Текст книги "Реабилитация (ЛП)"

Автор книги: Лидия Кальвано

Соавторы: Эстель Хант
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

скрученная поза говорили, как ему на самом деле плохо. Казалось, всё вдруг рухнуло. Лорен

ощутила привычную насущную потребность его успокоить и дать понять, как важен он для

неё.

Она подбежала к Кларку, бросилась на пол и схватила брата за руки.

Лорен улыбнулась ему счастливая и полная надежды – всё наладится. Ей уже были

безразличны требующиеся для решения компромиссы.

– Страховая компания оформит полис. – Девушка не испытывала угрызений совести

за эту жалкую ложь. Напротив, ей не терпелось поговорить с доктором, который будет

оперировать Кларка.

– Я не могу в это поверить...

Любые сомнения в этичности её поступков устранило удивление, появившееся на

лице брата.

– Я тоже, поверь мне. Мы в большом долгу перед Аидой.

– Да, блин. Когда ты меня с ней познакомишь? Я должен поблагодарить её лично.

От мысли познакомить Аиду с братом, у Лорен тисками ревности сжало живот. Он

был молод и красив, а она... она была Аида, и этим всё сказано. Представлять их друг другу

не входило в её планы.

– Аида очень занятая женщина.

– Не волнуйся, я только поблагодарю её за помощь тебе. Почему ты не хочешь меня с

ней познакомить? – продолжил обиженно Кларк, глядя на сестру в упор.

– А почему ты настаиваешь?

Устраиваясь поудобнее, Кларк подтянулся.

– Лу, мне кажется странным такое твоё отношение. Я начинаю думать, что Аиды

вообще не существует.

Ругаясь про себя, Лорен сымитировала весёлый смех. Она взяла мобильный телефон и

прокрутила альбом, пока не нашла ту единственную фотографию Аиды, какую успела

сделать до начала одной из вечеринок. Женщина стояла в обтягивающем платье кроваво-

красного цвета, головокружительно приспущенном в зоне декольте так, что виднелись

ареолы сосков. Кларк издал оценивающий протяжный свист.

– Лорен, эта цыпочка Аида?

Она поспешила забрать телефон и закрыть альбом с фотографиями.

– Да, это Аида. А теперь поговорим о серьёзных вещах.

Кларк попытался вернуться к теме, но Лорен осталась непреклонна.

– Ей двадцать восемь лет, Кларк! – строго предупредила его, погружая ложку в

ванильное мороженое, только что вытащенное из морозильника.

Однако Лорен понимала, возраст не является проблемой для её брата; он

коллекционировал секс-истории, как марки. И это неудивительно, в отличие от неё, у Кларка

не было сломанного колена, и раздавленной самооценки. Ей вспомнились ядовитые слова

отца, далёкие, но язвительные, словно только что сказанные: «Мерзкая жаба, ничтожество, нежеланная», – до того дня, когда произошла трагедия, и всё изменилось навсегда.

Она подумала о Джей Кее и тех, не менее презрительных словах, которыми мужчина

обозвал её в вечер праздника: «Ты теперь и хромоножек таскаешь ко мне домой?»

Как она ненавидела его в тот момент! Такого красивого и далёкого, изменчивого и

отстранённого. Несмотря на то что она восхищалась им, видела почти все его фильмы (хотя и

не могла считать себя экспертом в этой области), Лорен знала, Джей Кей был признан одним

из самых талантливых и разноплановых актёров. Тем не менее он не должен был позволять

себе обзывать её хромоножкой.

Быть может, когда-нибудь она могла бы сделать операцию, а возможно, навсегда

останется с больным коленом, помня о людской подлости. Теперь это уже не имело значения.

Ночью Лорен спала мало и плохо. Её мучили, лишая сна, воспоминания о только что

прошедшем дне.

«Сосредоточься на ощущениях», – посоветовал ей таинственный мужчина, так она и

сделала.

Отпустить себя стало легко.

