355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Лилит Сэйнткроу (Сент-Кроу) » Романтика. Вампиры (антология 2012) » Текст книги (страница 5)
Романтика. Вампиры (антология 2012)
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 01:38

Текст книги "Романтика. Вампиры (антология 2012)"


Автор книги: Лилит Сэйнткроу (Сент-Кроу)


Соавторы: Алексис Морган,Нэнси Холдер,Карен Ченс,Кимберли Рей,Аманда Эшли,Дина Джеймс,Кэти Кламп,Триша Телеп,Рэйчел Винсент,Кэтлин Кирнан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 33 страниц)

Она утомленно прикрыла глаза и откинулась на бархатные подушки.

Неожиданно дверь экипажа распахнулась, и роскошная мужская шляпа с перьями, влетев в образовавшийся проем, упала на сиденье напротив. Жюстина сжалась как пружина, судорожно вцепившись в бархатные подушки сиденья, когда вся повозка заходила ходуном, и самый большой из когда-либо виденных ею мужчин забрался в экипаж. Усевшись напротив, он невозмутимо скрестил руки на груди.

– Убирайтесь! – взревела она. – Анри! Анри!

– Он вам не поможет, – спокойно сказал незнакомец.

– Что вы с ним сделали? – прошипела она.

– Хорошо, что вы говорите по-английски. С парнишкой все в порядке. Он пошел прогуляться.

– Анри просто так не оставил бы меня!

– Ну, нужно отдать парню должное. Он не уходил, пока я не предложил ему это сделать довольно… настоятельно.

Она откинулась назад и оглядела его с ног до головы. Он не просто был высокий – он был огромный. Его широченные плечи, на которые едва налезли темно-синий камзол и жилет, заполнили весь ее небольшой экипаж. Его черные, коротко постриженные волосы были так не похожи на пышные, завитые парики, которые носили знатные мужчины. На ногах у него были черные кожаные сапоги для верховой езды, а сами ноги настолько длинные, что из-за возникшей тесноты ей даже пришлось немного подвинуться.

– Что, черт возьми, вам надо? – снова огрызнулась она.

Нервно потирая щетину на подбородке, он вдруг весь подался вперед. Его черные глаза странно блестели.

– Просто я хочу посмотреть на женщину, ради которой мне пришлось проделать весь этот долгий путь из Англии.

Она нахмурилась:

– Я даже не знаю вас…

– Здесь вы правы, но стоит нам немного потанцевать, и мы бы узнали друг друга…

– Вы говорите загадками…

Он откинулся на спинку сиденья и улыбнулся:

– Что ж, тогда позвольте все объяснить попроще. Вам удалось досадить многим очень влиятельным людям.

– Каким еще людям?

– Ну, например, Франсуа, Регенту Парижскому. Ведь это вы вот уже долгое время убиваете его вампиров.

Она сразу вся собралась, а в голове тут же молнией пронеслась мысль, не успеет ли она дотянуться до запрятанного между подушками заточенного кола. Осторожно, стараясь не привлекать его взгляд к своей руке, она оперлась ладонями о сиденье, а сама подалась ему навстречу. «Есть вещи, – подумала она, отметив его взгляд, направленный на соблазнительные выпуклости ее грудей, – которые действуют на всех вампиров без исключения». Она глубоко вдохнула, до предела напрягая ткань на вырезе своего небесно-голубого платья.

– Я не убийца, Monsieur!Если бы Франсуа удержал своих вампиров от убийства людей, я бы не выслеживала их.

– Убивать людей – это против законов Верховного Короля! Почему вы так уверены, что они это делают?

– Потому что пятеро вампиров чуть не убили меня два года назад!

– И теперь они, конечно, мертвы?

Она улыбнулась:

– Это был первый раз, когда я убила. Я караю только виновных!

Он с сомнением поднял брови:

– И это вы сами решаете, кто виновен, а кто нет?

– Кто-то же должен, – пожала она плечами.

Он снова скрестил руки у себя на груди:

– Должен вам заметить, дорогая, что вы ведете себя крайне необычно для человеческого существа женского пола. Франсуа говорит, что на вашем счету уже почти сотня убитых.

– И похоже, этого недостаточно. Буквально два дня назад один из его вампиров убил женщину недалеко от Бастилии. Но вы ведь не для того пересекли Ла-Манш, чтобы поздравить меня с успехами?

