Текст книги "Человек с одним из многих лиц"

Автор книги: Куив Макдоннелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава двадцать шестая

Детектив-инспектор Стюарт запыхался.

Ему пришлось одолеть три лестничных пролета, что никак не способствовало улучшению настроения. Пройдя несколько последних ступенек, он сделал усилие, пытаясь не выглядеть усталым, но мокрая от пота рубашка, прилипшая к телу, говорила об обратном. В прежние времена он поднялся бы по этой лестнице бегом. Так, по крайней мере, ему хотелось верить.

Через сорок две минуты после того, как Стюарт сделал свой «запрос», Куинн позвонил ему и попросил встретиться на лестнице. Этот небольшой перебор в духе «рыцарей плаща и кинжала» ясно показывал, что Куинн по-прежнему ничего не смыслил в конспирации. Два человека встречаются на лестнице для непринужденной беседы? С таким же успехом Куинн мог поднять над головой неоновую вывеску «Занимаюсь мутными делишками». Впрочем, Стюарту было плевать – до «золотых часов» ему осталось всего пять дней. Сейчас его интересовал результат.

Если Стюарт и вспотел, то это было ничто по сравнению с Куинном, который метался взад-вперед по лестничной площадке, как страдающий от ломки наркоман. Бегающими глазками парень наблюдал, как старик преодолевает последние ступеньки. Куинну явно не помешало бы потреблять поменьше кофеина.

– Когда ты предложил, – тяжело дыша, произнес Стюарт, – встретиться на лестнице, я решил, что ты имел в виду нижний этаж… а не верхний.

– Это что, подстава? – выпалил Куинн.

– Подстава? – ухмыльнулся Стюарт. – Я уже сказал, что ни хуя не знаю ни про какие подставы. Можешь меня пытать, – он посмотрел на потное недоуменное лицо молодого человека и вздохнул. – Серьезно? Ты не смотрел «Бешеных псов»?

– О чем ты говоришь?

– Неважно, – ответил Стюарт, покачав головой. – На хрена мне тебя подставлять?

– Чтобы отомстить.

– Не льсти себе, Куинн. Ну, случилась у нас небольшая ссора, с кем не бывает? Ты хоть представляешь, сколько людей по-настоящему выбесили меня за сорок один год службы в полиции? Если бы я хотел отомстить, то ты занял бы свое место в списке – где-то между идиотом, неспособным починить кофеварку, и клептоманом, который постоянно таскает мои йогурты из холодильника.

– Может, тебя привлекли к расследованию по делу Райана и ты должен вытянуть из меня улики?

– По-твоему, мне больше заняться нечем в последнюю рабочую неделю? Чтобы после стольких лет безупречной службы меня запомнили Иудой? Приди в себя, Куинн. Твой дружбан Райан насрал в почтовый ящик бывшей жены. На него и так улик достаточно. А теперь… У тебя есть что рассказать или мне придется спустить тебя с лестницы?

Куинн слегка отстранился.

Ростом он был полтора метра с кепочкой, поэтому Стюарт, несмотря на близость седьмого десятка, был вполне уверен, что сумеет его одолеть. Не то чтобы ему хотелось устраивать драку, но не будет ничего плохого, если Куинну покажется наоборот.

– Короче, все это дело пахнет очень подозрительно. Телефон Малкроуна выключен, но аппарат Конрой определился.

– И?

– В том-то и странность. Он здесь.

– Здесь? – переспросил Стюарт. – Может, она пришла ко мне.

– Нет, не в смысле «прямо здесь» – на противоположной стороне парка.

– Твою налево… Это все? Господи, Куинн, Феникс-парк – самый большой городской парк Европы… кажется. Это совпадение, причем не особенно великое. Боже, да ты параноик!

– Да неужели? – Куинн вызывающе выпятил подбородок. – Тогда объясни мне вот что. Я вошел через приложение «Локатор» на ее устройстве, получил доступ к сетевым ресурсам и случайно «наткнулся» на пароль.

– Я ничего не понял, но продолжай.

– Как так получилось, что кто-то другой определял ее местоположение за тринадцать минут до меня?

Стюарт не ответил ни слова, поскольку уже бежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки.

