355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Леонид Смелов » Орден мандрагоры, или дорогами страны Полной Луны (СИ) » Текст книги (страница 12)
Орден мандрагоры, или дорогами страны Полной Луны (СИ)
  • Текст добавлен: 11 апреля 2017, 17:00

Текст книги "Орден мандрагоры, или дорогами страны Полной Луны (СИ)"


Автор книги: Леонид Смелов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 2

Четыре дня и четыре ночи прозрачные воды Стикса несли путешественников на север. Они ложились спать далеко за полночь и вставали, едва первые лучи солнца начинали растворять ночную мглу; они, как могли, сокращали время стоянок и чрезвычайно переживали из-за того, что лук Пираллиды угодил к лесным разбойникам. Новый, сделанный собственными руками лук был далек до совершенства, отчего предназначенная для стола утка спокойно улетала прочь, тревожно крякнув на прощание в сторону людей. За не имением мастера, друзья натягивали заново тетиву, меняли стрелы, но попадали в цель не более одного раза из трех, да и то только благодаря отточенному умению Пираллиды и Божьему промыслу. Впрочем, всех выручал Фредерик: лесной житель, он мог завалить зверя там, где другой не подошел бы к нему ближе, чем на сотню шагов. Он уходил в лес один и, как правило, возвращался с добычей. Хотя и не всегда. Но помощь его была неоценимой.

Стикс все так же продолжал веревочкой виться по высокогорью, однако, сидя на бревне или плоту, ощутить даже малейший перепад высот было выше человеческих чувств. Плывущим казалось, что их все время несет по равнине, поскольку ленивая река не спешила удивлять их внезапным срывом вниз, как это любят делать ее горные сестры.

Зато открывавшиеся взору пейзажи поражали своим великолепием. Это были короткие видения, поскольку на всем пути береговые заросли все так же продолжали скрывать путников от окружающего мира. Но стоило зарослям расступиться, на миг, где-то на излучине, как головы утомленных друзей, будто по команде, поворачивались в сторону открывшейся красоты и шумные вздохи светлой радости вплетались в птичье разноголосие...

Утро пятого дня застало путешественников именно на таком месте. Стикс делал поворот, и намытая им песчаная коса отодвинула стену леса далеко от берега. Над верхушками сосен был виден заснеженный пик горной вершины, подножием упиравшийся в зеленое море леса, а острием уходивший в самые облака. Было решено сделать привал.

Так как с прошлой охоты еще оставалось немного мяса, все направились за дровами, и, насобирав их достаточно, расположились кругом у костра.

– По моим наблюдениям, мы достигнем славного города Соверена уже сегодня. Не знаю, днем ли, ночью ли, но сегодня, – сообщил мертвец Без Имени. – Как думаешь, Герон?

– Видимо, да. Я не очень хорошо ориентируюсь в этих местах: Торнтон с нами навещал их всего один раз и решил отложить захват города на потом – больно уж вид у него непреступный.

– Расскажите о Соверене, – попросил Элементаль.

Поскольку он не обратил свой вопрос ни к кому конкретно, пред его очами тотчас возник Век.

– Я, брат Элементаль, сейчас все расскажу. Значит так, раньше Соверен был единственным городом во всем Мортвилле, где в мире жили в соседях мертвые и живые... Ты не хочешь меня спросить почему?

– Почему?

– Вот! – завопил Дух. – Потому что Соверен расположен на острове посредине Стикса.

– И... и что с того? – осторожно осведомился Элементаль.

Мертвец Без имени махнул на Века рукой.

– Городом, расположенным только на острове, Соверен был так давно, что этого уже никто не помнит! – буркнул он. – Даже на моей памяти все было иначе.

