Текст книги "Том 38. Полное собрание сочинений. "
Автор книги: Лев Толстой
Жанр:
Классическая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 55 страниц)
Петръ Федоровичъ Соловьевъ былъ сынъ дьякона Костромской губерніи большого села Ильинскаго. Отецъ отдалъ его въ духовное училище. Изъ училища онъ первымъ ученикомъ поступилъ въ семинарію. И въ семинаріи все время шелъ и кончилъ однимъ изъ лучшихъ учениковъ. Какъ всѣмъ кончающимъ курсъ въ семинаріи, предстоитъ выборъ: монашество, съ возможностью высшихъ церковныхъ должностей, или священство, связанное съ обязательной женитьбой. Соловьевъ, выйдя изъ семинаріи, выбралъ первое. Въ выборѣ этомъ руководило имъ никакъ не честолюбіе, а, напротивъ, желаніе жить для души, для Бога. Но еще до постриженія мысли его вдругъ измѣнились: измѣнились преимущественно потому, что не только товарищи его, но и начальство прямо высказывали ему увѣреннось въ томъ, что онъ достигнетъ высшихъ іерархическихъ степеней. Болѣе всего въ этомъ отношеніи подѣйствовало на него увѣщаніе Архіерея, узнавшаго о томъ богословскомъ спорѣ, который велъ Соловьевъ съ преподавателемъ о значеніи вселенской церкви, спорѣ, въ которомъ Владыка признавалъ правымъ Соловьева. Архіерей, призвавъ къ себѣ Соловьева, сказалъ ему слѣдующее:
– Знаю и слышалъ про тебя все похвальное, и, хотя въ прѣніи твоемъ съ отцомъ Макаріемъ истина на твоей сторонѣ, ты не долженъ былъ предаваться своей горячности и долженъ былъ сдерживать себя, дабы не оскорбить старшего. Помни всегда, что въ томъ положеніи церковнаго первенства, къ которому ты стремишься и котораго, по всѣмъ вѣроятіямъ, достигнешь, нужна осторожность и мудрая сдержанность. Иди теперь.
И выслушавъ эти слова, Соловьевъ вдругъ понялъ, что въ душѣ его рядомъ съ желаніемъ служить Богу и жить для души жило другое, гнусное чувство: желаніе чести и славы людской. И понявъ это, онъ вдругъ сталъ самъ себѣ такъ противенъ, что рѣшилъ оставить путь монашескій. Но, оставляя путь монашеский, неизбѣжное условіе вступленія на путь священства была женитьба. Отецъ, еще жившій тогда, приготовилъ ему уже невѣсту и приходъ. Но мысль женитьбы только для того, чтобы стать священникомъ, была такъ непріятна Петру Федоровичу, такъ казалась ему противна нравственности, что онъ не могъ рѣшиться на этотъ шагъ и отказался, къ великому огорченію родителей, и отъ священническаго мѣста.
Оставалось одно народное учительство. И Соловьевъ поступилъ на мѣсто народнаго учителя въ село Никольское-Порхуново. Мѣсто, доставленное ему полюбившимъ его учителемъ – Соловьевъ имѣлъ всегда счастье быть любимымъ очень многими – было очень выгодно, такъ какъ, кромѣ жалованья по школѣ, онъ получалъ хорошо оплачиваемые уроки дѣтямъ въ домѣ уѣзднаго предводителя Порхунова. Соловьевъ и поступилъ въ домъ Порхуновыхъ и жилъ тамъ, уча дѣтей, но очень скоро онъ не понравился Александрѣ Николаевнѣ и за то, что онъ былъ грязенъ, ѣлъ съ ножа и, главное, раза два напивался пьянъ съ крестьянами. Александра Николаевна какъ-то сказала ему, что, живя въ порядочномъ домѣ, нельзя позволять себѣ... Она не успѣла докончить, какъ онъ перебилъ ее.
