Текст книги "На страже Пустоты (СИ)"
Автор книги: Лилия Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
– Потому что… Возле твоего дома, в том парке, откуда я забрал тебя, нашли убитую девушку. И что-то мне подсказывает, что это не совпадение, – он заметил, как слегка побледнела Ева, от нее кругами на воде разошлась легкая тревога. Что ж, ему тоже не по себе. – Но я проверю.
Оставив Еву в ее квартире, тщательно запечатав двери и окна отражающей магией и забрав вторые ключи, Марк отправился к парку. Скопление машин и людей на белом снегу было хорошо видно сквозь голые ветки кустарников и высокие стволы деревьев. Сквозь серые питерские тучи, похожие на бескрайнее одеяло, едва-едва проглядывало холодное солнце.
Первым Марка заметил Артем, стоявший поодаль от основной толпы. Он разговаривал по телефону и, машинально повернувшись, увидел Чернорецкого, идущего через парк. Он махнул ему рукой и убрал мобильник в карман.
– Наконец-то! Мы уже сворачиваемся. А ты откуда? – Напарник глянул в сторону многоэтажек, выискивая ауди.
Марк взял его за плечо и потянул к толпе. Тело уже грузили в машину.
– Да по делам заезжал, с другой стороны машину оставил. Что у нас?
– Да что… Девушка без способностей, колото-резаные раны, убита Пустым. Слепок эксперты сняли, с нашими двумя, ну, то есть, уже одним, не совпадает.
Марк остановился возле места, где лежало тело. Капельки уже брусничной крови пропитали снег, там, где лужа была больше, кровь оставалась клюквенно-красной. Как в сказке про Белоснежку. Темный придержал полы пальто и присел перед отпечатком тела, вполуха слушая рассказ Артема, что тут было, когда он приехал, и что говорят эксперты. Маг снял перчатку, сунул в рот сигарету и провел рукой над примятым снегом, погружаясь совершенно в иное восприятие мира. Пальцы коснулись крови, через тело разрядом прошла путанная нить отрывочных и хаотичных эмоций. Сморгнув чужое восприятие, Марк посмотрел, как в машину садится их судмедэксперт, Андрей.
– Грачев! – позвал Марк, патологоанатом обернулся. – Чистого кристалла не осталось?
– Можно поискать, – улыбнулся добрый доктор, забрал из машины серебристый чемодан и пошел к нему.
– Нашел что-то? – Артем любопытно наклонился. – Да мы тут все уже облазили.
– Все облазили… – Эхом повторил маг, перебирая замерзающими пальцами ускользающее ощущение.
Грачев быстрой походкой подошел к ним, опустил прямо на снег увесистый чемодан и с увлеченностью распахнул. В свои мрачные подземелья он явно не торопился и даже оттягивал момент. Помурлыкивая что-то под нос, доктор достал из гриппера мелкий прозрачный кристалл.
– Вот он, родименький, – он любовно посмотрел кристалл на просвет и передал Чернорецкому. – А ты чего, нашел что-то? Смотри, мы уже все следы собрали.
Марк сжал измазанными в крови пальцами гладкие грани, заключая в них даже не след, просто… настроение?
– Да я так, заметки делаю, – маг выдохнул дым и опустил ладонь со стекляшкой в снег.
Артем со скукой в глазах топтался рядом. Эмпатией он не обладал, другая специализация, и совершенно не чувствовал, что именно уловил там в снегу напарник. А на вопросы тот имел привычку отвечать туманно, если не был уверен в чем-то или просто не хотел делиться мыслями.
В кармане Артема снова зазвонил телефон. Легкомысленная мелодия заставила мага на секунду смутиться. Извинившись, он вытащил мобильник и отошел подальше, отвечая.
Марк проводил его взглядом, затягиваясь.
