Текст книги "Пуля для бизнес-леди"

Автор книги: Лев Корнешов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

– Ты очень умная женщина, старшая сестра! – с восхищением сказала Клэр. – И если ты захочешь, я буду всеми силами тебе помогать.

– Похоже, женщины уже договорились, – заметил Бираго. Твой проект, Настя, безусловно, интересен, хотя он и дорогостоящий. С чего ты намерена начать?

– Я уже начала. С тебя – улыбнулась Настя. – Кроме шуток, ты очень влиятельная фигура на африканском континенте. Твоя поддержка обеспечит нам успех. Вот мой план: я создаю и регистрирую мой Издательский дом в Москве и сразу же открываю его отделения в твоей стране и в Швейцарии…

– Почему именно в Швейцарии? Логичнее – в Париже…

– Швейцария респектабельнее и серьезнее Парижа. И там – мой банк.

– И все-таки подумай о Париже, – посоветовал Бираго. – Люди у тебя есть?

– Команда только начинает складываться… В Москве мне обеспечена поддержка моей газеты, – а это реклама, паблисити, как говорят на Западе. Есть и несколько человек, которые охотно поработают на меня, за хорошую плату разумеется. Найдутся люди и в Швейцарии… А кто займется «Африкой» в твоей стране, определишь ты сам.

– Я, пожалуй, приму, госпожа Демьянова, твои предложения. И на переговорах, которые веду здесь в Москве, расскажу о твоем проекте. Думаю, он понравится твоим высокопоставленным соотечественникам. Они любят «усиление культурных связей», – Бираго иронически хмыкнул. – В любом случае это обеспечит тебе государственную поддержку. И, – Бираго сделал многозначительную паузу, – …и переведет интерес к твоим наследственным миллионам в другое русло. Когда появляются государственные интересы, многое воспринимается иначе…

– «Он все понимает, мой шоколадный мужчина, – отметила Настя. – Моя частная инициатива сразу становится важным пунктом в межгосударственных отношениях двух стран. А раз так, то никакая шавка меня не укусит».

Бираго поднял рюмку с коньяком.

– Будем считать, что переговоры – мои, президента, и деловой женщины из России госпожи Демьяновой, прошли успешно, за что я и предлагаю маленький тост.

Бираго выпил – хрустальная рюмка с коньяком в его большой широкой ладони казалась крошечной.

– Сколько времени тебе потребуется, Настя, на регистрацию Издательского дома в Москве?

– За все про все дней десять… Ты ведь знаешь, Бираго, в нашей стране многие двери быстро открываются с помощью простеньких ключиков.

Настя выразительно притронулась к своей сумочке.

– Нам это знакомо. Но пока вы у себя дискуссируете по поводу закона о борьбе с коррупцией, – проявил Бираго знание российской действительности, – мы такой закон уже приняли. Он предполагает немедленный расстрел пойманного на взятках.

– Вместе с родственниками, – безмятежно уточнила Клэр.

– Зачем так жестоко?

– Видишь ли, – объяснил Бираго, – когда чиновнику говорят: «Деньги или жизнь!», он выбирает деньги, так как уверен, что за них он сможет купить себе и жизнь. А когда его предупреждают: «деньги или жизнь не только твоя, но и твоих родственников», он задумывается и останавливается.

– У нас когда-то Петр Великий рубил мздоимцам руки…

– Я знаю такой опыт, но тогда у нас появилось бы слишком много одноруких. Еще их и кормить пришлось бы. Но вернемся к главной теме. Тебе нужно десять дней, может, чуть больше… Когда все устроишь, сразу дай знать в наше посольство. Мы тут же сообщим о создании у нас отделения Издательского дома «Африка».

– Мы продублируем это сообщение в моей газете, – сказала Настя обрадовано.

– Я найду толкового человека на должность руководителя отделения. Среди известных поэтов или писателей, но имеющего опыт административной работы. Патронессой нашего отделения станет… Клэр.

