Текст книги "Безжалостный (ЛП)"

Автор книги: Лекси Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Только не говори, что ты лежишь здесь голышом. И почему вообще ты спишь на диване?

Брэн сел.

– Эй, никакой наготы. Место не располагает. На мне пижама, – парень показал пижамные штаны. – А что касается вопроса, мне нравится вид из окна. Кажется, будто я единственный человек на земле, и эта картина только для меня. Только для нас, раз уж ты здесь. Мне бы не понравилось делить ее с кем-то, кто мне не нравится, кстати говоря. Знаю, мозгоправы скажут тебе, что у меня несколько расстройств личности, но вообще-то я люблю большую часть людей. Мне постоянно говорят, якобы у меня проблемы с контролем гнева. Мы согласились остаться при своем мнении.

Ее новый шурин был странным, но милым.

– Нравится спать на диване?

Брэн пригладил волосы. Со своими густыми волосами и чисто американской привлекательностью, он выглядел гораздо моложе двадцати восьми лет. Как и братья, парень мог сойти за модель с обложки мужского журнала.

– Этот диван мне нравится больше, чем тот, который стоит в игровой комнате. Там кресла откидываются назад, но без фильма или игры атмосфера как в гробнице. Больше подходит Райли. Кстати, когда Миа с Кейзом уедут в Техас, он переедет в их комнату.

– Так ты здесь, потому что он занял твою? – Элли вздохнула и села на кресло напротив Брэна. – Значит я остановилась в его.

– Я не против. Райли нужна комната, мне – нет. Я мог бы переночевать у Дрю или Хатча, но Дрю храпит, а Хатч болтает во сне. И о чем-то странном. Даже не представляю, что творится у него в голове, но точно что-то безумное. В общем, так я и очутился здесь. В это время ночи город кажется таким спокойным.

– Да, он прекрасен ночью. Правда, мы на сороковом этаже. Внизу все выглядит немного иначе.

– И все же по-своему красиво. Красота в глазах смотрящего – это я понял только недавно. Часто мы сами выбираем, сделать ли что-то уродливым или прекрасным.

Элли не могла найти хоть что-то хорошее в своей текущей ситуации, но ей не хотелось говорить сейчас об этом. Женщина понимала, что нужно взять воды и уйти, но в ней проснулось любопытство.

– А почему он занял твою комнату? Понимаю, что я заняла его, но разве не он должен спать здесь на диване?

– Он не может уснуть в незапертой комнате, – Брэн посмотрел на нее, его кожу освещали огни города. – Я думал, он рассказал тебе.

– Все, что он сказал – что не может заснуть при другом человеке.

Если Брэн был настроен поговорить, то эту ночную беседу можно считать победой.

Несмотря на то, что Элли знала, что между ней и Райли больше ничего не может быть, она все еще жаждала хоть какой-то информация о нем.

– Однажды его сильно избили, – объяснил Брэн, пожав плечами, как будто это что-то обычное. – Сильно. Ему сломали несколько ребер и ногу. На него напали посреди ночи. Он попал в больницу и провел там какое-то время. Потом его смог забрать Дрю – он, наконец, заставил Хатча протрезветь и нашел нормальное место, где можно было жить. Но с тех пор Райли не может спать, если с ним в комнате кто-то есть, и ему нужно, чтобы дверь запиралась. Меня беспокоит, что, если с ним что-то случится, пока он взаперти, нам придется ломиться, потому что, уверен, он еще подпирает дверь стулом.

Райли был мальчишкой. Одиноким. Напуганным. Насколько жестоким был тот инцидент, раз он до сих пор чувствовал потребность в защите?

– А я удивилась, когда он сказал, что не будет ночевать у меня.

Мужчина был так серьезен, она даже не подумала обижаться. Райли был таким грустным, как будто ему очень хотелось быть нормальным.

Она сказала ему, что нет такого понятия как «норма».

– Мне было любопытно, как ты восприняла это. Между прочим, я предлагал себя, чтобы взяться за тебя, – сообщил Брэн с усмешкой. – Думал, я подойду тебе лучше. Я бы остался в постели с тобой. Я любитель обнимашек.

Какой ловелас. Но ее уже завоевал один Лолесс. В другого влюбиться невозможно.