– Очень благодарю васъ, Александра Николаевна, за вашу ко мнѣ снисходительность, что вы такъ долго терпѣли меня. Простите. Я не буду больше срамить... нѣтъ, нѣтъ, просто утруждать васъ.
И проживъ еще нѣсколько недѣль до тѣхъ поръ, пока не пріѣхалъ новый учитель, Неустроевъ, онъ переѣхалъ въ школу къ великому сожалѣнію дѣтей, особенно двухъ маленькихъ: восьмилѣтней Тани и десятилѣтняго тезки Пети.
Съ тѣхъ поръ уже болѣе года онъ жилъ въ деревнѣ и не заходилъ къ Порхуновымъ, a отвѣчалъ дружбой на выказываемую ему дружбу Неустроевымъ.
Неустроевъ никакъ не могъ понять и куда-нибудь причислить Соловьева. Онъ былъ ужъ никакъ не консерваторъ, не монархистъ, напротивъ, но не былъ и революціонеръ, а между тѣмъ по убѣжденіямъ былъ народникъ и ни въ чемъ не расходился съ соціалистами. И вмѣстѣ съ тѣмъ былъ какъ-то странно православный, соблюдалъ посты, праздники, ходилъ въ церковь, причащался и любилъ Евангеліе и часто поминалъ его и зналъ наизусть. Въ деревнѣ тоже мало уважали его за его чудачество, а главное за то, что онъ зашибалъ. Харчился онъ у Афанасьевны, и между нимъ и здоровой, круглолицей, веселой Наташкой установились какія-то странныя отношенія: онъ любилъ быть съ ней, говорить не столько съ ней, – потому что она мало говорила, больше смѣялась, – любилъ говорить ей о доброй жизни, разсказывать ей о святыхъ, а главное о Христѣ, училъ ее грамотѣ. Грамота плохо давалась ей; но [она] старалась, желая угодить ему, старалась также и слушать то, что онъ разсказывалъ ей, дѣлая видъ, что это занимаетъ ее, и что она понимаетъ то, что онъ разсказываетъ.
То, что онъ сказалъ въ это воскресенье о томъ, что онъ посватался [бы] за ней, онъ сказалъ съ пьяна то, что у него было на умѣ. «Здоровая, простая женщина, будетъ добрая хозяйка, мать. Можетъ, когда-нибудь заведусь землицей, домомъ. А главное дѣло, одинъ не проживешь безъ грѣха. А ужъ этого грѣха нѣтъ хуже», думалъ онъ.
Такъ онъ думалъ и въ это воскресенье, обѣдая у Афанасьевны вмѣстѣ съ Натальей и ласково разговаривая съ ней.
9.Иванъ Федоровичъ Порхуновъ вернулся на другой день позднимъ утромъ. Александра Николаевна заснула только передъ утромъ, и дочь Александра, которую звали Линой, и англичанка-гувернантка съ тремя малышами – два у няни – встрѣтили его въ передней.
Перецѣловавъ дѣтей и, кромѣ поцѣлуя, ласково коснувшись курчавившагося затылка Лины, очень хорошенькой, съ открытымъ, веселымъ, здоровымъ лицомъ 16-ти-лѣтней дѣвочки, онъ улыбнулся ей.
– Ну что мама? – сказалъ онъ.
– Она, кажется, очень поздно легла. А то была здорова.
– А что Неустроевъ? Не остался?
– Нѣтъ, нынче Петръ Васильевичъ – это былъ старый слуга дома – сказалъ, что совсѣмъ уѣхалъ и вещи взялъ.
– Жалко. Хорошій былъ и учитель и человѣкъ хорошій, даромъ что революціонеръ. Я все надѣялся. – Ну и ты молодецъ, все такой же забіяка, – сказалъ онъ сынишкѣ Петѣ и прошелъ къ себѣ.
