Текст книги "Ставлю на тебя (ЛП)"

Автор книги: Линн Пайнтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Глава 32

Чарли

Бейли и я провели день гуляя, пока её мама и Скотт катались на лыжах. Скотт, казалось, был раздражён тем, что мы пошли гулять одни, вместо того чтобы проводить время с ними, но я держал Бейли за руку и поддерживал её позицию «я не хочу учиться кататься на лыжах».

– Посмотри на это, – сказала она, наклоняясь над ручьём. Она сложила руки лодочкой, окунула их в ручей, а затем подняла холодную воду ко рту. – Пью воду в дикой среде, как настоящий горный человек.

– Ты же понимаешь, что пума могла нагадить в снег, который растаял и отправил эту фекальную воду вниз по течению к тебе в руки? – спросил я, поражаясь её способности не думать о том, насколько это отвратительно.

Она пожала плечами, ухмыляясь мне. – Она холодная и вкусная. Я хочу пить, так что меня устраивает вода с какашками.

Я покачал головой, испытывая одновременно ужас и восхищение. Потому что, несмотря на всю свою чопорность в некоторых вопросах, Бейли была такой чертовски спокойной в других.

Меня постоянно удивляло её умение приспосабливаться к обстоятельствам.

Наверное, отсюда и появилась идея с поцелуями. Это было чертовски незрело, потому что ничего так не кричало о средней школе, как фраза «Давай потренируемся целоваться», но тот поцелуй на кухне вызывал настоящую зависимость, и я отчаянно нуждался в следующей дозе.

Предполагалось, что целоваться с Бейли должно было быть так же, как и всё остальное с ней. Весело, с постоянными перепалками, которые странным образом приносили удовольствие – именно так я бы описал нашу дружбу.

Но поцелуй был совершенно иным опытом.

Он был горячим, сладким и немного диким, с её пальцами скользящими по моим плечам и опьяняющим запахом её шампуня. Она была такой непривычно раскрепощённой, что я просто терялся.

– На, – я протянул ей бутылку с водой и сказал: – Мои микробы лучше, чем вода с какашками.

– Уверен? – Она посмотрела на меня своим особым взглядом, будто видела каждую мою мысль и большая часть из них ей не нравилась. Но она взяла мою воду и сказала: – То есть, твой рот был на моём рту, этим же ртом я выпила воду с какашками. Так что если я выпью из твоей бутылки, а ты поцелуешь меня позже, твой рот будет с теми же какашками…

– Остановись, – сказал я, качая головой, пока она рассуждала как маленький ребёнок.

– Ладно, – ответила она, довольная собой.

На секунду я засмотрелся на неё, потому что она выглядела так чертовски мило. На ней были джинсы, толстый коричневый свитер и клетчатый шарф на голове, что должно было выглядеть скучно, но на ней это смотрелось отлично, особенно когда она носила эти старомодные солнцезащитные очки в стиле кинозвёзд.

В том, как она одевалась был какой-то особый шарм, типа «не думаю, что этот кардиган ей вообще подходит, но черт, она выглядит идеально».

Так охренительно мило, но это была Бейли.

Со мной такое иногда случалось, когда я смотрел на неё. В одну секунду она была Бейли, морщившей нос от раздражения на меня, занимаясь чем-то вроде перестановки расположения приложений на своём телефоне, а в следующую секунду она была девушкой с вьющимися тёмными волосами, длинными ресницами и веснушками, которые так и просили их сосчитать.

Она была как персонаж из фильма «Чумовая пятница» или типа того.

Это было бы немного тревожно, если бы её слишком умный ротик не напоминал мне постоянно, что в глубине души она всё та же милая улыбающаяся мордашка с брекетами из аэропорта Фэрбанкса.

Глава 33

Бейли

После целого дня прогулок я была готова принять душ, когда мы вернулись в кондо. Мы собирались поужинать в шикарном стейк-хаусе, поэтому я собиралась в ванной наверху, поскольку окно в моей комнате всё ещё не починили. Я не торопилась, создавая мягкие волны на голове и выразительный макияж глаз. Не знаю почему, но мне казалось важным хорошо выглядеть.