– А знаешь, интересное, интересное дело вырисовывается, – азартно проронил Грачев, поднимаясь в полный рост и закуривая, смотреть сил на темного не было. Врач потер лоб запястьем. – Чтобы Пустые нападали на людей – было, и часто, подпитывались, чтобы тело не менять. Иногда целую серию за ними подчищали. Но чтобы за Пустым маг пытался следы чистить, такого я не видел…
Чернорецкий тоже чувствовал, что без скрывающей магии тут не обошлось, даже поймал ускользающий призрак чужой Силы. Но Артем был прав, эксперты и сотрудники все облазили, везде оставляя свои отпечатки ауры и эмоций, забивая эфир. И индивидуальность Силы была почти неразличима. Но вот следы Пустого ощущались ясно, чисто. Свежие. А значит, либо неизвестный маг скрывал свое воздействие на Пустого, либо сам убил девчонку и прикрылся выходцем. Использовал как куклу. Марк взял из раскрытого чемодана мятый гриппер и запечатал в нем испачканный кристалл, спрятал в карман.
– Что ж тогда не вычистил? – с издевкой спросил Чернорецкий, вставая рядом с доктором.
Тот понятливо прищурился, глядя в глаза темному магу:
– Я конечно, не Ищейка, но вот по опыту чую подставу. Все бы чистенько было, если бы не магия эта остаточная, и то, что вчера мы отсюда Пустого забирали.
Марк кивнул.
– Вот и я об этом думаю.
– Что нарыл-то?
– Да эмоции собрал, сколько смог. Девчонка испугалась и понять толком ничего не успела.
– И как вы, эмпаты, чужую смерть через себя пропускаете? – сочувственно протянул Андрей. Эксперты были, в основном, сенсорами, тонко улавливающими Силы и собирающими магический след. К эмоциям они были нечувствительны.
– Могу показать, – любезно предложил Ищейка и протянул собеседнику открытую ладонь.
– Как-нибудь в другой раз, – отказался от заманчивого предложения Грачев и собрал чемоданчик.
Чернорецкий с ухмылкой надел перчатки.
Эх, – патологоанатом оглядел просторы, – и что в этом парке такого? Хоть лагерь разбивай.
– Полевой морг – это сильно.
– Зато как было бы действенно…
К ним снова подошел Артем, смущенно улыбнулся.
– Я что-то пропустил?
– Дело пока не раскрыли.
– Ладно, поеду я в Комитет, – вздохнул Андрей. – Вскрытие само себя не сделает. Может, еще чего найду интересное…
– Зайду к тебе на огонек, – пообещал Марк, доктор ответил, что будет ждать.
– Марк, слушай, поехали вместе в Комитет, а? Я машину на парковке служебной оставил.
Темный покачал головой:
– Не могу, мне нужно еще кое-куда заехать перед работой. Догоняй доктора, пока не уехал.
Артем подавил волну раздражения, жарко ударившего в голову, и махнул рукой Грачеву, прогревавшему машину, потом легкой трусцой побежал к ней. Глядя вслед светлому магу, Марк стянул перчатку и убрал руку в карман. Сжал тонкий пластик, даже через него чувствуя наполнение кристалла и заново переживая чужую смерть. Нелепую и случайную.
Дождавшись, пока машина доктора скроется за поворотом, выезжая на оживленный проспект, Марк вернулся в квартиру Евы. Когда ключ провернулся в скважине, она выскочила в коридор и встретила его весьма тревожно. Весь ее дом был пропитан эмоциями и мыслями, в которых слышалось как заклинание на разные интонации: «Мой дом – моя крепость». Здесь она скрывалась от всего – от проблем, от усталости, от мира, запираясь в комфортном и надежном одиночестве, поэтому сейчас тревога звучала еще ярче.
– О, это ты, – с облегчением поприветствовала хозяйка и сложила на груди руки. Настроение переменилось. – Что там с девушкой в парке?
Она уже переоделась, теперь на ней были светлые джинсы и растянутый кремовый свитер с широким воротом, соблазнительно сползающий с одного плеча. Причем, ровно настолько, что создавал дилемму – опустить его ниже или подтянуть. Чудесная вещица.
– Дело ясное, что дело – темное, – философски ответил маг, повесив пальто, и зашел в ванную смыть с рук запекшуюся кровь. – Забрали в Комитет.
– Значит, не совпадение?
– Тебе действительно нужно, чтобы я ответил, или ты из вежливости спрашиваешь? – уточнил маг, вернувшись.
– Нужно.
