Текст книги "Закрой глаза (СИ)"

Автор книги: Ксения Кононова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 35 страниц)

– Ты же на работе целый день. – Подозрительно.

– Я и на работе, но пару часов найти смогу.

– Спасибо. – Спустя минуту вдруг искренне произносит Макс.

– Пока не за что, но пожалуйста. – Хмыкает Женя.

Остальную часть дороги они едут молча, каждый в мыслях о своем. Когда Евгений паркуется на стоянке у своего дома, на его наручных часах уже почти одиннадцать. Повторив всю процедуру погрузки, но уже в обратном порядке, он ставит авто на сигнализацию и еще пятнадцать минут уходит на то, чтобы преодолеть расстояние до квартиры.

Открыв входную дверь, Женя включает свет в прихожей и пропускает Максима внутрь. Макс не может до конца понять причину, но каждый раз, когда он переступает порог квартиры Жени, его будто ненадолго отрезает от внешнего мира каким-то необъяснимым внутренним комфортом и даже теперь это не изменилось. Да, это была не такая уж плохая мысль, ему действительно нужно ненадолго отвлечься. Возможно, после того, как он проживет несколько дней здесь вместе с Женей, его мозги, наконец, встанут на место и все вернется на свои круги. Нет, конечно, не все, но Макс искренне надеется, что хотя бы перестанет вести себя как тупорылый отморозок от одной мысли о Жене в радиусе метра от него или ближе.

– Мне завтра рано вставать, так что душ, ужин и спать. – Снимая обувь, а затем пальто, и вешая его на плечики, произносит Евгений.

– Я не буду… – начинает Макс, но тот его перебивает.

– Ты различил в моей фразе вопросительную интонацию?

– Не фиг со мной носиться, как с ребенком.

– Значит, не веди себя как он.

Макс отчаянно хочет сказать что-нибудь колючее и едкое в ответ на эту повелительную интонацию, но ему стоит взглянуть правде в глаза – душ ему очень даже не помешает, сегодня он точно ничего не ел, а вот со сном у него вообще все обстоит хуже некуда. Вдруг хочется спросить у Жени, зачем ему все это, но что-то его удерживает, и он послушно плетется в ванную.

Через минуту Евгений приносит ему полотенце и идет на кухню. Моет руки и ставит чайник, чтобы заварить свежий чай для Максима.

Прозрачные струи касаются светлой кожи Макса, оставляя на ней свои влажные следы… Ласкают теплыми каплями… По спине с татуировкой к узким бедрам, очерчивая упругие ягодицы, по ногам… Сбегают по груди… К животу… Теряются в ямке пупка… Устремляются ниже… Цепляются за волоски и…

– Жень! У тебя какой-то душ… глючный… – Слегка растерянный голос Макса из ванной, заставляет его чуть вздрогнуть, нарушив полет фантазии. Господи, он законченный извращенец-мазохист, но хоть помечтать можно же?

– В смысле? – Рассеянно переспрашивает Женя. Выходит из кухни и останавливается у двери ванной. – Можно войти?

– Да.

Евгений открывает дверь и натыкается взглядом на Макса без футболки в одних джинсах, стоящего на правой ноге и чуть приподняв левую. С усилием отрывает глаза от татуировки оплетающей причудливой вязью правый бицепс Макса и переводит его на то, что он держит в руках. Еще чуть-чуть и от невозмутимости Жени не останется и следа. Рядом с Максом это практически нереальное состояние, особенно глядя на эту картину. С трудом пересилив свое воображение, начавшее проецировать вместо легкой эротики ничем не прикрытую порнографию, замечает:

– Эмм… это не совсем душ, Макс.

Тот внимательно рассматривает узкую продолговатую насадку обтекаемой формы из нержавеющей стали, прикрепленной к металлическому шлангу.

– А для чего тогда? – Растерянно вертит ее в руках. Он уже бывал в Жениной ванной, но никогда не обращал на эту штуку внимания.

Женя не уверен, что Макс сейчас готов в полной мере оценить все прелести и гениальность инженерской мысли в отношении душ-клизмы, оставшейся еще со времен отношений с Артемом. Поэтому мысленно отругав себя за то, что не вспомнил о ней до того, как предложить Максиму воспользоваться душем, просто забирает ее из его рук.