– Не перебивайте меня, пожалуйста! – требовательно заявил Век. – Так вот, брат Элементаль, население прибывало, и город через мост стал разрастаться на берег: постепенно на правой стороне реки выстроились дома, появилась центральная улица и все прочее. Город цвел дальше, и умный правитель велел перекинуть второй мост – на левый берег. Прошло время, заселился и он. – Дух взвился вверх и завис на фоне горного пика. – До Перешейка Магов, делившего ранее Арланду на землю живых и землю мертвых, от Соверена – рукой подать. Даже в то время здесь, в Мортвилле, часто появлялись живые. Появлялись и селились. В конце концов мудрый правитель отдал живым правый берег, мертвым – левый, а на острове обосновался сам. Получилась Арланда в миниатюре! И это было прекрасно! Меж тем за счет освободившегося места мудрый правитель расширил рыночную площадь, отстроил амфитеатр, разбил сады, возвел ратушу – словом, все жители славного города Соверена собираются на острове только для того, чтобы делать покупки, веселиться и развлекаться.

– Ты забыл еще кое о чем, неугомонный Дух, – пробасил Герон. – А именно о том, что мудрый правитель ко всему прочему обнес остров высоченной каменной стеной... Когда мы во главе с Торнтоном появились на холме перед Совереном, все его жители тоже были на острове. Только собрались они там, поверь мне, вовсе не веселиться – достаточно было одного взгляда на башни стрелков. Поэтому плыть и атаковать их под градом стрел не решился даже Серый Дракон.

– Это все было позже... – отмахнулся Век.

Элементаль сладостно потер ладони.

– Верно, хорошо было в Соверене!

– В Олине жилось лучше, – печально произнес мертвец Без имени.

– Не знаю даже, кого из вас поддержать, поскольку оба утверждения – истина, – с философской ноткой в детском голосе изрек Век.

Плотно перекусив, друзья продолжили путь. По просьбе сэра Роберта мертвец Без имени пересел на бревно к нему и Фредерику, а Герон занял место на плоту Элементаля и Пираллиды, – наемник должен был всячески оберегать девушку. Монсеньор поначалу возмутился, чем он хуже в роли телохранителя, но его успокоили, пообещав, что уж коли случиться добрая драка, то ему в стороне никак не быть, хочет он того или нет. Просто подобная рокировка успокаивала душу крестоносца, ведь Герон был воином, а монсеньор – хоть и мудрым, но все же правителем. Духов отослали далеко вперед: им было поручено служить бдительным стоглазым дозором. Век был объявлен главным. Засуетившись от груза навалившейся ответственности, Век возликовал, но, услышав фразу о дозоре, тотчас стал требовать разъяснений:

– То есть как это, спрошу я, стоглазым?! Мы с Гением что, похожи на мифических чудовищ? У нас что, спрошу я, глаза по окружности головы и голов по пять штук на каждом пальце?!

– По-моему, таких мифических чудовищ не существует... – рассудительно заметила Пираллида.

– Да и пальцев у Века нет, – ехидно присовокупил Элементаль.

– Не надо придираться к словам! – отрезал Дух.

– Тебе! – прорычал сэр Роберт. – Лети и смотри во все глаза. Всего-то!

– Вот так и надо говорить. Ибо мудрый правитель требует от слуги то, что тот может исполнить в силу своей природы, а не то, что хотелось бы, когда в голову лезет всякая чушь!

– Лети! – Гнев крестоносца достиг апогея.

Век благоразумно поспешил скрыться с глаз долой. Гений полетел за ним, так и не сказав ни слова, – казалось, он витал в облаках.

Расставшись с гостеприимным пляжем, маленькая процессия из бревна и плота с восседающими на них людьми вновь оказалась на середине Стикса. Здесь было самое быстрое течение, которое стремительно уносило их вперед, к славному городу Соверену. Они решили не делать остановок, пока не доберутся до цели.

Проплыв поворот, друзья вновь погрузились в прохладные сумерки. Река, в который уже раз за время их путешествия сузилась, и шапки мохнатых крон сомкнулись, образовав над головами величественный свод...

Было далеко за полдень, когда впереди по течению замаячил Век. Именно замаячил, поскольку полетом выписываемые им круги и дуги назвать было сложно. Дух медленно приближался, и до чуткого уха карлика долетели слова, распеваемой им песенки:

"Вот мы и прибыли в славный город Соверен,

Где все веселятся и не ждут перемен!"