Возвращеніе домой, въ свою семью, къ привычной не только вещественной, но и духовной обстановкѣ, всегда было не то что радостно, а было что-то въ родѣ того, что снялъ узкій мундиръ, надѣлъ халатъ и туфли, пересталъ приглядываться, выбирать, а пустилъ поводья и спокойно правя подвигаешь и куда надо. Сильныя, какъ на подборъ, дѣти, хорошія, спокойныя отношенія съ крестьянами, прислугой, привычные часы принятія пищи, отдыхъ, диванъ, письменный столъ, всегда интересное чтеніе и, главное, та же добрая, съ своими недостатками, восторженностью, легкомысленностью, несмотря на годы, но хорошая, съ золотымъ сердцемъ, любимая и любящая жена, другъ, больше чѣмъ другъ, а именно alter ego1010
[второе «я»]
[Закрыть], которое разнообразило его одно свое однообразное ego1111
[Я]
[Закрыть].
Онъ самъ задремалъ у себя въ кабинетѣ, разбудила его жена.
– Ахъ, прости, я не думала, что ты спишь.
– Что за бѣда, спасибо, что пришла. Дѣтей я видѣлъ. Ты какъ?
– Да я – я хорошо.
Они поцѣловались. Онъ замѣтилъ, что она была какъ бы взволнована чѣмъ-то. Но это часто съ ней бывало, и потому онъ, какъ и всегда дѣлалъ, когда замѣчалъ, что она взволнована, дѣлалъ видъ, что не замѣчаетъ этого, и разсказалъ ей про свою поѣздку.
– Ну а что нашъ Неустроевъ уѣхалъ?
– Думаю, что уѣхалъ. – Онъ...
– Такъ ты не удержала его?
– Что жъ я могла, – сказала она.
«Боже мой, какъ я отвратительна», думала она про себя.
«И какъ я гадокъ, – думалъ про себя Иванъ Федоровичъ, – что позволялъ себѣ думать про нее, что она могла увлечься имъ. Да, очень мы гадкіе люди, не жившіе чисто въ своей молодости».
– Ну, что жъ дѣлать. Я напишу Мишѣ. Онъ найдетъ намъ студента.
– Да, надо будетъ. Звонокъ къ завтраку. Я пойду. Ты придешь?
– Только просмотрю письма и приду. Ты не можешь себѣ представить, какъ хорошо вернуться домой, къ тебѣ, къ дѣтямъ, къ дивану своему.
«Неужели я буду имѣть силы продолжать жить въ этой лжи, въ этой... гадости. Сказать нельзя. За что погубить его спокойствіе, а молчать тоже нельзя», думала она, выходя. Но тутъ же вспомнила его. Его восторженно-влюбленное лицо и почувствовала, что счастье его любви такъ велико, что можно страдать за него. Только бы онъ не погубилъ себя, остался бы живъ. Это навѣрное какое-нибудь отчаянное дѣло, и онъ возьмется за него. И тюрьма, смерть. Охъ – не могу думать.
Стыдъ, раскаяніе ея были такъ велики, что она не могла бы перенести ихъ, если бы не вѣрила въ непреодолимость своей любви, и она невольно преувеличивала свою любовь. Это одно избавляло ее отъ муки стыда и раскаянія.
Она не то что воображала его человѣкомъ такимъ, подобныхъ которому она никогда не встрѣчала въ своей жизни, даже такимъ, лучше котораго не могло быть человѣка, но она дѣйствительно видѣла въ немъ всѣ высшія совершенства. A видѣла она ихъ оттого, что она любила его. Все не только нехорошее, что было въ немъ, исчезало для нея, а весь онъ былъ для нея составленъ изъ тѣхъ добрыхъ чертъ, которыя были въ немъ. И умъ, и тонкость пониманія, художественное чутье, и доброта, и правдивость, и, главное, самоотверженіе, то самое самоотверженіе, которое и погубитъ его.
Она вышла къ завтраку, и обычныя заботы поглотили ее и отвлекли – на время только отвлекли – и отъ ужаса раскаянія, и отъ любви къ нему, и страха за него.
