, что ее интересовало, – это мужчина, который обращался к ней с порога. Он не был слишком высок, возможно, на четыре или пять дюймов выше ее собственных пяти футов шести дюймов, но мужчина был широкоплеч и узок в талии. Кроме того, он был довольно привлекательным парнем-соседом, с каштановыми волосами, квадратным подбородком и ярко-зелеными глазами ... за сто два, почти сто три года своей жизни она повидала немало смертных глаз. Они легко превзошли все остальные, которые она когда-либо видела.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он с явным беспокойством.

– Бывало и лучше, – сухо ответила Жанна Луиза, снова взглянув на цепи. Сталь, сказал он. Черт возьми, он связал ее, как обезумевшего слона.

–Транквилизатор, которым я тебя накачал, может вызвать головную боль и головокружение, – извиняющимся тоном объявил он. – Ты испытываешь что-нибудь подобное? Может тебе нужен ибупрофрен или что-то еще?

– Нет, – мрачно ответила Жанна Луиза, зная, что благодаря нанотехнологиям боль быстро исчезнет. Затем, прищурившись, посмотрела на лицо мужчины, инстинктивно пытаясь проникнуть в его мысли и взять его под контроль. Она хотела заставить его снять с нее эти нелепые цепи, объясниться, а потом позвонить дяде Люциану и попросить его прислать кого-нибудь разобраться с этим человеком. Таков был план. Однако все пошло не так, потому что она не могла проникнуть в его мысли или взять под контроль мужчину.

«Должно быть, это тот наркотик, который он мне дал», – нахмурившись, подумала Жанна Луиза и тряхнула головой, чтобы немного прийти в себя.

– Ничего, – пробормотала она в замешательстве. «Должно быть, наркотик все еще действует на нее», – подумала она и нахмурилась. – Что ты мне дал?

– Последний транквилизатор, над которым мы работали в отделе исследований и разработок, – мягко сказал он и исчез за дверью.

Жанна Луиза нахмурилась, глядя на пустое место, его слова крутились у нее в голове. «РИД» – это исследования и разработки. Но R и D для чего? Это не могло быть обычным транквилизатором для смертных; это вряд ли замедлило бы ее, не говоря уже о том, чтобы вырубить. Но…

Ее мысли рассеялись, когда он вернулся и подошел к кровати.

– Вы работаете на «Аржено Энтерпрайзис»?– спросила Жанна Луиза, с интересом разглядывая то, что он держал в руке. Он держал высокий стакан с чем-то похожим на ледяную воду, и она вдруг с ужасом осознала, что у нее пересохло во рту и в горле.

– Да. Я занимаюсь исследованиями, как и вы, только помогаю разрабатывать новые лекарства, пока вы работаете над генетическими аномалиями, – сказал он, остановившись у кровати.

Жанна Луиза нахмурилась. Бастьен Аржено, ее кузен и глава «Аржено Энтерпрайзис», нанял ее сразу после того, как она окончила университет семьдесят пять лет назад. С тех пор она работала на «Аржено Энтерпрайзис». Поначалу она действительно работала в отделе, где, как утверждал этот человек, работал Бастьен, но двадцать пять лет назад он попросил Жанну Луизу выбрать, кого она хочет из отдела исследований и разработок, и сформировать команду. Он предложил ей возглавить новое отделение департамента, которое будет посвящено исключительно поиску способа помочь кузену Винсенту и дяде Виктору питаться без необходимости кусать смертных. Они отчаянно хотели иметь возможность питаться упакованной кровью, как и все остальные. Это делало жизнь намного проще. Однако оба мужчины страдали генетической аномалией, которая делала кровь в пакетах столь же полезной для них, как и вода. Они будут голодать на диете из пакетов с кровью. Она должна была выяснить, почему и можно ли дать им какое-то дополнение, чтобы предотвратить это. С тех пор она возглавляла команду, работавшую над проблемой, и они до сих пор не выяснили, какая именно аномалия ее вызвала, не говоря уже о том, как ее исправить.