С такой скоростью Век, конечно же, не успел добраться до людей, когда стены леса по берегам реки словно створки ворот раздались в стороны и течение вынесло процессию на открытое пространство заливного луга. Допев песню, Век растворился в воздухе... А Элементаль, вздрогнув от неожиданности, вскинул руку вверх, указав пальцем поверх голов друзей куда-то вдаль. Там, среди огромного разливанного моря высоченной травы, орошаемой в половодье благодатными водами Стикса, подобно пауку, раскинувшему ноги на два берега, высился город. Это был Соверен. Он казался мертвым, ибо ни одно движение не мелькнуло на его стенах. Обездвижив, замерла и вся округа – ничто и никто не нарушали ее тишины и покоя.

Однако первое впечатление было обманчиво. Не продвинулись путешественники вглубь луга и на полмили, как внезапно по обоим берегам реки, из травы, словно призраки, возникли лучники – по три с каждой стороны. В одно мгновение каждый из них избрал себе по жертве и замер в ожидании команды. Седьмой мужчина, видимо, их главный, – коренастый крепыш, вооруженный пикой, – ступил одной ногой прямо в воду и прокричал:

– Поворачивайте к берегу, господа! Иначе до славного города Соверена доплывут одни трупы!

Не оставалось ничего иного, как подчиниться...

Стоявший на холме в тени гигантского дуба Дикорос приподнялся на стременах, чтобы лучше разглядеть происходящее в долине. Он увидел, как бревно, а за ним и плот причалили к берегу и сошедшие с них люди под прицелом лучников предстали перед человеком с пикой. Дикорос чертыхнулся, легонько потянул удила на себя, и верный конь начал пятиться назад, пока вместе с всадником не растворился в лесной тьме.



Глава 3

– Будьте бдительны, ребята! – закричал крепыш с пикой лучникам, заметив, что один из них опустил лук к земле. – А вы, господа... – Тут он обратил внимание на Пираллиду, в смущении закашлялся и продолжил после небольшой паузы: – ...и дамы, пожалуйста, избегайте резких движений, а то мои ребята – народ весьма разношерстный по количеству ума. Словом, мало ли что может случиться. Тем более если вы пришли с миром, потом будет весьма обидно. Так что уберите руки с рукояток клинков, это весьма нецелесообразно!

Элементаль отметил про себя, что крепыш очень уж любит слово "весьма": он напирал на него с такой надсадой в голосе, что все прочее, сказанное им, попросту теряло смысл. Впрочем, одно было понятно и так: лучше не дразнить этих молодчиков, а то всем придется – весьма! – плохо!

Пока карлик рассуждал про себя в таком духе, сэр Роберт и Герон послушно сняли ладони с рукояток оружия и одним похожим движением скрестили руки на груди.

Меж тем крепыша явно заинтересовал мертвец Без имени. Он даже сделал движение чуть в бок, чтобы взглянуть на него в профиль.

– Мы встречались? – в конце концов напрямую вопросил он.

– Да. На празднике в честь рождения сына у вашего правителя Артахея. Вы – десятник охраны правителя. К сожалению, все это было давно, так что я, простите, не помню вашего имени.

– А я, кажется, помню ваше... – Десятник задумался и щелкнул пальцами. – Потому что у вас его нет. Вы – мертвец без имени!

– Предпочитаю обращение монсеньор... Да, это я, повелитель Олина.

– Но Олин, как слышал, пал.

– Пока я жив, я буду его повелителем! – твердо произнес монсеньор Без имени и, в свою очередь, осведомился: – Как поживает мой друг Артахей?

– Повелитель мертв, – печально ответил верный десятник. – Он погиб в схватке с войском Торнтона.

– Но Соверен не покорен?!

– Нет. Мы задали им весьма хорошую трепку... Хотя наши жертвы неисчислимы.

– Кто же ныне правит городом?