Но тѣмъ-то и страшна жизнь, что тѣлесныя пораненія, всякія болѣзни не забываются и заставляютъ страдать и бороться; пораненія же нравственныя, духовныя сглаживаются для людей, не живущих духовной жизнью, сглаживаются просто обычнымъ теченіемъ жизни, мелкими интересами обихода, засыпаются мелкимъ соромъ обыденной жизни. Такъ это было для Александры Николаевны.
Прошло три мѣсяца. Жизнь шла обычнымъ обиходомъ. Одно время усложнилась коклюшемъ дѣтей. Съ мужемъ были прежнія, обычныя, добрыя отношенія, съ дѣтьми тоже, учитель новый, рекомендованный предсѣдателемъ управы, былъ смирный человѣкъ; пріѣзжала семья брата мужа, приходилось ѣздить въ городъ нѣсколько разъ и въ столицу, гдѣ видѣлась съ старыми друзьями. Про «него» ничего не было извѣстно. Она слѣдила внимательно за тѣмъ, что дѣлалось въ революціонномъ мірѣ. Шли экспропріаціи, террористическія дѣла. Но про «него» не было слышно. Главное же, невидное, но самое ужасное для нея событіе было то, что она теперь безъ сомнѣнія узнала то, что она готовится быть матерью его ребенка.
10.Въ бѣдномъ кварталѣ большого университетскаго города, въ домѣ вдовы Перепелкиной, уже второй годъ жилъ Матвѣй Семенычъ Николаевъ, по мірскому званію своему земскій статистикъ, по революціонному же положенію своему членъ исполнительнаго комитета народовольцевъ и глава кружка распространенія соціалистическихъ идей между рабочими. Ему было тридцать два года. И онъ уже восемь лѣтъ, съ четвертаго курса университета, изъ котораго онъ вышелъ не окончивъ, весь отдался дѣлу революціи и занималъ среди революціонеровъ видное положеніе.
ВАРИАНТЫ РАССКАЗА
«НЕТ В МИРЕ ВИНОВАТЫХ» [I]
* № 1.Въ серединѣ занятій съ Секретаремъ вошелъ <......и принесъ карточку.
– Пріѣхалъ Господинъ и желаетъ видѣть ваше Превосходительство.
Ив. Фед. съ досадой взялъ карточку.
– Кто такой?
– Не могу знать.
Ив. Фед. взглянулъ на карточку, прочелъ и вдругъ всегда доброе хорошее лицо его разсіяло <особенной радостью>. Онъ вскочилъ несмотря на свою начинающуюся 50 лѣтнюю толщину и пошелъ своимъ крѣпкимъ рѣшительнымъ шагомъ1212
Зачеркнуто: в канцелярию.
[Закрыть] къ двери.
На карточкѣ было напечатано: Викторъ Адуевскій.
Ив. Фед. еще разъ посмотрѣлъ на карточку и мотнулъ головой.
– Вотъ какъ! сказалъ онъ себѣ, ужъ не князь Адуевскій, а просто В... А...>
* № 2.И въ ней онъ увидалъ еще больше неправды и нелѣпости. И онъ прямо и выражалъ это несогласіе съ принятыми въ деревенской жизни и въ его семьѣ обычаями и не исполнялъ ихъ: не ходилъ въ церковь, не говѣлъ, не соблюдалъ постовъ, не крестился садясь за столъ и выходя, не молился утромъ и вечеромъ. Отецъ ругалъ его и даже въ пьяномъ видѣ побилъ его. Егоръ сдержался, но ему стало трудно жить и онъ отправился въ Москву.
* № 3.– Мих. Вас., милый М. В., выговорила она въ первый разъ cлово: милый, но и говорить не нужно было этого слова, глаза, взглядъ ея восторженно любовный, ея подавшееся впередъ все тѣло говорили гораздо больше, чѣмъ это слово.
