Текст книги "Ведьма для генерала (СИ)"
Автор книги: Лара Снежина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Солнце уже бросало золотистые лучи на стволы старых вишен, видневшихся из окошка кухни. Пока мы все в относительной безопасности. Могу ли я и впрямь позволить себе хоть минутку сна, пока вновь не окунусь в разворачивавшийся прямо на глазах кошмар реальности?..
Я не просто проснулась, я будто вынырнула из подводной глубины и села, хватая ртом воздух. Мне снилось что-то жуткое, но что – не вспомнила бы. Сердце колотилось о рёбра, дышалось с трудом.
Вот это называется отдохнула. Да лучше бы и вовсе не ложилась.
Правда, когда казалось, что худшее пробуждение сложно себе вообразить, в комнатку влетела Ивка и с круглыми от испуга глазами доложила, что имперцы вернулись из своего похода, а моего присутствия требует сам генерал.
То есть больше не строит из себя миротворца и не наносит в дом на холме визиты вежливости. Требует.
Что бы они там ни отыскали в лесу, видимо, ничего хорошего это мне не сулило.
Не прибавляло оптимизма и то, что приглашение Ивке передал один из солдат, которому поручили конвоировать меня на встречу к генералу. Светловолосый и кареглазый – прежде я его не видела. Он представился Алексисом и на все расспросы давал один ответ – он ничего не знает, ему просто поручено доставить меня к Эревину.
Замечательно.
Всю дорогу к гостиному дому я пыталась подготовиться, но когда понятия не имеешь, к чему именно стоит готовиться, результат обычно не радует.
Внутренности скручивало в узлы от страха и голода – у меня во рту росинки маковой не было со вчерашнего вечера, когда я засела за тот чёртов фолиант.
Ох, лучше сейчас вообще о нём не думать…
Когда мы спустились по кузнечной улочке к гостиному двору и прошагали мимо, моё недоумение ненадолго перебороло страх. Я уже открыла рот, чтобы спросить, хорошо ли Алексис ориентируется в городе, когда мой сопровождающий свернул влево.
Ах вот оно что…
Меня сдали буквально с рук на руки. Генерал Эревин стоял к нам спиной на окружённом зарослями камыша пологом песчаном берегу реки и всматривался куда-то вдаль. Живописная картина, эффектность которой я наверняка оценила бы, если бы не душившие меня эмоции.
Очевидно, дело было настолько срочным, что глава отряда даже не озаботился переодеться – на нём была усеянная святыми печатями кожаная бригантина со стальными оплечьями, а на поясе висел укрытый ножнами меч.
Коротко отчитавшись о моей доставке, Алексис отбыл восвояси, а я осталась стоять столбом в ожидании, пока генерал снизойдёт до беседы.
Время близилось к полудню, и весна полностью вступила в свои права, но от воды ещё тянуло холодом, и я похвалила себя за то, что надела своё тёмно-синее шерстяное платье с широкими рукавами, в которых удобно было прятать озябшие руки.
– Сожалею, если оторвал вас от важных дел.
Он обернулся ко мне вполоборота. Набегавший с реки ветерок играл его тёмными чуть вьющимися прядями. Он выглядел уставшим. Хотя, может быть, так казалось, потому что на его щеках темнела двухдневная щетина, а меж густых бровей залегла вертикальная складка. Он о чём-то долго и напряжённо думал.
– Вы даже не представляете, насколько важных, – я поёжилась от ветра и скопировала его позу, сложив руки на груди. – Я спала.
Его брови взлетели вверх.
– Тогда искренне прошу прощения за беспокойство.
Ох, не к добру всё это подчёркнуто уважительное вступление, не к добру. Но всё моё терпение было на исходе.
– Пустое. Полагаю, вы послали за мной с такой поспешностью не просто так. Вам что-нибудь удалось отыскать?
– Мы понаблюдали за ближайшими к Тахтару Башнями, прочесали лес поблизости, сделали кое-какие выводы. Точнее, я сделал кое-какие выводы.
Которыми он со мной делиться, конечно же, не собирался.
– И прежде чем я соберу своих людей на совет и предметно обсужу с ними свои наблюдения, я хочу, чтобы вы знали…
Я уставилась на хмурого Эревина, позабыв, как дышать.