Я как раз выводила стрелки подводкой (конечно же, достаточно острые, чтобы убить человека22), наклонившись к зеркалу и полностью сосредоточившись, когда моя мама появилась в дверном проёме и прошептала: – Когда вы с Чарли начали встречаться?

Я посмотрела на неё через зеркало, и она выглядела по праву удивлённой тем что мы свалили на неё за завтраком. Будучи ужасной лгуньей, я не смогла сразу вспомнить придумали ли мы предысторию, поэтому просто сказала: – По дороге сюда, вроде как.

– О, – кивнула она и посмотрела на меня, словно обдумывая услышанное. – То есть, совсем недавно?

– Да, совсем недавно, – подтвердила я.

– А. – Не знаю почему, но это, казалось, был правильный ответ. Она выглядела облегчённой, что мы не состояли в каких-то тайных отношениях, о которых она не знала. – Ну, мне очень нравится Чарли, но не торопитесь, хорошо?

Я кивнула и убедительно сказала: – Хорошо.

Но после того, как она ушла, фраза «не торопитесь» продолжала звучать у меня в голове. Потому что, хотя в целом наши отношения развивались очень медленно (потому что они не были настоящими), химия между нами развивалась с невероятной скоростью.

Возможно, потому что мы перешли от почти дружеских отношений к совместному сну в одной комнате и поцелуям за завтраком. Всё произошло молниеносно, и, вероятно, именно поэтому я чувствовала себя так неуверенно рядом с ним.

Именно поэтому.

Только поэтому.

Прогулка была приятной – пока никого не было рядом – поэтому, убирая косметику и распыляя лак для волос, я напомнила себе перестать волноваться.

Всё было понарошку. Чарли, казалось, мастерски умел включать и выключать свои чувства. Ну что ж, я решила последовать его примеру и не заморачиваться по поводу каждой искры, что проскакивала между нами. Ведь это всего лишь естественный результат нашей хорошей игры.

Или что-то в этом роде.

Надев черное платье, я побежала вниз по лестнице искать свои туфли в чемодане.

– Вау, – Чарли стоял у подножия лестницы, и я чуть было в него не врезалась. Он схватил меня за руки, чтобы остановить, и улыбнулся, окидывая меня взглядом с головы до ног. – Ты выглядишь потрясающе, даже несмотря на то, не привлекаешь меня таким образом, – сказал он низким голосом, его пальцы мягко надавливали на мою кожу. – Серьёзно, Очкарик.

Я не знала, серьёзно он или это было частью игры, но от тона его голоса у меня поджались пальцы на ногах. Потому что независимо от того, что он имел в виду, я хотела, чтобы его слова были искренними.

Комплимент от Чарли был эквивалентен трём комплиментам от другого человека.

– Заткнись, неудачник, – сказала я, протянув руку, чтобы дёрнуть его за галстук. Он выглядел сексуально в своих черных брюках, клетчатой рубашке и черном галстуке. – Ты выглядишь как тот, кого я бы назвала милым, если бы не знала, что ты пьёшь воду с какашками.

– Оу-у, – он отпустил мои руки и дёрнул меня за локон. Затем он посмотрел на мои губы, поднял брови и спросил: – Можно, девушка?

Воу. И снова он играет свою роль блестяще, потому что что-то в том, как он назвал меня своей девушкой, согрело меня, как объятие. Я подняла глаза на его губы и Ох, он хочет поцеловать меня снова.

Просто игра – наслаждайся ею и перестань анализировать.

Я кивнула, отчего в уголках его глаз появились морщинки, когда я сказала: – Конечно, парень.

Его руки переместились на мои щеки, а рот опустился и остановился в опасной близости над моим. – Какой поцелуй ты предпочитаешь? Нежный и сладкий или горячий и страстный?

– Могу заказывать, как будто я на машине у окошка? – спросила я, шутя, потому что моё сердце внезапно бешено заколотилось в груди.