* № 4.Началось съ призывомъ запасныхъ. Были такіе которые очевидно любовались сами на себя какъ на <солдатъ> знающихъ всѣ условія и пріемы военной службы и вытягивали руки по швамъ въ своихъ поддевкахъ и выкрикивали: слушаю ваше Превосходительство, ради стараться ваше благородіе и т. п. Были и <явно> не скрывающіе своего огорченія, просившіе отпуска или отсрочки безъ <всякихъ> достаточныхъ основаній.
* № 5.Хотя Порхуновъ и сдѣлалъ видъ, что этотъ случай не нарушилъ его спокойствіе, онъ во все время своего пребыванія въ присутствіи и занятія дѣлами безпрестанно вспоминалъ лицо этого человѣка Кузьмина Егора и его дрожащіе мускулы лба и щеки.
* № 6.Егоръ Кузьминъ на 21 году былъ взятъ въ солдаты, отслужилъ свои три года въ артиллеріи и вернулся домой къ отцу крестьянину средняго достатка. Какъ только онъ вернулся [женился] на дѣвушкѣ сосѣдней деревушки.
* № 7.И вотъ возвратясь въ деревню къ той средѣ, гдѣ все было основано на вѣрованіяхъ и преданіяхъ, его тяготила эта среда.
Еще и въ батареѣ онъ встрѣтился съ револ[юціонерами] социалистами. Таковъ былъ батарейный писарь московскій мѣщанинъ. Но во время службы соц[іалъ] демокр[атія] не увлекла его. Увлекся онъ революціонными идеями въ деревнѣ, гдѣ сошелся съ пріѣзжавшими на праздникъ изъ Москвы ребятами.
* № 8.Главное же подѣйствовали на него эти книги тѣмъ, что они говорили про то самое, что онъ теперь не только видѣлъ и понималъ, но боками своими чувствовалъ. И земельный и капиталистическій вопросъ не только теоретически, но прямо жизненно мучали его и не находили другого рѣшенія какъ революціонное.
* № 9.– Мих. Вас. не ѣздите, я прошу васъ, сказала она. Милый Мих. В. не ѣздите туда <въ этотъ ужасный городъ>. Я не для себя, я для васъ говорю это. Вѣдь я знаю, знаю, что вы <съ этой ужасной революціей,> съ своей готовностью отдать свою жизнь для другихъ погубите себя, не Ѣздите.
– Да развѣ отдать свою жизнь за другихъ значить погу...
– Знаю, знаю, но мнѣ страшно, мнѣ больно думать о васъ, что вы погибнете. И какъ!
Такъ говорила 45-лѣтняя жена Предводителя, мать 7-хъ дѣтей, изъ которыхъ старшей дѣвочкѣ было 16 лѣтъ, говорила это 25-лѣтнему бывшему студенту, <незаконному> сыну мѣщанки <торговки уѣзднаго города> и неизвѣстнаго отца. Мих. Вас. Чежовъ въ домѣ Предводителя [былъ] учителемъ дѣтей.
* № 10.Она аристократка, только терпѣвшая его, также какъ и дуракъ ея мужъ – такъ онъ думалъ – уже не снисходить, а любитъ, любитъ его, покорена имъ, какъ бываютъ покорены всѣ, кого онъ хочетъ покорить.
* № 11.Онъ еще больше приблизился къ ней. Она встала. Они были одни. Былъ вечеръ. Влад. Ив. мужъ былъ въ городѣ, дѣти спали, прислуга была отпущена.
* № 12.<Этотъ первый опытъ такъ оттолкнулъ Неустроева отъ революціонной дѣятельности и такъ ему захотѣлось>
* № 13.о побѣдѣ надъ этимъ гордымъ, сильнымъ, совсѣмъ особеннымъ отъ всѣхъ людей, какихъ она знала, человѣкомъ.
2.