– Я буду очень, очень рада! – воскликнула Настя.

– Надо же ей использовать знания, полученные в Кэмбридже…

– Вот как?

– Меня отправили в Англию в двенадцать лет, – объяснила Клэр. – Я училась вначале в частном колледже, а потом уже в Кэмбридже.

– Ты будешь драгоценным украшением нашего Издательского дома, – сделала витиеватый комплимент Настя.

– Вот уж правда, – согласился Бираго. – Все финансирование нашего отделения мы возьмем на себя. И наш взнос в работу всей «Африки» будет весомым.

– Спасибо, дорогой президент! Думаю, при твоей поддержке все получится.

Настя встала, понимая, что пора заканчивать визит.

– Как? – удивилась Клэр. – Разве ты не останешься с нами, со своим мужем и господином? Он тебя очень любит, и даже как-то ночью меня назвал Настьей!

Бираго смущенно улыбнулся и, наверное, покраснел. Но разве можно заметить краску на его смугло-шоколадном лице?

– Спасибо, дорогая, – расцеловала её Настя, – только боюсь, что наши дяди в погонах, охраняющие ваш особняк, будут очень волноваться…

Роды прошли благополучно

Все последующие дни Настя полностью посвятила созданию «Африки». Проблемы возникали, как часто это бывает, неожиданно, и их надо было решать немедленно. И за этими хлопотами как-то исчезали, размывались беспокойные мысли об Алексее и Олеге, о том, что продолжают существовать опасные связи, уводящие в недавнее прошлое. И неизвестно, как их оборвать.

По твердо установленному правилу ежедневно в семь вечера Настя встречалась у себя на квартире с Кушкиным. Пили кофе, иногда опрокидывали по рюмочке коньяка и подводили итоги ещё одному миновавшему дню.

Кушкин оказался незаменимым помощником. Многие «двери» он открывал с помощью примитивных «подарков», чиновных дам завораживала его простецкая обаятельная улыбка, вселявшая в их сердца неясные надежды на заманчивые приключения. Кушкин не разочаровывал их, записывал телефончики, дарил цветы. И цветочки иным истосковавшимся по крепким мужским рукам дамским сердцам иногда оказывались милее дорогих подарков.

Это было время массового создания всяких «акционерных обществ», «малых предприятий» и тому подобных скороспелок на зыбкой почве декларируемых рыночных отношений. Собственно, рыночных отношений в России ещё не было и они появятся не скоро, но энергичные люди уже торопились застолбить себе участочки на руинах экономики некогда богатейшей страны. А чиновничество спешило урвать свой кусок.

Михаил Иванович блестяще справился с поставленной перед ним задачей и вскоре положил на стол Насти все необходимые документы. Рождение «Африки» прошло быстро и безболезненно. Расходы в пять тысяч долларов, которые потребовались Кушкину на эту операцию, Настю не очень огорчили, она предполагала, что обойдется дороже.

Кушкин ухитрился сделать все, вплоть до открытия счета в крупном коммерческом банке. Учредителем «Африки» в документах значилась гражданка Российской Федерации А. И. Демьянова, ибо перед лицом Закона Настя была с некоторых пор не Соболевой, а Демьяновой.

Настя прочитала «Устав» Африки и не нашла в нем ни единого изъяна. Сразу чувствовалось, что готовил его очень опытный юрист.

– Сам составлял?

– Нет, Настя, для меня это было бы сложно. Такими делами должен заниматься профессионал, – честно ответил Кушкин.

– Тогда кто?

Кушкин замялся, он ведь не спрашивал согласия у Насти на привлечение кого бы то ни было к работе над документами «Африки».

– Кто? – повторила вопрос Настя.

– В моем выпуске Вышей школы КГБ был один башковитый парень… Понимаешь, мы ведь получали две специальности – основную и юридическую. Мой приятель ушел из органов практически сразу, не получилось у него… Ладно, скажу откровенно: при поступлении скрыл национальность – отец у него еврей – и когда это всплыло, его немедленно уволили.

