Текст книги "Транквиландия или Горячий Тур по Колумбии (СИ)"

Автор книги: Леон Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Приём у команданте

– Вставай!

Меня разбудил этот надменный возглас прямо над ухом. Я открыл глаза. Камеру освещал яркий солнечный свет от решётки. Надо мной стоял тучный охранник, его толстые щёки лениво шевелились, словно перекатывали во рту жвачку. В правой руке он держал миску, а в левой – деревянную дубинку.

– Чего надо? – пробормотал я, сев на кровати.

– На, жри давай!

– Не хочу, – покачал я головой.

– Как хочешь? – пожал плечами боров, – Захочешь – съешь!

С этими словами он смачно харкнул в миску с едой и, поставив её на пол, удалился. Щёлкнул замок в камере, и я вновь остался один.

– Вот ублюдок! – произнёс я по-английски.

Делать было нечего, и я просто ждал. Я ходил по своей камере туда-сюда, периодически поглядывая в окошко. Сквозь решётку я видел залитую солнцем улицу. К сожалению, видимо, она была не слишком оживлённой, кроме как кирпичного дома напротив и мусорного контейнера, в котором копались жирные крысы. Время от времени я останавливался и отжимался от каменного пола, разминая свои мышцы. Рана на ноге уже не давала о себе знать, и я только мог гадать о том, как меня так быстро поставили на ноги местные индейцы. Эти знахари явно знали о ранениях гораздо больше, чем мы, бледнолицые. Сделав тридцать отжиманий, я вновь расхаживал по камере. Все мысли сходились в виде образов. Транквиландия, Дикий Билл, жуткий одноглазый солдат по имени Рамирес, Рауль, Перес, Герилья, Сэм Фьюри….

Я услышал, как партизаны открыли соседнюю дверь камеры. Спустя несколько мгновений, под конвоем провели Родриго. Выглядел он не самым лучшим образом: под глазом расплывался свежий синяк.

– Родриго! – я подскочил к своей решётке.

– А ну назад, падла! – зарычал толстозадый охранник, ударив по прутьям решётки деревянной дубинкой.

– Не волнуйтесь, сеньор Рене, – пообещал Родриго, – Я вас вытащу отсюда!

Партизаны бесцеремонно вытолкнули Родриго к лестнице, и он покорно зашагал по ней наверх. Я же продолжил своё наматывание по кругам своей обители. Так время подошло к вечеру. Родриго так и не вернулся в свою камеру. Я вновь и вновь отжимался от пола и продолжал ходить по камере. Жутко хотелось курить или, хотя бы выпить глоток хорошего пола.

Так прошёл ещё один день. Я вновь отказался от еды, поскольку, боров снова и снова удобрял баланду своим соусом харчо: утром и вечером. Я расхаживал по своей камере уже в милионный раз, пытаясь понять, что такое Транквиландия и как связаны между собой Перес, Рамирес и отравленный кокаин. Я расхаживал по своей камере, пытаясь унять стук в своей голове. Он непрерывно отстукивал какой-то собственный мотив, мешая моим мыслям собраться в кучу. Но тут, внезапно, я остановился. Стук в моей голове не прекращался. Я присел у дальней стены, и вдруг до меня дошло: стук доносится не из моей головы, а от стены. Прислушавшись к мотиву стука, я внезапно осознал: это азбука Морзе. Одно и то же сообщение, которое кто-то повторял снова и снова.

Слава Богу, я учил морзянку ещё когда служил на срочке и вскоре, написав себе шпаргалку, я прочитал адресованное мне сообщение:

– Укрепляй свой дух, Человек из Реки!

Ну, спасибо тебе, добрый индеец. Отстукав ему ответ, чтобы он не парился, я лёг на кровать. Второй день закончился. Третий день был всё такой же, как и предыдущий. Поразительно, что в Колумбии у меня подобное случалось только сейчас. Даже когда мы с Раулем находились на базе Ортеги, дни были разнообразными. Но сейчас, когда я был, будучи в тюрьме партизан, дни напоминали рутину. Я вновь расхаживал по своей темнице и размышлял.

Транквиландия. Перес. Рауль.

Я отжимался от пола.

Рамирес. Дикий Билл.

И вновь хождение по комнате.