– Как-нибудь в другой раз расскажу. – Неопределенно произносит он, разматывая металлический шланг и откручивая его конец от смесителя, переключая на обычный душ. – Помощь нужна?

Макс отвлекается от непонятного приспособления и переводит взгляд на Женю.

– В каком смысле?

– Душ принять сам сможешь?

Женя совсем не готов к положительному ответу, особенно в свете того, о чем все еще думает, но предложить помощь должен был.

– Может, еще контролировать будешь, как я на толчок хожу? – Язвительно уточняет Макс. – Все, иди уже. – Чуть подталкивает его к выходу за плечо, и Женя впервые благодарен Максиму за его гипертрофированную самостоятельность.

После душа они ужинают, привычно сидя на кухне, как было уже не раз до того, как вся жизнь Макса перевернулась с ног на голову. Но именно сейчас и здесь Максиму на очень короткое время удается об этом забыть. Женя – все еще его «тайное место», где можно спрятаться, но если раньше он получал от этого спокойствие, то теперь Макса не покидает ощущение, что его «тайное место» находится над самым кратером вулкана, либо над кишащим аллигаторами водоемом, либо на карнизе крыши небоскреба. Все еще спокойно, но ровно до того момента, пока он не вспоминает об этом. И тогда Максу становится по-настоящему страшно. Он ловит внутри себя отдаленно знакомые отголоски всех этих ощущений одновременно, но пока у него не хватает сил в этом разобраться. Не сейчас. Не сегодня.

Лава начинает подозрительно пузыриться и булькать, а аллигаторы щелкать голодными пастями, когда Евгений застилает для Макса диван. Тот самый, на котором он уже однажды спал. И не один. Он всего несколько мгновений позволяет себе понаблюдать за Женей, и затем, чуть нервно сглотнув, отворачивается. А если это не пройдет?

– Так завтра съездим за мотоциклом? – Интересуется Женя, отвлекая его. – Чтобы я знал, как мне планировать свое время.

– Если у тебя получится, было бы неплохо. – Макс усаживается на застеленный диван, складывая костыли на пол рядом. – Только мне завтра в больницу еще нужно. – И не давая Жене открыть рта. – Я сам. Не перетружусь, вызвав такси. Если хочешь, созвонимся, заберешь меня оттуда, и тогда съездим. Но это все равно будет только после обеда.

– Хорошо. – Кивает Женя. – Позвонишь, когда освободишься. Я оставлю запасные ключи в прихожей на крючке вешалки.

Макс дожидается, пока тот, выключив свет и пожелав спокойной ночи, выходит из комнаты, прикрыв за собой двустворчатые двери в гостиную. Стянув джинсы, он забирается под одеяло. Веки сами собой слипаются, и Макс не замечает, как засыпает. Сегодня ему снится только темнота и голодные аллигаторы.

Когда открывает глаза, за окном уже светло, и он даже ни разу не проснулся за всю ночь. Либо слоновая доза валерьянки, выпитая им за все это время, наконец, начала действовать, либо Женя вчера что-то подмешал ему в чай. Но в любом случае, Макс чувствует, что выспался. Не спеша поднимается, приводит себя в порядок и вызывает такси. В больнице, терпеливо дождавшись своей очереди, проходит процедуру осмотра и освобождается только в начале третьего. Созвонившись с Женей, договариваются, что тот заедет через полчаса, и медленно спускаясь по ступенькам, направляется к гардеробу. На улице холодно, но сидеть в больнице все это время у него нет никакого желания.

Выйдя на улицу, натягивает капюшон куртки и подкуривает сигарету. Он не знает, что с ним происходит сейчас. Растерянность и злость на себя же самого выедают последние остатки нервов. Вся жизнь полетела к чертям. У него больше никого не осталось по-настоящему близкого – ни семьи, ни друзей. И только Женя всегда оказывается рядом, в самые дерьмовые моменты его жизни. Может, все дело в этом? Поэтому он так к нему привязался и видит эти… сны? Но если он начнет избегать его, что это даст? Макс просто не может потерять еще и Женю. Тогда он останется совсем один. Выхода нет. Либо полное одиночество, либо научиться справляться со своей съехавшей крышей – среднего просто не существует.

