Текст книги "На страже Пустоты (СИ)"
Автор книги: Лилия Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
Собравшись и умывшись, Марк собрал со стола документы, допивая черный кофе, упаковал в кейс для бумаг и написал Еве записку. Сегодня она будет предоставлена себе, а ему, возможно, придется задержаться на работе…
Осторожно, чтобы не разбудить, маг отворил дверь в гостевую комнату и прошел внутрь. Спальня была зеркальным отображением его собственной, даже цветовая гамма идентична. Только цвет постельного белья был здесь традиционно белый. Маг подошел к кровати. Девушка спала очень тихо, сунув под подушку одну руку и поджав к груди вторую, на которой серебрился браслетик. Все-таки, не доверяет себе. Каштановые волны волос укутали белую наволочку темными узорами. Красиво. Марк поставил сложенную записку на тумбочку рядом с ее телефоном.
От легкого шороха бумаги по матовой поверхности, Ева проснулась и открыла глаза. Настороженный взгляд коснулся склонившегося к тумбочке Марка. Почему-то в этот миг он почувствовал себя едва ли не вором в собственном доме и мягко улыбнулся гостье. Она приподнялась на подушках. Без макияжа она казалась младше и беззащитнее. Не удержавшись, маг провел костяшками пальцев по бледной щеке и задержался на теплых губах подушечкой.
– Спи, еще очень рано.
– Ты на работу? – Чуть хрипловато спросила Ева, отстраняясь.
– Мир сам себя не спасет, знаешь ли, – тихо пошутил Чернорецкий.
– А я?
– А у тебя есть шанс.
Ева хмыкнула и села на кровати, собирая вокруг ворох пухового одеяла.
– Я имею в виду, какие для меня планы на день?
Маг поднял с паласа толстую серенькую книжку «Теория и практика применения магии», в которой вместо закладки был вложен фантик от конфеты, и подал девушке:
– Учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал дедушка Ленин. Как, кстати, книга?
Ева мученически вздохнула:
– Никогда не думала, что магия – это так скучно. Кажется, мои учебники по химии были более захватывающими. Зато усыпляющий эффект на высоте!
Марк понимающе хмыкнул:
– Тебе еще повезло, ты взрослая, тебе не пришлось с детства учиться магическому самоконтролю и подобной мелочевке. Это как язык новый учить – взрослому на изучение алфавита требует в разы меньше времени. А меня отец магией к стулу приклеивал, чтобы я не отвлекался.
– И как? Помогало?
Он не без самодовольства пожал плечами:
– До тех пор, пока я не расплел эту формулу.
– И долго… расплетал?
– Месяца два. Потом ему пришлось придумывать формулы подейственнее. А позже перейти на торг.
– А лет тебе сколько было?
– Семь.
Ева присвистнула:
– Вундеркинд… А школа?
– Пока не научат держать язык и способности за зубами – домашнее обучение.
– А потом?
– Потом все как у всех – школа, выпускные, вуз… Не все ведь мечтают работать на Комитет. Кстати… – Он посмотрел на часы. – Прекрасно, опаздываю, а я уж боялся, что успею вовремя. Нельзя нарушать традиции.
Марк покачал головой, подхватил с пола поставленный к краю кровати кейс и повернулся к выходу.
– Теория не ждет, – подмигнул он на прощание. – Повеселись!
Ева кисло покивала пересмешнику и отложила книгу на одеяло. Спать уже совершенно не хотелось. Хотелось в душ и позавтракать. Ева упала на подушки и от души потянулась, прежде, чем вставать. Начинался новый день. Внизу хлопнула дверь, и Ева вдруг осознала, что совершенно одна в доме, окруженном снежной пургой. Красота.
И красота эта заметала дороги с магической неутомимостью и скоростью. Пробки в город и в городе выросли до десяти баллов. Снежное безумие. По пути на работу Чернорецкий всерьез подумывал уже, что приедет как раз к ночной смене.
– Наконец-то! – Артем от радости даже руки раскинул, увидев напарника в мокром пальто. – Это ты вовремя! Не раздевайся, поехали в Сестрорецк.
И встал из-за стола, опять собирая бумажки, засовывая телефон в карман и накидывая на плечи куртку, которую обожал вешать на спинку стула. Марк судорожно закрыл глаза. И сердце биться перестало… Перед мысленным взором темного пронеслись вереницы пробок и аварий. Заметенные дороги и медленная спецтехника.