– Нет, – ответил он, пожирая ее глазами. – Меня наняли убить вас.

Внезапно она выхватила из тайника отточенный кол и попыталась нанести удар. Его рука уже на лету перехватила ее запястье и сжала его как в тисках. Они одновременно посмотрели вниз, туда, где острие кола утонуло в складках его жакета и камзола.

– Бог ты мой! Ты – кровожадная шлюха! – пробормотал он, схватил свободной рукой ее за затылок и впился жадными губами в ее рот.

Когда их губы слились, про кол она тут же забыла. Не успела Жюстина сообразить, что, собственно, произошло, как их тела уже оказались словно вдавлены друг в друга. Его рука, прежде крепко державшая ее запястье, теперь сжимала ее ягодицы. Куда подевался кол, она понятия не имела, и, надо сказать, в тот момент ей было все равно. Его язык проник в ее рот, и девушка, дрожа всем телом, словно растворилась в незнакомце. Прошли годы с тех пор, как ее в последний раз целовали или когда ее касался мужчина, к которому она испытывала нечто похожее на страсть. Но этот человек, о господи… Он просто воспламенил ее кровь! Она запустила пальцы под ткань его камзола, желая узнать руками, какова же эта необъятная грудь без одежды.

Неожиданно он разжал объятия и без церемоний усадил ее обратно на подушки сиденья. Она еще не успела прийти в себя, как незнакомец уже схватил шляпу и выскочил из экипажа. Не отходя от двери, он отвесил ей низкий поклон, после чего надел слегка набок свою элегантную шляпу с перьями.

– Я думала, вы хотите убить меня… – неуверенно произнесла она, сжавшись внутри оттого, что почувствовала не только дрожь в теле, но и нотки разочарования в своем голосе.

– Нет. Я лишь сказал, что меня нанялиубить вас, – ответил он, улыбнувшись. – Не огорчайтесь, мы, возможно, еще вернемся к этому завтра.

И затем он ушел, как будто его и не было вовсе и все это было лишь плодом ее расшатанных нервов и разгулявшегося воображения. Жюстина тяжело перевела дух. Ее руки дрожали, и она отнюдь не была уверена, что от страха. Что ж, возможно, это была не слишком удачная мысль – все эти годы хранить воздержание. Если бы не это, она не оказалась бы сейчас в объятиях вампира. «И где! В экипаже! – думала она с отвращением. – Прямо напротив монастыря!»

– Mon Dieu [1]1
  Боже мой! ( фр.)


[Закрыть]
, теперь я точно попаду в ад!

Как бы то ни было, но эта поездка определенно себя оправдала.

На следующий вечер театр дворца Тюильри был заполнен до отказа, и Жюстина уже никак не могла отклонить приглашение герцога Орлеанского присутствовать на его светском рауте, который он устраивал в соседнем королевском дворце. Целых два часа, считая минуты, она терпеливо ждала, когда можно будет учтиво откланяться и вежливо покинуть этот гостеприимный дом. Все это время – и когда пила вино, и когда танцевала, и даже когда ловко уклонялась от игривых ухаживаний месье Ла Фонтена, – так или иначе, мысленно Жюстина возвращалась к тому загадочному вампиру в ее экипаже. Она была настолько погружена в себя, что когда герцог Орлеанский, находясь на другой стороне зала, вдруг громко окликнул ее, кому-то рядом пришлось сказать ей об этом.

– Похоже, брат короля приготовил тебе подарок! – лукаво улыбаясь, сообщила ей мадам де Монтеспан, последнее увлечение Людовика.

– Ах, боже мой! – простонала Жюстина, чувствуя, как ноги будто приросли к полу, когда она увидела герцога, идущего к ней через весь зал вместе со вчерашним незнакомцем.

Мадам де Монтеспан хихикнула и похлопала ее по руке.

– Удачи тебе, дорогая, – подмигнув, напутствовала она подругу, прежде чем раствориться в толпе.

