Текст книги "Реабилитация (ЛП)"

Автор книги: Лидия Кальвано

Соавторы: Эстель Хант
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Аллистер, и что их ожидают.

Ошеломлённая Лорен молчала, понимая, что её приняли за одну из горничных. Ей на

помощь пришел молодой человек. Он с небольшим смущением вклинился в диалог между

женщинами и начал их знакомить.

– Бетт, позволь представить, это мисс Лорен. Ты помнишь, подруга Даниэля, которая

была с ним в ту ночь, когда...

При этих словах женщина обратила на Лорен внимание, но не более нескольких

секунд. Она дежурно улыбнулась и решительно протянула руку.

– Конечно, мисс Лорен! Мой коллега объяснял... Я Элизабет Опкинс, адвокат

Даниэля и старый друг. С вашей стороны было очень любезно приехать сюда, но не думаю, что на этом этапе ваше присутствие необходимо.

– Приятно познакомиться адвокат, пожалуйста, располагайтесь. Даниэль будет через

несколько минут.

Лорен спряталась за отстранённым поведением, пытаясь скрыть дискомфорт и

разочарование из-за манерной старой подруги, столь важной для Даниэля.

Итак, это была Бетт: красивая, элегантная, примерно того же возраста, что и Даниэль.

Решительная хватка и деньги окружали её со всех сторон. Только одна из туфель Бетт стоила

столько же, сколько пара месячных зарплат Лорен, когда она работала официанткой в

закусочной. Да, всего несколько недель назад она и работала официанткой, неудивительно, что Бетт приняла её за горничную.

После того как гости устроились в просторной гостиной, Лорен нервно теребила руки, а когда поняла, что этим выдаёт свою неуверенность, опустила их.

– Я сейчас позову персонал. Хорошего вам дня.

В этот момент она услышала приближение машины Даниэля, и, не дожидаясь его

появления, поспешно пошла наверх в свою комнату. Лорен закрыла за собой дверь, чтобы не

услышать ни слова из приветствия, которым эти трое обменяются. Она не хотела знать, поприветствует ли он их улыбкой или встревоженным тоном, объятием или рукопожатием;

будут ли они сидеть в гостиной или в кабинете; как долго они задержатся на вилле, и

понадобится ли им поговорить также и с ней.

Наконец она встретила знаменитую Бетт. Это был тот тип женщин, с которыми

Даниэль встречался, женщина его уровня. Не те, кого он трахал, а с кем вёл дела и которым

доверял. Как она была наивна, когда завидовала шлюхам вроде Аиды или Хейзел Роуз! Такая

женщина, как Бетт, однажды станет женой и матерью его детей. В женщину такого

социального уровня, культуры, достоинства Даниэль влюбится однажды и на всю жизнь. С

одной, такого класса он решит состариться.

Ни с официанткой, ни даже с бывшей официанткой.

Удерживая слёзы, Лорен ощутила себя в клетке. У неё болело горло от сдерживаемого

плача. Прижав пальцы к стеклу окна, она горько пожалела о своей квартире: маленькой, убогой, но всё же своей, и ей захотелось поехать домой хотя бы на полдня, на несколько

часов. Лорен показалась себе отшельником, изучающим планы побега.

Словно одержимая она стала искать в сумочке необходимые для оплаты такси

наличные, проверила зарядку в сотовом телефоне и куда положила ключи от дома, те, что с

маленьким оранжевым баскетбольным мячом с чёрными полосками, который ей подарил

Кларк.

«Моего отсутствия здесь никто не заметит. Кто знает, как долго, может, никогда».

Лорен оделась в простую и удобную одежду, туфли на плоской подошве и толстовку с

капюшоном. Но встало трудное решение – брать с собой очень важную для неё вещь или

нет? Оставить, – означало обязательно вернуться и забрать. Если взять с собой сейчас, то

она может уйти навсегда, пожелай этого он.

« Никогда не принимать кардинальных решений во время кризиса», – таким был девиз

Лорен с тех пор, как в дешёвом издании она прочитала статью по позитивной психологии.

Возможно банально, но как помогало ей в жизни!

«Ладно, кардинальные решения не приму, но и не исключу их возможность».

