Текст книги "Вне подозрений"

Автор книги: Линда Ла Плант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

Баролли спросил по телефону у Лангтона, нужно ли охранять дом Трэвис в ночные часы. К его изумлению, шеф дал указание не снимать охрану до своего приезда. Определитель-перехват телефонных номеров тоже следовало оставить на месте.

– Мы до сих пор ни в чем не уверены. И обстановка еще весьма напряженная.

– Значит, Дэниэлс по-прежнему под наблюдением. И вы его подозреваете?

– Возможно. А как там у вас с отпечатками пальцев?

– Они пока не готовы.

– Ладно, поговорим позднее.

Лангтон повесил трубку.

– Трэвис… – Баролли повернулся к Анне, собираясь ей что-то сказать, но обратился к пустому столу. – А где Трэвис?

– Она только что ушла, – пояснила Мойра.

Баролли распростер руки:

– Какого черта! Да что она думает? Делает не то, что просят, куда-то исчезает в разгар рабочего дня. – Он взял со стола картотечный ящик. – А куда она отправилась?

– Не сообщила. – Мойра вернулась к работе. Баролли проворчал и прочел незаконченный отчет Анны. Затем раздраженно осмотрел архивный отсек и выкопал оттуда докладную записку об «Аварийной компании».

* * *

Компания «Хадсонс Моторс» располагалась за складом в маленькой клетушке, переделанной из гаража. Около нее выстроились ряды автомобилей, и несколько механиков обрабатывали спортивные машины. Анна приблизилась к мальчику в запятнанном комбинезоне.

– А где здесь офис «Хадсонс Моторс»?

– Идите прямо до конца. – Его голова скрылась под капотом «Бентли Континентал».

В офисе она застала лишь одного человека, в блейзере, узких серых брюках и расстегнутой рубашке, сидевшего за компьютером. Когда Анна постучала в открытую стеклянную дверь, он обернулся.

– Мистер Хадсон?

Мужчина негромко засмеялся.

– Он умер уже десять лет назад. Я – Мартин Фуллер. Чем могу служить?

Когда она показала удостоверение, Фуллер отреагировал с некоторым удивлением.

– Вы знаете, что у вас неполадки с телефоном? – спросила она, а он жестом показал ей на стул.

– Хорошо, что сказали. Мой компьютер с утра тоже вышел из строя.

Она раскрыла сумку.

– Вы покупали какие-то запчасти в «Аварийной компании» в Уатфорде? – Анна достала записную книжку.

Он заморгал и откинулся на спинку стула.

– У меня есть копии квитанций, мистер Фуллер.

Он покраснел.

– Вообще-то мы мало покупаем – и в основном имеем дело со старыми марками.

– Это был «Мерседес-Бенц».

Фуллер забрал у нее квитанцию, но даже не поглядел на нее. И объяснил, что никогда не скупал какие-либо незаконные детали или машины. Все их автомобили приобретены вполне легальным путем.

– Я знаю, речь идет только о запчастях, – улыбнулась она.

– Верно. Ну и на что выписаны эти квитанции?

– Тут одна, на пару передних сидений, – уточнила Анна.

– А, да. Я вспомнил.

– Неужели? – Ее сердце забилось в предвкушении новой находки.

– Да, от «Мерседеса 280 SZ». Мы их купили уже давно, и я послал за ними наш грузовик.

– Они по-прежнему у вас?

Он кивнул.

– В самом деле? – Она с трудом могла этому поверить.

– Честно говоря, если бы я знал, что у них особый цвет, на любителя, то заплатил бы поменьше, а не такую уйму деньжищ. Никак не продадим. Они какие-то тусклые, серо-голубые, и я пока не отыскал другой SZ со сходным интерьером. Все жду, когда придет покупатель и попросит заменить свои старые сиденья на вот эти.

– Значит, они у вас? – повторила она.

– Да, лежат на складе.

– Здесь?

– Да.

Анна сглотнула слюну.

– А вы их чистили или что-нибудь в них меняли?

– Нет. Мы завернули их в прозрачную клеенку, когда принесли, и больше не трогали.

– Можно мне на них поглядеть?

– Мы используем первый гараж для запчастей. Они все там хранятся. – Он вынул из ящика связку ключей.

Анна последовала за ним вниз. Он отпер дверь гаража и тут же проскользнул внутрь, в кромешную тьму. Зажег свет, и она увидела, что гараж от пола до потолка заставлен сиденьями, бамперами, колесами, рулями и тому подобным.