За те несколько мгновений, пока Филипп и его спутник приближались к ней, Жюстина успела как следует их рассмотреть и вновь пришла к выводу, что вампир был весьма видный мужчина. Высок ростом, широк в плечах; каждый сантиметр его тела, казалось, излучал мужественность. Неудивительно, что герцог Орлеанский положил на него глаз. Надо сказать, что, несмотря на два брака и пятерых прижитых за это время детей, герцог Орлеанский не только не стеснялся того, что женщинам в постели предпочитает мужчин, но, пожалуй, даже бравировал этим. В любое время дня и ночи он всегда был надушен так, что у Жюстины просто не было столько парфюма, чтобы перебить этот запах. Избытку духов обычно соответствовал и избыток кружев в его костюме. Каково же было всеобщее изумление, когда во время боевых действий он зарекомендовал себя превосходным военачальником! Несмотря на всю свою эксцентричность, Жюстине он явно нравился.

–  Cherie! [2]2
  Дорогая ( фр.).


[Закрыть]
– приветствовал он ее. – Я тут повстречал одного на редкость очаровательного человека. Позволь мне представить тебе Джона Девлина, графа Фалконхорста. Он только что прибыл к нам из Англии, где находился при дворе короля Карла.

Жюстина удивленно выгнула бровь, когда услышала титул вампира, но тем не менее почтительно сделала реверанс.

– Благодарю вас, Monsieur, однако мы с графом давно знакомы! – заверила она Филиппа.

Вампир учтиво ей кивнул:

– Как приятно снова видеть вас, Mademoiselle!

Герцог вдруг громко закашлялся, и некоторое время они с девушкой молча смотрели друг на друга.

– Что ж, тогда я, пожалуй, оставлю вас, чтобы вы могли возобновить дружеские отношения, – сказал герцог и многозначительно им подмигнул.

Когда Филипп отошел, Жюстина окинула вампира критическим взглядом. Шелк и кружева, которые столь элегантно смотрелись на придворных Людовика, на нем выглядели совершенно неуместно. Его широкой мускулистой груди куда больше подошла бы жесткая кольчуга, нежели мягкий бархат.

– Вы выглядите нелепо, – заметила она.

Нахмурясь, он оглядел свой камзол из темно-синего бархата, богато украшенный тесьмой и кружевами, шелковый жакет, панталоны по колено, шелковые чулки и туфли на высоком каблуке.

– Я выгляжу так же, как и все вокруг, – возразил он ей.

– И все же нелепо.

Он только пожал плечами:

– Ну знаете, теперешняя мода довольно абсурдна… Сказать вам по чести, боевые доспехи, что я когда-то носил, кажутся мне куда более удобными, чем эти туфли.

Не в силах далее сдерживаться, она рассмеялась:

– А вы знаете, что бывает за присвоение чужого титула?

– А кто вам сказал, что это не мой титул? – спросил он, и в его голосе послышалось такое высокомерие, что она даже опешила.

– И давно вы стали вампиром?

– Уже больше трехсот лет назад.

– Ну так, значит, этот титул уже не ваш, даже если и был когда-то.

Он недоуменно пожал плечами:

– После меня не осталось никаких наследников, так что я не вижу ничего незаконного в его использовании, когда считаю это нужным.

Она ответила ему взглядом, который ясно говорил – она еще не решила, верить ему или нет.

– Скажите, вампир, зачем вы сюда пришли?

Он вздрогнул и оглянулся по сторонам:

– В разное время меня называли по-разному, однажды даже дьяволом, но я был бы вам очень признателен, если бы вы обращались ко мне не «вампир», а Девлин.

Она кивнула:

– Скажите, Девлин, зачем вы сюда пришли? Надеюсь, вы не намерены убивать меня на глазах у брата короля и доброй половины его свиты?

– Чтобы разузнать о вас побольше, моя дорогая, – сказал он ей не таясь. – Никогда ведь не помешает узнать о своем противнике как можно больше.

– Ну и что же вы здесь обо мне узнали, в этом зале, полном сплетен?

– Ну, они… – начал было он, но осекся, так как неожиданно его внимание привлекло что-то на противоположной стороне зала. – Почему этот молодой человек так пристально на меня смотрит?

Жюстина обернулась, и у нее невольно вырвался короткий смешок:

– Это Филипп де Лорейн, любовник герцога. Остерегайтесь его! Его прекрасная внешность обманчива, он крайне опасен и аморален, как любой вампир в этом городе.