Максим курит, стоя на тротуаре и погрязнув в своих мыслях, когда внезапно осознает, что уже несколько минут невидящим взглядом наблюдает за мужчиной, ковыряющимся под капотом своего авто. Toyota Camry черного цвета выглядит ухоженной, а одежда мужчины явно выдает в нем человека вполне состоятельного и, как вывод, привыкшего ремонтировать машину в сервисном центре, а не собственными руками. Максим еще несколько секунд думает и, выбросив окурок, перехватывает замерзшими руками костыли. Ему нужно отвлечься хоть на несколько минут, и он точно знает, что это поможет.

– Помощь нужна? – Интересуется он, доковыляв до края тротуара и остановившись рядом со сгорбленным в три погибели мужчиной. Тот выныривает из-под крышки капота и оценивающе секунду скользит по нему взглядом. Максу этот взгляд кажется отчего-то очень и очень знакомым. Он усилием воли отгоняет любые аналогии своего мозга, которые тот проводит с Женей. Со съехавшей крышей Макс уже практически принял решение смириться, но по-прежнему не позволяет себе на этом зацикливаться.

– Разбираешься в этом? – Блядь, и интонации в голосе почти такие же.

– Есть немного. – Кивает Макс. – В чем проблема?

Тот еще раз бросает взгляд под капот.

– Что-то с двигателем. Не могу завести.

– Бензин есть? – Интересуется Макс, подходя ближе, и отставляет костыли, прислонив их к авто. Держа на весу левую ногу, на которую до сих пор не разрешают давать сильную нагрузку, склоняется над двигателем.

– Полный бак. – Откуда-то сверху. – Придется эвакуатор вызывать, чтобы до сервиса дотянули.

– Может, не придется. – Хмыкает Макс. – Скорее всего либо аккумулятор, либо система зажигания выпендривается, но если повезет… Инструменты хоть какие-нибудь есть? – Снимая крышку трамблера и осматривая ее.

Мужчина исчезает и после хлопка багажника вновь появляется, протягивая кейс с набором инструментов. Макс бросает на них взгляд и хмыкает. Стопудово ни разу не пользованные.

– Стартером тоже не пускается? – Уточняет он, открывая кейс и ища то, что ему нужно.

– Нет.

Спустя еще какое-то время, на протяжении которых Макс чувствует спиной выразительный внимательный взгляд, он вновь выпрямляется.

– Контакты засра… замаслились, в общем. – Чуть морщится от легкой боли в спине. – Нужна ветошь и немного бензина, чтобы прочистить.

– И это поможет? – Скептически приподнимает бровь мужчина, сложив руки на груди. Макс всего на секунду со всей отчетливостью видит перед глазами Женю точно в такой позе и с таким же выражением лица. Мотает головой. Целительную силу валерьянки явно преувеличивают. Все, на что она годится – помогать котам кайф ловить. Либо никто не подозревает о ее истинных галлюциногенных свойствах.

– Да. – Кивает он. – Тут делов-то минут на пятнадцать.

Спустя несколько минут у Максима в руках уже две тряпки – одна чуть смоченная в бензине, другая сухая. Он вновь прячется под крышкой капота и с особой старательностью протирает контакты сначала одной, а потом другой, следя, чтобы на них не осталось волокон с ткани. Как же он соскучился по своей работе. Это действительно отлично отвлекает и…

– Отец? Ты что здесь делаешь? – Раздается прямо за спиной. Да, валерьянка однозначно мощный галлюциноген. Но Макс готов поклясться, что это точно Женя. Задницей чувствует. То есть… Блядь!

Макс резко поднимает голову, желая убедиться окончательно и не рассчитав пространство, больно ударяется о крышку капота.

– Блядь! – Уже вслух, тря ушибленное место. Оборачивается. Так и есть. Перескакивает взглядом с Жени на мужчину, стоящего рядом с ним.

– Женя? – В свою очередь удивляется тот.

– Отец? – Кажется, это Макс тоже сказал вслух.

