Текст книги "Ведьма для генерала (СИ)"
Автор книги: Лара Снежина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Я открыла глаза. Вспотевшие пальцы соскользнули с потеплевшего голубого топаза. У Вучко был такой виноватый вид, что невозможно было усомниться в его искренности. Он и впрямь верил в то, что я знала, на что он способен. А я, выходит, так заглядывалась на его карие глаза, что больше ничего вокруг не замечала. Да уж, хороша одарённая. Далеко бы пошла. Не будь ворожеей, одной породы с союзниками бунтовщиков и в придачу влюблённой дурой.
– Прости.
– Нет, – я замотала головой. – Нет, это ты меня прости. Я не знала. Ты мне не потому тогда особенным казался, что у тебя чутьё прорезалось. Совсем не потому.
Он вскинул голову. Наверное, понял, о чём я говорила. Да толку-то теперь. Что было, то давно прошло, и возврата к этому не было. И ни его тогдашний побег, ни его теперешнее возвращение этого не меняли.
– Не смотри на меня так. И большего не жди. Скажи лучше, раз это твоя прямая обязанность – одарённых выискивать и отлавливать, что со мной-то делать будешь? Молчать, значит, ослушаться приказа.
Теперь он смотрел хмуро, почти зло:
– Я не собираюсь тебя выдавать, если ты об этом. Ты – ворожея, божья невеста, защитница города. Ты обет принесла использовать свои умения только на благо. Ты никому не стала бы причинять зла. Я тебе верю. Я тебя знаю. Этого достаточно.
Даже интересно, устроит ли такое объяснение сурового генерала, если правда вдруг раскроется? Но если так, это его решение. И я ему за него благодарна больше, чем можно было передать словами.
Но оставалось кое-что ещё. Кое-что, о чём я попросту боялась спрашивать. Боялась до одури. Но не знать, оставаться в неизвестности было, кажется, ещё хуже.
– А что насчёт моих родных? Что насчёт отца и братьев? Они подпадают под приказ?
Вучко отвернулся, с напускным безразличием пожал плечами.
– Этого я не знаю. Нам генерал ничего об этом не говорил. Приказ был чёткий – добивать недобитков, зачищать их союзников, выискать и доставить ко двору тех, кто готов принести присягу и поклянётся не чинить зла Империи и её подданным. Вот и всё.
Я даже засопела от досады. Да почему же всё, что касалось этого Эревина, выходило таким запутанным и сложным!
– И многих вы… – я сглотнула горькую слюну, – добивали? Многих зачищали?
Собрание на площади у хором Солопа прошло без Вучко. Откуда бы ему знать, что говорил о походе своего отряда генерал. Но он не мог не знать, что с собой отряд не привёл ни одного одарённого. Ни за что не поверю, что на все селения окрест не отыскалось никого, кто согласился бы отправиться ко двору для присяги, лишь бы ему оставили жизнь.
– По пути всякое было, – уклончиво ответил Вучко. – Нескольких точно уложили, но они и не сдались бы миром. Думай, что хочешь, но если бы мы их не прибили, я бы здесь сейчас с тобой не сидел.
– И что же, никто из них и не подумал просить пощады?
– Ну, нескольких, знаю, генерал с сопровождением отправил ко двору. Когда мы к Предхолмью подходили.
Хм… Значит, на великодушие северян всё-таки можно рассчитывать.
– Что задумалась? Велена, ты пойми, мы воины. Это наша обязанность…
Я замотала головой:
– Да нет, нет, я… понимаю. Просто генерал Эревин говорил с городскими на площади. И сказал, что по дороге сюда им никого убивать не пришлось.
Вучко помолчал. Не стал своего командира выгораживать, хотя я ждала, что всё же начнёт.
– Это тебе лучше у него спросить, почему он сказал такое. Я свои соображения оставлю при себе. Не моего ума это дело – за его слова отвечать.
Выкрутился, бесёнок.
Он посидел ещё немного, молча наблюдая за моей работой, а потом ушёл, сославшись на то, что у него тоже дела. В этом-то я как раз не сомневалась. Судя по тому, о чём судачили в городе, генерал Эревин действительно не собирался прохлаждаться – северяне чуть ли не каждый день сновали не только по Тахтару, но и за его пределами. Поход в лесную чащу был делом времени. Рано или поздно они соберутся пройтись и по баронским наделам.