– Может, нам лучше прогуляться по саду? А то, боюсь, мое пребывание здесь серьезно осложнится, если мне в первые же дни вдруг придется убить излишне ревнивого любовника августейшей особы.

Она уставилась на него, не веря своим ушам.

– Вы что, Monsieur, думаете, что имеете дело совсем уж с дурой? Я отнюдь не собираюсь разгуливать по саду с тем, кого наняли убить меня!

Он нагнулся к ней так близко, что, кроме его черных глаз, она ничего больше не видела:

– Но ведь я же вам пообещаю, что не буду убивать вас сегодня вечером…

Девушка капризно поджала губы:

– Не могу сказать, чтобы меня это очень обнадежило…

Он приложил руку к сердцу:

– Как рыцарь, торжественно даю слово, что не причиню вам никакого вреда!

– Я, должно быть, сошла с ума, – пробормотала она, но все же позволила взять себя под руку.

Только когда они уже покинули пределы пышной обители герцога и стали недоступны для любопытных взглядов, напряжение в теле Девлина наконец начало ослабевать. Жюстина даже слегка расстроилась из-за этого. Все это время она наслаждалась упругой жесткостью его бицепса у себя под рукой.

Девлин прикрыл глаза и жадно вдохнул теплый весенний воздух.

– Они называют вас «le chardonneret du Roi», королевская птичка!

Жюстина кивнула:

– Ваш английский король назвал меня своей «французской канарейкой».

Он в возмущении закатил глаза:

– Карлу порой не хватает воображения. Вы ведь гораздо больше, чем просто приятный голос!

– Вы думаете?

– Уверен. Вы, я думаю, женщина необыкновенной стойкости. Когда ваши родители умерли и вы остались одна с малолетней сестрой на руках, вам следовало действовать, чтобы свести концы с концами. Тут недолго было выбрать даже самое неприглядное. Однако, вместо того чтобы скатиться по наклонной, вы, напротив, устремились вверх и закончили тем, что стали фавориткой короля!

Она хмыкнула:

– Уверяю вас, я никогда к этому не стремилась. Все, что я хотела, – это петь.

Он улыбнулся:

– Говорят, вы украли платье у какого-то портного…

– У самого модного портного в Париже! – подтвердила она смеясь.

– А однажды у самого дворца Тюильри вы подкараулили бедного Люлли и не отставали, пока он не разрешил вам спеть для него.

Неожиданно она напряглась:

– Подкара… что? Я не знаю этого слова.

Он рассмеялся, сознавая, конечно, что она все прекрасно поняла, и продолжал:

– А стоило королю только раз увидеть вас и услышать ваш голос, как уже ни вы, ни ваша сестра больше ни в чем не знали недостатка. Поразительная история!

– И вы не стали думать обо мне хуже, когда узнали, как ко мне пришло мое состояние? – спросила она. В конце концов, ведь ее сестра поступила именно так.

Он недоверчиво посмотрел на нее:

– Нет ничего позорного для женщины в том, что она стала любовницей короля. Так она может достичь положения невероятной власти и влияния. Я стал думать хуже о Людовике из-за того, что он позволил вам уйти.

– Ему вдруг понадобился шпион при английском дворе. Когда он попросил меня туда поехать, едва ли я могла отказаться.

– А как же мадам Монтеспан? – спросил он.

– Когда я вернулась, она уже заняла мое место.

– Это вас никак не уязвило?

Жюстина лишь пожала плечами:

– С глаз долой – из сердца вон. Таким правилом руководствуются короли в отношении женщин. Как, впрочем, и все мужчины.

Внезапно он остановился и взглянул ей в лицо:

– Вы так и не покинули мое сердце с прошлого вечера.

– Такое внимание к своей жертве, должно быть, характерно для наемного убийцы.

Он пропустил мимо ушей ее последнюю колкость и, вместо ответа, протянул руку, чтобы коснуться ее волос. Она сняла свой парик сразу после оперного спектакля, и он мог беспрепятственно любоваться ее натуральными волосами, стянутыми на затылке и спадающими вниз роскошными локонами.

– Как серебрятся твои волосы в лунном свете! – восторженно произнес он, перебирая пальцами ее длинные пряди.