– Зачем туда?
– Да там бдительная бабуля живет, бывший комитетчик. Говорит, что Пустого видела.
– Ты помнишь, сколько на нас дел висит? Может, ими займемся, а не галлюцинации ловить?
Снегирев равнодушно двинул плечами, натягивая шапку и забирая оружие из сейфа:
– Личная просьба Анатольевича.
Марк зло выдохнул. Планы на этот день у него были совершенно другие. Стоило поговорить с дежурным и съездить в пару мест… На Сестрорецк с такими дорогами весь день уйдет. Впрочем, Артема тоже выпускать из виду не следовало.
– Расслабься, – походя, тот хлопнул темного по плечу. – Поедем на моей.
За то время, пока Чернорецкий привычно сцепился с дежурным и дошел до кабинета, снежная буря нисколько не уменьшилась, наоборот, появилось ощущение, что она усилилась. Ветер заметал мелкий колкий снег под пальто, щедрыми горстями бросал его за воротник. Видимость была чисто символическая. Артем бодро шагал сквозь снег к рабочей парковке.
– Ух, погодка сегодня… Прям, магическая буря. Как считаешь? – Снегирев с какой-то змеиной ухмылочкой залез в серый туарег и завел машину. Потревоженный магией снег плавно слез с лакокрасочного покрытия.
Марк отряхнул волосы и пальто, и сел на пассажирское сидение. Буря действительно была похожа на дело рук магов, только наверняка это узнать было нельзя: след магии при вызове природных явлений оставался на самом месте проведения ритуала. Да и ни у одного мага не хватило бы Сил на поддержание такого длительного и интенсивного процесса. Город заметает с самой ночи.
Артем стянул мокрую шапку, взъерошил рукой густые волосы и расстегнул куртку. Все еще продолжая искоса смотреть на напарника.
– Не думаю, – соизволил все-таки ответить Марк.
– Что ж так? По мне так, погодка самое оно призывать Теней. Ни одна Ищейка нос не сунет, кроме нас с тобой, да ведь?
– Да я бы тоже нос не сунул.
– Ну, не все ж по личным делам бегать. Надо и работать иногда.
– Вот и работай, – разрешил Чернорецкий с привычной улыбкой.
– Вот и работаю, – серьезно кивнул Артем, выезжая с места. – И ты поработай. Кстати, нашел что-нибудь в материалах?
– Нет, так, догадки, сегодня собирался проверить.
– Угу, – рассеянно кивнул Артем, словно не ожидал другого ответа, и полез вбивать в навигатор адрес. – Что-то тихо сидим.
«И сразу приятная новость! Я знаю, куда ехать!» – задорно объявил навигатор голосом медийной дивы. Снегирев весело хмыкнул в ответ и потянулся к магнитоле, включая свой плей-лист. Вибрирующие басы заполнили пространство прогретого салона. Артем сосредоточился на дороге и музыке, осматриваясь по зеркалам и окнам. Видимость не улучшалась. Как и настроение.
– А у тебя есть подвижки? – спросил Марк, по привычке глядя в боковое зеркало.
– Да никаких! – резко отозвался напарник, выезжая на улицу. – Просидел два дня над этой херней с Пустым и – ничего! Я поэтому и согласился на поездку эту. Если бабка не врет и не бредит, есть шанс что-то найти.
Чернорецкий понимающе кивнул. Складно брешет. Если брешет. Марк достал из кармана сигарету и затянулся. Мир дрогнул, восприятие изменилось.
– Анатольевич шкуру спустит, – Артем повторил его движение, закуривая. – Оба доиграемся.
Медленно и печально продвигаясь по пробкам через город к кольцевой, они еще поговорили о накопившейся работе. Вялотекущее обсуждение застрявших дел, на первый взгляд не связанных и запутанных, как нельзя лучше подходило по настроению к дорожной обстановке. Раздражало страшно. И то и другое. Поэтому выезд на кольцевую был как свет в конце тоннеля. Артем облегченно вздохнул и расслабился, притапливая. Марк курил и думал о том, насколько сложный получился разговор. Оба что-то утаивали, что мешало совместной работе. Другой вопрос, что утаивал Снегирев…
Чернорецкий стряхнул пепел о край стекла и повернулся к напарнику. Артем увлеченно качал головой в такт гремящей музыке, радуясь движению.