После разговора в машине Ева испытывала совершенно иррациональное и смутное чувство вины: возможно, убитая как-то связана с ней или с происходящим вокруг хаосом. Поэтому ответа ждала с затаенным дыханием. Вне зависимости, рассеет он сомнения или подтвердит. Лучше знать.
Чернорецкий подошел ближе, и Ева непроизвольно сделала шаг назад, чтобы сохранить личное пространство. Но в узком коридоре это не очень удавалось, и маг стоял все равно слишком близко. Завитой кончик каштановых волос упал на обнаженное плечо, отвлекая его от тяжелых мыслей и металлического послевкусия смерти. Пожалуй, не стоит посвящать Еву во все детали убийства, ей рано, да и вообще не нужно соприкасаться с еще одним кошмаром. Марк протянул руку и подушечками пальцев убрал с плеча локон, касаясь нежной теплой кожи. Легкий разряд норадреналина сбил ровное дыхание и тающими расслабляющими искрами растворился внутри, разогревая кровь. Его зрачки дрогнули и чуть расширились, тело впитывало живой чувственный отклик. Ева чуть отвернулась и подтянула ворот. Марк выдохнул, отпуская этот момент, и наслаждаясь его сладким осадком.
Но пора было возвращаться к действительности.
– Я подозреваю, что девушку убили с досады, так как надежд не оправдала. Или как свидетеля. А потом попытались скрыть следы магического воздействия и представили все, как нападение Пустого.
– Какого воздействия?
Марк пожал плечами:
– Могу предположить, что обездвиживающие чары и проверка магических сил. Наверняка, отвод глаз для прохожих. Так просто к девушке на улице не подойдешь и не спросишь, колдунья она или нет.
Ева вспомнила странные ощущения, когда Камилла взяла ее вчера за руку и долго прислушивалась к чему-то глубинному, скрытому в самой душе, куда совершенно не хотелось допускать кого бы то ни было. Насильно вытягивая оттуда отклик магии. Да, на это определенно потребовалось бы время и очень терпеливая, никуда не спешащая девушка. Машинально Ева потерла запястье, где вчера зеленела руна.
– А разве нельзя просто как-то скрыть это воздействие, не убивая человека? Память там стереть, или… что еще умеют маги?
– Можно, конечно. И на месте убийцы я так и сделал бы – меньше внимания бы привлек, – темный задумчиво обернулся к кухонному окну. – Поэтому я пока не могу понять, как это расценивать. Как какое-то предупреждение, демонстрацию или как безжалостную несдержанность. В любом случае, тебя лучше на время уехать отсюда, а лучше – из города.
Ева покачала головой и скрылась в кухне. Опять уехать… Как будто это так просто. Зашумел чайник, начиная наконец разогревать воду. Марк вошел следом и остановился у стены.
– На какое время?
Девушка доставала из навесного шкафа чашки и чай в пакетиках. Предложение ей не нравилось. Сказывалась выработанная одиночеством привычка решать проблемы самостоятельно и не полагаясь на чью-то помощь. Ничего личного, как говорится, просто стиль жизни. Это восхищало. Отчаянное мужество браться за сложности, которые даже не по зубам.
– На время, пока я не найду, кто это делает и зачем.
Она со стуком поставила чашки на деревянную столешницу и оперлась на нее ладонями. Спокойствие, звучавшее в его голосе, почти раздражало.
– Я сейчас на больничном, как ты помнишь, и не могу себе позволить переезд. Тем более к друзьям, учитывая мои новые супер-способности. Не хватало кого-то из них отправить куда-нибудь.
– Можешь временно переехать ко мне.
Девушка поморщилась:
– Я не это имела в виду.
Меньше всего хотелось, чтобы маг подумал, будто она таким образом напрашивается в его дом, или, несмотря на смелое заявление в машине, все же ищет его компании, прикрываясь опасностью. А-ля дама в беде, слабая и беззащитная. Поэтому лучше прояснить все сразу.
– Я знаю, – успокоил темный, признавая ее независимость. – Я тоже имею в виду другое. Те, кого ищу я, ищут тебя. И мне выгоднее, чтобы ты была рядом и на виду. Это для всех безопаснее.
