Текст книги "Бессмертный, который любил меня(ЛП)"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Шерри покачала головой. – Нет. На самом деле он не был дядей. Он был другом семьи. Он проводил с нами много времени и очень поддерживал маму, когда они с папой расстались, – пожала плечами она. – Какое-то время я думала, что они начнут встречаться, но ничего не вышло.

– Ты в этом уверена? – спросил Бэзил и заметил: – Они могли и не сказать тебе, что встречаются.

– Нет. Они не встречались, – заверила их Шерри. – Я бы знала. Кроме того, он не был в моей жизни так долго. Он появился после смерти моего брата Дэнни, когда мне было семь. Как я уже сказала, на самом деле он не был дядей. К тому времени, как я поступила в университет, он был всего лишь приятным воспоминанием.

– Так он был другом твоих родителей или нет? – спросил Брикер, нахмурившись, и когда она вопросительно посмотрела на него, указал: – Ты сказала, что он был другом твоих родителей, но потом ты сказала, что он появился после смерти твоего брата, когда тебе было семь. Он появился, когда тебе было семь или раньше?

Шерри поколебалась, потом беспомощно пожала плечами. – Понятия не имею. Я была ребенком.

– Не имеет значения, что он не был в ее жизни с тех пор, как она была подростком, – перебила Дрина. – Мы имеем дело с бессмертным, который, очевидно, все еще в твоей жизни. Этот дядя Эл вряд ли исчезнет в течение пятнадцати лет, а потом вдруг появится, чтобы напугать ее через столько времени.

– Ну, в моей жизни нет никого, кто соответствовал бы требованиям бессмертного, – сказала Шерри. – Единственные люди, с которыми я имею дело на ежедневной основе, которым немного за двадцать, – это мои сотрудники Эмма, Джоан, Аллан, Зандер, Сара и Эрик ... и я не знала никого из них до того, как открыла магазин три года назад. Так что если один из них бессмертный…

Дрина покачала головой. – Трех лет недостаточно. Но это не должен быть кто-то, кто выглядит так, как будто им чуть за двадцать. Как я уже сказала, краска для волос, макияж и одежда могут сделать их старше.

– Неважно, сколько им лет, – настаивала Шерри. – Просто у меня так долго никого не было. Дольше всех в моей жизни была моя мать, которая, как я уже сказала, умерла. После этого мой приятель Лютер был в моей жизни дольше всех в течение девяти лет, и он получил работу в Саудовской Аравии и переехал туда как раз перед тем, как я открыла магазин три года назад. С тех пор я его не видела.

– Тети и дяди? – спросила Дрина.

– Мои родственники не вампиры-бессмертные, – уверенно сказала Шерри.

– Ты не можешь быть уверена ... – начала Дрина, но Шерри перебила ее.

– Я уверена, – твердо настаивала она. – Никакое количество косметики и краски для волос не заставит двадцатилетнего человека выглядеть на шестьдесят-семьдесят лет. Моя мать была младшей, хотя и родилась на пятнадцать лет позже своей старшей сестры. У всех моих тетушек варикозное расширение вен и морщины от лба до ног. Что касается моих дядей, то один лысый, с небольшой седой прядью на макушке, у другого пончик на макушке лысый, а волосы растут по бокам, а у третьего живот трясется, как миска с желе, когда он смеется. Говорю тебе, они не бессмертные.

На мгновение в комнате воцарилась тишина, а затем Люциан скомкал пустую обертку от сэндвича, бросил ее на тарелку вместе с пустым пакетом из-под чипсов, взял тарелку и стакан и встал, чтобы выйти из комнаты на кухню. Они услышали, как он шумит, вероятно, избавляясь от обертки и ставя тарелку в посудомоечную машину, затем он вернулся с блокнотом и ручкой.

– Запишите всех, кого ты когда-либо знала в своей жизни, и как долго они были рядом с тобой, – проинструктировал он, протягивая ей блокнот и ручку.

– Всех? – с тревогой повторила Шерри.

– Каждый, кто провел много времени вокруг или рядом с тобой, – пояснил он. – Твои друзья, друзья семьи и все такое.

– Это много людей, – предупредила Шерри, принимая блокнот и ручку.