Не зная, что на это сказать, она неуверенно подняла на него глаза. Воспользовавшись ее минутной растерянностью, он нагнулся и жадно припал к ее губам. Под его натиском ее губы разжались, и из них вырвался полувздох-полустон. Не став дожидаться особого приглашения, он властно притянул ее к себе. От близости сильного мужского тела у нее закружилась голова. Он покрывал поцелуями ее губы, щеки, пока его язык не коснулся шеи в том самом месте, где у нее легко прощупывалась быстро пульсирующая венка. В его руках она уже готова была забыть обо всем на свете, когда почувствовала, как его зубы слегка оцарапали ее шею. И вдруг как-то сразу она уже оказалась не в объятиях Девлина – дремавшее доселе воспоминание мгновенно перенесло Жюстину на два года назад, в тот вечер, когда пятеро здоровенных вампиров подстерегли ее в саду у дворца Тюильри. Она отчаянно рванулась и, вырвавшись из крепких объятий Девлина, что было силы ударила его в челюсть.

Схватившись рукой за лицо, тот, потрясенный, отступил назад:

– За что, черт тебя побери?!

Жюстина дотронулась рукой до шеи и затем, посмотрев на пальцы, увидела кровь:

– Ты укусил меня!

Он вытаращил глаза:

– И не думал кусать! У тебя всего лишь маленькая царапинка – это вышло случайно.

Она презрительно прищурилась:

– Ты лжец, вампир, и, клянусь, больше никогда меня не коснешься!

Девушка решительно повернулась и пошла от него прочь, от ярости каждым своим шагом словно высекая искры. Он бросился за ней, настиг через несколько шагов, схватил за плечи и развернул к себе:

– Жюстина, позволь мне обратить тебя в одну из нас! – взмолился он.

– Ты больной! – прошипела она. – Я не отдам тебе свою душу даже ради твоего роскошного тела!

– А ты не забыла о сестре? За нее ты разве не готова отдать душу? – воскликнул он в отчаянии.

Девушку трясло от переполнявшей ее ярости. Оттолкнув его от себя, она раздельно произнесла, сопровождая каждое свое слово сильным толчком в его мощную грудь:

– Не-смей-угрожать-моей-сестре!

Девлин перехватил ее руку:

– Я-то ей не угрожаю. А вот ты…

Она вдруг изо всех сил ударила его ногой в голень, и он, охнув, выпустил ее руку.

– Запомни: я ни за что на свете не причиню Соланж вреда! – гаркнула она.

– Вреда не причинишь, но смерть принесешь! – спокойно ответил он. – Ты никогда не думала об этом, прежде чем решиться на свою безумную авантюру!

– Ты это о чем?

– Для вампиров ты, вне всякого сомнения, самый кровожадный серийный убийца за всю их историю! Они не позволят тебе остаться в живых. Они просто не могут тебе это позволить. Если я не убью тебя – это сделает кто-то другой. Ты ведь не можешь всегда оставаться молодой – не задумывалась об этом? Что произойдет, когда в один прекрасный день ты постареешь, утратишь быстроту реакции?… Они обязательно убьют тебя, но этого мало – сначала они захотят тебя помучить! А есть только одно существо, которое значит для тебя так много, что каждый удар по нему оказался бы для тебя источником невероятных мучений!

– Соланж… – прошептала она. – Но ведь она в монастыре и готовится принять постриг. Пока она находится в этих святых стенах, они не посмеют ее тронуть!

– Я не слишком полагался бы на это. Для них это табу, но отнюдь не невозможная вещь. Если какой-нибудь вампир набросится на нее на освященной земле, мы, конечно, скажем, что Божественное возмездие непременно его настигнет. Сестру же тебе твою, однако, никто не вернет. Такую смерть ты для нее выбрала?

Жюстина прекрасно поняла, о чем идет речь. Это была смерть, которой два года назад ей удалось избежать. Перед ее глазами тут же возникли разрывающие тело клыки, терзающие плоть когти… За то, что ей пришлось пережить эти ужасы еще раз, она возненавидела Девлина. Но, кроме того, он заставил Жюстину признаться самой себе, что во всех своих действиях она не пошла дальше своей собственной мести. А что? Возможно, он прав, и она ничуть не лучше тех глупых, эгоистичных созданий, наводнивших двор «короля-солнца». Было время – до этого самого вечера, – когда она считала, что делает очень важное дело, что она в состоянии пусть немного, но все же изменить мир к лучшему. А ведь вполне возможно, что она делала это все ради своего тщеславия. Покарала она тех убийц ради всеобщего блага или только чтобы самоутвердиться, одержать верх над теми, кто унизил ее, и сделать так, чтобы они никогда уже не смогли этого повторить? Ей совсем не нужно было этому учиться: она родилась бойцом, изначально ориентированным на выживание. Она и не могла вести себя по-другому.