– Какая мерзость! – возмутилась Настя.

– Увольняли его не за то, что по отцу еврей, а за то, что скрыл… У нас ведь трудится немало «кудесников», умеющих выдать белое за черное.

Настю заинтересовал башковитый, как выразился Кушкин, парень.

– Что дальше с ним было?

– У нас не принято выгонять людей на улицу, плодить недовольных. Определили его в третьестепенное министерство юрисконсультом. Там до сих пор и пылится, хотя не тоскует – некоторые из слишком предприимчивых следуя его советам благополучно миновали рифы из статей Уголовного кодекса.

– Что он, с мафией связался?

– Да нет, зачем ему это? Я же сказал, что его клиенты – предприимчивые люди, то есть те, у кого инициатива и хватка входят в противоречие с законом…

– Ты ему заплатил? Так сказать, вознаградил за труд?

– Конечно. Дружба дружбой, а кушать всем хочется..

– Ты доверяешь своему приятелю?

– До конца доверять никому нельзя, – резонно заметил Кушкин, в котором неожиданно заговорило гэбешное воспитание, – Но никакого компромата у меня на него нет. Всегда вел себя честно. А в чем дело, Настасья Игнатьевна?

– Уверена, что нашему Издательскому дому понадобится юридический отдел.

– Это уж точно, и друзей и врагов у нас будет достаточно.

– Как думаешь, подойдет твой однокурсник на должность юрисконсульта? Со временем дадим ему парочку смышленых ребят в придачу, а пока покрутится один.

– Смотря, что ты ему положишь…

– Узнай, какой у него среднемесячный заработок и накинь от этой суммы ещё пятнадцать процентов.

– Надеюсь, Аркадию Львовичу Лисняковскому это подойдет.

– Мудаки ваши кадровики, – засмеялась Настя, – если за таким именем – отчеством и фамилией не различили «пятый пункт».

Она поручила Кушкину срочно заняться оформлением купли у акционерного общества «Российские новости» особняка на улице Чехова: подстегиваемый Настей, Фофанов уже зарегистрировал АО и умолял побыстрее купить у них особняк – деньги нужны были на зарплату.

Настя подняла свою рюмку, предложила выпить по глоточку за Издательский дом «Африка»: «Он уже существует и очень скоро мы проведем его официальную презентацию. А пока опрокинем наши рюмашки скромно, но с достоинством… А тебя, вчерашний майор Кушкин, я завтра же приказом назначу своим первым заместителем – управляющим делами. Будет у меня все хорошо – и тебе большой кусок отломится, я сгорю – и ты вместе со мною. Доходчиво я объясняю?»

– Вполне, – серьезно ответил Кушкин. – А раз так, то позволь, Анастасия Игнатьевна, заметить, что ты мне очень дорога, раз объединяет нас общее дело. Возражай, не возражай, но придется тебе, уважаемый генеральный директор, обзавестись охраной. Время наступает волчье…

– Есть кандидатуры?

– Да. Два парня. Классные профессионалы, спортсмены, до недавнего времени оперуполномоченные. Ушли из «конторы» по собственному, не хотят, чтобы их снова обманули.

– Идейные борцы?

– Нет. Просто честные ребята…

– Своим честным парням скажи: они будут получать на пятнадцать процентов больше того, что имели в своей «конторе». Это, кстати будет наш с тобой принцип: платить больше, чем человек имел до перехода на службу к нам. Тогда он будет служить верой и правдой.

– Не все решают деньги, – осторожно сказал Кушкин.

– Верно, – согласилась Настя. – Но честные деньги за честную работу решают почти все. Нам надо будет обзаводиться хорошими людьми – знатоками Африки, учеными, писателями… И учти, господин Кушкин, нас будут пытаться удавить, нам будут угрожать и нас будут шантажировать… Но мы должны выдержать и устоять.