Поэтому Лорен взяла с собой тутор, убрав его в сумку. Вызвала такси, указывая адрес, который соответствовал чёрному выходу, используемому персоналом. Натянув на голову

капюшон толстовки, чтобы никто её не узнал, она прошла по закоулкам сада, и поспешно

села в поджидавшую машину.

Пока уточняла водителю домашний адрес её неожиданно ослепила вспышка

фотокамеры, доведя до паники. Это был первый раз, когда фотографы напали на неё одну.

Водитель такси, должно быть, привык обманывать папарацци и сбросил их со следа без

особых проблем.

Лорен ощущала, как в горле бешено колотится сердце. Она была почти уверена, что

спрятала лицо, чтобы остаться неузнанной, но самым большим опасением было то, что её

присутствие на вилле могло создать для Джей Кея проблемы. Возможно поэтому, он настоял

на том, чтобы возить её повсюду в лимузине с тонированными стёклами. Но тому, что

сбежала, Лорен больше радовалась по другой причине. Жизнь в осаде не для неё.

Да, она официантка, но свободна.

Лорен прижала к груди сумку с тутором, и, если бы другой рукой могла сейчас

прижать к груди Кларка, у неё с собой было бы всё, что нужно ей для жизни. Если бы и брат

тоже сидел в этом такси, их могли бы перевезти на другой конец света, чтобы начать новую

жизнь.

Сегодня днём движение на дорогах Лос-Анджелеса было интенсивнее, чем обычно.

Прошёл почти час, прежде чем она добралась до своего квартала. Лорен открыла сумку, чтобы проверить достаточно ли наличных для оплаты показаний по таксометру и в этот

момент увидела сотовый с сообщением от Даниэля, которое пришло полчаса назад.

«Где ты? Почему уехала ничего не сказав? Не поступай так со мной, Лорен, прошу тебя, вернись.»

Её глаза наполнились слезами. Такси остановилось у подъезда, кольцо для ключей с

миниатюрным мячом между пальцами, сотовый телефон требовал ответа, соблазняя

подсветкой клавиатуры.

«Я дома, мне кое-что было нужно. Увидимся позже.»

Лорен открыла дверь квартиры и на неё навалился запах закрытого и сырого

помещения; неприятный и одновременно такой интимный и знакомый. Она проветрила

замкнутые пространства, приготовила большую чашку кофе и упала на диван, который

продолжал хранить запах подростковой кожи брата. Лорен позволила себе поплакать —

долго, зажав в руках голову, которая разламывалась от напряжения.

Лорен себе солгала: Кларка и тутора ей было недостаточно, чтобы дать для жизни всё

необходимое.

Глава 23

Всё казалось тихим и безмятежным, пока два любовника завтракали утром у бассейна.

После встречи с Бетт и её ассистентом Даниэль стал спокойнее, более уверенным в

положительном решении расследования; у него появились также обнадеживающие сигналы и

от французских производителей независимого фильма, о котором так мечтал.

Потягивая апельсиновый сок и поглощая свои незыблемые блины с кленовым

сиропом, они спокойно обо всём болтали, сплочённые, как пара, давно живущая вместе.

Время от времени с осторожностью, они приглашали друг друга довериться о своих

опасениях.

– Когда вернётся домой Кларк?

– Через пару недель.

– Ты беспокоишься о его будущем?

– Нет, я бы сказала, худшее позади. Мы два человека, которые способны оправиться

быстро; брат очень сильный как в физическом, так и в душевном плане. Нам, конечно, придётся кое-что изменить в привычной жизни, но теперь, когда всё хорошо, меня ничего не

пугает. Ты что-то прояснил с полицией?

– Всё уладилось, аутопсия и расследование показали – Роуз умерла от

передозировки, а не утонула. Похоже, кто-то бросил тело в бассейн, чтобы имитировать

несчастный случай, но я тут ни при чём, меня давно никто не видел вместе с ней. Кроме того, полиция обнаружила, что Роуз употребляла наркотики с пятнадцати лет, едва став

популярной, и задолго до того, как с ней познакомился я. В её смерти нет ничего, в чём меня

могли бы признать виновным. Осталось кое-что уладить с моим бывшим агентом, но Бетт

обо всём позаботится.