Вздохнув от того, что она считала своей неудачей, Жанна Луиза снова посмотрела на своего похитителя, заметив, что он стоит у кровати, переводя взгляд с нее на воду и обратно. Ловить ее допроса посмотрел, он спросил: – Можешь ли ты пить воду? Я имею в виду, я знаю, что бессмертные могут есть и пить, но поможет ли это или тебе нужна только кровь? У меня есть кое-что для тебя.

Жанна Луиза молча смотрела на него. Я знаю, что вы можете есть и пить. Вы люди? Как будто она была совсем другим видом. Пришелец или что-то в этом роде. Мужчина знал, что она не смертная. Но что именно он знал? Она серьезно посмотрела на него, снова пытаясь проникнуть в его мысли, и снова потерпела неудачу. Затем ее взгляд скользнул обратно к воде. Это выглядело чертовски хорошо. Стекло вспотело, по стенкам стекали ручейки воды, и Жанна Луиза дорого бы заплатила за то, чтобы слизать эти капли. Но она понятия не имела, что было в стакане, кроме льда и воды. Он мог накачать его наркотиками. Она не могла рисковать. Если он работал в отделе исследований и разработок «Аржено Энтерпрайзис», у него был доступ к лекарствам, которые могли повлиять на нее.

– Это не наркотик, – сказал мужчина, словно прочитав ее мысли, которые показались ей довольно ироничными. Он был смертным, один взгляд в его глаза доказывал это, а смертные не могут читать мысли. Бессмертные могли, но она не могла читать его мысли, в то время как он, казалось, мог читать ее. Или выражение ее лица, предположила она.

– Нет необходимости держать тебя под кайфом, – добавил он, как бы убеждая ее. – Ты никогда не освободишься от этих цепей. Кроме того, мне нужно, чтобы ты обдумала мое предложение.

– Предложение, – раздраженно пробормотала Жанна Луиза, осторожно натягивая цепи. Немного времени и усилий, и она могла бы разорвать цепь ... если бы только он не сошел с ума, обернув ее вокруг нее и кровати, как простыню вокруг мумии.

– Вода или кровь?

Вопрос снова привлек ее внимание к стеклу. Не было никакой гарантии, что кровь не будет отравлена. Она немного поразмыслила над этим вопросом, а затем мрачно кивнула.

Он тут же наклонился, просунул руку ей под голову и приподнял ее, затем поднес бокал к ее губам и наклонил. Жанна Луиза попыталась сделать глоток воды, но в тот момент, когда жидкость коснулась ее языка, такая холодная и успокаивающая, она поймала себя на том, что глотает ледяной напиток. Половина его исчезла, прежде чем она остановилась и закрыла рот. Он тут же отодвинул стакан, осторожно положил ее голову на кровать и выпрямился.

– Ты голодна? – спросил он.

Жанна Луиза задумалась. Ее последний прием пищи в течение дня обычно был завтрак в кафе «Аржено» около часа-полтора, прежде чем отправиться домой. Она не была голодна ... но ему придется снять с нее цепи, чтобы накормить, и эта мысль была достаточно привлекательной, чтобы вызвать улыбку на ее губах.

– Да, – ответила Жанна Луиза, пряча улыбку, когда заметила, как сузились его глаза.

Он поколебался, потом кивнул и повернулся, чтобы снова выйти из комнаты, вероятно, в поисках еды для нее.

Жанна Луиза проводила его взглядом, но, как только за ним закрылась дверь, обратила все свое внимание на цепи, пытаясь понять, были ли они одной длинной цепью, обернутой вокруг нее и кровати снова и снова, или их было несколько. Она не видит большой разницы. Будучи связанной, она не могла пошевелиться, чтобы попытаться сломать хотя бы одну из них, не говоря уже о нескольких цепях.