– Макс? – Светло-ореховый взгляд застывает на его лице.

Меньше всего Евгений ожидал застать Максима за ремонтом отцовской машины.

– Макс? – Заинтересовано переспрашивает мужчина у Евгения. И вновь переводит глаза на Максима. Его взгляд неуловимо меняется и Макс на несколько секунд ощущает себя прижатым к ледяному экрану рентгеновской машины, ожидая пока она, наконец, сделает свою гребаную флюорографию и ему разрешат снова дышать.

– Макс, это мой отец, Александр Викторович. – Представляет их Женя.

– Я уже догадался. – Кивает он и поворачивается к тому. Вытерев правую руку сухой тряпкой, протягивает ее для рукопожатия. – Рад знакомству.

– Если мой двигатель сейчас заведется, я скажу то же самое. – Хмыкает мужчина, пожимая ее. Забирается в салон и через несколько секунд машина оживает. Макс удовлетворенно захлопывает крышку капота.

– Молодец, парень. – Искренне произносит тот, возвращаясь к ним. – Сэкономил мне кучу времени.

– Всегда пожалуйста. – Макс тянется за костылями, но Женя опережает на секунду, подавая их и касаясь ледяных рук Максима.

– Поехали? Я всего на час вырвался.

Тот кивает и, попрощавшись с отцом Жени, направляется к авто.

– Интересный молодой человек… – Многозначительно замечает тот, когда Макс уже не может их услышать. – И руки из того места, из которого надо.

– Макс мой друг. – Даже в этом словосочетании это все равно звучит. – А еще автоинструктор и автослесарь. – Поясняет Евгений отцу.

– Какая многофункциональность. – Улыбаясь.

– И все. – Качает головой Женя. – Он попал в аварию недавно, и я сейчас помогаю ему… кое в чем. А ты что тут делаешь? – Меняет тему.

– ЧП улаживал.

– Какое ЧП?

– Один из посетителей подавился за обедом, чуть не задохнулся. Но ребята наши – молодцы, среагировали. И помогли, и скорую вызвали. В общем, уже все нормально, слава богу. И к нам никаких претензий не имеют. Собрался ехать назад и двигатель не заводится… А тут этот парень, как его зовут еще раз?

Как всегда. Даже дав на мгновение сменить тему, он все равно к ней вернется. У отца отличная память на имена и на лица, и Женя прекрасно знает, чего тот сейчас добивается, но Евгению нечего ему рассказать.

– Макс. И я, правда, спешу сейчас. Давай позже поговорим, хорошо?

Не дожидаясь ответа, он поспешно разворачивается и направляется к машине, где его «друг, автоинструктор и автослесарь» греет замерзшие на морозе руки в теплом салоне. Какой-то всего лишь одной, но очень важной характеристики не хватает, чтобы окончательно дополнить этот список.

Глава 15

Все пропало: я не вышел – я вылетел в двери.

Мне сказали, что я был подавлен, но я им не верю

Я собой расстоянье от счастья до боли измерил.

Напролом пройду столько, сколько успею.

А птицы летают все ниже

А мысли уводят все дальше

Я иду напролом… Смысловые галлюцинации – Напролом

За окном автомобиля проносятся оживленные заснеженные улицы, на которые начинает спускаться тусклая вечерняя дымка, скоро зажгут иллюминацию. Макс, опираясь лбом о стекло и спрятав руки в карманах куртки, бесцельно следит взглядом за обгоняющими авто и мотоциклами. Внутри саднит неприятное ощущение собственной неполноценности и болезненной апатии. Макс всегда мог избежать этих состояний благодаря работе или байку. Теперь же сбежать некуда и он впервые погрязает в мутном осадке собственных мыслей. Он отчаянно пытается придумать способ отвлечься, найти альтернативное решение тому, чем он пока не может заниматься. В крови все сильнее начинает накапливаться адреналиновый голод. И, как и у любого наркомана, у Макса постепенно начинается ломка. Чем рискнуть, если больше ничего не осталось? Чем заполнить эту пустоту, из которой разрастаются все его апатично-депрессивные настроения?

– Макс? Что сказали в больнице?