– На меня можешь рассчитывать, – твердо сказал Кушкин.

– Я, ты, твой приятель – юрист, два парня – назовем их спортсменами, Элеонора, Нина – уже команда…

– Ты им тоже найдешь место в «Африке»?

– Конечно. Пора запрягать этих бывших девушек, пусть попашут, а то от безделья чокнутся и ещё натворят чего-нибудь… – Настя рассмеялась – …нехорошего. Давай с утра к Фофанову, оформляйте куплю-продажу. Будем разворачиваться…

Привет от господина Президента

Дни полетели стремительно, только успевай оглядываться. Кушкин познакомил её с юристом Аркадием Львовичем Лисняковским. Он ей понравился, он был, как определила Настя для себя, странным сплавом цивильного юриста и нагловатого кэгебешника. По случаю визита к Насте оделся с иголочки, даже несколько пижонисто, и выглядел преуспевающим адвокатом. Кушкин явно подготовил его к разговору с Настей и теперь ревниво следил, чтобы все прошло тип-топ.

– Аркадий Львович, меня не волнуют никакие «пункты» вашей анкеты… Но мне желательно знать, как конкретно вы уходили из «конторы»?

– Написал заявление…. Под диктовку…

– Что в заявлении?

– Просил освободить в связи с переходом на другую работу. А зачем вам это знать, Анастасия Игнатьевна?

– В связи с переходом на другую работу… Это вполне может выглядеть как протест, вызов, нежелание служить… Так?

– При определенных обстоятельствах – да, – подтвердил Аркадий Львович. – А если к этому пристегнуть «пункт», из-за которого я действительно ушел, тогда я вообще борец. Простите, конечно, за цинизм.

– Небольшая доля цинизма и демагогии делу не помеха, – Настя в упор рассматривала Аркадия Львовича: ишь ты, догадливый.

– Согласен.

– Я должна заботиться, как говаривали коммунисты, о чистоте наших рядов. Ваша биография вполне подходит для нашего странного времени.

– Вам виднее… – уклонился от оценки собственной персоны Аркадий Львович.

Настя набрала номер Фофанова:

– Юрий Борисович, к тебе сейчас придут мои юрист и управляющий делами господа Лисняковский и Кушкин. Впрочем, Михаила Ивановича ты знаешь… Они с тобой посоветуются, – она нажала голосом на последнее слово, – как лучше оформить то, о чем мы договаривались устно. Да, да, я не подведу… Помню, что коллектив жаждет получать зарплату. Не воздухом единым сыт журналист… Все, пока…

Лисняковскому она объяснила, что надо срочно оформить покупку двухэтажного особняка на улице Чехова. И сделать все абсолютно законно: договор о продаже-купле должен быть юридически чистым.

– Никаких штучек-дрючек, – предупредила Настя. – Надо сделать все так, чтобы никто и никогда не смог прицепиться ни к одной букве сделки. Сможете?

– Естественно, – подтвердил Лисняковский. – Особенно если партнеры идут навстречу. Они идут?

– Да, им это необходимо.

– Цена?

– Средняя. Привлеките для оценки специалистов – официально и из официальных контор, с подтверждением полномочий соответствующими документами. Мы им заплатим за труды. Но цена, повторяю, должна быть средней, я не хочу обдирать родную газету. И вот ещё что, Аркадий Львович, – голос у Насти стал жестким, – я не беру подписок «о неразглашении». Но никакая информация не должна выходить за пределы нашего круга. Могу я полагаться на вас?

– Для меня это безусловное правило, – заверил Лисняковский. – Я его ни при каких обстоятельствах не нарушаю.

– Подскажите Фофанову, где его Акционерному обществу открыть счет, чтобы я могла перечислить деньги за покупку. Помогите в этом…

– Откуда перечислять?

– Законный вопрос. Что же, скажу: из-за границы. Более точно – мои дела…

– В современном мире человек гибнет не от недостатка, а от избытка информации, – пошутил Лисняковский. – Если я правильно вас понял, я уже у вас на службе?