– Его сын – Артахей Второй.

– Но он же мальчик! Сколько ему лет?

– Уже вовсе не мальчик, монсеньор: на днях ему исполнилось шестнадцать.

– Да, как быстро летит время...

Монсеньор потер висок. Десятник внимательно осматривал всех остальных и, казалось, не знал, как ему следует поступить дальше. Под его бдительным взором Элементаль чувствовал себя не в своей тарелке. Но десятник все медлил, и тогда монсеньор Без имени сам пришел ему на помощь.

– Нам надо к повелителю, мы устали – путь был долгим.

– Об этом не может быть и речи! Только вас одного я, пожалуй, допущу на остров. Прочим придется довольствоваться жильем на берегу.

– Но я могу поручиться за каждого!

– Это ровным счетом ничего не решит. Слова нынче весьма мало ценятся. Мы боимся измены. – Десятник помолчал. – Измена внутри Соверена стоила правителю Артахею жизни. Больше мы этого не допустим!

– Что ж, я сам поговорю с правителем. Надеюсь, мы найдем общий язык. Плывем!

Десятник согласно кивнул. Повелев лучникам не спускать глаз с реки, он поманил за собой путешественников и направился вдоль берега вниз, сразу же погрузившись в зеленую траву по самую грудь. Обреченно вздохнув, Элементаль пошел следом – от него над травой оставалась на виду только шляпа.

Меж тем десятник, сделав несколько шагов, нагнулся, во что-то уперся, и на водной глади появился нос лодки. Мощный толчок – и вот уже вся лодка закачалась на поднятых ею же волнах.

– Захватите кто-нибудь бревна, на которых вы приплыли – обернувшись, попросил десятник и пояснил: – В городе трудно с дровами.

– Почему так? – спросил сэр Роберт.

– Отряды, посылаемые за ними в лес, часто не возвращаются. В округе полным-полно людей Торнтона, – хмуро ответил десятник.

– Стало быть, мы разговаривали с вами у них на виду... – хмыкнул сэр Роберт. – Тогда нам действительно лучше поскорее проплыть мимо вашего славного города!

– Почему так? – спросил теперь уже десятник.

– Потому что вот эта девушка, – сэр Роберт пропустил вперед Пираллиду и Элементаля, – и этот карлик значат для Торнтона больше, чем весь ваш Соверен с его мостами, садами и амфитеатром!

И без того налитые кровью глаза десятника обагрились гневом.

– Я вам не верю! – прохрипел он.

Не зная, как ему доказать свои слова, сэр Роберт в растерянности завертел головой по сторонам, пока его взгляд не уперся в Герона. Наемник был невозмутим: пожав плечами, он примирительно произнес:

– Право взявшего в плен: верить или нет!

Сэр Роберт выругался и ступил в лодку. Десятник оттолкнул ее от берега, прошлепал ногами по воде и, облокотившись о борт, перевалился внутрь. Лодка поплыла к видневшемуся впереди городу. За ней на небольшом расстоянии, сцепив руками бревно и плот, плыл Фредерик.

Наконец Соверен предстал перед путниками во всей красе. Его каменные стены, казавшиеся издалека не столь громадными, как то было на самом деле, по мере приближения к ним росли прямо на глазах. Мощь и неприступность являли они всему миру, и, взирая на них снизу, Элементалю стало казаться, что он уменьшился вдвое, а то и втрое. Венчающие стены зубцы при взгляде на них с воды сливались в одну кладку, а возвышавшиеся над ними башни стрелков и вовсе уходили в самое небо. Ленивые волны Стикса гладили могучие камни основания, за долгое время отполировав их до зеркального блеска.

Обогнув стену, лодка скрылась под мостом на правый берег. Элементаль отметил про себя, что выходящие на мост городские ворота наглухо затворены и с внешней стороны накрепко заколочены толстыми досками, поверх которых крест-накрест были перекинуты два бревна, продетые сквозь ряд железных колец. Было нетрудно догадаться, что то же самое проделано и с воротами на левый берег. Город был закрыт. Спрятавшись за камнем и деревом, он угрюмо ощетинился на чужаков, будто лис-одиночка, затаившийся в норе от стаи охотничьих собак.