Онъ тоже не спалъ и съ смѣшаннымп чувствами гордости, удовлетвореннаго самолюбія, благодарности къ ней и вмѣстѣ съ тѣмъ упорства въ исполненіи рѣшеннаго и того, что онъ считалъ единственнымъ и святымъ дѣломъ своей жизни вышелъ изъ дома и шелъ на деревню къ своему пріятелю сельскому учителю Петру Федоровичу Соловьеву съ тѣмъ чтобы черезъ него сообщить своимъ сотоварищамъ соціалистамъ революціонерамъ, требовавшимъ его пріѣзда въ столицу, что онъ согласенъ ѣхать и только заѣдетъ въ Рязань къ своей старухѣ матери и къ 12 марта будетъ въ Москвѣ. Товарищи его с[оціалисты] р[еволюціонеры] переписывались съ нимъ черезъ Соловьева, боясь прямыхъ сношеній съ лицомъ, живущимъ въ домѣ предводителя, Соловьевъ же былъ, какъ выражались о немъ, душа человѣкъ, который все сдѣлаетъ и навѣрное никого не выдастъ. Дѣло же, для котораго вызывался Неустроевъ, состояло въ устранении одного изъ главныхъ враговъ народа Генерала NN.
* № 14.Такъ какже, напишешь имъ, вотъ адресъ.
– Извѣстно напишу. А всетаки скажу, что напрасно.
3.
Окончивъ свое дѣло съ Соловьевымъ, Неустроевъ пошелъ домой на барскій дворъ. Уже начинало свѣтать <когда онъ легъ въ постель> и валилъ крупный снѣгъ. Все было покрыто бѣлой пеленой. Онъ легъ въ постель въ 5-мъ часу и тотчасъ заснулъ. Соловьевъ между тѣмъ cвернулъ и закурилъ папироску, написалъ письмо, записалъ въ свой дневникъ пришедшія ему въ разговорѣ съ Неустроевымъ мысли и какъ всегда <съ самаго дѣтства>
* № 15.Много было для него интереснаго въ эту поѣздку въ городъ и даже много пріятнаго и значительнаго. А именно его свиданіе съ старымъ товарищемъ по лейбъ-гусарскому полку княземъ Одуевскимъ и дѣло крестьянина, отказавшагося отъ военной службы. Но какъ ни интересно и пріятно могло быть что либо внѣ дома
* № 16.Уже не жена – (онъ уже болѣе года какъ вмѣстѣ рѣшилъ съ ней перестать быть ея мужемъ), а другъ
* № 17.про свиданье съ Адуевскимъ, который нарочно пріѣзжалъ, чтобы повидаться съ нимъ.
– Что же, онъ къ намъ не заѣдетъ?
– Нѣтъ. Да ты и не узнаешь его. Это совсѣмъ другой человѣкъ. Ничего похожаго не осталось на прежняго Митю Адуевскаго. Весь въ религіозномъ мірѣ, евангеліе, христіанство... et tout le tremblement1313
[и весь этот треск]
[Закрыть], но очень, очень милъ и какъ всегда во всемъ искрененъ, весь въ томъ, чѣмъ живетъ.
Для людей нравственно, религіозно чуткихъ не только сглаживаются и раскаяніемъ, и духовнымъ просвѣтлѣніемъ, но движатъ впередъ [къ] нравственному совершенствованію
Н[ѢТЪ] В[Ъ] М[ІРѢ] В[ИHОВАТЬІХЪ] (II).
Загорѣлось ночью отъ грозы, и спалило половину деревни. Изъ первыхъ двухъ дворовъ ничего почти не успѣли вытащить. Сгорѣла и лошадь. Обгорѣлъ мужикъ. Бабы голосили, мужики работали. Евдокимъ Михашинъ, молодой малый – нын[че] осенью на призывъ – вмѣстѣ съ отцемъ вытаскивалъ съ двора обгорѣлыя снасти.1414
Первоначально было: обгорѣлую снасть; слово снасть не исправлено во множественное число,
[Закрыть]
– Чего бѣльма-то выпучилъ, берись за переводину-то. Аль оглохъ? – крикнулъ на него отецъ. – Евдокимъ встряхнулся, точно разбудили его и1515
Зачеркнуто: взялся
[Закрыть] подался къ отцу. – Смотрѣлъ Евд[окимъ], въ то время, какъ отецъ окликнулъ его, на подъѣхавшую къ пожарищу коляску на парѣ рысистыхъ сѣры[хъ]. Въ коляскѣ сидѣла барыня съ дѣвочкой. На козлахъ гладкій съ расчесанной бородой бравый кучеръ въ синей рубахѣ и плисовой безрукавкѣ.
