Текст книги "Ведьма для генерала (СИ)"

Автор книги: Лара Снежина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Сердце было не на месте. Они же собираются туда целым отрядом, все сплошь матёрые бойцы, в этих своих защитных печатях. Что им грозит? И тут же сама себе возражала: а кто сказал, что их противник встретит северян с голыми руками?

Вот только с чего я должна так переживать?.. Они мне что, родные, что ли? Но и тут находилось, что возразить. Не родные, конечно, но и чужими их уже не назовёшь. Тахтар постепенно привыкал к имперцам. Да и не стоило кривить душой – местные от вояк пока что ничего плохого не видали. Скорее уж наоборот. Доходило до того, что помимо очевидных своих обязанностей северяне охотно выполняли и всякие другие – генерал преспокойно отряжал своих солдат чинить крыши и заборы, таскать воду из реки и вообще всячески помогать местным по хозяйству.

Тут бы и поворчать, как в первый день, мол, совсем уж под имперскими гостями расстелились, но почему-то не хотелось.

И что со мной творится?..

Я добрела до распахнутых ворот конюшни, поздоровалась с подмигнувшим мне Армином, расспросила у него, где шатается Вучко, которому хотела рассказать о пропавших книгах, но оказалось, что его ещё затемно отправили проверить лесные тропы. Он должен был вот-вот вернуться с новостями, но не стоять же столбом, выжидая его посреди суматохи сборов.

Ладно, это потерпит. Сейчас бы разыскать генерала и расспросить об их дальнейших планах.

Я вошла в конюшню. Рассёдланные боевые кони «Медведей» всхрапывали, и в этом их всхрапывании чуялось откровенное недовольство. Отряд уходил в лес без них.

Ареса Эревина искать не пришлось – генерал стоял у дальних яслей, облачённый в кожаный доспех с металлическими вставками. Да уж, бродить по лесной чаще в тяжёлом боевом облачении вряд ли с руки.

Он склонил голову – слегка вьющиеся тёмные пряди закрыли лицо – и с чем-то возился, но в рассеянном свете конюшни так сразу и не разглядишь.

Я, наконец, догадалась опустить корзину, выпрямилась и с нарочитой энергичностью отряхнула ладони.

Эревин вскинул голову и нахмурил брови, будто одно моё присутствие находил неодобрительным. Очевидно, время от времени я умудрялась испортить ему настроение загодя.

– Принесла яблок лошадям, – я махнула рукой в сторону корзины. – Вы отправляетесь к Башням?

Он кивнул, но как-то рассеянно, будто его мысли что-то занимало. Впрочем, неудивительно. Волк, лесные находки, приезд генерала, пропавшие книги – пожалуй, такое кому хочешь настроение испортит.

– Выступаем через час.

Так скоро… Внутри неприятно захолодило.

– Когда планируете вернуться?

– Ничего не планируем. Будем действовать по обстановке.

И какой она ещё будет, эта обстановка… Чёрт бы побрал этих Баронов и их лесные тайны!

Я склонила голову набок, чуть вытянула шею, чтобы рассмотреть.

– Моя помощь не требуется?

Удивительно, но Эревин не стал возражать. Молча вытянул левую руку, сжимавшую концы алой ленты, петлёй обхватывавшей правое плечо.

Ах вот оно что.

Я приблизилась, без лишних слов схватилась за протянутые концы ленты, коротковатой и потому не слишком удобной для перевязывания в одиночку.

Он не успел убрать руку, и мои пальцы невольно проехались по тыльной стороне его ладони. По моему загривку будто кто-то прошёлся горячим, шершавым языком. Кожа пошла мурашками.

Я невольно подняла глаза на генерала, но он прятал взгляд, уставившись на ленту, и почему-то хмурился ещё сильнее.

Молчание начинало тяготить.

– А зачем эта повязка?

– Чтобы в случае боя отличить своих от противника. Мы до конца не знаем, кто и что нам противостоит. К общей свалке, да ещё в лесу, не мешает перестраховаться.

Я кивнула. Разумно. Сдвинула ленту чуть выше по плечу, чтобы лучше держалась.

– В Империи есть такой обычай… – он помолчал и, показалось, даже сглотнул, – такую ленту на турнирах обычно доверяют повязать только…

И он опять замолчал, будто не знал, как продолжить.