Взгляд Евгения всего на секунду обращается к нему и вновь возвращается к слежению за дорогой. Макс не отрываясь от созерцания, вздыхает:

– Гимнастика, валерьянка, массаж… отдых.

– Ты занимался дома этой гимнастикой? – Максим флегматично отрицательно мотает головой. – Почему?

– На фиг надо? – Пожимает плечами.

Жене не нравится этот ответ. У Максима нет мотивации и такими темпами больших успехов в выздоровлении можно не ждать. Значит, нужно найти ему эту мотивацию.

– Ну, хотя бы потому, что ты хочешь опять сесть на мотоцикл? – Делает предположение он.

Его слова задевают то самое больное место, о котором только что думал и сам Макс.

– Для начала нужно посмотреть на то, что осталось от моего мотоцикла. Может, там уже и садиться не на что.

Тишину салона несколько минут не нарушает ничего, кроме приглушенной музыки какой-то радиоволны.

– Вы с отцом прямо как братья из ларца. – Вдруг хмыкает Максим.

Женя слегка улыбается.

– Мама любит шутить, что меня клонировали.

Макс непроизвольно улыбается в ответ.

– Она пишет прикольные книжки. Мне понравились. – Замечает он.

– Я передам, что у нее появился новый преданный читатель и поклонник творчества.

Ответить Макс не успевает, потому что машина тормозит. Он поворачивает голову в сторону Жени, вдруг понимая, что они заворачивают в его двор.

– Ты решил вернуть меня домой?

Женя хмыкает.

– Документы забрать нужно. – Точно. Максим за своим состоянием как-то выпустил этот момент из внимания. – Тебе не обязательно подниматься, скажи, где они и…

Договорить Женя не успевает, Макс уже открывает дверцу и тянется за костылями. Да. Можно было и не начинать. Они поднимаются на нужный этаж и когда двери лифта разъезжаются перед ними, первое, на что натыкается взглядом Максим – это какой-то мужик, сидящий на корточках и меняющий замок на входной двери. Ничего особенного, за исключением того, что это его входная дверь! Стальная хватка смыкается на его локте за секунду до того, как мозг осознает происходящее и посылает в нервную систему новый эмоциональный всплеск. Макс ошарашено оборачивается к Жене, у него просто не осталось слов, кроме:

– Я не понял, чо за хрень?! – Растерянность напополам с яростью.

– Здравствуйте, – не отвечая Максу и отпуская его руку, подходит к мужчине Женя, – могу я узнать, в чем дело?

Тот с искренним удивлением поднимает на него глаза.

– А вы кто?

– Кто?! Я тут живу, блядь, это ты кто?! – Дар речи постепенно начинает возвращаться к Максу в характерной для него манере.

– В смысле жили? – Поднимается мужчина среднего роста и абсолютно обычной внешности.

– В смысле живу!

– Макс! – Пытается осадить его Женя и уже спокойнее. – Все нормально. Сейчас разберемся.

– Мы купили эту квартиру около месяца назад. – Глядя на Женю, рассеянно произносит мужчина и это звучит будто оправдание. – Ну, нам сказали, что через месяц жильцы освободят ее и тогда мы сможем въехать… А вы еще не успели выехать? Я звонил чуть больше недели назад, предупреждал, что приеду. Разговаривал с… Виталием, кажется… это вы? – Поворачивается мужчина к Максу, у которого побелели костяшки на руках от той силы, с которой он вцепился в костыли.

– Я думаю, нам стоит продолжить разговор внутри, а не на лестничной клетке. – Замечает Евгений, указывая кивком головы в сторону квартиры.

Мужчина растерянно кивает и заходит, Женя пропускает Макса и входит сам, прикрывая дверь. В ходе не долгого разговора выясняется, что они с женой решили переехать из провинции и искали себе не дорогое жилье, а тут им предложили самый подходящий вариант, даже квартиру показали. Невысокую цену обосновали тем, что квартира нуждается в капитальном ремонте, но им это подходило и они заключили договор, заверили у нотариуса. В общем, все, как положено.