– Что Рону нужно от тебя, если к смерти Роуз ты не имеешь никакого отношения?

– С тех пор как я от него ушёл и оставил Роуз, они больше не могли ощипывать меня

как цыпленка. Теперь Рон пытается вымогать деньги, угрожая раскрыть обо мне вещи, которые могут нанести вред моей репутации. Как будто она уже недостаточно

скомпрометирована... – усмехнулся Даниэль.

– Могу я сделать что-нибудь для тебя?.. Хочу сказать, в любом случае, пока я здесь…

до того, как Кларк вернётся домой? – Лорен задала эти вопросы дрожащим голосом, боясь

открыть ящик Пандоры невысказанных вещей.

Даниэль нахмурился.

– Думал, ты здесь не только потому, что я попросил тебя о помощи.

– Конечно... – поторопилась исправиться Лорен. – Мне с тобой хорошо, ты стал

важным для меня, надеюсь, я сумею дать тебе это ощутить несмотря на свой замкнутый

характер. Вот только... между нами всё изменилось, по сравнению с началом, я немного

дезориентирована. – Она сделала долгий вдох, чтобы набраться смелости. – Я чувствую

тебя далеким, иногда мне кажется, что меня тебе чересчур много, и если уйду из твоей

жизни, то ты испытаешь облегчение. Что же касается того, как я тебе помогаю, то у меня

ощущение, что я не справилась.

Вот, Лорен и сказала. Не употребляя ни громкий, ни оскорбительный тон, она сумела

высказать то, что её тревожило.

– Дело в том, что моя жизнь запутана, я сложный человек, моя работа чертовски

непростая. Рядом со мной быть нелегко, это я знаю; иногда я сам себя хочу поколотить. Но

ты первая женщина, на самом деле, первый человек, которого я попросил быть рядом.

Даниэль приблизился и собственническим жестом обхватил Лорен за шею сзади.

– И чтобы я кого-то умолял быть рядом, и не один раз – это для меня значит много, и на самом деле, говорит обо всём. Я не идеален и не хочу быть таким. – Даниэль замолчал

на несколько секунд, пока Лорен обдумывала эти слова. – Я решил сделать тебе подарок, Лорен. Просто прошу тебя принять его, не задавая вопросов.

Лорен вопросительно на него посмотрела, но великий актёр сделал ещё одну из своих

эффектных пауз и продолжил только тогда, когда был уверен, что получит от неё максимум

внимания.

Затем хитро улыбнулся и сказал более лёгким тоном.

– Ты получишь его завтра вечером. Я организовал небольшую вечеринку среди

близких друзей, не больше двадцати человек. Хочу подарить тебе воспоминание, которое ты

не забудешь.

Лорен смотрела на Даниэля сверкающими глазами. Она всё ещё пыталась переварить

эту лавину новизны – неожиданных и таинственных комплиментов.

Даниэль лениво лизнул ей шею сбоку, поднимаясь до затылка, где задержался, оставляя лёгкие укусы.

– Я уверен, ты оценишь его больше, чем любой другой подарок, который когда-либо

получала.

Девушка вздрогнула, но всё же покраснев улыбнулась и пробормотала удивлённое

«спасибо».

На этом расплывчатом намёке Даниэль закончил разговор, адресуя ей двусмысленный

взгляд.

– Жду не дождусь, когда смогу насладиться твоим сюрпризом…

* * *

Продуманная до мельчайших деталей вечеринка, имела настоящий успех, и во всём

отличалась от предыдущих, на которых Лорен имела несчастье присутствовать в роли

персонала. Казалось, на этот раз Даниэль хотел ей показать – его истинным призванием

было выдавать себя за добропорядочного и благожелательного монарха (несмотря, что он

может стать королём боли).

В компании сплочённых друг с другом людей царила непринуждённая атмосфера

(правда Лорен понятия не имела, какие отношения связывают их с Даниэлем). Буфет был

сбалансированный, хотя и богатый, вокруг никаких наркотиков, и в умеренных количествах

спиртные напитки.