– Должно быть, они сзади, у стены. Я уже говорил, они тут давно лежат.

* * *

Джин прижала к уху телефонную трубку и окликнула Баролли:

– Это Трэвис. Она звонит по второй линии.

Баролли подскочил к телефону.

– Черт побери, где вы, Трэвис? Нет-нет, послушайте меня. Сейчас вы сюда ничего привозить не должны. У нас уже и так бюджет трещит по швам из-за охраны вашего дома по ночам, а вы… Нет, просто послушайте меня! Что?

Баролли сел и обреченно махнул рукой.

– Знаете, я не могу все организовать, отправить грузовик за вашими сиденьями и привезти их в лабораторию. Сейчас шесть часов вечера. А с утра мы первым делом… – Он выслушал ее ответ. – Потому что это не в моих силах, и самое лучшее… Уж если они там столько пробыли, то за ночь никуда не убегут!

* * *

Было восемь вечера, и Лангтон открыл банку пива, когда зазвонил его мобильный телефон. Он слушал, не говоря ни слова, что само по себе привлекло внимание Льюиса. Снова прослушал собеседника и через минуту-другую спросил:

– Их никто не трогал? Черт бы их побрал, какая глупость. Господи, ну конечно, да! Привезите их, да поскорее.

Он выключил телефон и уставился вдаль.

– Что такое? Джимми, кто вам звонил?

– Баролли. Хочешь – верь, хочешь – нет, но они достали два передних сиденья от «Мерседеса» Алана Дэниэлса.

– Что?

– В «Аварийной компании» их продали одной фирме. А та хранила их в гараже. Их обернули в прозрачную клеенку и не прикасались с того дня, как сунули в гараж. – Он хмыкнул. – Трэвис разругалась с Баролли. Он не желал за ними ехать и отправлять в лабораторию до завтрашнего утра. И она наняла грузовик, привезла в отделение и сама их выгрузила.

– Что? – повторил Льюис.

– Боже мой, она вроде своего отца, Джека Трэвиса. Он бы тоже так поступил, окажись на ее месте!

Льюис открыл свою банку пива и задумчиво произнес:

– Вы по-прежнему подозреваете Алана Дэниэлса? И не собираетесь прекращать наблюдение за его домом?

Лангтон кивнул.

– Ни на минуту, Майк.

Льюис отпил несколько глотков пива.

– Надо же, как вы меня одурачили. Но зачем тогда нужно было перевозить этого типа, Макдоуэлла, в «Уандсуорт»? Я что-то не понимаю.

– Если кто-то припрятал сумочки и они смогли там оказаться, то в чем тут суть? Ты не думаешь, что этот человек попытался перевести стрелки на Макдоуэлла? Свалить на него все подозрения.

– Допустим. Да, я согласен.

– А кто назвал нам его имя?

– Дэниэлс.

Лангтон откинулся назад и улыбнулся.

– Итак, если Дэниэлс – наш убийца, то что он, по-твоему, должен почувствовать, когда в газетах напечатают заметку об аресте подозреваемого? – Впервые за два дня у Лангтона ощутимо улучшилось настроение.

Льюис оцепенел, а потом не сдержался и воскликнул:

– Вот черт, да мы же почти раскрыли дело!

– Тут есть один щекотливый момент. Какой болван проверял этот гребаный «Мерседес» перед его отправкой на аварийный двор?

– Вам не нужно далеко ходить, он здесь, рядом, – пробормотал Льюис.

Лангтон недоверчиво покачал головой.

– Это был ты?

– Да, это был я. Увидел, что все документы законно оформлены, а «мерс» разобрали на части и стерли в порошок.

– Вовсе нет. И документы не в порядке, и запчасти продали на сторону. А ты прозевал, мазила.

Льюиса как будто выкупали в грязи.

– Ну, Трэвис! Маленькая рыжая чертовка!

Лангтон высунулся из окна, а после оглянулся назад.

– Это еще не все новости. Нам вернули отпечатки и подтвердили, что следы от пальцев Алана Дэниэлса совпадают с оставшимися на рамке от фотографии Трэвис.

Какое-то время они молчали, слушая стук колес. Затем Лангтон негромко рассмеялся:

– Мы все ближе к цели, Майк. Все ближе. Тепло, тепло, а завтра станет жарко.