Я накрыла последнюю склянку промасленной бумагой, надёжно примотала её отрезком бечевы. И уже было собиралась вознаградить себя за труды чем-нибудь съедобным, когда дверь в сенях распахнулась и с грохотом захлопнулась.
Я подскочила со скамьи, как раз когда в кухню ввалилась запыхавшаяся Тусенна.
– Няня?..
– Ой, дитятко, – она хватала ртом воздух и силилась сказать что-то ещё. Я подхватила её под локоть и довела до скамьи, усадила. Руки вдруг затряслись, да так, что я едва сумела наполнить водой кружку.
Тусенна жадно глотнула, поставила кружку на стол и медленно выдохнула. Взглянула на меня, и моё сердце подпрыгнуло к горлу.
– Северяне из лесу… вернулись. Говорят… говорят, кого-то с собой притащили.
За шиворот мне будто сунули охапку снега.
– Шли со стороны глухого угла.
Глухого угла… где стоял дом моих родителей.
Я сорвалась с места и, как была, в домашнем запачканном платье, бросилась прочь из дома.
Глава 14
Я птицей слетела с холма и только выбежав на боковую улочку Тахтара, по которой можно было в обход добраться до кузнечной улицы, где стоял гостиный дом, заставила себя замедлить бег. Если кто-нибудь увидит меня в таком виде, бес знает что подумают. Связно мыслить удавалось с большим трудом.
Кто это был? Кого они могли притащить? Кого-нибудь из прятавшихся в лесу баронских союзников? Или… нет-нет-нет, только не….
Око Малара понемногу скатывалось к закатной стороне неба. Послеполуденные лучи ласково гладили землю, в воздухе пахло нагретой землёй и первыми весенними травами.
Только не их.
Я кралась окольными улочками, благодаря всех богов Свободных земель за то, что никто не попадался мне на пути.
Вдали уже виднелся дом Силевера. Самого кузнеца, обычно трудившегося в это время дня под навесом, видно не было. Но шум я слышала. Он доносился откуда-то справа, и я уже собиралась метнуться туда, но из-за поворота, по той самой тропке, которая вела к моему старому дому, шагал генерал Эревин. В простой кожаной куртке и штанах, препоясанный широким боевым поясом, на котором крепились ножны с мечом.
Я влетела под крышу ближайшего дома и замерла. Сердце колотилось в горле, глаза заливал пот. Я шарила взглядом по его высокой фигуре, пытаясь разглядеть на лице или на белой рубахе следы борьбы или крови.
Ничего?.. Или просто слишком далеко и отсюда наверняка не разглядеть.
Откуда-то сбоку, справа что-то зашумело. Послышались мужские крики, и северянин ускорил шаг. Выкрикнули его имя. Что-то загрохотало.
Я отерла рукавом лоб, отлепилась от стены и на мгновение замерла. Выругалась сквозь зубы и тут же попросила за это прощения у богов.
Раз уж теперь я точно знаю, кто он, их ищейка, то даже если почует магию, не выдаст.
Вдохнула, выдохнула. Схватилась за топазовый амулет.
Главное, хоть чуточку сосредоточиться, направить мчавшиеся по жилам раскалённые потоки в одно русло и… и услышать.
Сначала окружающий мир упрямился, не поддавался. Тело, ещё недостаточно и кое-как натренированное, отказывалось менять свою привычную работу.
Но под нажимом воли наконец сдалось.
Дыхание замедлилось, внутренний поток плыл тягучей, послушной лавой, уже не грозившей выплеснуться из берегов.
И я начинала слышать… Что-то, что-то неразборчивое. Гомон… мужские голоса… крики… возню… «Ох, чтоб… держать-то можешь?! Да я… а ты… тяни!» И все слова вдруг заглушил нечеловеческий, полный отчаяния вой.
– Да чтоб вас всех бесы забрали! – взвизгнула я и, подобрав подол, припустила на звук.
Непонятное творилось на заднем дворе гостиного дома, куда быстрее и легче всего было попасть, нырнув в зазор между соседствовавшими домами Селивера и старика Яргена, державшего скобяную лавку.