– …мне известна ваша тайна.
* * *
В этом мире так называют Луну – в честь богини, с которой её связывали.
Глава 26
Небо не обрушилось на землю, и песок не поглотил меня с головой. Но лучше бы что-нибудь подобное и впрямь случилось. Потому что ласковый шелест речной воды и выглядывавшее из-за облаков солнце никак не вязались с той чёрной бездной, в которую я мысленно проваливалась после только что прозвучавших слов.
Но это мысленно. Снаружи… я не шелохнулась, лишь крепче прижала руки к бокам.
– Моя тайна? Не уверена, что понимаю, о чём вы говорите, генерал Эревин.
Вряд ли он ждал, что я отвечу иначе, потому что наконец повернулся ко мне всем телом, и только сейчас на металлических платинах и коже его доспеха я увидела бурые разводы.
Кровь. Засохшая кровь.
– Я, может быть, ещё сомневался бы, но пойманный волк и формулы в книге… После этого наши находки в лесу легко объяснимы.
Какие находки? Что за находки? Да о чём он вообще говорит?!
– Вы держите это в секрете, что вполне объяснимо. Вы все. Предполагаю, весь город в курсе, но по понятным причинам горожане держат рот на замке. И поначалу я даже решил, что мои подозрения безосновательны, а браслет просто не справляется со своей задачей.
О все боги Свободных земель…
– Но потом всё встало на свои места. А вашей скрытности могу лишь поаплодировать. Впрочем, полагаю, вам это не так уж тяжело даётся, учитывая вашу исключительную закрытость от большого мира.
Он помолчал.
– Вряд ли бы вы с такой охотой делились со мной своими находками из книги, если бы до конца понимали, что в ней описано. Мне очень жаль.
Если поначалу мне ещё как-то удавалось следить за ходом его мысли, то теперь я всё больше путалась.
– Жаль?..
– Но вам стоило рассказать всё с самого начала. Впрочем, по всей строгости следовало бы спросить с Волчонка, – он вдруг скривил губы и качнул головой. – Но его преданность вам безгранична. Он признался только после того, как я сам ему всё рассказал.
– Я…
– Велена, – он сделал несколько шагов мне навстречу, опустив левую руку на рукоять меча, – я знаю, что ваш город скрывает оборотней. И я знаю, кто они.
Когда земля стала медленно, но верно выползать у меня из-под ног, я сообразила, почему он приблизился ко мне. Эверин не позволили мне упасть, схватив за предплечья. Не сильно, только чтобы помочь мне удержать равновесие.
– Скажите мне, что я прав.
А был ли смысл отпираться?
Горло слиплось от страха, поэтому я просто кивнула. Внутри творился настоящий хаос. Меня омывала волна облегчения от понимания, что главная тайна так тайной и осталось, но следом захлёстывало ужасом от того, что теперь северянин знает страшный секрет моих родных.
Что теперь будет? Что теперь со всеми нами будет?
– Глупо, наверное, было бы ждать от вас иного, – он продолжал сжимать мои предплечья, но говорил скорее с собой. – Вы наверняка рассудили, что разоблачение для них смерти подобно.
– Они никого не трогают, – просипела я. – Пожалуйста. Они…
Эревин нахмурился:
– Вы каким-то образом контролируете превращение?
Я закивала так, что едва не отвалилась голова.
– Да. Ага. Да. Мы с Нянь… с Тусенной варим настой. Из чёрного корня. Он действует. Много лет действует. Спросите любого в Тахтаре.
«Действовал», – прошипело гадюкой внутри, но я приказала этой гадюке заткнуться, иначе просто сошла бы с ума от напряжения.
– Много лет, – повторил он. – Ладно. Это ещё предстоит прояснить. И этот настой, он действительно надёжен? Он позволяет им оставаться людьми?
Я снова закивала.
– Но в такие ночи они всё равно наглухо запирают дом изнутри. Мы научились с этим справляться, генерал. И если моё слово хоть что-нибудь для вас значит, я даю вам его – никто с тех пор, как мы варим настой, в Тахтаре не пострадал.