Волосы Лорен уложили в мягкую естественную причёску, а элегантное, но строгое

платье бирюзового цвета из мягкой ткани, очерчивало худощавую фигуру, смягчая её в тех

местах, где она казалась резкой. Изящные ювелирные изделия с бриллиантами украшали

шею, идеальные мочки и тонкие запястья, гармонируя с драгоценным поясом, который

подчёркивал талию, фиксируясь на узких бёдрах.

Неравнодушные и приветливые друзья Даниэля вовлекали Лорен в болтовню, позволяя чувствовать себя в своей тарелке. В основном это были пары очень разных

возрастов, но среди них присутствовали и несколько одиночек. Один из них присоединился

позднее всех, но его приход сопровождался взглядами большинства женщин, брошенными

украдкой. Он, казалось, не замечал этого внимания, а может, привык к нему. Улыбка гостя

расширилась, когда он увидел, что Даниэль идёт навстречу. Мужчины обнялись, похлопав

друг друга по плечам.

Они переглянулись, и направляясь к Лорен, обменялись быстрыми шутками.

– Лорен, познакомься с моим хорошим другом Адамом. Он модель нижнего белья, ты

наверняка видела его на каком-нибудь рекламном щите.

– Приятно познакомиться. – Адам пробежал по Лорен взглядом, который не скрывал

хода его мыслей, и больше, чем следовало, задержался на её лице. – Ты прекрасна, как

Даниэль и заверял меня.

Эти слова вызвали у Лорен странную, противоречивую реакцию: она была польщена

комплиментами, и всё же не могла сдержать неприятного ощущения, что её изучают.

Наконец, Лорен удивило, что Даниэль говорил о ней с кем-то из своего окружения (ведь он

скрывал её в особняке, за исключением этого вечера), возможно, это могло стать шагом

вперёд, чтобы войти в его мир.

Адам поразил Лорен не только обращённым к ней вниманием, или взглядами, которыми одаривал её в толпе, глядя с восхищённым выражением лица. Он был красив в

тёмной, вызывающей волнение двусмысленной манере. Всё в нём было мужественно, от

больших и сильных рук до прямых, лишённых ласки манер. Тем не менее больше чем раз, Лорен ловила взгляд Адама, направленный на Даниэля, расшифровать который не могла, и

ещё замечала его быстрые прикосновения. Ей хотелось узнать побольше, но девушка боялась

вызвать в Даниэле ревность и подозрения: она хорошо знала, как ему всегда и во всём

хотелось оставаться в центре действия.

Адам же кружил вокруг неё, не боясь огорчить хозяина; если она оказывалась рядом с

ним в узком тёмном коридоре, когда переходила из комнаты в комнату, он предлагал ей

помочь с подносами с пирожными, и именно за него она ухватилась, чтобы не упасть с

босоножек на высоких каблуках, когда споткнулась на брусчатке сада из-за усталого колена.

В самый разгар вечеринки всех гостей пригласили выйти наружу; левой рукой

Даниэль обнял Адама, а правой крепко держал её. Лорен почувствовала, как у неё сосёт под

ложечкой, словно некое предчувствие, которое она не могла оценить. Она ощущала

связывающую двух мужчин алхимию, направленную в её сторону, отчего пришла в ужас, как

будто это было что-то, с чем никогда не сможет справиться. Ход её мыслей прервал громкий

звук, который рассёк воздух. Потом ещё и ещё.

Зрители весело закричали и засвистели от восторга, когда ночное небо окрасилось

всеми оттенками радуги, а раскаты выстрелов вонзились в грудную клетку. Как маленькая

девочка, Лорен стояла изумлённая и смотрела на фейерверк – голова вверх, дыхание

прерывалось при каждой новой серии вспышек – фонтаны, водопады, цветы, спирали, разноцветные шары, медленные шлейфы и мгновенные взрывы.

Этот вечер на самом деле стал замечательным подарком. Трейлер того, как могла бы

выглядеть их совместная жизнь. От эмоций у неё на глазах выступили слезы. Даниэль крепко

держал Лорен за руку в защитной манере, показывая ей, насколько его мир может быть

увлекательным и захватывающим, делясь с ней самыми дорогими и настоящими дружескими

отношениями. В этот момент она не могла быть счастливее. Задавать себе вопросы о

будущем было как минимум неуместно и, возможно, даже по мазохистски.