Только Элементаль подумал о том, как же они, собственно, попадут внутрь, как десятник встал в лодке во весь рост и ухватился руками за ржавое кольцо, торчавшее из свода моста. Вынув из-за пазухи рожок, он негромко протрубил в него три раза. Послышался скрежет, и два камня кладки стали потихоньку убираться внутрь. Элементаль пристально всмотрелся в стену под мостом и с трудом, но все же разглядел на ее зеркальной поверхности следы липких от пота рук и царапины от всего того, что вносили или выносили из города. Потайной ход работал и днем, и ночью.

Пока он думал, камни окончательно исчезли в стене...

Открывшийся проем тут же ощерился на пришельцев четырьмя пиками. Кроме их блестящих смертоносных наконечников и нескольких пар ног, путешественникам ничего больше не было видно, поскольку по высоте проем был сделан с таким расчетом, чтобы в него, согнувшись пополам, мог пролезть только один человек.

Где-то в глубине прозвучал командный бас, повелевший убрать оружие, и перед взорами путников возникли гигантские кожаные сапоги со сбитыми носами. Владелец таких ног должен был обладать поистине исполинским ростом. Не успел Элементаль прийти к такому умозаключению, как тотчас же получил возможность воочию убедиться в правоте своих выводов. Под сгибаемыми коленками сапоги сложились в гармошку, и в проеме появилось бородатое лицо, – для того чтобы лично увидеть, кто прибыл, гиганту пришлось встать на четвереньки.

– Я с гостями, Виктор, – приветствовал гиганта десятник.

– Я все видел со стены... Кто они?

Десятник решил не пускаться в долгие объяснения.

– Я хочу войти только с одним из них. Возможно, ты его помнишь: это монсеньор Без имени, бывш... – Десятник сделал вид, что запнулся, проглотив кряхтением слово "бывший" с потрохами, и громко объявил: – Повелитель Олина.

Виктор надул щеки. Он думал, и насупленное выражение обиженного дитяти не сходило с его лица довольно продолжительное время. Наконец он с шипением выпустил воздух сквозь бороду и одобрительно кивнул.

– Ладно. Остальные пусть побудут здесь!

Десятник только этого и ждал: ступив ногой на борт лодки, он молча вытянул вперед руку. Гигант замешкался, будто бы не понимая, чего, собственно, хотят от него, но все-таки ухватил подставленную ладонь своей громадной клешней и буквально втащил десятника внутрь. Мертвецу Без имени были угодливо поданы сразу две руки: как-никак, а он был повелителем Олина. Здесь, перед потайным лазом закрытого города Соверена, он вновь обрел былое величие. Да и вид его полностью соответствовал ситуации: вмиг скинув с себя усталость, он засветился изнутри тем светом всесилия и праведности, который так уважают преданные слуги.



Глава 4

Десятник и монсеньор исчезли в проеме, откуда на оставшихся в лодке вновь глянули пики.

Угрюмо взирая на их наконечники, путешественники хранили молчание: каждый витал в своих мыслях и не спешил делиться ими с окружающими. Так бывает, когда слова теряют существенность под прицелом смертоносного железа. Оказывается, что сказано уже, в общем-то, все и остается только надеяться и ждать.

Тем временем к лодке подплыл Фредерик. Элементаль попытался придержать за торец одно из бревен, для того, чтобы смягчить удар о борт, но не сумел этого сделать, – лодку качнуло, и сидящие в ней люди будто очнулись от какого-то странного тихого сна. Все разом они попытались что-то произнести, но каждый запнулся на полуслове, в результате чего в воздухе вновь сгустилась тишина. Начинать же фразу заново никто не хотел.

Элементаль с грустью в душе вспомнил о Веке – вот кто бы уж точно не полез бы в карман за словом, так это он. В конце концов, обращаясь скорее к воздуху, нежели к людям, карлик пробормотал:

– Интересно, пустят нас внутрь или нет?