Он стоял очень близко, от него пахло костром, железом и лошадиным потом. Он устал, он, возможно, спал ещё меньше, чем я. Его широченные плечи загораживали меня от ветра с реки, и совершенно непонятно почему, но я смотрела в его серые глаза, и страх постепенно отступал.
– Я верю вам, – сказал он. Пальцы на моих предплечьях разжались, ладони соскользнули вниз до локтей, и он отступил. Отступил, будто добровольно уступал меня внешнему миру – ветру, солнцу и шумевшему в отдалении сухому камышу.
– Но вы должны понимать, что вся эта ситуация не может остаться без расследования. И я обязан поставить в известность своих людей. К тому же, вы вряд ли до конца осознаёте, что происходит.
Я вспомнила рисунки в книге и сглотнула.
– Думаю, сейчас я это понимаю намного лучше.
– И понимаете, что сами помогли мне догадаться, показав книгу?
– Тогда – нет, сейчас – само собой, – я постепенно брала себя в руки, мысли понемногу упорядочивались. – До вчерашнего вечера я была уверена, что мои родные – жертвы несчастного случая, и ни за что в жизни не связала бы формулы в книге с тем, что случилось с ними. Но после вашего ухода я сподобилась на то, что следовало бы сделать раньше – села за книгу и… оказалось, что там есть рисунки.
– Результаты действий по формулам?
Я кивнула, уставившись в песок.
– Это всё… и моя родня… это дело рук человека. Какой-то чудовищный эксперимент.
Меня так и тянуло объясниться до конца. Рассказать, что виделась с отцом, что хотела подробно его расспросить, но он был в таком состоянии… и только поэтому промолчала. Страшно было признаваться в том, о чём я пока боялась даже думать. Ведь я уже соврала генералу, заявив, что настой из чёрного корня действует безотказно.
– Боюсь, вы правы. Об этом, судя по всему, говорит и наша находка.
Он вдруг заметил, что я уставилась на его перепачканную в крови грудь.
– Часть пути мне пришлось тащить её на себе.
Страшно было спрашивать, о чём он говорил. Но не спрашивать вовсе? Такое невозможно было себе вообразить.
– Что за… находка?
Генерал посмотрел на меня с уже привычной внимательностью, будто взвешивал на невидимых весах все за и против.
– Вы ведь привычны ко всякому, – он взмахнул рукой, будто пытался вытянуть из воздуха подходящее слово, – ко всякому, что повергло бы в шок любую другую девицу. Ворожеям же не привыкать к крови и прочему?
– Ах, это, – я помотала головой. – Об этом не беспокойтесь. Меня ничем не проймёшь.
Я солгала.
Продолжение следует…
Глава 27
Она солгала, потому что увиденное заставило её отвернуться и согнуться пополам.
Эревин выругался сквозь зубы, вернул на место скрывавшую кошмарную находку мешковину и распорядился принести воды. Охранявший вход в штабной сарай Алексис помчался исполнять поручение.
А когда в ответ на его приказ желудок ворожеи жалобно заурчал, он велел прихватить и что-нибудь из еды.
– О боги, да как можно вообще что-либо когда-либо есть после увиденного? – прошептала девчонка.
Эревин оттащил её от стола и усадил на одну из колод. Он ненавидел себя за то, что там, у реки, она тряслась в его руках, как осиновый листок, а не прошло и получаса, как едва не свалилась в обморок уже здесь.
– Чёрт побери, Велена, может, вы прекратите храбриться там, где этого от вас не требуется?
В последнее время её имя с опасностью лёгкостью срывалось с его губ. Но почему-то за это он себя не ненавидел.
Она выпрямилась, медленно вдохнула и выдохнула, открыла глаза.
– Я в порядке.
Её взгляд сам собой упёрся в накрытое мешковиной тело, и он поспешно заслонил ей вид, встав между девчонкой и столом.
– Врите больше. На вас лица нет.
Впрочем, вид того, что покоилось на том столе, любого бы вывел из равновесия.
– Как думаете, что это? – шёпотом спросила она, подняв на него покрасневшие глаза.
– Сами как думаете?
Она облизала губы и, словно какой-нибудь дворовый мальчишка, утёрла нос рукавом, немножко помолчала.
– Это очень похоже на рисунки в книге, только… только тут всё такое… искорёженное.
Её заметно передёрнуло.