– Я ненавижу тебя… – прошептала она и, резко повернувшись, пошла прочь.

На этот раз он не стал ее останавливать.

Целых две недели Девлин старался достучаться до нее, но она так и осталась глуха к его мольбам. Все чаще, однако, их горячие споры стали переходить в физические столкновения. Почти каждую ночь эти двое бродили по городу и в разных уголках Парижа устраивали настоящие сражения. Жюстина наслаждалась каждым мгновением таких боев. Девлин подарил ей изящную саблю, и она теперь осваивала новую технику. Это оружие было не самым практичным для нее – ей попросту не хватило бы силы, чтобы снести голову вампиру саблей, и для боя она выбрала бы отточенный как бритва боевой топор. Девлин же с неизъяснимым удовольствием наблюдал, как она обращается с клинком, и не скрывал своего восхищения грациозностью и изяществом ее пластичных движений.

Все эти ночи он обучал ее, заставляя максимально выкладываться в каждой схватке и тем самым совершенствовать свое мастерство в бою на саблях. Часто девушка сама подстрекала его к новому столкновению, желая узнать, чему еще тот может ее научить. Для них это стало увлекательной игрой, и очень скоро Жюстина, оставаясь одна, уже не могла думать ни о чем другом, кроме как о предстоящей встрече: где она произойдет и как долго на этот раз она может позволить целовать себя, когда они уже наконец устанут после спарринга.

Все, возможно, продолжалось бы так и дальше, если бы однажды к ее дому не пришла мать настоятельница монастыря Святой Урсулы и не рассказала, что двое неизвестных средь бела дня затащили Соланж в закрытый экипаж, когда та шла по улице Сент-Жак, и увезли ее в неизвестном направлении.

Жюстина не могла дождаться, когда стемнеет и она встретится с Девлином. Не зная, куда вампиры могли увезти ее сестру и что они собирались с ней сделать, она не находила себе места. Девушка написала записку управителю оперной сцены, сообщая, что ее сестра похищена и потому она не будет петь сегодня вечером. Жюстина надеялась, что Девлин, услышав вечером не ее голос в партии Медеи, тут же поспешит на условленное место встречи.

Солнце уже зашло, когда, освещая себе путь маленьким фонарем, Жюстина решительной походкой шла по дорожкам Люксембургского сада. Высокие деревья вокруг стояли мрачными скелетами, а фонтан Медичи в эту безлунную ночь, казалось, был наполнен чернилами. Она поставила фонарь на землю и, дрожа от нервного возбуждения, ускорила шаг. Свернув на одну из боковых дорожек, девушка буквально налетела на Девлина. Он обхватил ее, удерживая от падения, а она вцепилась в его камзол.

– Они все-таки добрались до нее, Девлин! Они схватили ее прямо на улице! – вскричала она.

– Когда?

– Сегодня после полудня.

– Что, средь бела дня? Дорогая, ты уверена, что это сделали слуги Франсуа?

– А кто же это еще мог быть?

– Не знаю… – произнес он, растерянно проводя ладонью по своим темным волосам. – Но чтобы вампиры расхаживали днем, не говоря уже о похищении монастырских послушниц прямо на улице… Это можно сделать лишь в припадке безумия или отчаяния…

– Или и того и другого! – донесся из темноты чей-то голос.

Девлин выхватил меч, одновременно толкая девушку себе за спину, и сделал шаг вперед навстречу вышедшему из тени деревьев вампиру. Жюстина никогда его прежде не видела. Он был приятной внешности, среднего роста, с волосами цвета темного меда и бледно-зелеными глазами, в которых читались наблюдательность и ум.

– Приветствую тебя, Антуан! – сказал Девлин и почтительно кивнул неожиданному собеседнику.

Вампир так же учтиво ответил на его приветствие и, чтобы показать, что он пришел без оружия, выставил перед собой обе руки.

– Кто ты такой?! – набросилась на него Жюстина. – И что вы сделали с моей сестрой?

– Что ж, должен сказать, вы правы: Соланж у Франсуа. Она жива и здорова, по крайней мере была таковой менее часа назад, когда я видел ее в последний раз.

– И чего же ты хочешь, Антуан? – резко спросил его Девлин.

– Я хотел бы рассказать вам обоим одну историю, а потом уже от вас узнать ее окончание. Но прежде, если не возражаешь, мне следует задать вопрос тебе, мой друг.

– Хорошо, – согласился Девлин.

– Как вышло, что ты теперь в Париже?

Не понимая, какое отношение этот вопрос имеет к похищению ее сестры, Жюстина заскрежетала зубами.

– Я был направлен сюда по приказу Верховного Короля.

Антуан кивнул, по-видимому довольный таким ответом.

– Тебя направили сюда, чтобы ты убил эту женщину? – спросил он, жестом указывая на Жюстину.

Девлин покачал головой:

– Мне лишь было приказано прибыть в Париж.

–  Cʼest bon [3]3
  Хорошо ( фр.).


[Закрыть]
.

– Теперь ты расскажи свою историю, Антуан.

– Вампиры Парижа разделились на две группы. Тех, кто наслаждаются убийствами, поддерживают Франсуа и требуют расправы над послушницей. И тех, к которым отношусь и я, кто хотел бы следовать законам Верховного Короля и кто считает это похищение величайшим из возможных грехов.

– Тогда почему бы вам его просто не свергнуть? – удивилась Жюстина.

– Столетие назад я и Франсуа бросили вызов старому Регенту, желая самим контролировать этот город. В результате долгой и упорной борьбы Франсуа победил, а я проиграл. Другие вампиры не последовали за мной. Теперь слушайте: если поистине праведный мужчина или женщина, – Антуан кивнул в сторону их обоих, – бросит вызов Франсуа и победит его, я могу поручиться, что те вампиры, кто хотел бы следовать законам Верховного Короля, обязательно их поддержат.

– И твои соплеменники с радостью последуют за английским наемником и знаменитой убийцей вампиров? – зло усмехнулся Девлин.

– Мои соплеменники последуют за представителем Верховного Короля и женщиной, которая вершит правосудие над теми из нас, кто грубо попирает его законы. Я не обещаю легкой победы, друг мой, но все же, мне кажется, мы их одолеем.

– Девлин, – заявила вдруг Жюстина, дергая его за рукав, – твое предложение все еще в силе?

Он недоуменно посмотрел на нее.

– Предложение обратить меня в вампира, – пояснила она.

– Надеюсь, ты хорошо понимаешь, о чем просишь?

– Девлин, я ведь не могу, будучи человеком, отправиться в гнездо вампиров и при этом рассчитывать остаться в живых. И потом, разве это не единственный способ вернуть сестру? – обратилась она уже к Антуану.

Тот мрачно кивнул:

– Франсуа использует ее как приманку, чтобы сначала заманить вас к себе, а затем погубить обоих.

– Девлин, – голубые глаза умоляюще смотрели на него, – она большую часть своей жизни провела в монастыре. Я просто обязана вернуть ее обратно, и если это единственный способ, значит, я должна на это пойти!

– А ты готова стать новым Регентом Парижа?

Она выразительно посмотрела на него:

– И мне не надо будет больше проводить ночи в сражениях с вампирами у иссушенных тел парижан!

Он улыбнулся:

– Ночью, я думаю, мы найдем себе занятие получше. Но, Жюстина, даже если я обращу тебя сейчас, ты все равно еще в течение трех дней не будешь вампиром!

Она побледнела, представляя, что Франсуа может сделать с ее сестрой за эти трое суток.

– Я могу гарантировать безопасность девушки, – заявил Антуан.

Жюстина недоверчиво прищурила глаз:

– Как же это?

– Чтобы похитить девушку, Франсуа пришлось нанять человеческих существ. Никто из вампиров не посмел бы коснуться послушницы и из-за давней традиции, и из-за святого распятия у нее на груди. Сейчас за ней приглядывает один из моих сторонников. И дальше я лично прослежу, чтобы до вашего прихода с ней ничего не случилось и чтобы она ни в чем не нуждалась, но вы должны прийти за ней обязательно! Франсуа никогда не отличался излишней щепетильностью. Если вы не придете, в конце концов, он наберется храбрости и расправится с ней. Ему придется это сделать, иначе он утратит уважение всех, кто до сих пор был ему верен.