ГЛАВА XVIII

На следующее утро Энтони Макдоуэлла доставили в суд и обвинили не только в сбыте и хранении наркотиков, но и в убийстве трех женщин, что было гораздо серьезнее. Он отрицал последнее обвинение. Его отказались выпустить на поруки.

У здания суда дежурили журналисты. Когда Макдоуэлла вывели оттуда, он закрыл голову платком и заорал, что он невиновен. Защелкали фотокамеры. Лангтон не выступил с заявлением, ограничившись двумя-тремя банальными фразами.

* * *

Два кожаных сиденья, завернутых в прозрачную клеенку, поставили на высоко поднятый стол-платформу. Сиденья держались на маленьких, невидимых снаружи перекладинах. На каждое из них направили свет мощных ламп. Специалисты из судмедлаборатории в защитных халатах осторожно, дюйм за дюймом, отщипывали пинцетом клейкую ленту, стягивающую клеенку. Они искали под ней какие-нибудь крохотные волокна, волоски или пятна крови.

А Лангтон собрал команду в комнате брифингов и поздравил Трэвис, воздав должное ее упорным поискам улик и кропотливой работе. Он ознакомил подчиненных с вещественными доказательствами, обнаруженными в подвальной квартире Макдоуэлла. Лангтон взял толстый черный фломастер и провел линию от «мишени» Макдоуэлла ко всем жертвам, кроме Мелиссы. И начал перечислять их в связи с Макдоуэллом, чертя стрелы на доске.

– Берил Виллиерс служила у Макдоуэлла в оздоровительном центре. Она ушла из дома и стала с ним жить. Его ночной клуб пошел ко дну, и наша жертва тоже покатилась по наклонной плоскости. Какое-то время она была проституткой и работала на Макдоуэлла – своего сутенера. По его словам, тогда она и пристрастилась к наркотикам. Когда его арестовали, обвинив в аморальных и незаконных способах заработка, а также в скупке краденого алкоголя, ночной клуб закрыли, а Макдоуэлл угодил в тюрьму. Берил познакомилась с Лилиан Даффи и прочей компанией в доме на Шаллкотт-стрит. Макдоуэлл утверждает, что все наши жертвы в разные годы жили или бывали там.

Теперь Лангтон вооружился красным фломастером и нарисовал линию, соединяющую жертв с Шаллкотт-стрит. Он опять-таки исключил из их числа Мелиссу Стивенс.

– Макдоуэлл признал, что набросился на Лилиан Даффи и избил ее, а ее сын, Энтони Даффи, ввязался в драку. Однако она обвинила в изнасиловании сына, но, как мы знаем, впоследствии отвергла свое обвинение. Впрочем, дело было сделано и привлекло внимание полиции к Даффи. Итак, наш главный подозреваемый Энтони Даффи, он же Алан Дэниэлс, тоже связан с Макдоуэллом. Видите эту стрелку? Она подводит нас к Барри Сауфвуду: он служил в манчестерской полиции нравов, когда Даффи впервые задержали и допросили. Макдоуэлл сообщил нам, что и Кэтлин Кииган, и Лилиан Даффи, в сущности, растлевали мальчика, продавая его любителям живого товара. Обе женщины не брезговали торговлей детьми, жившими в их доме, и за деньги были готовы на все. Такова предыстория Дэниэлса, но мы помним, что словам Макдоуэлла не следует доверять. Для человека, заявляющего, что он редко бывал на Шаллкотт-стрит, он слишком хорошо осведомлен. И к тому же подозревается в убийстве трех женщин.

Лангтон продолжил обсуждение проблемы причастности Макдоуэлла к расправе над жертвами.

– Конечно, ему могли подложить эти сумочки, чтобы свалить на него вину, хотя и сам Макдоуэлл вполне способен на преступления, – заметил он, и все засмеялись. Лангтон смущенно осмотрелся по сторонам.

– О’кей, допустим, что так оно и есть. Журналистам известно, что подозреваемый арестован. И сегодня мы привезем Макдоуэлла из «Уандсуорта» на новый допрос и дачу показаний. Примем это как данность. Вы все отлично потрудились и сумели многое раскопать.

Наконец-то Лангтон попросил Анну зайти к нему в кабинет.

– Вы уже видели результаты отпечатков пальцев на рамке? – поинтересовался он.

Она кивнула.

– Да. Я знаю. Алан Дэниэлс проник ко мне в квартиру.

– Вас по-прежнему будут охранять и дежурить у вашего дома. Дэниэлс также находится под наблюдением.