– Сомневаюсь, что это сработало бы. Только если ты не юрист.

– Неа. «MBA».⁶

– Да ладно! Я удивлена.

Она часто нанимала менеджеров с «МВА». Чаще всего это были люди с особым агрессивно-амбициозным типом личности. Консервативные, сдержанные. Брэн Лолесс был больше похож на тех, кому место на съемочной площадке.

– Я пошел туда ради «4Л», – признал он.

– Ради «4Л» или «Плана»? – так Элли про себя начала называть месть братьев Лолессов.

Обязательно с большой буквы.

Из того, что она увидела и услышала, можно было сделать вывод, что они работали над этим всю жизнь. Они придумывали схемы, соблазняли и использовали тех, кого нужно, с единственной целью в голове.

– И для того, и для другого, наверное. Трудно судить, когда внутри пустота. Я не такой, как Дрю или Райли – я не могу заполнить ее какой-то идеей о возмездии, но им это правда важно.

– А тебе нет? – утром она бы этого не сказала.

– В какой-то мере. Мне важно знать, что люди, убившие моих родителей, не сделают того же с кем-то другим. Я хочу правосудия. Но Дрю и Райли редко задумываются, что останется каждому из нас, когда все это закончится. Будем ли мы все также близки? Не окажется ли, что мы упустили что-то важное, преследуя одну цель?

– Я же говорила. «MBA» не склонны рассуждать как ты.

Брэн улыбнулся, и его очарование усилилось.

– Я получил дополнительное образование по психологии. Может, если бы мне не было нужно «МВА», я бы стал психологом или соцработником. Но, если бы моим заданием стал «СтратКаст», я был бы отличным сотрудником. Я мог бы попробовать себя в проектном управлении. И закрутить роман с боссом.

Элли была рада вернуться к обсуждению актуальной проблемы. Почему-то общаться с Брэном было немного тревожно. И все же на такого симпатягу злиться невозможно.

– Тогда мы бы работали в разных отделах. А Райли все же помогло то, что он работал непосредственно со мной. Однако я не упала к нему в объятия при первой встрече, вне зависимости от того, что он там себе напридумывал. Думаю, он выиграл в лотерею «Элли Стрэттон», только благодаря юридической степени.

Брэн сел.

– Дрю мог бы это сделать. Он мог попасть в отдел исследований и разработки. Увидев его в работе, ты наняла бы его в одно мгновение. Мы обсуждали все возможные сценарии. Райли настоял на том, чтобы это был он. И я думаю по большей части это твое влияние, даже больше, чем он признает. Мы все изучали тебя, читали отчеты. Райли стал немного одержим. Он прочитал о тебе все статьи.

Еще бы!

– Знай своего врага.

Брэн взглянул ей в глаза.

– Видишь? Вот об этом я и говорю. Я сказал одну вещь, а ты взяла и перевернула все. Я совершенно заворожен тем, как люди умудряются общаться, когда очевидно, что мы все говорим на разных языках.

Значит, этот парень был философом.

– Не уверена, что поняла, что ты имеешь в виду.

– Я говорю одно. Ты слышишь другое. Каждый день я работаю в индустрии, которая заявляет, что якобы соединяет людей. Интернет, социальные сети – все это по идее должно объединять нас. Ведь в этом весь смысл, так?

Вся эта боль началась, по-видимому, с того, что Бенедикт Лолесс верил, что сможет осуществить это. Его код помог сделать интернет более быстрым, безопасным.

– Это то, к чему мы стремимся.

– Но ничего не выходит, потому что мы никогда не слышим друг друга. Не по-настоящему. Мы проживаем жизнь, нося маски, и никто не догадывается, что под ними. Мы умеем сопереживать, но не умеем выражать чувства. Чем больше опыта, тем тщательнее мы фильтруем то, что пытаемся выразить. Информация искажается тем, что мы когда-то пережили. Я сообщил тебе, что Райли стал одержим прекрасной женщиной, которую увидел, но ты услышала, что он изучал врага.

Нотка грусти в его голосе открыла скважину в ее душе.

– Я никогда не ощущала себя прекрасной, пока не встретила его. Никогда. Глупо, да? Мне двадцать семь лет. Я собиралась управлять техкомпанией, и я все равно хочу чувствовать себя красивой. Разве не должна я быть выше этого?