Генерал северного крыла армии Его Императорского Величества, обычно умевший быстро и доходчиво любому втолковать всё, что нужно, вдруг… растерялся?

А растерялся он потому что… что?

Нет.

Нет-нет-нет.

Велена, даже не смей. Не вздумай даже помыслить, что он… беги. Беги, Велена. Беги!

Закусив губу едва не до крови, я наскоро стянула концы ленты в узел и дрожащими пальцами заправила её остатки за повязку. Отступила. И не смогла поднять на него взгляд.

– Мы не в Империи, – пробормотала я и, как распоследняя трусиха, помчалась прочь из конюшни.

Мысли уже привычно сорвались в пляс, превращаясь в безобразную мешанину. У входа я едва не врезалась в кого-то, но не обернулась, даже когда меня окликнули. Наверное, я не сумела бы остановиться, навались на меня все солдаты, которые до сих пор сновали по двору.

О, все боги Свободных земель, что же это со мной творится?..

До холма я так и не добралась – по пути меня нагнали, схватили за руку и затащили в покосившийся старый амбар у развилки дорог, одна из которых вела к нашему с Тусенной дому.

Я даже вскрикнуть не успела.

Глава 34

Голова горела, сердце колотилось где-то в горле. Темнота сначала ослепила, но проникавший сквозь широченный дверной проём свет позволил рассмотреть моего «похитителя».

– Вучко?..

Он возвышался надо мной, и от того, как осунулось и потемнело его лицо, мне даже на миг почудилось, что я его с кем-то спутала.

– О боги, Вучко… Ты меня… до приступа меня доведёшь.

Я прижала руку к груди, пытаясь хоть немного отдышаться. Ну и день, однако, выдался. И чего мне, дуре, дома-то не сиделось? И чего я домой помчалась, если собиралась к отцу с братьями заглянуть?

Разговор в конюшне, кажется, все здравые мысли выбил из моей головы.

– Ты ведь из разведки? Что там? Видел что-нибудь?

Он мотнул головой, но в пояснения пускаться не стал.

– А этот генерал, который вчера прикатил, с вами отправится?

– Вряд ли, – наконец подал он голос.

Наверное, неудивительно, учитывая, что у них с Эревином отношения совсем не дружественные. Вот уж о ком бы я в этом походе совсем не переживала. Стоило ему тут появиться, как у меня книги пропали.

Я вдохнула и медленно выдохнула. Сердце прекратило попытки выскочить наружу.

– Знаю, сейчас не время, тебе некогда, но тут что-то странное творится. У меня кто-то стащил несколько книг. Прямо из дома.

Вучко ещё сильнее посмурнел.

– Книги из Башен?

Я кивнула:

– Вот я и думаю. Не дело ли это рук кого-нибудь, кто прибыл сюда с генералом? И дня здесь не пробыли, и такая пропажа. Думаешь, кто-нибудь мог им сказать, что у меня мейстерские книги хранятся?

– Велена…

Я с такой лёгкостью снова пустилась в раздумья о судьбе моих пропавших сокровищ, что совсем позабыла, зачем он меня сюда притащил. Зато он не забыл.

– …я вас видел.

Я захлопала глазами.

– Н-не понимаю. Кого это «нас»?

Он смотрел мне в глаза – мрачный и злой. Длинная нитка шрама белела на левой скуле.

– Вас с генералом. Я всё видел.

Внутри будто пропасть разверзлась, но я продолжала смотреть в его потемневшие от боли глаза так, словно не понимала. И в этом я не до конца лукавила, потому что кто бы мне самой разъяснил, что же было это самое «всё».

– Ты видел, как я помогла генералу повязать ленту ему на плечо.

Вучко вдруг хмыкнул – презрительно-насмешливо. Не припомню, чтобы прежде видела его таким.

– Ленту, ну да…

Он взъерошил и без того растрёпанные волосы и уставился куда-то мне за спину. На его лице по-прежнему играла презрительная усмешка.

Я скрестила руки на груди в бессознательной попытке защититься от его злости.

– Да что с тобой творится? Вучко! Взгляни на меня.

Он повиновался.

– Объясни, что значат твои слова.

– А мне кажется, это тебе бы неплохо объясниться.

– Мне? С чего бы? И, кажется, я уже всё тебе объяснила. Генералу требовалась помощь, я её оказала.