– Значит, Макдоуэлл… Кто он? – нахмурилась Анна.

– Возможный подозреваемый. Но также и приманка.

– Что?

– Пока у нас не появятся очередные доказательства. А Дэниэлса я сейчас трогать не стану. Мы могли бы его арестовать из-за отпечатков пальцев на рамке вашей фотографии, однако позднее он был у вас в квартире с вашего согласия.

– Но учтите, это случилось гораздо позже. А перевернутая фотография насторожила меня за несколько дней до его прихода, – упрямо возразила Анна.

– Да, я знаю. Но он-то может считать иначе, и тогда его слова будут использованы против вас.

– Это нелепо и чудовищно! – вскипела Анна. – И, во всяком случае, в судмедлаборатории сумеют доказать его ложь.

– Понимаю, однако мы должны предугадать все его письменные разъяснения. Нам все еще не хватает свидетельств, способных прижать его к стенке. Ездил ли он в Манчестер в последние недели? Ведь он, по сути, преподнес нам Макдоуэлла на блюдечке…

– Ну и что нам нужно делать?

Лангтон пояснил ей:

– Будем и дальше следить за вашей квартирой и за вами. Уверен, что он постарается с вами встретиться, просто чтобы разузнать о Макдоуэлле.

– А если это случится, о чем я вправе ему рассказать?

Лангтон забарабанил пальцами по столу.

– По-моему, о многом. Пусть он остается на месте, и тогда мы сможем схватить его в любой момент. Ему нужно внушить, что наша приманка – истинный виновник и убийца. Он должен так думать, и тогда мы почувствуем себя в безопасности. Вы согласны?

Анна кивнула.

– По-моему, вы с этим справитесь. Я хочу, чтобы вы присутствовали на допросе Макдоуэлла, но прошу вас играть по правилам, Трэвис. Вам нельзя, вам невозможно рисковать, подвергать себя любой опасности. Ясно?

– Да, сэр.

Последовала пауза. Он все еще глядел на нее, и Анна не знала, уходить ей или нет. Затем он ласково улыбнулся.

– А с сиденьями вы хорошо придумали, Трэвис. Сумели докопаться. Ваш папа мог бы вами гордиться.

Она подавила нахлынувшие эмоции.

– Спасибо.

– О’кей, пока что все.

* * *

Макдоуэлла привезли из «Уандсуорта» в Квиннз Парк в наручниках и тюремной робе, свежевымытого и аккуратно выбритого. Он прибыл на допрос после трех часов дня. «Совсем иной человек», – подумал Лангтон, мельком увидевший его утром в здании суда.

Макдоуэлл успокоился и вел себя на редкость адекватно. Медицинская помощь, питание и крепкий сон ночью, кажется, сотворили чудо. Он понял всю серьезность обвинений. И хотя снова признал свою вину в хранении наркотиков, категорически отрицал причастность к убийствам.

Когда Анна и Лангтон появились в комнате для допросов, с Макдоуэлла сняли наручники. Он сидел рядом со своим новым адвокатом, человеком с худым, вытянутым лицом, которого звали Фрэнсис Беллоуз. Лангтон представил его Анне – сами мужчины познакомились чуть раньше во время заседания суда. Беллоуза назначил суд, и он специально приехал из Манчестера, успев подробно переговорить с Макдоуэллом в тюрьме.

– Сержант Анна Трэвис будет вести этот допрос вместе со мной, – пояснил Лангтон, поставив ей стул.

Анна села напротив Макдоуэлла. Он показался ей огромным, сильным и, вопреки ее ожиданиям, каким-то зловеще красивым.

– Ладно, начнем, – сказал Лангтон и включил магнитофон, а потом повернулся и проверил готовность видеокамеры.

* * *

С двух сидений сняли прозрачную клеенку и положили их отдельно друг от друга. Судмедэксперты тщательно осмотрели каждый дюйм, держа в руках лупы. Они взяли на пробу образчики шерсти, синтетического ковра, масляных пятен, опилок и песчинок. После эти образчики перечислили и пронумеровали, а эксперты сосредоточили внимание на самих сиденьях. Их разочаровало, что сиденья аккуратно отчистили, перед тем как отвезти в «Аварийную компанию». Кожа находилась в безупречном состоянии, правда, от нее пахло плесенью и жидкостью для чистки.