Мужчина показывает документы на квартиру, после чего Макс, успевший немного прийти в себя, достает паспорт и показывает страницу прописки. Жене становится очевидно, что здесь произошло. Обычное квартирное мошенничество. Наверняка сильно напрягаться, чтобы провернуть его, не пришлось. Зная ситуацию с отцом Макса, достаточно было того просто хорошенько «угостить» и он без сомнения подписал все, что от него требовалось, а осознав, что сделал, решил эту проблему по своему – оставил Макса одного разбираться, покончив с собой. Женя, сложив руки на груди и опираясь о разделочный стол, чуть сужает глаза, пока мозг трезво обрабатывает поступившую информацию. Прошедшего месяца с головой хватило, чтобы тот, кто это все сделал, успел испариться, но предпринять что-то нужно.

В кухне повисает тишина. За столом сидит Данила – «новый владелец» – с полностью отсутствующим выражением лица, для которого это стало не меньшим шоком, чем для Макса, выкурившего уже несколько сигарет подряд. Правда, в отличие от Максима, он пострадал намного больше, лишившись не только новообретенного жилья, но и денег.

Понятно, что на штрафстоянку сегодня уже никто не едет, вместо нее их ждет отделение милиции и прокуратура. Женя бросает взгляд на наручные часы, его «свободное» время благополучно истекает, а у него еще масса своей работы. Собрав все документы, он отвозит Макса с Данилой в отделение и возвращается на работу, договорившись созвониться. Там Женю ждет новость о поломке печки, в связи с чем весь рабочий коллектив ждал его приезда буквально как явления Христа народу. Учитывая то, что пару дней назад это был ледогенератор, а неделю назад кофе-машина, Евгений вспоминает отцовские слова о том, что никогда и ничего не ломается так быстро и в таком количестве, как в первый месяц работы и мужественно вызванивает специалиста по ремонту оборудования, без которого нормальный рабочий ритм начинает приостанавливаться. Кроме этого на очереди бумаги, звонки поставщикам продуктов, утверждение меню на завтра и еще куча мелких, но не менее важных рабочих нюансов.

Спустя несколько часов набирает Макса, но тот еще не освободился и уверяет, что сам доберется домой. Только после того, как в трубке раздаются короткие гудки, Женя понимает, что не поинтересовался какое конкретно «домой» имел в виду Максим. Но задуматься над этим более глубоко ему не дают все те же дела. Уже когда за окном темнеет окончательно, Евгений вспоминает, что хотел позвонить Косте, который пообещал оказать ему еще одну услугу.

– Привет передовикам отечественного общепита. – Раздается из динамика вперемешку с сербающим звуком. Женя непроизвольно улыбается.

– Привет, Кость. Ты еще не смотрел, что можно сделать?

– Смотрел и даже кое-чего набросал в обеденный перерыв. Но ты ж понимаешь, нужно, чтоб ты посмотрел и поруководил чего куда и как.

Женя делает глубокий вдох и машинально бросает взгляд на перекидной календарь на столе.

– Сегодня у нас что? Пятница?

– Угу… – еще один сербающий звук.

– Давай завтра. Я постараюсь подъехать. Ты дома будешь?

– Буду. Я буду. И не забудь фотографии.

– Не забуду. Спасибо, Кость и до завтра.

Макс так больше и не перезванивал и когда около часа ночи Женя открывает входную дверь к себе домой, машинально бросает взгляд на кроссовки Максима в прихожей. Какое-то необъяснимое облегчение вдруг вспыхивает внутри. Сняв обувь и пальто, заходит на кухню. За столом сидит Макс с огромной чашкой чая и что-то сосредоточено читает.

– Привет.

Максим поднимает на него глаза.

– Я бля в шоке просто! Ты знаешь, сколько времени это займет? Мы пока сегодня понаписывали миллион каких-то заявлений, я думал, у меня рука нахрен отвалится. Сроду столько не писал. Там народу до х*я и немножко и могу тебя заверить никакая блядская валерьянка мне уже не помогает…

Женя ставит чайник, пряча улыбку. Ему до сих пор кажется, что Макс иногда разговаривает не на русском, но почему-то вернуться домой и застать его на кухне с чашкой чая до ужаса теплое и уютное ощущение.

– И что там сказали?

