Текст книги "Тень и звезда"
Автор книги: Лаура Кинсейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Глава 15
Леда считала, что второй день празднования пройдет так же, как первый. Семья Эшлендов, разумеется, участвовала в торжествах, весь предыдущий вечер Леда выслушивала подробный рассказ о личной аудиенции у королевы, которая состоялась сразу после того, как от ее величества ушли королева Капиолани и принцесса. Хотя аудиенция длилась всего десять минут, леди Эшленд то и дело повторяла: «Слава Богу, все позади! Я так рада, что ничего не случилось!» Леде ужасно хотелось обнять ее и успокоить.
Однако теперь пора было готовиться к следующему испытанию, и Леда сочла нужным лично разбудить леди Кэтрин в пять утра и обсудить с ней ее прическу. Щипцы для волос не понадобятся, решили они, волосы надо будет распрямить утюгом и уложить кольцом на макушке. Этим должна была заняться горничная, а Леда обдумывала, как лучше приколоть украшения. К счастью, и леди Кэтрин, и Роберт унаследовали от матери аквамариновые глаза и густые черные ресницы, так что в одежде леди Кэтрин могла выбирать любые цвета – от черного до пастельных тонов. Разумеется, если бы ее спросили, Леда посоветовала бы надеть голубое платье, но и шелк цвета нарциссов в сочетании с изумрудно-зеленым поясом тоже был очень неплох.
Леди Кэтрин ужасно расстроилась, когда ей стали туго затягивать корсет, но Леда не позволила расслабить шнуровку, сказав, что только туго затянутый корсет сможет скрыть ненужные складки. Слегка поморщившись, леди Кэтрин тем не менее смирилась и отправилась проследить за тем, чтобы и леди Тесс была перетянута корсетом, как рюмка.
В очередной раз перебегая из спальни в спальню, Леда получила записку от мистера Джерарда: он опять назначал ей встречу в оранжерее, но она лишь наскоро пробежала записку и тут же принялась поправлять шлейф леди Тесс.
В половине десятого все собрались в холле. Леда еще раз осмотрела каждого с головы до ног.
– Все просто замечательно, пожалуйста, не волнуйтесь! – наконец сказала она.
Леди Тесс, улыбнувшись, с благодарностью пожала Леде руку, и та скромно потупилась.
– Должна сказать вам, миледи, что, работая у мадам Элизы, я одела половину из тех дам, которых вы увидите на приеме. Но ни одна из них не может сравниться с вами по красоте, и к тому же ни у одной нет такого роскошного эскорта, даже у принцессы Уэльской. Так что если вы заметите, что люди на вас смотрят, имейте в виду: они в восторге.
– Маньо! – закричала леди Кэтрин. – Спустись вниз, взгляни на нас! Мисс Этуаль утверждает, что на приеме мы будем самыми красивыми, а она знает, о чем говорит.
Подняв голову, Леда увидела, что Джерард стоит наверху у лестницы. Потом, опираясь на костыли, он спустился вниз и, остановившись на последней ступеньке, прислонился к колонне.
– Без сомнения, так оно и есть. Все вы ослепительно хороши.
– Господи, как было бы хорошо, если бы ты тоже мог пойти с нами! – воскликнула леди Кэтрин. – И вы тоже, мисс Этуаль.
Никто из собравшихся в холле не успел ей ответить, так как в парадную дверь вошел Шеппард и сообщил, что экипаж подан.
Лорд Эшленд взял жену за руку.
– Давайте не будем забывать наставлений мисс Этуаль, которая только что учила нас не опаздывать, – с улыбкой сказал он. – Каи, позволь Роберту предложить тебе руку и вывести тебя из дома.
Состроив высокомерную мину, леди Кэтрин протянула затянутую в перчатку руку брату, и тот осторожно повернулся, стараясь, чтобы шпага не задела шлейфа ее платья.
Следом шли их родители – маркиз и маркиза Эшленды. Леде очень хотелось взглянуть на то, как эти люди блистают среди других представителей знати, собравшихся в Вестминстере, но увы…
– В самом деле, неудачно вышло с вашей травмой. – Вздохнув, она обернулась к Джерарду. – Как жаль, что вы не можете поехать с ними.