Освобождение…

А лишение зрения даже усилило все остальные чувства, помогая улавливать лучшее

из того, что мог ей предложить почти любовник. Лорен вспоминала о нём: мужской запах, смешанный с интенсивным и дорогим одеколоном, шелковистость волос, текстуру кожи, худые щеки, покрытые небольшой щетиной. Во рту ощущался привкус табака с мятной

ноткой. Гладкими руками мужчина лепил и изучал её тело, вёл к пропасти наслаждения, из

которой, если бы она могла, больше никогда не выбиралась бы. И голос…

Голос стал обещанием зла и греха, удовольствия и извращения. В темноте это была

уже не Лорен Бойд, девушка замкнутая и незаметная, которая ковыляла за братом, стараясь

обеспечить ему спокойствие. Под защитой той повязки, Лорен ощущала себя женщиной

чувственной, дерзкой и нахальной. Она была свободна. И счастлива.

Лорен заснула, мечтая о сказочном замке, где она была спящей красавицей, ожидающей принца, который разбудит её поцелуем.

На следующий день, выйдя с работы, она отправилась к врачу, который будет

оперировать брата. Аида, благодаря своей обширной сети знакомств, сумела зарезервировать

ей запись на приём в рекордно короткие сроки. Ещё одна вещь, за которую Лорен была ей

благодарна. Девушка была готова потратить всю жизнь на то, чтобы отблагодарить Аиду.

Опьяняющая жара последовала за ней в вестибюль больницы, где её приветствовал

прохладный воздух кондиционера, заставив вздохнуть с облегчением. Лорен прошла к

лифтам, чтобы подняться в кабинет для встречи с доктором Коулман. Без волнения, мешающего способности ориентироваться, Лорен легко нашла нужный кабинет.

– Мисс Бойд, рада вас видеть.

Они обменялись крепким рукопожатием.

– Взаимно, доктор. Я до сих пор не могу поверить, что моего брата прооперируют.

Они расположились у противоположных сторон стола, заваленного листами, стикерами и документами различного происхождения, а также парой держателей ручек в

форме огромного шприца.

– У нас в больнице странное чувство юмора, – пояснила хирург, проследив за

направлением её взгляда.

Лорен улыбнулась, представив себе, сколько аспектов медицины страшных для неё

стали предметом шуточек для тех, кто выбрал это своей работой.

– Но вернёмся к нашему вопросу. По бюрократическим соображениям, прежде чем

планировать госпитализацию вашего брата, мне нужен номер полиса. Вам достаточно

обратиться в административный отдел, где вам всё объяснят.

– У меня нет страховки. Я заплачу банковским переводом.

Профессиональное выражение отстранённости на лице у доктора сменилось до

озадаченного удивления.

– Мисс Бойд… Лорен… – Переход к неформальному обращению (почти по-

матерински), стал свидетельством насколько доктор прозорлива. Лорен почувствовала, как в

откровенном признании вины запылали щёки, хотя Коулман ни в чём её не обвиняла. – Это

большая сумма – настаивала доктор, не сводя с неё взгляда.

– Мой брат рискует умереть, – лаконично ответила Лорен, надеясь замять тему и

заставить собеседницу замолчать.

– Я понимаю, но есть опасные осложнения, и…

Лорен не дала ей закончить.

– Эти деньги мои, не кредит.

Доктор уставилась на Лорен, не решаясь настаивать, и первая опустила взгляд.

Коулман стала играть с авторучкой, вертя её пальцами, затем рывком подняла голову, возвращаясь к отрешенному безличному выражению.

– Очень хорошо, тогда…

И доктор объяснила Лорен какие анализы должен сделать Кларк в период

госпитализации, риски операции, все аргументы, которые позже, непосредственно пациент

должен подтвердить в письменном согласии на операцию. Они попрощались друг с другом

многозначительными взглядами.

Могла ли доктор догадаться, как она раздобыла эту сумму? Такое было очень

маловероятно, учитывая особенности сделки. В любом случае Лорен не чувствовала

необходимости оправдываться, – тело её, и она сама решала, что с ним делать, тем более в

такой чрезвычайной ситуации.

Выйдя на улицу, она услышала вибрацию мобильного телефона в сумке. Девушка

нахмурилась, прочитав имя «Аида».

– Привет, как дела?

– Я только что вышла после встречи с доктором. Аида, никогда не смогу тебя

отблагодарить.