Глава двадцать седьмая

Однажды в корзине «Три за пять евро» Пол нашел замечательную книгу о том, как работает ум. Одна из глав была посвящена так называемому «эффекту прожектора». В сущности, мы все переоцениваем внимание, которое обращают на нас другие люди. Пол знал, что в целом это правда. Однако теперь, стоя в бассейне с плотно забинтованной правой рукой, которую он аккуратно упаковал в полиэтиленовый пакет, и изо всех сил цепляясь левой рукой за трусы, он понимал, что внимание других людей – это не плод его воображения. Кажется, он действительно стал местной звездой.

«Водные танцы», как поэтично выразился Фил, на самом деле оказались аквааэробикой. Тетушка Линн посещала занятия в банях Святого Винсента два раза в неделю – во вторник утром и в пятницу вечером. Группа занимающихся женщин заняла большую часть неглубокой стороны бассейна, оставив для заядлых пловцов свободными две дорожки с левой стороны. Вся остальная глубокая зона досталась компании старшеклассников, которые пытались резвиться и шалить в той мере, в какой это было возможно под бдительным оком спасателя. Как правило, им не удавалось разойтись как следует, но в этот раз внимание спасателя оказалось полностью прикованным к чудаку с перевязанной рукой, который упорно брел через весь бассейн. Моментом немедленно воспользовался один из пятнадцатилетних оболтусов, получив жизненно важные ощущения от удачно подвернувшейся под руку девичьей груди.

Женщина-администратор спросила, как Пол собирается плавать с перевязью. Он солгал ей, сказав, что пришел по совету физиотерапевта тренировать мышцы ног после «пережитой аварии». Полчаса назад это казалось отличной идеей. Пол решил, что в таком положении Линн точно будет вынуждена с ним поговорить – хотя бы ради того, чтобы от него избавиться. Ведь после занятий ей будет слишком легко от него удрать. К тому же раздетый вид вызывает доверие – если она вдруг разделяет семейную подозрительность по отношению к подслушивающим устройствам.

Все это, конечно, при условии, если его не вышвырнут отсюда раньше. Быстро утрачивающие структурную целостность дешевые зудящие трусы, которые он использовал вместо плавок, превращали задачу в гонку со временем. Поэтому Пол тщательно сосредоточился на достижении того, что, по его мнению, могло сойти за водную прогулку в физиотерапевтических целях.

От резкой вони химикатов, которые в наше время подливают в бассейны, чтобы подкрашивать мочу, у Пола щипало глаза и горел нос. Медленно шагая по краю мелководья к группе аквааэробики, он слышал зычный голос инструктора, подававшего команды: «Выше ноги, дамы!», «Почувствуйте растяжку!» Всего в группе было около дюжины женщин. Со спины Пол не мог определить их точный возраст, но догадывался, что большинству перевалило за сорок. Плавательные шапочки на головах делали их еще более трудноразличимыми. Однако, обойдя женщин сбоку, он мгновенно заметил Линн Неллис. И если другие женщины всего лишь ощутили неловкость от присутствия Пола, то Линн стала мертвенно-бледной.

Пол угловато махнул перевязанной рукой, как бы говоря «Мне подойти к тебе или…», чтобы у окружающих создалось впечатление, будто они старые друзья, встретившиеся по счастливой случайности. Лицо Линн посерело еще больше, она мотнула головой в сторону противоположного конца бассейна. Пол побрел туда по диагонали, в то время как Линн быстро извинилась перед «мистером Аквамускулом», выбралась из строя женщин и пошла Полу наперерез.

Когда пути их пересеклись, они остановились. На лице Линн под фиолетовой купальной шапочкой застыла натянутая улыбка.

– Хули ты тут делаешь? – прошипела она сквозь стиснутые зубы.

– Я тоже рад тебя видеть, тетушка Линн, – ответил Пол, стараясь говорить непринужденно и без конфронтации.

– Какая я тебе на хрен тетушка?

В общем-то, она права. Честно говоря, и Филу она была не тетей. Она была его троюродной сестрой. Линн и ее муж Пэдди взяли Фила к себе, когда ему исполнилось одиннадцать, и воспитали как родного. Но прежде Фил с Полом вместе сменили несколько детских приютов. Кажется, Фил стал испытывать неловкость по отношению к Полу после того, как его усыновили, словно ощутив «вину выжившего». Пол был совсем не против. В доме Линн и Пэдди он провел довольно много времени, и они всегда были ему рады. Пол догадывался, что лишь отчасти они сочувствовали странному маленькому сироте, но в основном принимали его, потому что Филу было непросто заводить новых друзей. Почти ежедневно Фил возвращался из школы со значительно большим количеством синяков, чем можно было объяснить даже его крайней неуклюжестью…

Линн окинула Пола оценивающим взглядом. И по выражению лица стало ясно, что оценка вышла невысокой.

– Ты только посмотри, до чего ты докатился! И ради Бога, вынь руку из трусов, а то привлечешь охрану.

– Я бы с удовольствием, но у меня нет с собой плавок, а эти трусы еле держатся. Если я отпущу руку, то кто-нибудь обязательно вызовет полицию.

Линн покачала головой с тихими проклятиями.

– Что ж, – сказал Пол, решив перевести разговор в более позитивное русло, – эта аквааэробика, должно быть, отличная штука. Ты выглядишь великолепно.

Он сказал так лишь потому, что это было чистейшей правдой. Сейчас Линн было где-то около пятидесяти, но Пол ни за что бы об этом не догадался, если бы не знал ее уже семнадцать лет. Она до сих пор сохраняла ту же прекрасную спортивную фигуру. Было странно думать о ней в таком ключе, ведь он был ребенком, когда впервые ее увидел. Тем не менее он всегда понимал, что Линн красавица. Темно-рыжие волосы обрамляли лицо с тонкими чертами, а ярко-зеленые глаза намекали на вспыльчивый характер, которым она славилась по праву. Несомненно, она разбила немало сердец, прежде чем вышла замуж за Пэдди Неллиса. Возможно, некоторые даже предлагали ей передумать, когда всего год спустя ее мужу влепили «треху» за вооруженное ограбление. Однако она его поддержала. И когда Пэдди вышел, отсидев весь срок от звонка до звонка, поскольку держал рот на замке, они усыновили осиротевшего отпрыска ее кузины и воспитали как собственного сына. Эта трехлетняя отсидка стала единственной в преступной карьере Пэдди Неллиса. Не то чтобы тюремная камера его исправила, просто он стал вести себя гораздо умнее.

– Послушай, – сказала Линн, – я не знаю, какого черта ты сюда приперся, но я ничем не смогу тебе помочь.

– Меня хотят убить, Линн.

Она нервно огляделась, но из-за общего шума в бассейне никто не мог их расслышать.

– Я в курсе. Но чего не могу понять – откуда об этом узнал ты и как ты меня здесь нашел?

Вместо ответа Пол махнул головой в сторону трех рядов скамеек, составлявших маленькую зрительскую трибуну возле бассейна. Там, возле беременной женщины с коляской, угрюмо пишущей эсэмэски девочки-подростка и пары отчаянно скучавших мужей с газетами в руках сидели Бриджит и Фил. Фил боязливо махнул рукой. Линн закатила глаза.

– Черт возьми, этот мальчишка меня когда-нибудь убьет, – вздохнула она. – Знаешь, когда вы были детьми, мы водили его по врачам. Хотели разобраться, почему он такой… ну ты понял. Сейчас бы сказали, что у него синдром дефицита внимания, или гиперактивность, или что-то в этом роде. Но тогда таких называли умственно отсталыми, – на мгновение ее голос оживился: – А что за девушка с ним рядом?

Пол помедлил.

– Наверное, тебе лучше не знать.

Линн вздохнула.

– Если она с тобой, то ты, наверное, прав. Я просто подумала… вдруг он отвлекся от этой паршивой игры в орков и фей, как бы она ни называлась, и нашел наконец причину выбраться из комнаты, – Линн умолкла, явно почувствовав, что слишком далеко отклонилась от темы. – Слушай, вам обоим лучше отсюда убраться.

– Мне некуда идти, – признался Пол.

– Но это же не моя проблема, верно? Просто идите куда угодно и будьте счастливы, если, конечно, выживете.

Помолчав, Пол посмотрел ей прямо в глаза.