Обычно к коже не пристают никакие волокна. Два специалиста разделили между собой сиденья, обшаривая их дюйм за дюймом, но ничего, кроме нескольких песчинок, так и не нашли. Они обследовали их изнанку, где кожа была застрочена параллельными швами, и под ними скопились катышки пыли и однопенсовая монета. Но затем им повезло. Среди швов, еле различимый глазом, лежал волосок. Экспертам далеко не сразу удалось его извлечь. Один-единственный светлый волосок, вырванный с корнем и упавший на пассажирское сиденье.

Новое открытие обнаружилось при ярком свете наведенного фонаря. Вещица провалилась в загиб шва и прилипла к нему. Один из судмедэкспертов подхватил пинцетом какой-то кусочек розового стекла. Волосок и розовое стекло поместили в разные коробки-контейнеры, собираясь отдать в лабораторию на тестирование.

* * *

Прошло уже больше двух часов, а Макдоуэлл по-прежнему плакал, рассказывая о своих отношениях с жертвой, Берил Виллиерс.

– Берил любила экстази, не могла без этой штуки и дня прожить. Ей так нравилось чувствовать эйфорию, вы поняли, о чем я? Никак не мог ее остановить. У меня возникли проблемы, меня погнали в шею, а она начала принимать их все чаще. Ну, и больше полугода я не выдержал. Загремел в тюрягу, а когда вышел оттуда, она меня бросила. Сбежала. Я искал ее по всему Манчестеру, а потом нашел в этой дыре у Лилиан Даффи. Явился туда, пообщался с кучей старых шлюх. Говорю вам, я хотел, чтобы она вернулась. Я любил ее.

– Вы тут все время повторяете, как вы искали Берил. Значит, она поселилась тогда у Лилиан Даффи? – осведомился Лангтон.

Макдоуэлл на минуту замялся.

– Да, в этой проклятой хибаре на Шаллкотт-стрит. Теперь Берил подсела на героин, а Лилиан Даффи отправила ее торговать собой на улице.

Лангтон начал раскладывать на столе фотографии жертв, а Макдоуэлл тыкал пальцем в снимки.

– Ага, ага, вот они все. То приходили туда, то уходили. Да почти каждая шлюха в Манчестере там кантовалась.

Лангтон бросил взгляд на Анну.

– Вы видели у них в доме ее сына?

– Да.

Судя по описаниям Макдоуэлла, Энтони рос еще более жалким и заброшенным, чем представляла себе Анна. Ребенок воспитывался в доме, полном женщин, но на него либо не обращали внимания, либо били. Он находил временное убежище и отдыхал лишь у приемных родителей, но ненадолго, потому что мать постоянно требовала вернуть его ей.

– Вам уже задавали вопрос об убийстве Лилиан Даффи, не так ли?

– Вот черт! Я же тогда пошутил. Просто мы с ней однажды поцапались. И она вовсе не валялась на земле, а стояла, когда я оставил ее там, на дорожке. А ее сынок был рядом и смотрел на меня как полоумный. Потом я услышал, что ее забрали копы – избитую и всю в крови. Он-то ее и излупил.

– Он избил свою мать?

– Да.

– Ну а как насчет убийства?

– Я ее не убивал. Да и случилось это куда позже. Но вот у него причин было хоть отбавляй.

– Каких причин?

– Что она с ним только не делала – и в шкаф запирала, и еще кое-что. Он целыми днями торчал на улице, и ему не открывали дверь.

– Вы себе противоречите. Раньше вы утверждали, что редко бывали на Шаллкотт-стрит, а теперь выясняется, будто дневали там и ночевали.

Макдоуэлл снова смутился.

– Ну, я же сказал, что пришел туда искать Берил.

Лангтон постучал по столу ручкой.

– Но вы туда и раньше заходили. Сначала вы говорили, что он был совсем маленьким, а затем описали, как он ее избил.

– Э, да, верно. – Макдоуэлл закурил сигарету.

– Так сколько же раз вы посещали этот дом на Шаллкотт-стрит?

Макдоуэлл пожал плечами.

– Понимаете, я был без работы, мой клуб закрыли, настали трудные времена, и мне нужно было где-то залечь на дно. Вот я туда и отправился.

– И когда вы в последний раз видели сына Лилиан Даффи?

– Энтони? Да лет двадцать назад, приятель. Тогда он явился за своей метрикой, а может быть, это случилось после его ареста. Не припомню. По-моему, он уже умер. У меня что-то все в голове перепуталось от пьянства.