– Мы все порой этого хотим. По крайней мере, так мне кажется. Как думаешь, сможешь ли ты когда-нибудь простить его?

– Конечно, – в каком-то смысле уже простила, – я понимаю, что ему кажется, будто поступить так было его долгом. Ведь то, как вы потеряли родителей, просто ужасно.

У нее было чувство, что Брэн видит гораздо больше, чем говорит. Эта ночная беседа поменяла ее мнение о младшем Лолессе. Похоже, он был самым мудрым из трех братьев.

– Понимание и прощение – разные вещи.

– Хочешь узнать, дам ли я твоему брату шанс предать меня снова?

Брэн рассмеялся, и это прозвучало ироничнее любой фразы.

– Что ж, вот и ответ на мой вопрос.

– А ты бы простил? – ей не нравилось, что их разговор творил с ее нервами. Элли стала взвинченной. Ведь она была жертвой во всей этой ситуации. А Брэн заставлял ее чувствовать так, будто это она делала что-то неправильно. – Ты бы смог продолжать отношения с человеком, причинившим такую же боль, которую Райли причинил мне?

– Это зависело бы от того, любил бы я эту девушку или нет. Осознавала ли она свои действия на сто процентов или нет.

– Райли прекрасно знал, что делал.

– Никто из нас не понимал, как больно тебя это ранит. Мы думали, что тебе будет неприятно несколько дней, в которые Райли бы поддержал тебя, а затем ты бы получила свою компанию. Мы никогда даже не обсуждали, что кто-то из нас заберет «СтратКаст». Никогда.

Хоть компания и была построена на таланте и крови его отца. А ведь Элли и не задумывалась об этом. В конце концов, они могли присвоить «СтратКаст», и она уже никогда бы не смогла вернуть ее. Дрю Лолесс мог выкупать акции до тех пор, пока не возглавит совет и просто уволит ее. Он мог уничтожить это место, между делом, словно лев, наслаждающийся закуской.

– Тебе стоит учесть это, когда будешь размышлять, насколько сильно стоит наказать Райли. И, отвечая на твой вопрос, скажу: да. Думаю, я бы простил ту, которую бы любил. Мне кажется, гордость не так важна, как любовь. По крайней мере, мне хочется думать, что я поступил бы именно так, ведь любовь – редкое явление. А не то, что ты можешь выкинуть, потому что она пришла к тебе не в той упаковке, о которой ты мечтал.

– Ну, значит, ты не понимаешь меня.

Все, что Райли говори ей, оказалось ложью. Он вошел в ее жизнь под фальшивым предлогом. Даже когда он убедился, что заполучил Элли, мужчина продолжал врать. Если бы он рассказал ей обо всем, пусть даже за минуту до того, как Касталано загнал их в ловушку, она бы смогла справиться. Но правда вскрылась, только потому, что он попался. А это совсем не то, что признание.

Элли встала, потому что было очевидно, что Брэн собирался отстаивать брата и заставить ее сомневаться в разумности своих реакций.

Вот, почему было опасно оставаться в этом доме. Опасно не из-за любопытства. Из-за этой семьи. Каково будет Элли, когда она познакомиться с Лолессами ближе? Когда они станут чем-то большим, чем просто безжалостными ублюдками, экскаватором, проехавшимися по ее жизни? Когда они станут обычными людьми, которые улыбаются, смеются, шутят? Ей захочется стать одной из них.

Это была игра Райли. Он наверняка считал, что она не сможет удержаться и, проснувшись однажды утром, решит, что не хочет их покидать.

Это все было для него игрой, очередным ходом.

– Я, правда, понимаю, почему он чувствовал жажду мести, – произнесла Элли. – Уверена, то, через что вам всем пришлось пройти, было настоящим кошмаром. Но я вне игры, как только верну «СтратКаст». Уверена, потом вы пойдете за Патрисией. Удачи.

Нужно просто взять воду и вернуться в комнату. Она не собиралась играть в эти игры с Райли. Ей не нужны эти люди. Ей выдали ноутбук. Завтра она займется тем, что изучит ситуацию, в которой оказалась. Необходимо найти способ сохранить акции. Мог ли Касталано забрать их, когда не доказана ее вина? Она будет читать договор, пока не найдет хоть какую-нибудь лазейку.

Она будет выходить из комнаты, только чтобы перекусить или встретиться со своим адвокатом. Все. Она не попадется в очевидную ловушку.

– Знаешь, мы были там.

Слова Брэна заставили ее остановиться.

– Там?

– В доме той ночью. Дрю и Райли не говорят об этом, а Миа не помнит. У меня только флешбэки. Иногда я просыпаюсь и чувствую жар. Слышу шепот Дрю. Он боялся кричать, потому что ему казалось, что кто-то все еще был там и мог убить нас. Он ничего не рассказывал, но мне кажется, он что-то видел. Это он с Мией на руках пришел за нами с Райли. Он не разрешал нам плакать или говорить, пока мы не выбрались наружу через окно в ванной.

Элли знала, что ей стоит уйти, но ноги не слушались.

– Почему не через одну из дверей?

– Потому, что нас кто-то ждал. Мы пробовали открыть одну, но с ней что-то сделали. Она не поддавалась. Огонь позаботился обо всех уликах, копы в итоге ничего не нашли, – Брэн вновь уставился в окно. – Думаю, мы должны были умереть.

Ее захлестнул ужас. Она все знала, но почему-то мысль, произнесенная Брэном, сделала все произошедшее более реальным, чем признание ее отца. Это сотворил ее отец. Он нанял кого-то. Заплатил человеку, который сторожил дверь, чтобы дети не смогли выбраться. Как можно отправить всю семью на смерть из-за какого-то кода? Из-за выгоды?

– Поэтому мы с Райли не можем быть вместе, – это послужило хорошим напоминаем. Каждый раз, когда Элли думала о том, что сделал отец, в душе разверзалась яма. – Я дочь Филлипа Стрэттона. Я всегда буду той, чья жизнь построена на страданиях вашей семьи.

Брэн смерил ее критическим взглядом.

– Да, ты дочь своего отца. Никак иначе. Ты доказала это множество раз. Ты бы наверняка помогла ему. Да? Заблокировала ту дверь? Ты бы сделала это сейчас? Если бы между тобой и «СтратКаст» стоял я, и тебе пришлось бы поступить так, чтобы избавиться от меня? – его голос упал до шепота. – Никто никогда не узнал бы. Просто спустить курок, и ты получаешь все.

Из-за слез мир перед ее глазами стал нечетким.

– Я бы никогда не пошла на такое.

Брэн встал.

– Потому, что твоя душа принадлежит только тебе, пусть даже ты носишь его фамилию. Райли знает это. Прости меня. Я был резок с тобой.

Он обвил вокруг нее свои руки, и было легко принять его заботу.

Когда в последний раз к ней были так по-простому добры? Элли положила голову на теплое плечо Брэна. В этой ласковости не было ничего сексуального.

– Ты не такая, как Филлип Стрэттон, мы все это прекрасно знаем. Тебе кажется, что все это какая-то игра, чтобы удержать тебя с Райли, но мне ты нужна тоже. Мне нужно знать, что хоть кто-то из нас оказался способен найти счастье, – прошептал Брэн. – Я болею за вас с Райли, но это эгоистично. Потому, что если у Райли получиться сделать так, чтобы ты полюбила его, то у меня будет надежда, что я тоже когда-нибудь встречу кого-то.

Элли обняла своего деверя в ответ. Он был милый, умный и такой потерянный. Разве справедливо закрываться от него только из-за своих страхов? Ее отец нанес такой ущерб.

Могла ли она компенсировать его?

– Полагаю, я должен быть рад узнать, что ты ненавидишь не всех Лолессов, – произнес зловещий голос.

Неожиданно Брэн расцепил руки и отступил от нее.

– Это всего лишь объятие, брат. Она заплакала от того, что я ей сказал.

Женщина обернулась. Райли стоял здесь. Похоже, в этой семье не принято носить футболки. Конечно, если бы она смотрелась бы также потрясно, Элли тоже расхаживала бы полуобнаженной. Райли угрожающе смотрел на брата.

– Что ты ей сказал?

Он немного драматизировал. Она должна прекратить это.

– Мы просто беседовали. Я немного растрогалась. Он указал мне на несколько вещей.

– Похоже, я упомянул, что она совсем не похожа на отца, – добавил Брэн.

– Естественно не похожа. И, по-моему, я говорил это уже сотню раз, – взгляд Райли метался между ними.

– Ты что, всерьез думаешь, что я неравнодушна к твоему брату? Ты, наверное, издеваешься. Я с тобой-то еле справляюсь, что уж говорить о группе! – вспылила Элли и раздраженно направилась на кухню.

Один вид этого мужчины подводил ее к краю пропасти. Но почему? У них было соглашение, а не настоящий брак. Разве Райли мог ее ревновать? Он выглядел таким взбешенным, когда увидел ее в объятиях с Брэном.

Это притворство, в которое она должна поверить? И, если нет, то что, черт возьми, с этим делать?

Элли открыла холодильник и нашла бутылку воды.

– Извини. Мне не понравилось то, что я увидел.

Женщина закрыла холодильник, но не обернулась.

– Вообще-то мне казалось, что времяпрепровождение с твоей семьей – один из способов удержать меня здесь.

Райли моргнул.

– Возможно, но еще Брэн моложе меня и симпатичнее и, может даже привлекательнее. Я забеспокоился, когда увидел тебя с ним.

Элли закатила глаза. Повернувшись, она прислонилась к холодильнику, намереваясь сохранить как можно больше пространства между нею и Райли.

– Ты самый горячий мужчина в этой квартире, и ты это знаешь.

– А вот и не знаю. Я не такой большой и мускулистый как Дрю или Кейз.

– Они слишком огромны. А ты стройный и мускулистый. Как ягуар.

Каждый сантиметр его тела был подтянутым и идеальным. Даже шрамы, которые у него были, делали его еще более реальным для нее. Ей нравилось ощущать его кожу под своими ладонями, нравилось, как он вздрагивал, когда она прикасалась к нему. Ему нравилось, когда она его трогала.

– А у Брэна нос, который никогда не ломали, – Райли подошел к ней.

Даже его босые ноги были сексуальны. А пижамные штаны низко сидели на талии, показывая косые выемки на бедрах, от которых она не могла отвести взгляд.

– Брэн кажется слишком хорошеньким.

– Вот только ты обнимала именно его. А мне сегодня не достался даже поцелуй, – мужчина стоял так близко, что она могла вдохнуть его аромат сандалового дерева.

От Райли так пахло после бритья. Его близость была для нее как наркотик. Все ее намерения уйти сейчас же улетучились.

– Я поцеловала тебя в здании суда.

Когда их объявили мужем и женой, Райли наклонился к ней. Он взял ее за талию, и Элли увидела решительный взгляд в его глазах. Он намеревался подарить ей долгий поцелуй. Показать ей, что она упустила.

Поэтому она быстро чмокнула его и сделала шаг назад, поставив парня в неловкое положение. Ему ничего не оставалось, как отпустить ее.

Райли оперся обеими руками о холодильник за ее спиной, заключив Элли в ловушку.

– Это даже поцелуем не назовешь. Я мечтал о настоящем поцелуе, Элли.

Опять же, ей следовало нырнуть под его рукой и уйти, но женщина уставилась на его губы. Такие чувственные. Ей нравилось облизывать его нижнюю губу, потому что это заставляло его вздыхать и притягивать Элли ближе.

– Прошло всего два дня с тех пор, как мы трахались.

– Занимались любовью. И это было слишком давно.

Она покачала головой, напоминая себе, что собиралась не касаться его.

– Это было ради шоу. Я больше не собираюсь целовать тебя, Райли.

– Почему нет? – его голос упал до мучительного шепота. – Ты хочешь уйти, я понял это. Так что тебе мешает использовать меня, пока ты здесь? Нам хорошо вместе в постели. Мы женаты. Нет причин отдаляться от меня физически, Элли.

– Есть, если я больше не хочу тебя.

Его рука скользнула вниз и легла на ее шею. Райли провел большим пальцем вдоль линии ее подбородка.

– Если бы я считал, что это так, мне бы захотелось умереть. Я не могу вынести мысли, что ты будешь ненавидеть меня вечно.

– А я не могу вынести мысли, что ты так поступил со мной.

– Знаю. Но я хочу все исправить. Скажи мне, я сделаю все, что угодно. Хочешь, чтобы я оставил этот план позади? Я сделаю это. Прямо сейчас. Мы соберем все, что нужно, и уедем.

– Ты не сможешь оставить семью, – он опять врал, произнося то, что, по его мнению, ей хотелось от него слышать.

– Будет нелегко, но теперь ты моя семья. Ты моя жена. Можешь не воспринимать это всерьез, но я смотрел на тебя как на жену еще до того, как мы расписались. И буду смотреть, даже если ты уйдешь. Крошка, перестань думать, на время. Позволь мне показать, что я чувствую. Вспомни, как нам здорово вместе.

Его слова захлестнули волной. Им было хорошо вместе. Почему бы действительно не воспользоваться Райли так же, как он воспользовался ею? Вряд ли это будет иметь значение. Элли сможет остаться беспристрастной и спокойно уйти от него после.

И может после всего, что он натворил, будет уже не так хорошо, как раньше.

На этот раз это будет просто секс.

Райли коснулся своими губами ее губ и прижался к Элли всем телом.

Все ее тело словно ожило, вспыхнуло жаждой.

Этот мужчина знал, как заставить ее чувствовать. Знал, как забрать ее туда, где ничего не имело значения, кроме удовольствия, которое он мог ей доставить. Элли хотела этого. Дни без прикосновений к нему казались неделями боли и тоски, Элли хотелось передышки.

Ей необязательно любить его, чтобы получить утешение.

Почувствовав ее молчаливое согласие, Райли обхватил ее руками, крепко обняв.

– Господи, Элли. Я никогда не хотел женщину так, как хочу тебя. Я не могу перестать думать о тебе, – слова легли шепотом на ее кожу. – Не мог заснуть, зная, что ты за соседней дверью. Все, о чем я мог думать – как я пробираюсь в твою комнату, чтобы взять тебя.

Мужчина беспокойно вжимал свои бедра в ее, потираясь, словно кот, ищущий ласки. Большой хищник, желающий, чтобы его погладили.

Райли обвел языком раковину ее уха, заставив Элли дрожать в его руках.

Еще никто в этом мире не вызывал у нее такой реакции. Это Райли научил ее. Научил ожидать удовольствия от любого его действия. И ее тело ухватилось за этот шанс.

– Потрогай меня, – ей так нужны его руки.

Она не будет думать ни о чем, кроме своей жажды в этот момент.

Райли задрал ее майку и накрыл ладонями грудь, которая уже налилась от желания. Он мял и ласкал ее. А его рот завоевывал рот Элли.

– Пойдем в постель со мной. Позволь мне заставить тебя забыть обо всем, – прошептал он.

Женщина знала, что это ошибка, но собиралась совершить ее.

– Да.

Подняв Элли на руки, он направился прочь из кухни.

Райли почти бежал по коридору. Ему, как можно скорее, нужно остаться с Элли в уединенном месте. Нужно отобрать ее способность размышлять, пока она не передумала.

Он не мог заснуть. И, когда Брэн предложил свою комнату, чувствовал себя как дерьмо. Мужчина пытался объяснить своему брату, что не собирался спать, но тот не хотел слушать.

Когда Райли вышел из комнаты и увидел жену в сильных руках Брэна, то чуть не взорвался от негодования. Он заставил себя остановиться и подумать. Брэн ни за что бы не причинил ему такую боль, а Элли... Боже, его сладкая Элли не способна на такое.

Но его собственная неуверенность помешала ему спокойно прервать этих двоих.

Слава богу, он не заставил и не заставит Элли отдаться ему лишь для того, чтобы подтвердить их брак.

Он прошел мимо Брэна, который вежливо смотрел в другую сторону, словно знал, что должно случиться.

Это было неминуемо. Между ним и Элли было слишком много химии, чтобы отрицать это.

– Это ничего не значит, – мягко произнесла она.

– Это значит только то, что мы необходимы друг другу в постели, – он позволит ей думать иллюзиями, но только сейчас. – Я понимаю, что это не прощение.

– Я не знаю, сумею ли вообще простить, – призналась женщина. – Райли, это несправедливо по отношению к тебе.

Ну уж нет. Она снова думала.

Райли справился с дверью в ее спальню.

– Меня не заботит справедливость. Я сказал тебе: используй меня. Бери все, что хочешь. Я готов отдать тебе все.

– Ты будешь ожидать, что я останусь.

– Я буду молить, чтобы ты осталась, но не ожидать. Позволь мне попробовать. Элли, дай мне один месяц, чтобы доказать, что наш брак сработает. Тебе не придется ничего делать. Спи со мной, только когда ты этого хочешь. Я займусь всем остальным. Если через месяц ты будешь против нашего брака, я помогу тебе переехать, и мы будем общаться только через адвокатов.

Женщина посмотрела на него, когда он уложил ее в кровать.

– Я не могу доверять тебе.

– Я зафиксирую это на бумаге. Пусть это будет постбрачным соглашением, – он готов на что угодно, только бы получить эти драгоценные мгновения с ней. Один месяц. Тридцать дней. Победа или поражение. – Обещаю.

– Я собираюсь уйти, Райли, – повторила она, но, сев, стянула майку через голову, обнажив свои великолепные груди.

– Если это то, чего ты хочешь, я отпущу тебя, – мужчина не мог отвести взгляд от Элли.

Она была ошеломляюще красивой.

– Но, пока я здесь, я не могу врать тебе. Я действительно хочу тебя. Физически.

Он согласен на все, что мог получить. Ему казалось, что рано или поздно Элли вновь станет собой. Она испытала шок. Все подвели ее. Эта женщина сумела пройти через одинокое детство невредимой, наполненной любовью. Он не мог стать тем, кто потушит этот огонек.

– Я так сильно хочу тебя, Элли.

Он позволил своим рукам найти пояс ее пижамных штанов, которые тут же стянул, оставив женщину лишь в трусиках. Это слишком. Райли снял и их и опустился на колени.

– Пожалуйста, – Элли легла, дав ему раздвинуть ее колени.

Ей не нужно было просить. Она была всем, что ему нужно, и прошло слишком много времени с тех пор, как он вкушал ее. Мужчина подтянул ее к краю кровати, и Элли оказалась в позе, в которой он желал.

– Я никогда не смогу насытиться тобой. Если у меня только месяц, я сделаю все, чтобы мы не смогли его забыть.

Он уже чувствовал ее сладкий аромат возбуждения. Райли прикоснулся к ней, раздвинув половые губы. Ее киска уже блестела от влаги. Он не привыкнет, ему всегда будет это нужно.

Наклонившись, он приблизился к ней ртом и погрузил внутрь свой язык. Ему не нужно было разогревать Элли. Она уже была горяча как пожар. Долго и медленно Райли трахал ее языком, не оставив без внимания ни миллиметра.

Элли извивалась под ним, ее отрывистые стоны отправлялись прямиком в его член. Тело пульсировало от желания, но он продолжал свой пир. Кусал и лизал. Когда он принялся за набухший, жаждущий внимания клитор, то позволил пальцам скользнуть внутрь нее. Он втянул в рот эту жемчужину и был вознагражден дрожью, охватившей Элли.

– Как тебе удается? – ее голос звучал бездыханно, Элли выдохнула вопрос, сопроводив его хриплым стоном. – Почему только с тобой так хорошо?

Потому, что они принадлежали друг другу. Потому, что она единственная женщина для него во всем мире.

– Ты делаешь то же самое со мной.

Она покачала головой. Райли взглянул на нее, окинув взглядом все ее тело.

– Нет. У тебя было так много женщин.

Райли продолжал медленные движения рукой.

– По-моему ты считаешь меня куда большим игроком, чем я есть на самом деле.

– Я видела фотографии. Я искала тебя в газетах Остина.

– Это были свидания, потому что мне не хотелось пребывать в одиночестве. У меня не было девушки. Я не располагал временем на это. Так я говорил себе тогда, но теперь я понял. Я не хотел находить для них время. Они не были теми самыми женщинами для меня. А для той самой я готов изменить всю свою жизнью. Это не вопрос моего времени. Вопрос только в том, сколько твоего времени я смогу иметь.

– Перестань. Я не могу. Я не могу говорить об этом с тобой. Не сейчас.

Райли знал, чего она хотела, в чем нуждалась. И ему нравился тот факт, что она еще не сказала «нет». Он воспользуется этим. Использует все очарование, которое у него есть, каждый трюк, лишь бы убедить ее, что ее место – в его постели и в его жизни.

Мужчина вновь опустился и принялся посасывать ее клитор. Все его тело было напряжено и готово овладеть ею. Его женой.

Она всхлипнула, натянувшись вся как тетива. Ее голова заметалась из стороны в сторону, когда Элли начала кончать.

Он встал и спустил пижамные штаны, освободив член.

Райли встал между ее ног. Элли лежала перед ним, пребывая в блаженстве. Впервые за весь день она выглядела довольной и расслабленной. Ее волосы рассыпались по покрывалу. Элли взглянула на него и мягко, лениво улыбнулась. На секунду показалось, словно между ними не было никакой стены. На мгновение они были вместе, и его Элли вновь стала счастливой, любящей девушкой.

Он сделает все, чтобы вернуть это. Чтобы вернуть их.

– В чем дело? – беспокойство заменило радостное сияние в ее глазах.

– Не хочу, чтобы ты отдалась мне только потому, что думаешь, что должна мне за оргазм.

Элли застонала и подвинулась выше по кровати.

– Я надеялась на второй раунд. Раз уж я использую тебя, то собираюсь взять все, что могу. Не сдерживайся, Лолесс. Я признала, что хочу тебя. Я не дам тебе чего-то больше, чем это.

Он практически запрыгнул на нее. Райли устроился над ней, давая почувствовать вес своего тела. Элли не скромничала. Она обвила ногами его бедра и сильно сжала их.

– Мне это необходимо, – он ворвался в нее.

Последние несколько дней были омрачены страданием. Но все это померкло, когда они оказались вдвоем.

Райли глубоко вогнал член, так глубоко, насколько мог. Он чувствовал их связь.

– Как хорошо, – Элли прижимала его к себе, не отпуская.

Она никогда не сдерживалась во время секса. Элли не играла в скромницу и не заставляла его работать усерднее, чтобы произвести впечатление. Элли отдавалась, и он пил ее жадно, словно воду, которую посчастливилось найти среди пустыни.

Райли отпустил себя. Примитивное желание пометить свою жену было слишком сильным, чтобы подавить. Его жену. Его. Он и ранее был собственником. Мужчина всегда знал, что то, что тебе важно, может быть забрано или потеряно, или украдено. Он видел, как все, что он любил, исчезло. Но с Элли все было иначе.

Он не мог потерять ее.

Снова и снова он входил в нее, толкая их обоих вдоль кровати. Элли напряглась, и Райли почувствовал, как она кончает.

Он не мог сдержаться и отпустил себя, изливаясь глубоко внутри нее.

Упав рядом, он прижал ее к себе.

Несколько блаженных мгновений она оставалась в его руках. А затем, вздохнув, отодвинулась, установив между ними дистанцию.

– Подашь мне одеяло, когда пойдешь? – Элли устроилась на левой стороне кровати, положив голову на подушку.

Ему не хотелось уходить.

Не хотелось оставлять ее. Райли хотел спать со своей женой.

– Я могу остаться?

Она закатила глаза.

– Ты же не спишь ни с кем.

– Я хочу спать с тобой. Знаю, я этого не заслуживаю. Но раз у меня только месяц, я бы хотел провести его с тобой.

Элли вздохнула.

– Это не сработает. Я не могу доверять тебе.

Райли займется этим вопросом. Она не доверяла ему, и у нее на это была хорошая причина. Он надеялся, что время и близость поправят все, что между ними стало не так. Он будет стараться оставаться в ее постели, как можно дольше. Рано или поздно Элли сдастся.

И что дальше? Он будет лежать, не сомкнув глаз или просто кричать рядом с ней всю ночь? Может к лучшему то, что она сказала ему «нет»?

Он начал подниматься с кровати, чтобы найти штаны.

– Запри дверь, выключи свет и иди ко мне, Райли, – тихо произнесла Элли.

Мужчина поспешил к двери. Он не собирался приставлять к ней стул. Замка достаточно. Не стоит показывать ей, что он законченный фрик.