– А вот мне ничуть не жаль, тем более что меня не пригласили.
– О! – Леда смущенно опустила глаза. – Я сразу не поняла…
– Не вижу в этом ничего особенного. – Сэмюел усмехнулся. – Дело в том, что никто не знает, кто я такой.
Леда внимательно посмотрела на него. Удивительный, таинственный вор, который бродит по ночам, как дикая кошка в джунглях.
Джерард откашлялся.
– Видите ли, я в некотором роде приемыш. На Гавайях это называют ханаи, а вот в Англии, по-моему, даже слова подходящего нет.
– О! – Леда тихонько охнула. Ей хотелось сказать, что она тоже в некотором роде приемыш, однако вместо этого она посмотрела на часы: – Скоро десять! Полагаю, вы хотите присоединиться к остальным в оранжерее, мистер Джерард?
Джерард кивнул:
– Неплохая мысль, мисс Этуаль.
Не обращая внимания на его насмешливый тон, Леда первой направилась на галерею и выглянула на улицу. Повсюду толкались люди, которые вслед за экипажами направлялись на юг. Иначе и быть не могло, поскольку теперь главное действие происходило в Вестминстере.
Леда попыталась вспомнить, как именно Джерарду удалось убедить ее в том, что слуги снова соберутся в оранжерее. Тот факт, что он, собственно, ничего такого не говорил, ничуть ее не смущал, поэтому, когда спустя минуту он приковылял в оранжерею на костылях, Леда встретила его надменным взглядом.
– Думаю, мы будем чувствовать себя увереннее, если сюда придет Шеппард, – ледяным тоном заявила она.
– У Шеппарда сегодня выходной. – Приподняв густые ресницы, Джерард внимательно посмотрел на нее. – Как и у всей прислуги. В холодильнике есть мясо; надеюсь, вы не против сандвичей?
От изумления Леда чуть не подскочила.
– Еще как против! – закричала она. – И прекратите морочить мне голову! Мне известно, какое место вы занимаете в доме, и я знаю, что это за дом! Кто дал слугам выходной, если мне будет позволено задать этот вопрос?
Казалось, ее гнев несколько озадачил Джерарда.
– Я, – ответил он, пожимая плечами.
– И лорд Эшленд не стал возражать?
– Видите ли, мисс Этуаль, в этом доме прислугой занимаюсь только я, – объяснил Джерард. – До пяти часов в Морроу-Хаусе никого не будет, поскольку сегодня проводится служба благодарения, а потом в Букингемском дворце ожидается грандиозный обед и прием. Сомневаюсь, что они вернутся до наступления темноты. В таком случае что проку держать слуг дома, если им хочется понаблюдать за празднествами?
Леде совсем не хотелось признавать его правоту, и она попыталась настоять на своем:
– Но у них полно дел. Когда Эшленды вернутся, их должен ждать ужин, потом надо будет позаботиться о туалетах дам. Между прочим, горничная леди Эшленд плохо почистила драгоценности, так что утром мне пришлось самой возиться с аметистами. Кроме того, вы тоже нуждаетесь в помощи, тогда как меня наняли вашей секретаршей, а не кухаркой.
Джерард усмехнулся:
– Ну, пока вы не показали себя ни с той, ни с другой стороны.
Леда почла за лучшее не реагировать на столь подлый укол.
– Конечно, что еще может сказать мужчина! – Резко повернувшись, она вышла в гостиную и дернула за шнурок звонка. Прошло несколько мгновений – этого времени, по ее расчетам, как раз должно было хватить на то, чтобы не спеша пройти из кухни в гостиную, – и Шеппард появился в дверях.
– Мисс? – почтительно спросил он, обращаясь к ней, как к члену семьи.
– Шеппард, я хотела бы знать, уйдете ли вы сегодня из дому?
– Нет, мисс, – ответил дворецкий, понимающе посмотрев на нее. – Я уже несколько раз видел королевскую карету, поэтому у меня нет ни малейшего желания участвовать в юбилейной суете. Если вам что-то понадобится, можете позвонить, я тотчас же приду. Вам известно, в котором часу мистер Джерард намерен перекусить?
– Боюсь, что нет, – быстро ответила Леда. – Можете в любое время зайти и спросить его об этом. В любое время, запомните. Дверь будет открыта.