– Выходит, никаких контактов у вас с ним не было? Например, в последние несколько месяцев?

– Вы меня не слушаете. Я его не видел с тех пор, как он вздул свою мамашу, расправился с нею и слинял. – Макдоуэлл опять вспотел. – Я себя плохо чувствую.

– Вам сейчас нужен перерыв?

– Мне нужна бутылка водки, но вряд ли вы мне ее дадите!

Было уже больше половины седьмого вечера, когда они решили закончить допрос. В последние часы Макдоуэлл вновь трясся. Плохо соображал, а комната пропахла его отвратительным потом. Его отправили в «Уандсуорт», но утром собирались привезти на очередной допрос. В ближайшие шестнадцать часов полицейские могли спокойно вздохнуть.

* * *

Лангтон был ошеломлен, узнав о находках судмедэкспертов в сиденьях машины. Он не рассчитывал на столь блестящий результат.

Когда он позвонил в лабораторию, ее сотрудники уже разошлись по домам. Льюис тоже вернулся к своему младенцу. Баролли остался дежурить и организовывал наблюдение за квартирой Анны. А она укладывала вещи в сумку.

– Вы уходите, Трэвис? – спросил Лангтон, покосившись на нее из-за облака сигаретного дыма.

– Да, если только я вам не нужна.

– Нет, не нужны. Спокойной ночи!

Она перевела взгляд с нетерпеливого Лангтона на взволнованного Баролли и сняла с вешалки пальто.

– В таком случае спокойной ночи. – За нею закрылись вращающиеся двери.

Баролли вкратце сообщил новости Лангтону, который стоял в плаще в центре комнаты и тоже намеревался уйти: Дэниэлс провел почти весь день дома и лишь съездил позаниматься гимнастикой. Он возвратился, купив номер «Ивнинг стандарт».

– По крайней мере, ему известно, что мы последовали его плану, – заметил Баролли, показав Лангтону экземпляр газеты. В статье на первой полосе говорилось, что подозреваемый арестован за серийные убийства.

Лангтон глубоко вздохнул, и из его ноздрей потянулись кольца дыма.

– Значит, вы довольны? – полюбопытствовал Баролли.

Лангтон сел и ссутулил плечи.

– Многое зависит от завтрашних лабораторных анализов, не так ли?

– Да. Они сказали, что волосок вырван с корнем и не сомневаются в результате тестов ДНК. Как вам кажется, шеф, может быть, нам надо вот сейчас, вечером, схватить негодяя?

– Я уже об этом думал. Но лучше сперва связаться с Трэвис и посоветовать ей, что говорить, если он снова позвонит.

– По-вашему, он осмелится?

– Ему не терпится выяснить, что мы делаем с Макдоуэллом.

– Почему бы не снять охрану? Эта группа наблюдения и прикрытия нас и без того разорила. На нее никаких бюджетных денег не хватит.

Лангтон выбросил окурок.

– Потому что, приятель, если мы не получим нужных результатов от судмедэкспертов, он упорхнет от нас, как бабочка.

Он посмотрел на часы.

– А кого мы отправили к дому Трэвис?

Баролли проверил по списку.

– Дик Филдс приступил к дежурству в восемь вечера.

– М-м-м.

– Я хочу немного перекусить, пока не закрыли буфет.

– Кто пасет Дэниэлса?

Баролли опять взял список и передал шефу. Лангтон поглядел и швырнул его на стол. Он устало зевнул.

– Отчего бы нам не «подзарядить батарейки», шеф? – с тревогой осведомился Баролли. – Буфет закроют с минуты на минуту.

Лангтон сунул руки в карманы и поднялся.

– Лично я хочу выспаться. Хоть немного. Позвони мне домой часочка через два.

Когда он вышел, Баролли с облегчением вздохнул.

– Он вымотался, – отметила Мойра.

– Сбегай и принеси мне сандвич с беконом, а то я проголодался. Тебе не трудно?

Мойра отодвинула стул.

– Надеюсь, он дома как следует поест. А то у него с утра маковой росинки во рту не было.

– Ты мне лучше не рассказывай.

* * *

Анна накупила продуктов в местном супермаркете. Когда она вернулась к своей малолитражке, зазвонил мобильный телефон. Она зажала его между плечом и подбородком, расставляя сумки по сиденьям.

– Трэвис, – откликнулась она.

– Привет, это я.

– Кто-кто? – Анна выронила сумки, сразу поняв, кто ей звонит.