Карие глаза так и полыхнули от ярости. Он подался вперёд, склонился надо мной и процедил:

– За дурака меня держишь?

– Вучко, я…

– То-то я никак понять не мог, что вы всё кружите друг против друга. Разговоры эти, взгляды эти странные… Да не зайди я в конюшню, чёрт знает, чем бы твоя помощь ему закончилась!

Я не успела подумать над ответом. Размахнулась и влепила пощёчину. Ладонь едва не зазвенела от боли, и я, зашипев, прижала её к бедру.

Тёмно-русая голова дёрнулась, но он ни слова не проронил.

– Да как ты смеешь, змеёныш, такое даже вообразить! Ты забыл, кто я такая? Ты забыл, кому я принадлежу?

Он выпрямился и, как будто и не было никакой пощёчины, усмехнулся. На этот раз с горечью:

– Да уж не забыл. Такое забудешь.

– Тогда что же ты мелешь?

– А ты на меня голове и городу нажалуйся. Авось выкинут из Тахтара, и я снова из твоей жизни исчезну. Чтобы не донимать.

Я сжала горевшую руку в кулак, медленно разжала. Кожу пекло невыносимо.

– Так ты опять сбежать надумал. Теперь и от сослуживцев своих, из-под начала своего генерала побежишь, только чтобы боль свою не чуять?

Он пропустил мои слова мимо ушей, будто думал о чём-то своём. Даже в рассеянном свете было заметно, как налился темнотой отпечаток моей ладони на его щеке.

– Может, я и есть дурак. Дурачина полный. Думал, что-то изменить смогу. Вернусь победителем, и законы Империи что-нибудь здесь изменят. Освободят тебя от этой кабалы, отменят этот проклятый закон. Так ведь толку? Даже если бы и отменили, мне бы от того не легче стало, верно?

Он снова посмотрел на меня, скривил губы.

– Ты и свободной не меня бы выбрала, ведь так? Только вот что я тебе скажу, – он вдруг шагнул ко мне, вцепился руками в плечи, и я от неожиданности вскрикнула. – Я не готов тебя вот так просто ему уступать. Я никому уступать тебя не готов. Даже богу!

Пальцы впивались в кожу – ох и наставил он мне синяков.

– Пусти, Вучко.

– Не могу я, можешь ты это понять? – он встряхну меня так, что едва не клацнули зубы. – Пытался, сбегал ведь даже! И всё равно. Всё без толку. Все эти годы обратно тянуло.

На глаза навернулись непрошенные слёзы. И я никак понять не могла, злилась я на него или скорбела.

– Знаешь ведь, что ничего из этого не выйдет. Знаешь ведь. Вучко, я божья невеста. Это ничего не изменит. Отпусти. Как бы тебя не хватились.

Он мотнул головой, но хватку не ослабил.

– Говори что угодно, я не отступлюсь. Пройдена черта, Велена. Почти что пройдена. Я ведь ради тебя и до конца пойду. На всё пойду, понимаешь? Ни перед чем не остановлюсь. И если нужно пожертвовать чем-то, пожертвую, – он усмехнулся собственным словам. – Чем-то… да всем пожертвую!

Скользкий холод прокатился по спине, я одеревенела.

– Вучко, не говори так. Я никогда ни о чём подобном тебя не просила. Никогда не просила тебя ничем жертвовать ради меня.

– Ну, это не в твоих силах – приказывать мне, что делать. Если отыщется способ, я через всех переступлю. И Тахтар мне больше не закон.

Я наконец сумела высвободиться из жестокой хватки. Его последние слова давили на меня, будто в самую душу тяжеленных камней накидали.

– От города, который тебя вырастил, от родины своей отречься готов. И ради чего? Ради несбыточной мечты?

Слёзы бежали по щекам, но я их не отирала. Внутри поднималась давно копившаяся обида, которую я с такой лёгкостью позабыла, когда впервые увидела его после стольких лет.

– Ты просишь от меня невозможного. И после чего? После того, как сбежал от меня на годы! Я не знала, жив ты или нет. Не знала, что с тобой сталось. Но вот ты вернулся и сам всё решил – и за себя, и за меня. Ты хоть раз-то за всё это время задумался о том, а мне это нужно?

Он вскинулся, посмотрел на меня так, будто боль от пощёчины настигла его только сейчас.

– Значит, я был прав! Значит, генерал…

– Да при чём тут генерал?! – взвизгнула я и от бессилия даже топнула ногой. – О тебе ведь речь, дурачина! О трусости твоей, об упёртости, о твоём нежелании слушать никого, коме себя самого!

Горло вдруг будто склеилось. Я всхлипнула и отёрла мокрые щёки рукавом.

– Не нужны мне твои жертвы. Мне нужен друг. Верный друг. Который поймёт и поддержит. Который поможет. Больше мне от тебя ничего не нужно.

Но он словно меня уже и не слушал. Смотрел куда-то в сторону, сжав кулаки.

– Не смогу я больше быть тебе другом, – отозвался глухо, почти безжизненно. – И рядом с тобой никого не потерплю. Это я про себя понял точно.

Своими словами он будто всаживал в моё и без того болевшее сердце углу за иглой.

– Значит, это твой выбор. Я уже сказала – неволить ни в чём я тебя не буду и жертв от тебя никаких не приму.

Вучко хмыкнул, пнул носком сапога дощатый пол и выпрямился, будто наконец что-то про себя окончательно решил.

– Ну, значит, решено. Значит, за черту.

Я не успела спросить, что могут значить эти слова. Он пошагал мимо меня к выходу из амбара.

– Вучко… Вучко, постой!

Он оглянулся в проходе, прежде чем исчезнуть из виду:

– А книги, о которых печёшься, – припечатал ладонь к деревянной стене. – Те книги можешь не искать. Всё равно не найдёшь.

Глава 35

Алексис взирал на меня, как на умалишённую, в широкой распахнутых карих глазах читалось полнейшее недоумение.

– Я знаю, что генерал Эревин вам доверяет, – тараторила я, стараясь не повышать голос, чтобы не привлекать лишнего внимания остальных солдат во дворе гостиного дома. – Поэтому вы наверняка можете выделить мне сопровождающего. Это очень важно! Очень!

Северянин тряхнул светлой шевелюрой – он, конечно, и не подумал так просто поддаваться на мои уговоры.

– Госпожа ве… ворожея, вы можете передать всё мне и, будьте уверены, я слово в слово передам ваше послание генералу, как только он вернётся.

Как только он вернётся. Ха!

Тем более что пересказать случившееся во всех подробностях и с объяснениями я могла только лично. Особенно когда удостоверилась в том, что после нашего разговора в амбаре северяне выдвинулись в лес без Вучко.

– Не пойдёт. К тому же, поймите вы, дело очень срочное! Мне известно, почему они отправились в разведку без ищейки. И эта информация может иметь критическое значение для их вылазки.

Я не прогадала, поставив на добросовестность и чувство ответственности этого солдата. После моей последней фразы Алексис позволил себе поколебаться всего пару мгновений. Едва слышно выругавшись сквозь стиснутые зубы, он пошагал в дом и вернулся удивительно быстро, на ходу натягивая усеянную круглыми стальными заклёпками бригантину.

– Моё решение. Мне вас и сопровождать.

Спорить я не стала.

Алексис назначил вместо себя главного, и мы отправились в путь, чтобы уже к исходу дня попасть в лесной лагерь северян.

И если я предполагала, что меня встретят там нахмуренными бровями, я явно недооценивала ту лёгкость, с которой порою умудрялась выводить Эревина из себя.

Едва завидев нас, генерал не потрудился никому ничего объяснять. Сгрёб меня в охапку и под удивлённые взгляды рассевшихся вокруг костра воинов потащил под деревья, подальше от чужих глаз и ушей.

– Какого чёрта? – прорычал он мне прямо в лицо. – Ты совсем сдурела? Если я всего раз позволил тебе увязаться за мной в лес, это не значит, что тебе позволено тягаться сюда, когда тебе заблагорассудится! Особенно сейчас!

Вот оно, опять отбрасываем все формальности, никаких тебе «вы».

– Теперь мне совершенно ясно, почему ваш отряд прозвали «Медведями».

Он даже моргнул от такого ответа, почти наверняка растерявшись. Наверное, предполагал, что сможет запугать меня тем, что сходу ринется в атаку.

– Вы, генерал, ревёте так, будто вас посреди зимы подняли из спячки. Но прямо сейчас я не настроена ругаться. Я к вам с очень важными новостями.

По крайней мере, я-то уж точно считала их таковыми.

Он сжал челюсти, но удержался от наверняка грубого ответа. Кивнул. И я восприняла его кивок как приглашение к перемирию.

Уж в чём генералу Эревину нельзя было отказать, так это в благоразумии и умении быстро приспосабливаться к ситуации. Он наверняка нутром чуял, что я примчалась сюда не по какой-нибудь бабской прихоти, в чём бы она ни заключалась.

– Вучко ведь не с вами? Вы уехали без него, и он по-прежнему к вам не присоединился?

Хотелось бы мне ошибаться. Ну, пусть, получу-таки по шее от северянина за то, что проделала весь этот путь зря, зато узнаю, что ищейка нашёлся, примкнул к разведке по пути. Но нет. Генерал мотнул головой и теперь напряжённо ждал, когда я продолжу.

Я вздохнула. В груди стало тесно от воспоминаний о пережитом.

– Боюсь, он к вам и не присоединится.

* * *

Само собой, я не стала вдаваться в детали, не стала пересказывать его слова, но Эревину этого, кажется, и не требовалось.

Он молча слушал, не перебивал и не задавал вопросов. Только время от времени кивал.

– Значит, пропавшие книги – его рук дело.

– Не стал бы он мне о них напоминать, если бы это было не так.

– Книги-то ему на что? Ему-то от них какая польза?

– Ума не приложу, – я осмотрелась. – А вы совсем недалеко от Совиной Башни. Она ближайшая соседка Соловьиной, но сохранилась не настолько хорошо.

Эревин покосился на меня:

– Вы ведь эти места не хуже Волчонка знаете.

И снова мы на «вы» – верный признак того, что глава «Медведей» уже не гневался. Только вот меня такая привычка порядком утомила.

– Не хуже. Да и не только я. Почему никого из местных с собой не прихватили?

Но оттого, как потемнело его лицо, тут же догадалась:

– Ставили на то, что Вучко объявится.

Эревин промолчал. Но подтверждений и не требовалось – генерал ведь ничего не знал о безобразной сцене в амбаре.

– Если бы к ночи не явился, отправил бы за кем-то из городских.

– Теперь-то ни к чему, – я поёжилась от ветра, загудевшего в склонившихся над нами ветвях. – Я вас проведу.

– Плохая идея, – Эревин выдернул иглу-застёжку фибулы, и мне на плечи опустился тяжёлый походный плащ. – Просто опишите нам дорогу, и мы сами дойдём.

Я планировала возразить, но поневоле так и застыла под укутавшим меня с головы до пят плащом.

– Из меня рассказчик никакой. Вернее будет показать. Прошу вас, генерал, не отсылайте меня обратно. К тому же в этом случае вы рискуете лишиться своего плаща, а в наших лесах по ночам жутко холодно.

И это, наконец, свершилось – суровый генерал Эревин усмехнулся. Да не просто скривил губы или дёрнул уголком рта. Я услышала самый настоящий смешок, вырвавшийся из широченной груди под толстой, усеянной стальными пластинами кожей доспеха.

И он стоял достаточно близко, чтобы даже в сгустившихся сумерках заметить – улыбка генералу очень шла.

– Боюсь, даже если бы я приказал, толку от этого не было бы.

Я благоразумно промолчала.

– Разве что пришлось бы велеть Алексису тащить вас домой силой.

– Вы и представить не можете, какими бедами для вас это обернулось бы, – хмыкнула я. – Так обращаться с местными ворожеями строго-настрого запрещено. Особенно если имеете дело с божьей невестой.

Моя последняя фраза смыла с его лица всякое подобие веселья.

– Это ведь правда?

– О да! Вас бы почти наверняка собрались судит всем Тахтаром.

– Я не об этом, – он запустил ладонь в свою тёмную гриву. – О судьбе божьих невест.

Судя по тому, как глухо звучал его голос, он мог говорить только об одном. Почему-то даже под тёплым плащом по моему телу забегали мурашки.

– О судьбе некоторых божьих невест. Так будет вернее, – я кашлянула. – Это… это так. Это древний обычай, это связь с божеством. И гарантия того, что наш покровитель ответит на призыв. Святая обязанность любой невесты – подчиниться закону.

– Чёрт знает что тут у вас, а не законы.

Я нахохлилась:

– Ну, это уж нам решать. Не Империи, верно?

Нет, не получалось у нас надолго сохранять благожелательность в общении. Я уткнулась носом в пропахшую костром ткань – непостижимым образом мягкую и грубоватую одновременно – и вздохнула.

– Поздно уже. Ступайте к огню. Распоряжусь, чтобы вас накормили.

– Спасибо, – пробубнила я и, придерживая руками полы плащ, потащилась из лесных зарослей на свет.

* * *

Вучко, конечно же, так и не объявился. За походным завтраком я, с аппетитом пережёвывая лепёшку, объяснила, в какую сторону двигаться, чтобы добраться до Соловьиной Башни быстрее, и Эревин отослал на разведку бойцов. Остальные принялись располагаться на ночёвку. Разведчики явились довольно быстро, но с не слишком-то утешительными новостями – главный лесная тропа, соединявшая Башни, оказалась завалена буреломом и кусками каменной кладки. Как раз в том месте, где путь пролегал через узкую ложбину. Просто идеальное место для засады.

Не припомню, чтобы кто-нибудь из тахтарцев, время от времени забредавших в те места, жаловался на непроходимость дороги.

В ответ на сообщение разведчиков мы с Эревином невольно переглянулись.

– Вряд ли это так природа постаралась, – пробормотала я. – Для гроз с лютым ветром ещё не сезон. Зима в этом году выдалась малоснежной – неоткуда там особо бурелому взяться. Да и каменная кладка… Рядом с дорогой никаких строений нет.

– Путь-то другой туда есть? Иначе придётся разбирать завалы.

– И пришлось бы, если бы меня в Тахтар вернули, – я повертелась на месте, внимательно разглядывая, казалось, непроходимую стену леса. – Есть другой путь, но придётся делать крюк.

Генерал без лишних слов кивнул и отправился руководить сборами, а уже к вечеру второго дня благодаря неутомимости северян мы прошагали половину пути.

Эревин отправил самых легконогих разведать, как обстоят дела в окрестностях, и один из следопытов вернулся с тревожными новостями.

– Приближаться я не стал, – юноша смахнул со лба пот и отдышался. – Но там впереди что-то маячит. Как… как будто светится. Голубым таким или зелёным. Прыгает, мечется туда-сюда. Может, магия?

– Вечёрки, – отозвалась я.

Внимательно слушавший доклад генерал обернулся, и я пояснила.

– Это не магия. Это бабочки. Они по весне просыпаются. Вечёрками зовут, потому что по вечерам у них крылышки светятся. И кажется… если их много, рядом руины Солнечной Башни.

– Солнечной Башни? – Эревин кивком отпустил солдата и сосредоточил всё своё внимание на мне. – И что там?

– От неё мало что осталось. Но мы с Вучко умудрились оттуда пару интересных книжек выудить, – воспоминания о друге детства давались нелегко. – Там подвалы нетронутые, и что-то вроде комнатушек. Может, и там в своё время какие-то маги обитали.

Эревин задумался.

– Идёмте, – решилась я. – Покажу дорогу. Руины, конечно, давненько пустуют, но вдруг отыщем там что-нибудь интересное?

– Что мы там сейчас рассмотрим? Дело к ночи.

– Поверьте, для этого огонь не понадобится.

К моему удивлению, генерал не возражал. Поставив в известность остальных, выставив дозор и отдав распоряжения насчёт ужина, последовал за мной вглубь леса.

Я на ходу оглянулась – убедиться, что он следует за мной, и краем глаза как будто уловила мелькнувшую слева тень. На миг застыла, всматриваясь, но нет, вокруг стояла полная тишина.

Скорее всего, привиделось.

Глава 36

Идти пришлось чуть дольше, чем я думала, но когда впереди между тёмных стволов замелькали далёкие бирюзовые огоньки, я невольно прибавила шаг.

Целую вечность не видела вечёрок. В Тахтаре им делать было нечего, но по весне они целыми стайками усеивали руины, оставшиеся от некоторых Башен в глубине леса. Очень часто в детстве мы с Вучко бегали сюда, просто чтобы поглядеть на эту красоту.

Буро-зелёные краски леса оттеняли яркие сполохи крылышек – и такое зрелище вряд ли было доступно глазу обитателей прочих мест. Вечёрки – одно из нерукотворных сокровищ Свободных земель.

– Видите? – я не стала оборачиваться, опасаясь, что ступлю не туда и, не приведи боги, зацеплюсь за торчавшие из-под земли узловатые корни.

– Вижу, – отозвался мой спутник. И я слегка позавидовала тому, как ровно звучал его голос. А вот моё дыхание уже сбивалось, и ноги начинали уставать. Бродить в сумерках по давно нехоженым лесным тропкам – то ещё удовольствие.

Зато открывавшийся на месте вид стоил всех усилий – мы стояли на прогалине, львиную долю которой занимала полуразрушенная башня, и всё вокруг горело дрожащим бирюзовым пламенем.

– Говорят, они тут приживаются, потому что здесь естественные места природной силы, – я вертела головой, не в силах насмотреться на пульсирующий живой бирюзой лес. – Они чуют её и слетаются к ней. Тянутся, как мотыльки на огонь. Волшебная красота, правда?

Я обернулась – взгляд Эревина почему-то был прикован ко мне, а не к той прелести, что творилась вокруг.

– Правда, – ответил он и наконец отвёл глаза, осмотрелся. – Как давно вы здесь были в последний раз?

Вспомнить бы…

– Очень давно. Кажется, ещё до Бунта. Но в то время Башня уже пустовала. Сейчас она, вон, мхом кое-где затянулась, пообвалилась и будто осела. Или просто я тогда была слишком мала, и она казалась мне выше.

Я подошла поближе, просунулась в обширный пролом, куда мы с Вучко лазали, чтобы попасть на внутреннюю лестницу. Тут тоже порхали бирюзовые огоньки.

– Тут всё по-старому, – доложила я. – Лестница цела, настил тоже. Дождевая вода сюда почти не попадает, доски прочные. Мы здесь порой ночь пережидали.

Я высунулась из пролома и едва не подпрыгнула – генерал стоял совсем близко и с неодобрением взирал на меня.

– Просто поразительно.

– Что? – я поёжилась под его пристальным взглядом.

– Вот так запросто суёте голову чёрт знает куда. Отвага в вас граничит со слабоумием, Велена.

– Подумаешь, – я приподняла и опустила плечи. – Да кому тут сидеть-то, когда вокруг полным-полно куда более удобных для жилья Башен?

Он приподнял одну бровь.

– Например, жертвам алхимических экспериментов. Или грабителям. Или чёрт ещё знает кому. Поразительная беспечность.

Я надулась, скрестила руки на груди.

– Знаете, это то, что не перестаёт меня удивлять. Вы с такой лёгкостью наделяете меня всякими разными качествами, будто знакомы со мной чуть не всю жизнь. Это несправедливо.

– Я знаю вас намного дольше, чем вы можете себе представить, – отозвался Эревин, и в набиравшем силу бирюзовом свете порхавших вокруг вечёрок я снова видела этот странный, полный тоски взгляд, которым он смотрел на меня в тот вечер, когда мы возились с Пушком.

Ведь он и тогда говорил что-то подобное…

– Разве такое возможно без моего ведома?

Он поднял на меня взгляд:

– Волчонок. Он очень много о вас рассказывал.

Дура… и как я сразу не догадалась? В груди заныло, а к горлу подступил ком.

– Поначалу я не сильно вслушивался, но во время привалов, в минуты передышек между боями…

Эревин смотрел куда-то в пространство, и в его словах сквозила горечь.

– Вы неизменно звучали в его рассказах как мечта. Одинаково желанная и недостижимая.

О боги…

– И вскоре в это мечту стало невозможно не верить.

Я посмотрела на него. Невозможно не верить? Невозможно не верить кому? Он ведь сейчас о Вучко? Он ведь не…

Я сглотнула. Мечта. Как же… Лгунья, которая, например, до сих пор скрывает от главы северян свою главную тайну.

– А вдруг я совсем не такая, какой вам предоставляюсь по рассказам Вучко?

Эревин качнул головой:

– Его рассказы тут уже ни при чём.

Хотела бы я что-нибудь сказать, но я молчала, будто у меня отнялся язык.

– Мне очень жаль, что он так поступил. Кажется, я всё-таки недооценил его чувства. И не попытался никак ему помочь.

Я даже тряхнула головой, отгоняя наваждение, вызванное его предыдущей фразой. Я уже не понимала, что чувствовала. Внутри всё причудливым образом смешалось: и скорбь, и страх, и чувство вины, и другое. И что-то новое, но не чужое. Что-то, о чём думать нельзя. Нельзя. Нельзя!

– Тут не о чем жалеть. И винить себя вам тоже незачем. У Вучко всегда была горячая кровь. И упрямства – на весь Тахтар хватило бы. Если что-то вбивал в свою упрямую голову…

Не стоило об этом. Стоило в конце концов заняться тем, ради чего мы сюда явились.

Я отвернулась к облепленному вечёрками боку Башни.

– Заглянем внутрь? У меня есть огоньки.

Выудив из поясного мешочка два перстня с массивными круглыми камушками молочно-белого цвета, я сложила ладони лодочкой, и, прошептав тройной ключ, подула – камушки налились ярким жёлтым светом.

– А это откуда? – Эревин уже стоял рядом и с искренним любопытством заглядывал мне в ладони. – Солнечные капли тут не добывают. В Столицу их возят из Закатных скал.

Я хмыкнула и надела ярко горевшие перстни на средний палец правой руки.

– Ну, не думает же вы, что мы таскали из заброшенных Башен исключительно книги?

Генерал невольно усмехнулся:

– Неплохо они тут устроились. А многие с Столице до сих пор верят, что баронские наделы немногим уютнее берлог в лесной глуши.

– Пожалуй, сейчас так и есть, – я полезла в провал и осторожно опустилась на дощатый настил, от которого вниз до следующей площадки вели каменные ступени. – По крайней мере, в окрестностях Тахтара. Все лесные Башни заброшены – какие-то давно, какие-то – относительно недавно.

Перстни-огоньки бросали на стены желтоватые отсветы. Мы молча спускались в затхлую тьму, и мягкое голубоватое мерцание вечёрок оставалось позади. Лестница шла по кругу, и время от времени мне чудилось, я здесь одна.

Ровно до того момента, как что-то вверху всхрапнуло, и со ступеней на деревянный настил мне под ноги посыпалось каменное крошево.

– Вниз! – скомандовал Эревин, и что-то массивное врезалось в стену прямо у меня над головой.

Глава 37

От неожиданности я отшатнулась, вжалась левым боком в стену и присела. Сзади и сверху кто-то захрипел. Зашелестел вынимаемый из ножен меч. Но с мечом тут особенно не развернуться.

И я, идиотка, не догадалась один из перстней отдать генералу. Теперь ему предстояло сражаться в темноте.

Наплевав на приказ спускаться, я подняла правую руку и метнулась наверх. Но и двух шагов ступить не успела – прямо на меня с лестницы валился сцепившийся с кем-то в мёртвой хватке Эревин.

Я взвизгнула и припустила вниз. Оба тела с грохотом приземлились на доски.

* * *

Враг подкрался словно невесомый призрак. Арес ничего не почуял ровно до того момента, когда сзади на него навалилась массивная туша, а острые когти с пугающей лёгкостью продырявили кожаный доспех. Не поддались только стальные пластины.

Оставалось только порадоваться, что девчонка шла впереди и расстояние между ними вывело её из-под удара. Но для верности он всё же рявкнул ей спускаться вниз и рывком подавшись назад, придавил нападавшего к стене. Из чужих лёгких вырвался хрип, хватка ослабла. Уже неплохо.

Арес дёрнул было меч из ножен и вогнал его обратно – длинный клинок тут бесполезен. Сунул руку за спину и высвободил из прятавшихся на поясе ножен охотничий нож, перехватил его так, что лезвие смотрело вниз… и едва успел увернуться – нападавший врезался в стену рядом, как-то странно выдохнул и замер.

Арес замахнулся, но его опередили – со сверхчеловеческой быстротой неизвестный врезался ему в грудь, сталкивая со ступенек вниз, откуда едва показался жёлтый огонёк. Но и этого мига хватило, чтобы выхватить из темноты оскаленную пасть разумного зверя.

Уже не надеясь удержаться на ногах, Арес погрузил левую руку в жёсткую шерсть, увлёкая оборотня за собой. И они вместе повалились со ступеней на дощатый настил.