– С сегодняшнего дня вы приняты на работу в Издательский дом «Африка». Юрисконсультом. Господин Кушкин оформит приказом. Он вам сказал, что ваш оклад будет на пятнадцать процентов выше вашего среднего заработка? Вас это устраивает?

– Да. С учетом перспектив.

– Мыслите правильно. Тогда, как говаривали – вперед и с песнями…

…Настина газета опубликовала пространную информацию о создании Издательского дома «Африка». Фофанов постарался: журналист, укрывшийся за скромным «соб. инф.», преподносил создание «Африки» как выдающееся событие в культурной жизни страны, свидетельствующее об укреплении отношений с прогрессивными странами черного континента. Настя позаботилась о том, чтобы в информации сообщалось, что идею такого Издательского дома одобрил Президент Бираго Диоп, а очаровательная госпожа Клэр Диоп дала согласие стать патронессой африканского отделения.

Сразу же позвонил заведующий Африканским Отделом МИДа. Он поздравил Настю с рождением «Африки».

– Господин Бираго Диоп рассказывал на переговорах о ваших планах. Мы, честно говоря, думали – это из области фантазий. Но видим теперь – всерьез. Мы вас поддержим всеми доступными средствами. Если будут затруднения – обращайтесь без колебаний.

– А можно обратиться прямо сейчас? – спросила Настя, поигрывая голоском.

– Да-а, – протянул высокопоставленный собеседник. – Не даром о вас говорят, как об очень деловой женщине… Слушаю вас.

– Мне придется по делам «Африки» много ездить за рубеж. Господин Бираго Диоп уже открывает отделение Издательского дома в своей стране…

– Мы знаем об этом и всячески приветствуем…

– На очереди – создание отделения в Европе, контакты с учеными и писателями в других странах.

– Что же, как говорится, с Богом, – благодушно прокомментировал мидовец.

– Бог не выдает служебные загранпаспорта и не шлепает в них многократные визы…

Настя выдержала паузу и добавила:

– Я думаю, что вы могли бы сделать такие документы, по которым я могла бы в любое время улетать в любую страну. И лично вам обещаю, что всегда буду возвращаться.

Мидовец недолго колебался, что-то прикидывал, потом решительно сказал, что это не совсем по его департаменту, но вопрос решаемый. На Настю пахнуло «родным» цековским духом. Там тоже в ответ на некоторые её предложения отвечали: «вопрос решаемый». Собеседник назвал фамилию и номер телефона, по которому пусть позвонит завтра помощник госпожи Демьяновой.

– Мы вас включаем в списки на наши официальные приемы и деликатно посоветуем приглашать вас посольствам других стран в Москве, – сказал он в заключение разговора. – Пожалуйста, не игнорируйте приглашения. Это бывает довольно скучно, но часто полезно – нужные знакомства, контакты и так далее…

Позвонил и посол страны Бираго Диопа. Он сообщил, что не только в его стране, но и во многих других странах Африки перепечатали заметку из московской газеты. Господин посол взволнованно сказал, что был бы счастлив обсудить некоторые проблемы с госпожой Демьяновой в посольстве. Настя поняла, он не хочет ничего важного говорить по телефону и знает, что ей пока некуда пригласить господина посла. В ресторан? Но это целая процедура и там они – это на сто процентов – будут под надзором.

Пришлось ехать в посольство. Посол торжественно вручил ей вырезки из африканских газет и попросил сообщить банк и счет, на который его страна могла бы внести свой взнос в Издательский дом.

– Это личные средства господина президента, так что никаких проблем в межгосударственных отношениях не возникнет, – подчеркнул посол.

«Моя дорогая шоколадка заботится обо мне», – думала Настя, выражая горячую благодарность никогда не виденной ею стране, господину послу и лично президенту Бираго Диопу.

Посол написал на листочке ряд цифр – сумму взноса господина Диопа. Сумма была внушительной, она позволяла Насте решить многие проблемы, не прибегая к своим средствам.

Господин посол совершенно официально подтвердил приглашение президента и его супруги посетить страну в удобное для госпожи Демьяновой время.

– Чувствует мое сердце, – пошутил господин посол, – что нам теперь придется часто встречаться. И мы всегда к вашим услугам, Достойная. Приказывайте! – посол помнил о знаках Кобры.

Настя была довольна визитом. Вообще, это был день удач: из Швейцарии пришло подтверждение, что запрашиваемые ею деньги перечислены её банком в Москву на счет Акционерного общества «Российских новостей». Настя забежала в редакцию, позвонила президенту банка, поблагодарила его. Она не хотела этого делать с домашнего телефона, так как не была уверена в его «чистоте». Впрочем, никаких гарантий, что её редакционный телефон не прослушивается, у неё тоже не было. Ну и что?

После таких удач у Насти были все основания расслабиться, взять паузу и она пригласила на вечер к себе Элеонору и Нинку. Девицы явились точно вовремя и выразили бурную радость. Втроем быстро накрыли на стол, выпили по рюмке-второй, Эля и Нинка пришли в приподнятое настроение.

– А мы уже решили, – сказала Нинка, играя глазками, – что ты, миллионерша, про нас совсем забыла. Как говорится, воробышки гусыне не товарищи.

Настя была искренне рада видеть своих верных подруг.

– Да нет, девочки, я не просто помнила о вас, но и кое-что придумала… А пока давайте-ка, исповедуйтесь. Только без туфты. Поймаю на вранье, юбчонки задеру и выпорю – вы меня знаете…

– Ой, испугала! – захихикала Нинка и сама себе налила. – Да я, может, только и жду, с кем бы про себя, любимую, посплетничать!

– Тогда начинай, – велела Настя.

– Никаких особых событий, – с грустинкой поведала Нинка. – Сколько мы не виделись? Месяц или чуть больше… За это время несколько раз встречалась с Мишей Кушкиным. В ресторан приглашал, в театр… Вежливо так себя вел, интеллигентно. И ведь в чем стервозность положения, понимаете, подруги? У него квартира, у меня квартира, есть где и, надеюсь, есть чем.

– Только надеешься? – строго спросила Настя.

– Проверить не пришлось, – подтвердила Нинка. – С его стороны в этом плане никакой инициативы. Хотя, клянусь, не ломалась бы…

– Вот и умница, – одобрила Настя. – Он уже на одной обжегся, вторая вертихвостка ему не нужна. Потерпи, пока созреет, чтобы все было серьезно… Ну, а что у тебя, Эля?

Элеонора на глазах сникла.

– Плохо у меня… Отстрелили моего дорогого восточного коммерсанта конкуренты и увезли его хладный труп в Ташкент… Жаль мне его до слез… Первые дни на стенку лезла… И оказалась я в злом одиночестве. Тебя, Настасья, нет, у Нинки все мысли о Кушкине. Я ей как-то позвонила, а она в ответ: «Потом, Элька, потом… К Кушкину на свиданку уже опаздываю»… Драная стерва… А что подруга вот-вот повесится, так ей на это наплевать…

– Но я же не знала… – растерялась Нинка.

– Ты даже не спросила, что со мной, – со все ещё не перегоревшей обидой продолжила Эля. – Вот тогда мне и попалось объявление в газетенке одной, что какой-то секс-гигант готов развлекать одиноких дам…

– Ну и ты?.. – Настя не понимала, ерничает Эля или нет.

– А что? Думаю, если наши эстрадные звездочки жеребцов себе покупают и ещё всем объясняют по телевизору, что к ним, наконец, пришла настоящая любовь, то почему бы мне не испробовать разовый платный вариант? Позвонила, пригласила… Пришел. Бодрый, энергичный, морда, по его понятиям, обольстительная, по моим – приказчика из времен Островского. Деньги вперед… А если, говорю, мне не понравится или останусь «голодной»? Что вы, отвечает, ещё не родилась та дама, которая была бы мною недовольна…

– Ты, Элька, сумасшедшая, – убежденно сказала Настя. – Сексуальная психопатка, маньячка…

– Кошка мартовская! – поддержала её Нинка. – Надо же: по звонку кобеля затребовать!

– Так получилось под настроение, – сокрушенно согласилась Эля. – Хотя ничего хорошего не вышло…

– Ага! – злорадно сказала Нинка. – Не оправдал кобелек наемный ожиданий? Давай, подруга, подробности!

– Сперва расписку попросил написать, что если забеременею, к нему не буду иметь претензий…

Нинка возбужденно расхохоталась:

– Написала?

– Ага… Но энтузиазм, сами понимаете, пошел на убыль. А тут ещё он в ванну залез… И полощется, полощется…

– Да, испытаньице ты себе устроила, – посочувствовала Настя.

– Поверьте, стыдно об этом даже рассказывать. А тогда как бес в меня вселился… Выпила пару рюмок и думаю: «ну, погоди, зайчишка»…

– Ну и?.. – хохотала Нинка.

– Выдохся через пять минут… А через десять уже умолял, чтобы выпустила…

– Выпустила?

– Как там у поэта: Гарун бежал быстрее лани…

Смеяться над приключениями Элеоноры больше не хотелось. Совсем наоборот: стало грустно. Насте подумалось, что не так уж и давно девчонки учили её жизни, потом она вроде бы их приручила, как в той красивой сказке Сент-Экзюпери, и теперь отвечает за них. Не сложились у них судьбы, но ещё есть время, не подлые девчонки и не глупые, просто пока выпадали им крапленые карты…

– Вот что, девочки, – решительно сказала Настя. – С завтрашнего дня принимаю вас на работу в свой Издательский дом. Вкалывать будете по-настоящему и без всяких постельных приключений. Отложите вашу сексуальную раскованность до других времен… Мне нужны надежные, энергичные, обаятельные и умные помощницы, а не искательницы сексуальных приключений. Я ясно выражаюсь?

– Приказывай, командир! – вскинула ладошку к виску Нинка.

– Буду стараться, Настя. Дай шанс… – сказала и Элеонора.

– Ты, Нина, сядешь в мою приемную помощником-референтом, то есть станешь очень доверенным лицом. Обязанности объясню потом… Элеонору я хочу назначить директором рекламно-информационного агентства, которое создадим в ближайшие дни. Я из вас, мои родные, московскую подзаборную дурь вышибу и сделаю деловых европейских женщин.

Настя почти кричала – они ведь действительно были ей родными, непутевые. И она знала, была уверена, что девицы выложатся по первое число и все для этого у них есть. За одну битую двух немятых дают…

– Настенька, нам и самим такая придурковатая жизнь надоела, – Элеонора говорила искренне и Настя поверила, что она не рисуется, ей действительно осточертела такая житуха.

– Ну, а ты? – спросила Нинка. – Мы исповедались, твоя очередь подошла. – Урвала где-нибудь кусок бабьего счастья?

– Я вроде бы замужем, – с неопределенной улыбочкой сказала Настя.

– Не мути воду, подруга. Браки, между прочим, заключаются на небесах, – рассудительно изрекла Нинка, – а не вот так – по трезвому расчету.

– Думай, что хочешь, – Настя устала и теперь ей хотелось поскорее закончить этот странный разговор, который сама же и затеяла. – Только мне было не до этого – закрутилась, завертелась. Миллионершей быть не очень просто…

– Признайся честно, – наседала Нинка, – хотелось?

Эля грела ладошкой рюмку с коньяком и посмеивалась, словно бы вспоминая что-то приятное.

– А я что, не женщина в соку? – грубовато обрезала дальнейшие расспросы Настя. – Давайте, подруги, завершать нашу тайную вечерю…