Конечно, в его словах было рациональное зерно. Рядом с магом она не причинит вреда ни себе, ни окружающим, и возможно, даже сможет разобраться с силами, которые ей стали доступны. А если очень повезет, поймет, как это вообще произошло. Напряжение уходило. С Марком было бы спокойнее. И приятнее. Только вот…
Чайник засвистел, обрывая мысль, Ева выключила газ.
– Все-таки придумал, чем я могу быть тебе полезна? – иронично подметила она, разливая по чашкам кипяток. – Но это тоже не выход. У меня есть работа, квартира, семья и обязательства. Некоторых маньяков ищут годами. А то и десятилетиями… А некоторых вообще не находят! Я не смогу скрываться вечно.
– Не сможешь, – мягко согласился он. И добавил с соблазнительным прищуром: – Поживешь у меня, пока не надоешь.
Ева бросила в чашки по пакетику чая и пододвинула вторую чашку к краю стола, ближе к Марку.
– А что делать, если ты мне надоешь? – насмешливо уточнила девушка, поднося к губам горячий напиток.
Чернорецкий сложил руки, опираясь край столешницы, где медленно заваривался и остывал чай для него.
– Я очень постараюсь тебе не наскучить. Но, если мое великолепное общество все же надоест, уедешь, – он прикоснулся к ручке чашки и чуть сдвинул. – Может, лучше кофе?
– Много кофе вредно. Чай тонизирует, освежает, богат витаминами, минералами, антиоксидантами…
– Мы еще не начали жить вместе, а ты уже пытаешься изменить мои привычки?
Ева лучезарно улыбнулась:
– Вот и я говорю, идея так себе.
Марк как-то иначе посмотрел на янтарный напиток рядом с собой, потом невозмутимо взял чашку и сделал глоток под почти зачарованным взглядом Евы.
– М-м, карамельный, – посмаковал он ощущения. – Не так уж плохо. Собирай вещи и поехали в Комитет.
Кажется, переспорить его невозможно по определению. И в этом тоже что-то было сексуальное. Ева отставила недопитый чай и, обогнув упрямца, ушла в комнату вытаскивать из шкафа дорожный чемодан. В сущности, это может быть даже приятно. Главное не увлекаться.
Сборы были в самом разгаре, когда в комнату вернулся Марк и занял компьютерное кресло. Чашка с чаем все еще была у него в руках. Ева тактический жест оценила. Хитро, хитро. Пожертвовал, так сказать, пешкой.
Мужчина задумчиво посмотрел на чемодан, заполненный стопками одежды.
– У тебя есть зимняя одежда, кроме пальто? Это сейчас твоя основная примета, думаю, ее тоже нужно сменить.
Ева замерла, задумавшись, укладывая плойку:
– Шуба есть. Но я до нее не доросла. Морально.
– Это как?
Она усмехнулась:
– Мама шубу подарила. Белая норка. Я в ней похожа на колумбийского наркобарона. Ну, или на сутенера. В общем, сразу произвожу впечатление успешного человека.
Заявление звучало интригующе. И более того, Ева говорила искренне, что интриговало еще больше. В светлых серо-зеленых глазах мелькнула тень интереса, и маг чуть подался вперед.
– Я бы на это взглянул.
– Сам напросился, – усмехнулась Ева, закрывая синий глянцевый чемодан, и отодвинула створку шкафа, за которой скрывались платья, костюмы и два объемных серых футляра.
Бросив один из них на кровать, Ева расстегнула молнию и достала на свет божий длинную роскошную норку белого цвета. Не удержалась, чтобы не провести ладонью по гладкому меху. Накинув ее на плечи, девушка покрутилась из стороны в сторону, демонстрируя масштаб катастрофы.
– Да, с этой шубой нас точно ФСКН повяжет. Что-то другое есть?
Ева категорично качнула головой:
– Нет. Пуховик торжественно отправился на помойку, как только я купила пальто.
– Значит, в Комитет поедешь в этом, Фифти Сент.
Ответом ему был шутливо-угрожающий взгляд, но облечь его в вербальную форму Ева не успела. Зазвонил телефон. На подоконнике.
Марк потянулся и отодвинул занавеску:
– У тебя есть домашний номер?
– Да, у меня и у мамы, – Ева по дороге к телефону скинула мех на диван. – Подозреваю, эта индустрия жива только благодаря нам двоим.