– Линн, твой муж, упокой, Господи, его душу, однажды сказал мне, что если я буду в чем-то нуждаться, то он обязательно поможет. Этот момент настал.

Линн невесело рассмеялась.

– Господи, Пол, приди уже в себя. Пэдди умер – и вместе с ним его долги перед тобой.

– Но…

– Никаких но. Тебе заплатили за то, что ты сделал для нас, и довольно неплохо. Хочешь знать правду о моем почившем муже? Хоть я любила его до невозможности, он был умнейшим придурком на Земле. Конечно, он награбил кучу денег и заслужил кучу подмигиваний и одобрительных шлепков по спине от своих дружбанов в пабе. Но дело в том, что если учесть накладные расходы и процент за «отмывку», усилия на планирование до и хлопоты на заметание следов после, то оказывалось, что все это пустая трата времени. Единственная причина, по которой у нашей семьи что-то водится, заключается в том, что я брала то немногое, что оставалось, и вкладывала в магазин воздушных шаров, таксопарк, пару борделей и… да, давала какие-то деньги в рост, после чего не стеснялась нанимать злобных ребят для вышибания долгов. Это грубо, но такова жизнь. Пэдди, да покоится он с миром, может и запомнили как эдакого благородного Робин Гуда, но зарабатывать деньги приходилось мне. У него были отличные мозги, и в деловом костюме он мог бы добыть денег раз в десять больше, чем бегая по ночам с пистолетом… Но большинство мужчин так и остаются мальчишками, которым разрешили покупать выпивку. Поэтому не заявляй мне, что я тебе что-то должна.

– А ты не могла бы с ним поговорить? – спросил Пол, неожиданно уловив в своем голосе нотку мольбы.

– С Герри Фэллоном? Ты смеешься? Ты представляешь, что это за человек?

– Вроде очень крутой бандит?

– Значит, не понимаешь, да? – Линн энергично покачала головой. – Ты наверняка слышал, что все так называемые «криминальные авторитеты» носят кликухи: Генерал, Пингвин, какой-нибудь долбаный Единорог и так далее… А знаешь, как прозвали Герри Фэллона?

Пол промолчал.

– Вот именно, никак. В самом начале он тонко намекнул журналистам и всем имеющим влияние, что первый, кто наклеит на него ярлык, очень скоро об этом пожалеет. Он занялся своим делом не ради славы, а для того, чтобы разбогатеть, и у него это отлично получается. Он осторожен, методичен и, что самое главное, жесток. Все, кто переходит ему дорогу, пропадают без вести. А если нет тела, то и обвинение в убийстве не предъявишь. Теперь он получает свою долю со всего – осознают это люди или нет: с букмекеров, с проституток, с каждой партии этой дряни…

Семья Неллис всегда была категорически против наркотиков. Именно героиновый бум конца девяностых привел Фила в приемную семью.

– Герри Фэллон – человек-невидимка, пока кто-то или что-то ему не угрожает. Но похоже, в этот раз попал ты, помогай тебе бог.

– Но… честно говоря, я вообще ничего не знаю. Это какое-то ужасное недоразумение. Скажи ему, что я не представляю угрозы, клянусь.

– Господи, Пол, повзрослей уже, – ответила Линн, и в голосе ее стало больше грусти, чем гнева. – Если Герри Фэллон захотел твоей смерти, то тебе конец. Извини меня, но теперь это твои проблемы. Не надо тащить их ко мне под дверь.

– Но, – произнес Пол, обращаясь скорее к себе, чем к Линн, – ты была моей последней надеждой.

– Значит, надежды у тебя больше нет.

Возможно, это была просто вода, но Полу вдруг показалось, что в глазах Линн блеснули слезы.

– Фил что-нибудь знает? – спросила она. Пол покачал головой. – Хорошо. Теперь убирайся и больше нас не беспокой. Ты мне нравишься, Пол, и всегда нравился. Ты был хорошим ребенком, и, видит бог, начало твоей жизни было не самым легким. В общем, вот что я сейчас сделаю: я вернусь к своей группе и закончу занятия. А потом приму душ и оденусь. И вот тогда, и только тогда, я позвоню кое-кому и скажу, что ты сюда приходил. Скажу, что пыталась тебя задержать и связаться с ними, не вызывая подозрений. Скажу, что у меня почти получилось, но в последнюю секунду ты струсил и сбежал. Фил увидит, как ты садишься в такси на улице, и расскажет им то же самое. Мне очень жаль, но фора – это единственное, что я могу тебе подарить.

– Значит, ты совсем никак не можешь мне помочь?

К удивлению Пола, Линн подняла руку и нежно погладила его лицо.

– Сынок, теперь тебе не поможет даже сам Господь Бог.

Глава двадцать восьмая

– Выходит, ты давно знаешь Пола? – спросила Бриджит.

Она сидела возле долговязого мужчины, которого, как она теперь знала, звали Фил, на неудобной деревянной скамье в полном молчании в течение десяти минут и постепенно от этого раздражалась. Но больше всего ее выводило из себя левое колено Фила. Оно постоянно дергалось, отчего Бриджит чувствовала себя так, будто сидит возле стиральной машины, работающей на бесконечном цикле отжима. Учитывая, что Фил грыз при этом ногти и непрерывно повторял, как заклинание, «Линн меня убьет», он все больше и больше ее бесил.

– Что? – переспросил Фил.

– Ты давно знаешь Пола?

– Целую вечность. Мы жили вместе в домах, когда были маленькими.

– В домах?

Лишь произнеся это вслух, Бриджит сообразила, что, возможно, допустила невероятную бестактность. Но Фила вопрос нисколько не смутил.

– В детских домах. Мы жили в одном из них в Бланше, затем нас разделили ненадолго, но потом снова вернули, но уже в тот, что недалеко от Парнелл-сквер. В Бланше было здорово, пока Барри Доддс не попытался устроить пожар и этим все испортил. Такой козел этот Доддси!

– Похоже на то.

– Господи, ага, – кивнул Фил. – Однажды, когда я спал, он сунул мою руку в ведро с теплой водой, чтобы заставить меня описаться. Но ничего не вышло – ему помешал Пол. На следующее утро, когда Доддси зашел в ванную, то же ведро упало ему на голову. Пол был ужасно хитрым, когда дело касалось таких штук.

– Значит, вы двое долго жили вместе?

– Пока тетушка Линн и дядя Пэдди не взяли меня к себе. Наверное, мне повезло… Блин! – внезапно воскликнул Фил, развернувшись к Бриджит всем телом. – Как думаешь, она теперь выгонит меня из дома?

Бриджит подняла брови, пытаясь понять, шутит он или нет.

– Ты что, до сих пор живешь со своей тетей?

Фил посмотрел на нее такими глазами, будто она дала ему пощечину.

– У нее есть кабельное телевидение… Кабельное… телевидение! – произнес он с нескрываемым благоговением.

– А что случилось с семьей Пола? – спросила Бриджит.

– Это долгая история. Его мама, благослови ее Господь, была родом с севера. Она часто ошибалась в жизни и вот однажды влюбилась в британского солдата и, так сказать, с ним слизнула.

– Ты хотел сказать, «улизнула»?

Немного подумав, Фил покачал головой.

– Да нет, я почти уверен, что это называется «слизнула». Ну, в любом случае они уехали в Англию – кажется, в Манчестер. Там родился Поли, но его мама так и не сумела там прижиться. Случились какие-то неприятности или что-то в этом роде. В общем, из Англии они переехали в Дублин в надежде, что так будет проще, но без толку. Его мама, если честно, была немного…

Фил покрутил пальцем у виска и кивнул с таким важным видом, будто только что сделал узкоспециализированное медицинское заключение.

– Линн говорила, у нее была маньячная депрессия.

– Маниакально-депрессивный психоз?

– Что? – переспросил Фил.

– Неважно.

– В общем, ее постоянно мотало туда-сюда. То она твой лучший друг, то вдруг – раз! – и становится злобной. В конце концов, я думаю, отец Пола этого не выдержал и ушел. И больше о нем никто ничего не слышал.

– А его мама?

Фил покачал головой.

– Ей становилось то лучше, то, наоборот, хуже, поэтому Пол стал жить в детском доме. Иногда она навещала его и все повторяла: «Мы будем жить вместе. Мы уедем в Америку. Папа вот-вот вернется…» Но потом она уезжала, и всё. А как-то раз она приехала к нему и просто начала петь во всю глотку. За это другие мальчики облили Пола мочой. Ему часто приходилось драться. В конце концов его мама попала в аварию, – Фил сделал паузу, чтобы перекреститься. – На похоронах были только я, Пэдди, Линн и Пол. Ну и Банни, конечно.

– Банни? – удивилась Бриджит.

– Ага.

– А кто он такой на самом деле?

Фил посмотрел на нее слегка шокированно, словно был не в силах понять, как можно не знать Банни Макгэрри.

– Ну ты даешь, он же типа шериф Дублина. А еще он главный тренер команды по хёрлингу в клубе Святого Иуды. У него, конечно, есть помощники – пара копов и какой-то учитель из Финтана, – но, вообще говоря, это его любимое детище. Через него проходят все. Несмотря на то, что это худшая юниорская команда по хёрлингу в Дублине.

– Худшая?

– В целом да. Но опасная, надо сказать. Слышал, это самая наказываемая команда в лиге. Банни – мастер поорать, но не очень силен в тактике. Единственный хороший состав в возрасте до двенадцати лет, который он воспитал, был наш. За все эти годы – и до, и после – только мы чуть не выиграли первый приз. И выиграли бы, если бы не Поли.

– Он что, напортачил во время матча?

– Нет, он никогда не портачил. Видела бы ты его в деле. У него был настоящий талант. Даже в двенадцать лет он мог без проблем забросить штрафной с сорокаметровой отметки. Мы играли грязно, соперники мстили. В итоге Пол набирал очки, и мы выигрывали. Это была примитивная тактика, но она всегда работала.

– И что же случилось?

– А то, что Пол не стал играть в финале. Они с Банни сильно поссорились.

– Из-за чего?

– О, ужасная вышла история. В школе же проводят всякие тесты, да? После них кому-то из нас уделяли особое внимание: мне, Доддси, Коньку и еще некоторым. Нам назначали дополнительные уроки с этой милой дамой за то, что мы… ну… умственно отсталые. По крайней мере до тех пор, пока Доддси не попытался сжечь класс. Тот еще придурок.

– Пол тоже ходил на эти уроки?

– Господи, нет. Ему дали пройти другие тесты. Я случайно об этом узнал, когда заглянул в его сумку, ведь он ничего не говорил. В общем, про него написали, что у него айкью как у гения и всякое такое.

Бриджит перевела взгляд на мужчину, осторожно выбиравшегося из бассейна, одна рука которого была забинтована, а другая отчаянно цеплялась за трусы, с трудом сохранявшие целомудрие.

– А потом появилась приятная пара… Они были этими, как их… лекторами! Из Голуэя. Они говорили, что хотят взять его к себе, причем по всем правилам. Они были друзьями женщины, которая делала тесты. Это было чертовски необычно. Как правило, тех, кому больше десяти лет, уже никто никогда не усыновляет. Это было здорово, в общем-то, но потом…

Фил сделал паузу ради драматического эффекта.

– Что потом?

– Вмешался Банни. Они приходили, приходили, а потом вдруг перестали приходить. Представь, как Поли это воспринял. Он стал винить Банни во всем. Он решил, что Банни не хочет, чтобы он переезжал, – из-за клуба Святого Иуды. В итоге Поли ушел из команды прямо перед финалом. На игре нас раскатали в блин. Это была настоящая бойня, но Поли так и не вернулся.

– Господи, – пробормотала Бриджит. – Этот Банни затаил злобу из-за дурацкой игры в хёрлинг?

– Ну… – Фил смутился. – Не совсем так. На тебе что, микрофон?

– А? С чего бы это мне…

Звук удара кулаком по толстому стеклу, разделявшему бассейн и стойку администратора, заставил их обернуться. За стеклом стоял Пол, похожий на мокрую крысу. Кажется, он оделся, даже особо не вытершись. До Бриджит вдруг дошло, что кроме плавок у него не было и полотенца. Это могло показаться комичным, но выражение лица Пола отнюдь не располагало к веселью.

Он стал бешено махать Бриджит и что-то бормотать.

Не нужно было обладать IQ гения, чтобы сообразить, что это значит.

Надо срочно бежать.