– У тебя есть время до утра, – твердо сказал Люциан и повернулся к Харперу. – Ты можешь отвезти Стефани и Дрину в Порт-Генри или остаться здесь на пару дней, если хочешь. Но если вы останетесь, Стефани не выйдет из квартиры.

Харпер кивнул, но спросил: – А Шерри и Бэзил?

– Они останутся здесь, пока мы не выясним, кто этот бессмертный в жизни Шерри и почему он не хотел, чтобы она была в Порт-Генри, – объявил он.

Шерри не могла не заметить, что никто не протестовал против того, что Люциан диктует всем что делать. Даже она держала рот на замке, иронично усмехаясь, когда Люциан продолжил.

– Если вы останетесь на ночь, – сказал он Харперу и Дрине, – они тоже могут остаться здесь. В противном случае Брикер отвезет их в дом стражей порядка после того, как высадит меня.

Харпер кивнул и посмотрел на Дрину, когда она взяла его за руку. Она потянула его в сторону, чтобы прошептать ему что-то на ухо, и его брови слегка приподнялись. Но он кивнул, выпрямился и сказал: – Шерри и Бэзил могут остаться здесь. Мы хотели бы остаться на пару дней и попытаться разобраться, кто этот бессмертный, прежде чем мы уедем.

– Чтобы загладить свою ошибку, – тихо добавила Дрина. – Не повредит, если больше людей будут ломать голову над этой загадкой.

– Я люблю головоломки, – объявила Стефани, опускаясь на диван рядом с Шерри и добродушно улыбаясь ей.

Шерри улыбнулась в ответ, а затем посмотрела на Люциана, когда он направился к выходу, объявляя: – Мы уходим, Брикер.

Брикер помедлил с сабом на полпути ко рту и уставился ему вслед, потом вздохнул и быстро завернул вторую половину сэндвича, пробормотав: – Конечно, так и есть.

Шерри закусила губу, наблюдая, как Брикер карабкается за Люцианом. Никто не проронил ни слова, пока не услышал, как открылась и закрылась дверь лифта, а затем Дрина взглянула на Шерри и улыбнулась.

– Я сварю кофе и посмотрю, приготовила ли миссис Паркер пирожные или что-нибудь еще, что поможет тебе набраться сил, пока ты будешь составлять список.

– Я помогу, – предложил Харпер, подходя к ней.

Шерри подпрыгнула от неожиданности, когда Стефани вдруг завизжала: Брауни! – и спрыгнула с дивана, чтобы поспешить за парочкой. Она с усмешкой наблюдала, как девушка уходит. «Иногда Стефани казалась шестидесятилетней, а иногда просто шестнадцатилетней ... или даже шестилетней», – подумала она и покачала головой.

– Ты не против остаться здесь?

Шерри взглянула на Бэзила и начала кивать, потом нахмурилась и сказала: – Ты приехал в Канаду навестить свою дочь, а теперь ... – она закусила губу, покачала головой и сказала: – Знаешь, тебе не обязательно оставаться здесь. Я пойму, если ты захочешь вернуться в Порт-Генри и продолжить свой визит к Катрисией.

Он слабо улыбнулся ее словам и погладил ее по щеке, затем заправил прядь волос ей за ухо. – Мы можем посетить Катрисию после того, как решим этот вопрос. Я имею в виду, ты не против, остаться здесь, а не в доме силовиков? Это третье новое место почти за столько же дней. Я подумал, не предпочтешь ли ты место, где уже была.

– О, – слабо улыбнулась она и огляделась. – Нет, все в порядке. Отсюда, конечно, отличный вид, – сказала она, затем нахмурилась и добавила, – если только мы не стесним Дрину и Харпера. Я не хочу причинять им неудобства.

– Нет, – объявил Харпер, возвращаясь в комнату с подносом сахара, сливок, подсластителя и ложек. – Вообще-то, приятно получить хоть какую-то пользу от этого места. Мы проводим так много времени в Порт-Генри, эта квартира действительно пустая трата времени. Слава богу, я владелец и не плачу за квартиру, – сухо добавил он. Харпер ободряюще улыбнулся ей и поставил поднос на кофейный столик. – Здесь несколько гостевых комнат, и вы двое можете жить в одной из них. Это зависит от вас.