Когда шоу закончилось, мало-помалу присутствующие стали расходиться, пребывая в

неспешном и ненавязчивом изнеможении от вечеринки.

Лишь Даниэль и Адам, казалось, ещё не устали болтать и вспоминать; они вместе

смеялись, как сообщники в идеальной гармонии. Вместе с тем, оба мужчины не имели

намерения исключать Лорен из своих товарищеских диалогов. Более того, они вовлекали и

её, объясняя анекдоты, над которыми девушка смеялась, передавали ей сплетни и суждения, спрашивали у неё мнение о людях, которых она только что встретила.

Они лениво полулежали на двойном диване в гостиной, окутанные в мягкий

полумрак; Даниэль держал Лорен в объятьях, а она, усталая, в полудрёме откинулась головой

на его плечо. Адам расположился на соседнем диване рядом с её ногами. Лорен могла

спокойно его изучать так, что никто, кроме заинтересованного лица, не перехватит её взгляд.

Это был мужчина необычной красоты. Чёрные волосы, тёмные глаза, в которых не

выделялся зрачок, но кожа светлая как молоко. Открытая улыбка с идеальными зубами и две

восхитительные ямочки, отмечавшие его щёки всякий раз, когда Адам смеялся, что

происходило очень часто. У него были тонкие совершенные черты лица, телосложение

стройнее, чем у Даниэля (он был менее сконструирован спортом и тренажёрным залом), и всё

же формы его тела были пропорциональные и красивые, движения быстрые и ловкие.

Возможно, из-за усталости, или потому, что их взгляды очень часто пересекались, Лорен

стала рассматривать Адама с другой точки зрения. Не как друга своего парня, а как мужчину.

То, что она почувствовала внутри себя, сильно её расстроило. Но глаза Адама – это

обжигающие магниты, и уклоняться от его очарования было нелегко.

В разговоре мужчин наступила пауза, и Лорен почувствовала, как в воздухе

сгустилось электричество. Хотя и не могла видеть лица Даниэля, она знала, что он

обменивается с Адамом немыми сообщениями. Как только Лорен стала испытывать

нестерпимую напряжённость, к ней наклонился Адам, с лёгкой и уверенной улыбкой взял её

ноги и положил к себе на колени. Лорен напряглась, рванулась вперед всем туловищем, одновременно пытаясь отвести ноги от его хватки.

Крепкое, удерживающее объятие Даниэля вернуло её в исходное положение.

– Ш-ш-ш, отпусти себя, Лорен. Мы просто хотим, чтобы ты расслабилась. Тебе

нужно попробовать массаж Адама, уверяю тебя, он волшебник в доставлении удовольствия.

Низкий и хриплый голос Даниэля щекотал ей ухо, проникая внутрь, и достигая

потаённых мест. Лорен перехватила обмен лукавыми взглядами между ними, не до конца

понимая причину. Она плыла в тёплом оцепенении, которое лишало воли.

Лорен закрыла глаза, запрокинула назад голову и издала стон удовольствия. Даниэль

обхватил её лицо и поцеловал в губы, вначале нежно, и усиливая проникновение с

жадностью. Адам расстегнул ремешки на босоножках, снял их и принялся массировать

тонкие ступни, ногти на которых украшал цвет античной розы.

Даниэль доминирующее проникал языком синхронно с пальцами Адама, которые тот

прижимал к самым чувствительным и болезненным точкам на стопе. Лорен даже не

представляла себе, что может испытывать такое сильное и неожиданное возбуждение.

Мужчины продолжали долгие минуты лишая дыхания. Зажатая в объятьях Даниэля, пока незнакомец касался её тела с интимностью, которую в другой раз, посчитала бы как

оскорбляющую и неприемлемую, Лорен почувствовала свой разум очищенным от всякого

логического мышления.

– Танцуйте... – пригласил их Даниэль, едва оторвался от Лорен, облизывая губы, как

голодный кот.

Адам взял её за руку и прижал к себе (босая, она едва доходила до его груди), а

Даниэль поставил джазовый саундтрек 40-х годов. Объятие мужчины было мягкое, вкрадчивое. Лорен не встревожилась, погрузившись в слабость от комфорта и неведения.