– На винтажном Адидасе я лечу по платной трассе, заметая полосы соточкой баксов на пей-пассе…/Элджей и ЛаКоста/ – Артем с удовольствием постучал основанием ладони по краю руля и с улыбкой повернулся к напарнику. – Может, на ночь в клуб?
Эмпат качнул головой:
– Планы…
– Когда ты отказывался от клуба?
– Сегодня.
Снегирев фыркнул. Отказ его явно не порадовал. Даже, если их намерения не совпадали в плоскости работы, отдыхать они предпочитали похожим образом.
– И что за планы? Ева? – дождавшись кивка, Артем продолжил допрос: – И как она?
– Хороша, – прищурился Чернорецкий, выдыхая сизый дым. – И хорошо.
Ответ его позабавил. Темный маг был в своем репертуаре.
– Ну, это на неделю.
– Ты недооцениваешь меня. Или ее.
– Значит, на две, – покладисто пересмотрел мнение Артем.
– Она удивительная девушка, – насмешливо-упрямо подчеркнул темный, глядя на тлеющую сигарету в своей руке.
– Угу. Точно на две. Тебя ж все равно на дольше не хватит. Так может в клуб?
– Нет. Я верный. Пока две недели не прошли, – усмехнулся Чернорецкий.
Артем цокнул языком и подозрительно глянул на напарника. Но от того не укрылось, что под благодушным настроением скрывалось почти профессиональное внимание. Что ж, хотелось бы посмотреть на того, кто найдет в эмоциях эмпата то, что тот не хочет показывать. Марк был безмятежно ироничен.
– Позоришь звание темного мага, Мрак Константинович, – вздохнул Снегирев.
– Что-то ты темнишь, Тем, – в тон ответил маг.
Артем коротко рассмеялся.
– Зря ты имечко сменил. Душевно было.
Марк пожал плечами. Помимо имени, он еще от много отказался, что оставил отец. Но темное прошлое до сих пор аукалось.
– И что, когда с Евой встречаешься? Какие планы?
– После работы. Раньше ты так моими девушками не интересовался.
Артем задушевно улыбнулся:
– Ты же сам сказал, она удивительная девушка. И имя такое редкое. Как у той девчонки, которая из-за нас в больничку загремела.
– Мир полон случайностей.
Улыбка светлого мага стала еще шире, а глаза – холоднее и неприятнее. Эмоции же оставались ровными, как гладь озера в штиль. Совместная работа многому учит.
– Приехали, – Снегирев медленно направил туарег в тихий двор.
– И вот тогда я достаю амулет, и говорю ему: «Выкуси, Пустышка!», – старческий смех Елены Рудольфовны ломко повис в воздухе.
Артем, сидевший за столом, затянутым белой скатертью с кружевным краем, вежливо рассмеялся в ответ. Все это начинало походить на Безумное чаепитие у Шляпника. Уже два часа бабка держит их в заложниках своих боевых воспоминаний о работе в Комитете. Как Марк и боялся, она вызвала Ищеек от скуки, про Пустого тоже, впрочем, рассказала, но история была шита белыми нитками. Зато к их приезду уже был накрыт стол, заварен чай и вытащены альбомы.
Марк под предлогом покурить ушел в кухню и остановился у окна во двор, раскрывая форточку. Рудольфовна, сама балующаяся курением, настойчиво уговаривала не стесняться и курить в комнате. Застарелый горький запах, впитавшийся в мебель и занавески, говорил, что сама она точно не стесняется. Но темному нужна была больше эмоциональная передышка. От старухи одуряюще несло одиночеством, в стены въелись ее мысли о скорой смерти, сожаления о том, что жизнь по капле уходит из нее, и страхом. И этот ужасающий коктейль сводил с ума эмпата. Он злился на себя, что оставил последние блокирующие браслеты в машине. Идиот. День однозначно не задался с самой ночи… При воспоминании о вечере опять куснула досада.
Злобно стряхнув пепел в граненую пожелтевшую пепельницу, Марк лбом прижался к холодному стеклу. Тошнота накрывала с каждой минутой, проведенной здесь, Артем же закругляться не собирался. Солдат пьет чай, служба идет.