– А ни хрена не сказали. – Опираясь локтями на стол и запуская пальцы в волосы. – Заявление приняли, ждите. Почти четыре часа только в отделении провтыкали. В понедельник в прокуратуру поедем. Данила попросился переночевать на выходные, не выгоню ж его на вокзал. Тоже мужика жалко, наодалживался, кредитов набрал и в итоге лоханулся по страшному. И блин нормальный мужик же. И где теперь ту тварь искать?

– Макс, квартира по закону твоя. Ты в ней прописан. Отец наверняка был не в трезвом уме и здравой памяти, когда подписывал документы. Я не думаю, что будет сложно решить этот вопрос. Возможно, действительно достаточно много времени уйдет, но…

– Это все из-за меня, понимаешь? – Со вздохом отчаяния перебивает его Макс. – Если бы я не попал в аварию, ничего бы этого не было. И отец был бы жив, и с квартирой все было бы в порядке, и… – Макс не договаривает, но мысленно добавляет «…и у меня не съехала бы крыша по поводу тебя».

Он прячет лицо в ладонях и ощущает руку на своем плече. Макс едва заметно напрягается, но не дергается, пытаясь избежать прикосновения. Сейчас оно приносит поддержку, а она ему действительно нужна.

– Все будет нормально. Ты все равно не смог бы всю жизнь его контролировать. Кстати, – вдруг задумчиво произносит Женя и Макс поворачивает к нему голову, – кто его привозил к тебе в больницу? Это же было примерно месяц назад.

– А я знаю? Сёма вроде какой-то. Я ж его в глаза не видел.

– Ладно, раз нужно ждать, будем ждать. Есть хочешь?

– Не, я спать пойду. – Макс отставляет чашку и поднимается со стула, опираясь на костыли. – Спокойной ночи.

– Спокойной. – Кивает Женя, наливая себе чашку горячего чая. Кое-что положительное в этой ситуации все-таки есть. Макс немного встряхнулся, возвращаясь в свое более-менее привычное состояние, а возвращение «домой», очевидно, пока откладывается.

После чашки чая и душа Женя ложится спать, ему осталось четыре часа сна. Но кто-то решает, что этого слишком много для отдыха и в разгар какого-то безумно приятного момента его выдергивает звонок мобильного телефона. Нашарив его рукой, Евгений произносит сонное «да» в трубку. На том конце слышны всхлипы.

– Мама? – Женя моментально встряхивается. – Что-то случилось?

– Я его убила… – шепотом и шмыгая носом.

Сна, как и не было. Женя резко садится в кровати.

– Кого ты убила? Мам?

В голове миллион мыслей, но ни одна из них не предполагала следующей фразы.

– Лучшего друга Уиндема. Но так получилось, я не хотела. Он сам, бросился на помощь и… – всхлип.

Женя со вздохом проводит рукой по волосам.

– Переписать не получится?

– Нет. Это уже почти конец. Тогда погибнет либо Уиндем, либо Лея. А у них романтическая линия. Их нельзя убивать.

– А так, чтоб вообще никого не убивать?

– Женечка, – уже серьезно, – в чем тогда драматический момент?

– Да, мам, я как-то не подумал. – Откидывается на подушки. – И как он погиб?

– Я плакала. Сорвался в пропасть, а Уиндем не смог его удержать. – Горестно, но через секунду интонация опять меняется. – Не слишком банально, как думаешь?

– Были другие варианты? – Еще полчаса сна Женю все равно уже не спасут.

– Этот самый трагический.

– Тогда нормально.

Еще один шмыг носом и мама удовлетворенно произносит:

– Я тебе сейчас прочитаю. Здесь всего одна страница…

Женя включает ночник, и чуть щурясь от света, бросает взгляд на будильник. Двадцать минут до сигнала. Тянется и отключает его, пока из динамика мама с выражением зачитывает сцену гибели лучшего друга Уиндема. Утро началось раньше, чем он рассчитывал. Заверив, как минимум раз пять, что сцена просто потрясающая, отключает телефон и еще несколько минут лежит в кровати, пытаясь заставить себя подняться. Затем, набравшись мужества, выползает из-под теплого одеяла и идет в душ. Побрившись и почистив зубы, возвращается в комнату, чтобы одеться. Горчичного цвета рубашка, джемпер и черные брюки. Непреодолимое желание большой дозы кофеина ведет его на кухню, но по пути туда Женя замечает, что в гостиной уже горит свет и дверь слегка приоткрыта. Макс тоже встал.

Евгений останавливается напротив входной двери в свою гостиную, наблюдая как Макс, лежа на полу, поднимает вытянутую левую ногу и несколько секунд удерживает ее на весу. Затем матерится и опускает. Через несколько секунд вновь поднимает и отводит чуть в сторону, все так же держа на весу. Он все-таки решил заняться лечебной гимнастикой. Женя слегка улыбается.

– Доброе утро. Как бедро? – Интересуется он, отвлекаясь от безмолвного созерцания и опираясь плечом о дверной косяк. Макс переводит на него взгляд.

– Доброе. Терпимо. – Выдыхает, опуская ногу. Без привычных нагрузок левая нога сейчас устает сильнее и быстрее, но растягивать «удовольствие» хождения на костылях ему совершенно не хочется, поэтому Макс, во что бы то ни стало, нацелился поскорее от них избавится. Его раздражает собственная медлительность и неполноценность. Ужасно раздражает. – Блин!

Нога начинает сильно дрожать и Макс с выдохом опускает ее на пол. Мышцы все еще слишком слабые. Женя несколько секунд думает и заходит в комнату. Опускается на колени рядом с ним.

– Давай помогу.

Максим настороженно наблюдает, как Женя приподнимает его левую ногу, одной рукой обхватывая за щиколотку, а другую пропуская под колено и вынуждая согнуть ее. Всего лишь легкое надавливание, но ощутимое даже сквозь джинсовую материю. Макс пытается не реагировать на это ощущение и послушно сгибает. Но «пытаться» и «не реагировать», особенно утром для него не одно и то же.

– Не больно?

– Нет.

Повторив это несколько раз. Женя заводит ее, опирая на колено согнутой правой ноги. Макс поворачивает полусогнутую больную ногу по очереди наружу и внутрь. От нагрузки икры начинает сводить судорогой и Максим, выругавшись, морщится от болезненных ощущений, машинально накрывая ногу рукой и пытаясь сдавить то место, которое сейчас буквально выворачивает наизнанку.

– Макс?

– Судорога… – Шипит Максим.

– Давай сюда. – Женя тянется к ноге, чтобы вернуть ее в исходное положение, но Макс его останавливает.

– Не трогай! Сейчас само пройдет.

– Ладно, мучайся. – Женя складывает руки на груди, наблюдая как Макс закусывает губу и ожидая, когда тот все-таки сдастся. Но очевидно в случае с Максом ждать придется долго. До чего же упертый. Женя не выдерживает первым и, качая головой, с усилием отцепляет руку Макса от его ноги. Никаких резких и маховых движений Максиму делать категорически нельзя, поэтому Женя аккуратно возвращает ногу в выпрямленное состояние, массируя ее.

– Здесь?

– Угу. – Макс все еще морщится, уже не сопротивляясь – слишком паскудное ощущение. Он напрягает мышцы, пытаясь облегчить боль.

– Макс, расслабь ногу. – Надавливая сильнее.

– Не могу.

– Через «не могу».

Когда боль понемногу начинает проходить, а мышцы полностью расслабляются, приходит очередь напрягаться самого Макса в ответ на прикосновения Жени. В них нет ничего сверх меры, врач в больнице делал все то же самое, только почему-то тогда Макс вообще на это не обращал внимания. С ним явно что-то не так. И это уже не смутное подозрение, а мысль, с которой он просыпается и засыпает почти каждый день. Пальцы Жени перемещаются чуть выше, надавливают чуть сильнее. Еще выше. В какой-то момент на эти ощущения накладываются те, что снятся Максиму с определенной периодичностью и короткий импульс от пальцев Жени пробегает под кожей, теряясь в паху. Макса накрывает паническая испарина. Он сглатывает и переводит взгляд на лицо Жени. Сосредоточенное. Тот не смотрит на него, все так же разминая ногу.