– Разумеется, мисс. – Уважительно кивнув, Шеппард отправился в комнату для слуг, а Леда пошла назад в оранжерею. Она была вполне удовлетворена тем, что дворецкий, похоже, верно оценил ситуацию.
В оранжерее она уселась на стул и победно взглянула на Сэмюела.
– Итак, мистер Джерард, – с важным видом проговорила она, – Шеппард заверил меня, что он к вашим услугам, так что мы не будем забывать об этом и посчитаем нынешний день необычным во многих отношениях. Непохоже, что сегодня нам стоит ждать визитеров.
Джерард кивнул.
– Благодарю вас, мисс Этуаль. – Он чуть заметно улыбнулся.
– Не за что, мистер Джерард. – Леда немного опасалась, что он станет на нее сердиться, оттого слегка смутилась. – Я должна заботиться о вас – вы же мой работодатель.
– Что ж, заботиться вы умеете, и к тому же вы очень нравитесь Каи…
– Леди Кэтрин? – переспросила Леда, вежливо улыбаясь. – Для меня это большая честь.
– Вы всем нравитесь, – добавил Сэмюел.
– Это еще приятнее. Эшленды – чудесные люди.
Джерард медленно кивнул с таким видом, будто думал о чем-то другом.
– Ей восемнадцать лет.
– Вот как? Она действительно очень милая девушка, такая свеженькая и невинная…
– Мисс Этуаль, – неожиданно резко произнес Джерард, – у вас есть ручка и записная книжка?
– О! Прошу простить, сэр, я сейчас!
Она быстро сходила в библиотеку и вернулась оттуда с ручкой и блокнотом, после чего, устроившись на стуле, выжидающе посмотрела на Сэмюела.
– Я хочу начать ухаживать за ней, – заявил он таким тоном, словно готовился заключить деловое соглашение. – И я бы хотел, чтобы вы помогли мне в этом, посоветовали, с чего начать.
Леда замерла.
– Прошу прощения, сэр; кажется, я неправильно поняла вас…
Джерард не отрываясь смотрел в ее глаза.
– Нет, вы меня отлично поняли.
– Но… дело в том, что ухаживание касается только двоих… – неуверенно пролепетала она. – Чем тут могут помочь советы?
– Я был бы вам весьма признателен, если бы вы хотя бы попытались, – вздохнул Сэмюел. – Видите ли, я не слишком хорошо знаю, что нравится женщинам, и боюсь наделать ошибок.
Спина Леды напряглась.
– Может быть, вы просто смеетесь надо мной?
Сэмюел, отвернувшись, скользнул взглядом по цветам, за которыми виднелись верхушки деревьев, росших на улице. Когда он вновь посмотрел на Леду, его глаза были холодны как лед.
– Я не смеюсь, можете мне поверить.
Тут же у Леды возникло ощущение, будто за ней наблюдает нежданно ожившая в мраморном холле греческая статуя с серебристым взглядом, и она невольно сжалась.
– В самом деле, мистер Джерард, – беспомощно проговорила она, – я представить себе не могу, какая нужда джентльмену с вашей внешностью обращаться с такой просьбой.
Издав какой-то странный звук, Сэмюел с силой всадил кулак в мягкую диванную подушку.
– При чем тут внешность? – Джерард нахмурился, и тут Леду словно осенило. Вряд ли нашлось бы много женщин, столь же равнодушных к внешности мистера Джерарда, как леди Кэтрин.
– Для меня все это чрезвычайно важно. – Произнося эти слова, Сэмюел даже не взглянул на Леду.
Она обреченно вздохнула:
– Но… я не знаю, с чего начать. Скажите по крайней мере, ей известно о… ваших намерениях?
– Разумеется, нет. Разве вы не видите – она относится ко мне как к брату.
Леда робко улыбнулась:
– Скорее, как к дяде…
– То есть, вы полагаете, я слишком стар для нее? – Он нахмурился еще больше.
– Ах нет, сэр, – испуганно произнесла Леда. – Разумеется, нет.
– Мне 30 лет или около того, я точно не знаю. Скорее всего не больше двадцати семи или восьми.
Прикусив губу, Леда опустила голову.