– Чего не видалъ? Полюбоваться пріѣхали. Ну берись что ль?
Евдокимъ взялся, но онъ плохо слуша[лъ] и понималъ отца, онъ весь б[ылъ] полонъ своим[и] мыслями.1616
Зач.: ничего но слу
[Закрыть] Онъ думалъ не о пожа[рѣ], не объ отцѣ, матери, а объ совсѣмъ другомъ. Въ деревнѣ было важное событіе – пожаръ, но у него въ душѣ вчера только произошло такое важное событіе, что онъ не могъ даже и припи[с]ывать какую нибудь важность общей бѣдѣ всей слободы – 9 дворовъ пожару,1717
Зач.: то что
[Закрыть] такъ важно б[ыло] то, ч[то] случилось въ его душѣ.1818
Зачеркнуто карандашом: Случилось же въ его душѣ то что онъ вдругъ
[Закрыть] А именно вчера послѣ прочтенія книжки, к[отор]ую ему далъ дьяконовъ сынъ, въ первый разъ понялъ, что не ему надо подчиняться той жизни,1919
Зач.: какая
[Закрыть] среди к[отор]ой онъ жилъ,2020
Зачеркнуто: съ баба[ми]
[Закрыть] а2121
Зач.: жить
[Закрыть] надо сдѣлать жизнь такую, какую требуетъ его разумъ, что эти бабы съ иконами, к[отор]ыя должны потушить пожаръ, съ царицей небесной, съ этой барыней на рысакахъ рядомъ съ вдовой Ульяной съ голодными раздѣтыми ребятами, съ урядникомъ, требующимъ подати, съ гладкимъ попомъ, собирающимъ волну,2222
Зач.: и мн. и мн. др.
[Закрыть] съ Царемъ, сидящимъ тамъ, гдѣ то и думушки не думающимъ объ измученномъ народѣ,2323
Зач.: всего этого не должно быть.
[Закрыть] съ этими тысячами десятинъ богачей, съ ихъ завода[ми] и фабриками, на к[оторыхъ] живутъ рабами голодные рабочіе, ч[то] всего этого не должно быть, что все это только отъ того, что какъ онъ прежде и какъ отецъ его, и дѣти, и самые уважаемые, умные мужики, запутаны, обмануты, не понимаютъ и не видятъ правды. Вчера это сдѣлалось съ нимъ, вчера онъ въ первой понялъ, что онъ былъ окруженъ, какъ и всѣ деревенскіе, стѣной, даже сводомъ обмана, невѣжества, суевѣрія, и вчера часті этого свода развалилась въ его душѣ, и онъ увидалъ весь просторный свѣтъ Божій. И ему страшно, съ одной стороны, стало думать о томъ, какъ онъ могъ жить въ этомъ мракѣ, и какъ его отецъ и всѣ деревенскіе могутъ жить такъ. Отвалился одинъ камень изъ свода, и онъ увидалъ весь вольный свѣтъ и почувствовалъ, что камни2424
Зач.: эти
[Закрыть] свода плохо держатъ и что теперь кто вывали[тъ] одинъ изъ нихъ, стоитъ только поналечь хорошенько, и все развалится. И вотъ теперь онъ былъ полонъ этими мыслями и не слышалъ отца и не думалъ о дѣлѣ, а только о томъ, ч[то] происходило въ его душѣ.
Сдѣлалось это вчера, но готовилось это долго, давно уже.
–