Лучше всего было бы снять с нее цепи, чтобы она могла сесть и поесть. Тогда она легко одолеет его. Конечно, все было бы проще, если бы ее разум не был все еще под воздействием наркотика, который он дал ей, и она могла бы просто взять его под контроль. Она просто заставит его снять с нее цепи и избавит себя от лишних хлопот. Жанна Луиза понятия не имела, что это за предложение, но смертных, знавших о них, было немного. Они были либо доверенными слугами, либо руководителями «Аржено Энтерпрайзис», либо исключительно блестящими учеными, которые должны были знать, с чем имеют дело, чтобы выполнять свою работу. Очевидно, он был одним из последних – блестящий ученый, работающий над наркотиками в R и D. Но независимо от того, к какой группе они принадлежали, бессмертные следили за ними. Их время от времени проверяли, в порядке ли у них психика, и не планировали ли они какую-нибудь глупость вроде обращения в прессу. Или похитить бессмертного, приковать его к кровати и сделать предложение.

«Кто-то явно не справился с работой», – мрачно подумала Жанна Луиза. Это ее не слишком беспокоило. Она не боялась, она просто была раздражена тем, что ее распорядок был нарушен таким образом, и что она, вероятно, будет на ногах большую часть дня, когда этот беспорядок был убран. Они должны выяснить, каковы были планы этого человека, кто еще в курсе, если он вообще кому-то рассказал о них, тогда разум и память этого человека должны быть стерты, и ситуация восстановлена. Жанне Луизе не придется обо всем этом заботиться. Силовики отвечали за подобные вещи, но она, вероятно, будет часами отвечать на вопросы и объяснять. Это было огромным неудобством. Жанне Луизе не нравилось, когда нарушался ее распорядок дня.

Ее мысли рассеялись, и она выжидающе посмотрела на открывшуюся дверь, удовлетворенно скривив губы, когда увидела тарелку с едой, которую держал ее похититель. Ему определенно придется снять с нее цепи, чтобы она могла поесть. Однако вскоре она поняла, что парень не просто умен на своей работе, когда он переложил тарелку в одну руку и наклонился, чтобы сделать что-то рядом с кроватью, что заставило верхний конец приподняться с тихим жужжанием.

– Больничная койка, – сказал он, выпрямляясь, и улыбка появилась на его губах при виде ее раздраженного выражения. – Они под рукой.

– Да, – сухо ответила она, когда он остановился и, нахмурившись, огляделся.

– Сейчас вернусь, – объявил он, поставил тарелку на пол рядом с кроватью и вышел из комнаты. Он ушел ненадолго. Не прошло и минуты, как он появился с деревянным стулом в руке. Он поставил его рядом с кроватью, затем снова взял тарелку и уселся на нее. Парень тут же зачерпнул вилкой немного еды, но когда протянул ей, она раздраженно отвернулась.

– Я не голодна.

– Ты же сама сказала, – удивленно заметил он.

– Я солгала, – коротко ответила она.

– Да ладно, я его разогрел и все такое. Хотя бы попробуй, – уговаривал он, как трудного ребенка. Когда она бросила на него хмурый взгляд, он очаровательно улыбнулся и поднял вилку с едой. – Это твое любимое.

Это привлекло ее внимание к тарелке, и она слегка приподняла брови, увидев, что это действительно ее любимый омлет с сыром и сосиски. Это было то, что она ела на завтрак в кафетерии каждое утро на работе. Когда ее взгляд переместился на его лицо, он пожал плечами.

– Я подумал, что тебе здесь будет удобно. У меня нет желания причинять тебе неудобства или огорчать.

Глаза Жанны Луизы недоверчиво расширились, а затем многозначительно опустились на цепи. Однако все, что она сказала, было саркастическим: – Да не уже ли?

– Я уберу их после того, как ты выслушаешь мое предложение, – торжественно заверил он ее. – Мне просто нужно было, чтобы они держали тебя на месте, пока я не сделаю этого.

– Ты можешь придерживаться своего предложения, – прорычала она, затем снова прищурилась и попыталась проникнуть в его мысли, но снова наткнулась на глухую стену. Наркотики все еще действовали на нее. Она с досадой откинулась на кровать и сердито посмотрела на него.

– Прекрасно. Расскажи мне о своем предложении, – сказала она, наконец. Что угодно, лишь бы выбраться оттуда.

Он поколебался, но потом покачал головой. – Не думаю, что ты в состоянии слушать. Ты, кажется, раздражена.

– Интересно, почему? – сухо спросила она.

– Наверное, потому, что ты голодна, – мягко сказал он и снова протянул вилку с едой.

– Я же сказала тебе, что я не Гунн ... – Жанна Луиза замолчала, нахмурившись, когда ее желудок громко заурчал. Очевидно, она все-таки проголодалась. Вероятно, причиной тому был запах еды и то, что она была так поглощена работой, что съела только половину завтрака этим утром. По крайней мере, так она сказала себе, когда отодвинула недоеденную еду. Не забыла она и о том, что часто пропускала еду и ела только половину, когда в последнее время беспокоилась о еде. Он просто не казалась такой ароматной и соблазнительной, как раньше. Даже шоколад не казался таким вкусным, как раньше.

По правде говоря, Жанна Луиза подозревала, что достигла той стадии, когда еда утрачивает свою привлекательность и становится более неприятной, чем что-либо другое. Заметьте, в то утро ее завтрак казался пресным и скучным, но сейчас то же самое пахло чертовски хорошо, и она действительно чувствовала себя немного голодной, признала она, глядя на вилку с едой. Когда он начал двигать вилкой из стороны в сторону, словно пытаясь соблазнить или позабавить ребенка, она, прищурившись, посмотрела на него. – Если ты начнешь издавать звуки самолета, я точно не буду есть.

Удивленный смешок сорвался с его губ, и он усмехнулся. Но вилка устояла. – Извини.

– Хм, – пробормотала она и взяла еду. Она была так же хороша, как и пахла, и, прожевав и проглотив, она неохотно спросила: – Как ты узнал, что это мое любимое?

– Я уже много лет завтракаю в одно и то же время с тобой. Ну, до прошлого месяца, – добавил он и пожал плечами. – Это то, что ты всегда берешь.

Жанна Луиза присмотрелась к нему внимательнее, заметив коротко стриженные волосы, темно-карие брови, зеленые глаза и приятную улыбку. Он был красивым мужчиной. Трудно было представить, что она не замечала его в кафетерии все эти предполагаемые годы, когда они вместе завтракали. Но потом она все-таки принималась за работу и большую часть времени ходила немного рассеянная. Жанна Луиза отчаянно хотела найти лекарство для своего дяди и кузена и даже брала с собой свои записи, когда уходила на перерыв, чтобы просмотреть их во время еды. Сосредоточившись на своей навязчивой идее, Жанна Луиза предположила, что дядя Люциан мог бы сидеть рядом с ней, и если бы он не сказал или не сделал что-нибудь, чтобы привлечь ее внимание, она, вероятно, не заметила бы этого.

Она снова посмотрела на него, как будто что-то сказанное им привлекло ее внимание. Прищурив глаза, она спросила: – Еще месяц назад? Ты больше не работаешь на «Аржено Энтерпрайзис»?

– Да, я в отпуске, – сказал он спокойно. – Я ушел пару месяцев назад.

Жанна Луиза молча смотрела на него, обдумывая услышанное. Если этот план, чем бы он ни был, не приходил ему в голову до ухода ... что ж, может быть, никто и не напортачил. Не было ничего, что мог бы найти кто-то из команды, которая следила за смертными.

– Еще поешь? – тихо спросил он, поднося вилку с едой ближе к ее губам.