– Ага, – сказал он, подарив мне ещё одну очаровательную улыбку. – Могу я принять ваш заказ?

Я обдумала свои варианты, а потом сказала: – Ладно. Итак, притворись, что ты одержим мной, и я только что сказала тебе, что завтра утром переезжаю в Молдову. Это будет наш единственный поцелуй, так что сделай его незабываемым.

– Почему Молдова? – спросил он, сведя брови в недоумении.

– А почему бы не Молдова? Разве она не расположена на побережье?

– Не думаю. – В его голосе была улыбка, когда он сказал: – И разве она не граничит с Украиной?

– Разве? – выдохнула я, и в животе у меня запорхала бабочка размером с летучую мышь, потому что его глаза были так близко, что казалось, наши ресницы вот-вот соприкоснутся. Мой голос был едва слышен, когда я сказала: – Не могу вспомнить.

– Честно говоря, я понятия не имею, – согласился он, придвигаясь ещё ближе, его ответ был низким и глубоким.

– Насчёт поцелуя, – прошептала я, чувствуя, что его взгляд заставляет меня быть смелее, чем я была на самом деле.

Его руки крепче сжали мои щеки, и его рот немного грубо опустился на мой. В хорошем смысле. Он поцеловал меня с широко открытым ртом, идеально наклонив голову, чтобы сделать поцелуй глубже и горячее.

Матерь божья.

Когда Чарли целовал, он не колебался. Казалось, он каким-то образом точно знал, чего я хочу, и волшебным образом дарил мне это с чем-то большим, чем я даже могла себе представить. Мурашки пробежали по мне, когда этот талантливый парень каким-то образом использовал посасывание, чтобы сделать его ещё горячее, а мои руки поднялись и легли ему на грудь.

Он издал какой-то звук – рык? – и сказал мне в губы: – Мне нравится чувствовать твои прикосновения на себе, пока я тебя целую.

– Да? – прошептала я, легонько проведя кончиками пальцев по его рубашке.

– О да, – сказал он, и от его взгляда у меня немного перехватило дыхание.

Он снова поцеловал меня, слегка прикусив нижнюю губу, и…

– Боже, – сказал Скотт, входя в комнату с кухни. – Не могли бы вы, голубки, немного сбавить обороты?

Я отскочила от Чарли, но его рука как бы невзначай коснулась моей, а его пальцы переплелись с моими.

– Прошу прощения, – сказала я, теребя губы, чувствуя, как горят щеки.

– И я тоже, – добавил Чарли.

Я украдкой посмотрела на него, и внутри меня всё затрепетало от радости. Мне так хотелось смеяться и хихикать, как маленькая дурочка, особенно когда он крепко сжал мою руку.

В этот момент с лестницы спустилась моя мама, разрядив обстановку, и Скотт сразу же сказал ей, как великолепно она выглядит. Это было отвратительно, и мне захотелось влепить пощёчину по его ухмыляющемуся лицу, но я не могла не заметить, как мама светится от счастья.

Блин, блин, блин.

Все те окрыляющие чувства, которые у меня были после поцелуя, подобные ярким мыльным пузырькам, лопнули, когда я смотрела на них двоих. Она заслуживала выглядеть такой счастливой. Я хотела, чтобы она была такой счастливой.

Но дело было не просто в счастье, ведь что, если это счастье изменит всё?

Потому что сначала, когда мой папа начал встречаться с Алиссой, он казался счастливым, но всего спустя несколько месяцев он перестал появляться на наших еженедельных видеозвонках и забывал отвечать на мои сообщения.

Он не забывал писать смешные комментарии, когда Алисса отмечала его в Инстаграме, но совсем забывал позвонить своей единственной дочке. Я ненавидела это всем сердцем, но было бы в тысячу раз хуже, если бы это произошло с моей мамой.

Потому что мама для меня была не просто мамой, она была моим всем.

Куда делось наше «мы», если они со Скоттом стали этим «мы»?

Мы сели в его машину, и он повёз нас в ресторан. Я молча сидела на заднем сиденье, пока они говорили о шеф-поваре, который будет готовить сегодня вечером, и тут Чарли наклонился ко мне и сказал: – Могу я поделиться с тобой мнением о поцелуях?

– Нет, – я почувствовала, как мои брови сошлись в месте от раздражения, как из-за того, что мои переживания портили мне настроение, так и из-за самой мысли о том, что Чарли будет критиковать то, как я целуюсь.

Но проклятье, любопытство меня просто съедало. – Хорошо, что?

– Осторожнее с этим тихим, возбуждающим звуком, который ты издаёшь во время поцелуя, – тихо сказал он, и от его голоса по моему позвоночнику пробежала мелкая дрожь. – Он слишком сексуальный и может вызвать у кого-то неправильное впечатление.

– Извини, но (а) я не издаю никаких звуков, и (б) если бы и издавала, ты что, серьёзно обвиняешь меня в распущенности за него?

Его улыбка была настолько широкой, что казалось, он вот-вот рассмеётся. – Эм, (в) да, издаёшь, и (г) вовсе нет. Это потрясающий звук, который почти заставил меня забыть, с кем я целуюсь. Но с великими сексуальными звуками приходит большая ответственность.

«Который почти заставил меня забыть, с кем я целуюсь». Мне не понравилась эта фраза, несмотря на то, что это вполне логично. Всё это было притворством, но, ради бога, никто не хочет слышать, что человек, которого они целуют, любит забывать, с кем он целуется.

Я просто сказала: – Поняла.

– Кстати, – продолжил он, повысив голос до нормальной громкости, – я прочитал про заброшенный городок золотоискателей, всего в часе езды отсюда. Давай исследуем его завтра?

– О, да, давай, – сказала я, разрываемая между разочарованием от того, как легко он смог переключиться, и небольшим волнением от перспективы ещё одного дня самостоятельного исследования.

– Я надеялся, что вы передумаете насчёт лыж, – сказал Скотт, с надеждой глядя на меня в зеркало заднего вида. – И пойдёте с нами завтра.

– Оу. – Я посмотрела на его лицо в зеркало и почувствовала себя ужасно. Он был неплохим парнем, а я пыталась всё саботировать: и его, и его отношения с моей мамой и его отпуск. Совесть просто разрывала меня на части, когда я видела, как он старается.

Чарли посмотрел на меня, приподняв бровь, чтобы напомнить мне, что я должна была избегать попытки Скотта создать связь отца и дочери. Я вдохнула через нос и сказала: – Ну, эм, может, мы с Чарли поедем с вами, потусим немного, а потом сможем рвануть в заброшенный городок?

Боковым зрением я увидела, как Чарли медленно качает головой, разочарованный, когда Скотт засиял и сказал: – Мы согласны на это.

– Ты такая мягкотелая, – прошептал Чарли, но я просто проигнорировала его и посмотрела в окно.

Как я могла быть постоянно грубой с ним, когда он так хорошо ко мне относился?

***

Ужин был невероятным.

Еда в старом стейк-хаусе была просто божественной.

Хлеб, салат, спагетти, стейк и картошка – это было как три полноценных приёма пищи в одном, и я всё это съела. Мой папа был мясоедом в нашей семье, поэтому, кроме случайных гамбургеров тут и там, мы больше не ели много говядины.

Отсюда и моя попытка проглотить всё до последнего кусочка.

Моя мама и Скотт выпили достаточно вина, чтобы сделать их счастливыми и почти не обращать внимание на наше с Чарли присутствие.

Что и делало это таким забавным.

Сначала мы с Чарли заключили пари на то, что закажут люди за соседним столиком. Я набрала больше всего очков, что означало, что по возвращению в кондо Чарли придётся вымыть всю посуду, которую я оставила в раковине. Казалось жестоким делать такое в отпуске, но пари было пари только если все выполняли условия.

Слова Чарли, не мои.

Потом мы увлеклись тем, что портили еду друг другу. Мы не планировали, что это превратится в какое-то развлечение, это просто произошло само собой. Сначала я предложила Чарли попробовать мой запечённый картофель, но, когда я поднесла вилку к его лицу, картошка упала прямо в его рёбрышки. В качестве наказания мне пришлось попробовать немного комковатого соуса, от которого меня чуть не вырвало, и мы оба рассмеялись.

Затем я налила хрен в его ризотто и заставила его попробовать, что вызвало ещё больше смеха, когда он содрогнулся от отвращения. К тому времени, как Скотт расплатился, у меня уже болел живот от того, что я сдерживала смех.

После ужина мы вчетвером прогулялись по Брекенриджу, и я была рада, что Чарли так активно играл роль моего парня, закинув руку мне на плече, в основном потому, что его тело было тёплым, а моё – нет.

– Вам обязательно вечно висеть друг на друге? – Скотт спросил, глядя на Чарли, но на этот раз с дразнящей улыбкой. – Я это к тому, что ещё только на прошлой неделе вы были просто друзьями.

Я рассмеялась, потому что он был прав, и Чарли тоже, когда сказал: – Согласен, но когда ты кого-то по-настоящему видишь, это невозможно забыть.

– Ты действительно только что это сказал? – поддразнила я его. – Это была, эм… такая…?

– Чушь, – сказал Скотт.

И моя мама со смехом добавила: – Полная чушь.

– Возможно, – сказал Чарли, глядя на них, – но суть в том, что теперь, когда я понял, насколько Бей мне дорога, мысль о ней просто как о подруге кажется нереальной.

Я ощущала глубину его слов, как отзвук чего-то большого, пока мы шли рядом. Моё сердце перевернулось, когда я вдохнула его одеколон и почувствовала тепло его руки, прижимающей меня к себе.

Я позволила себе на полсекунды притвориться, что он имел в виду то, что сказал.

Мамин протяжный звук умиления, заставил меня моргнуть и очнуться.

– Вау, – прошептала я с сарказмом Чарли, надеясь, что он не заметил, как я растаяла в его объятиях. – Так мило.

Но. Разве было странно, что в тот момент мне хотелось, чтобы его слова были правдой? Всё это было просто игрой, а настоящий Чарли Сэмпсон был той ещё занозой в заднице, но в тот момент в горах, под прекрасным лунным светом, я хотела, чтобы фальшивый Чарли был настоящим и искренне имел в виду то, что сказал.

О мой Бог, о мой Бог, о мой Бог.

Мне нужно было взять себя в руки.

Ничего из этого не было правдой, и мне нужно было перестать забывать об этом.

– Так ведь? – сказал он мне, но его губы были сжаты, а глаза серьёзны, прежде чем он отвёл их и повернул голову.

Когда мы добрались до катка на городской площади, мама и Скотт решили, что хотят кататься на коньках, хотя они были совершенно не одеты для этого. Мы с Чарли стояли в стороне и несколько минут наблюдали за тем, как они катались в вечерних нарядах и выглядели довольно очаровательно, несмотря на их возраст.

– Не думаю, что наше фальшивые отношения оказывают какое-либо влияние, – сказала я, наблюдая, как Скотт дико жестикулирует, а мама смеётся.

– Нам просто нужно активнее действовать, – ответил Чарли. – Создать больше напряжения.

– Ты правда считаешь, что это имеет смысл? – спросила я, чувствуя себя обескураженной, глядя на взрослых людей, которые веселились больше меня.

– Ты бы предпочла ничего не делать? – спросил он.

Я взглянула на него краем глаза.

– Серьёзно. Оценка риска и потенциальной выгоды, – сказал он, звуча очень уверенно. – Риск невелик, если только не считать поцелуи опасным занятием, так почему бы не продолжать попытки?

Я наклонила голову и повернулась к нему. – Так ты хочешь сказать…

– Мы можем стоять здесь и смотреть, как они катаются на коньках, или можем придерживаться плана и поставить их в неловкое положение.

Он хотел поцеловать меня снова?

– Давай сделаем это, – сказала я слишком быстро, но правда в том, что я умирала от желания поцеловать его снова.

На самом деле, успокаивала я себя, позволяя своему взгляду блуждать по ямочке на его подбородке, целоваться с Чарли было отличной идеей. Потому что при первых поцелуях с новым человеком всегда возникала искра – это было естественно.

Поэтому логично было предположить, что чем больше я буду целоваться с Чарли и стирать новизну, тем меньше искр будет и тем более обыденным всё станет.

«Это, – подумала я, пока он посмотрел на меня, – это был план».

– Умница, – Чарли взял меня за руку и подвёл к огромной сосне. Мы всё ещё были на людях, но дерево давало нам немного уединения. Я почувствовала ствол у себя за спиной, когда он приблизил свои губы к моим, так близко, что наше дыхание смешалось, а потом остановился.

Замер, его тёмные глаза горячо смотрели на меня.

Посылая электрический разряд по каждому нервному окончанию в моём теле, пока он ждал, что я сделаю ход.

Я положила руки ему на грудь, чувствуя себя смелой, когда захватила зубами его нижнюю губу и провела ими по краю. Его дыхание немного сбилось, когда я лизнула уголок его рта, а потом слегка наклонила голову и закрыла глаза, чувствуя дикую уверенность, которая была новой и совершенно опьяняющей.

Чарли оставался неподвижным всё то время, пока я играла с ним, но также внезапно он приблизился, прижав меня спиной к дереву, когда его губы взяли верх. Это было похоже на то, как летний моросящий дождь внезапно превращается в ливень после раската грома, резко переходя от лёгкого намёка на дождь к проливной буре, вызванной молнией.

Его руки сжали моё лицо сильным, но не болезненным захватом, а его тело приблизилось ещё ближе, когда его губы, зубы и язык стали неистово исследовать мои. Игра была забыта, техника оставлена позади, когда он целовал меня так, словно я переезжала в Молдову, и это был наш последний раз вместе.

Он целовал меня так, будто сдерживался годами и наконец сдался.

Ни один поцелуй в истории человечества не был настолько хорош, и я схватилась за его рубашку обеими руками, изо всех сил стараясь отвечать на его поцелуй так же идеально, полностью в него вкладываясь.

Сквозь бурю донёсся шум, и я услышала людей, идущих в нашем направлении.

Чарли отстранился и наблюдал за мной, его глаза блуждали по моему лицу. Он не ухмыльнулся и не пошутил, и его голос был хриплым, когда он сказал: – Они наблюдают за нами.

– Что? – спросила я, дотронувшись до своих губ указательным пальцем. – Наблюдают?

Его кадык дёрнулся, когда он сглотнул и кивнул.

– Они перестали кататься и разговаривают. Причём очень эмоционально.

– Серьёзно?

– О да, – сказал он, глядя в сторону катка. – Похоже, проблемы в раю.

– Эм, это правда здорово, – пробормотала я, всё ещё пребывая в эйфории от поцелуя. Заправив волосы за ухо, я протараторила: – Да. Здорово.

Это вернуло его взгляд к моему лицу, и его губы растянулись в медленной полуулыбке.

– Ты чертовски прекрасна, когда пьяна от поцелуев, Митчелл, ты знала об этом?

Я улыбнулась ему в ответ, чувствуя жар, несмотря на холодный осенний вечер. Я и ощущала себя пьяной, блаженной, легкомысленной, опьянённая Чарли, его поцелуем и неожиданным комплиментом. Его самодовольное «чертовски прекрасна» звучал для меня так, будто он назвал меня самым красивым созданием, которое он когда-либо видел.

– Нет, не знала, – сказала я, прикусив внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержать смешок. – Спасибо.

Он протянул руку и провёл пальцем по моей щеке, пробормотав «Моя любимая вещь», прежде чем отвернуться от меня и крикнуть: – Холодно, Эмили, мы можем пойти домой и выпить какао, или вы будете кататься на коньках всю ночь?