– Не думаю, что это существенно, – осторожно заметила она.
– Я бы подождал еще немного, но, боюсь… – Сэмюел забарабанил пальцами по подлокотнику дивана, – ею уже заинтересовались эти чертовы англичане, с которыми она общается.
Леда поджала губы.
– Уверена, вы не опуститесь до привычки употреблять в ее присутствии бранные выражения, – спокойно проговорила она.
– Прошу прощения! – Джерард нехотя кивнул, после чего наступила неловкая пауза.
Неожиданно Джерард выпрямился.
– Я хочу, чтобы вы записали кое-что. – Он похлопал сложенной газетой по бедру и скорчил такую гримасу, словно все ответы были ему уже известны.
Подняв ручку, Леда поправила блокнот. Она надеялась, что он не будет диктовать слишком быстро.
– С чего бы вы порекомендовали начать?
Леда растерянно заморгала.
– Честно говоря, я не знаю.
– И не надо. Поймите, я не жду от вас ничего особенного. Просто скажите, какие ухаживания понравились бы вам.
У Леды внезапно закружилась голова, и она смущенно опустила глаза, мечтая провалиться сквозь землю, лишь бы не показать собственной глупости.
– Я, право, в растерянности, – быстро проговорила она, надеясь не выдать собственного смущения.
– Неужели вы ничего не можете мне предложить? – Хлопнув газетой по раскрытой ладони, Джерард с досадой усмехнулся. – Ну хорошо, давайте спросим по-другому. Как за вами не надо ухаживать?
Леда на мгновение задумалась, и вдруг ей показалось, что с листка блокнота на нее смотрит смущенное, покрасневшее, беспомощное лицо сержанта Макдональда.
– Я бы не хотела, чтобы меня… унижали, – прошептала она. – Я бы хотела, чтобы за меня… заступались.
Почувствовав на себе взгляд Джерарда, Леда невольно вздохнула: ей казалось, что теперь он посмеется над нею или сочтет ее сумасшедшей.
– Что ж, понятно…
– Прошу прощения. Наверное, я сказала что-то не то. – Леда выпрямилась и, крепко сжав ручку, записала на верхней части страницы дату, время и место встречи. – Думаю… полагаю, вам следует начать с разговора с лордом Эшлендом. Спросите у отца леди Кэтрин, хочет ли он, чтобы вы ухаживали за его дочерью. Разрешите записать это в блокнот?
Взяв костыли, Джерард встал и пошел к окну.
– Да, возможно, вы правы. Однако… не следует ли сперва мне поговорить с самой Кэтрин?
– Уверена, она об этом знает. – Леда для убедительности тряхнула головой.
Джерард искоса посмотрел на нее, и она тут же отвела взгляд на орхидею, почти касавшуюся его плеча.
– Помните рассказ Кэтрин об акуле? Похоже, эта история ей очень нравится, а ваше участие в ней просто приводит ее в восторг.
– Да, – кивнул Джерард. – Я тоже это заметил.
– Кроме того, – мягко произнесла Леда, – я уверена, что леди Кэтрин многим вам обязана.
Джерард долго молчал, глядя в окно.
– Хорошо, – наконец проговорил он. – Вы считаете, что мне стоит потолковать с лордом Грифоном? Думаю, в этом есть смысл. – Однако, судя по всему, такая перспектива его совсем не радовала.
– Большинство молодых людей приходят в ужас при мысли о необходимости разговаривать с отцами девушек. – Леда старалась говорить как можно приветливее. – Но в вашем случае все гораздо проще. Лорд Эшленд давно вас знает, так что этот разговор скорее всего будет всего лишь простой формальностью.
– Вы оптимистка, – прищурившись, заметил Джерард.
– Не думаю, что у него будут какие-то возражения, если только… – Леда внезапно осеклась.
– …если только он не узнает меня так же хорошо, как вы?
Леда облизнула губы.
– Надеюсь, я не ошибся в вас, мисс Этуаль. Разумеется, у вас есть власть надо мной, и вы можете погубить меня. Скажите, вы способны на это?
– Нет, – прошептала Леда, сама не зная, что заставило ее сказать так. Однако она была абсолютно уверена в том, что ни при каких обстоятельствах не пойдет докладывать лорду Эшленду, что человек, который хочет жениться на его дочери, – лунатик и вор.