Глаза Жанны Луизы опустились на вилку, и она едва не покачала головой, отказываясь только из принципа, но ей показалось, что она отрезала себе нос, чтобы досадить своему лицу, когда ее желудок нетерпеливо урчал, а рот наполнялся слюной от одной только перспективы еды, которую он предлагал. Вздохнув, она с негодованием открыла рот, сомкнула его вокруг вилки, когда он осторожно положил ее внутрь, а затем, сжав губы, сняла еду. Они молчали, глядя друг на друга, пока она жевала и глотала, а потом он зачерпнул для нее еще одну вилку.

– Было бы легче, если бы я могла просто поесть сама, – сухо заметила она, когда он поднял следующую вилку.

– Да, конечно, – мягко согласился он и, когда она открыла рот, чтобы нетерпеливо рявкнуть, что предпочла бы это, воткнул вилку, заставив ее замолчать прежде, чем первое слово сорвалось с ее губ. – Но я знаю, что такие, как ты, очень сильны, и не хочу, чтобы ты пыталась сбежать. Я уверен, что как только ты поймешь ситуацию, мне не нужно будет проявлять такую осторожность. Но до тех пор ... это просто лучший способ справиться с ситуацией.

– Мой вид, – пробормотала Жанна Луиза, едва успев сглотнуть. – Ты же знаешь, мы люди.

– Но не смертные, – тихо сказал он.

– Черта с два. Мы можем умереть так же, как и ты. Нас просто труднее убить. И мы живем дольше, – неохотно добавила она.

– И остаетесь молодыми, и сопротивляетесь болезням, и самоисцеляетесь, – тихо сказал он, засовывая вилку с едой ей в рот.

Жанна Луиза смерила мужчину взглядом, разжевала и проглотила еду, а затем сказала: – Дай угадаю, ты этого хочешь – быть молодым, жить дольше, быть сильнее, быть…

Он покачал головой и заставил ее замолчать, сунув ей в рот очередную вилку с едой.

– Тогда чего же ты хочешь? – с досадой спросила Жанна Луиза, когда снова смогла говорить. – Что это за предложение?

Он заколебался, и она видела, что в его глазах идет спор, но, в конце концов, он снова покачал головой. – Пока нет.

На этот раз, когда он поднес вилку к ее губам, она отвернулась и пробормотала: – Я наелась, – и это было правдой. Она была слишком расстроена и зла, чтобы думать о еде. Кроме того, то, что она съела, утолило ее голод.

С минуту он молчал, потом вздохнул, положил вилку на тарелку и встал. – Я дам тебе немного отдохнуть. К тому времени, как ты проснешься, наркотик уже должен выйти из организма. Мы можем поговорить потом.

Жанна Луиза даже не взглянула в ответ на его слова, но мрачно уставилась в стену, когда он наклонился и сделал что-то такое, отчего кровать снова стала плоской. Она не двигалась до тех пор, пока не услышала его шаги по полу и дверь не открылась и не закрылась. Затем Жанна Луиза медленно позволила себе расслабиться и закрыла глаза.

Она хотела выбраться оттуда и вернуться к своей собственной жизни. Но она также устала, и мало что могла сделать до тех пор, пока не закончится действие наркотика. Но как только это произойдет, она возьмет ситуацию под контроль и заставит мужчину отпустить ее, пообещала себе Жанна Луиза. Он этого не ожидал. В то время как были смертные, которые знали о них и знали некоторые из их навыков и сильных сторон, способность бессмертных читать и контролировать мысли обычно не была одним из обнаруженных ими навыков. Смертные плохо воспринимают знание этих качеств. Их пугала мысль о том, что их мысли могут быть услышаны, а «ее вид» с годами научился держать это знание при себе. Конечно, если бы его работа зависела от этого знания, он мог бы получить его. Но Жанна Луиза сомневалась, что это так, иначе он держал бы ее под наркозом, а не ждал, пока ее голова полностью прояснится, чтобы сделать это предложение.