В обычное время, когда гостиный дом пустовал – то есть почти всегда, – в расположенном тут обширном сарае хранили разное старьё, но с тех пор, как здесь поселили северян, весь хлам из сарая выгребли, а строение гости приспособили под свои нужды. Какие, я понятия не имела. До сих пор.
Сейчас у недавно подновлённых дверей сгрудились галдевшие воины. Генерала я среди них не увидела. Значит, он уже внутри.
Из-за стоявшего гама разобрать, что происходило, не представлялось возможным.
Вознеся последнюю молитву всем богам и отряхнув прилипавший к ногам подол, я пошагала прямиком к сараю.
Прошу вас, прошу вас, все боги Свободных земель, только не их, только не моих родных…
Несмотря на творившийся внутри и около сарая кавардак, меня заметили. Воины принялись толкать друг друга локтями и оборачиваться. «Ведьма, ведьма» поползло по их рядам.
Я расправила плечи и шага не сбавила. В конце концов, что это я веду себя как перепуганная, сходящая с ума девчонка? Я одна из тех, кто отвечает за этот город и кто ответственен за благополучие и сохранность всех его жителей. Всех без остатка.
Я остановилась в нескольких шагах от сгрудившихся у дверей северян, ухватилась потными ладонями за подол.
– Что здесь стряслось? Шум слышен с улицы.
Голос почти не дрожал, зато чуть не срывался. Мне и впрямь едва хватало воздуха. На мой вопрос отвечать не спешили, и вот это уже было настоящей пыткой.
– Пропустите. Пропустите меня к генералу.
Северяне зашевелились, когда я пошла прямо в толпу. Мне ничего не отвечали и – создавалось такое впечатление – исключительно потому, что никто из стоявших снаружи толком и сам не знал, что происходит.
Когда я дошла до двери, кто-то из солдат бухнул два раза в неё кулаком. Оттуда почти сразу же послышалось грубое: «Ну?»
– Пропусти госпожу ведьму! – гаркнул стучавший.
– Ведьму? – удивились с той стороны.
– Ведьму! Ведьму для генерала!
Невзирая на все свои волнения, я даже поморщилась. «Ведьму для генерала». Ну что за изящная формулировка…
За дверью продолжали шуметь, и я начинала по-настоящему терять всякое терпение, но тут дверь всё же отворилась. На меня взглянул перемазанный грязью и кровью рыжий бородач, мотнул головой, мол, заходи.
Я без раздумий юркнула внутрь.
Глава 15
Поначалу полутьма меня ослепила, но я зажмурилась, ухватилась за амулет – вспышка жара в области сердца погнала вверх по груди, к шее, к глазам волну чистого пламени. Сейчас, когда внутри бурлило всё вперемешку – магический дар и телесные силы – мне без особенных усилий удалось обуздать строптивую силу и направить её туда, куда требовалось именно сейчас.
Я разомкнула веки и похвалила себя. Обострившееся зрение позволяло без труда рассмотреть всё в подробностях.
Оставалось только осознать, что я вижу. Я даже подалась вперёд, но впустивший меня воин положил свою тяжеленную лапищу на моё плечо, удерживая рядом с собой. Я едва не присела под её весом, но ощущала, в его действии не было никакой угрозы. Он пытался меня оградить от чего-то.
Я послушно замерла. Кровь ещё шумела в ушах, но теперь я различала чьё-то сбивчивое, тяжёлое дыхание. Кто-то рычал, поскуливал и возлился далеко в дальнем углу. Но увидеть, что там творилось, не представлялось возможным – сарай на две неравные части делила доходившая до потолка перегородка, а импровизированный предбанник загромождали сундуки, седельные сумки и прочий скарб, сгруженный солдатами здесь, чтобы, очевидно, не захламлять гостиный дом.
Я взглянула на северянина и кивнула, мол, буду осторожна. Он убрал ладонь с моего плеча, и я сделала несколько шагов на звук. В рассеявшемся мраке обогнула перегородку и едва не зажмурилась от света – эта часть сарая хорошо освещалась благодаря затянутому белой холстиной проёму в стене. Раньше его здесь не было. Северяне даром времени не теряли, умудрившись превратить обширный сарай в подобие комнаты для собраний. В расчищенном от всего лишнего помещении стоял грубо сколоченный стол, стульями служили колоды. На стенах висело оружие, с потолка плашмя свисало старое колесо от телеги с налепленными на него свечами, на столе лежали какие-то свитки и бумаги.