– Неудачная жертва эксперимента. И судя по состоянию тела, почившая относительно недавно.
Вывод напрашивался сам собой. Тот, кто написал книгу, или его духовный наследник, продолжали практиковать по сей день. Им не помешал ни Баронский бунт, ни его окончание. И родня ворожеи – просто счастливое исключение, как бы цинично это ни звучало. Они пережили превращение, целы и невредимы, к тому же умудрились остаться в Тахтаре и даже худо-бедно справляться с последствиями пережитого.
– Как это случилось с вашей роднёй?
Она не успела ответить – вернулся Алексис с кувшином воды и какой-никакой снедью. Эревин вывел её во двор, усадил на скамью под раскинувшей зазеленевшие ветви ивой и, приказав глазевшим у выхода в гостиный дом солдатам разойтись, настоял, чтобы она поела.
К его удивлению, она не стал спорить – расстелила на коленях вынутый из поясного мешочка платок, разложила на нём принесённые хлеб и сыр, с благодарностью приняла из рук солдата кувшин.
А он решил придержать свои расспросы – пока спешить было некуда. Поэтому пока ворожея жевала хлеб с сыром, уставившись в одну точку, он не лез с разговорами, просто наблюдал.
Она наверняка владела каким-нибудь особым набором чар, помогавшим ей безо всяких усилий притягивать к себе взгляд, даже не пытаясь выглядеть чарующей.
Творец свидетель – многие придворные «охотницы» душу бы запродали за то, чтобы выведать секрет подобных чар.
А, может, никаких чар и не было. Может, он просто в…
– Выходит, то же шамое могло шлучиться и с Пушком? – она смотрела на него несчастными глазами, продолжая жевать, и это выглядело до неуместного забавно. А потом до него дошёл смысл сказанного.
– Пуш… пушок?
Она кивнула и потянулась за кувшином.
– Мне кажется, он заслужил себе имя.
– Вне всяких сомнений, только… Вы назвали эту зверюгу Пушком?
Она поджала губы и, смахнув крошки с платка, принялась аккуратно сворачивать белоснежный квадратик у себя на коленях.
– Вы смотрите на меня так, будто гадаете, не стукнулась ли я головой.
– Я просто пытаюсь сообразить, смогу ли хоть когда-нибудь привыкнуть к тому, насколько вы непредсказуемы.
Она спрятала платок в мешочек, сложила руки на коленях и посмотрела ему в глаза.
– Не думаю, что вам стоит к чему-либо во мне привыкать. Когда вы разберётесь со всем, что тут творится, вы отбудете в свою Столицу. Разве нет?
Он не стал её поправлять – он никогда не жаловал Столицу и никогда подолгу там не бывал. Но в остальном ворожея права, совершенно права.
И это хорошо, что вместе с сытостью к ней вернулась её привычная собранность. Разговор ещё не окончен.
– Раз уж речь зашла о волке. Вы наблюдали за ним какие-нибудь странности?
Она мотнула головой.
– Ведёт себя совершенно обычно. Тусенна знает несколько простеньких заговоров на зверей, и они работают не хуже вашего браслета. Только действуют надёжнее. Он привыкает к людям, он почти совсем смирный.
– Вы хотите оставить его у себя.
– Я хочу его выходить, – она посмотрела на него с вызовом, будто ждала, что он начнёт оспаривать её решение. – И не просто хочу. Я его выхожу.
– Знаете, как?
Её плечи поникли.
– Ещё нет. Но что-нибудь придумаю.
– Не сомневаюсь.
Она снова подняла на него взгляд. Явно силилась задать какой-то вопрос, но не решалась.
– Говорите.
В зелёных глазах плескалась плохо скрываемая тревога.
– Теперь вы всё знаете. Вы сами сказали, что вам придётся поставить в известность отряд. Что теперь будет с моими родными? Теперь вы объявите охоту и на оборотней?
Да, беспощадные слуги Короны всех пустят под нож, потому как что же ещё понималось под охотой? Внезапно вся накопившаяся за эти дни усталость мёртвым грузом легла на плечи, и он впервые за последние дни ощутил, как давит на тело доспех.