Ортега. Герилья. ЦРУ. Парамилитарес. Кто же виноват? У кого искать ответы?

На Либертаде Эсперито опустились сумерки. Периодически я слышал чьи-то голоса на поверхности, но я не придавал им значения. Я продолжал ходить по камере, и тут у решётки мелькнула тень. Я остановился. Звук открываемой решётки и холодный голос:

– На выход!

Я сначала не осознал, что меня зовут на допрос, но повторять свой призыва партизану не пришлось. Глубоко вздохнув, я понял: если меня не отпустят, я выйду из этой камеры уже только в мешке для трупов. Сопровождающий меня партизан, не стал проявлять никакой агрессии ко мне, а только указал на лестницу. Я покорно поднялся по ней и прошёл по старому коридору. Судя по всему, комендатура была бывшим отелем или домом отдыха: некоторые панели были вырваны с корнем, обнажив бетонную кладку, но какие-то остались: цикламенового цвета, леопардового тона. Какие-то картины в позолоте партизаны решили оставить, однако все они были весьма приличные – похабщину содрали явно сразу же. Поднявшись на второй этаж, я увидел, что капитальный ремонт дома Герилья явно не проводила: всюду виднелись следы от пуль, разбитые мраморные колонны и искорёженные осколками гранат стенами. На лестничном пролёте посередине висел огромный портрет вождя пролетариата Владимира Ленина. Я коротко присвистнул: однако хорошо партизаны сохранили холст с ликом вождя.

– Направо, – скомандовал мой конвоир. Кстати, был он сам похож чем-то на Ильича: лысый, аккуратные усы и борода и тоже слегка картавил. Я лишь усмехнулся: может стоит перед тем, как меня расстреляют, сказать ему об этом?

Однако, несмотря на вечернее время, охраны в комендатуре было порядочно. У каждой двери стоял вооружённый «Калашниковым» охранник в партизанском камуфляже. Выправка у этих ребят была очень хорошей, не чета нашей роте в Легионе.

– Вот здесь! – остановился у третьей двери «Ленин», – Заходи, команданте ждёт!

Я кивнул и уверенно потянул за ручку двери, заходя внутрь. Комнату, в которую я попал, освещал тусклый свет керосиновой лампы. Пахло порохом и терпким запахом кубинских сигар. Через окно, из которого виднелись крыши домиков, слышалась трель ночных сверчков. Но, я всего лишь мельком отметил всё это, надумывая прыгать в окно, если дело предпримет очень плохой оборот для меня. Внимание моё было приковано к широкому дубовому столу, за которым сидел самый настоящий Че Гевара. Это точно был он, судя по тем изображением что я видел: широкое скуластое лицо, чёрные, как смоль волосы, усы и борода. Весёлые чёрные глаза несколько нахально изучали меня, а из слегка приоткрытых губ вылетали колечки дыма от сигары.

– Садись! – команданте жестом указал мне на табуретку перед своим стулом, и я сел, продолжая изучать хозяина кабинета, – Итак, я команданте Эрнесто, командующий войсками Герильи в этом районе! У тебя есть что сказать мне?

– Хороший у вас стул, команданте! – лишь выдавил из себя я.

Стул действительно был хорош: резной, с высокой спинкой и массивными подлокотниками, почти что полноценное кресло.

– Ты прав, – команданте затянулся сигарой, – На таких стульях в этом здании некогда восседали эксплуататоры рабочего класса Колумбии, заказывая для себя приватные танцы несчастных бедных девушек. И, скажу тебе серьёзно, в стране осталось ещё много таких стульев с такими же сидящими на них буржуями.

– Охотно верю! – согласился я.

– Ладно, это всё лирика, – команданте открыл ящик стола и вытащил оттуда пачку документов, – Теперь поговорим вот об этом!

– Что это такое? – изобразил удивление я.

– Те самые документы, которые были при капрале Вагосе, – пояснил команданте, – Он рассказал мне о том, как напали на базу Сантьяго, как он попал в деревню индейцев и встретился с тобой. Он же сказал, что вы случайно напали на грузовик официалов и наткнулись на эти документы. Теперь я хочу услышать твою версию! Итак, … Кто ты такой, для начала?

– Меня зовут Рене Десперо, – представился я, – Я в Колумбии как турист, здесь зарабатываю на обратный билет.