Из полутьмы дальнего угла мне навстречу выступил генерал Эревин. Вид у него был слегка растрёпанный, широченная грудь ходила ходуном, а на скуле темнел кровоподтёк. В дальнем углу кто-то продолжал поскуливать и возиться. И даже моё обострившееся зрение не позволяло мне рассмотреть, кто или что.
Генерал кивнул мне:
– Госпожа. Что вас сюда привело?
Это почему-то раздражало. Северянин с непринуждённой лёгкостью менял манеру обращения. То обращался на ты, словно мы знали друг друга всю жизнь. То снова начинал выкать, как будто прочерчивая границу. Давая понять, что сейчас не до любезностей.
Но сейчас не ко времени и не к месту было подмечать эти дурацкие детали.
Я облизала пересохшие губы. Он в любом случае меня выручил, заговорив. Иначе так и стояла бы столбом, соображая, как заговорить. Все мысли устремились к возне в углу.
– Вы подняли страшный шум. Я услышала, что сюда кого-то потащили, и пришла узнать, что здесь творится.
Все силы уходили на то чтобы не вытягивать шею, чтобы разглядеть, кого от меня прячут.
– Вы что, схватили кого-то?
Он ответил не сразу. Долго, мучительно долго раздумывал, чтоб его!
– Возможно. Но это наше дело. Мы занимаемся тем, ради чего сюда пришли.
Такие объяснения никак не помогали делу. Воображение начинало рисовать страшные картины. Любое слово северянина сейчас звучало как угроза.
Я триста раз прокляла себя за то, что кинулась сюда вместо того, чтобы броситься домой к родным и проверить, в порядке ли они.
– Ошибаетесь. Вы занимаетесь своими делами в моём городе. Тахтар под моей защитой и все, кто живут в нём, тоже под моей защитой. Поэтому кого бы вы ни схватили…
Он будто поймал меня на этой паузе. Я запнулась, а он едва заметно склонил голову набок и прищурил серые глаза.
– А кого, как вы думаете, мы схватили?
Дыхание перехватило.
– Я… откуда бы мне знать? Но я услышала, как этот кто-то кричал. Этого достаточно, чтобы усомниться в его безопасности.
Генерал хмыкнул, обхватил своё правое запястье и потёр, будто оно ему чем-то досаждало.
– Ваша наблюдательность достойна всяческих похвал.
Да он издевается…
– Как и ваша исполнительность. Вы с таким тщанием приводите в исполнение императорский приказ, что это, повторяю, заставляет меня тревожиться за сохранность здешних жителей.
– Здешним жителям не о чем переживать.
– Не могу сказать, что мне так уж легко поверить вам на слово.
Тёмные брови съехались к переносице. Он заложил руки за спину, полы кожаной куртки разошлись ещё шире, а с ними и распахнутая на груди рубаха. Да что у этих северян за привычка такая – шататься на людях вот так, с душой нараспашку?
Я отвела глаза от «души» и посмотрела ему в глаза.
– Вы начали знакомство с нами с намеренного обмана, генерал.
– Я мало кому спускаю голословные обвинения, госпожа, – в низком голосе прорезались ледяные нотки. – Соизвольте объясниться.
В углу как будто всё стихло. Или просто стук сердца так сильно бил по ушам, что я просто ничего не слышала, кроме голоса северянина. Но это странным образом успокаивало. Кто бы там ни лежал, если бы он страдал, если бы ему было больно, и он услышал мой голос, он наверняка дал бы знать.
– На площади в день вашего прибытия вы заявили всему Тахтару, что до сих пор не изловили и не предали суду мечом никого. Но я слышала другое.
Он на мгновение замер, потом вдруг хмыкнул. Его лицо смягчилось.
– Вот вы о чём. Мы пережили пару стычек по пути сюда, верно. Но к поселянам это никак не относилось. После битвы на Эрсейском плато мы ещё несколько дней преследовали противника. А потом те, кому удалось-таки выжить, пытались нас контратаковать, – он помолчал и добавил. – В одиночку. Пожалуй, так выглядит отчаяние.
Он не дал времени на то, чтобы во мне проклюнулся пусть лёгкий, но всё же стыд за свою подозрительность.
– Подозреваю, Волчонок рассказал?
– Волчонок? – я заморгала. – А… ах, Вучко.
– Вучко? – настал черёд удивляться Эревину. – Это разве имя?
Я потупилась.
– Нет. Это прозвище я ему дала. Задолго до того, как вы назвали его Волчонком.
– Догадываюсь, – отчего-то вдруг тихо отозвался Эревин.
– Но почему Волчонок?
– Это прозвище он получил почти сразу же, как прибился к войску. Вышел к нам голодный, тощий, дикий, долго волком держался.
И совершенно неуместная пауза в нашем разговоре грозила затянуться до неловкости, если бы в углу снова не завозились. А потом меня прямо до нутра пробрал протяжный утробный вой.
Эревин обернулся, и я решила действовать. Собрав подол в кулак, метнулась вперёд и… едва не врезалась в выставленную передо мною руку.
– Назад! – рявкнул северянин, и я невольно отшатнулась. – С ума сошла?
Вот таким я его ещё не видела.
– Кого вы там держите, бес вас задери? – я уже тоже едва не рычала. – Если не хотите показывать, я позову кого-нибудь из солдат и…
Он вдруг склонился к моему лицу, серые глаза превратились в льдинки.
– Не забывайся, женщина. Генерал здесь я, и только я раздаю приказы своим солдатам.
Нет, уж лучше пусть выкает. От такого перехода на ты мороз продрал по коже. Но я лишь выше вздёрнула подбородок.
– И мне прямо сейчас следовало бы приказать им выставить тебя отсюда. У меня слишком много других забот, чтобы взваливать на себя ещё и обязанности телохранителя для глупой ведьмы.
Этот человек несколько лет провёл в боях и сражениях, он привык отдавать приказы. И привык, чтобы его приказы выполняли. Беспрекословно.
Но вот беда – я не любила подчиняться. К тому же время боёв и сражений прошло.
Вряд ли я соображала, что творила, поэтому его слова о глупой ведьме, возможно, в чём-то даже были правдой.
Потому что я встала на цыпочки, так что мы едва не ткнулись друг в друга носами, и прошипела:
– Так просветите меня, генерал. Излечите мою глупость.
Я не сводила с него взгляда, и лёд в серых глазах начинал таять.
– Знать, за что-то я сильно не угодил Творцу, раз мне выдалось иметь дело с такой упёртой ворожеей.
Он вдруг скользнул взглядом по моему лицу, потом отступил и скомандовал:
– Держитесь, ради бога, рядом.
Да, помню что-то там про телохранителя. Но настроение язвить пропало. Я кивнула и без лишних пререканий пристроилась у него за спиной.
Мы приблизились к терявшемуся в тенях закутку. Увидеть из освещённого места, что тут творилось, я не могла, потому что угол занимала просторная клетка, накрытая дерюгой. Издали и не разглядеть.
Я осторожно выглянула из-за генеральской спины – сквозь прутья с громадной морды на меня уставились круглые жёлтые глаза.
Волк.
Дорогие друзья! Подписывайте на автора и добавляйте книгу в библиотеку, чтобы не потерять и оперативно получать уведомления о новых главах.
Глава 16
Зверь какое-то время рассматривал нас с настороженностью, потом наклонил морду и поскрёб пол между прутьями, ткнулся в него носом, фыркнул.
– Его изловили сегодня. Рыскал на окраине леса.
– Он ранен? – тихо спросила ворожея. Видимо, её настолько поглотил вид их «пленника», что она так и осталась стоять у него за спиной, ухватившись своими тонкими пальчиками за его предплечье. На нём вообще-то была толстая кожаная куртка, но прикосновение каким-то образом чувствовалось даже сквозь неё.
Арес кивнул.
– Мы не успели осмотреть его как следует. Прежде…
Бес его знает, стоило ли выкладывать ей эту информацию, но, возможно, она могла бы помочь. Сейчас любая помощь была бы кстати, а местные рано или поздно всё равно узнали бы, что пришлые не голыми руками и добрым словом пришли сюда охотиться.
– Прежде мы его на время усыпить пытались. Но эта штука действует непредсказуемо.
Он отвёл в сторону правую руку и отдёрнул вверх рукав куртки – на запястье мягко засветился с виду простой серебристый браслет с рядами насечек и узким бирюзовым желобом посередине.
Ворожея вышла у него из-за спины и, на время позабыв о волке, уставилась на браслет. Хотела было дотронуться, но, видимо, опомнившись, отдёрнула руку и вместо этого зачем-то потёрла ладонью рёбра. Потом подняла на него свои огромные зелёные глаза.
– Что это?
– Изобретение соборных мастеров. Из наших земель дар ушёл слишком давно, чтобы надеяться на его чудесное возвращение. Справляемся собственными силами. Первые образцы изготовили ещё в разгар войны. Тогда же улучшили святые литании на доспехах.
– Святая руда, животное масло и молитвы? – деловито спросила она и вновь склонилась над браслетом, вертя головой и так, и эдак, чтобы рассмотреть его со всех сторон.
Он едва сдержался, чтобы не присвистнуть. Кажется, колебания по поводу того, стоит ли делиться с ней этой информацией, были бесполезны.
– Неожиданно…
Она снова посмотрела на него – на этот раз почти насмешливо.
– Гадаете, откуда ведьме из южного захолустья может быть известно подобное?
– Допустим.
Она заложила руки за спину и покачалась на носках.
– У нас тут не такая глухомань, как вам кажется.
Вспомнился вдруг относительно недавний разговор с Волчонком, и Арес про себя усмехнулся.
– Читать, значит, любите?
Его вопрос вызвал странную реакцию. Вся насмешливость с её лица исчезла. Она вдруг суетливо заправила за ухо выбившуюся из толстенной косы прядь. Щёки порозовели.
Что за…
Арес нахмурился и едва не выругался вслух. Она, что ли, вообразила, он с неё спрашивать будет за чтение ярморочных книг? Откуда в народе пошла молва про то, что имперские войска едва ли не казнят за хранение, изучение и продажу старых манускриптов и трудов мейстеров, он не знал до сих пор.
– Изучать книги старых мастеров – не преступление. Волчонок говорил, что вы зачитывались ими на ярмарках.
– Вашему солдату стоило бы почаще держать язык за зубами, – проворчала ворожея, но всё-таки кивнула. – Читала об опытах с рудой из шахт в Багровых горах. Но это было давно. Немудрено, что с тех пор ваши мастера сильно продвинулись. Что он даёт? Что умеет?
Она бросила на него быстрый взгляд и добавила:
– Если это не тайна, конечно.
Даже если и тайна, возможно, ей он мог её раскрыть. В конце концов, того же однажды он может попросить и у неё. Особенно в вопросе, касавшемся их нынешней лесной добычи, на которую, очевидно, всё-таки подействовал браслет – волк скрутился клубком в своей клетке и больше не издавал ни звука.
С чего бы, интересно, в нём проснулась эта тяга с ней пооткровенничать? То ли доверчивость Волчонка к своей подруге детства настолько заразна, то ли на него действовали какие-то её чары.
– Все отряды императорской армии, за особые заслуги получившие именную сигиллу, получают дополнительную поддержку в виде таких артефактов.
Она кивнула.
– Поэтому вы – «Медведи».
Оставалось лишь в который раз подивиться её наблюдательности.
– Верно. Эти браслеты, если в правильном порядке коснуться разных засечек, дают слабую вспышку энергии. Масло – вытяжка из желёз горного грифона – позволяет концентрировать эту энергию и направлять силой мысли. Хитрая конструкция. Требует усиленных тренировок и не всегда надёжна, но это уже намного лучше, чем ничего. Умеет всякое, но до ума ещё не доведена.
Она слушала очень внимательно, время от времени кивая. И вид у неё был, как у какого-нибудь из столичных школяров, изучавших дар и магические науки в тамошних высших академиях.
– Вы пытались его утихомирить, – догадалась она.
– Вроде того.
– Что ж, – она отступила от него на шаг, бросила взгляд через плечо, – у вас неплохо получилось. Я, видимо, кгм… видимо, должна извиниться за излишнюю напористость и резкость.
И вот она, снова возвращалась та самая чопорная ведьма, которую он повстречал почти месяц назад в домишке на вересковом холме. Сама холодность и отчуждённость.
– Я вас ни в чём не виню. Вы имеете право переживать за всех горожан, раз уж они под вашей защитой. Волк – уже не ваша забота.
Ворожея вдруг снова вся напружинилась:
– То есть что значит… то есть вы его хотите что, замучить?
Да чтоб тебя… рано, слишком рано заводить об этом разговор. Он хотел попросить её о содействии, но позже. Кто тянул за язык?
А её содействие, скорее всего, таки понадобится – Арес в который раз прокрутил на запястье браслет. Ворожея настороженно проследила за его движением.
– Чем дольше я нахожусь с ним рядом, тем сильнее нагревается эта штука. Подозреваю, лесной зверь скрывает от нас какие-то тайны, и если они связаны с даром, я не имею права их игнорировать.
Он хотел добавить, что мучить зверя никто не собирается, что как раз и хотел попросить её помощи. Возможно, в арсенале здешних ворожей есть что-то, что помогло бы выяснить, чем так примечателен этот волк, но девчонка вдруг снова схватилась за бок.
– Вам нехорошо?
Ворожея тут же отдёрнула ладонь от рёбер. Вся краска сошла с её лица.
– Вот ещё! Я в полном порядке. Со мной всё хорошо. Просто вы… вы рассуждаете как живодёр, понятно вам?
Замечательный вывод. И это невзирая на всю её наблюдательность.
– Я не собираюсь его мучить, но я должен знать, что с ним не так.
– Вы держите его в клетке, мучаете его своим браслетом.
– Предпочитаете, чтобы я его выпустил, и он откусил вам голову?
– Не смешно, – поморщилась она. – Не шутите. У вас это очень скверно получается. Просто отстаньте от бедного зверя. Ваши солдаты притащили его сюда волоком, ни с того ни с сего. Зачем? Чем он им приглянулся, если и бродил по окраине. У нас лес кругом, если вы не заметили.
Она тараторила, как заведённая. Нервничала. Жутко нервничала. Так сильно распереживалась из-за несчастного волка?
Кожа под браслетом зудела всё сильнее.
Он не собирался делать ничего из того, что всё-таки сделал. Всё случилось как-то само собой.
Арес одним шагом преодолел разделявшее их расстояние и навис над ней, внимательно рассматривая побледневшее лицо в ореоле медово-золотистых растрепавшихся волос.
– Вы так разволновались, что в пору заподозрить, будто этот волк – не единственный, кто скрывает от меня свои тайны.
Ворожея застыла с таким воинственным видом, словно ожидала атаки, словно готовилась с ним воевать, и если нужно будет, кулаками. Возможно, это и подтолкнуло его сказать то, что он сказал.
– Так что вы от меня скрываете, госпожа ворожея?
Она продолжала на него смотреть, упрямо сжав челюсти. Нет, ничего не скажет.
– Вы ведь любите читать, – Арес чуть склонил голову, продолжая рассматривать её лицо. – Читали о старом обычае северных островов? Когда мир был молод и дар ещё не покинул северные земли, наши предки верили, что у тех, кто лгал о чём-то очень важном, луна выбеливала на теле родимое пятно или выкрашивала сединой прядь в волосах. Частица дара откликалась в каждом и не позволяла лжи понапрасну ссорить людей.
Его взгляд соскользнул на её шею и ниже, потом поднялся к её волосам, будто всерьёз собирался выискать в её огненной гриве ту самую лунную прядь.
Вряд ли сейчас он смог бы заставить себя остановится. Разум будто отключился.
– В южных землях дар пылает до сих пор. А значит, луна может вас не пощадить, – он выдержал паузу. – Вам что-нибудь известно об этом волке?
На бледных щеках ворожеи разгорался румянец. Ещё мгновение, и в ней проснётся та самая лесная кошка – вторая сторона её натуры, умело прятавшаяся за чопорным фасадом хранительницы города, чьей-то там невесты и скромной ворожеи с верескового холма.
– Да как вы…
С сожалением приходилось признать, что даже вздумай она влепить ему пощёчину, Арес не стал бы уворачиваться. Возможно, он её заслужил. Возможно, она ему ни в чём не лгала. Возможно, этот импровизированный допрос грозился выйти из-под его контроля.
– Вы с-с-с-с ума сошли…
Она тяжело дышала, но продолжала стоять перед ним, будто не смела позволить себе ни пяди уступить ему в этом странном споре.
– Ничуть. На северных островах действительно в это верили.
– Мне это совершенно безразлично, – прошипела она. – Вы ни с того ни с сего обвиняете меня во вранье! Да как вы…
– Не обвиняю. Я всего лишь задаю вопросы…
– Можете засунуть все свои вопросы себе…
– Гарнэ!
Они оба вздрогнули. Девчонка так и вовсе едва не подскочила к потолку. Арес выругался сквозь зубы и отшагнул прочь от своей визави.
Продолжение следует…
Глава 17
Из-за перегородки вылетел запыхавшийся Волчонок. Увидев ворожею, он распахнул глаза:
– Велена?..
Раскрасневшаяся – наверняка от возмущения – ворожея сердито одёрнула подол зелёного платья и посмотрела на его солдата с видом строгой матери.
– Здравствуй.
– Здравствуй. А что ты тут делаешь?
Свой ответ она адресовала Аресу, но даже не взглянула в его сторону:
– Уже ничего. Доброго дня.
– И вам, госпожа ворожея, – отозвался генерал.
Она кивнула куда-то в пустоту и направилась к выходу, потом вдруг остановилась, полуобернулась и бросила:
– А над зверем издеваться не вздумайте. Он находится на территории Тахтара, а значит, под моей защитой.
– Не подскажете, с каких пор я перешёл из-под руки Его Императорского Величества под ваше личное командование?
Он всё-таки добился своего – она повернулась к нему всем своим стройным телом и с обманчивым спокойствием произнесла.
– С тех самых пор, как вы вышли с этой стороны холмов, генерал Эревин. Ваш государь сейчас очень далеко, а я – очень близко. Не советую вам со мною ссориться.
Волчонок раззявил рот и переводил ошалевший взгляд с него на свою подругу. Да, эта девчонка умела производить впечатление. И исключительно дабы отдать должное её храбрости и отчасти наивности, позволявшей ей не спасовать перед целым боевым генералом, Арес с невозмутимым видом ей кивнул.
– Приму это к сведению, госпожа. Со взятого вами под опеку драгоценного зверя ни шерстинки не упадёт.
Но она была не настолько наивной, чтобы не считать иронии. Потому что лишь фыркнула на его галантный ответ и пошагала прочь.
– Не успел добавить, что лично доставлю ей волка на экзаменацию, – огорчённо добавил Арес. – Но, кажется, я окончательно впал в немилость. Что думаешь, Волчонок?
Его лучший следопыт смог ответить ему лишь невнятным «Э-э-э…»
Арес в двух словах описал ситуацию и пока рассказывал, Волчонок внимательно его слушал и лишь изредка кивал, но скорее каким-то своим мыслям.
– Предполагаю, она вообразила, что наши притащили из лесу, не знаю, человека и пытают его… Будто совсем нас за зверей держит. Но когда увидела, что это волк, сменила гнев на милость. Правда, совсем ненадолго.
Волчонок подошёл к клетке и опустился на карточки, разглядывая спящего зверя.
– Думаешь, гарнэ, он какой-нибудь особый?
Арес снова потёр запястье, но сейчас скорее машинально.
– Пока сказать сложно. Браслет стал греться, но сейчас вроде бы печёт не так сильно. Или я привык, или потому что волк уснул. Как раз и думал позже расспросить об этом вашу ворожею. У вас что-нибудь эдакое в лесах водилось?
Волчонок ответил не сразу. Поднялся с корточек, вернулся к столу.
– Не припомню. Но то когда было. Может, сейчас что-нибудь и завелось. Конечно, стоит проверить.
– У ворожей есть для этого пригодный инструментарий? – Арес кивнул в сторону клетки. – Что-нибудь, чтобы выявить, чем он может отличаться от обычной зверюги?