Это был первый раз, когда она танцевала с мужчиной, даже с Даниэлем она никогда

этого не делала. Она отдалась такту пронзительных труб и тембру вокала – хриплому и

древнему, пока Адам убаюкивал её, поглаживая спину.

– Тебе нравится твой подарок, Лорен? – спросил он, шепча ей на ухо.

Она медлила с ответом, как будто пришлось стряхнуть с себя наваждение.

– Конечно, это была самая прекрасная вечеринка, которую я когда-либо видела...

Адам приглушённо хихикнул и слегка прикусил ей мочку.

– Лорен, твой подарок – это я…

У неё подкосились ноги. Адам мгновенно усилил объятия, чтобы поддержать Лорен, и

по случаю, глубоко вдохнул её аромат из изгиба шеи.

Лорен казалось, она находится в сказочном небытие и задавалась вопросом, не

накачали ли её. Такое невозможно, Даниэль не мог уступить её другому, не мог отнестись к

ней как к шлюхе шоу-бизнеса, не мог решить, с кем ей трахаться.

Но и ещё одна мысль прорубала себе путь внутри неё: презумпция женщины, за

которой ухаживают, желают, угождают. Животное желание отдаться, получить наслаждение

под сильными телом, на виду Даниэля, который был согласен... разрешал ей... заставлял

делать это.

– Тебе нравится подарок, Лорен? – на этот раз спросил другой, более глубокий

голос, хриплый от возбуждения.

Даниэль стоял очень близко у неё за спиной. Он прильнул к ней, обнимая сразу два

тела, более хрупких, чем его собственное. Девушка стояла зажатая между двумя стенками

раскалённых мышц, испытывая новое ощущение защищённости, а над головой (ей

показалось), она увидела, как мужчины поцеловались или, по крайней мере, приблизились

друг к другу до касания щеки к щеке.

Они танцевали ещё несколько минут, все вместе – один сгусток страсти и секса, одна

нечёткая мысль, направленная на достижение удовольствия и его дарование. Лорен оказалась

в эпицентре неподвижного циклона, словно центр тяжести, вокруг которого сформировали

равновесие и теперь безумно вращались, с нетерпением ожидая действа.

Она решила отпустить себя и принять подарок. Позади чувствовала присутствие

Даниэля – успокаивающее, знакомое, а впереди – живой огонь Адама, незнакомца, способного зажечь настоящий фейерверк, который спалил бы их троих в уникальном и

волнующем опыте. Лорен ощущала себя особенной и могущественной, как богиня.

Это не было обязательством, это не было извращением, это не было предательством, это не было проституцией. Это был просто подарок, который нужно принять. Отстраняясь, Даниэль высвободил их из объятий. Теперь её спина чувствовалась обнаженной и холодной, осиротевшей от контакта с мужчиной, толкая Лорен сосредоточиться на парне, который её

обнимал и тёрся мощной эрекцией, бесстыдно выставленной на показ.

Адам взял Лорен на руки и понёс наверх, прижав голову девушки к своей груди.

Лорен почувствовала, как живот пульсирует в возбуждении, которому можно дать одно имя: секс, секс, секс. Позади она слышала тихие и ненавязчивые шаги Даниэля, следовавшего за

ними на небольшом расстоянии. Адам отнёс Лорен в одну из гостевых спален, уложил на

кровать и лёг на неё.

Его вес, столь отличающийся от веса Даниэля, и его прикосновение – столь чужое и

необычное, – заставили её понять, насколько глубоким может быть море страсти. Адам был

другим, доступным и возбужденным. Он целовал ей волосы и щёки, жадно на неё смотрел, словно она была самой желанной в мире женщиной. И Лорен хотела его приласкать, раздеть

и полюбоваться на его обнажённое тело, но не сделала этого, слишком заторможенная, чтобы

позволить себе активное участие.

Ей на помощь пришёл инстинкт, заставив раздвинуть ноги, чтобы ощутить Адама на

пульсирующей и набухшей вульве, чтобы получить мгновенное облегчение от безумной

нужды, которая овладела ею.

Адам снял с неё бирюзовое платье, мягкая ткань соскользнула с тела Лорен, обнажая

грудь и плоский живот. Опытный и быстрый, он целовал её шелковистую кожу, питался от

твёрдых сосков, пробираясь пальцами к лону. Они оба застонали, когда Адам проник в неё

пальцами, которые мгновенно пропитались её соками. Мужчина избегал прикасаться к

клитору, уже стоявшему и готовому развязать оргазм. Адам тоже был очень возбужден, но не

до такой степени, чтобы завершить игру слишком быстро.

Парень отстранился, чтобы снять брюки и боксеры. За эти несколько мгновений

Лорен немного пришла в себя, встревоженная тем, с чем столкнулась. Именно тогда краем

глаза она заметила в луче мягкого света, который освещал комнату от отражения ламп в

коридоре, сверкающие глаза Даниэля, расположившегося в кресле рядом. Она ощущала его

возбуждение и предвкушение, видела, как он цеплялся руками за подлокотники, впиваясь

пальцами в мягкую обивку, как будто подавлял желание присоединиться к ним на этой

кровати. Даниэль медленно встал, нависая над ними тенью; приблизился в два шага, и лёг

рядом с ней. Потом начал ласкающими и успокаивающими движениями трогать Лорен за

волосы, заставляя её почувствовать себя благословлённой и подбадриваемой. Адам вновь на

неё навалился, кожа к коже, твёрдое от возбуждения тело тёрлось о Лорен кошачьими

движениями, и жадно поцеловал, заключив её лицо между ладонями.

Поцелуй был долгим и утомительным, он схватил её за ягодицы, чтобы привлечь к

себе, а затем скользнул вниз по животу и спрятал лицо у неё между ног. Крик Лорен – смесь

удивления и разочарования, был приглушен жадным ртом Даниэля, а язык Адама убедил её

не двигаться. Это был бархат, который ласкал, исследовал складочки, нежно высасывал

узелок удовольствия, который от перегрузки набухал и пульсировал. Неумолимая работа двух

языков, одного во рту, а другого над лоном, потрясла Лорен до такой степени, что она уже не

могла вспомнить, кем была на самом деле: обычной скромной девушкой или чувственной

женщиной, которая требовала удовольствия. Даниэль оторвался от неё, провёл большим

пальцем по припухшей от его укусов нижней губе, и перевёл взгляд на рот Адама, а потом

приблизился к другу, нежно положив руку ему на голову. Лорен чувствовала, как плоть

между ног бьется в такт сердцу, и наблюдала за нежными ласками Даниэля по волосам

Адама, и как он подстрекал того грязными словами.

– Тебе нравится её вкус? Я вижу по тому, как ты ешь её киску... Давай, вылижи, поглоти, покажи мне, как заставляешь её наслаждаться.

Эти непристойности оказали на Лорен эффект афродизиака. Короткими умелыми

ударами Адам заставил её кончить, толкнув пальцы во влагалище, чтобы удвоить

удовольствие в момент оргазма.

Лорен содрогнулась, ответив всхлипом на череду сокращений, которые, казалось, никак не закончатся, спровоцированные постоянными прикосновениями парня, который

точно знал, куда надавить и помассировать, чтобы не дать ей передышки. Наконец Адам

отпустил Лорен, встал и отошел от кровати. Даниэль догнал его, их руки встретились в ту же

секунду, медленно и томно, словно этот жест для них привычен. Лорен была

загипнотизирована этой сценой: Адам голый и при полной эрекции обнял Даниэля, одетого с

головы до ног. На лицах обоих она заметила выражение страдания и увидела, как руки её

мужчины медленно заскользили по гладкой спине Адама, достигая ягодиц и возвращаясь

вверх. Лорен показалось, что она увидела, как они легко потёрлись бёдрами и наполнилась

их возбуждением, запятнанным тёмными секретами. Она не смогла разобрать ни одного

слова, которые мужчины шептали, но была уверена, что видела, как кончик языка Даниэля

прошёлся по уху Адама.

Затем мужчины разомкнули объятия, и Адам вернулся к Лорен, которая до сих пор

лежала. Он нежно поцеловал её в лоб и слабым голосом попрощался.