Взгляд зацепился вдруг за что-то в белесой мгле снегопада. Внутреннее чутье заставило подобраться и присмотреться. Маг куснул фильтр сигареты и ладонями прикоснулся к оконному стеклу, сделав жест, будто изображение раздвигает на экране. Магия отозвалась зеленовато-голубым мерцанием, и стекло стало будто увеличительное. Темная фигура, привлекшая его внимание, пошатываясь, шла прямо через нетронутый снег садика между домами, игнорируя протоптанные тропинки, монотонно прокладывая свою собственную. И не было бы в этом ничего примечательного, если бы не кукольные, дерганные движения.
– Артем! – громко позвал Марк. Вот и посмотрим сейчас, из чего ты сделан.
На пороге малогабаритной кухоньки возник напарник с чашкой в руках. Высокий парень почти полностью закрыл собой дверной проем.
– Ну?
Чернорецкий кивнул на увеличенное видение. Снегирев коротко ругнулся, сунул чашку на стол и метнулся в коридор одеваться. Марк последовал за ним, гадая, что принесет сегодняшняя охота. Не объясняя ничего потревоженной Елене Рудольфовне, Ищейки вылетели из квартиры догонять выходца.
Метель стеной ударила в лицо, стоило сделать шаг из темной парадной на улицу. Артем в расстегнутой куртке бежал следом за удаляющимся Пустым. Судя по движениям, он только-только вселился в тело, и еще плохо управляет им. Но скоро паралич пройдет, и догнать Тень будет не так просто.
Светлый маг, прикрываясь маскировочной магией, чтобы не смутить странным спектаклем невольных свидетелей, срезал путь по снегу. Как в старые добрые, когда никаких сомнений еще не было.
– Стой, тварь! – грозно приказал светлый маг, наотмашь бросая в удаляющуюся фигуру заклинание Ловчей сети.
Но Тень уже полностью освоилась и проворно скользила по снежным заносам дороги в проем между домами. Пустой – не человек, используя всю энергию полученного тела, он сильнее, быстрее и опаснее человека. А вот маги все-таки люди… Пусть даже тренированные…
– Я с другой стороны зайду! – крикнул Чернорецкий, бросая в снег пальто и сворачивая к торцу дома.
– Нет. Черт! – Артем бросил на напарника злобный взгляд, но тот уже был далековато. Ничего не оставалось, как продолжить забег.
Снег кашей путался под ногами, замедляя их. Пустой уносился в даль, будто по замерзшей воде шел аки посуху. Еще и прохожие… Едва увернувшись от лавирующей между сугробами женщины с тяжелыми пакетами, Артем почувствовал, что начинает уставать. Дыхание с жаром выбивалось из груди, в рот залетали сухие колкие снежинки. А ведь комнатным мальчиком он не был, зал по шесть часов в неделю… Черной тенью в конце очередного дома мелькнул Марк. А потом пространство там странно исказилось, дрогнул воздух…
– Твою мать… – выдохнул Снегирев, ощущая, как открывается второе дыхание. И с новой силой побежал вперед.
По снежной стене отсветами мелькнули зеленоватые блики, воздух задрожал заново. И рассыпался красными искрами, как фейерверк. Люди ничего не заметят, но вот маги… Удивительное рядом, блин. Очередной взрыв магии. Похоже, все-таки поймал… Одуряюще пахнуло застарелым тленом. И… мусоркой? Загробный рык проморозил кровь.
Артем был уже близко и широкими скачками по укутанным сугробами клумбам понесся к источнику магии. Сирень встала на пути у первой парадной и была нещадно поломана. Как разбуженный медведь, светлый маг вывалился за угол дома и заозирался. И замер с открытым ртом.
Возле бетонной стенки с большими мусорными контейнерами творилось невероятное. Прямо перед зелеными контейнерами с маркировками разворачивалась черная дыра… Марк, тяжело дыша, стоял неподалеку над телом Пустого, сжимая что-то в руке и так же оторопело смотрел на разворачивающийся портал.
– Чо это? – спросил Артем, и так прекрасно догадывающийся, что происходит.
– В душе не знаю, – с теми же чувствами огрызнулся Марк и бросил в снег какой-то медальон. Пустой без боя не сдался и, пойманный ловчей сетью, все-таки умудрился подпортить магу лицо, разбив губу.
Светлый любовался чужими достижениями недолго. Вибрирующий рев раздался снова. Прямо из черной воронки, за которой будто сырой подвал находился. А в следующий момент началось ЭТО. Как в страшном фантасмагоричном сне, из проема поползли жуткие полупрозрачные щупальца.
– Ах ты ж, гребаный Лавкрафт! – ахнул Снегирев и вскинул руки. Портал надо было закрыть как можно скорее.
Полупрозрачными щупальца были недолго, сквозь снег они начинали скользить вполне оформленными черными змеями. Чернорецкий ударил в них магией, пытаясь сжечь. Ловко увернувшись от, если не смертоносной, то болезненной волны, щупальца поднялись в воздух и ощерились острейшими белыми зубами, похожими чем-то на цветки венериной мухоловки. И бросились в атаку.
– Твою мать… – задушевно повторил Артем и вытащил пистолет.
Расстреляв обойму в неведомое чудище и в портал, добиться удалось только еще более раздраженного рыка, но черные хищные ленты все же немного втянулись обратно.
Дальше началось что-то сумбурное и невообразимое. Ищейки старались закрыть портал, попутно пытаясь затолкать магией неведомую тварь обратно и не попасться ей под все удлиняющиеся щупальца, бросками хватающие воздух. Метель совершенно не облегчала дело. Вспышки срывающейся с пальцев магии расцвечивали сумрачный день в красный, зеленый, холодный голубой…
К мусорке медленно шел мужик в трениках с мусорным мешком. Покуривая и шлепая по снежному месиву незашнурованными ботинками…
Марк чертыхнулся, отвлекаясь на потенциальную жертву, бросил в мужика заклинанием временного забвения. И в тот же миг ему в правое предплечье вонзились бритвенно острые иглы зубов монструозной Тени. Маг вскрикнул от неожиданности и дернулся, выламывая несколько зубов, застрявших в мышце. Мужик флегматично прошаркал мимо мусорки, помахивая надутым пакетом. Артем, видя, что напарник ранен, ускорился, перехватывая инициативу и давая темному передышку. Их усилия, такое чувство, что разбивались о стену. Их просто не хватало.
Марк вдруг сплюнул на снег и подошел к телу Пустого, лежавшему в сугробе. Вытащив из ямки оброненный туда медальон, маг сжал его, руку обхватило темное пламя. Портал схлопнулся, щупальца опали на снег, отрезанные рамкой, и рассыпались тающими черными искорками.
Марк выдохнул, сел в сугроб, потом лег на снег, придерживая предплечье. Снегирев, тяжело дыша, опустился на колени, лицо у него было красное, по вискам стекал пот. Мимо опять прошаркал мужик, выкинул пакет, глядя сквозь магов, и пошаркал обратно к подъезду.
Чернорецкий расхохотался от усталости, снежинки падали на лицо, обжигая и тая.
– Я тебе сейчас Грачева вызову, пожалуй, – прохрипел Артем, садясь на грязный снег и доставая телефон.
Глава 4
Дом, милый дом.
Чтобы изменить человека, нужно начинать с его бабушки. В. Гюго
– Маркуша, – наклонился над темным магом Грачев и придержал очки. – А ты чего на снегу разлегся? Пневмония – коварна и внезапна, уж поверь старому патологоанатому. Или тебя тоже в черный мешок упаковать?
Расстаравшись и боясь опоздать, медик выклянчил у Комитета проложить пространственный портал. Мелочиться не стали и отправили сразу бригаду оперативных специалистов, наскоро собранную Беловым. Машины выехали следом, но при такой погоде и загруженности дорог, грозили до места добраться к ночи. Артем скинул координаты и встретил коллег, коротко обрисовав ситуацию, и теперь пересказывал начальнику полную версию произошедшего. Грачев, оставив над трупом Пустого помощников и экспертов, занялся Чернорецким.
– Нейротоксин, – с усилием пояснил Марк, продолжавший утопать в тающем сугробе. По черной рубашке расплывались мокрые пятна.
– Не порядок, – доктор огляделся и взмахом руки подозвал Снегирева и Белова. Субтильных экспертов смысла звать не было, Ищейки подхватили мага под руки и рывком подняли. – Несем к Рудольфовне. А я чемоданчик прихвачу. И мешочек на всякий случай…
Чернорецкий только бессильно и протестующе застонал. Правда, что именно его не устроило – осталось загадкой.
Андрей угрозу исполнил наполовину – ограничился чемоданом. Рудольфовна охала и ахала, командуя, куда усадить или уложить раненого мага. Доктор предпочел работать в кухне, и Марка усадили на стул, стол сразу оказался занят чемоданом. Патологоанатом распахнул его и увлеченно зарылся в инструменты.
– Так, снимите пока с него рубашку, – попросил Грачев, натягивая перчатки. – И принесите аптечку из машины! А то моим пациентам бинты не нужны уже. А мы пока с токсином разберемся…
Рудольфовна, продолжая ужасаться, что происходит в ее тихом квартале, забрала у Артема рубашку Марка, обещая привести ее пока в порядок. Андрей встряхнул руками, вспоминая курсы магической первой помощи, ладони неуверенно засветились зеленоватым. Врач осторожно прикоснулся к предплечью его правой руки, рассматривая рваный длинный укус. Покрасневший и вспухший. Из трех проколов едва заметно торчали белые осколки, похожие на рыбьи кости.
– Интересно, – протянул доктор, слегка надавливая пальцами на кожу. Зеленоватое свечение впитывалось в тело пациента, снимая паралич. И по-привычке профессионально осматривая рану. Наверняка даже проговаривает для себя отчет.
– Жить-то будет?
– Скоро узнаем.
Кто-то из коридора передал Артему, стоявшему рядом с дверью кухни, аптечку. Белов был здесь же, волнуясь за подчиненного.
Почувствовав снова всю власть над своим телом, маг глубоко вздохнул и сел поудобнее.
– Спасибо.
– Ты извини, анестетик я магией наложил, может слететь. Давно не практиковался…
– Марк, что случилось до того, как Артем до тебя добежал.
Елена Рудольфовна снова заглянула в кухню:
– Там мальчики пальто Ваше принесли. Я его подсушу тоже и почищу.
Марк кивнул и посмотрел на начальника. Что ему там успел наплести Снегирев, было неясно. Грачев распотрошил аптечку, намотал себе марлевых тампонов и, обильно смочив один антисептиком, начал промакивать рану. Сквозь пелену блокирующей боль магии, Марк чувствовал, как нитки бинта задевают длинные обломки зубов, подергивая рану. Не больно, но мерзко.
– Я почти догнал Пустого, бросил в него Ловчую сеть, а она насквозь прошла. Бросил боевое заклятие – тот же эффект. Тогда сбил с ног, ударив боевым в снег, мы подрались…
– Знаешь, мне как-то привычнее работать, когда пациенты молчат, – тактично, но непреклонно оборвал разговор Андрей и очень выразительно посмотрел на напарника и начальника своего пациента.
Белов смутился, попросил доктора продолжать и забрал Снегирева разбираться с местом происшествия. Патологоанатом отбросил в раковину окровавленный бинт и взялся за пинцет.
– Ну? – требовательно протянул Андрей, поправляя очки. – А дальше что?
– Ты же просил молчать, – поморщился Марк, когда холодный металл коснулся кожи.
Андрей хитро улыбнулся:
– Нет, я сказал, что мне так привычнее. Не люблю, когда над душой стоят. В морге вот тихо, спокойно, не отвлекает никто.
– А дальше я сорвал с него медальон, он мне губу разбил, и я его упокоил. Тогда сразу портал в Пустоту раскрылся, и Артем подбежал. Оттуда тварь какая-то полезла, щупальца черные с пастями. Я понимаю, как это звучит. Но покусали меня уже после того, как я это увидел.
– Хм… – скептически выдал Андрей и распрямился, сжимая пинцетом острый, чуть изогнутый белый шип. Поднял его повыше, рассмотрел со всех сторон и сунул под нос Марку. – Ты только посмотри, какая прелесть.
По скромному мнению Чернорецкого, на прелесть это было мало похоже. Больше все-таки на рыбьи ребра. По размеру – лосось. Но вот Андрей с большим вниманием рассматривал добычу со всех сторон.
– Видишь, – он ткнул пальцем в обломанное основание, – полые внутри. Как у змеи. Вот через него нейротоксин и поступает в жертву… Интересно, а чем же он ее ест?
Марк мысленно передернулся. Интересно это было только медику, который всего происшедшего не видел.
– А не осталось ни одного щупальца?
– Нет, они испарились, когда все-таки удалось закрыть портал. Портал, кстати, тоже привязан оказался к медальону.
– А, – налюбовавшись на прелесть, Андрей осторожно опустил зуб в гриппер и потянулся вытаскивать следующий. – Эти остались, видимо, задержанные твоей кровью и магией.
– Видимо, да.
Доктор опять завозился над раной, вытаскивая осторожно и медленно очередную иголку. Не хватало еще оставить кусок внутри.
– Ты сталкивался когда-нибудь с такими ранами? – спросил Марк.
– С такими – нет, с похожими – да. Еще интерном был. Привезли нам тогда тело мага одного. Уж не знаю, кого он там навызывал, но разодрали его знатно. И Пустотой разило от ран неимоверно. Сам знаешь этот душок специфический. А ты ничего, повезло тебе. Глядишь, до свадьбы заживет.
– То есть, никогда? – усмехнулся Чернорецкий.
– Ну, это уж не от меня зависит!
Доктор убрал в гриппер последний зуб, промыл рану и магическими импульсами провел диагностику. Рана была подозрительно чиста и тиха. Даже странно для Пустоты, наполненной плесенью, тленом и энергией разрушения. Для очистки совести сенсор-патологоанатом еще раз дотошно проверил повреждения. Но все так же ничего криминального не нашел. Хмыкнув, он вдруг поставил рядом с Марком чашку с остывшим чаем, которую тут оставил Артем, метнувшись за Пустым.
– Давай проверим Силы твои.
Чернорецкий дотронулся до края чашки пальцем. Вода вскипела прямо в фарфоровом изящном сосуде. Сенсор одобрительно кивнул, пошаманил над чашкой, проверяя структуру и силу магии. Снова ничего странного. Для сенсора, который не видел, насколько они исчерпали свои ресурсы, пытаясь закрыть портал…
– Ладно, – сдался доктор. – Давай забинтую тебя. Больничный, к сожалению, выписать не могу, бухгалтерия не поймет… Так что, обратись к терапевту.
Марк снова не сдержал усмешки. Больничный лист из морга – это сильно. Бабуля бы особенно оценила.
– И если что, обращайся. Раны, оставленные Тенями, не шутка…
Пока Андрей осторожно заматывал стерильным бинтом предплечье темного, в квартиру Елены Рудольфовны вернулся Белов. Неугомонная старуха и его стала уговаривать остаться на чай, тем более, стол она так и не убрала, предчувствуя, что маги еще вернутся. Станислав очень вежливо от нее отмахнулся и остановился в проеме дверей. Внушительный и суровый.
– Закончили? – уличил Ищейка. – Говорить может?
– Может, может, – то ли заверил, то ли разрешил патологоанатом, собирая чемоданчик. В металлической раковине оранжевым огнем вспыхнули окровавленные бинты и погасли.
– Давай с самого начала… Вы увидели Пустого…
Марк опять повторил всю историю целиком. Белов только мрачно кивал, внимательно слушая. Вопросы будет задавать позже. Почему-то Чернорецкий остро ощутил себя сидящим на допросе. Елена Рудольфовна мышкой проскользнула мимо Станислава и передала Марку рубашку. Чистую, восстановленную и даже отглаженную – невостребованность сделала женщину чрезмерно заботливой. Маг поблагодарил, поднялся со стула, сунул одну руку в рукав, и тут анестетик перестал действовать. Он зашипел, прижимая ладонь к толстому слою бинта. Грачев повернулся, готовый оказывать хоть первую, хоть последнюю помощь. Но Марк вызвал заклинание сам, и очередная волна магии заглушила боль.
– Так, вот что, – Станислав поднял со столешницы прозрачный пакетик с извлеченными зубами и покрутил в руке, пока патологоанатом не отобрал. – Я поговорил с Артемом, и решил пока отстранить тебя от работы. Полечишься, отдохнешь. Дома посидишь.
– В смысле – отстранить?
– В прямом. Как раненого при исполнении.
– На выходных отлежусь, – возразил Марк, застегивая пуговицы.
– Чернорецкий! Не спорь с начальством! Отстранен, значит – отстранен.
Марк переглянулся с Андреем. Тот пожал плечами, лицо было крайне обескураженное. А вот Станислав чувствовал себя виноватым и что-то недоговаривал.
– А причину я узнать могу?
Белов взглядом выгнал доктора из чужой кухни и сел на освободившийся стул. К сожалению примешивалось состояние какой-то легкой потерянности.
– Понимаешь… Медальон, который портал открыл, оказался из комитетской лаборатории украден. Что у вас там с Пустым произошло – только твои показания. А на медальоне полно твоих отпечатков и твоей магии. В общем, пока мы с этим не разберемся, отстраняю. Сиди дома.
– Это официальные обвинения?
– Это настоятельное пожелание, – с нажимом подчеркнул Белов. К его эмоциям примешалось глубокое разочарование. Словно не получилось из темного мага человека сделать. – Ты отдохни, подлечись, а мы пока разберемся во всем.
– Как прикажете, Станислав Анатольевич.
Анатольевич совсем скис.
– Может, машину тебе выделить, пусть домой отвезут? Могу Артема отпустить.
– Не надо, – саркастично фыркнул Марк. – Вызову такси. Машину заберу на днях.
В замке входной двери завозился ключ, затем шумно провернулись внутренние стальные штифты. Ева подняла голову от книги, которую читала, сидя за стойкой на кухне, и отставила чашку с чаем. Машины она не слышала, шума роллеты – тоже… Девушка встала и с опаской дошла до коридора. Что она будет делать, если это все-таки злоумышленник, а не хозяин дома, она и сама еще не решила. Под руку не попалось даже ничего тяжелее книги по теории владения магией.
И наверное, к счастью для них обоих, это все же был Марк. Он неспешно зашел в дом и, закрыв дверь, с облегчением вздохнул, на миг прикрывая глаза.
– Как день прошел? – светски поинтересовалась Ева, приближаясь к стене и опираясь на нее плечом.
Чернорецкий ответил красноречивым взглядом и стянул пальто:
– А у тебя?
– Ну… – Протянула девушка. – Галя приходила.
Марк улыбнулся, вешая пальто и оставляя ботинки на поддоне для обуви. Он и забыл предупредить, что сегодня должна была прийти горничная.
– И как прошло знакомство?
– Феерически. Сначала я приняла ее за взломщика, потом она меня… Пришлось продемонстрировать, что вещи я сюда ввезла, а не вывожу. Но думаю, окончательно ее убедили мои тапки…
– Да, не самая удобная обувь для взлома.
Розовое безобразие по-прежнему красовалось на ее ножках, делая весь вид девушки ужасно домашним. Она чуждо смотрелась в строгом интерьере коттеджа, но сама была такой теплой. Маг неожиданно поймал себя на мысли, что единственное, что ему хочется после сегодняшнего кошмара – поцеловать ее. Марк щелкнул выключателем, погасив освещение коридора и направился к Еве, стоявшей в широком пятне света из гостиной.
Подойдя совсем близко, он, не говоря ни слова, просто склонился к ней и коснулся губ теплым поцелуем. Его ладонь аккуратно легла на ее затылок, длинные пальцы зарылись в шелковистые распущенные волосы, чуть запрокидывая ее голову. Очень, очень теплая. Мягкое хрупкое тело прижалось к каменно-твердым мышцам его торса, согревая разморенным домашним жаром. Дыхание смешалось, опаляя влажные губы.
– Что ты делаешь? – нетвердо спросила Ева.
От Марка пахло морозом, духами, лосьоном и упоительным запахом его тела, сладко, терпко, жарко. Каждый новый вдох сладко кружил голову. И с собой бороться становилось невозможно. Невозможно и незачем. Тело чутко впитывало эмоции мага, тянулось магнитом, отвечая на чувства, на мысли, на желания. А те были темными, мягко подавляющими, искушающими, лишающими всякой воли. И не встречая ни малейшего сопротивления только сильнее и сильнее завоевывали ее, затягивая в омут. Ева чувствовала, как тонет в этом сладком и пленительном сиропе, и не было перспективы желаннее, чем утонуть окончательно, раствориться до полной потери себя. Ева еще крепче обняла его, провела ладонями по спине, наслаждаясь ощущением сильного тела под пальцами, то ли держась, то ли не отпуская.