Пора бы тебе отдохнуть, Эревин. Давно пора. Как только закончится этот поход на юг, пусть при дворе его не ждут – отправится на родину и заляжет в спячку на долгие недели. Чтобы не видеть никого и ничего: не этих лесов, ни лиц настороженных поселян, ни этих зелёных глаз, взирающих на него с обречённостью, с какой смотрят разве что на палача.
– Я почти уверен в том, что ваш отец и ваши братья – жертвы. Опасные, да. Но вы сумели их обезопасить. И успешно справлялись с этим много лет. Я не собираюсь на них охотиться. Я не собираюсь никого казнить.
– Но в вашем… в этом вашем приказе что-нибудь говориться о них? – нажимала она. – Я спрашивала Вучко, он не знает ответа. Он приказ не читал.
Эревин вздохнул.
– Ничего об оборотнях в приказе не говорится. Они, считайте, следствие, побочный эффект того, с чем мы воюем. И в подобных ситуациях я волен действовать на своё усмотрение. И я вам уже ответил, как собираюсь действовать. Точнее, как действовать не собираюсь.
Она опустила глаза. Ничего не ответила. Не верила, что ли?
Хотелось подойти к ней, схватить за хрупкие плечи и хорошенько встряхнуть, потребовать подтвердить, что она его слышала, что услышала то, что он ей сказал.
– Велена…
Больше он ничего сказать не успел – по залитой полуденным солнцем улице со стороны глухого угла и выхода к лесу мчался Мардаг:
– Гарнэ!
Арес пошагал ему навстречу, невольно оглядываясь.
– Какого чёрта, Мардаг? Чего ты орёшь, как переполошенная баба?
Но внутри уже натянулась невидимая струна и зазвенела от напряжения – у такого поведения наверняка была причина.
Оставшееся расстояние его следопыт преодолел быстрым шагом, и его, кажется, не сильно беспокоил будущий выговор.
– Виноват, гарнэ. Но сейчас… фух… сейчас весь город будет знать, – грудь под курткой ходила ходуном. – Его… местные нашли. За валежником ходили и… нашли.
– Дальше, дальше. Не тяни!
– Кто-то из местных. В куски задрали.
Справа от него на границе зрения колыхнулось что-то синее. Он оглянулся – Велена смотрела на него, и в громадных зелёных глазах стыл ужас.
– Кто задрал? Успел рассмотреть? Волк? Медведь?
Солдат облизал губы, бросил взгляд на Велену, снова перевёл на Ареса.
– Это не зверь, гарнэ, это… Это другое.
Глава 28
Вокруг гостиного дома толпились солдаты. Лязгало оружие, надевались доспехи. Генерал Эревин без лишней суеты раздавал приказы. Солдаты отправлялись исполнять порученное – перекрывали все входы и выходы из города. Кого-то отправили за головой, кого-то – разыскать ищейку. Поторопившийся на шум Селивер вытаскивал из-под навеса вверенные ему для починки оплечья, нагрудные пластины и прочее добро.
Я так и осталась стоять рядом с Эревином, но между нами будто разверзлась пропасть – он был бесконечно далеко, в своей стихии, там, где я его ещё не знала. Он был полководцем, полностью сосредоточенным на насущных задачах.
– Генерал…
Невзирая на шум и гам, он меня услышал, обернулся и взглянул так, будто только сейчас вспомнил, что я всё ещё здесь.
– Возьмите меня с собой.
Он посмурнел.
– Не думаю, что в этом есть необходимость. Тот человек мёртв. Вы ему уже не поможете.
– Дело не в этом, – я сглотнула. – Мои умения могут вам пригодиться. К тому же, я должна… Послушайте, это не они. Это не могут быть они!
Интересно, кого я сейчас пыталась убедить – его или себя?
Его лицо ещё больше потемнело.
– Я этого не утверждал. Но давайте смотреть в лицо известным нам фактам. Помимо ваших здравствующих родственников у нас запертый в неволе волк и мёртвый калека, который из-за своих мутаций и не смог был никого убить.
Жар внутри всколыхнулся, горячие языки потянулись вверх. Дар пытался отыскать выход наружу вместе с гневом.
– Это совсем не значит, что творящий эти ужасы не достиг успеха. Он вполне мог вывести жизнеспособную особь.
– Мог. Но доказательств этого пока нет.
– Доказательств обратного – тоже.
О боги, следовало мчаться к своим. Расспросить во всех подробностях, как они провели вчерашнюю ночь. Но если бы что-то стряслось, отправившаяся к ним Тусенна уже меня разыскала бы. А когда я последний раз виделась с отцом в овине, не было на нём ни пятнышка крови.
Мелкая гадючка внутри прошипела, что вся кровь могла остаться на шерсти, а я просто боюсь взглянуть в лицо своим страхам.
– Мне нужно пойти с вами. Чтобы увидеть всё своими глазами. Чтобы убедиться, что никто не станет выдумывать ничего лишнего.
Эревин посмотрел на меня так, будто я прилюдно влепила ему пощёчину. По тяжёлым челюстям заходили желваки.
– Прошу прощения?
– Моя родня – слишком удобная мишень. Кроме них, сваливать вину за это просто не на кого. А судя по тому, что ваш солдат не приписал убийство зверю, вы уже мне солгали. Вы ведь сказали, что поговорите со мной прежде, чем расскажете что-либо своим бойцам.
Он схватил меня за предплечье и потащил к скамье под иву. Я только ойкнуть успела. Расшагивавшие по двору солдаты проводили нас удивлёнными взглядами.
– Отпустите меня немедленно!
– Прекратите орать.
– Я не ору!
Он развернул меня к себе, разжал железную хватку на предпелчье и приподнял одну бровь, мол, да неужели?
– Послушайте…
– А я что, по-вашему, делаю?
Я вдохнула и выдохнула. Велена, возьми себя в руки.
– Послушайте… ситуация грозит выйти из-под контроля. Сейчас туда кинутся все подряд, сейчас начнут строить теории и искать виноватых. Тахтар не любит перемен и потрясений. Он постарается расправиться с проблемой побыстрее, забыть о ней и зажить дальше своей жизнью.
Он вдруг весь подобрался.
– Они могут что-нибудь потребовать от вас?
– А? – я взглянула на него и подавила непроизвольное желание отступить на шаг, до того помрачнело его лицо. – Что потребовать?
– Искупить вину родных, – процедил он. – Исполнить свой долг… невесты божьей.
Ах, это… Я пожала плечами и зачем-то огляделась, будто в поисках кого-нибудь из тахтарцев, чтобы спросить, отправили бы они меня на костёр за такое.
– Не знаю. Это решают всем городом. Если увидят в этом пользу, могут просить Волкована о встрече. И тогда…
Странно, что не мне первой пришло это в голову. Перспектива сгореть заживо всегда казалось чем-то эфемерным и нереальным.
– Тахтар несколько сотен лет прожил без необходимости встречаться с богом. Надеюсь, в ближайшее время город не передумает. Но если и так, это мой долг, генерал. И я обязана буду подчиниться. Это уже не ваши заботы.
Эревин поему-то молчал, но левая рука так крепко обхватила рукоять покоившегося в ножнах меча, что побелели костяшки пальцев.
Я опасалась перегнуть палку в своих увещеваниях, но жажда получить его согласие пересилила.
– Я не могу допустить, чтобы хоть кто-нибудь косо взглянул на отца или братьев. Они завоёвывали доверие города все эти годы, а разрушить его можно в один миг. Но если, – я потёрла друг о друга заледеневшие ладони, – если окажется, что это они, тут уж совсем иной разговор.
После короткой паузы Эревин наконец бросил: «Идёмте». И пошагал прочь. Едва не взвизгнув от радости, я поспешила следом.
Пока мы шли, генерал снизошёл до объяснения:
– Мардаг был со мной на разведке. Помогал тащить искалеченное тело. Ему и не пришлось бы ничего объяснять.
Я уже собиралась извиниться за то, что в который раз подвергла сомнениям его слова, но увидела, как во двор почти вбежал голова Солоп с ближниками. И его перекошенное от испуга усатое лицо никак не настраивало на оптимизм.
Глава 29
Конечно же, голова Тахтара уже знал, что стряслось. Наверняка, сильнее всего его впечатлило то, что очевидцы, которых охранявшие страшную находку солдаты отпустили в город, не смогли опознать жертву. С большого перепугу не все и согласились её рассматривать.
Эревин не стал разводить долгих разговоров, особенно, когда заметил в толпе новоприбывших Вучко. На каком бы очередном задании генерала он ни пропадал, выглядел не лучше, чем я, – бледный, всклокоченный, смурной и очевидно тоже не ждавший ничего хорошего от того, что поджидало нас в лесу.
Я притаилась у генерала за спиной, пока он раздавал приказы и скомандовал разойтись всем, кроме Солопа и его ближников. Им Эревин вкратце сообщил, что ему известно, кого именно они годами укрывают в городе.
Солоп побелел, как полотно, и взглянул на меня. Северянин перехватил его взгляд, оглянулся и уже привычно нахмурил брови.
– Если вы переживаете о том, что я осведомлён об этом из-за того, что кто-либо проговорился, то не стоит. Я пришёл к этим выводам сам. А сейчас прошу вашего честного ответа. От него будет очень многое зависеть, поэтому рассчитываю на вашу искренность.
Голова закивал, его примеру последовали остальные.
– Можем ли мы подозревать отца и братьев вашей ве… ворожеи?
Прежде, чем ответить, Солоп снова посмотрел на меня – долгим, немигающим взглядом. Перевёл светлые глаза на Эревина и покачал головой.
– Нет, ваше благородие генерал Эревин. Нет, ни Мелешер, ни его сыновья сроду Тахтару никакого худа не причиняли. Поначалу-то, конечно, всех переполошили. Мы ведь даже выгнать их порывались. Но Велена с Тусенной за ними смотрят чутко. Мы все можем вам в этом поклясться.
Стоявшие у него за спиной ближники одобрительно забормотали и снова принялись кивать.
Моя почти закружившаяся от облегчения голова всё-таки не помешала мне заметить – этот ответ позволил заметно расслабиться и самому вопрошавшему. Но вряд ли для генерала в конечном счёте будет иметь хоть какое-то значение, на кого охотиться. Зверь есть зверь, даже если по временам принимает человеческое обличье.
Небольшая лесная прогалина, на которой обнаружили тело, оказалась совсем неподалёку. Очень-очень близко к городским стенам. И со всеми треволнениями дня меня только сейчас посетила запоздавшая тревога о том, кто же мог попасть в лапы чудовища.
Генерал потребовал никому из местных к месту происшествия не приближаться. Солоп и его люди тут же засуетились, спеша обеспечить неукоснительное выполнение приказа. Обычно редко запиравшиеся городские ворота, ведшие в лес со стороны глухого угла, заперли. Даже охрану выставили – закрытый вход теперь сторожили тахтарские стражники в компании пары северян – для пущей надёжности.
Тело, а точнее, то, что от него осталось, лежало под старой поседевшей от времени елью, на самом краю прогалины. Запах влажной земли смешивался с острым запахом свежей крови.
Странно, вот только сейчас меня не выворачивало наизнанку от страшного зрелища. Кажется, за последнее время я слишком много всего испытала, и наступало благословенное онемение – порой человек просто не в состоянии принять сверх пережитого.
Часть нашего небольшого отряда разбрелась по окрестным зарослям в поисках любых зацепок. Мардаг и Вучко крутились рядом, рассматривая каждую травиночку.
Генерал пошагал прямиком под широченную еловую лапу, присел на корточки, разглядывая останки.
Я всё же не решилась подходить слишком близко, однако же невольно схватилась за свисавший с шеи амулет и легонько сжала. Жар внутри привычно взволновался, но не бунтовал. Да я бы и не позволила – генеральский браслет слишком близко.
Эревин какое-то время молча изучал останки и даже как будто к чему-то принюхивался.
– Да, ни волк, ни медведь такого бы не натворили. Ещё не до конца остыло, – сообщил он до жути будничным тоном. Боги, я и забыла, как должно быть привычно ему было видеть такое. Ему, столько лет изо дня в день жившему видами подобных ужасов.
Я подшагнула ближе. Надо всё-таки узнать, кто это был. Собираюсь я приносить хоть какую-то пользу или нет? Хоть что-то узнать о том, кто, как и почему сотворил такое?
Ох, Велена-размазня, доказывай хоть как-нибудь свою полезность!
– Значит, всё случилось совсем-совсем недавно?
– Определённо.