– Прощай, принцесса. Всегда помни, ты замечательное создание.

Оставшись в комнате одна, Лорен не двигалась, она дала сердцу время восстановить

сносный ритм, а разуму понять смысл всего, что сейчас произошло. Удовольствие, которое

она только что испытала, сохранялось у неё в костях, оставляя истощенной, но в состоянии

глубокого покоя.

Даниэль вернулся почти сразу же, разделся, не сводя с неё глаз – выбрался из одежды

во всём своем величественном великолепии, – король показывал себя без меха горностая, но

с остатками мощи, отпечатанными на его коже и в могучей эрекции. Он положил ладони на

внутреннюю сторону бёдер, раздвинул их и посмотрел на сияющее от соков и слюны лоно, с

похотью, которую не демонстрировал слишком долго. Он приблизил лицо, и прежде чем

прикоснуться губами к блестящим складкам вдохнул запах, потом лизнул – медленно, с

оттенком сладости, более созвучного поцелую в губы. В Лорен возродилось возбуждение, усиленное подозрением, что такая пылкость со стороны Даниэля спровоцирована вкусом рта

Адама, его слюны, которая всё ещё сохранялась на ней, смешиваясь с её женской сущностью.

Она ухватилась за покрывало и запрокинула голову, охваченная волнами удовольствия, которые распространялись медленно, множественными всплесками.

Даниэль не дал Лорен времени успокоиться и накрыл её своим телом, закинув ноги

себе на плечи. Он вошёл в неё без всякого следа деликатности, опустился, издавая хрип, который казался болезненным. Лбом упирался в её лоб, закрыв глаза и скривив рот в

дьявольской ухмылке. Не заботясь об удовольствии Лорен, он быстро кончил, хлестнув ей по

животу горячим семенем, и когда последние толчки растворились полностью, ушёл в

ванную, оставив её в одиночестве.

Лорен, в который раз задалась вопросом (как это часто случалось с ней в последнее

время), о том, где в эти моменты блуждают мысли Даниэля, с той разницей, что сегодня она

могла сама себе дать ответ.

* * *

Даниэль бросился под каскад тёплого душа, подальше от Лорен, подальше от того, что

только что произошло, подальше от грязной волны, которой явно ошеломил её. Вечер принял

другой оборот – не так, как был запланирован, – Даниэль просто собирался показать, что

секс может быть абстрагирован от любви, и чтобы Лорен поняла – она может найти

удовольствие с кем-то ещё, а не только с ним.

Даниэль выбрал Адама за их связь, за чуткость, с которой они превратились в пару

совершенных циничных любовников, всегда готовых доставить удовольствие или получить

его. Воспоминания об оргиях, в которых они участвовали, о женщинах, которыми обладали, хлестали Даниэля, обжигая сильнее, чем вода, стекавшая по его коже.

Возвращение к старым привычкам не принесло ему никакого утешения: он пил всё

чаще и чаще, опять начал нюхать кокаин (тайком от Лорен), а что касается секса… Грязная

потребность в распущенности, в разных телах, незнакомых глазах и лицах, в которых можно

было бы потеряться в возвышенном моменте удовольствия, возвращалась и охватывала его

стойким искушением, которому он рано или поздно поддастся. Капитуляция уже состоялась; этим вечером Даниэль сделал первый шаг к ожидавшему его аду с раскалённой ямой

извращений.

Только архаичный, звериный инстинкт обладания, который он питал по отношению к

Лорен, убедил Даниэля остановить Адама. Кивнув, Даниэль дал понять, что этого может

быть достаточно; и вид разочарования на лице друга воспламенил его. Осознание того, что

Лорен оказывала такое влияние и на других, вселило в него ревность и возбуждение. Она

была только его, это он стал первым, и никто другой не осквернит её тело.

Даниэль обнял Адама, провёл по его гладкой, упругой коже спины, убеждённый в

своей решимости не поддаваться желанию просунуть палец между твёрдыми ягодицами. Он

вдохнул запах, который вернул его в горячие ночи, проведённые на простынях, пропитанных

спермой и потом. А затем, слизывая с ушной раковины Адама солёный привкус желания, Даниэль отпустил его, поблагодарив, и пообещав скоро увидеться.