«Кем бы он ни был», – подумала она, нахмурившись, когда ей пришло в голову, что она понятия не имеет, как его зовут, да и вообще почти ничего не знает о нем. Она знала только, что он работал в отделе исследований и разработок «Аржено Энтерпрайзис» и завтракал вместе с ней.

Что означало, что он, вероятно, тоже работал в ночную смену. Это было интересно. Смертным обычно не нравилась ночная смена. Обычно она был полна бессмертных, в то время как смертные придерживались дневных смен. Она на мгновение задумалась, почему он работал в ночную смену, а затем оставила эту тему. Ей нужно отдохнуть. Жанна Луиза хотела быть начеку, когда он вернулся.

Пол с легким вздохом закрыл за собой дверь и двинулся по коридору к лестнице, прокручивая в голове все, что он сделал до сих пор, в поисках проблем, которые могли возникнуть, но ничего не увидел. Он подождал, пока она покинет владения Аржено и удалится от камер на территории, прежде чем сделать свой ход, и все прошло так гладко, как он надеялся.

Ее машина была единственной на светофоре, когда Пол вколол ей транквилизатор. Конечно, это была чистая удача. Бог или судьба улыбались ему этим утром.

Транквилизатор сработал так же быстро, как и при тестировании, и ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы выбраться с заднего сиденья, перенести ее на пассажирское и самому сесть за руль. Все закончилось в одно мгновение.

Единственная проблема возникла, когда он выбрался из багажника Лестер и сел на заднее сиденье ее машины в «Аржено Энтерпрайзис» на виду у, по меньшей мере, трех камер наблюдения. Но на нем была темная одежда и балаклава, закрывавшая лицо. И если камеры поймали его изображение, там будет сложно разглядеть его лицо. Пол прокрался на территорию в багажнике машины Лестера, но тот ничего не мог им сказать. Пол вломился в гараж Лестера, вскрыл багажник, сел в машину и приехал в «Аржено Энтерпрайзис». Он не мог выйти из багажника до конца длинной ночной смены.

За мгновение до того, как Лестер вернулся к машине, Пол выскользнул из багажника и направился к машине Жанны Луизы Аржено. Его больше всего беспокоило то, что она может быть заперта, но мало кто беспокоился об этом в гараже. Он был так хорошо патрулирован и имел так много проклятых камер, что там, как правило, никто ничего не пробовал сделать. К его огромному облегчению, машина Жанны Луизы не была заперта, и она не работала больше получаса после окончания смены, а поехала сразу после того, как он сел. Если Пол и был замечен на камерах, когда переходил из одной машины в другую, и охрана была уже в пути, то они опоздали. Теперь его беспокоило только то, что Лестер может оказаться соучастником заговора и попасть в беду. Это заставило бы его чувствовать себя плохо. Лестер был хорошим парнем.

Понимая, что сейчас он ничего не может сделать для этого человека, Пол отогнал от себя эту тревогу, поднимаясь по ступенькам из подвала. Он вышел на кухню, и направился к раковине, намереваясь выбросить еду, которую оставила Жанна Луиза, и ополоснуть тарелку. Но на полпути изменил направление, вышел из комнаты и поднялся по лестнице на второй этаж. Пол быстро преодолел расстояние, засунул руку под тарелку и проверил, не остыла ли еда. Она было все еще теплой, и выглядела достаточно свежей и вкусной, что заставило его проголодаться. Он только надеялся, что Ливи тоже так подумает, но боялся, что она этого не сделает. Казалось, ничто больше не вызывало у нее аппетита.

– Папочка?

Пол заставил себя улыбнуться в ответ на этот мягкий вопрос, пересекая симпатичную розовую спальню и подходя к кровати под балдахином, чтобы взглянуть на маленькую белокурую девочку, которая почти исчезла среди мягких пушистых подушек и одеяла. – Да, детка. Я здесь.

– Миссис Стюарт сказала, что вчера вечером ты ходил на работу, – обиженно сказала она.

– Да, детка. Совсем ненадолго. Но я вернулся, – тихо сказал он, не удивляясь, что она знает. Поль отвез машину Жанны Луизы на стоянку, где его ждала машина, и с облегчением обнаружил, что она пуста. Он быстро усадил ее в машину, а сам поехал домой, в гараж. Он отнес ее в подвал через дверь гаража, чтобы заковать в цепи, прежде чем отправиться в дом и найти няню.

Миссис Стюарт сообщила, что у Ливи была тяжелая ночь. Он был разочарован, но не удивлен новостью. В последнее время все они казались плохими. Но это ненадолго, успокоил себя Пол и слегка наклонил тарелку, чтобы она увидела. – Ты голодна?

– Нет, – глухо ответила она, отворачиваясь от еды.

Пол замялся, но потом сказал мягко: – Конфетка, ты должна есть, чтобы поддерживать силы, для того чтобы выздороветь.

– Миссис Стюарт сказала, что я не поправлюсь. Это был Бог ... – Ливи нахмурилась, словно пытаясь вспомнить точную формулировку, а затем сказала: – Она сказала, что если я буду очень хорошей и понравлюсь ему, то, может быть, я увижу маму. Но она сомневалась в этом, потому что я была непослушной и плакала. Думаешь, я понравлюсь Богу, даже если буду плакать?

Пол застыл на месте. Вся кровь, казалось, соскользнула с его головы и растеклась по телу, собираясь в лужу у ног, оставляя его опустошенным и слабым. Его мозг с трудом переваривал то, что она сказала. А потом кровь хлынула обратно, хлынула по телу и ударила в мозг, вызвав жгучую ярость.

Он не сказал ни слова, не посмел. Ругательства, раздававшиеся в его голове, были не для детских ушей. После минутной борьбы Полу удалось выдавить из себя только одно слово: – Да. – Затем он повернулся и просто вышел из комнаты, спустился по лестнице и вернулся на кухню. Его движения были отрывистыми и автоматическими, когда он соскребал еду с тарелки в мусорное ведро. Затем он подошел к раковине, но вместо того, чтобы ополоснуть ее под краном, как намеревался, Пол внезапно обнаружил, что разбил пустую тарелку об ее угол. Он даже не осознавал, что собирается это сделать, и едва замечал, не говоря уже о том, что осколки стекла летели ему в лицо и шею.

Глупая, злобная, противная старая корова. Ему не следовало позволять миссис Стюарт присматривать за Ливи. Он знал, что она не сможет держать свое библейское пение при себе, но у него не было выбора. До ухода на пенсию миссис Стюарт была медсестрой, и он никому не доверял, чтобы знать, что делать, если возникнут проблемы. Но он никогда больше не подпустит к ней старую суку. Если бы она была хорошей, она могла бы понравиться Богу? Но, возможно, не станет, потому что она плакала? Ребенок умирал от рака, его съедали заживо, он умирал и страдал от боли, которую не мог понять и предотвратить. Они дали ему рецепт на обезболивающие для Ливи, и самую сильную дозу, какую только могли, но они мало что сделали для девочки. Единственный вариант – держать ее в больнице на успокоительном лекарстве, пока она не умрет, а он отказался. Он не будет просто смотреть, как она умирает. Он хотел, чтобы она вылечилась, но до тех пор ничто, казалось, не могло облегчить боль, которую она испытывала, и миссис Стюарт предположила, что ее плач из-за этой мучительной боли может заставить Бога не любить ее, поэтому она не увидит свою мать…

– Папочка?

Напрягшись, Пол глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, а затем повернулся и тупо уставился на пятилетнюю девочку, стоявшую в дверях кухни. В следующее мгновение он бросился вперед, чтобы схватить ее. – Почему ты не в постели, детка? Ты не должна вставать.