О-о-о-о, хвала всем богам Свободных земель. Резко захотелось присесть где-нибудь. Прямо-таки срочно, потому что ноги подкашивались от облегчения.
– Это не они, – всхлипнула я. – Моя родня тут ни при чём.
Эревин обернулся.
– Откуда такая уверенность?
Я постаралась выпрямиться под его пристальным взглядом – и это далось ой нелегко.
– Отец и братья оборачиваются только ночью в полнолуние. Иногда – в особые лунные дни, я их по календарю высчитываю. Днём – никогда. Не было такого. Этого они не умеют.
Генерал кивнул, принимая моё объяснение, но хмуриться не перестал.
– Тогда у нас, очевидно, ещё более серьёзная проблема.
– Потому что?..
– Потому что, как видишь, – он, видимо, настолько погрузился в раздумья, что снова перешёл на ты, – нечто умеет делать это при свете дня. Должно быть, возможностей и сил у него куда больше, чем у твоих родных.
Ох…
Глава 30
Мне всё-таки пришлось собрать всю свою волю в кулак и приблизиться к останкам, чтобы попытаться разобрать, кто же стал жертвой неведомой твари. К тому времени к нам присоединился Вучко, которому я по пути в лес успела вкратце рассказать о наших с генералом открытиях в книге, и подтвердил уже очевидное – обычные звери такого с жертвами не творят. Вдобавок кое-где на теле обнаружились следы человеческих зубов, будто этот некто напал, не дождавшись, когда завершится превращение.
– До того голодный был? – пробормотал себе под нос Эревин. – Или… неопытный. Видимо, для него всё это в новинку.
– Думаешь, с непривычки мог так лютовать? – Вучко осматривал траву возле тела, украдкой поглядывая на меня. – А что твой браслет? Что-нибудь уловил?
Эревин покачал головой.
– Похоже, он в состоянии реагировать только на чистый дар. Тут же… тут чёрт знает что такое.
Ну не только чёрт. Мы ведь что-то успели накопать в той страшной книге.
Вучко, повозившись, вытащил что-то из травы и поднял над головой – шнурок с нанизанными на него пожелтевшими клыками. И загадка жертвы тут же решилась.
– Исак.
– М? – Вучко взглянул на меня.
– Исак Рваное Ухо. Это его шнурок. Не помнишь, что ли?
Следопыт наморщил лоб, а потом просветлел.
– Бо-о-оги, а ведь и правда. Он всё по пьяни хвалился, что его отец волкам голыми руками клыки из пасти выдирал. То-то от его потрохов брагой тянет.
Я поморщилась, но как бы ни пыталась себя пристыдить, не вышло. Потому что от сердца само собой отлегло при мысли, что растерзали ни на что негодного пьянчугу, который то и дело напоминал о себе какими-нибудь выходками, а не так давно подумывал своих сдать только что нагрянувшим в город чужакам.
По всему выходило, он тут во хмелю бродил, вот и набрёл на неожиданную встречу, а возвращавшиеся из лесу с валежником тахтарцы случайно наткнулись на него по дороге домой.
Ну, положим, этот вопрос решён. Возникал другой – кто его загрыз?
Эревин словно отозвался на мои раздумья:
– Теперь бы выяснить, кто убийца.
– С моей роднёй, надеюсь, мы вопрос закрыли, – не сдержалась я.
Генерал внимательно осматривал ствол ели, под которой покоились останки, поэтому не удостоил меня взглядом:
– Твоя родня, выходит, ближе к природе. Они ведомы Луной. Этот – нет. Этот опаснее и, возможно, сильнее. И, что паршивее, может быть не один.
По коже невольно продрал мороз – до сих пор я об этом не задумывалась.
– Пропади кто-нибудь из Тахтара, – вклинился Вучко, – шум бы уже подняли. Хотя нет, прямо сейчас, наверное, и не скажешь. Тут зависит от того, когда пропал. Времени слишком мало прошло. Местные постоянно отлучаются куда-нибудь – хоть в лес, хоть за холмы. Этому учёта никто не ведёт. Может, кто из наших. Может, кто из окрестных селений. Вон, у Чёрного Лога целых три посёлка есть. Там тоже народу хватает – могли и оттуда кого-нибудь на опыты утащить.