Лорен замолчала, слушая просьбу, которой испугалась и одновременно начала

испытывать надежду. Она поднесла руку к груди, чувствуя слабость в ногах, и не знала, радоваться или сожалеть.

* * *

Аида завершила телефонный разговор и повернулась к Джей Кею, удобно сидевшему

в одном из плетёных кресел, разбросанных по лужайке.

– Она согласилась, – лишённым выражения тоном, сообщила Аида.

– Да неужели? Ты всё ей объяснила? Понятно разъяснила?

Одетая в широкие брюки-палаццо Аида скрестила свои длинные ноги.

– Ты слышал меня, не так ли? Я объяснила ей, что ты хочешь ещё две встречи. Это

минимум за то, что ты не лишил её девственности. – Она разразилась резким смехом. —

Когда-нибудь ты объяснишь мне, почему решил лишь поиграть.

Даниэль потягивал свой алкогольный напиток, уставившись из-под тёмных линз очков

на мавританский фасад особняка.

– Объяснения я никому не должен.

Аида протянула украшенную драгоценностями руку к своему стакану, наполненному

холодным чаем с лимоном.

– Мне просто любопытно. Представь моё удивление, когда хромоножка призналась, что до сих пор девственна, – ухмыляясь поведала Аида.

Джей Кей к её иронии не присоединился.

– Почему она хромает? – спросил рассеянно, словно ответ его особо и не

интересовал.

– Понятия не имею, если хочешь, я могу спросить.

– Нет, забудь. Если захочу, я сделаю это сам.

Он осушил содержимое бокала одним глотком, прежде чем кивнуть официанту, чтобы

тот принёс ему ещё.

– Джей Кей, тебе не кажется, что ты заходишь слишком далеко?

– В чём?

Даниэль догадывался, к чему клонит Аида. Его пристрастия стали притчей в

Голливуде, а излишества на самых эксклюзивных вечеринках были предметом сплетен. Он

мог делать вид, что ему всё равно, но на самом деле любопытные взгляды людей и

сострадательные взгляды друзей обжигали, как кислота. Даниэль понимал: это всего лишь

вопрос времени, прежде чем произойдёт крах, эмоциональный или физический.

– Ни в чём – коротко отрезала она, отступая от откровенности, которую давала ему.

Они некоторое время сидели в неловком молчании, нарушаемом только звоном льда о стекло.

– Это не то, что я ожидал.

Аида не уточнила, что он подразумевает; и так было ясно, Джей Кею хочется

продолжить разговор о Лорен.

– Должна ли я сделать вывод, она оказалась лучше, чем ты ожидал?

Джей Кей притворился, что размышляет над вопросом, хотя только и переживал вновь

и вновь те мгновения, разделяя их на мелкие части и рассматривая со всех сторон.

– Ни лучше, ни хуже. Она другая. Прежде я видел её только в тоге.

– И всё же этого оказалось достаточно, чтобы захотеть её в своей постели.

Даниэль небрежно пожал плечами.

– Аида, девственница в Лос-Анджелесе…

– Ты желаешь только этого? Я найду тебе ещё с десяток.

Если она хотела закинуть крючок, то Даниэль был слишком умён, чтобы найти его

заманчивым. В итоге он опустил очки на нос и косо взглянул на Аиду.

– Я уже заплатил за одну, поэтому спасибо, нет. Если бы соглашался со всеми твоими

предложениями, то стал бы уже банкротом.

Он поправил очки и, не оборачиваясь, поднял бокал, сообщая официанту, что коктейль

выпит.

Аида расхохоталась, качая головой.

– Эй, ты любишь мои предложения!

– Я люблю секс, моя дорогая. Вместе с дорогими спиртными напитками и самыми

чистыми наркотиками: в общем, всем тем, что приведёт меня к ранней смерти.

Он сказал шутливым, почти скучающим тоном, но, похоже, Аиду не позабавил его

сарказм.

Даниэль поднял наполненный бокал для тоста.

– Подумай, Аида, подумай, как бы выглядел мир без Джей Кея!

В ответ она подняла бокал в его честь, но в глазах у женщины промелькнула мрачная

вспышка.

