Текст книги "Сдавайся, Рыжая (СИ)"

Автор книги: Лана Ирис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Сдавайся, Рыжая
Лана Ирис

Глава 1

– Сдавайся, Рыжая! – мне в спину летит огромный ошметок снега.

Закашлявшись, бегу дальше, поправляя съехавшую на лобик вязаную шапку.

– Отвали! – бубню на ходу.

– От меня не сбежать, идиотка!

Грузные шаги его огромных ботинок болезненно отзываются в моих ушных перепонках.

– Долбанный Психопатыч! – прыг-скок по ступенькам и вот я уже залетаю в холл, через стекло подавая сигнал нашему охраннику. – Пожалуйста, пожалуйста…

Тот жалостливо нажимает кнопку. Двери открываются, мне не приходится шариться по карманам, чтобы найти свой электронный пропуск.

– Задержите его! – выкрикиваю задыхаясь, пока дядя Темыч устало вздыхает и закатывает глаза.

– Открой! – псих рвет и мечет.

Дядя Тема мой спаситель. Охрана высшего уровня.

– Пропуск, – равнодушно тянет, потягивая кофе.

– Я тебе щас этот кофе по роже размажу.

– Ты сначала внутрь попади, мажорчик, – не унывает охранник, залипая в экран смартфона на миленькой подставочке в виде стеклянного зайчика.

Торможу. Разворот на сто восемьдесят градусов. Дядь Тема сильно рискует ради меня.

– Не борщите. Вас же уволят, – шепчу одними губами.

– Кто пойдет работать за эти копейки.

Округляю глаза. Ну, я не героиня. Я его предупредила. Сделала все, что могла.

Взлетаю по лестнице. Слышу звук открывающейся двери, рассыпающихся осколков хрустального зайки, и «бульк-бульк», возможно дядя Тема принял кофейный душ.

Мне б, кстати, тоже не помешало. Вспотела я.

Сбрасываю пуховик, шапку кидаю на пол. Сумку тоже.

– Аня! Неужто опять?! – Альбертовна ставит кулаки в бока и осуждающе качает головой. – Сколько можно? Еще наказание?

Блин, мы еще предыдущие не отработали. Каждый день после пар премся из универа в свою бывшую школу. Рабство снова в тренде.

– Я бы с радостью! – хватаю ведро и швару. – Но не успеем, уезжаю утром! На необитаемый остров! К родственникам!

Нет. Запрусь дома и не выйду до конца каникул.

Нашли тут бесплатную уборщицу. Пусть псих один отрабатывает.

Забегаю в туалет и наливаю полное ведро воды. Развожу мыльное средство. Тут ремонт затеяли, потолок измазан, воняет свежевыкрашенной побелкой.

Когда открываю дверь, визжу так, что куски побелки от моего ора падают на пол. И на мои волосы.

– Рыжая, – шепчет, хватая меня за горло. – Ты что, потеряла список, кого бояться надо?

– Тебе в этот список как до луны ползти жопой кверху!

В глазах психа появляется поистине плохое выражение. У меня от этого выражения коленки потеют.

– Жить надоело?

Нет. Не надоело. Я еще замуж хотела за Скворцова Женьку выйти. И сериал свой про зомби так и не досмотрела.

– Умри-и-и сам, – чувствую, как лицо от нехватки воздуха багровеет. – Тебя не так жалко.

– Я тебя прям здесь похороню, – пальцы сжимаются сильнее.

Пока не откинула копытки, потягиваю к себе швабру, прислоненную к стене. Замахиваюсь психу по голове.

– … ять, – выругивается, прикладывая дрожащую ладонь к виску. – Хана тебе, недорослик.

– Да пошел ты! Я на каблуках метр шестьдесят пять!

– Каблуки метровые? – движется ко мне, пошатываясь. Я его серьёзно шваброй ранила. Горжусь собой.

– Это женский туалет! Свали по-хорошему! Я… Я щас писять буду!

И чтобы он поверил залетаю в кабинку и закрываюсь на замочек.

– Я подожду.

Блин. Какой вежливый.

Так, слушайте. Есть план. Сейчас я крышкой от бочка вырублю этого шизанутого. Как вам идея?

Встаю на унитаз. Привстав на носочки, выглядываю через верхушку дверцы, чтобы проверить. Предусмотрительно вытягиваю кулачок, если вдруг не успею дотянуться до бачка. Но блин.

Психа окунули в сыворотку роста. Он достает макушкой. Глазами врезаемся. Друг в друга.

Затем его глазницы прокручиваются кверху, прямо на мой застывший в воздухе кулак.

Так. План был явно недоработан.

– Это не то, что ты подумал.

Медленно пытаюсь пригнуться обратно. Псих не из терпеливых. Дергает за ручку. Еще, еще, и еще. Бешеный. У него явная шиза.

– Оставь дверь в покое! – пищу, прижимаясь к ней грудью. Ладошками впиваюсь в верхушку деревянного среза. Псих продолжает настаивать. Дверка сдается. Пальчики дрожат.

Замочек лопается и с грохотом падает на пол. Дверца со скрипом открывается.

Я на ней повисаю, как на качелях. Чтобы не упасть, держусь не только ручками, но и ножками пытаюсь ее обвить. Тяну почти в шпагат. Благо, растяжка позволяет.

Психу как будто бы нравится. Он отходит на расстояние пары шагов, и оценивающе на меня глядит, сложив руки на груди.

– Зачетная дырка.

– Достал ты со своими пошлостями!

Псих достает смартфон и наводит камеру мне на задницу.

Изворачиваюсь. Вижу огромную дыру на своих джинсах. Трусы торчат.

– Не смей! Я тебя уничтожу.

Но фото уже в общем чате универа.

А вот это он зря…

Мажор довольный уходит, нервно пнув стоящее перед дверью ведро с водой.

– Сама сегодня отрабатывай, истеричка.

Уж кто бы говорил. Истерюн.

Я с грохотом валюсь на пол, распластавшись в огромной луже. Отплевываюсь.

Ну, блин.

***

Держусь за то самое место. Прихрамывая иду по коридору, собирая свои пожитки. Мокрая, раненая, но не сломленная. Не надо меня недооценивать.

Дядя Тема провожает сочувственным взглядом. С него грустно капает кофе. С меня также грустно смесь водички, порошка и дезсредств.

– Я буду мстить, – чтоб он понимал. Охранник воинственно поднимает кулак.

– Не сдавайся, Анечка.

– Никогда не сдамся.

Выхожу на улицу, застегивая пуховичок. С характерным хрустом обламываю огромную сосульку на пристройке у крыльца. Уверенно шагаю к парковке.

На капоте его элитного спорткара выкорябываю:

Психопатыч

Скажу честно, приходится потрудиться. Времени уходит много, и даже странно, куда запропастился этот придурок. Я планировала написать хотя бы часть. Ужас, скажите вы. Да у этого психопата денег немерено! Каждый день тачки меняет. Но эта его любимая. Отрада для демонической души. К тому же он недавно разбил мой ноут. Стоимость не равноценна, конечно, но кто не рискует, тот не я.

Снимаю взмокшую рукавичку. Довольная разворачиваюсь, чтобы отойти подальше и посмотреть на свои труды в полный рост.

– Ну красотка… – бормочу довольно. Сама себя не похвалишь – никто не похвалит.

Разворачиваюсь. Носиком натыкаюсь на вкусно пахнущее мягкое пальто психа.

– Ой!

Он мне заботливо шапочку поправляет, съехавшую на глазик, при этом мило улыбаясь.

– Идиотка.

– А? – также мило улыбаюсь ему в ответ.

– Я сегодня пешком пришел. Это не моя тачка.

Ну… блин.

Глава 2

– Пс-с-с… Ты спишь? – спрашиваю психа, пока он сопит, вальяжно развалившись на лавочке. Ноги расставил широко, татуированные руки сложил на груди. Модный свитерок топорщится на прокаченных бицепсах.

Картина маслом: опасный тип за решеткой.

Да только вот в чем проблема: я тоже в этом злачном месте.

Тачка оказалась какого-то местного депутата, по неприятному стечению обстоятельств, заехавшего на разговор к директрисе.

Благо, у нас камеры в школе только видео показывают, звук глючит при записи на морозе, поэтому я соврала в три короба, что псих меня науськивал на эту тачку, нашептывая мне на ушко, как слизеринская змеюка: «убе-ей, убе-ей».

А что? По видео хорошо видно, что он рядом стоял и гаденько улыбался. Пока суть да дело, уже времени много пройдет, глядишь, что-нибудь придумаю.

Дядя Темыч, наш замечательный охранник, преданно меня поддержал, как и всегда. Чую, в последний раз. Возможно, жить ему осталось трое суток.

Трое суток – вердикт за хулиганство.

Трое суток с этим психом в одном ночлежке?!

Ага. Еще и за решеткой. Всегда мечтала.

Злой депутат сказал: бу-бу-бу.

Ну, я не слушала на самом деле, что он там втирал злобным тоном. Но он точно брызгал слюной и махал кулаком перед моим носом. И никто за меня не вступился. Мажорик и рад, что меня планировали размять, как пюрешку. Поэтому, я потребовала срочно нас доставить в спасительную каталажку.

Думала, подержат максимум час и отпустят в добрый путь, решать конфликт на уровне законодательства. Но похоже, я была права – рабство снова в тренде. Нас ни в какую не отпускают. «Вы право не имеете!» кричала я. – «Я буду жаловаться в высшие инстанции!» А мне из соседней камеры: «Заглохни, истеричка!»

– Или не спишь?

Нет, ну понятно, псих отдыхает. Но «зло не дремлет». Во сне он планирует жестоко разделаться со всеми, кто участвовал в его заключении. Я первая в очереди, поэтому не дам ему набираться сил. Пойду в наступление первой.

– У тебя такой нос горбатый, – шиплю, подобравшись к нему на карачках. – И губы. Не очень.

Один глаз психа зловеще приоткрывается.

Глаза у него цвета неба перед бурей. Темные, глубинные, и опасные. С золотой каемочкой. А еще веки с черной поволокой по краю, будто он их обводкой слегка поддел, и развеял ресницы, как крылья плотоядной птицы перед полетом. Ах, мне б такие! А достались кому? Дьявольскому отродью. Вселенская несправедливость.

– Убью. – коротко говорит псих и закрывает глаз обратно.

Однако.

Это мы уже слышали.

– Я вот что хотела сказать, – тыкаю средним пальчиком психу в лобик.

Он открывает оба глаза и мне становится жутковато. Ну, настоящий инопланетянин.

– Что? – наклоняет голову набок, но при этом его опасная ручища движется к моему горлу.

– Бу-бу-бу, – показываю ему язык и удираю, смеясь как ребенок. У депутата научилась. Успеваю волосы связать в хвост и радостно повилять попой.

– Дырка, – фыркает псих.

Черт.

Ворчу, застигнутая врасплох. У меня же дырка на джинсах! И как я могла забыть?

– А что ты радуешься? Мы в одной упряжке! – смеюсь страху в лицо. Как маленький Симба перед стаей гиен.

– Кто ж знал, что у тебя бублик вместо мозга.

– Да пошел ты! Я первая в списке по ЕГЭ!

– Ага. Снизу.

– Пф-ф-ф…

Ну, да. Снизу. Но когда говоришь: я первая в списке – обычно не уточняют, снизу или сверху. А просто восхищаются. У этого психа все через одно место.

Ой. Вы не думайте. Я училась на почти твердое хорошо. Просто у нас семейные неурядицы начались как раз в экзамены. Я платье себе никак не могла выбрать на выпускной, да еще папа разорился под ноль, потом мы оказались на улице, ночевали под мостом… Беды сыпались один за другим. Все это сильно повлияло на меня, на сдаче я перенервничала, и вот я уже первая в списке. Снизу. Но сдала же! В этой ситуации одно обидно: платье себе так и не купила.

Ложусь на лавочку напротив психа. Он сковырнул давно забытые раны.

– Выйду – убью.

– И снова сядешь.

– Не сяду, у меня денег много.

Увы. Я не могу похвастаться тем же.

***

Засыпаю. Утром просыпаюсь от громкого голоса полицейского:

– Марсов! На выход! За вас залог внесли!

– А за меня?! – радостно подскакиваю на лавочке.

– А вы, похоже, тремя деньками не отделаетесь, дамочка, – усмехается тот, откусывая сахарную булочку.

– Это как это? – непонимающе хлопаю ресничками.

– Ваф пафочка сфефал зафаницу.

– А?

– Ваш папочка сбежал заграницу, – хихикая.

– А меня забыл? – не верю я. – А как же я буду?

– А он сказал, дамочка, что вы девочка уже давно взрослая, справитесь.

– Да? – о мой гад. – Но я даже яичницу не умею жарить. И как мне платить за нашу конуру? Да и яйца мне, в принципе, не на что купить…

– Да.

– Ха-ха-ха, – ржет Психопатыч смехом из преисподней.

Глава 3

– Нет! – цепляюсь пальчиками за прутья решетки. – Псих! Не уходи!

– Вежливо попроси, – парень оскаливается, подойдя ко мне вплотную. Мы на разных сторонах, если что. По разные баррикады теперь.

– Вежливо?

Это как?

– Вежливо, Рыжая, – грациозно взмахивает черными ресницами и пафосно проводит огромной ладонью по густой шевелюре. – И тогда… Я подумаю.

– А.

– Ага.

Я не из тех, кто краснеет и мнется от неуверенности в себе. Если уж позориться, то с короной на голове.

Вежливо так вежливо.

– Дорогой Псих, помоги, пожалуйста.

Полицейский попивая чаек, достает вторую булочку. Пост дежурного прямо перед нашим носом, запах еды сводит желудок. Залипает на нас сидя за столом, как будто бразильский сериал по телику смотрит.

– Нет, – упрямо отказывается мажор, но не уходит. Жаждет продолжения.

– А?

– Идиотка, ты походу не поняла, что я твой единственный шанс на спасение?

Вытягиваю губки уточкой. Я не то, чтобы не поняла. Я все поняла и осознала. Только, что делать?

– А-а-а, ты не знаешь, как умолять? – усмехается.

– Без понятия.

– Так на коленях умоляй, гномик.

– На коленях? Ха-ха-ха. Размечтался. Только если небо рухнет мне на голову.

– Как хочешь. – придурок равнодушно пожимает плечами и разворачивается, чтобы уйти.

Кого это не устраивает, так это нашего дежурного. Он нехотя откладывает булочку и недовольно щурится. Сериал закончился не на слишком хэппиэндическом моменте.

Кажется, он не ценитель открытой концовки.

И жили они долго и счастливо – не про нас. Мы можем только прибить друг друга быстро и счастливо.

– Спешу вас предупредить, Калинина Анна, что Зевонский требует полную компенсацию за повреждение автомобиля, плюс моральный ущерб.

– Зевонский – это кто?

– Михаил Сергеевич, владелец спортивного автомобиля, над которым вы безжалостно измывались сегодня утром.

– А, – киваю я. – Это который бу-бу-бу. Но не забывайте, что измывалась я не одна. Меня натравливала демоническая сила.

Пальчиком указываю на психованного. Тот довольно ухмыляется. Ему все весело, все забава и повод поиздеваться.

– Я то свою часть заплачу, а ты?

– Я? – искренне удивляюсь. Платить я не собиралась. Мне нечем. – А… какая сумма?

Мужичок с булочкой резво достает калькулятор. Вводит слишком много нолей после запятой, отчего душа в пятки уходит. Озвучивает страшную цифру. И тут я понимаю: небо свалилось мне на голову.

– На колени. – издевательски приказывает Психопатыч, почуяв, что запахло жареным. Это мой мозг от сложного мыслительного процесса ископтился, если что. – Я не буду долго ждать, недорослик. У меня дел по горло.

– Каких дел? – хохочу я. – Девок в нашем универе цеплять?

Псих прочищает горло. Красавчик недоделанный.

Нет, я могу встать на колени, мне не сложно, раз ситуация требует. Но мне потом за эти колени должен будет похлеще этой страшной цифры.

Я ему устрою ад на земле.

– Ладно, – растягиваю губы в вежливой улыбке.

Встаю на коленочки. Ладошки складываю в молитвенном жесте.

Подавись.

– Умоляй, – не унимается тот.

– Дорогой Пси…

– По имени, – перебивает.

– По имени? – серьезно? А как?

Я его никогда не назвала по имени. Уже и забыла, как его зовут.

Неуверенно пялюсь на полицейского.

– Матвей Алексеевич, – подсказывает тот полу свистом.

Перевожу пораженные глаза на психа. Тот палит на меня своими инопланетянскими глазами. Горят они, горят…

Так и жаждет видеть мое поражение.

Размечтался.

– Ой, а я думала тебя по паспорту шизиком зовут.

– Я смотрю ты на волю не хочешь. – делает свои неправильные выводы мажор.

– Подожди! – кричу я, когда он снова выдает показательный шаг на выход. – Дорогой Матвей Алексеевич, помоги мне выйти! Я в долгу не останусь!

Не останусь. Ты за это унижение будешь век меня терпеть в лице своего злейшего врага.

Улыбка а-ля «я тебя уважаю» касается моих губ. С трудом. С болью в сердце. С жжением в коленях и в ладошках.

И планом мести в голове.

– Плохо умоляешь. Лесть и подхалимство никто не отменял.

– Мм, – скриплю зубками. – Ты – мой единственный шанс. Такой ми-и-лый парень, Матвеюшка. Ла-а-почка.

Эти слова словно яд на моем языке.

Мажор с победным блеском в глазах на меня смотрит. Уделал так уделал? Я возьму реванш.

– Я подумаю, идиотка.

Вальяжной походкой идет на выход.

Улыбка сползает с моего побледневшего лица. Я в панике.

Уничтожу тебя, Марсов.

Глава 4

– Третьи сутки ты здесь, Джульетта. Бросил тебя твой красавчик Ромео.

Красавчик Ромео? Ударьте кто-нибудь его наручниками по голове.

– Я никогда не унываю. Позитивные вибрации, злой дяденька полицейский, творят чудеса.

– Ага. И унес ее единорог в страну Оз. Вместе с котом! – ржет тот, пожёвывая булку.

– Это был смерч. И песик Тото. Мне больно, что вы с таким пофигизмом относитесь к великому, и дезинформируете криминальное общество.

А еще меня всерьез начала беспокоить сложившаяся ситуация. Кажется, на меня заведут уголовное дело. Порча имущества – это вам не шутки. Особенно, если имущество дорогое.

Особенно – если имущество принадлежит депутату.

«Бу-бу-бу» по полной взялся за меня. Жадный тип! Да если он может себе позволить такую тачку, то и на хорошую краску мог бы не скупиться! Я права? Ладно, нет. Но не такая уж там и огромная царапина.

А вообще, такую машину я видела только у психа… Даже не верится, что по нашему городу разъезжает еще одна идентичная. Депутат явный любитель автогонок.

Ладно, чего уж там. Меня никто не спасет. От напряжения я уже покрылась нервной испариной.

И я всерьез положила глаз на булки дяди полицейского. Кормят тут неважно.

– Что теперь со мной будет? – тяну протяжно

Дежурный в это время разговаривает по телефону.

– Слушаю и повинуюсь, – важно кивает он. Кладет трубку и глядит на меня, будто мир только что спас.

– Чего? – шиплю я, лежа на лавочке, плюя в потолок.

– За тебя внесли залог.

– Ура! Папочка вернулся! Я знала, что он меня не оставит. Он у меня самый лучший!

– Наивная ты душа, – усмехается в ответ.

– А-а?

– Волшебный единорог тебя спас. Я же говорил. Теперь заберет он тебя в страну великанов. Хо-хо-хо, – раздается басистый смех.

– Какой еще единорог, – притупляю взгляд. – Вам надо меньше жрать булочек. Вы при мне уже около десяти схомячили. Знаете, может быть мучное в таких больших количествах вызвало у вас галлюцинации? Вы вообще уверены в происходящем?

– Ну что налепит! – швыряет булку в пакет. – Не выдумывай ересь, Калинина!

– Уж куда мне до вас, – гляжу, как он достает ключи и выпускает меня из заточения.

– Я могу идти?

– Документы надо подписать.

– Я ничего не буду делать без своего адвоката.

Тот поднимает на меня пораженный взор.

– Какого еще адвоката, Калинина? У тебя за душой – ничего.

– А что бесплатного не предоставляют? – удивляюсь я.

– Где ты в нашем мире видела бесплатное, гном? – вздрагиваю.

Я и не заметила, что около главной двери материализовался псих. Зачем он тут? Меня поджидает?!

– За все в этом мире надо платить.

– С глаз долой, придурок, – кричу на нервах.

– Я тебя спас, дура.

А.

– Ну… Спасибо.

– Я же сказал: бесплатного в нашем мире не существует.

– И чего? – не понимаю я.

– Ты ресничками-то своими рыжими не хлопай. Меня таким не пронять.

А?

– Че хочешь? – сдаюсь я.

– Отрабатывать будешь. – кивает на бумажки, аккуратненько разложенные на столе дежурного. – Подписывай договор.

– Я не подписываю, не прочитав.

Мажористое хамло ухмыляется. Швыряет мне в лицо черные штаны с этикеткой. Я отшатываюсь и фыркаю.

– Переодевайся. Подписывай. Долго ждать не планирую. – хватает со стола дежурного наручники и выходит за дверь.

Не планирует он.

– У вас сейчас со стола кое-что умыкнули, вы не заметили? – гневно палю на полицейского. Тот ухмыльнувшись, отводит вбок замасленные глазенки.

– Переодевайся, Калинина. Не мешай мне работать.

Работать, ага.

И зачем этому придурку наручники?

Морщусь. Точно. У меня же джинсы дырявые.

Так. А что там у нас по договору?

Пробегаюсь глазами.

Ну блин…

Глава 5

Вываливаюсь на крыльцо. Накидываю пуховик. Прикрываю лицо ладошкой, солнце слепит глаза, пошатывает слегка.

– Гном сторчался в подземелье, – отвешивает злобную шутку придурок.

Смеряю его презрительным взглядом.

– И что будет дальше? – даже страшно представить.

– Ты ж договор подписала.

– Слушай, будь добрее, – искренне надеюсь на чудо.

– Доброта в наше время вещь эфемерная, – тянет задумчиво.

Философ недоделанный.

– Из меня никудышная горничная.

– Научу.

Я начинаю выходить из себя, а злобыч и рад. Рентгеновским взглядом сканирует.

– Слушай, давай что-то другое придумаем, – не унимаюсь я.

– Твои предложения?

Это хорошо, что идет на контакт. Правда демоническая усмешка на смазливых устах меня напрягает.

– Могу голой пройтись по универу.

Это ведь унизительнее, чем драить его апартаменты? Или… Нет? Я сказала глупость?

– Буду иметь в виду. – наглое хамло почерневшими глазами на мои грудные выпуклости палит.

– Закройся! – требую, складывая руки крест-накрест. – Я передумала!

– Слово не коршун, вылетит не поймаешь…

– Не воробей, придурок.

– Воробья я в раз словлю, а вот с коршуном будет напряг.

Спустя десяток лет меня начинает пугать этот парень.

– Прекрати меня рентгенить! – требую я, сжимаясь сильнее. Закрываю молнию на пуховике.

– Че там рентгенить? Две точки вместо кочки.

– Кочек, – поправляю, покраснев. Почему мы вообще ведем этот дикий разговор? – Ладно. Меня смутил один пункт договора, – осторожно начинаю я.

– Так там же всего один пункт, – озадачивается мажор.

– Да. Так вот он меня и смутил.

– Ты подпись поставила, – смотрит на меня придирчиво.

– Поставила, но готова оспорить, – прочищаю горло. – Подержи, – отдаю ему свои скромные пожитки. Помаду «Алый горизонт», зеркальце и ключи от конуры.

У меня просто в единственном кармане дырка. На нервах ногтем проделала, когда «бу-бу-бу» меня донимал.

Разворачиваю свой экземпляр договора.

– Так, так… – пробегаюсь глазами по длинному списку моих должностных обязанностей, заключенный в единый пункт, пока мажор оценивает цвет алого горизонта. – Вот… Выполнять любое мое требование беспрекословно. Меня смущает эта фраза.

– А что тебя смущает? Ты теперь моя рабыня, – тыкает мне перепачканным помадой пальцем в лоб.

– Что делаешь? – морщусь и отшатываюсь.

– Ставлю метку, дура.

И ржет.

– Ты нормальный? – выхватываю зеркальце. На середине лба точка цвета алого горизонта. – Сам дурак!

Помада супер стойкая, отереть эту бусину не выходит.

– Сгоняй за кофе, – мои вещи себе в карман кидает, достает зажигалку и вертит ее в руках. На торговый центр напротив каталажки указывает.

– Да как я в таком виде пойду?!

– Ублажать меня теперь твоя прямая обязанность.

– Да пошел ты!

– Хочешь обратно за решетку? Так я устрою, – делает показушный шаг к двери.

– Стой, – смиренно шепчу. – Кофе, так кофе. Денег дай.

Стырю его карту и кинусь в бега. Вот мой план.

Ну, и кофе себе куплю, конечно. В горле усохло.

Псих протягивает мне квадратное банковское счастье. Смотрит на меня прищуренным взглядом.

Подозревако мажористое.

– Я быстро, – улыбаюсь, спустившись на одну ступеньку.

– Погоди! – окликает меня.

– А?

– Поактивнее бедрами виляй.

– Что?.. – не доходи до меня.

– Танцуй, – снова в лоб мне пальцем тычет.

– Ты правда придурок? – теперь моя очередь озадачиваться. – Почему ты не в психушке до сих пор?

Грозно выгибает брови.

– Потому что у меня денег много. Не выполняешь мои приказы? Штрафной тебе, идиотка.

– И что за штрафной? – реально интересно куда его придурочная фантазия меня приведет.

– Индейские песни знаешь? – ухмыляется довольно.

– Индийские? – прикрываю глаза. – Ну чего ж ты такой придурок?

– Пой.

– Да не умею я! И ни одной песни их не знаю!

– Джимми Джимми, ача чача, – серьёзным тоном выдает.

За что мне все это? Я что, наследила в прошлой жизни? Какому-то божеству дорогу перешла?

– Издеваешься?

– Пой, недорослик. Иначе…

– Джимми, Джимми, Ача-Ача! – кричу на всю улицу. Из окна каталажки высовывается довольная морда булочного дяденьки полицейского.

– Чет не очень, – морщится мажор. – Завывня какая-то. У тебя что медведь по ушам пробежал? Бедрами вилять не забывай. И вой проникновеннее.

– Что?.. – Он меня до приступа доведет. Помру молодой красивой рабыней. Рыжей униженной рабыней придурочного хозяина.

– Выполняй указания. Не спорь со своим Махараджи.

– Засуньтесь обратно! – возмущенно кричу любителю бразильских страстей. В данном случае – индийских. – И закройте форточку! Простынете ведь!

– Че там с бедрами? – бросает в мусорку окурок и разминает шею, покручивая головой. – Ты меня бесишь уже, рыжая.

– Нам же не нужны лишние зрители, – давлю вежливую улыбочку. Мажористого хамло спасает платежная карточка в моей руке, вместо нее мог быть грозный кулак.

– Кофе. Бедра. Джимми. – деловито загибает пальцы.

Кулак. Морда. Матвей.

– Ладно, – шепчу обольстительно. – Наслаждайся.

Качнув бедром, вою про ачу-ачу. Двигаюсь по направлению к торговому центру.

Будет очень хорошо, если у них там имеется банкомат. Почему нас привезли в какую-то дыру? Каталажек в нашем городе не имеется?

Так, о чем я…

Джимми… Тьфу!

Карточка! Банкомат.

Если на карте разгадаю пароль – сниму баснословную сумму и уеду на другой край света. Стану свободной, перекрашу волосы в синий, буду одеваться как хиппи и передвигаться автостопом. Не жизнь, а мечта.

Но сначала я куплю себе кофе.