– Но ты где-то служил?

– Французский Иностранный Легион.

– Как ты попал в индейскую деревню? – слова команданте уже больше напоминали допрос.

– На меня напали бандиты. Это было на юго-востоке от Санто-Валверде, на мосту. Забрали деньги, ключи от машины и скинули с моста. Индейцы выловили меня из реки.

– Значит, ты не следил за официалами? – решил уточнить команданте Эрнесто, – Может, чьё-то поручение выполнял?

– Нет, – покачал я головой, – Я случайно оказался в этой деревне.

– Ну а как ты тогда объяснишь, что вы захватили один из грузовиков снабжения для разведчиков шестой армии? – Эрнесто нахмурился, ткнув волосатым пальцем в карты из документов, – Помимо накладных о количестве оружия, боеприпасов и провизии, здесь имеется подробный план переброски войск с целью захвата Либертаде Эсперито. Эта операция готовилась официалами уже долгое время, и тут, случайно ваша троица захватывает грузовик с этими данными и, фактически, срывает всю операцию.

– Удивительно! – заявил я.

– Вот именно, гринго! – команданте втоптал окурок от сигары в край стола и убрал документы обратно в ящик стола, – Изначально, мы подумали, что это дезинформация, и мы выясняли это на протяжении двух суток. Так что, если это не очень большая удача, то очень хорошая актёрская игра! Ты уверен, гринго, что вы случайно сумели захватить этот грузовик?

– Да этот грузовик вообще не я предложил захватить, а Сонни, – оправдался я.

– Его мы тоже допросим! – команданте улыбнулся, – Ну а что же насчёт тебя, гринго? Какое у тебя отношение к революции?

– Я ещё не встречался прежде с Герильей, – признался я, – Только с Санчезом и немного – с наркокартелем.

– Хм, это два наших самых опасных врага в регионе, – команданте достал новую сигару и, обрезав кончик, щёлкнул огнивом, – Что же ты решил, гринго?

– Не самые честные и справедливые в отношении платы работодатели, – ответил я уклончиво, но похоже, такой ответ вполне устроил команданте Эрнесто:

– Чтож, мы не сможем тебе платить столько, сколько они, но будь уверен – мы будем честны и справедливы в отношении тебя. Если твоя лояльность нам будет полезна революции, мы поможем тебе вернуться домой.

Я подумал о том, что, вполне возможно, Герилья, может помочь мне с поисками Переса, и произнёс:

– На самом деле, мне нужно найти информацию о местонахождении одного человека.

Команданте откинулся на кресле, затягиваясь сигарой:

– Вот, как! И кого же ты ищешь?

– Одни называют его Робин Гудом, другие – бандитом с большой дороги, третьи – конкурентом! Но все знают его под именем Переса, – ответил я.

– Да, знаю такого, – команданте Эрнесто с интересом смотрел на меня, – А с какой целью ты ищешь Переса?

– Ему известна информация, которая мне нужна, – пояснил я, решив не раскрывать команданте легенду о Транквиландии. – Я не собираюсь его убивать, мне нужно лишь побеседовать с ним.

– И мне тоже, гринго! – команданте погладил свою пышную бороду, – Вот уже долгое время я хочу завербовать его в партизанскую армию, но всё никак не удаётся отыскать его. Насколько мне известно, Перес очень часто кочует с места на место, так как врагов у него огромное количество. Так что, давай заключим сделку, гринго! Ты помогаешь революции в нашей борьбе с местными хищниками, а я постараюсь разузнать как можно больше! Идёт?

– Идёт! – согласился я, и мы с команданте пожали друг другу руки, но мне не давал покоя ещё один вопрос, – Кстати, как там Родриго? Что с ним?

– Всё в порядке, – последовал немедленный ответ, – Родриго в увольнении, наконец-то увидел свою невесту. Жаль, что мы не смогли узнать, что именно произошло на базе Сантьяго. Так что, о нём не волнуйся! А что насчёт твоего участия в революции – мы всё решили, верно?

– Да, команданте, договорились! – поднял я вверх большой палец.

– Меркадер! – крикнул команданте, и в комнате появился тот капитан, которого я назвал «Лениным» – Отправь нашего нового товарища в расположение! Завтра мы поговорим о деле! Не волнуйся, своё оружие ты получишь, как выйдешь из комендатуры, но не забывай – у нас, в Либертаде Эсперито, пушкой не машут – патруль сразу успокоит! Запомни это!

Последнюю фразу команданте Эрнесто произнёс весьма твёрдо, почти металлическим, уверенным в себе голосом, так что я на все сто осознал, как он прав.

– Идём, гринго! – тихо проговорил Меркадер, явно робея перед грузной фигурой команданте.

– А как же Сонни? – уже на пороге вспомнил я об индейце.

– Не волнуйся, гринго! – ответил добрый дядюшка Эрнесто, – Скоро ты тоже с ним увидишься!

– Ладно, доброй ночи!

На этот раз меня сопроводили не в тюрьму, а отвели на первый этаж, на котором я окончательно убедился в том, что когда-то здесь находился бордель: чудом уцелевшие плакаты с обнажёнными красотками, на одном из окон располагались бордовые занавески. По коридору мы прошли в расположение: длинная комнатка с рядом коек и мирно спящими на них бойцами. Расположение ничем не отличалось от обыкновенной армейской казармы, в которой я сам когда-то проходил срочку. Однако, в отличие от казармы, партизаны оставляли у каждой кровати свой «Калашников», а спали прямо в обмундировании. Меркадер, однако, открыл небольшую комнатку рядом с расположением и пригласил меня внутрь. Видимо, это было караульное помещение, хотя оно не так уж и отличалось от подвальной камеры: железная койка, стол да стул.

– Я закрою тебя на ночь, гринго! – произнёс тихо Меркадер, чтобы не разбудить солдат.

– Ладно, – согласился я, присев на кровать.

Меркадер закрыл дверь, и спустя пару секунд я услышал, как повернулся щёлкнул замок. Конечно, я вновь был под замком в неволе, но на этот раз всё было вполне оптимистично. Надеюсь, что команданте отпустит и Сонни. Я встал с кровати и подошёл к окну. Жутко хотелось курить, но, к сожалению, не было даже самокруток. На улице стояла тихая ночь, и лишь только стрекот ночных сверчков был единственной мелодией. Глубоко вздохнув, я вновь вернулся к своему лежбищу и, немного поёрзав на неудобном матрасе, заснул.

Старые и новые друзья

Меня разбудил звук открывающейся двери, а затем голос Меркадера твёрдо произнёс:

– Просыпайся, гринго, труба зовёт!

Нехотя я поднялся с койки и протёр свои заспанные глаза.

– Живее! – поторопил меня Меркадер, – Может, тебе ещё кофе в постель принести?

– Не торопи меня, приятель! – протянул я, – Где мой друг-индеец?

– Он уже на улице тебя ждёт, – последовал ответ.

– А как же команданте? Он говорил, что с ним будет разговор!

– Не сейчас, гринго! Подойдёшь после обеда, а у команданте до этого времени дел невпроворот!

Мы прошли к вестибюлю бывшего отеля, за стойкой которого стоял знакомый мне жирдяй-охранник с подвальной тюрьмы.

– Что, опять в околоток, товарищ капитан? – радостно «хрюкнул» он, едва завидев мою персону.

– Нет, Хосе, команданте приказал его отпустить! – ответил Меркадер, – Давай сюда его ствол с ножом!

– Товарищ капитан, но как….

– Обыкновенно, Хосе! – отрезал Меркадер, – Приказ команданте, так что захлопни пасть и давай сюда его вещи!

Боров недовольно заворчал, но передал Меркадеру кобуру с моим «Кольтом» и ножны, а тот в свою очередь передал их мне со словами:

– Держи, но не забывай: у нас тут везде патрули, так что не вздумай хулиганить, приятель!

– Ладно! – кивнул я, принимая своё оружие, – Постараюсь!

– Да, вот ещё, – Меркадер сунул руку в карман и вытащил оттуда 300 песо, – Тут твоя компенсация за карту официалов. Если ты поможешь революции, награда за задания будет более весомой!

– Замётано, – принял я материальную помощь из рук Меркадера.

– Ладно, подходи после обеда, гринго, тогда и побеседуем!

Я вышел из комендатуры, щурясь от ослепительного солнца, которое тотчас же бросилось мне в глаза. И первым, кого я встретил, был Сонни Медведь. Он стоял на верхней ступеньке, расправив свои плечи словно горный орёл, готовый немедленно сорваться с места и взлететь ввысь. И я был несказанно видеть индейца живым и здоровым.

– Приветствую тебя, Человек из Реки! – улыбнулся индеец, завидев меня, – Слава богам, ты вышел живым!

– Ты тоже, Сонни! – ответил я, – Какой план дальнейших действий?

– Нам надо исследовать этот город, – важно возвестил Сонни, – Кто знает, кого мы можем тут встретить!

– Так и поступим! – согласился я.

Эсперито – маленький городок населением всего в шесть тысяч человек. Тихий, спокойный, но вместе с этим и весьма революционно настроенный. Ибо на каждой второй стене можно было наблюдать пропаганду Герильи в виде листовки, плаката или граффити. Думаю, город стал таким воинственным именно тогда, когда партизаны присвоили городу гордое название Либертаде. Машин было меньше, а пешеходов больше. Кроме того, я с удивлением заметил, что на улицах совсем мало бродяг, местных попрошаек, проституток и мелкой шпаны. Зато, по улицам расхаживали патрули: дежурный офицер в сопровождении двух солдат с автоматами Калашникова. И все они недобро косились на торчащую из-за пазухи кобуру с «Кольтом», а затем взгляд их всё так же недобро задерживался на Сонни, который вёл себя наверняка очень странно. Однако, так или иначе, городок мне нравился. Не было суеты, подобно Санто-Валверде, да и спокойнее.

Пройдя мимо главной площади, я увидел, как одна из улочек резко вела вниз, а туда указывала табличка: «Бар Карибская Ночь: лучшее место в этой части страны, 100 метров». Теперь я был несомненно уверен в направлении движения.

– Идём вниз! – указал я, и Сонни понимающе кивнул.

Бар «Карибская Ночь» стоял между двух невзрачных зданий, не особо выделяясь из городского ландшафта, подобно «Пантерро» из Санто-Валверде. На выходе не стояло никаких вышибал, так что я смело толкнул двойные двери и вошёл внутрь. Внутри всё выглядело весьма мрачно и жутко, подобно пиратским тавернам. Я сразу же нацелился на древнюю стойку, за которой стоял старик-бармен, меланхолично протирая стаканы, но тут меня откликнули:

– Эль Туристо!

Я обернулся на звук и обомлел. В дальнем конце бара со стульев поднимались Рауль и Эль Гатто. Молчаливый Анхель, видимо, остался в тени. Ребята подскочили ко мне и заключили в крепкие объятия.

– Чёрт побери! – завопил Рауль, – А ты – везучий ублюдок, гринго! Где же ты был всё это время? Мы думали, что ты погиб!

– Рауль, Тони, как вы здесь….

– А я же говорил тебе, старина, что нужно искать в Эсперито! – захохотал Эль Гатто, одобрительно похлопывая меня по спине, – Как хорошо, что ты жив, гринго!

– Эй, вы, отошли в сторону!

Рауль и Эль Гатто немного погодя, отступили, и передо мной тут же возникла Каталина. Я улыбнулся, ведь девушку я тоже был рад видеть, однако она в ответ залепила мне звонкую пощёчину. Я едва не рухнул на пол, схватившись за столик.

– Ах ты, pendejo, да я тебя сейчас просто зарежу! Где тебя черти трахали, ублюдок?

– Ну, я… – произнёс я, подбирая слова и держась за пылающую от удара щёку.

– Решил меня бросить, гринго? Думаешь, я спущу тебе это с рук, carbon? Да я тебе сейчас твои cahones отрежу.

В руке девчонки блеснул нож, и я опешил. Посетители бара с интересом наблюдали за этой сценой. Рауль и Эль Гатто попытались вразумить Каталину, но та сделала пару выпадов, и они отступили. Я огляделся на Сонни, но индеец молча наблюдал за этой сценой.

– Каталина, – понял я, что успокаивать девушку придётся мне, – Каталина…

Но девушка, вместо того, чтобы воткнуть в меня лезвие, внезапно бросилась мне на шею:

– Что же ты делаешь со мной, Рене? Я же убивалась по тебе целую неделю! Думала, что ты погиб, а ты….

– Она правду говорит, гринго! – подтвердил Рауль, – Сам видел.

Каталина поцеловала меня настолько нежно, насколько это было возможно и прошептала:

– Больше я никуда тебя не отпущу, слышишь? Я теперь за тобой в огонь и в воду!

– Хорошо, родная, – я погладил её по голове, – Больше я так внезапно не исчезну, обещаю!

– И всё же, – Рауль пытливо смотрел на меня, – что же случилось, гринго? Почему ты пропал так внезапно?

– Если честно, я тут не при чём, – ответил я, – Мне пришлось неделю провести в племени индейцев.

– Это твой приятель оттуда? – наконец обратил внимание Эль Гатто на стоящего поодаль Сонни.

Индеец, поняв, что теперь речь идёт о нём, выступил вперёд, выставив ладонь в приветствии:

– Приветствую вас, друзья Человека из реки!

– Какого ещё Человека из реки? – поднял брови Рауль.

– Долгая история, – повернулся к нему я.

– Да мы никуда и не торопимся. Выпьете с нами?

– Непременно, – согласился я.

Мы сдвинули два столика в дальнем конце бара, чтобы места хватило всем и расселись по местам. Каталина села ко мне на колени и обвила меня, словно змея обвивает ствол пальмы. Я коротко рассказал о том, как упал в реку и о том, какие приключения ждали меня в индейском племени. Эль Гатто присвистнул, когда я рассказал им об охоте на ягуара, а Каталина взволнованно ощупала меня, не отгрыз ли чего ей важного у меня Бог Джунглей.

– Ну а вы? – проговорил я, заканчивая свой рассказ, – Что вы забыли в Либертаде Эсперито?

– Это всё идея Эль Гатто, – отозвался Рауль, – После того, как мы зачистили баз…. Выполнили работу, мы вернулись на базу, как и обещал босс, на «Хайндах». Однако, босс был очень недоволен, когда я вернулся без тебя. Выплатил мне 10 тысяч песо и погнал за шиворот. Сказал, что договаривался о проценте с бизнеса не со мной, а с тобой, а так как ты – мёртв, я должен валить с базы, сверкая пятками. Ха, ты себе представляешь? Ну, и Леонсио, само собой, расстроился….

– А Леонсио что же? – спросил я.

Рауль пожал плечами:

– Видимо, он решил сместить с твоей помощью босса, а теперь уж и Эль Дьябло пропал. Ты, вероятно, знаешь, куда?

– Да, – кивнул я, – Эль Дьябло на том свете.

– Что и требовалось доказать! В общем, я вернулся в поместье Эль Гатто. Делать было нечего, так что я решил продолжить поиски Транквиландии с Эль Гатто. Тут и Каталина подключилась. Она, кстати, единственная верила, что ты жив.

– Да, так и есть, дорогой! – произнесла томно Каталина, – Представляешь, эти подонки похоронили тебя?

– Я сам себя похоронил. – признался я, – Ну а как вы попали сюда?

– А деваться-то особо нам некуда было, – улыбнулся Тони, – В городе – Санчез прессует, в джунглях – Ортега со своими людьми. Я чист перед Герильей, так что, здесь мы решили пока залечь на дно. Тем более, знаю я тут одного типа, который может достать что угодно.

– Хорошо, – воскликнул я, – А я тут добился аудиенции с местным команданте. Он обещал нам помочь в поисках Переса.

– Чтож, отлично, – произнёс Рауль, – И когда встреча?

– После обеда, – ответил я, – Идёшь со мной, гринго?

– Если ты не против….

– Вы ещё поцелуйтесь! – проворчала Каталина, – Рене, а меня ты взять не хочешь?

– Извини, родная, – попытался успокоить её я, – Команданте не терпит женщин в своей комендатуре!

– Вот так всегда, – толкнула она меня в грудь, словно обиженная маленькая девочка, – Ну и катитесь вы с Раулем к чёрту!

Она демонстративно села в дальнем конце стола с мрачным Анхелем и более со мной не разговаривала. Эль Гатто разлил испанский ром по стаканам, и мы со смехом чокнулись друг с другом. Не стал пить только Сонни Медведь – уж я-то знал, на что способен был индеец, если напьётся.

***

Входил я в комендатуру с волнительным чувством. Рауль с интересом оглядывался по сторонам.

– Любопытно, как партизаны навели порядок, – сказал он мне тихо результаты своих наблюдений, – Правительству Колумбии стоит взять на заметку.

– Думаешь, эти политиканы прислушаются к тебе? – усмехнулся я.

Рауль оставался максимально серьёзным:

– Если проблемы народа не решать, то через десяток лет вся Колумбия станет коммунистической….

– А чем коммунизм плох? – поинтересовался я, – Каждому по способностям – максимум потребностей.

– Всё это демагогия, – отмахнулся Рауль, – Нет ни одного в Колумбии лидера, который не прикрывался бы высокими речами ради достижения собственной выгоды. И так не только в Колумбии, но и во всём мире.

– Ладно, демагог, идём уже, – прервал его я.

Мы подошли к стойке вестибюля. Жирный боров Хосе оторвался от журнала «Плэйбой», который разглядывал и злобно уставился на меня:

– Чего надо?

– К команданте, нам назначено! – коротко ответил я.

Боров гаденько улыбнулся и выпалил:

– Команданте не принимает всякий сброд! Убирайся к чертям!

Подавив в себе жуткое желание вытащить его за нос из-под стойки и размазать его жирное рыло по столешнице, я произнёс:

– Команданте будет очень недоволен, если ты не пропустишь его товарищей по революционным делам!

– Не переживай, гринго, как-нибудь переживёт!

– Эй, приятель, я думаю, между нами недопонимание возникло! – внезапно встрял в разговор Рауль, – Ты, похоже, скучаешь здесь! У меня есть несколько сотен песо, которая поможет тебе. Как ты на это смотришь?

С этими словами, Рауль сунул пару банкнот под журнал и стал следить за реакцией этого борова.

– Ты что, меня подкупить решил? – вспылил Хосе, – Может, тебя в тюрьму посадить за это?

– Уверен, ты можешь, гринго! – кивнул Рауль, – Только, кому ты сделаешь лучше?

Наступила минута молчания, после чего 500 песо исчезли в ящике стола, а широкая челюсть борова молвила:

– Оружие сдайте, потом получите на выходе.

Рауль первый сунул руку за пазуху и вытащил из внутреннего кармана своего пиджака свой восьмизарядный «Магнум», я же опять отдал борову кобуру с «Кольтом» и ножны, после чего мы направились на второй этаж. У кабинета команданте мы столкнулись с новой преградой в лице поджарого охранника:

– К команданте Эрнесто, – проговорил я.

Ни один мускул не дрогнул на лице партизана:

– Проходите! Но, смотрите, гринго – я слежу за вами!

Мы вошли в кабинет. Команданте Эрнесто, как обычно, сидел за столом и с наслаждением курил сигару.

– Разрешите, товарищ команданте! – проговорил я.

– Заходи, Рене Десперо! – завидев меня, улыбнулся команданте, – Ты, я вижу, с другом!

– Да, – ответил я, – Это Рауль Хименес, мой друг, которому я доверяю так же, как и себе.

– Добрый день, команданте! – поздоровался Рауль.

– И тебе добрый, гринго! – команданте с интересом глянул на Рауля, – Надеюсь, ты тоже разделяешь наши взгляды на революцию, не так ли?

– Иначе бы меня здесь не было, – ответил Рауль.

Команданте втоптал окурок сигары в пепельницу и привстал, пожимая нам с Раулем ладонь:

– Чтож, тогда я спокоен – здесь все свои! Итак, значит, мы начнём!

Он расстелил карту региона, на которой были отмечены позиции партизан и военных. Я по привычке начал запоминать все отмеченные места на карте.

– В общем, – прокашлявшись, начал команданте, – положение Герильи не завидное! Пока мы укрепляли наши позиции здесь, в Либертаде Эсперито, на западе наши идеологические враги тоже не дремали. И нанесли нам удар, уничтожив базу Сантьяго! А теперь они хотят отвоевать наш город обратно! Этого мы никак не можем допустить!

Мы с Раулем понимающе кивнули, а команданте тем временем продолжал:

– Мы знаем своих врагов в лицо. Вы, я думаю, тоже. На западе – это корумпированный шеф полиции Рафаэль Онделло Санчез. Он прямо-таки живой образ капитализма – эксплуатация слабых для власти и собственного обогащения. На севере – наркобарон дон Мануэль Ортега. Его бизнес – геноцид нашего народа и эксплуатация аборигенов. Эти двое – самые крупные хищники в наших джунглях, и мы непременно должны сорвать любые их планы, как в нашем отношении, так и в отношении региона. Особняком идёт генерал Гутиэйра – начальник базировавшейся здесь 6-й армии Колумбии. Генерал – весьма непорочный человек, однако его идеология не позволяет даже предполагать его, как союзника. Армия Колумбии мечтает стереть наше революционное движение с лица земли, и мы должны не допустить этого.

– Всё понятно, – согласился я, – Но какая наша роль во всём этом, товарищ команданте?

Эрнесто открыл ящик стола и вытащил на поверхность ещё одну карту. То был план какой-то военной базы.

– Благодаря тем картам, что вы привезли нам, мы определили дислокацию ударного отряда, который должен начать штурм Либертаде Эсперито в ближайшую неделю. Но, мы не можем просто так сорвать их планы, уничтожив аванпост военных. Согласно декларации, на базе готовится к отправке основная партия техники и боеприпасов, что позволит военным начать штурм. На нашем народном совете комиссаров, мы решили, что было бы неплохо захватить все эти припасы малой кровью.

– И вы хотите, чтобы мы угнали конвой? – засмеялся Рауль.

– Нет, – команданте оставался невозмутимым, – Я не рассматриваю вас, как каких-то героев боевиков. Я хочу, чтобы вы побольше узнали об этом конвое: численность, диспозиция, как выглядят техника и грузовики с припасами. Для этого, я надеюсь, что вы проникнете на территорию военной базы и разузнаете это.

– Кто бы нас туда пустил ещё, товарищ команданте! – проворчал я.

– Тут мы сможем помочь, – поднял вверх указательный палец команданте, – Вы, вероятно, слышали, как шеф Санто-Валверде Санчез прославился благодаря своей «блестящей операции» по спасению русских послов из лап бандитов. Так вот, мой связной докладывает, что генерал Гутиэйра тоже жаждет славы. Именно поэтому вы и сможете проникнуть на базу – в качестве журналистов какой-нибудь иностранной газеты. Мы подготовили для вас журналистское разрешение – конечно же липовое, но с его помощью вы можете обмануть солдат на КПП. Так что, проникнув на базу, возьмите интервью у генерала, заодно и пофотографируйте местную технику: мы приветствуем любую информацию о противнике. Но, главное: ищите расположение конвоя. Согласно декларации, конвой должен отправиться к аванпосту военных уже на этой неделе, поэтому торопитесь!

– Хорошо, я вас понял, команданте! – согласился я.

– Вот, – команданте протянул мне пару листков с гербовыми печатями, – не потеряйте, гринго! Я на вас рассчитываю! Если всё получится – вы спасёте много людей здесь, в Либертаде Эсперито.

– Но не забудьте о Пересе, команданте, – напомнил я Эрнесто о своей цели, – Да и потом, я надеюсь, наша награда будет приемлимой?

Команданте стал необычайно суровым, но всё же ответил:

– Я надеюсь, что скоро твоё отношение к революции не будет столь материальным, товарищ Рене! Удачи вам!

Получив от жирного Хосе свои стволы обратно, мы вышли из комендатуры навстречу палящему солнцу. Нас встретила Каталина, опираясь на старую ограду.

– Закончили свои мужские дела? – недовольно проворчала она.

– Да, – кивнул я, – Теперь я могу посвятить время тебе!

– Вот и славно, – засмеялась девица, – Идём в гостиницу, будем праздновать твоё возвращение!

Мы двинулись вниз по улице, к окраине, где, по словам Рауля, остановилась вся компания. Гостиница называлась «Бунгало», и была весьма похожа на классические американские мотели: одноэтажная постройка квадратной формы. За стойкой портье дремал дряхлый дед лет восьмидесяти, который пребывал как будто в летаргическом сне.

– Эй, отец, ты не умер там? – стукнул я по стойке кулаком.

Дед оживился и приоткрыл мутные глаза:

– Чего кричишь?

– Номер нужен! – заявил твёрдо я, – И желательно двухместный!