– Слава богу, моя комната звуконепроницаема, – сказала Стефани, вынося второй поднос, на котором стоял противень с пирожными и несколько тарелок. – По крайней мере, мне не придется слушать, как вы четверо этим занимаетесь. Я не знаю, как другие спят со всем этим шумом.

– Это говорит та, которая храпит, как лесоруб, – поддразнил Харпер.

– Вовсе нет! – Стефани ахнула от ужаса, а затем обеспокоенно спросила: – Правда?

– Нет, милая, – заверила ее Дрина, укоризненно взглянув на Харпера, когда вошла в комнату с подносом, уставленным кофейными чашками. – Харпер просто дразнит тебя.

– Хм-м-м. Стефани хмуро посмотрела на него, когда Дрина поставила на стол пирожные и тарелки, затем плюхнулась на диван рядом с Шерри и уставилась в блокнот. – Не проще ли составить список за обеденным столом?

– О! – Дрина помолчала, все еще держа в руке поднос. Прищелкнув языком, она повернулась в ту сторону. – Мне следовало об этом подумать. Мы можем выпить кофе с пирожными за столом, чтобы ты могла писать. Кстати кофе готов через минуту.

– О, в этом нет необходимости ... – Шерри позволила своему голосу затихнуть. Дрина была уже на полпути к столу, Харпер и Стефани подхватили подносы и последовали за ней. Пожав плечами, она встала и последовала за ним, наклонившись к Бэзилу, когда он обнял ее и присоединился к ней. В любом случае работать за столом было бы легче.

Шерри и Бэзил устроились там, пока Стефани раздавала тарелки с пирожными, а Харпер раздавал кофейные чашки. Дрина принялась раздавать всем ложки и вилки и расставлять кофейные приборы в центре стола. Затем она собрала подносы и вернулась на кухню, чтобы проверить кофе.

Шерри открыла блокнот, держа ручку на первой строке, но ничего не написала, когда Бэзил предложил: – Напишите все, что помнишь, когда была ребенком, запиши, как долго они были в твоей жизни, а затем продолжи до сегодняшнего дня.

– Хорошо, – сказала она, заглянула на страницу и записала имя матери, а затем дату ее смерти.

– Если ей придется перечислять всех, от школьных друзей до учителей, это займет какое-то время, да? – заметила Стефани, кладя на тарелку щедрый кусок брауни.

– Как ты думаешь, почему Люциан дал ей время до утра? – сухо спросил Харпер.

– Я думала, вы спите днем, – пробормотала Шерри, записывая за именем матери и отца

– Некоторые – да, некоторые – нет, – пробормотал Бэзил, потирая ее плечи, пока она записывала имена бабушки и дедушки. – Мы все избегаем выходить на улицу днем, но это не значит, что мы не можем быть на ногах. Люциан, вероятно, вздремнет, когда вернется домой, так что утром он будет свежим.

Шерри просто кивнула и продолжила свой список. Чем быстрее она закончит, тем быстрее они смогут лечь в постель и поспать, прежде чем Люциан вернется и начнет изводить их.

– Как будто вы двое способны на любой сон, – сухо заметила Стефани.

– Стеф! – зарычал Харпер.

– Что? – спросила девушка и пожала плечами. – Ты знаешь, что это правда. Вы двое тоже не будете много спать, а Бэзил и Шерри новее в этом деле, чем вы, ребята. Я сомневаюсь, что они будут спать вообще, кроме коротких приступов бессознательности. – Она взяла тарелку с кусочком брауни, развернулась, и поставила ее перед Бэзилом, потом погладила Шерри за руку и предложила, – Ты должна позволить Бэзилу обратить тебя. Тогда недостаток сна не повлияет на тебя так сильно. Все, что тебе будет нужно сделать, это выпить еще немного крови. Кроме того, Лео рыщет где-то поблизости ... – Она поколебалась, а потом печально закончила: – Ну, ты просто не хочешь, чтобы он обратил тебя.

Шерри оторвала взгляд от блокнота и огляделась, когда в комнате внезапно воцарилась тишина. Дрина стоял в дверях кухни с большим, полным кофейником в руках и пораженным взглядом на лице. Харпер стоял во главе стола, глядя себе под ноги, и на его лице отражались разочарование и печаль, а Бэзил смотрел на Стефани с жалостью. Что касается самой Стефани, то девушка вернулась на свое место перед противнем с пирожными, но теперь просто смотрела на квадраты, опустив плечи.

– Разве мне никто не обещал пирожные? – спросила Шерри с натянутой веселостью. – Вот я тружусь над своим списком, и все же я единственная, у кого нет брауни.

– Верно, – у Стефани напряглись плечи, и, вернувшись к своим делам, она пробормотала: – Мы не можем этого допустить.

Шерри подавила вздох и снова уставилась в блокнот, но ее зрение было немного затуманено, глаза блестели от слез.

Глава 11

Шерри закончила чистить зубы, положила зубную щетку на стойку рядом с Бэзилом и повернулась к двери, но остановилась. Было уже поздно, после двух часов ночи, и Люциан должен был прийти утром, так что они вряд ли смогли бы выспаться, а она все еще колебалась, собираясь лечь спать. Она уже трижды чистила зубы.

Поморщившись, она повернулась к раковине и посмотрела на женщину, которая смотрела на нее. Нервная женщина в короткой розовой кружевной ночной рубашке, которую с таким же успехом можно было не надевать, поскольку сквозь нее просвечивало все. И все же не то чтобы Бэзил не видел всего.

– Серьезно? – прошептала она своему отражению. – Ты уже несколько раз занималась с ним сексом, но теперь нервничаешь, потому что делишь с ним комнату?

Ее отражение не ответило, и Шерри закатила глаза и прочитала лекцию: – Все, что тебе нужно сделать, это открыть дверь, выйти и забраться в постель. Желательно, не споткнувшись и не сломав шею или иным образом не унизив себя.

– Шерри?

Она резко повернулась к закрытой двери. – Да?

– Ты в порядке? – с беспокойством спросил Бэзил и смущенно добавил: – С кем ты разговариваешь?

Шерри посмотрела на свое отражение и прошептал: – Теперь видишь, что ты наделала?

– Что я сделал?

– Проклятый бессмертный слух, – пробормотала она, открывая дверь. Бэзил стоял снаружи в светло-голубой хлопчатобумажной пижаме и темно-синем халате. Он выглядел таким чертовски жизнерадостным ... как будто он привык находиться в чужих спальнях с женщинами, которых встретил всего несколько дней назад.

– Ничего, – заверила его Шерри, когда поняла, что не ответила на его комментарий, а затем призналась с некоторой досадой, – я просто разговаривала сама с собой.

– О. – Он облегченно вздохнул и улыбнулся, его взгляд скользнул по ней с удовольствием. – Ты прекрасно выглядишь.

– Спасибо, – пискнула она и прошла мимо него к кровати, думая только о том, как бы спрятаться под одеяло. Боже, какая же она дурочка.

Шерри быстро забралась на кровать и натянула одеяло до шеи. Затем она придержала его одной рукой и заставила себя улыбнуться ему.

Бэзил все еще стоял в другом конце комнаты с несколько озадаченным выражением лица. Она предположила, что не могла винить его. Она вела себя как испуганная девственница в первую брачную ночь. Прочистив горло, она похлопала свободной рукой по матрасу рядом с собой и спросила: – Ты не собираешься ложиться спать?

Бэзил посмотрел на нее, но покачал головой. – Нет, думаю, будет лучше, если я этого не сделаю.

– Что? она вскрикнула от удивления.

Повернувшись, чтобы пройти к стулу, стоявшему в углу комнаты, он устроился на нем и торжественно произнес: – Дорогая ... нам нужно поговорить.

– О Боже, неужели? – Шерри застонала, закрыв глаза и потирая лоб пальцами. Согласно фильмам, «Дорогая, нам нужно поговорить» – было кодом я собираюсь бросить твою задницу.

– Действительно, что? – неуверенно спросил Бэзил.

– Речь о расставании, – мрачно сказала она, опуская руку и хмуро глядя на него. – Дай угадаю, все происходит так быстро, и нам нужно замедлить ход.

– Что? – с недоумением спросил он. – Нет, конечно, нет. Милая, ты – моя спутница жизни, я никогда не расстанусь с тобой.

Шерри прищурилась, но он выглядел таким серьезным, что она поверила ему. Немного расслабившись, она спросила: – Тогда почему ты там?

– Потому что, если я подойду поближе, боюсь, что не смогу удержаться от того, чтобы не изнасиловать тебя, а нам сначала нужно поговорить.

«Воздержаться от наслаждения? Он такой милый», – подумала Шерри, и позволила одеялу немного сползти, так что оно оказалось чуть ниже выреза ее ночной рубашки. Бэзил тут же опустил глаза, чтобы проследить за движением, и она увидела, как его руки сжались на подлокотниках кресла. Внезапно почувствовав себя бодрее, она сказала: – О чем ты хочешь поговорить?

Бэзил поколебался, потом заставил себя посмотреть ей в лицо. – Ты помнишь, что Стефани сказала сегодня вечером?

– В какое время? – спросила она, позволяя одеялу упасть еще немного, так что верхняя часть ее груди, видимая сквозь кружевную ночнушку, была выставлена напоказ. С таким же успехом она могла бы быть обнаженной от сосков, заметила она, бросив быстрый взгляд вниз, поэтому не очень удивилась, когда Бэзилу, казалось, стало немного труднее привлечь его внимание к себе.

Но, в конце концов, он все-таки сделал это, откашлялся, нахмурился и спросил: – Что я...?

– Стефани, – сладко напомнила она ему, чувствуя себя невероятно сильной в этот момент.

– О да. Бэзил кивнул, его взгляд скользнул вниз по ее кружевному топу, когда она опустила одеяло. Теперь она была почти полностью обнажена, ее грудь виднелась сквозь кружево, соски были темнее, чем сама ночная рубашка. Она заметила, что они тоже стояли прямо, и почувствовала, как краска заливает ее щеки. «Удивительно, как быстро можно превратиться из дурочки в могущественную, застенчивую школьницу», – подумала Шерри.

Резкий звук заставил ее снова взглянуть на Бэзила и увидеть, что он яростно вцепился в подлокотники кресла и, очевидно, повредил материал. Но что еще более важно, ее соски были не единственными в комнате, которые были возбуждены. Бэзил положил себе на колени мини-палатку.

К Шерри вернулась уверенность в себе, и она почувствовала прилив сил, выскользнула из постели и на этот раз не побежала, а медленно и, как она надеялась, сексуально встала перед Бэзилом.

Он потянулся к ней еще до того, как она остановилась, его руки обхватили ее бедра и потянули вперед, когда она хотела остановиться.

Шерри схватила его за плечи, чтобы сохранить равновесие, а затем, когда он накрыл губами ее сосок через кружево, глубоко вдохнула. Она почувствовала, как его язык двигается, царапая и перемещая ткань по ее соску, и застонала, когда жар мгновенно прошел через нее. Она была так растеряна, что даже не заметила, как его руки оторвались от ее бедер, пока не почувствовала прохладный воздух на животе. Как только она поняла, что он задрал ее ночную рубашку чуть ниже груди, Бэзил отпустил ее сосок и наклонил голову, чтобы лизнуть ее живот выше пупка.

Внезапно снова почувствовав неловкость из-за своего тела, Шерри начала отступать, но Бэзил позволил ночной рубашке упасть и снова схватил ее за бедра, удерживая на месте. Он что-то пробормотал, но она понятия не имела, что это было. Слова могут быть немного искажены, когда вы пытаетесь говорить, облизывая свой путь вниз по телу женщины.

Задыхаясь, Шерри схватилась за его голову, чтобы не упасть, когда Бэзил внезапно заставил ее отступить на шаг и опустился на колени перед стулом. Его язык ни разу не оторвался от ее кожи, когда он делал этот маневр, и она была бы впечатлена, но была слишком занята, задыхаясь снова, на этот раз в шокированном удовольствии, когда он провел пальцами одной руки по влажной плоти между ее ног. Когда ее тело ответило на ласку, он убрал руку, схватил ее за левую ногу и перекинул через плечо. Бэзил просунул голову между ее ног и стал ласкать ее языком.

Шерри была уверена, что ее сердце остановилось. Она также была уверена, что не сможет долго сохранять равновесие, и поэтому почувствовала облегчение, когда он внезапно поднял ее, повернулся на коленях и бросил в кресло, с которого только что встал. Это облегчение длилось только до тех пор, до тех пор, пока он не обхватил ее колени, не поднял и не раздвинул ноги, перекинув их через подлокотники кресла. Положение оставляло ее открытой для осмотра. Шерри тут же попыталась сесть и сомкнуть ноги, но он не позволил. Упершись руками в бедра, Бэзил удержал ее на месте, затем снова склонил голову, чтобы снова служить ей.

Первое же движение его языка на этот раз вызвало крик удовольствия, и у Шерри мелькнула глупая мысль, что хорошо, что в комнате Стефани есть звукоизоляция. Но это была последняя разумная мысль, которая пришла ей в голову, когда Бэзил превратил ее в дрожащую массу стонов, стонов и криков, которые закончились криком, который, вероятно, можно было услышать двадцатью этажами ниже. За ним последовала темнота.

Шерри медленно открыла глаза, сначала не понимая, что она делает, сидя в углу спальни. Но потом она поняла, что лежит, раскинувшись, как брошенная кукла, быстро сдвинула ноги вместе и села, натянув ночную рубашку, чтобы прикрыться.

– Я бы сделал это для тебя, но боялся, что если прикоснусь к тебе, то не остановлюсь.

Она оглядела комнату и заметила Бэзила, который стоял и смотрел в окно. Должно быть, в какой-то момент он обернулся и увидел, как она проснулась, но сейчас он стоял к ней спиной, заложив руки за спину.

– Э ... – слабо произнесла она и покачала головой, когда ничего не последовало.

Судя по всему, она была не самой блестящей собеседницей на данный момент.

– Поворот, – внезапно сказал Бэзил, и она смущенно взглянула на него.

– Что?

– Именно об этом я и хотел с тобой поговорить, – объяснил он, все еще стоя к ней спиной. – Я хотел поговорить с тобой о повороте и о том, что сказала Стефани.

– О, – выдохнула она и попыталась вспомнить, что сказала девушка. О да. – Что я не захочу, чтобы Лео обратил меня.

– Да, – торжественно ответил он и наконец, повернулся к ней. Однако она не могла не заметить, что он избегает смотреть ниже ее шеи. Мужчина все еще был горяч для нее ... и это ей в нем нравилось.

– Твое лицо, – выдохнула Шерри, встревоженно глядя на красный круг на его левой щеке.

Бэзил отмахнулся от ее беспокойства. – Очевидно, когда мы потеряли сознание... – Он снова помахал ей, вместо того чтобы сказать, что он с ней делал, а затем продолжил: – Кажется, я упал и ударил себя по лицу, – криво усмехнулся он. – По крайней мере, это единственный вывод, который я могу придумать ... и моя рука была на моей щеке, когда я проснулся.

– О, – пробормотала Шерри и снова откинулась на спинку стула, полагая, что он мог оказаться и в более неловком положении.

– Кстати, это было очень нехорошо с твоей стороны, – неожиданно сказал он, и Шерри снова посмотрела на него.

Изобразив на лице невинное выражение, она спросила: – О чем ты говоришь?

Бэзил фыркнул, очевидно, не купившись на это, обвиняюще сказал: – Ты намеренно отвлекла меня.

– Я только пересекла комнату, – сказала она, пожимая плечами. – Я же не стянула ночную рубашку, и мои сиськи не плясали у тебя перед носом.

– Танец сисек? – спросил он, нахмурившись.

– Ну, знаешь, покачивания грудью у тебя перед носом.

Бэзил облизнул губы, и по отсутствующему выражению его лица она поняла, что ей это только показалось, но затем выражение его лица прояснилось, и он снова нахмурился. – Ты опять меня отвлекаешь.

Шерри уставилась на него, внезапно ощутив непреодолимое желание обнять его.

– Почему ты так на меня смотришь? – осторожно спросил он.

– Как? – тихо спросила она.

Он помялся, а потом признался: – Я не уверен, как это описать. Как будто хочешь съесть меня или дать пощечину.

Шерри расхохоталась. Вот и поговорили о неспособности читать выражение лица. Покачав головой, она улыбнулась и сказала: – Я была бы рада съесть тебя. Это будет справедливо, так как вернет должок.

Бэзил застонал. – Шерри мы должны поговорить.

Смягчившись, она встала и подошла к кровати. На этот раз она скорее легла, чем села, а потом натянула одеяло до подмышек и положила на него руки. – Все в порядке. Говори.

Бэзил вздохнув, осторожно присел в нижнем углу на противоположной стороне кровати, как можно дальше от Шерри. Когда она просто терпеливо ждала, он наконец-то сказал: – Думаю, Стефани права.

– Что я не захочу, чтобы меня обратил Лео? – спросила Шерри.

– Да.

– О’кей. Я понимаю это, и ты прав, я бы не хотела, чтобы Лео обратил меня, – призналась она.

Бэзил кивнул, потом глубоко вздохнул и выпалил: – Тогда, возможно, мне следует обратить тебя, чтобы этого не случилось.

Шерри застыла. Она была уверена, что ее сердце остановилось или, по крайней мере, пропустило удар. Такого она не ожидала. Она должна была просто наслаждаться тем, что происходит между ней и Бэзилом, и беспокоиться об остальном позже.

– Шерри? – серьезно спросил он.

– Я... – Она помолчала, облизнула губы и призналась: – Не думаю, что готова к этому, Бэзил. Все произошло так быстро. Нам нужно притормозить и подумать об этом.

– Это жутко похоже на речь о расставании, о котором ты упомянула, – сухо сказал он.

Она поморщилась и села на кровати, не заботясь о том, что одеяло упало. – Бэзил, мы познакомились всего пару дней назад, и ты просишь меня сделать что-то, что нельзя отменить.

– Чтобы уберечь тебя от судьбы Стефани, которую тоже нельзя изменить, – тихо сказал он.

– Да, но... – Нахмурившись, она посмотрела на свои руки, потом закусила губу и спросила: – Что, если я тебе надоем?

– Шерри, – начал он, затем остановился, обошел кровать, сел рядом с ней и взял ее за руки. – Я знаю, что все это очень тяжело принять. Что еще пару дней назад ты даже не знала, что мы существуем в вашем мире, не говоря уже о том, что есть такая вещь, как спутники жизни, но, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю тебе, что это сработает, и я никогда не устану от тебя, – сжимая ее пальцы, он твердо сказал: – Мы – родственные жизни. Это связь, которая не может быть разорвана и не исчезнет со временем. Она будет жить и процветать столько же, сколько и мы. Пока мы оба живы, никто и ничто не сможет встать между нами. Это так просто.

Шерри некоторое время смотрела на их переплетенные руки, но потом покачала головой. – Мне нужно больше времени.

Бэзил сидел неподвижно, как статуя, плотно сжав губы, а затем он сказал: – Ты не должна прямо сейчас соглашаться быть моей спутницей жизни. Просто позволь мне обратить тебя.

Ее глаза недоверчиво расширились. – Но что, если ты это сделаешь, и мы расстанемся?

– Я готов рискнуть, чтобы защитить тебя. Я предпочел бы, чтобы ты была живой и бессмертной и не со мной, чем мертвой и не моей никогда, – мрачно сказал он.

Шерри посмотрела на него, и на мгновение ее охватило изумление. Она не знала, как отнестись к его предложению. Что это значит? Ей нужно было подумать. – Пожалуйста, дай мне еще немного времени.

Бэзил закрыл глаза и признался: – Я боюсь потерять тебя. Я ждал тебя целую вечность и боюсь, что Лео вырвет тебя у меня и либо убьет, либо обратит в свою веру, что также может убить тебя или свести с ума. Я боюсь, что если я не обращу тебя, ты можешь быть потеряна для меня навсегда.

Шерри встретила его взгляд прямо, как она сказала, – Я сожалею об этом. Но когда я принимаю решение, я не хочу, чтобы это было по неправильным причинам. Я хочу, чтобы это было основано на наших чувствах друг к другу, а не потому, что мы боимся того, что может сделать Леониус Ливий. – Она поколебалась, а потом сказала: – Пожалуйста, скажи мне, что ты понимаешь.

Бэзил помолчал с минуту, а потом, вместо ответа, обнял ее за шею, притянул к себе и поцеловал. Это был глубокий, жадный поцелуй, очень похожий на тот восхитительный, о котором он упоминал ранее.

Шерри почувствовала такое облегчение, что он не выскочил из комнаты в ярости, она немедленно ответила, ее верхняя часть тела прижалась к нему, когда ее руки скользнули вверх по его груди, вокруг шеи с обеих сторон и в его мягкие короткие волосы. Когда он крепче обнял ее и встал, подняв ее с собой, она охотно пошла за ним. Ее ноги выскользнули из-под одеяла и упали на него, а затем он опустил ее на пол около кровати.

Бэзил потянулся к подолу ее ночной рубашки, и Шерри подняла руки, чтобы он мог стянуть ее через голову. Когда она превратилась в смятую кучу на полу, она потянулась к поясу на его халате. Она едва начала развязывать его, когда он схватил ее запястья одной рукой и крепко сжал их, пока сам снимал развязанный халат. Она не сопротивлялась, когда он быстро связал ей руки одним концом пояса, а просто наблюдала за ним с любопытством.

Он снова поцеловал ее, его язык почти насильно проник в ее рот, а затем толкнул ее назад. Шерри упала на кровать с удивленным вздохом, а затем подняла глаза, когда он опустился на одно колено на кровать рядом с ее головой и зашнуровал другой конец пояса от халата через деревянные перекладины изголовья. Когда он закончил, она встревоженно взглянула ему в лицо, опасаясь, что он все равно повернет ее без разрешения. Но он просто встал и начал расстегивать пижаму, не сводя с нее глаз.

Закончив с пуговицами, Бэзил бросил верхнюю часть пижамы на пол рядом с ее ночной рубашкой. Шерри закусила губу, скользнув взглядом по его груди. Затем она опустила глаза и увидела, как он засунул большие пальцы за пояс пижамных штанов.

Бэзил снял их, забрался на кровать и снова поцеловал ее. Затем он приподнялся на одной руке, подсунул другую ей под спину и приподнял верхнюю часть ее тела, пока не смог сомкнуть губы на ее груди.

Шерри застонала, когда он начал сосать и облизывать сначала одну грудь, а потом другую, и задохнулась от удивления, когда он прикусил чувствительный кончик одной из них, прежде чем отпустить и снова уложить ее на кровать. Его глаза горели серебром, когда он выпрямился и позволил своему взгляду скользнуть по ней, и она знала, что он был так же взволнован тем, что делал, как и она. Он чувствовал ее удовольствие, оно прыгало между ними, расширяясь с каждым проходом, и она думала, что он борется с ним, пытаясь продлить их удовольствие. Или, может быть, он пытался помучить ее за то, что она отказалась от его предложения и не согласилась на поворот. Если так, то он мучил и себя.

Шерри была отвлечена своими мыслями, когда он внезапно наклонился вперед, чтобы легко провести рукой по ее сердцевине, прежде чем резко засунуть в нее палец, застигнув ее врасплох и заставив вскрикнуть. За этим визгом последовал стон, когда его большой палец нашел ее чувствительный бугорок и начал легко пробегать по нему взад и вперед, а затем и по кругу.

Тяжело дыша, она опустила ноги на кровать и приподнялась в его объятиях, наблюдая за борьбой, происходящей на его лице через почти закрытые глаза. Ей пришлось восхищаться его сдержанностью. Если бы ее руки не были связаны, она бы отчаянно пыталась опрокинуть его на спину, чтобы взобраться на него, принять его в свое тело и прекратить эту пытку.

– О Боже! – воскликнула Шерри, когда он вытащил палец и снова вонзил его, на этот раз, добавив второй палец, растягивая ее. Она потянула за свои путы, ее тело выгнулось, бедра прижались к толчку, ища освобождения, которое она была так близка к тому, чтобы найти. А потом Бэзил перестал ласкать ее и убрал руку с ее бедер.

– Нет, нет, нет, пожалуйста, – простонала она и с облегчением вздохнула, когда Бэзил опустился на колени у нее между ног. Пот выступил у него на лбу, и это сказало ей, как дорого ему обошлась эта маленькая прелюдия, как тяжело ему пришлось бороться с их растущей страстью, чтобы вытянуть это наружу. Но ей было все равно. В этот момент все, чего она хотела, это почувствовать, как он входит в нее, поэтому она почувствовала облегчение, когда он схватил ее за бедра, поднял с кровати так, что она повисла в изголовье, как гамак, и вошел в нее с силой, в которой они оба нуждались.