Она взяла трубку, перегнувшись через стол, и встала возле подоконника, отвечая на звонок.
– Ева! Наконец-то, – выдохнула в трубке Света и начала отчитывать. – Мобильник отключен, на работе говорят, ты на больничном.
– Разрядился, наверное.
– Ходила уже к психологу? – Успокоившись, подруга вспомнила о насущных проблемах.
Ева едва не рассмеялась. Какой тут психолог… Если рассказать ей все, посоветует уже сразу к психиатру идти…
– Нет. Я другого специалиста нашла.
Специалист бесшумно подошел сзади и приобнял, положив теплую ладонь на живот, скрытый свитером. Его губы щекочуще коснулись уха:
– Не стоит говорить обо мне всю правду.
То ли от тихого шероховатого шепота, то ли от откровенного прикосновения, тело снова накрыло расслабляющим волнением. И сердцу ведь не прикажешь, оно всегда выдает с головой. Гулкие удары в груди начали быстрее разгонять кровь по венам. Холодившее нутро предвкушение обращалось жаром и приливало к щекам.
– И не собираюсь, – едва слышно отозвалась она
– Какого еще специалиста? – Возмутилась Света. – Ева, тебе нужна профессиональная помощь…
– Многопрофильного, – заверила Ева и прикусила губу, чтобы сдержать смех. – Лечит наложением рук.
Марк усмехнулся ей в шею, пощекотал пальцами голый живот и отпустил, позволяя закончить разговор. Света продолжила скептически возмущаться наивности и недальновидности подруги. Марк же, провожаемый взглядом Евы, забрал с кровати чемодан и отнес в коридор.
Глава 3
Боишься ли ты темноты?
Иногда безопаснее идти в собственной темноте, чем в чужом свете. Энтони де Мелло.
Припарковавшись у здания Комитета, Марк вышел из машины и галантно отворил пассажирскую дверь, помогая Еве выйти из машины. В шубе это было немного затруднительно.
– А я думала, у вас тут какой-нибудь мрачный готический особняк, скрытый заклинаниями и завесами, – она ступила на тротуар и осмотрелась.
Оживленная улица Питера с грязным растоптанным снегом, снующими машинами, торопливыми прохожими совершенно не создавала впечатления чего-то магического и тем более – волшебного. Разве что развешанные новогодние украшения невнятно претендовали на сказку, но и те днем не горели. Все буднично, шумно и серо.
– Хочешь что-то спрятать – оставь это на виду, – глубокомысленно проронил маг, придержав на мгновение Еву, перед которой почти бегом пронесся прохожий, спешащий к притормозившей маршрутке и не видящий никого на пути.
– Спасибо.
– Смотрю, ты и шагу уже без меня не можешь ступить.
– Этот мир полон опасностей! Я не виновата.
– И как ты жила до встречи со мной?
– Ох, эта прекрасная, скучная жизнь… – с ностальгией протянула она, шагая к стеклянным дверям.
– Признайся, просто реже из дома выходила.
Маг пропустил девушку вперед, в светлый просторный холл, а затем повел ее к стойке проходной. За ней дурным предзнаменованием маячила знакомая до зубовного скрежета седая голова. Будто почуяв добычу, охранник отвлекся от телефона и хищно сощурился. Фирменная улыбка молодого темного только придала его настрою мрачности и решительности. На Еву он едва взглянул.
– Семен, выпиши временный пропуск для девушки, – Марк подошел к стойке и положил на гладкую серую поверхность Евин паспорт.
Документ дежурный проигнорировал.
– Устав нарушаем, Чернорецкий? Посторонних водим?
Ева с ироничной полуулыбкой повернулась к спутнику. Подобный прием был для нее в новинку. Пожилой охранник источал эманации такой бессильной и раздражительной злобы, что дух захватывало. Марк обернулся и утомленно вздохнул, показывая, что дело привычное, и вообще неизбежное.
Ева одними губами пожелала: «Крепись!», расстегнула и сняла шубу, в которой стало уже жарковато, и отошла к стене с доской информации полюбопытствовать, чем живет и дышит местное «министерство магии». Дышало оно, похоже, вполне примитивными вещами – самым ярким пятном оказалась памятка по использованию огнетушителя.
За спиной разгоралась ленивая битва.
– Семен, сегодня разве твоя смена?
– Моя, – фыркнул тот. – И я докладную на тебя сейчас составлю.
– О чем? – с тонкой издевкой уточнил нарушитель.
Строгий страж поднялся с места, дабы стать внушительнее.
– О том, что… Чернорецкий, Марк Константинович, темный маг первой категории, разглашает секретные сведения и… и проводит в здание Комитета лиц посторонних, магической силой не обладающих! В частности… – Он таки взял с полки паспорт и раскрыл. – В частности Зорину Еву Владимировну.
Марка угроза впечатлила. Но не совсем так, как планировал Семен.
– Тебе бы в Ищейки идти с таким чутьем на правонарушения, а не тут штаны протирать. Пропуск девушке выпиши, она на прием к Камилле записана.
– Нет у меня в записях никакого приема!
– Позвони, – заботливо посоветовал темный.
Охранник психанул окончательно и потянулся к служебному телефону. С минуту ему не отвечали, напряжение росло. Затем Камилла все же подняла трубку, и справедливость восторжествовала. Продолжая ворчать под нос гадости, Семен заполни форму временного пропуска и передал Марку вместе с паспортом гостьи. Надо отдать должное темному, триумфа или злорадства он не выказал, лишь поблагодарил с легкой насмешкой и забрал бумаги.
– Ева?
Она отвлеклась от чтения правил безопасности и присоединилась к нему, держа в руках перед собой шубу.
– Что это было? – вполголоса поинтересовалась Ева, поднимаясь по ступеням к турникетам.
– М-м… Семейное наследие, пожалуй, – после небольшой заминки пояснил Марк. – Чернорецкие нажили много врагов, и Семен искренне считает, что мне здесь не место.
– А ты сам как считаешь?
– Я считаю, что не стоит прислушиваться к мнению охранника относительно моей карьеры.
Ева хмыкнула, на секунду ловя уверенный, но не надменный, живой взгляд. И не поспоришь… Ей бы в свое время очень помогло такое здоровое отношение к непрошенной критике. Но увы, все приходит с опытом.
Вскоре они подошли к серебристым служебным лифтам. Дверцы одного из них разъехались в стороны, навстречу вышли несколько сотрудников. Сдержанно поздоровавшись, Марк подтолкнул девушку к опустевшей зеркальной кабине. Проводили их быстрыми, но очень любопытными взглядами. Чернорецкий нажал кнопку четвертого этажа и расслабленно привалился к поручню.
– Что значит «маг первой категории»? – Ева повернулась, внимательно рассматривая красивый четкий профиль. С таких раньше картины рисовали…
– Подслушивать нехорошо.
Если он хотел смутить Еву – не получилось. Маловато для этого детских нравоучений, она уже слишком взрослая.
– А следить за невиновным человеком – даже незаконно, – непринужденно напомнила девушка.
– Я не следил, я защищал.
– Это ты так говоришь.
– Мы можем препираться целую вечность, да? – В глубокий голос скользнула улыбка.
– Да, – девушка с удовольствием смежила веки. – Очень увлекает.
– Если вкратце… Комитет сортирует наши возможности и уровень доступа к воздействию на окружающих по категориям. Большинство магов в Комитете – это вторая и третья категории. То есть, они обучены, выше среднего по способностям и в полной мере владеют своей магией. Первая категория отличается только тем, что я имею право убивать своей магией.
– Звучит жутко.
– Я Ищейка и защищаю наши гуманистические законы. Право на убийство не делает из меня маньяка.
Ева смерила его подозрительным взглядом:
– Маньяк так и сказал бы.
– Маньяк, вероятно, вообще не говорил бы.
Лифт остановился на третьем этаже, вошли двое сотрудников, немного потеснив Еву и Марка и заставив ее на время прервать расспросы. Лифт закрылся и продолжил плавно подниматься, а когда достиг нужной площадки, маг уже привычным движением положил ей на поясницу ладонь, чтобы направить. Новые заинтригованные взгляды прожигали насквозь. Девушка поежилась, словно пыталась сбросить с себя чужое любопытство. Но по сути, это было тщетно, потому как рабочий день был в разгаре, и светлый коридор с обилием кабинетов не пустовал. И взгляды нет-нет, но скользили по колоритной паре.
– Они просто гадают, кем ты мне приходишься. Конвоирую я тебя, охраняю, или между нами что-то есть, – бархатисто пояснил Марк, не дожидаясь, пока вопрос прозвучит вслух. Впрочем, и не нужно было.
– И на кого я больше похожа?
– Кажется, мы уже установили, на кого ты с этой шубой похожа…
– Значит, на неуловимую преступницу?
– Ну-у, мы сейчас на этаже отдела по борьбе с магическими правонарушениями…
– Это подтверждение моей теории или опровержение, что неуловимая?
– А тебе как было бы приятнее?
– Если бы ты не увиливал, – выдержав паузу для большего эффекта, призналась Ева.
– Я подумаю…
– Знаешь, а я понимаю их интерес, – перевела она внимание на очередной отсвет любопытства, – на их месте я делала бы то же самое.
– Разве что на их месте…
Спросить, что означает такое подчеркивание, Ева не успела. Только смутно уловила, как далеко витают его мысли. Марк остановился у одного из кабинетов с белой дверью и золотистой табличкой «Лаборатория», постучал и приоткрыл дверь. Камилла повернулась на шум, прижимая к уху мобильник, и жестом пригласила войти.
– Я оставлю тебя здесь, мне нужно поработать, – негромко предупредил Марк, глядя в глаза своей спутнице. – Когда получишь результаты и освободишься, позвони, я заберу тебя.
– Хорошо…
Любая неизвестность волнует и выбивает из колеи, вот и Ева заходила в страшную голубую комнату со страшным названием терзаемая сомнениями. И далеко не смутными. Два голубых кресла, похожих на стоматологические в окружении компьютеров, специфический запах реактивов, обилие непонятных датчиков, явно крепящихся к телу и холодный люминесцентный свет… Все это откровенно пугало. Воображение, бережно взращиваемое на библиотечных книгах, почему-то решило в красках воспроизвести сцены из книг про инквизицию и задаться вопросом, какой инквизиция стала бы в современных реалиях. Наверное, какой-то такой. С другой стороны, связывать и бросать в воду ее, кажется, не собирались. Это немного обнадеживало.
– Проходи, садись, – почти гостеприимно приказала Камилла, отвлекаясь от разговора и указывая на ближайшее кресло.
Ева осмотрелась, повесила шубу и сумку на рожок вешалки и подчинилась. Со вздохом вытянувшись на прохладном кожзаме, она едва подавила нервный смешок. Не хватало только слов: «Я только посмотрю».
Камилла жестко попрощалась с собеседником и подошла, усаживаясь на круглый табурет возле кресла и включая компьютер.
– Мой сын рассказал тебе, как проходит процедура?
– Нет.
Камилла непримиримо дернула уголками губ. Ее подобная беспечность отпрыска не порадовала и, скорее всего, ему еще это выскажут. Но позже – профессионализм все же победил.
– Тогда я сначала объясню. Я сниму с тебя блокирующие браслеты и установлю чувствительные датчики на указательных и средних пальцах, а также на висках. Кроме того, я возьму образец твоей крови. Для картотеки, и чтобы анализ способностей был наиболее полным и точным. Закатай рукав.
Ева подтянула вверх рукав свитера, пока Камилла доставала жгут и спиртовые салфетки из ящика под компьютером. Укол она сделала гораздо легче и безболезненнее, чем от нее можно было ожидать. Затем распределила кровь по нескольким пробиркам и закрепила обещанные датчики.
– Так… – результатом их приготовлений колдунья осталась, кажется, довольна. – А теперь положи руки на подлокотники и постарайся не двигаться.
– Это долго?
Камилла улыбнулась. Наверное, впервые с момента их знакомства.
– О, ты даже не заметишь, – пообещала она и щелкнула пальцами перед носом своей подопытной, вызывая замысловатую руну.
Сон навалился тяжелой перьевой подушкой, вжимая в удобное анатомическое кресло. Сквозь пелену похожего на наркоз сна, девушка слышала мерный писк приборов.