– Вы опять не узнали мой голос?

– Простите. Это Алан.

– Да. Алан. А вы где?

Она растерялась, мучительно пытаясь подыскать верный ответ.

– Я в «Теско». И занята покупками.

– В каком «Теско»?

Анна уселась в машину.

– В том, который на Кромвел-роад.

– Да, я знаю.

Она захлопнула дверцу и заперла ее. Откуда у него номер ее мобильника? Как он его разузнал? – задумалась Анна.

– Вы все еще там? – поинтересовался он.

– Да. Только что села в машину. На самом деле я на автостоянке.

– Вы совсем рядом с Куиннз Гейт. Почему бы вам не подождать? Я сейчас к вам выйду, и мы встретимся.

– К сожалению, ничего не получится. Я пригласила мастера починить мойку, и мне нужно поскорее вернуться домой.

– Что же, тогда в другой раз.

– О’кей.

Она не была уверена, кончил он говорить или нет. И прислушалась.

– Как все прошло? – спросил Дэниэлс.

Анна так и подскочила на месте.

– Что прошло?

– Я прочел в газете, что вы кое-кого арестовали. А утром он был в суде.

– Да, был. Но знаете, Алан, я не могу об этом рассказывать.

– Почему?

– Вы и сами знаете почему. Я расследую дело, и это неэтично.

– Но ведь я вас на него и вывел. – Похоже, он обиделся.

Анна ощутила, как вспотели ее подмышки.

– Да, я знаю.

– Ну и как, они нашли доказательства?

– Мой шеф сойдет с ума, если я вам скажу.

– Он просто ревнует.

– Сомневаюсь. – Анна негромко засмеялась. – Мне пора ехать, Алан.

– Что же, до свидания. – Он повесил трубку.

* * *

Баролли сидел за столом и жевал сандвич, когда позвонила Анна и сообщила ему об этом телефонном контакте.

– Черт, где вы? – Он прожевал кусок и чуть не поперхнулся.

– Я в «Сэйнсбери», на Эдгуар-роад. На автостоянке. Он хотел со мной встретиться, но я объяснила, что зашла в «Теско» и тороплюсь домой. Мне должны починить мойку. Так что он знает – я буду у себя.

– Послушай, позволь мне тебе перезвонить. Ты поезжай домой, а я пока переговорю с шефом.

– О’кей. – Анна выключила мобильник.

Баролли позвонил на квартиру Лангтону.

– Черт бы его побрал, шеф не отвечает, – пожаловался он Мойре.

– Но он уже должен был к себе вернуться.

– Да, понимаю. Но, может быть, он задремал и не услышал звонок? Надеюсь, сейчас он возьмет мобильник. – Баролли еще дважды набрал его номер, а потом перезвонил Анне. – Трэвис? Никак не могу связаться с шефом. Но он живет с тобой рядом. Тебе не трудно созвониться с ним и сказать, что ты к нему едешь?

– Подожди минуту. – Анна записала адрес Лангтона. Она часто гадала и прикидывала, где же он живет. И двинулась в сторону Килбурна. Отыскала его улицу слева от шоссе Килбурна и снизила скорость, высматривая нужный номер дома.

Анна поднялась по ступенькам дома 175 и нажала на кнопку одного из необозначенных звонков. Ей ответил женский голос:

– Кто там?

– Меня зовут Анна Трэвис. Это квартира Джеймса Лангтона? – Она не упомянула его чин из соображений безопасности. Ей было известно, что многие полицейские не любят, когда соседи знают об их работе.

Анне повезло. Тяжелая дверь с жужжанием открылась. Она вошла в довольно обшарпанный подъезд и взглянула на лестницу.

– Заходите, поднимайтесь. Это на втором этаже, направо, – произнес голос. Анна прошла в квартиру, ей уже отворили дверь.

– Это Анна Трэвис. Хэлло!

Комната была темноватой, хотя на столике стояла зажженная лампа. Анна обратила внимание на старую облезлую мебель, груды газет и папок и велосипед, висевший над книжным шкафом.

Блондинка в халате и тапочках сушила волосы, вытирая их полотенцем. Высокая, не ниже пяти футов девяти дюймов, с женственной соблазнительной фигурой, она потрясающе смотрелась даже без косметики и произвела на Анну сильное впечатление.

– Привет. Извините, что сразу не открыла дверь, но я была полуголая. А он говорит по телефону и знает, что вы здесь.

– У меня срочное дело, – пояснила Анна.

– Я – Нина Дэвис. Ваша начальница в ДЛ. – Она сделала шаг навстречу Анне и подала ей руку, крепко пожав ее ладонь.

Анна заметила аккуратные ногти с ярким лаком, но тут же отвернулась, стараясь не глядеть в большие голубые глаза женщины.

– Я о вас многое слышала. Не желаете ли сесть? Он вот-вот освободится.

– Нет, спасибо.

До Анны донесся голос Лангтона, говорившего, очевидно, в своей спальне:

– Когда он ей позвонил? А служба наблюдения успела доложить? Он по-прежнему в Куиннз Гейт? И перехват-определитель на месте? Да, хорошо. Значит, он никуда не выходил из квартиры? Что? Что она сказала? Дай мне номер телефона Майка Льюиса.

Нина протерла влажные волосы и расчесала их.

– Его несколько дней не было дома. Вы не хотите кофе или чего-нибудь покрепче? Я сейчас сварю и…

– Нет, благодарю, – отрывисто отозвалась Анна. – Насколько мне удалось расслышать, он в курсе событий и ничего нового от меня не узнает. Так что я пойду.

Но из спальни до нее долетел громкий окрик: «Трэвис!» Нина просунула голову в дверь.

– Она говорит, что уходит.

– Задержитесь на секунду, Трэвис! – заорал Лангтон. Нина недоуменно пожала плечами и скрылась в ванной.

Анну била дрожь, но не из-за нервного потрясения от внезапного звонка Дэниэлса. Нет, ее расстроило присутствие блондинки в доме шефа. До сих пор ей не приходило в голову, что Лангтон может с кем-то жить и уж тем более со служащей полиции.

Лангтон появился в поношенном, выцветшем халате.

– Итак, сукин сын вам все же позвонил. Передайте мне, что он сказал, – слово в слово. А то мне известен лишь пересказ Баролли.

– Он спросил меня о Макдоуэлле. Сказал, что прочел о нем в газетах. Я заторопилась, как только он сообщил, что может встретиться со мной на автостоянке. Не знаю, где он сейчас.

Лангтон потер глаза.

– Я только что проверил. Он дома. Послушайте, вам надо успокоиться. Если он выйдет из дома, нас сразу оповестят. А около вашего дома надежная охрана.

– Что мне делать, если он снова позвонит и захочет меня проведать?

– Дайте ему возможность выговориться. Да и сами поболтайте с ним. Расскажите о наших заседаниях и спорах, но больше ни о чем. И умоляю, не приглашайте его к себе. Придумайте какой-нибудь предлог.

– Но если он под наблюдением, а у моего дома стоит дежурный, то почему бы и нет?

– Потому что я так сказал, Трэвис.

– Да, сэр. Он позвонил мне на мобильный, а значит, может перезвонить еще раз. И даже не раз, а несколько.

– Если ваш мобильник засигналит, не отвечайте. Мы хотим, чтобы он пользовался обычным телефоном, тогда мы сумеем за ним проследить. Но, если он начнет настаивать на приходе, откажите ему как можно резче. Вам ясно?

– Да, сэр.

Лангтон склонил голову набок.

– С вами все в порядке?

– Да, у меня все отлично, спасибо. – Она отвела от него взгляд.

Внезапно Лангтон потянулся к ней и взял рукой за подбородок.

– Признайтесь мне откровенно. Вы хотите, чтобы я был с вами рядом?

– Нет, нет, не хочу. – Она повернулась вполоборота. – И, кроме того, вы, кажется…

– Что вам кажется?

– Ничего. Передайте Нине, что я с нею попрощалась. Рада была с ней познакомиться. Спокойной ночи.

Он отошел и взглянул на часы. Анна закрыла за собой дверь и удалилась. А когда села в машину, постаралась остудить свой пыл.

– Это не твое дело, с кем он живет, – бормотала она. – Да он ничего и не скрывал. Говорил, что любит блондинок, и нашел себе женщину по вкусу, да к тому же свою начальницу.

Анна раздраженно завела мотор, размышляя, известно ли кому-нибудь в отделении, в том числе и руководству, о его близости с Ниной.

* * *

Баролли повесил трубку.

– Трэвис побывала у шефа, – поделился он с Мойрой. – И теперь Дэниэлс насторожится, начнет все дважды проверять и звонить ей каждую минуту. Мне это не нравится. Мы просто должны арестовать негодяя.