Это была слабость, которую она не сможет простить себе до конца жизни.
Если только…
Глава 16
Лезвие сердца
Гавайи, 1879
– Воин, носящий маскировку, должен избегать соленой пищи, приправ, чеснока и других подобных вещей, – сказал Доджун. – Он не должен открываться врагу, оставлять следы и каким-либо образом демонстрировать свои намерения. Страсти не должны выдать его. Одним словом это можно охарактеризовать как нин – терпение, выносливость, настойчивость.
Сотни раз в ушах Сэмюела звучали эти слова. Его интриги были то незатейливы – например, он делал самую большую ставку на аукционе при покупке первого парохода в Гонолулу, – то весьма рискованны, когда Джерард вступил в конфликт с тайным китайским обществом «Хунг Мун» по поводу выплаты денег вымогателям… Как-то утром он наклонился, чтобы зажечь газ на кухонной плите в офисе гавани… и ощутил запах пороха.
– Имей в виду, – учил Доджун, – иероглиф «нин» создается написанием иероглифа «лезвие» поверх иероглифа «сердце». «Шинобидеру» означает «выйти тайно», «шинобикому» – спрятаться внутри, «шинобивараи» – беззвучный смех, «джиги но кокору» – полное сочувствия сердце. Все это твое. Не голодай. Не испытывай желаний. Будь, как лист бамбука, склонившийся под весом капли росы, – листья не сбрасывают капли, но наступает мгновение, когда капли падают сами, и тогда лист, распрямляясь, снова набирает силы.
Сэмюел подумал о листе. Сделал он это бессознательно, но не поставил преград между собой, бамбуком и каплей росы. Краем глаза он увидел, как что-то шевельнулось. Капля упала. Тело Сэмюела покачнулось, и он, ощутив силу, ускользнул от нее.
Высокий и светловолосый, Сэмюел был не просто одним из тех чужаков, которые промышляли в Китайском квартале, – скорее, он являлся одним из самых выдающихся иностранцев, а компания «Арктур» считалась самой крупной из тех, которыми владели иноземцы.
Доджун по-прежнему требовал от Сэмюела того, чтобы он работал на пределе сил. Они уже давно вступили в странное соперничество. Сэмюел стал захаживать в салуны и вступать – для практики – в драку с пьяными матросами. Пару раз ему встретились агрессивные пьяницы, но справиться с ними оказалось до смешного просто. Доджун, вызвавший его на состязание, действовал иначе. Дергая за невидимые ниточки, он находил слабые места там, где их быть не должно. Именно Доджун противопоставил Сэмюела и «Арктур» каждой группировке, каждому клану в Китайском квартале, а потом позволил самостоятельно искать пути выхода из опасной ситуации. Вариантов было два – действовать силой или хитростью.
Теперь Сэмюел знал, что такое настоящая борьба. Нанес сокрушительный удар – и замер.
Ветер. Огонь. Вода.
И всегда рядом с ним был Доджун, говорящий о мире, наставлявший Сэмюела, когда он приходил в ярость.
– У тебя ни разу не было женщины? – как-то спросил Доджун. При этом его фраза прозвучала так, словно он уже знал ответ.
– Нет, – прошептал Сэмюел, глядя прямо перед собой.
Несколько мгновений Доджун молчал, а потом задумчиво произнес:
– Женщины завоевывают чувства. Лучше всего жить в горах и питаться простой пищей – тогда чувства обострятся и воин может ощутить женщину, даже узнать, что она делает, не видя и не слыша ее. Однако женщины очень желанны, не так ли? Воин должен знать собственные слабости. Женские тела красивы, они грациозно двигаются, у них круглые груди, а кожа сладкая и такая нежная, когда ее касаешься. Ты часто об этом думаешь?
Сэмюел молчал. У него не было слов для того, о чем он старался не думать. Его окружали лишь смутные образы, которые доводили его до отчаяния. Он чувствовал себя униженным, потому что выдал себя, а такого с ним уже давно не случалось.
– Твое тело отзывается даже на разговор о женщинах, Самуа-сан. – насмешливо заметил Доджун.
Сэмюел почувствовал, как кровь тяжело запульсировала в его жилах. Вдохнуть… Выдохнуть… Ничего не помогает. Ему казалось, что он тонет.
Напряженную тишину нарушил тихий голос Доджуна:
– Когда мужчина краснеет при одной мысли о женщине, мы называем это «шикидзо». Женщины отвлекают тебя, сбивают с толку. Но когда мужская страсть обретает реальные очертания, тогда мы говорим о ки, и ки дает рождение новой жизни. Нет ничего плохого в том, что воин ложится с женщиной, однако гораздо лучше, если он этого не делает. Ты не должен поддаваться собственной слабости. Развивай в себе важнейшие качества: смелость, нравственность, сострадание, учтивость, правдивость, честь, верность, и они помогут тебе выстоять.
Как и все, чему учил Сэмюела Доджун, это было очень просто и в то же время невероятно трудно.
– Я советую тебе, – продолжал Доджун, – использовать энергию шикидзо. Для молодого человека это лучший способ удержать себя от неверных шагов.
Сэмюел поклонился.
– Не растрачивай свою жизненную силу на женщин, – еще раз напомнил Доджун.
– Да, Доджун-сан.
– Не забывай, что интерес к ним делает тебя слабым.
– Да, Доджун-сан.
– Ты – воин. Твое сердце – лезвие.
Сэмюел снова поклонился, и после этого Доджун отпустил его.
Глава 17
Миссис Миртл никогда не возражала против легкого любопытства; более того, она считала, что оно добавляет капельку пикантности в разговоры дам, которые хорошо знают друг друга и не имеют дурных привычек вроде склонности к злословию или стремления вмешиваться не в свои дела.
Дамы с Саут-стрит были уверены в том, что этих пороков у них нет, и все же мисс Ловатт на мгновение лишилась дара речи, когда Леда рассказала им о своей новой работе.
– Секретарь! – воскликнула она наконец.
– Боже, какое длинное слово, – пробормотала леди Коув. – Не хотела бы я, чтобы меня попросили произнести его по буквам, хотя, должна сказать, наш дорогой папочка в два счета сделал бы это, причем без ошибок.
– При чем тут это? – Мисс Ловатт, нахмурившись, взглянула на сестру. – Секретарь – человек, который пишет под диктовку, и только.
– Все равно, – быстро проговорила Леда. – И еще – теперь у меня есть собственная спальня, а также я могу получать все необходимое для того, чтобы вести переписку, – чистую бумагу, ручки и так далее. Вместо обычного письменного стола мистер Джерард поставил мне чудесный секретер, который был изготовлен по заказу отца леди Эшленд, покойного графа Морроу. Более того, его светлость сам нарисовал набросок секретера, который сделан из очень дорогого сорта дерева, привезенного с южных морей. Лорд Морроу был большим поклонником путешествий и всевозможных исследований – это рассказал мне мистер Джерард; вот почему дом полон всяких экзотических вещей. Теперь, полагаю, вы понимаете, что это за семья?
– Кажется, я что-то припоминаю. – Мисс Ловатт, прищурившись, посмотрела на Леду. – Трагедия Эшлендов… Боже мой, это произошло лет сорок назад. Вся семья, включая маленьких детей, погибла при пожаре на борту судна, возвращаясь из Индии. Ужасная история… Бедняга старый маркиз остался в своем доме, не имея ничего… Кажется, его наследник был не женат, а семья младшего сына тоже оказалась на злосчастном судне, и все они сгорели, все до единого.
– Да-да, я что-то припоминаю. – Леди Коув печально покачала головой. – Это было ужасно! Все случилось в тот год, когда лорд Коув ездил по делам в Париж, и даже в «Кроникл» писали о катастрофе, потому что речь шла об очень высокопоставленной семье. Там было написано и о бедных маленьких детках, и о том, как их убили пираты. А вскоре после этого случился мятеж в Индии… Господи, какие чудовищные, шокирующие происшествия! Это было невыносимо, я не могла даже читать о них, но люди продолжали судачить, как и всегда.
– А чем кончилось дело Эшлендов! – снова вступила в разговор мисс Ловатт. – В конце концов выяснилось, что внук не погиб. Он долго служил моряком и объехал весь мир на том самом судне, которое считалось сгоревшим. Потом, уже взрослым, он вернулся и отомстил за своего кузена… – Внезапно мисс Ловатт замолчала и нахмурилась. – Да, кажется, это был его кузен… Никак не могу припомнить его имя – Эллисон, Элмор…
– Элиот! – подсказала леди Коув, сжимая от волнения руки. – Я помню эту историю так хорошо, словно она случилась вчера.
– Это был последний процесс, когда пэр отвечал перед палатой лордов, – серьезным тоном, свидетельствующим о важности упомянутой темы, сообщила мисс Ловатт. – Это было сделано по просьбе ее величества. Можете представить себе, что тогда творилось!
Леда и миссис Роутем лишь недоуменно моргали, слушая триумфальное завершение этой невеселой истории.
– Должна вам сказать, что я не вижу никакой связи между гибелью в пожаре маленьких детей, палатой лордов и Ледой, – наконец промолвила миссис Роутем.
– Ну как же! – воскликнула мисс Ловатт. – Леда нашла себе работу у того самого человека – у лорда маркиза Эшленда!
– Нет-нет, – поспешила возразить Леда. – Он вовсе не маркиз. Его зовут мистер Джерард.
Мисс Ловатт с сожалением посмотрела на нее.
– Ты очень хорошая девочка, Леда, только не слишком умная. Не представляю, как ты будешь служить секретарем, если тебя так легко сбить с толку. Я говорю не о мистере Джерарде, моя дорогая. Я имею в виду его связи. Лорд и леди Эшленд. Разве ты не понимаешь, что это тот самый человек? Тот самый пропавший маркиз.
– О! – только и смогла выговорить Леда.
– И на ком он женился? – обращаясь сама к себе, спросила мисс Ловатт. – Потом ведь был еще один скандал, имевший отношение к этой истории… Не могу вспомнить… Морроу, ты сказала?
Леду тут же отправили в будуар миссис Роутем за книгой, в которой были записаны имена всех пэров. Когда она вернулась, пожилые леди набросились на книгу с таким азартом, словно увидели перед собой ценнейшие древние свитки. При этом они вежливо спорили друг с другом, кто будет проводить расследование.
Леди Коув быстро выбыла из списка претендентов, потому что не умела произносить слова по буквам, а миссис Роутем, полновластная хозяйка книги, была не в состоянии должным образом листать страницы. В итоге пальма первенства досталась мисс Ловатт, которая, взяв в руки толстый том, начала расследование.
– Итак, Меридон, – объявила она, водя по странице своим лорнетом, – Грифон Артур. Прямо не имя, а птица какая-то! Гриф, гри-фон! Лорд Эшленд, шестой маркиз, десятый граф Оксфорд и четырнадцатый виконт Линдли. Родился в 1838 году; сын Артура Меридона, лорда Эшленда из Калькутты, и леди Мэри Кэролайн Эрдлайн; женат на леди Терезе Элизабет Коллир, дочери лорда Морроу; от их союза родилось двое детей – сын и дочь; много путешествует, увлекается наукой и ботаникой; морской советник его величества короля Ка… Кала… Ох, я не уверена, что смогу произнести его имя. В общем, его величества короля Гавайских островов. Так же он председатель совета компании «Арктур лимитед» и директор… Господи, тут еще одно иностранное название…
– Да-да, – с готовностью подтвердила Леда. – Эта компания принадлежит мистеру Джерарду.
– Умоляю тебя, не перебивай старших. – Мисс Ловатт сдвинула брови. – Лорд Эшленд – директор этой компании и президент множества организаций, имеющих отношение к морякам, член нескольких клубов. Любимый вид отдыха – яхтенный спорт. Его официальный адрес – Эшленд-Корт, Гемпшир. Другие адреса – Уэстпарк, Суссекс, а также Го-но-лу-лу, – неуверенно произнесла она по слогам, – Гавайи.
– Они приехали на юбилей ее величества, – объяснила Леда, – но, как сказал мне мистер Джерард, еще не определена дата окончания их визита. Мистер Джерард полагает, что они, возможно, отправятся в дом леди Эшленд, расположенный в Уэстпарке, и останутся там до осени.
– Эшленд… – пробормотала миссис Роутем, пощелкивая пальцами. – Боже мой, кажется, я где-то встречала это имя… Принеси-ка мне придворный вестник, Леда, девочка; уверена, что ты найдешь его на моем туалетном столике.
Леда, отлично знавшая миссис Роутем, не слишком доверяла ее словам, поэтому поискала везде и обнаружила нужную газету в столовой. После очередного длительного изучения газеты имена лорда и леди Эшленд были обнаружены в списке гостей, приглашенных на самые важные мероприятия юбилея, а дочь лорда и леди Эшленд, леди Кэтрин Меридон, уже удостоилась чести быть представленной королеве. А после того как кто-то из дам заметил имя мистера Джерарда в длинном списке гостей, приглашенных на королевский прием в саду, все сомнения окончательно исчезли и новая работа Леды была дружно одобрена. Уж если офис лорда Чемберлена счел допустимым, чтобы мистер Сэмюел Джерард посетил прием, пусть и неофициальный, во время придворных празднеств, то леди с Саут-стрит тоже должны побывать там.
Древние полузабытые скандалы были прощены, и если поначалу пожилые подруги Леды отнеслись к ее новой службе с некоторым подозрением, то теперь они буквально благоговели и перед ней, и перед ее знатными знакомыми.
В итоге Леда уходила, окутанная теплым облаком поздравлений, которое превратилось в многоцветный праздничный фейерверк, когда выяснилось, что стоящий возле дома экипаж был послан мистером Джерардом специально за ней.
Несмотря на то что Леда, которую принимали в доме на Саут-стрит как родную, задержалась с визитом чуть дольше допустимой четверти часа, она вернулась в Морроу-Хаус довольно рано. Шеппард сообщил ей, что мистер Джерард по-прежнему занят делами в своей комнате. Хотя никто понятия не имел о том, что это за дела, но лишь Леду это заинтриговало. Впрочем, в мистере Джерарде вообще было немало интригующего.
Поскольку он попросил Шеппарда передать мисс Этуаль, чтобы она дождалась его рядом с библиотекой, Леда послушно отправилась туда, приняв предложение дворецкого выпить чашку чаю. По опыту она уже знала, что на подносе вместе с чаем окажется целая гора миндального печенья, сандвичей, ячменных лепешек и большой молочник со сливками. Это было многовато для истинной леди, однако после изысканного, но скудного ленча на Саут-стрит Леда была не прочь как следует подкрепиться.
Леда надеялась, что после первого жалованья, которое ей должны выплатить в ближайший понедельник, она сможет отправить дамам на Саут-стрит большую корзину со всякой снедью из хорошего магазина. Возможно, она даже устроит небольшой обед в частном зале отеля «Клариджез», если только пожилые леди согласятся пойти туда.
Дожидаясь, когда подадут чай, Леда обдумала предстоящую встречу с мистером Джерардом и на всякий случай распахнула все три двери библиотеки. Ему это наверняка не понравится, и он потребует закрыть двери, однако Леда должна была хотя бы попытаться.
Несколько мгновений Леда стояла в дверном проеме, разглядывая бальный зал, восхищаясь великолепной лепниной и огромными люстрами. Зал прославился как наиболее роскошный во всем районе Мейфэра. Вдобавок к восхитительным золоченым украшениям между каждым окном стояли высокие подставки с живыми орхидеями. Все цветы были желто-золотистого цвета, что создавало впечатляющий контраст со стенами, обитыми алым дамастом. Леда представила, как в зале вальсируют пары, мелькают дамы в цветных платьях, джентльмены в темных костюмах. К сожалению, Леда не умела танцевать вальс, но однажды она видела, как это делают другие, поэтому представляла себе, насколько это замечательно – почти летать над полом под звуки божественной музыки.
Само собой, Леда сразу вообразила, что ее партнер – мистер Джерард, однако она тут же постаралась забыть об этой мысли.
Вскоре лакей принес чай, и Леда, усевшись на стул с высокой спинкой, развернула заранее купленную газету.
Когда она заглянула на вторую страницу, то сразу увидела набранный крупными буквами заголовок: «Японский меч найден!» Пониже, набранный более мелкими буквами, подзаголовок сообщал: «Вор по-прежнему на свободе».