Как и обещал, первым делом Марк зашел в морг к Андрею. В прохладном кафельном помещении тихонько играл легкий джаз, разбавляя гнетущую атмосферу. Доктор, насвистывая в такт, мыл руки в углу зала, за его письменным столом сидел молодой парень, видимо, стажер, и что-то увлеченно записывал, сверяясь с диктофоном. Идиллия.
На звук закрывающейся двери обернулись оба. Грачев улыбнулся, потянулся к белому вафельному полотенцу.
– А мы только закончили. Как чувствовал! Сразу видно – Ищейка.
– Судя по хорошему настроению, у тебя есть для меня новости, – Марк подошел ближе.
– Конечно, есть. Мои пациенты, знаешь ли, в отличие от живых не врут.
Чернорецкий блекло улыбнулся. Доктор в своем репертуаре. Его чудаковатое, но искреннее и трепетное отношение к работе восхищало темного мага. Андрей обладал очень редким качеством для людей его профессии, на которых обычно профдеформация откладывает отпечаток отстраненности и равнодушия: за каждым телом, попадавшим к нему на стальной стол, видел целую жизнь, оборвавшуюся по той или иной причине. И если причина была насильственная, а в Комитете чаще всего так и бывало, по максимуму старался вытянуть информацию из трупа. Даже оставался сверхурочно при необходимости. Многие подшучивали над привычкой патологоанатома разговаривать с мертвецами, а он искренне продолжал верить, что под его скальпелем – самое заинтересованное в поимке преступника лицо. И Марк не мог с ним не согласиться.
Пожав руку Ищейке, патологоанатом поправил очки и отправил стажера на перерыв.
– Покажи девочку, – попросил Чернорецкий, закуривая.
Андрей стрельнул у него сигаретку, надел перчатки, кинул пару Марку и полез открывать крайний холодильник. Выдвинув металлический язык, на котором покоилось тело, медик аккуратно откинул простынь. Бледная обескровленная девушка была совсем отдаленно похожа на Еву, но по спине все равно прошелся неприятный холодок ассоциации. Каштановые волосы, длиннее и темнее, чем у Зориной, молодая, красивая…
– Жалко девчонку, – вклинился в его мысли голос патологоанатома. – Сразу видно – не в том месте не в то время оказалась. Это еще хуже, чем, когда злой умысел. Жаль, воскрешать не умею.
Марк выдохнул горький дым:
– Одежда еще у тебя?
– Да, – кивнул Андрей и отошел. – Сейчас принесу.
Марк наклонился над телом, осторожно приподнял веко. Голубоглазая. Была. Маг выпрямился. Прав доктор, жаль, что воскрешать они еще не научились. Кусочек пепла, упавший с сигареты растаял в воздухе, не долетев до блестящего пола.
– Вот, – Андрей выложил на один из пустующих столов измазанную в крови одежду и маленькую коричневую сумку. Ткань все еще была сырой.
Ищейка отвлекся от созерцания тела и подошел к разложенной одежде.
В ноздри ударил прелый, густой запах крови, металлический привкус ржавчиной коснулся языка. Маг снял медицинские перчатки, достал из кармана пальто кристалл, заполненный сегодня на месте. Перебирая его грани пальцами левой руки, правой он прикоснулся к изрезанному кремовому пальто, на котором неравномерные разводы крови были похожи на неумело нарисованные розы. Подушечки резануло острым ощущением чужого ужаса и боли. Марк ушел глубже… И… ничего, кроме остаточного следа Пустого. Он резко перевернул пальто и прижал ладонь к спинке. А вот тут снова едва уловимо трепетала чужая магия. Маг нахмурился, зеленые глаза потемнели.
– Ну? Что там? – пытливо спросил Андрей.
Чернорецкий отступил на шаг, раздумывая.
– Помоги-ка мне, – Марк протянул ему кристалл, – ты сенсор, может, что-то больше почувствуешь.
Грачев спешно сунул в рот сигарету, которую держал в чистом зажиме, и стянул перчатки. Забрав у Ищейки кристалл, сначала посмотрел его на просвет, затем сжал пальцами и прикоснулся к шероховатой ткани пальто девушки. Молчал он долго, прислушиваясь к неуловимым потокам магии, которая едва сочилась от предметов. Лицо его было сосредоточенным и напряженным, будто он сквозь толщу зарослей пробивался.