– Навряд ли, – вяло отозвался Герон.

– А я полагаю, что пустят, – с уверенностью в голосе заявил со своих бревен Фредерик.

Сэр Роберт тоже хотел высказать свое мнение и даже открыл было рот, но сдержался, поскольку в этот момент между пиками возникло красное лицо незнакомца. Он повертел раскосыми глазами по сторонам, заметил бревна и без лишних экивоков обратился к Фредерику:

– Эй ты! Давай-ка, грузи свои деревяшки сюда!

Фредерик стал похож на море перед грозой: внешне он оставался спокойным и величественным, но внутри уже бушевал вселенским гневом – в его глазах взметнулся вихрь красных огней, а по щеке, подобно молнии, пробежала судорога.

– И не подумаю, дружище... Разве что могу обменять их на лодку – по рукам?

– Чего?!

– Ты плохо слышишь, дружище?

Раскосый стражник не мог спустить такой наглости от пришельца: в его руках как по мановению волшебной палочки появилась пика, которую он угрожающе приблизил к лицу бывшего конюшего. Фредерик издевательски ухмыльнулся. Обстановка накалялась, и сэр Роберт счел нужным вмешаться.

– Хватит! – прорычал он.

Смолкнув, противники вперили друг в друга огненные взоры: один, прямой и лукавый, и второй – раскосый и от того казавшийся хмельным. Мгновение растянулось в вечность. Всем было понятно, что еще немного, и два человека сцепятся в схватке, как озверелые псы. Но этому не суждено было случиться... Где-то в глубине проема послышались шаги, а вслед за ними до слуха путешественников донесся удивленно-раздосадованный возглас, который резко сорвался и, потеряв детские нотки, превратился в жесткий, командный выкрик:

– Прочь! Убрать пики! – И чуть мягче: – Помогите гостям войти внутрь.

Могучая ладонь отшвырнула раскосого стражника вглубь проема. Появились сапоги, а уж кому они принадлежали, можно было догадаться без подсказки. Перед путешественниками, виновато оскалив зубы в полуулыбке переросшего дитяти, возник гигант Виктор.

– Правитель приглашает вас к себе, – радостно сообщил он.

Пираллида, сэр Роберт, Герон, а за ними и Элементаль с Фредериком поспешно юркнули в проем. Находиться на воде, откровенно говоря, надоело уже до чертиков. Хотелось обсушиться, еще больше просто посидеть на стуле за столом и, может статься, поесть с этого стола что-нибудь вкусное.

Оказавшись по ту сторону стены, путники встали плечом к плечу, замерев перед Виктором и мертвецом Без имени. За спиной гиганта раздалось покашливание, и он, смутившись, поспешно отступил в сторону. Стало видно, кого скрывала косая сажень его дюжих плеч. Это был невысокий белокурый юноша с правильными чертами лица; его задумчивый и потому немного угрюмый взгляд никак не вязался с безвольной линией рта и сочными губами, горевшими алой краской, будто бы его только что смачно поцеловали.

– Позвольте представить, – церемонно начал Виктор, – владыку славного города Соверена Артахея Второго, повелителя живых и мертвых, ибо с их единодушного согласия и одобрения позван и призван он управлять славным городом Совереном и владеть телами и душами населяющих его жителей!

Сэр Роберт ни в чем не уступил гиганту: с подобающей случаю чопорностью и гордостью за свой древний род, он выступил вперед, чтобы представиться самому и представить всех остальных... Но тут на ратуше начали бить набат.

Юноша вздрогнул и в тревоге огляделся по сторонам. В долю секунды весь великосветский лоск слетел с него, губы сжались в едва заметную линию и правая рука в повелительном жесте взметнулась вверх, требуя тишины.

– Закрыть лаз! – приказал он. – Все на стены!

И, развернувшись, первым исчез в переулке. Виктор задержался. Он подскочил к раскосому стражнику, который уже умудрился наполовину затащить в лаз плот путешественников, и, схватив его за загривок, прошипел в ухо:

– Закрывай!

После чего уперся могучими руками в плот и вытолкнул его наружу. Раскосый аж взвыл от досады. В порыве он протянул руки к плоту, но тут же поспешно одернул их, поскольку по обе стороны от его ладоней уже начали съезжаться каменные глыбы, толкаемый другими стражниками. Мгновение, и они с тихим стуком сомкнулись. Краснея от натуги, стражники продели в сквозное отверстие в глыбах тяжелый железный стержень и накинули на его выступающие концы по цепи. Виктор закрутил колесо ворота, невидимый механизм пришел в движение – глыбы потихоньку поползли на свое место в стене.

– Закрывай! – повторил приказ Виктор и передал колесо ворота раскосому стражнику.

Говорить что-либо еще, он не счел нужным: резко развернувшись на месте, он побежал по переулку, спеша догнать исчезнувшую тень своего правителя. Над Совереном продолжал греметь набат, и его раскатистое эхо катилось по водам Стикса, разнося тревогу по всей округе...

Проводив Виктора взглядом, мертвец Без имени в недоумении покачал головой: ему было непонятно, почему никто не позвал их. Зато сэру Роберту не требовалось никакого приглашения. Так же молча, как и гигант с лицом ребенка Виктор, он выдернул меч и вошел в переулок. Пристроившись по правую руку, Герон не отставал от него ни на шаг. Остальные последовали уже за ними.

Все вместе они оказались на центральной площади города. Даже в осаде, когда разноголосие толпы сменило мрачное безмолвие, а о карнавале факелов напоминал один единственный едва тлевший в центре площади костер, город поражал воображение размахом воплощенной в камень фантазии. Первым, что приковывало взор, было огромное трехэтажное здание, отделанное с таким искусством, что казалось, нет на свете ничего изящней по своим формам. Сразу же от него начиналась высокая стена какого-то непонятного сооружения непомерной длины. Принюхавшись, Элементаль ощутил до сих пор шедший из самого его нутра запах лошадей и понял, что это было, видимо, ристалище или ипподром, но что-то связанное с азартом и борьбой. А уже от его стен, закрывая весь вид на север, раскинулся безбрежный сад – в его глубине был виден верхний полукруг амфитеатра. По другую сторону сада высилась ратуша; за ней, а точнее под ней, располагалось еще какое-то красивое здание, и еще одно, и еще, а уже дальше за ними блестели разноцветными крышами и навесами лавки торговцев. Куда идти было непонятно, однако времени на созерцание городских красот тоже не было.

В этот миг на площади в сопровождении еще двух человек появился тот самый десятник, что взял друзей в плен. Он спешил, почти бежал, но сэр Роберт и Элементаль быстро нагнали его и почти прокричали в один голос:

– Что случилось?!

– Там Торнтон!

Элементаль так и замер на месте, но сэр Роберт не отставал.

– Где Артахей?!

Десятник даже не остановился, бросив на ходу:

– Правитель на восточной стене. – Взглянув через плечо, он, увидел, кто перед ним, и поспешно объяснил: – Там, между магистратом и пивной узкий проход. – И, забыв про крестоносца, завопил на сопровождающих: – Пошевеливайтесь, цепи зла!

Друзья кинулись к изысканному трехэтажному зданию. Элементаль указал от него направо, на низенький красивый домик без крыши, перед дверью которого на цепях болталась жестяная кружка, пронзенная стрелой в шапку пены. Они пробежали меж колонн магистрата, миновали его высокие позолоченные двери и юркнули в проход у пивной.

– Какое хорошее соседство, – на бегу прокричал Элементаль. – Вечный соблазн для городского казначея!

Меж тем друзья оказались у каменной лестницы, круто вздымающейся к верхнему краю городской стены... Тревожный набат смолк, но пронзившая воздух тишина еще жестче стегала нервы предчувствием чего-то страшного и неизбежного.



    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю