Текст книги "Человек с одним из многих лиц"

Автор книги: Куив Макдоннелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава сорок седьмая

В темноте вокруг них висела легкая морось. Бриджит припарковала «Бентли» у обочины, заглушила двигатель и посмотрела на Пола. Он сутулился на пассажирском сиденье, по-прежнему прижимая к распухшей челюсти пакет с замороженным горошком. Они почти не разговаривали с тех пор, как покинули дом Дороти.

– Ты уверен? – тихо спросила Бриджит.

Пол посмотрел в окно.

– Нет, я ни в чем не уверен. Я даже не уверен, стоит ли доверять этому сумасшедшему старому ублюдку и хочу ли я вообще его видеть. Я понятия не имею, почему он пытается мне помочь. Если вообще пытается.

– Понятно, – ответила Бриджит. – Вообще-то я спросила о месте для парковки, но… – она неловко повернулась на водительском сиденье лицом к Полу. – Хочешь поговорить об этом?

– Господи, нет! Ночь и так была тяжелой. Пожалуйста, не заставляй меня сейчас рассказывать о своих чувствах.

Пол открыл дверцу и неуклюже выбрался из мягкого кожаного сиденья «Бентли». Он понимал, почему Бриджит беспокоилась о машине. Они остановились на Филпот-стрит, и это было не то место, где Полу захотелось бы припарковать даже свой потрепанный «Форд-Кортина» – еще до того, как его взорвали саперы. Хотя, с другой стороны, согласно извращенной логике этих улиц, оставить здесь «Бентли» было безопасно настолько, насколько это вообще возможно. Им даже необязательно запирать двери. Если кто-то припарковал здесь такую машину, то это означает одно из двух: он или эпический дурак, или некто по-настоящему «серьезный». Местные гурьеры, если у них имеется хоть капля мозгов, не захотят рисковать и проверять свои догадки. Больше шансов обнаружить машину чисто вымытой по возвращении, нежели поврежденной.

Волна реновации, захлестнувшая Дублин в эпоху «Кельтского тигра»[86]86
  «Кельтский тигр» – экономический термин, используемый для обозначения резкого экономического роста Ирландии в период с 1996 по 2008 год (по аналогии с «азиатскими тиграми»).


[Закрыть] в девяностых и начале нулевых, аккуратно обошла стороной весь район Филпот-стрит. Здешние многоквартирные дома – а в них были именно квартиры, а никакие не «апартаменты» – остались почти нетронутыми с момента их постройки сто лет назад. Возможно, отсюда до центра города было совсем недалеко, но вам бы точно захотелось преодолеть это расстояние как можно скорее – и желательно с большой битой в руках. Самым удивительным в этой улице было то, как мало изменилась она с тех пор, как Пол в последний раз стоял на ней пятнадцать лет назад. Вокруг по-прежнему возвышались те же унылые здания, кое-где освещенные немногочисленными уцелевшими уличными фонарями. Единственное, что показалось новым Полу, – это странный сладковатый запах горящей смолы и резины, висевший в воздухе.

Повернувшись, Пол направился к древним ржавым воротам клуба Святого Иуды при Гэльской атлетической ассоциации[87]87
  Гэльская атлетическая ассоциация, или ГАА, – ирландская международная общественная организация, занимающаяся развитием и продвижением гэльских игр: хёрлинга, камоги, гэльского футбола, гэльского гандбола и раундерса (английской лапты), а также ирландской культуры в целом.


[Закрыть]. Слово «клуб» было довольно громким обозначением того, что по сути являлось лишь полем и тремя вагончиками, служившими раздевалками. У клуба не было настоящего здания, и среди прочих клубов ГАА он отличался тем, что в нем играли только в хёрлинг, не допуская футбола. Высокие неприступные стены были увенчаны сеткой и почти не изрисованы граффити. Сетка стала еще более потрепанной и дырявой с тех пор, как Пол видел ее в последний раз. Теоретически она была нужна для того, чтобы останавливать шлитары[88]88
  Шлитар – мяч для игры в хёрлинг.


[Закрыть], покидавшие поле, но на практике мячи наверняка не раз залетали в окна окружавших поле квартир. Впрочем, никто особо не возражал, а если и возражал, то помалкивал. Среди местных жителей существовало понимание: если у кого-то возникнут проблемы с криминалом, то Банни наверняка окажет помощь. Каждое лето он привозил сюда ватагу своих молодых ребят. Они перекрашивали стены и вообще – заботились об окружающих домах больше, чем когда-либо заботилась о них городская Управа. В обмен на эти привилегии влетающий на большой скорости через окно кухни кожаный мяч казался не такой уж великой платой.

Пол остановился перед воротами. Какими же маленькими они теперь стали! В детстве они казались огромными – как портал в иной мир. В каком-то смысле так оно и было. Игра в этой команде стала единственным временем в его жизни, когда он чувствовал, что является частью чего-то большего. На земле возле ворот лежала большая цепь с навесным замком. Пол протиснулся внутрь, Бриджит последовала за ним. Старые ворота взвизгнули, громко возвестив об их прибытии.

Посмотрев налево, Пол понял, откуда исходил непривычный запах. Три вагончика превратились в обгорелые каркасы, из которых до сих пор кое-где неторопливо валил дым. Посреди печального разорения восседал сам Банни Макгэрри – в шезлонге и с полупустой бутылкой виски в руке.

Увидев вошедших, он поднял напиток в знак приветствия.

– А, Поли и сестра Конрой! Добро пожаловать на барбекю.

Пол пошел к сгоревшим строениям, озирая их с ужасом.

– Что, черт возьми, стряслось?

– Герри-сука-Фэллон, вот что стряслось. Толстожопый сын костлявой шлюхи…

– Я не понимаю, – сказала Бриджит.

– Мы с ним поболтали о том, что у всех мужчин есть свои слабости. Эта мразь очень быстро вычислила мою.

Банни обильно отпил из бутылки. Пол заметил еще одну пустую, валявшуюся рядом. Шагнув вперед, Пол увидел то, что лежало на земле прямо перед Банни, – остатки большого мешка с полуобгоревшими сине-желтыми футболками. Банни глядел на них с невыразимой печалью.

– Совсем были новые – с последнего сезона. Херову тучу недель убил, чтобы найти на них спонсора.

– У вас была страховка? – спросила Бриджит.

– Ха! Господи, конечно. С тех пор как мы установили эти чертовы светильники.

Пол смотрел сверху вниз на Банни, кое-как втиснувшегося в слишком узкий для него шезлонг. Вездесущая черная дубленка из овчины плотно облегала его тело, прикрывая от непогоды.

– Ты пьян.

– Не настолько, как бы мне хотелось.

– Ты для этого нас позвал, Банни? Чтобы мы полюбовались на твой алкоголизм?

Банни сердито взглянул на Пола. Его губы шевельнулись, словно он перебрал в уме сразу несколько вариантов ответа. Но, ничего не сказав Полу, он повернулся к Бриджит.

– Видела бы ты этого человека прямо здесь в прежние времена. Он был лучшим ударным нападающим, которого когда-либо видело это поле. Он мог бы играть за округ, если бы не бросил.

Пол почувствовал, как в нем зашевелился прежний гнев.

– Ага, так и было. Я бросил. Ну и говнюк же ты, Банни!

– Ты мог винить меня сколько угодно, но зачем ты наказал себя? И всех остальных парней? Мы вышли в финал чемпионата! – в голосе Банни прорезалась мольба, словно эту старую ошибку можно было еще исправить. – Знаешь, сколько раз мы выходили во второй тур за эти семнадцать лет? Один! И то лишь благодаря штрафу соперникам.

– Ну да. А может, мне до смерти надоело играть в твою дурацкую игру?

– Чушь собачья! – выплюнул он слова так, что на его губах осталась слюна. – Можешь называть меня дерьмом сколько угодно, но не оскорбляй игру. Тебе она охрененно нравилась. Я это помню.

– Мне бы больше нравилось жить в семье! – почти выкрикнул Пол, прежде чем отвернуться.

Он ненавидел себя за это. Он ненавидел Банни, что он по-прежнему способен его задеть; что старые эмоции могут снова вырваться наружу. Он ненавидел свои трясущиеся руки и влажнеющие горючими слезами глаза. А ведь сейчас совсем не до этого…

– Прости.

Слово раздалось так тихо, что Пол не сразу понял, что оно прозвучало не только в его голове.

Он повернулся к Банни.

– Что?

– Прости, – повторил Банни, уставившись в землю. – Прости меня за все.

– Господи, великий Банни Макгэрри извиняется! Должно быть, ты реально нажрался.

Шезлонг Банни скрипнул под его весом, когда он наклонился вперед.

– Ради бога, просто прими извинения и не веди себя как придурок!

– Засунь извинения себе в жопу, жалкий старый ублюдок!

Пол чувствовал, что Бриджит глядит на него, но не хотел встречаться с ней взглядом. Он не хотел, чтобы она попыталась унять его гнев. Он имел на него полное право. В его жизни мало что принадлежало ему, но это чувство у него никому не отнять!

– Я все испоганил, так и есть, – сказал Банни. – Я много чего испортил в своей бесполезной гребаной жизни, но то, что я испортил жизнь тебе, – моя самая большая печаль. Знаешь, много лет мне постоянно напоминают о деле «Мэдиган». О том, как ты с Пэдди Неллисом выставил меня на посмешище. Люди думают, что меня это бесит. А хочешь знать правду? Я не сержусь. Я сам напросился, и ты наказал меня заслуженно. Господи, да я ведь гордился тобой на самом деле!

– Ага, так гордился, что с тех пор постоянно меня преследуешь.

– Преследую тебя? Преследую?! Я же присматривал за тобой… Заботился… Переживал, что в конце концов ты превратишься в очередного мелкого гурьера, бегающего на подхвате у мошенников вроде Неллиса или, что еще хуже, у таких отморозков, как Фэллон. Я не хотел, чтобы твой первый успех в криминальном мире стал началом большой говенной карьеры.

– И что теперь? Ты ждешь, что я все забуду и прощу?

Покачав головой, Банни грустно усмехнулся.

– Да хуй там… Я не могу простить себя и не могу выдумать ни одной веской причины, чтобы ты простил меня. На самом деле…

Банни стал выбираться из шезлонга. Его правая рука соскользнула с подлокотника, и он опрокинулся на землю – прямо на кучу обгорелых футболок.

– Ну пиздец… – проговорил Пол.

Бриджит взглянула на Пола, но он остался стоять как вкопанный. Тогда она подошла к Банни сама – с намерением помочь ему подняться.

– Все нормально, все нормально, – пробормотал Банни и встал одним рывком. – На счет «восемь» я в строю!

Он подпрыгнул и слегка покачался для убедительности.

– Я всего лишь хочу… – сказал Банни и вытянул подбородок в сторону Пола, – …чтобы ты меня ударил.

– Чего?

– Ударь меня. Давай, сразу почувствуешь себя лучше.

– Ну да. Я видел, как ты «честно» дерешься, Банни. Я не настолько туп, чтобы на это повестись.

Банни перекрестился и поднял вверх три пальца.

– Ударь меня – сколько хочешь раз и как можно сильнее. Я это заслужил. Обещаю, я не буду сопротивляться – диб-диб, слово скаута!

Руки Пола сжались в кулаки.

– Не искушай меня.

– Не искушать? Да я, блин, умоляю!

– Как типично! Ты предложил это только тогда, когда мне повредили руку. Да я от боли больше охерею, чем нанесу тебе урон!

Лицо Банни застыло в пьяной сосредоточенности, он задумчиво надул губы. Затем поднял палец и широко улыбнулся.

– Секунду!

Банни наклонился и поднял с земли хёрл, при этом чуть не упав. Взяв клюшку рукоятью от себя, он протянул ее Полу.

– Держи. Так будет идеально. Ты надаешь мне по яйкам, а я снова увижу твой замах. Порадуемся вместе.

Пол сердито выхватил хёрл у него из рук.

– Пол! – выкрикнула Бриджит с негодованием.

– Что? Я просто хочу дать человеку то, что он просит.

– Точно! – ухмыльнулся Банни. – Это естественное правосудие – в лучшем виде.

Пол взял хёрл в правильную хватку и как следует им замахнулся.

– Пол, немедленно брось клюшку!

– Вали обратно в свой Литрим, милая, тебя это не касается.

– Не говори с ней так, – предупредил Пол.

– Ну давай, жалкий ссыкунишка, заткни меня.

Бриджит встала прямо перед Банни.

– Хватит!

– Отойди, Бриджит, ты мне мешаешь.

– Нет, не отойду. Я не собираюсь просто так стоять и смотреть, как вы, два идиота, творите… черт знает что. Я должна напоминать, что это МЫ попали в беду и приехали сюда только потому, что у этого придурка есть нужная для НАС информация?

Взгляды их встретились. Пол долго смотрел на Бриджит – даже слишком долго, как ему показалось, – прежде чем медленно опустить хёрл. После этого Бриджит развернулась и посмотрела на Банни.

– А что касается вас, то вы должны нам помогать. Так помогайте уже, или мы уходим.

– Можешь пиздовать прямо сейчас.

Пол не понял, кого больше удивила пощечина – Банни или саму Бриджит. И вроде она не вкладывала много сил, но пьяного Банни смело на полметра вправо.

– Хватит уже кривляться! – сказала Бриджит. – Или помогайте нам, или валите на фиг, – никто не решился ничего ответить, и Бриджит добавила: – Прошу прощения за пощечину, обычно я не склонна к насилию.

– Не так давно ты в регбистском броске протащила человека сквозь стеклянную дверь.

– Сегодняшний день нельзя назвать обычным.

– А еще ты несколько раз ударила меня.

Бриджит посмотрела на Пола так сердито, что он почувствовал, что самое время умолкнуть.

– Бандон, – произнес Банни, словно выплюнув.

Пол горько усмехнулся.

– Мы уже знаем о Бандоне, – ответила Бриджит. – Как раз собрались ехать на юг.

– Значит, вы ни хера не в курсе, – сказал Банни.

– В смысле?

– На юг? Это не тот Бандон. Есть еще один в Мейо[89]89
  Мейо – графство на западе Ирландии.


[Закрыть] – крохотный городок. Вам нужно туда.

– Откуда вы знаете? – спросила Бриджит.

– Мне сказал об этом старый друг – после того, как упал с балкона.

– Почему вы уверены, что он не лгал?

– Потому что он очень не хотел, чтобы я скинул его снова.

– И что там может быть? – поинтересовался Пол.

– Без понятия. Знаю только, что Герри Фэллон охеренно не хочет, чтобы люди туда заглядывали. Для меня этого уже достаточно.

Пол и Бриджит переглянулись.

– Что ж, – сказала Бриджит. – Крюгер говорил, что, по его мнению, Сару-Джейн держали где-то на западе. Мейо вполне подходит.

Пол повернулся к Банни.

– Что-нибудь еще?

– Ага. Теперь я знаю, кто в Гарди работает на Фэллона.

– И?

– Хуже и не придумаешь. Никому нельзя доверять.

– Расскажи мне что-нибудь такое, о чем я не знаю, – сказал Пол, а затем добавил: – У тебя все?

Банни кивнул.

– Ладно, тогда желаю приятной уборки.

Пол развернулся и пошел обратно к воротам. Через несколько шагов его догнала Бриджит и ухватила за левую руку.

– Подожди секунду.

Остановившись, Пол вопросительно на нее взглянул.

– Я думаю, будет лучше, если мы возьмем его с собой.

– Что? Ни в коем случае!

– Господи, да посмотри же на него!

– Я именно об этом.

– Он будет нам полезен, – сказала Бриджит.

– Ты что, под кайфом?

Бриджит принялась загибать пальцы.

– Во-первых, он полицейский. Было бы неплохо, чтобы хоть один из них оказался на нашей стороне.

– Банни всегда только на стороне Банни.

– Во-вторых, – продолжила Бриджит, – у него, похоже, есть талант добывать информацию.

– Через насилие!

– Ну, судя по тому, как прошли последние два дня, в насилии и так недостатка не будет.

– И?

– И в-третьих: он, кажется, ненавидит Герри Фэллона даже больше, чем мы. Судя по тому, что ты рассказывал, взбешенный Банни Макгэрри может быть лучшим нашим оружием.

Пол несколько раз посмотрел то на Бриджит, то на Банни.

– Черт с тобой. Ладно.

Бриджит похлопала Пола по руке.

– Отличное решение.

Это было мило с ее стороны, но оба сознавали, что принял его не он.

Пол повернулся на месте и повысил голос:

– Но я буду сидеть на переднем сиденье! – Бриджит посмотрела на него, энергично кивнула и улыбнулась. – И… радио тоже выбираю я.

Бриджит кивнула еще раз. Пол заметил, что Банни смотрит на него растерянно. Почувствовав, что щеки его краснеют, Пол повернулся и как можно скорее пошел к машине. Предстояло выяснить, как работает радиоприемник, раз для него это стало вдруг важным.

Глава сорок восьмая

Вздрогнув, Бриджит проснулась и стала озираться. Ее лицо залилось краской от осознания, что она пробудилась невесть где, но только не в собственной постели. Затем она невольно вскрикнула, увидев суровое пухлое лицо женщины лет пятидесяти с прищуренными глазами и неодобрительно поджатыми губами, которое глядело на нее в окно «Бентли». Виновато улыбнувшись, Бриджит опустила стекло. Женщина рефлекторно отстранилась и с отвращением помахала перед лицом рукой, заставив Бриджит смутиться еще больше.

Когда они съехали на обочину, перед ними встал нелегкий выбор: либо оставить окна открытыми и околеть до смерти в холодную ноябрьскую ночь, либо закрыть их, оказавшись в нарушающей права человека западне, имя которой – задница Банни Макгэрри.

Вероятно, им повезло, что Банни отключился почти сразу, как только они тронулись в путь, – правда после короткого, но очень страстного монолога о несправедливости Бриджит, отнявшей у него бутылку виски. Первый пук Банни показался чем-то забавным. В некоторой степени он даже снял напряжение, висевшее между Бриджит и Полом. Однако развлекательная ценность его продержалась вовсе не так долго, как запах. Откровенно говоря, Банни пердел так, словно в его жопе кто-то медленно и мучительно умирал от капусты. За те несколько часов, что они проспали, остановившись на стоянке у паба, Бриджит, вероятно, принюхалась, поскольку выражение лица стоявшей возле машины женщины недвусмысленно намекало на то, что запах явно не улучшился.

– Мы закрыты, – произнесла женщина с неожиданно аристократическим акцентом.

– Прошу прощения?

Женщина указала на паб.

– Мы будем закрыты еще несколько часов. Это не место для ночевки, а частная автостоянка.

– Да, прошу прощения. Мы просто остановились, чтобы немного отдохнуть.

Женщина посмотрела на двух крепко спящих спутников Бриджит, прежде чем скорчить очередное неодобрительное выражение лица. Ясно же, что тут происходит нечто предосудительное, чего она вовсе не желает видеть. Пусть стоят где угодно, но только не на ее парковке. И не в воскресное утро.

– Желаю хорошего дня, – сказала женщина.

По тому, как она это произнесла, было понятно, что ей плевать, хорошо или плохо сложится день для Бриджит, главное – чтобы как можно дальше отсюда.

Пол проснулся от шума заведенного двигателя «Бентли» и огляделся.

– Господи, в деревнях реально воняет.

Включив передачу, Бриджит выехала на шоссе № 60.

– Это не из деревни.

Она остановила машину на несколько часов у Каслбара[90]90
  Каслбар – город в Ирландии, административный центр графства Мейо.


[Закрыть], когда поняла, что въезжать в Бандон в четыре утра не имеет смысла. Когда все спят в своих постелях, возможности для расследования слегка ограничены. К тому же если все остальные в машине решили вздремнуть, то какого черта ей одной себя мучить? А еще это хороший способ оттянуть неизбежное, то есть тот момент, когда им придется столкнуться с печальным фактом, что они абсолютно не знают, что именно искать в Бандоне. Может ли быть так, что Фиахра Фэллон и Сара-Джейн Крэнстон все это время жили в маленьком городишке графства Мейо? Как это могло ни разу нигде не всплыть? А если тут что-то другое, то как понять, что именно?

Они достигли Бандона в восемь часов двадцать семь минут утра, и ровно через семь секунд – его противоположной границы. Городишко оказался невеликим даже по провинциальным меркам. Все, что здесь имелось, – только перекресток, паб, церковь и около двадцати домов. А еще начальная школа и пара детских площадок.

– Где, черт возьми, все люди? – изумился Пол.

– Ну, – протянула Бриджит, – здесь наверняка есть какие-то фермы, но в целом да – городок небольшой. Что будем делать?

И вот он – настал тот самый момент.

Бриджит не знала, что делать, и, судя по выражению лица Пола, он понимал не больше, чем она.

– Может, притворимся, будто мы собрались сюда переезжать? – предложил Пол. – И просто постучимся в разные дома?

– Или можно зайти в паб, – добавила Бриджит, – пообщаться там с местными.

– Херня это все!

Бриджит удивилась. Ей казалось, что Банни еще спит.

– Переезжать сюда? Куда именно? Вы решили, что здесь может продаваться дом, о котором не слышал ни один местный? А паб? Трое незнакомцев вдруг приперлись в чертовом «Бентли» и принялись задавать вопросы. Вообще ни разу не подозрительно…

– Хорошо. Тогда что нам делать?

– Заверни вон там, а потом поверни еще раз и езжай обратно. Припаркуемся возле школы. Пожалуй, там самое отдаленное место. А затем… – он сделал паузу, чтобы они могли задать нетерпеливый вопрос.

Бриджит взглянула на Пола, но он, очевидно, не собирался этого делать. Тогда Бриджит закатила глаза и спросила сама:

– Что затем?

– Мы пойдем на мессу!

– Это и есть твой великий план? – саркастически спросил Пол. – Воспользоваться силой молитвы?

Театрально вздохнув, Банни выпрямился на сиденье.

– Маленькие города состоят из двух материй: людей и зданий. Чего бы мы ни искали, лучший способ найти – высматривать то, чего здесь быть не может. А лучший способ увидеть большинство людей в одном здании за один раз – это…

– Месса, – закончила Бриджит.

– Месса, – повторил Банни.

– Пожалуй, вы не просто приятный человек, Банни.

Вместо ответа Банни оглушительно пернул.

Припарковав машину, они прошли к церкви пешком, рассчитав время так, чтобы оказаться там за пятнадцать минут до десятичасовой мессы. Они старались не привлекать к себе внимания, хотя это было легче сказать, чем сделать. Пол нес на себе внушительную коллекцию разнообразных травм, а Банни выглядел так, будто проиграл битву мусорному баку. Наверняка и Бриджит производила не особо привлекательное впечатление, но она решила на этом не зацикливаться.

Оказавшись внутри, троица заняла скамью в дальнем конце зала и постаралась слиться с обстановкой. К моменту появления священника церковь относительно заполнилась – в нее пришло до сотни прихожан, по подсчетам Бриджит. Не такая уж плохая посещаемость. Правда, для их целей это не очень помогло. Бриджит сравнивала каждого мужчину и каждую женщину, проходивших мимо, с теми мысленными образами, которые хранились в ее воображении. Она пыталась представить, как Фиахра Фэллон и Сара-Джейн Крэнстон могли бы выглядеть сейчас. Даже с учетом трудной жизни или обширной пластической хирургии не нашлось никого, кто хотя бы отдаленно их напомнил. Возможно, на полуденной мессе повезет больше…

Банни стоял справа на коленях, обхватив голову руками. Вероятно, мать всех похмелий наконец дала о себе знать.

– Все в порядке?

– Через три ряда на дальней стороне, коричневая вощеная куртка, – ответил Банни, не поднимая головы.

Бриджит посмотрела в указанную им сторону. Она припомнила, что человек в вощеной куртке вошел один. Ему было лет тридцать пять, не больше. Мужчина носил прическу в виде крысиного хвоста и выглядел очень странно. Но в силу молодости он вряд ли имел отношение к делу «Рапунцель». В то время он разве что газеты разносил.

– Почему он?

– Потому что, – прошептал Банни, – его здесь быть не должно. Как только начнется причастие, ты, – он указал на Бриджит, – немедленно вернешься со мной к машине, а ты, – он указал на Пола, – пойдешь за ним. Узнай марку его автомобиля, модель, номерной знак.

– А когда он успел стать главным? – слишком громко возмутился Пол.

Человек, сидевший перед ними, обернулся. Пол виновато махнул ему рукой. Затем взглянул на Бриджит и увидел, что она внимательно на него смотрит. Пол неохотно кивнул, ничего более не сказав.

Бриджит выскочила вместе с Банни в самом начале причастия, мысленно извинившись перед своей матерью. Она слишком хорошо помнила, как однажды, будучи подростком, тайком удрала с мессы. Узнав об этом, мать поступила хитро: вместо того чтобы наказать дочь, она наказала себя. Две недели она не выходила из дома, сетуя на то, что не сможет показаться людям на глаза, поскольку все теперь узнали, насколько беспутную она вырастила дочь. Это случилось задолго до того, как Бриджит впервые услышала термин «пассивно-агрессивное поведение». Тем не менее выходка матери сработала. С тех пор Бриджит всегда сидела на мессах так долго, что священники регулярно подходили и спрашивали, все ли с ней в порядке.

– Так кто же это был? – спросила Бриджит, пока они возвращались к школе скорым шагом, но так, чтобы не привлекать излишнего внимания.

– Мелкий гнусный говнюк по имени Джонни Кэрролл.

– Вы уверены?

– Я никогда не забываю лица. Особенно тех, кого сажал за решетку двенадцать лет назад.

– Ого, а за что?

– Ну, скажем так: ты совершишь огромную глупость, если наймешь его в няньки.

До маленькой школьной парковки они добрались менее чем за десять минут. Возле «Бентли» околачивались двое мальчишек, побросав на землю свои велокроссовые велосипеды, и смотрели на машину так, будто она прибыла с другой планеты. Тот, что повыше, взглянул на Бриджит и Банни с нескрываемым разочарованием, после чего ударил своего сопливого земляка по затылку.

– Так и знал, что это не Канье[91]91
  Канье Омари Уэст – американский рэпер, музыкальный продюсер, композитор и дизайнер. После свадьбы с Ким Кардашьян в 2014 году медовый месяц проводил в Ирландии, вызвав тем самым волну энтузиазма среди своих ирландских фанатов.


[Закрыть], писька лживая!

Пол появился через десять минут – пошатываясь и весь в поту от быстрой ходьбы. Восстанавливая дыхание, он прислонился к машине.

– «Форд-Мондео», красный, ноль четыре джи семнадцать четыреста тридцать пять… номер сто сорок семь тридцать пять.

– Куда он поехал? – спросил Банни.

– Не знаю, – ответил Пол, после чего нервно добавил: – Я не видел, чтобы он садился в машину.

– Что?! Тогда какого хрена ты решил, что она вообще его?

– Ну он… вроде как возле нее стоял. Что машина его, можно было понять по языку тела и… – Пол смутился. – Какой-то старик зачем-то решил со мной поговорить.

– Зачем-то?! – воскликнул Банни. – Ты в сельской местности, городской пижон, здесь люди вежливые! Мама Мария и все святые! Я поручил тебе одно простое дело! Почему я все должен разгребать сам?

– А почему бы и нет? – огрызнулся Пол.

– Потому что даже Джонни Кэрролл – хоть он и дуб дубом – все же узнает человека, когда-то сажавшего его в тюрьму. Нам еще повезло, что я выбрался из чертовой церкви незамеченным!

– Да пошел ты в свою грязную жопу, Банни!

На парковке воцарилось раздраженное молчание, когда оба мужчины прислонились к машине и уставились в разные стороны. Бриджит тяжко вздохнула: расследование явно будет непростым. Может, стоит вернуться на дорогу? Или еще раз прочесать город до полуденной мессы, или…

Вдруг Бриджит распахнула водительскую дверь и проворно запрыгнула внутрь.

– Если кому-то вдруг интересно, мимо только что проехал красный «Мондео».

Когда они вырулили на дорогу, «Мондео» уже скрылся из виду. Бриджит вдавила педаль газа в пол, чтобы, проехав три тревожных километра, вновь взять «Мондео» на прицел – как раз вовремя, чтобы заметить, что он поворачивает на перекрестке налево.

– Не подъезжай слишком близко.

– Но и не отставай далеко.

– Притормаживай…

– Так, чтобы это не бросилось в глаза.

– Заткнитесь вы оба! – не выдержала Бриджит. – Это не первая погоня в моей жизни!

На самом деле первая. Она имела в виду, что много раз видела погони по телевизору, но постеснялась сказать об этом прямо. Правда, она не помнила, чтобы кто-то успешно справлялся с уникальной проблемой незаметного преследования, когда на дороге нет других машин. К тому же непрерывные советы несколько портили напряженный момент. Джеймс Бонд уж точно не потерпел бы такую фигню.

Бриджит разогнала «Бентли» почти до сотки, когда «Мондео» скрылся за поворотом. Но, свернув за угол, ей пришлось срочно давить на тормоза, чтобы не въехать в него сзади. «Мондео» встал из-за трактора, который неспешно выползал из ворот, не обращая внимания на возможность движения других транспортных средств.

– Господи!

Сердце Бриджит бешено заколотилось, когда «Бентли» занесло на мокрых листьях и дотащило почти до бампера «Мондео». Краем глаза она заметила, что Банни резко улегся на заднем сиденье. Мужчина из церкви, сидевший в «Мондео», развернулся и посмотрел на Бриджит через плечо.

Внезапно между передними сиденьями просунулась рука Банни и ударила в клаксон. Раздался громкий гудок.

– Что за черт? – воскликнула Бриджит.

– Не смотри на меня, – рявкнул Банни. – Скорее покажи ему средние пальцы!

– Что?!

– Делай!

Пол послушно вскинул средние пальцы, получив в ответ энергичный жест, означавший «вот вы дебилы!». Человек на «Мондео» покачал головой и поехал вслед за трактором.

– Езжай, – скомандовал Банни.

– И что это было?

– Ни один баран, пытающийся кого-то преследовать, не станет показывать объекту наблюдения «факи» после того, как чуть не врезался ему в задницу. Теперь он будет считать, что вы парочка тупых идиотов из Дублина, не умеющих водить машину. И не подумает, что вы едете именно за ним. Идеально было бы, если бы вы сейчас еще и поругались.

– Ты водишь ужасно отвратительно, – сказал Пол с несколько большей искренностью, чем необходимо.

– Да как ты смеешь! Я пыталась угнаться за парнем, которого ты чуть не упустил!

– Отлично, – похвалил Банни. – Типа того.

Через восемьсот метров «Мондео» обогнал трактор и ускорился. Бриджит попыталась последовать его примеру, но по закону подлости именно в эту секунду два встречных автомобиля перекрыли им путь, а потом они достигли извилистого участка дороги, где обгон был невозможен.

– Мы его теряем!

В бессильном отчаянии Бриджит надавила на клаксон. Но все, чего добилась, – только непринужденного гудка от тракториста. Когда они оказались наконец на прямой, Бриджит резко бросила «Бентли» в обгон, едва разминувшись с ехавшим по встречке фургоном. Подъехав к перекрестку, они стали вертеть головами по сторонам, но «Мондео» нигде не было видно.

– Блин!

В отсутствие каких-либо ориентиров они проехали на три километра влево, но так и не обнаружили ни малейших следов преследуемой «дичи». Достигнув следующего перекрестка, Бриджит развернулась и помчалась обратно к тому месту, где они утратили «Мондео», а оттуда дальше – в противоположную сторону. Прошло десять минут с тех пор, как они видели его в последний раз. За это время он мог проехать полграфства.

Когда они миновали пару небольших боковых дорог, Пол вдруг треснул кулаком по приборной доске.

– ОСТАНОВИ МАШИНУ!

Бриджит так резко ударила по тормозам, что Банни чуть не перепорхнул на переднее сиденье.

– Едрить твою, женщина!

Пол повернулся в кресле с воодушевленным лицом.

– Там, в больнице, перед тем как Макнейр напал на меня, он бредил о смерти и так далее. Я решил, что это бессмысленная чепуха. В какой-то момент он спросил, верю ли я в рай или вроде того, а потом сказал, что знает, что ему туда не попасть.

– Если она продолжит так же хреново вести, то очень скоро мы к нему присоединимся!

Бриджит агрессивно шикнула на Банни, разглядев в глазах Пола огонь.

– Так вот. Он сказал, что окажется не в раю, а в другом месте – в паре метров под землей. Только он не говорил «под землей», как нормальные люди, он произнес «под скалой».

– И что? – спросила Бриджит.

Вместо ответа Пол показал рукой им за спину. Бриджит и Банни обернулись. У обочины стоял потрепанный и затертый деревянный почтовый ящик. На растрескавшейся выцветшей краске сбоку ящика было выцарапано слово: «Скала».