– Я приду за ней! Передай ей, что я приду за ней!

Антуан кивнул:

– У Франсуа в Монтруж – пригороде Парижа – есть шато, вы найдете ее там. Мы будем вас ждать.

Антуан уже повернулся, чтобы уйти, когда Жюстина крикнула ему вслед:

– Помни, Антуан, я полагаю, ты выполнишь свою часть сделки! Если на теле моей сестры будет хоть одна царапина, ты лично ответишь!

Тот обернулся и в низком поклоне грациозно взмахнул шляпой с пером, после чего исчез во тьме, словно его и не было вовсе.

– Думаешь, мы можем ему доверять? – спросила девушка.

– Я всегда считал, что умею разбираться в людях, Жюстина, особенно в солдатах. Антуан – доблестный воин! Он был одним из самых верных шевалье при дворе Генриха Второго. Будем надеяться, что он разбирается в вампирах, которых представляет.

Она повернулась и пристально посмотрела ему в глаза:

– Скажи, Девлин, зачем тебе все это?

Он нежно обхватил своими огромными ладонями ее лицо:

– Я блуждал во тьме так долго, Жюстина. С тобой я будто вновь почувствовал себя живым… Впервые с тех пор, как… как я стал вампиром. Каждый раз, когда я с тобой, мне хочется быть лучше… Позволь мне быть твоим рыцарем, моя прекрасная леди. Вместе мы завоюем этот город… мы подчиним его твоей воле.

Она положила голову ему на грудь, так чтобы он не смог заметить выступившие у нее слезы.

– Тогда отвези меня домой, мой рыцарь, – произнесла она чуть слышно, – и сделай меня своей леди.

Увидев его в своей постели уже без одежды, она призналась, что он даже превзошел ее ожидания. Играя, она запустила пальцы в густые, вьющиеся волосы у него на груди и вновь поразилась, насколько крепки его мышцы. Но такие ее нежности длились недолго. Он быстрым движением перевернул ее на спину и позволил своим рукам и губам такие вещи, которые даже изощренная в любовных утехах куртизанка не могла бы позволить себе при свете дня.

До этого момента у нее еще оставалось сожаление по поводу того, что после этой ночи она уже не сможет, как прежде, наслаждаться дневным светом. Однако оно тут же исчезло, как только Девлин вошел в нее, мгновенно освободив ее сознание от всех мыслей и оставив место лишь для всепоглощающей эйфории от сознания, что этот роскошный мужчина будет принадлежать ей, и только ей все ее последующие ночи, годы, столетия… Они оба так долго ждали этого и теперь после нескольких минут взорвались друг в друге, как взрывались шутихи в дни больших праздников над Версальским дворцом. В самый момент кульминации их взаимного наслаждения он осторожно прикусил ей шею и потянул кровь. Новый поток ощущений захлестнул Жюстину, когда он впился в нее, заставив ее тело содрогаться от страсти в его объятиях.

Девлин перевернул ее на себя и провел языком по краям ранки от свежего укуса.

– Скажи, тебе ведь не было больно? – обеспокоенно спросил он.

Она вздохнула:

– Все, что я помню о той страшной ночи, когда на меня напали, – это бесконечная, невероятная боль…

Тревожное выражение мелькнуло на его лице, и он спросил еще раз, похоже совсем неуверенный в ее ответе:

– А этой ночью?

Она кокетливо улыбнулась и принялась покрывать поцелуями его мускулистый живот, направляясь к той части его тела, которая снова недвусмысленно требовала внимания.

– А этой ночью было только одно бесконечное, невероятное наслаждение!

Трижды за эту ночь он отпивал ее кровь. Когда от слабости Жюстина чуть не потеряла сознание, он вскрыл себе вену на запястье и, нацедив ей в рот своей крови, заставил выпить. Первые лучи солнца, провозглашающие начало чудесного весеннего дня, Девлин встретил, держа девушку в объятиях и наблюдая, как медленно уходит из нее жизнь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю