Текст книги "Орден мандрагоры, или дорогами страны Полной Луны (СИ)"

Автор книги: Леонид Смелов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 4

Отражающийся от склонов свист накидки Торнтона в клочья разорвал дремоту спящего ущелья и донесся до слуха стоящих у пещеры друзей. Элементаль вздрогнул, втянул голову в плечи, но, стиснув зубы, сумел превозмочь первую волну охватившего его ужаса, – хрустнув суставами, он резко распрямился и повернулся на свист. Торнтон был уже совсем близко. Его рысак раздувал ноздри и в бешеной, неистовой в первобытном безумстве скачке рвался к жертвам, вытянув вперед оскаленную морду. Из-под его копыт летели клочья снега, которые осыпали шубу Семирамита, несущегося вслед за повелителем на пегом иноходце.

Сэр Роберт сделал шаг вперед и, обняв Пираллиду одной рукой, попробовал оторвать ее от Лыки. Хрупкая и плавная ранее, на сей раз девушка оказалась тверже кремня – она будто бы была высечена из той же скальной породы, что слагала вековое ущелье. Сэр Роберт напрягся, но все его попытки не принесли никакого результата. В беспомощности опустив руки, крестоносец обреченно посмотрел на Лыку.

– Ее надо спрятать! – взмолился он.

– Конечно, – отозвался ведун.

Лыка что-то прошептал Пираллиде на ухо, и она разом обмякла, и едва бы устояла на ногах, если бы ведун не поддержал ее за талию. Подхватив девушку на руки, он скрылся в пещере. Из тьмы ее чрева донеслись его слова:

– Я встану у входа. Торнтон или кто-либо иной войдет сюда только через мой труп!

Сэр Роберт облегченно вздохнул. Окинув взором друзей, он печально улыбнулся и, обнажив меч, медленно направился вниз по склону. Ему было все равно, кто первым попадется ему под руку: он был готов дать отпор любому. За ним словно верные вассалы с невозмутимым спокойствием на лицах двинулись Герон, Фредерик и мертвец Без имени. Плащ Фредерика трепетал по ветру, делая его хозяина похожим на птицу. Герон в рясе напоминал монаха, проводящего дни и ночи в долгих молениях. Мертвец Без имени, отбросив рясу в снег, вновь обнажил торс – белые хлопья прилипали к его телу и, не тая, лежали на холодных плитах мускул его груди, почти скрывая под собой древний девиз его рода – "Senza dubbio".

Не сделали они и двух десятков шагов, как мимо верхом на лошади проскакал Дикорос. Он хотел напасть на отряд Торнтона сбоку, и Семирамит, угадав его намерения, чуть поворотил коня и понесся к нему навстречу. Сам Серый дракон не обратил на их передвижения ни малейшего внимания: он рвался к пещере, в глубине которой на холодных камнях лежала прекрасная в своем магическом сне Пираллида.

Когда Лыка вновь возник в скальном проеме входа в пещеру, его лицо омрачилось: губы вытянулись в тонкую линию, и на переносицу легла складка тревоги и печали. Он не видел всего того, что сейчас происходило в ущелье: стена снегопада скрывала от его взора полную картину битвы. Он мог наблюдать лишь бой Дикороса и Семирамита. Великан славянин и юркий, как змей, сарацин рубились с плеча, и их лошади вставали на дыбы, грозя опрокинуть седоков на землю. И вот уже на помощь Семирамиту подоспел еще один наемник Торнтона – уродливый горбун, не понятно как удерживающийся в седле. Он подскакал к Дикоросу сзади, но тот, словно учуяв крадущуюся смерть, сумел развернуть коня и отразить нападение горбуна.

Лыка застонал. Одно лишь то, что против одиннадцати молодцов Торнтона вышли всего пятеро друзей, к тому же лишь один из них был на лошади, сжимало сердце ведуна в тиски предчувствия беды. Такой расклад не сулил ни ему, ни всем прочим, ни Арланде с ее великолепными пейзажами ничего хорошего... Битва началась. И Лыка, и стоящий чуть в отдалении Элементаль поняли, что без их участия она будет проиграна, едва успев завязаться. Надо было действовать – решительно и без промедления.

Краем глаза ведун заметил, как Элементаль, бросившись бегом вниз по склону, выдернул из ножен клинок. Не прошло и мгновения, как он скрылся за пеленой снегопада.

И тогда Лыка закатил глаза и, вытянув вперед руки, выставил распахнутые ладони в направлении уродливого горбуна. Снежинки стали обращаться в капли перед его губами и падать вниз, когда он, с шумом выдыхая воздух, быстро зашептал заклинание:

"ЭЛАВК.РОСА.ИГО.СЕРТ.АХА..."

Лицо ведуна вмиг постарело, но вот по нему пробежала тень удовлетворения – морщины разгладились, и лоб, и щеки порозовели, словно их ополоснули неведомым эликсиром молодости; ясные перламутровые зрачки заняли свое место на нежных, как у ребенка, глазных белках, после чего взор окончательно прояснился, наполнившись мощью праведного гнева. Лыка заговорил:

– От имени Юга квадрата Высших Магов повелеваю: исчадие ада, отправляйся к себе в Абиссинию и оставайся шутом своей черной принцессы!

Из ладоней ведуна вырвался шар искрящегося зеленого света, который, пронзив пелену снегопада, достиг уродливого горбуна и врезался ему точно в грудь. Вскрикнув во всю глотку так, что его было слышно даже у пещеры, горбун полетел с коня, но, так и не достигнув покрытой снегом земли, исчез. Взбесившийся конь рванулся прочь и, спотыкнувшись, упал на бок, взметнув вверх облако снежной пыли. Не поняв, что же произошло, Семирамит на какое-то мгновение замер, чем без промедления воспользовался Дикорос: выкинув вперед смертоносную сталь, он вонзил ее в бок сарацина. Тот взвыл, но, удержавшись в седле, попытался напасть вновь. Дикорос без труда отразил это нападение и стал теснить Семирамита – вскоре они скрылись из вида.

Лыка оскалил клыки, и его тонкий смех зайцем запрыгал среди сосен.

– Черная принцесса не любит шутов. В прошлом одна неверная острота, шут, стоила тебе горба, вторая будет стоить жизни. Мне жаль тебя, бывший шут и бывший наемник!..

Хохот Лыки оборвался так же внезапно, как и возник, – перед ним, вынырнув из тьмы снегопада, вырос Торнтон на черном, как смоль, скакуне. Некоторое время несостоявшиеся наперсники смотрели друг на друга в полном молчании. Первым заговорил Серый Дракон:

– Отойди, ведун, мне нужна девушка!

– Нет...

– Ты же знаешь, ведун, ты бессилен против меня!

– А я попробую!

С этими словами Лыка вновь вознес руки вверх и зашептал заклинание. Торнтон ждал; его рот скрывала мышиная повязка, но по улыбающимся зрачкам, сузившимся до предела в черных провалах глазниц обтянутого пергаментной кожей черепа, было видно, что он верит в свою силу и открыто издевается над ведуном.

– От имени Юга квадрата Высших Магов повелеваю: зло, изыди в свой мир! – прокричал в лицо Торнтона Лыка и направил в него светящийся шар.

Тотчас от драконьей накидки Торнтона взметнулись черные всполохи, которые вмиг разрослись и, окружив всадника, подобно крылам сомкнулись вокруг него. Ударившись об эту непроницаемую призрачную защиту, зеленый шар разбился вдребезги, оросив рясу Лыки брызгами разноцветных огней. Торнтон приспустил со скул повязку и, обнажив редкие гнилые зубы, расхохотался так, что скалы содрогнулись от его хохота:

– Это все, что ты можешь?! – Он повел плечами, и призрачные крылья убрались обратно в накидку. – Хватит, цепи зла! Отойди, ведун, или я снесу тебе голову, хоть для этого мне придется очень низко наклониться, карлик!

В этот момент позади Торнтона возник бегущий со всех ног Элементаль. Приблизившись, он вонзил Серому дракону клинок в ляжку – сталь, пройдя насквозь, одновременно ранила и рысака. От боли конь взметнулся на дыбы, но каким-то чудом Торнтону удалось удержаться в седле. Мало того, выхватив меч, он с силой обрушил его на Элементаля. Однако в этот миг конь неожиданно дернулся назад, меч пошел по кривой и удар пришелся плашмя. Схватившись за голову, Элементаль сделал несколько шагов назад и, потеряв сознание, рухнул навзничь. Последнее, что он увидел уже лежа на земле, была ладонь Серого дракона, одетая как в перчатку в мышиную шкуру, – она скользнула по ноге, и нанесенная Элементалем рана прямо на глазах срослась, не оставив на коже ни малейшего следа.

Глава 5

Сражение в ущелье было в самом разгаре. Сэр Роберт, нанося удары направо и налево, наседал на двух окруживших его наемников. Он походил на медведя, обложенного охотничьими собаками. Он рассыпал проклятия и, почти ничего не видя из-за застилающего глаза пота, шел напролом. Из его рассеченного плеча сочилась кровь, от которой распухал рукав рясы, – алые брызги слетали с разорванного края и орошали вытоптанный вокруг места боя снег. Однако выпады сэра Роберта уже не были столь молниеносными, как раньше: он все чаще промахивался, оступался и едва успевал отражать наносимые ему удары – его силы были на исходе. Отослав уже двоих в чертоги смерти, он чувствовал, что третьим посетить ее мрачные пределы придется ему...

Мертвец Без имени все чаще оглядывался на крестоносца, но ничем не мог ему помочь, – он сам ни на жизнь дрался с единственным чернокожим наемником Торнтона. Схватка длилась уже полчаса и, казалось, что ей не будет конца, ибо стройный и гибкий мавр был под стать монсеньору по силе и выносливости. Они нанесли друг другу по паре ранений: черная татуировка монсеньора скрылась под наплывом запекшейся крови, он хромал, а левый глаз мавра закрылся навек – так же, как и его левой руке уже никогда не было дано полностью согнуться в локте. Но они все продолжали обрушивать друг на друга мощные удары, кружась меж двух великовозрастных сосен.

Меж тем, когда казалось, что очень скоро всему придет конец, что недалек миг смерти и пришло время обратиться к Богу, неожиданно совсем близко послышалось ржание лошади... Разорвав пелену снегопада, между двумя дерущимися группами верхом на коне возник Дикорос. Не укрощая бешеной скачки, он пролетел прямо перед сэром Робертом и вновь растворился в белой завесе. Пропустив коня и всадника, крестоносец, не сдержавшись, обрушил меч вперед, но тот ухнул в пустоту, ибо Дикорос на полном скаку славно помог крестоносцу, в одно мгновение лишив его противника головы.

Сэр Роберт развернулся и направил сталь на оставшегося наемника. Краем глаза он заметил, как из снегопада, теперь уже на своих ногах, к нему на помощь бежит Дикорос.

Однако, приблизившись, славянин не поспешил принять участие в битве. Он предпочел слово:

– Лучше брось меч, грек! – обратился он к противнику сэра Роберта.

– Никогда, славянин! Никто из нашего рода никогда не бросал меч на поле битвы! Никогда, ты слышишь!

– Что ж, твои устои стоят уважения, – согласился Дикорос и добавил: – Но ты умрешь, как и Семирамит.

– Этого я не страшусь! – почти прокричал грек и бросился на крестоносца.

Сэр Роберт увернулся от удара и, в свою очередь, сделал выпад. Грек парировал, резко метнулся в сторону и уже сбоку вновь обрушил меч на крестоносца. Глаза наемника разгорелись – он увидел подмогу. Из-за сосен показался еще один торнтоновский вассал, и сердце сэра Роберта сжалось от боли: он уже видел этого совершенного лысого детину – тот сошелся один на один с Героном в самом начале всеобщей схватки... И остался жив.

Дикоросу же было не до раздумий: вскинув меч, он двинулся на лысого наемника твердым шагом. Битва продолжалась.

Элементаль почувствовал, как кто-то довольно грубо затеребил его за щеки. Охнув, он попытался открыть глаза, но не смог этого сделать. Чертовски болела голова, где-то внутри нее словно били в набат и на то, чтобы открыть глаза, попросту не было сил. И все же, испустив стон, он разомкнул веки и увидел склонившегося над ним Герона.

– Там, в пещере... Спаси ее! – прошептал карлик.

Герон опустил голову друга на снег и собрался уже идти, когда Элементаль жалким голоском остановил его:

– Погоди!

– Что еще?

– Лыка сказал, что на Перешейке Магов пропадает магическая сила людей, но не амулетов. Слушай же, Герон, слушай внимательно: если сила Торнтона скрыта в драконьей накидке и она не амулет, то всего в десятке шагов отсюда, там, где заканчивается ущелье и начинается Перешеек Магов, он станет беззащитен... Ну, не то, что бы совсем – все-таки он воин. Но все же! Герон затащи его выше. Слышишь, выше, любой ценой!

– Я понял тебя, Элементаль. Я все сделаю!

– Ты уж... пожалуйста... – И карлик уронил голову на снег.

Герон в два прыжка достиг входа в пещеру и ворвался внутрь. Он видел в своей жизни многое, но то, что предстало перед его очами сейчас, удивило бывшего наемника до крайности. В углу пещеры, в отсветах пляшущего костра, остервенело бились Лыка и Торнтон. Лыка дрался, как заправский воин, только вздутые канаты жил пульсировали на открытом лбу. Нанося и парируя удары, противники кружили вокруг большого осклизлого валуна, выбирая лучший момент для нанесения смертельного удара. В углу пещеры лежала Пираллида – она все так же пребывала где-то на границе сна и яви.

Не мешкая ни секунды, Герон бросился к девушке и затряс ее в яростной попытке разбудить. Лыка и Торнтон, позабыв про битву, в одно движение обернули к нему головы. Разглядев непрошенного гостя, Лыка воспользовался замешательством Серого Дракона и, нырнув ему под мышку, нанес удар в живот. Торнтон удивленно ахнул и стал отступать назад, скрываясь от наседавшего ведуна за валунами. Его рука, взметнувшись к животу, начала гладить раненое место. Не упуская его из вида, Лыка закричал через плечо Герону:

– Ты не разбудишь ее! Два дня она будет набираться магической силы! Уноси ее! Я попытаюсь задержать Торнтона!

– Куда?! – взревел Торнтон.

Он вспрыгнул на валун и уселся на нем на полусогнутых ногах – ни дать, ни взять дракон, взирающий на мир со скалы. Рана на его животе уже зарубцевалась – он вновь был готов к битве. Сделав два шага, Лыка занял место между ним и склонившимся над девушкой Героном. Он тоже был готов продолжить бой, хотя чувствовал, что это будет последняя схватка: против Торнтона, чьи раны заживали в одну минуту, он был бессилен. Дело было лишь во времени.

– Уходите! – закричал Лыка.

Но Герону не требовались понукания: подхватив Пираллиду на руки, он бросился к выходу. Яростно взревев, Торнтон спрыгнул с валуна вниз и ринулся вдогонку за своим бывшим вассалом. Путь ему перегородил Лыка.

– Не так резво, Дракон! – ехидно улыбнулся он.

– Прочь! – Торнтон выхватил второй клинок и, орудуя обеими руками, стал наступать на ведуна. – Пропусти!

Лыка сделал шаг назад, еще один, и еще, – и сквозь ткань рясы почувствовал холод скалы: дальше отступать было некуда. Он стоял у выступа, за которым открывался выход из пещеры. Шумно вздохнув, Лыка сделал первый шаг навстречу...

Глава 6

Элементаль поднял голову и посмотрел на чернеющий зев входа в пещеру. Перед ним все расплывалось в тумане, сознание, связанное путами боли, не различало реалий, и он все никак не мог понять, послышалось ли ему, что из пещеры доносились крики, перемежающиеся с лязгом стали, или же это было на самом деле. Он не находил ответа.

Пока карлик терзал себя вопросами, Герон с Пираллидой на руках бежал по склону ущелья вверх – туда, где начинался Перешеек Магов. "Куда-то сюда указывал Лыка, – молотом стучало в мозгу бывшего наемника. – Сюда же направил Элементаль!" Герон не ведал, спасет ли это девушку, но раз так сказал Элементаль, стало быть, надо бежать к Перешейку Магов и только к нему – сейчас его доверие к карлику достигло высшей точки. Он попросту не мог поступить иначе, а потому, не взирая на смертельную усталость, мчался со всех ног, взбираясь с каждым шагом все выше и выше. Большие пушистые снежинки осыпали его лицо, слепили глаза и тут же таяли, каплями повисая на ресницах и щетине...

Элементаль крепко, до боли, сжал веки, а когда поднял их, то различил в чернеющем зеве входа в пещеру чью-то мутную бесформенную тень. Он приподнялся на локоть для того, чтобы лучше разглядеть, кто же прячется во мраке. В этот момент тень по-кошачьи мягко скользнула вперед, перешла границу мрака и света – и карлик вздрогнул всем телом: перед ним предстал Торнтон. Его оскаленное лицо застыло в гневном безумстве: черные глаза горели огнем, а и без того впалые щеки и глазницы окончательно провалились, резко очертив удлиненный череп. Не обратив внимания на карлика, Торнтон вскинул голову и проревел:

– Герон!

Но услышал в ответ голос Элементаля:

– Герон ушел!

– Куда?!

– Далеко... – Элементаль попытался подняться с колен, но из этого ничего не вышло. – Далеко, – только и смог повторить он.

От клокочущей ярости Торнтон едва мог устоять на одном месте. Его взгляд, разрывая пелену снегопада, молнией заметался по склонам ущелья в поисках бывшего наемника и девушки. Лежащий на снегу Элементаль взмолился о том, чтобы его поиски оказались безуспешными... Однако Серому дракону очень везло, ибо он в считанные мгновения выхватил взглядом из разрыва в снежной круговерти черную точку, поднимающуюся все выше к Перешейку Магов. Усмехнувшись сквозь губы, Торнтон устремился вперед.

Он успел совершить три гигантских прыжка, когда предвидевший подобное развитие событий Элементаль, собрав последние силы, бросился ему под ноги. Торнтон спотыкнулся и кубарем покатился по снегу – взметнулась белая волна, которая поглотила серый наряд под собою, оставив на поверхности лишь торчащее пикой острое ребро накидки. Волна поволокла жертву вниз, но неожиданно взорвалась хлопьями снега и опала, – прыжком вскочив с колен, Серый дракон вновь предстал перед карликом в полный рост.

– С тобой я разберусь позже! – прокричал он и рванулся дальше.

Превозмогая боль, Элементаль с третьей попытки все-таки сумел подняться на ноги и, покачиваясь из стороны в сторону, медленно побежал вдогонку. Его следы вплелись в свитые девичьей косой цепочки следов Герона и Торнтона.

Окутавшая Перешеек Магов белая тьма становилась все непроглядней. Словно почувствовав людскую ярость, небеса обрушились на землю лавинами снега, в сокровенном желании утолить замерзшей водой всеобщую жажду крови. Дальше трех-пяти шагов различить что-либо или кого-либо было невозможно – призрачность опустилась на Арланду, и сонные видения выползли из своих чертогов, дабы, подарив людям надежду на спасение, обманывать их, появляясь где-то вдали, как маяк надежды, и исчезая из-под самого носа, как упущенный шанс. Начинало темнеть.

Элементаль упорно шел вперед, ориентируясь по следам Торнтона и Герона. Вот здесь Герон поскользнулся, припал на колено, и девственного снега коснулась ножка Пираллиды. А дальше что-то случилось с Торнтоном: осев мешком, он оставил на сугробе круглую печать зада и пятипалые отпечатки ладоней. Причиной падения стал примерзший к земле булыжник. С той скоростью, с которой Торнтон бросился в погоню, просто плюхнуться в снег, было для него самым безболезненным исходом. Карлик чертыхнулся: лучше бы уж Серый дракон переломал бы себе все кости!

Меж тем становилось все темнее – день уже целовался с ночью, чтобы отдать ей во владение весь мир. И ночь готова была принять подарок.

Внезапно до слуха Элементаля донесся гневный крик. Он повторился, но и во второй раз карлик не сумел разобрать, что же именно прокричали. Не долго думая, он рванулся на звук... Пробежав, как ему показалось, полземли, обессиленный и мокрый от пота, он замер на месте. Перед ним бились Торнтон и Герон – стоявшая чуть в отдалении Пираллида все так же спала наяву.

– Умри! – обрушивая меч, в третий раз вскричал Торнтон.

Разбойничий присвист Герона послужил ему ответом. Бывший наемник увернулся, отступил в сторону и вознес клинок для нападения. Прижав кровоточащую культю к боку, он сделал резкий выпад, но Торнтон ушел от удара; его накидка взвилась вверх и опала – Серый Дракон вновь стоял к Герону лицом.

Выхватив нож, Элементаль подобно пике выставил его перед собой и ринулся вперед. В тот же момент, резко изменив тактику, Торнтон не стал ни на кого бросаться, а молниеносно отскочил назад, и разящий выпад Герона пропал впустую: его клинок рассек воздух, закрутив хлопья снега в адской карусели. Элементаль едва не пронесся мимо, однако, схватившись за накидку, сумел развернуться сам, попутно закрутив ошалевшего от неожиданности Торнтона. И, проскользнув под его рукой, вонзил свое оружие ему в живот. Торнтон охнул, засеменил назад и остановился в отдалении, угрюмо взирая на выступившие на месте ранения капли крови.

– Кровоточишь, значит, смертен! – завопил Герон и рванулся в бой.

Торнтон лишь улыбнулся. Он продолжал отступать, держа перед собой на вытянутой руке меч, тем самым не давая Герону подступиться поближе. Однако постепенно выражение его лица начало меняться с самодовольного на взволнованное.

– Останавливайся же! – взревел Серый Дракон, взирая на сочащуюся кровь.

Ни Элементаль, ни Герон не поняли, к чему эта мольба, но, увидев в глазах Торнтона смятение, поспешили закрепить свою первую победу: бывший наемник напал справа, а карлик – слева.

– Цепи зла! – протрубил Торнтон и продолжил пятиться назад.

Улучив возможность, первым его атаковал Герон, однако смертельное мастерство бывшего наемника ныне не дало никакого результата: Торнтон легко парировал удар. Следом напал Элементаль, но все окончилось еще хуже: получив рукояткой меча в висок, он на какой-то миг лишился сознания. Герон атаковал вновь...

Элементаль пробыл без чувств всего несколько мгновений, но это время дорого стоило Герону. Когда карлик открыл глаза, он увидел, как израненный Торнтон, брызгая кровью в разные стороны, сделал скачок вперед и его меч опустился на плечо бывшего наемника, разрубив плоть почти до самого сердца... Герон выронил клинок и как подкошенный рухнул лицом в снег. Элементаль закричал, но Перешеек Магов не услышал ни единого звука: имя друга так и не сорвалось с уст карлика – его поглотили жесткие спазмы боли и горя...

Словно в бреду, Элементаль вскинул руку вверх и, направив камень перстня в небеса, прокричал:

"АХА!"

Повинуясь воле мага и силе амулета, над Арландой вспыхнуло солнце.