Глава 9

Доктор Коулман разъясняла Лорен и Кларку, что операция станет только первым

шагом. После хирургического вмешательства потребуется длительная реабилитация, часть

которой пройдёт в специализированном учреждении. Кроме того, предполагались частые

контрольные визиты, особенно в первый год, вкупе со строгим режимом.

– Я смогу снова играть в баскетбол? – сдавленным голосом спросил Кларк.

– Конечно, ты будешь всё делать как нормальный человек, вернёшься к жизни без

ограничений. Что касается спорта, я думаю, проблем с тренировками на любительском

уровне не возникнет. Но если у тебя имеются профессиональные амбиции, придётся

обсудить это позже с хорошим спортивным врачом.

– Нет, нет, я играю, чтобы развлечься, этого достаточно... – Парень замялся, как

будто у него остался вопрос, давивший на него. Врач терпеливо ждала, когда он преодолеет

свою сдержанность и сумеет сформулировать.

– Я хотел спросить… в общем... – Кларк косо посмотрел на Лорен. – Вот, интересно, как долго мне придётся избегать полового акта.

Чтобы не выдать своё удивление, Лорен постаралась не шевельнуть ни ресницей, ни

мускулом на лице. В какой момент своей жизни Кларк стал взрослым? Она понимала, брат не

был девственником. Но такой вопрос открывал серьёзную озабоченность сексом, как будто

эротика теперь составляла неотъемлемую часть его жизни, и обойтись без неё он не мог, словно... Девушка прогнала из мыслей увиденные на вечеринках картинки, трахающих Аиду

мужчин, охваченных звериным неконтролируемым исступлением. Вспомнила блеск в глазах

у Кларка, когда он увидел фотографию Аиды. Лорен отказалась думать, как брат занимается

сексом с кем-нибудь из девушек, с переделанными сиськами и задницами, живущими в Лос-

Анджелесе.

– Кларк, не могу озвучить точный временной график, посмотрим, как будет

проходить реабилитация. Ты очень молод и в хорошей форме, я не сомневаюсь, что

вынужденное воздержание будет не слишком долгим.

– И так уже слишком долго… – тихо сказал парень, словно говоря самому себе.

Лорен отвлеклась от дальнейшего разговора, в котором доктор разъясняла Кларку о

процедуре госпитализации, необходимости подписать согласие на использование личных

данных и подготовительных этапах к операции – всё то, что она уже успела узнать на

предыдущей встрече.

Этот намёк на сексуальную жизнь брата вверг Лорен в череду мрачных мучительных

мыслей, из-за которых она ощущала себя разделённой напополам. С одной стороны, присутствовала Лорен, страдающая сексофобией, девственница, в жизни которой всё

находилось под строжайшим контролем. С другой стороны, стояла девушка в комбинации из

шёлка цвета слоновой кости, которая продалась незнакомцу для одной, нет, для трёх встреч.

И, видит Бог, она не могла думать ни о чём другом, кроме как о предстоящих встречах.

– Ты слышала доктора, Лорен? – спросил Кларк, когда она аккуратно вела старый

«Форд» к дому. Реабилитация предстоит долгая, понадобятся ещё деньги, как мы справимся?

Хватит ли кредита? И как мы его вернём?

– Перестань волноваться, глупенький. Без сомнения, денег хватит и потом, я же не

перестану работать.

«Или остановлюсь? И про какую работу я говорю?»

– Во всяком случае, как только поправишься, прежде секса и баскетбольных игр

получишь удар под задницу – и вперёд на поиски работы… иначе я сама тебе устрою

принудительное воздержание…

Над этими словами Кларк рассмеялся как в детстве – ухватившись за живот, и

прикрыв рукой глаза; возможно, стыдясь внезапного участия сестры в таких интимных

вопросах.

Лорен же снова потерялась в своих мыслях и до квартиры больше не проронила ни

слова. Она оставила брата смотреть телевизор, а сама стала готовиться к предстоящему

вечеру. Ужин в кругу близких деловых партнёров, где всё (посмотрите, какая новизна!), должно работать как часы. На этот раз в пентхаусе. Лорен предстояло подавать на стол, и

помогать на кухне. Из обслуживающего персонала будет работать несколько человек, только

самые надёжные и профессиональные.

– Будут люди, которых ты уже видела в других местах. Я настоятельно рекомендую

даже жестом не показывать, что ты их узнала. – На этот раз Аида больше заботилась об

этом, чем о конфиденциальности.

«Не проблема», – подумала Лорен, заплетая волосы в аккуратную косу. Нема и

невозмутима, у неё останется больше времени, чтобы погрузиться в фантазии. Когда она

снова увидит своего «поклонника»? И что между ними произойдёт? Ей будет больно? Станет

ли он жестоким и унизит её, или продолжит играть с ней как с драгоценной и хрупкой? Он

заберёт её девственность при второй или последней встрече? С завязанными глазами или

нет? Как только контракт завершится, он позабудет её, как сломанную ненужную куклу?

Лорен представила последнюю картинку, и от уныния её руки безвольно упали на

бёдра. Проклятие, ей надо перестать мечтать о сказках. Разве она не видела своими глазами, какой тип людей прибегает к услугам Аиды и многих таких, как она? Если бы рыцарь на

белом коне существовал, то именно её подруга-эскортница постаралась бы захомутать его

раньше других. Тот факт, что Аида продолжала заниматься старейшей в мире профессией, многое говорил о том, чего можно ожидать от этих встреч.

« Кому какое дело, мой брат будет жить. Я спасаю его».

В порыве гордости она поцеловала Кларка в лоб и поехала по адресу, который Аида

прислала в последний момент.

Пентхаус был великолепен, из-за стратегического местоположения он доминировал

над городом. Дизайнерский интерьер – элегантный и минималистский – сквозь большие

окна освещал закат тысячью тёплых цветов.

Лорен была единственной обслуживающей официанткой вечера. Пока шеф-повар с

помощником уже несколько часов возились на кухне, ей нужно было помочь сервировать

ужин. «Сколько человек смогут это съесть», – спрашивала она себя. Позже ей сказали

готовить стол для четырёх, и девушка вновь была потрясена роскошью и расточительностью

этого фальшивого позолоченного мира.

Первой неожиданностью стала встреча с хозяином. С почтением дверь ему

направился открывать дворецкий, до этого времени курирующий всю подготовку, с то

подозрительным, то скучающим видом.

Хозяин вечера привёл с собой двух гостей и пригласил их располагаться. Он

обращался к ним с большим почтением, или, возможно, был близко знаком, но всё это стали

лишь её предположения. Двое мужчин, вообще-то, относились к нему снисходительно, едва

маскируя вежливостью. Подавая напитки и закуски, Лорен сразу узнала в хозяине вечера того

жирного уродливого и безвкусного мужчину, которого уже видела на вечеринке в доме

актёра. Наблюдая за динамикой в группе, девушка почувствовала, что за ужином не агент

Джо Кинга станет главной фигурой в переговорах. Вполне вероятно, Рон предоставил

пентхаус (милое и приличное место) для обсуждения дел в надежде урвать кусочек, в

качестве компенсации за своё раболепие.

Лорен не могла не вспомнить его под Аидой и Роуз – полупьяного, с причиндалами

напоказ. Как он, словно умирающий от жажды, вылизывал киску у первой, и отчаянно

вбивался в другую, в погоне за недостижимым оргазмом. Она поняла, почему Аида

настоятельно требовала сохранять невозмутимое лицо. Лорен это не составило труда, так как

она привыкла контролировать эмоции и их отражение на лице, но внутри у неё бушевал ад.

Она испытывала глубокое отвращение при воспоминании об их сексуальных играх, лишённых какого-либо уважения или чувства между партнёрами. К этому присоединилось

унижение от оскорбления эпитетом «хромоножка», и страх навсегда запутаться в этом

отвратительном кругу.

«Нет, я так не закончу. Мне просто нужно спасти Кларка, я не стану похожей на

этих шлюх или развратных подхалимов. Я другая, другая внутри! Я этого не допущу.

Проработаю всю жизнь официанткой, мне хватит. Мне плевать на роскошь и одежду. Я

только хочу простой, чистой жизни. Ещё две встречи, а потом всё. На большее меня

никогда не убедят. И если Аида разозлится, то просто останусь работать в закусочной.

Кларк станет самостоятельным, а я состарюсь в святом покое».

Лорен так увлеклась копанием в своих мыслях, что не заметила небольшую разницу в

количестве гостей: вместо четырёх пока присутствовали три. Дверной звонок, который

возвещал об отсутствующем приглашённом, поймал девушку врасплох, заставив

подпрыгнуть с подносом в руках. Однако она стояла к двери ближе всех и, получив, практически незаметное указание от дворецкого, пошла открыть.

Сердце бешено заколотилось у неё в горле, и на мгновение она позабыла обо всех

наставлениях Аиды, когда обнаружила ледяные глаза Джей Кея, устремлённые ей в лицо. Он,

казалось, её не узнал, и если на то пошло, как мог это сделать? В тот вечер он был пьян и

совсем не в себе. Создавалось впечатление, – мужчина наслаждался её явным недоумением.

Наверняка Джей Кей привык к обморокам поклонников, как только его узнавали. Актёр

улыбнулся с тем же снисходительным превосходством, что и при интервью для СМИ, а

Лорен застыла от удивления, пока он не встряхнул её, указывая кивком, что хочет войти.

В плену невероятного замешательства Лорен отошла в сторону, бормоча извинения и

здороваясь. Она закрыла дверь, и чтобы восстановить дыхание спряталась на кухне. Даниэль,

– единственное слово, которое пронизывало вакуум её разума. Но потом появилось другое.

Хромоножка, хромоножка, хромоножка. Она принялась повторять его как мантру, пока

сердцебиение не вернулось к нормальному ритму, а душу не накрыло пеленой безразличия.

Она была всего лишь официанткой, служившей на ужине, где обсуждались грязные дела в

кругу неразборчивых извращенцев. Лорен решила всем показать свою хромоту, впервые

избавляясь от нечеловеческой нагрузки притворства плавной и ровной походки. Она хромала

и хотела выглядеть хромой, даже перед тем актёром, кого все возносили как короля.

Кто знает, возможно, увидев такой, он хотя бы запомнит её.

* * *

Дверь открылась, и его сердце вместо одного удара сделало два. Он не ожидал

столкнуться с ней так внезапно. Джей Кей приказал Аиде привлечь Лорен к обслуживанию

ужина, чтобы снова её увидеть, ощутить запах девушки, пока та работает, даже не

подозревая, что клиент находится в нескольких шагах. Но столкнуться с ней в реальности

оказалось совсем не так, как он представлял. Его сердце и член ответили в унисон. Она была

прекрасна! Невинна, как голубка, хрупкая, словно молодая оливковая веточка, и не могла

оторвать от него глаз, чёрных и бархатистых. Казалось, девушка удивлена. «Или, быть может, ей противно», – подумал раздражённо Джей Кей. Ведь он мастурбировал перед ней на

вечеринке, когда впервые увидел, приказывая заняться непристойностями своим гостям, почти потерявшим сознание от алкоголя и наркотиков. Не самое лучшее его шоу, без

сомнения.

Он организовал этот вечер и для того, чтобы реабилитироваться в её глазах. Чтобы

показать ей, – он умел быть другим – бизнесменом, ухоженным, обаятельным, полностью

себя контролирующим. Джей Кей галантно улыбнулся ей и собрался было поприветствовать

вежливой фразой, но почувствовал, как губы приклеились к зубам. Твою мать, его голос. Он

говорил с ней, когда с завязанными глазами привёл к себе домой. По правде, он прошептал

всего несколько фраз, окрашенных желанием, но Даниэль не мог рисковать быть узнанным.

Слишком рано. Не сегодня вечером, слишком важным также и для его карьеры. Он не мог

предугадать реакцию девушки, ведь знал её слишком мало. Кроме того, он хотел открыться

сам, когда придёт подходящее время.

Когда он станет уверен, что нравится ей, не будет отвергнут и не станет выглядеть в её

глазах словно извращённая свинья. В итоге Джей Кей не произнёс ни слова, а лишь

дружелюбно улыбнулся. В присутствии Лорен он станет говорить как можно меньше и

изменит тон голоса, разве он начинал не в театре? И потом, при ужине в таком тесном кругу

большую часть времени она проведёт на кухне. Обязанность контролировать гостей, не теряя

их из виду ни на минуту, отводилась дворецкому Рона.

Б*я, как он не подумал об этом раньше? Слишком спешил снова её увидеть, слишком

много тревоги по поводу разговора с продюсерами, которые должны принять важные

решения для его карьеры. Даниэль разозлился на себя за то, что решил смешать секс с

такими деликатными деловыми аспектами, но потом успокоился: он, как обычно, справиться.

Он – Джей Кей, король, великий.

Даниэль приветливо поздоровался с Роном и двумя влиятельными людьми на этой

встрече. Первым был Курт Джеймсон, неизменный продюсер его самых известных фильмов, второй – Эллис Брент, правая рука Джейсона и душа каждой стратегии. Курт держал в руках

финансовые нити продюсерского центра, Эллис был реальной силой в принятии всех

стратегических решений. Босс доверял только своему чутью к новым веяниям, и к этому

времени он ни разу не разочаровался.

Курт по-товарищески обнял Джей Кея. Он мог бы быть его отцом, и всегда относился

к нему как к крестнику: дружелюбно, и читая иногда нравоучения. Эллис поздоровался более

формально, а быстрое рукопожатие и не совсем ласковый обмен взглядами убедили Джей

Кея, что этим вечером на кону стоит нечто большее, чем обычный контракт. Холодная дрожь

пробежала у него по спине, и он почувствовал острую необходимость влить в тело двойную

дозу виски.

Гости выпили аперитив на террасе, наслаждаясь захватывающей панорамой в

освещении заката, который понемногу замещался ночными огнями бессонного города. У

Лорен не было причин появляться на террасе, и Джей Кей воспользовался возможностью

развлечь гостей рассказами. Когда он хотел, то знал, как быть остроумным и милым.

Вернувшись в помещение, и пока накрывали ужин, Даниэль позволил Рону вести

беседу по темам, представляющим второстепенный интерес. Поскольку на данный момент

два босса киноиндустрии, казалось, не хотели поднимать тему самых важных вопросов —

его будущего как актёра, какое место займёт в их предстоящих постановках, сколько хотят

инвестировать в его имидж и какие роли они для него отведут.

Возможно, к лучшему, думал актёр, что деликатные вопросы обсудят позднее: климат

становился теплее, в том числе благодаря лучшему бургонскому, постоянно вливавшемуся в

гостей, смех занял место формальных фраз и, ведомые добродушием Рона, все казались

чувствовали себя комфортно и расслабленно.

В сознании Джей Кея Лорен постепенно отступала на второстепенное место, поскольку беспокойство по поводу карьеры монополизировало его мысли и стратегию

поведения. Он видел, как она подавала к столу с безупречной элегантностью, стараясь не

смотреть гостям в лицо, скользя между стульями подобно шёлку, легко и тихо, делаясь почти

невидимой.

«Сегодня она хромает больше», – с удивлением подумал он, – «видимо, устала от

работы».

Он понял, что смотрит на неё гораздо чаще, чем она. Но как же, великий Джей Кей

присутствовал на ужине, и должен быть замечен и оценен, чтобы напитать своё эго

обожанием той женщины, кого собирался сделать своей в незабываемом сексуальном

посвящении? Вечер проходил совсем не так, как планировался, но Даниэль торопился и

смешал слишком много вещей.

«Внимание, Даниэль, ты теряешь контроль. Это просто киска, одна из многих.

Возможно, даже умнее, учитывая, сколько ты платишь за игру. Быть может, она даже не

девственница, и зашила себя, чтобы поймать золотую несушку».

Именно в момент, когда у него родилась такая злая мысль, от которой гордость Джей

Кея нуждалась в успокоении, он поднял на Лорен взгляд поверх энного стакана с двойным

скотчем за вечер. Даниэль понимал, что его взгляд полон отрешённости и презрения, в

соответствии с параноидальными фантазиями, которые кружили в измученном стрессом и

пропитанном алкоголем мозгу.

В этот момент Даниэль заметил, что и Лорен тоже смотрит на него не таясь, поскольку

стояла под углом, скрывающим от других и объединяющим только их двоих. В её глазах он

увидел отвращение и побоялся задаваться вопросом, почему. Девушка на несколько секунд

задержала взгляд, бросая вызов выражению высокомерия и доминирования, припечатанных к

его лицу. Затем она вернулась на кухню и до окончания вечера больше не появлялась.

«Я никогда не стану рабом твоего зверинца, грязное животное!» Такое послание в

сопровождении приступа боли, было интуитивно понято или придумано сердцем Джей Кея.

« Глупая, ты уже моя. Я могу иметь кого угодно. Деньги могут купить любого».

Он резко поставил стакан на низкий стеклянный стол и понял, что этим шумом

привлёк внимание всех. Курт прочистил горло.

– Джей Кей, вечер был приятный. Рон, у тебя действительно красивый дом. Просто

мелочь, прежде чем мы уйдём.

Даниэль почувствовал, как волнение плавно проникает в его вены и бомбардирует

голову серией смешанных и противоречивых эмоций. Страх, надежда, гордость, тревога, враждебность, благодарность, чёрные предчувствия. Но страх доминировал.

– Джей, я знаю, ты возлагаешь большие надежды на наше сотрудничество, даже если

хочешь урвать по прихоти чего-то большего… скажем, интеллектуального и сложного, и что

ты, как сумасшедший, следуешь за этими сумасбродными французами. Кстати, я желаю тебе

обратного, но не думаю, что сможешь вытащить паука из ямы. Я слишком хорошо их знаю.

Если сердце Джей Кея дрожало, он не показывал этого и присоединился к

осторожным смешкам, которые прозвучали среди собравшихся. Джей Кей чувствовал себя

достаточно сильным, чтобы взять дело в свои руки.

– Итак, Курт, что ты можешь предложить сильному игроку твоих конюшен в

следующем сезоне? Что тебе подсказывает об этом шестое чувство Эллиса?

Ему ответил сам Эллис:

– Моё шестое чувство говорит мне, что ты мёртв, Джей Кей. И ты закапываешь себя

своими руками.

– Дорогой мой директор по маркетингу, ты, конечно, не имеешь в виду выручку. Мне

кажется, что мы в первой десятке рейтинга после нескольких месяцев... – Рон чувствовал

себя обязанным вмешаться в качестве агента Джей Кея.

Курт говоря жестом «достаточно», остановил его.

– Рон, не обижай мой разум. Европейский рынок всегда отстаёт от тенденций лет на

пять.

– Хорошо, Курт, ты главный. Что ты предлагаешь? И прежде всего, что не так с моим

образом?

Усталым кивком продюсер предложил продолжить Эллису.

– Твоё лицо слишком примелькалось. Ты везде, и я не говорю о наших фильмах, или, по крайней мере, не только о них. Небольшие роли в шоу, реклама льётся как дождь, телевизионные выступления, даже биография, видит бог. Похоже, вы хотели получить все

деньги, как будто завтра не наступит. Разве тебя никто не учил, что рискуешь

переусердствовать? Что меньше является синонимом элегантности, и публика очень быстро

устаёт от того, что видит каждую минуту?

Рон покраснел, как омар, и почувствовал, что обвиняют его лично.

– Хорошо, вы могли бы сказать это раньше, но в любом случае это краткосрочные

контракты, и ничего сложного не требуется для восстановления имиджа.

– Боюсь, сейчас немного поздно. И что касается сказать об этом раньше, – вы же не

думаете, что мы проверяем вас как детей в школе. Вы должны вести себя как взрослые с

некоторыми знаниями об обществе. – Теперь это был босс, говорящий серьёзным тоном. —

Джей Кей должен исчезнуть на некоторое время, по крайней мере, на шесть или девять

месяцев, так мне кажется. Смойте с него всю плохую репутацию, которую он создал, и тогда

мы поговорим снова. И я говорю не только о том, что он хочет ухватить любую возможность

из-за жадности. Я также говорю о его личной жизни. Которая не является личной, как вы

понимаете, она у всех на устах и во всех таблоидах. Излишества уже не в моде, мои дорогие, а прекрасные и проклятые израсходовали своё время.