Текст книги "Туманная радуга. Том 2 (СИ)"
Автор книги: Ксения Бугрим
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 38 страниц)
Энтропия
На следующий день, на большой перемене, Вероника решила собрать всех своих подруг в столовой. Все произошло спонтанно. В ее голове просто появилась мысль, что неплохо бы было подружить Иру, Зинаиду и Лену. Оказавшись все вместе за одним столом, девушки почувствовали некоторое замешательство, потому что Вероника не предупредила о своей затее ни одну из них. Она надеялась, что разговор завяжется как-то сам по себе, но этого не произошло. Зинаида неодобрительно поглядывала на Лену, та разглядывала стол, а Ира молча ела свой суп. Все попытки Вероники разговорить подруг заканчивались их невнятным мычанием и угуканьем. Ей ничего не оставалось, кроме как признать свое поражение и тоже замолчать.
Когда все почти закончили есть, у Зинаиды зазвонил телефон. По мелодии звонка Вероника поняла, что это Анхель. Подруга поставила на него песню из какого-то многосерийного аниме. Лена сразу же узнала мелодию и, когда Зинаида закончила разговор, спросила, видела ли та последнюю серию.
– Так на нее же еще нет субтитров, – настороженно ответила Зинаида. – Она только вчера вышла в оригинале.
– А я не удержалась и посмотрела на японском сайте.
– Без перевода что ли?
– Ну да. Там тако-ое!!
С лица Зинаиды резко спала вся неприязнь, а голос лишился прежнего холодка:
– Ой, молчи! – замахала она руками. – Не смей рассказывать!
– Да не буду, не буду. Завтра выйдет перевод, сама все увидишь. Я скажу только одно: такого финала не ожидал никто! Я потом всю ночь уснуть не могла!
Зинаида закусила нижнюю губу. На ее лице играла смесь досады и предвкушения. Было очевидно, что ей не терпится поскорее все узнать.
– Ну она его хотя бы простила? Да ведь??
– Ничего не скажу! Потерпи немного, иначе будет не так интересно.
– Ладно, а тот придурок с рыжими патлами…
Лена не дала ей договорить:
– Тебя он тоже бесит? Блин, я думала, он нравится всем, кроме меня!
– Бесит? Да я еле сдерживаюсь, чтобы не запульнуть чем-нибудь в монитор, когда вижу его рожу. Надеюсь, кто-нибудь убил его в последней серии. Убил же?
– Ничего я не скажу, – повторила Лена, – ты должна сама это увидеть. Уверяю тебя, ожидание того стоит. А еще знаешь что?
– Что??
– Походу, они таки сделают четвертый сезон!
– Да ла-адно??
– Ага, об этом написано на официальном сайте.
Ира и Вероника переводили взгляд с одной девушки на другую, мало что понимая из их разговора. Было ясно только одно: идея передружить всех девчонок друг с другом оказалась не такой уж безнадежной.
Больше всего за каникулы Вероника соскучилась по лекциям Леонида Вениаминовича. Она даже пританцовывала перед Леной в нетерпении, пока они вместе с остальными учениками ждали профессора возле кабинета.
– Старков пялится на твою задницу, – одними губами произнесла подруга.
– Да иди ты? – от удивления Вероника перестала пританцовывать и встала как вкопанная.
– Говорю тебе. Сидит и краем глаза разглядывает тебя.
– Я думала, он спит. – Она прислонилась к стене рядом с подругой и посмотрела на Старкова, который сидел на корточках у стены напротив. Его глаза действительно были закрыты.
– Сейчас да. Чего ему еще делать? Ты ж перестала вилять перед ним задницей.
– Ничего я не виляла! Я даже забыла, что он там сидит!
– Да знаю я, знаю. Просто подтруниваю над тобой. Не кипишуй. Кстати, сегодня с утра я видела, как они с Алиевой поздоровались друг с другом на улице, а потом пошли каждый по отдельности.
– И что с того?
– А то, что между ними – уже точно все. Если бы они скандалили или игнорировали друг друга, это бы означало, что им не все равно. А они вполне мило здороваются друг с дружкой, как старые знакомые. Это финал. – Лена замолчала и внимательно оглядела спящего Игоря. Затем добавила: – Не, ну Лерка его хотя бы в порядок привела. Был парень ни рыба ни мясо, а сейчас, гляди, ничего такой. Интересный.
Вероника сдвинула брови к переносице:
– Опять сватаешь его мне?
– Ничего я не сватаю, просто говорю. Если хочешь знать мое мнение, тебе никто не подходит лучше Ханина.
– Ханин – козел, каких поискать. Я уже тебе говорила.
– Вот именно поэтому я и поставила тебя в известность, что Старков пялился на твой зад. Вдруг это тебя порадует, откуда мне знать?
– Лена, ты начинаешь все чаще напоминать мне Чумакову, – улыбнулась Вероника. – Вы с ней два сапога пара.
– Я рада, что ты нас познакомила. Знаешь, меня всегда восхищала ее прямолинейность. Из-за этого многие ее терпеть не могут. Прямо как меня. Разница лишь в том, что я обычно слышу гадости в лицо, а о ней говорят плохо только за спиной.
– Понимаю. До знакомства с ней я тоже слышала о себе кучу гадостей. А теперь мне осмеливаются грубить напрямую, только если она не рядом. Что ни говори, а дружба с Зиной сопровождается кучей привилегий. Хотя, я думаю, ты и так скоро перестанешь сталкиваться с неприятными высказываниями в свой адрес. Теперь все парни рассматривают тебя не как объект для травли, а совсем в другом контексте. Противно наблюдать, как быстро они забыли обо всем, что тебе сделали…
– И не говори. Я к доске не могу спокойно выйти. Раньше они кричали мне вслед: «фу!», а сейчас пялятся на мою задницу или грудь. Особенно Брагин. Тот вообще сошел с ума. Проходу не дает, отпускает сальные шуточки и делает непристойные предложения одно хуже другого. Мерзкий черт. Самые приличные парни в нашем классе – это Цацынский и Егай. Первый просто молчит, и на том спасибо, а второй… Знаешь, мне кажется, он специально подкалывает наших парней, когда они говорят обо мне. Даже не знаю, как это объяснить. Такое ощущение, что он меня понимает и сочувствует. Он издевается над ними и одновременно делает мне комплименты. Все они, конечно, весьма сомнительного толка, но я уверена, что он и это делает специально. Как бы говорит с остальными на их языке, чтобы те лучше понимали, что к чему. По-моему, Егай на моей стороне. Или же мне просто кажется.
– Тебе не кажется. Так оно и есть. Только умоляю, не влюбись в него. – Поняв, что это звучит как-то двусмысленно, Вероника поспешила добавить: – У него ж там девушка в Голландии, ни на кого другого он даже не смотрит.
– Да я как-то не собиралась влюбляться. Сдался он мне. Говорю ж: мне нужен какой-нибудь чокнутый анимешник с длинными патлами. Никто другой меня просто не поймет.
К ним вдруг приблизился Сергей, который только что спустился из столовой.
– Классно выглядишь сегодня, – обратился он к Лене.
– Ага, – равнодушно бросила та. Но Сергей не спешил уходить, видимо ожидая от нее более развернутой реакции на его комплимент. Лена вопросительно выгнула бровь: – Что-то еще, Мамонов?
– Да нет, просто задумался. Не каждый день увидишь такое преображение. За такую девушку можно и подраться. Все, теперь ухожу.
Он отошел к противоположной стене и, прислонившись к ней спиной, принялся сверлить Лену взглядом. Веронику при этом он полностью игнорировал, как будто даже не заметил ее присутствия. Такое положение дел ее более чем устраивало. Лишь бы не передумал.
– Имбецил, – еле слышно бросила Лена. – Думает, что своим убогим подкатом заставит тебя ревновать. Господи, какие же они все тупые…
Вероника хотела было что-то ответить, но в этот момент появился профессор. Она была так рада его видеть, что тут же обо всем забыла.
– Ура! – закричала она, заставив Старкова подпрыгнуть на месте, а остальных недоуменно на нее посмотреть. – Леонид Вениаминович, здрасьте!
Впрочем, все остальные были рады видеть профессора не меньше. Он, как всегда, был в прекрасном настроении, и эта его добрая энергия передавалась всем ученикам. А еще он каждый раз удивлял всех своими экстравагантными нарядами. Сегодня на нем были новые светло-коричневые ботинки с узорами на носу, черные брюки, рубашка с замысловатой вышивкой на воротнике и модный твидовый пиджак винного цвета. По мнению Вероники, тема сегодняшней лекции, удачно коррелировала с внешним видом профессора, потому как тоже вызывала у нее непонимание и восторг одновременно.
Как всегда, он подошел к названию темы издалека:
– Мы с вами умеем измерять долю темной материи и темной энергии, но при этом у нас нет ни малейшего представления о том, что это такое. Нам известен возраст Вселенной, но мы понятия не имеем, конечна ли она. Мы знаем, как измерить электромагнетизм, ядерные силы и гравитационное притяжение, но все еще не можем объединить их в единую теорию и даже не в курсе, возможно ли это. Мы не знаем, каковы шансы на существование в Млечном Пути иной разумной жизни помимо земной. Только вдумайтесь: мы не в состоянии разобраться даже в нашей собственной Галактике, чего уж говорить о других. Неопределенность – то, что преследует ученых всего мира испокон веков. – Лесин повернулся к доске, взял в руку мел и с каким-то особым трепетом произнес: – «Энтропия». Тема сегодняшней и, как минимум, еще двух ближайших лекций. Кто внимательно меня слушал, тот сможет своими словами объяснить значение данного понятия. Итак, кто готов попробовать?
Вероника заметила плавное движение слева – Старков поднял руку. Ну разумеется. Наверняка он уже об этом читал. Сама она впервые слышала об энтропии, но смогла уловить общий смысл слов профессора, и потому тоже решила поднять руку. Ей просто хотелось попробовать свои силы.
– Роман, пожалуйста. – Лесин кивнул куда-то в сторону дальних парт.
– Ве’оятн, эт то, чт мы еще не можм изме’ить, – раздался голос Погорелова.
– В какой-то степени, – одобрил профессор. – Но послушаем еще версии. Екатерина?
Пока другие отвечали, Вероника успела сформулировать собственную трактовку данного термина, которая показалась ей наиболее точной. Наконец Лесин, не до конца удовлетворенный ответами других, обратил внимание на первые парты.
– Вероника, прошу.
– Энтропия – это количественное выражение отсутствия информации, степень неопределенности, то, сколько нам не известно, – отчеканила она, только что заученную в уме формулировку.
Лесин еле заметно улыбнулся и перевел взгляд на остальной класс:
– Есть еще варианты? Игорь, я вижу, вы опустили руку. Согласны с предыдущим ответом?
– Да, вполне, – кивнул Старков.
От удивления брови Вероники поползли вверх. С каких это пор Старков «вполне» с ней согласен?
– Вы все оказались правы, – обратился профессор к классу, – но Вероника действительно дала наиболее точный и емкий ответ. Термин энтропии применим не только по отношению к астрофизике и физике в целом, но и к другим точным наукам. Впервые он был введен в качестве функции состояния термодинамической системы…
Вероника впервые подумала, что теперь она, как минимум, не хуже всех остальных учеников, находящихся в аудитории. Это было то самое ощущение, к которому она стремилась с самого начала. И вот сейчас это наконец стало явью. Внутри нее все ликовало.
***
Начиная с пятницы, Вероника начала замечать некоторые странности в поведении Старкова. Было не известно, что послужило тому катализатором, но на большой перемене он вдруг остановился напротив нее посреди лестницы и, уставившись куда-то в район ее груди, произнес:
– Круто. Только сейчас заметил.
– Э-э, что круто?
– Твоя кофта. – Кивком он указал на Звезду Смерти, изображенную на ее толстовке.
– А. Спасибо, мне она тоже нравится.
Но на этом диалог почему-то не закончился.
– Какой твой любимый эпизод? – поинтересовался Старков, когда девушка уже собиралась пройти мимо.
– Э-э, ну… – пробормотала она, – самый любимый – четвертый.
– Странно.
– Что странно?
– Я думал, ты скажешь «первый» или «третий».
В ответ Вероника лишь пожала плечами. Она была совершенно сбита с толку.
– Мой – тоже четвертый, – сказал Старков.
Затем он поднял ладонь в знак прощания и продолжил спуск.
– Ну и дела, – пробормотала она, но Игорь уже не мог ее слышать.
Еще до начала весенних каникул Вероника носила эту толстовку, подаренную ей мистером Икс, практически каждый день. Старков видел ее сотни раз, но почему-то только сейчас заметил, что на ней изображено. Все это было странновато, но не настолько, чтобы тратить время на размышления. По-настоящему задуматься девушку заставило последующее поведение Игоря. Если раньше он вообще никак не реагировал, когда она проходила мимо, то сейчас начал откровенно демонстрировать свой интерес. Делал он это так, как будто хотел, чтобы она поскорее это заметила. Пристально смотрел, провожал взглядом, нередко оборачивался вслед, о чем сразу же докладывали бдительные подруги. При этом, его ничуть не смущало, когда их взгляды встречались в моменты его разглядываний. Он так и продолжал смотреть, вынуждая Веронику отвернуться первой.
Старков явно был заинтересован, но что конкретно ему нужно, оставалось только гадать. Еще вчера он не замечал ее ни в коридорах школы, ни на факультативе по физике, где она сидела всего лишь в метре от него. Что такого могло произойти за один день, чтобы его поведение в корне изменилось? Неужто ее удачное определение энтропии?
Зинаида и Лена предположили, что отношения с Лерой Алиевой могли заставить его пересмотреть взгляды на девушек. Возможно, между этими двумя произошло нечто большее, чем одни лишь невинные поцелуи. А если теперь Игорь – не просто ботаник, а парень с опытом, то его мышление не могло не измениться. Он смекнул, что проводить время с девушками бывает куда более приятнее, чем с книгами по физике. Это предположение всерьез обеспокоило Иру, которая теперь не доверяла всем парням в целом.
– Он уже не выглядит достаточно благонадежно, – заявила она Веронике. – И если старому Старкову я бы вполне смогла тебя доверить, то сейчас он вызывает серьезные опасения. Советую держаться от него подальше, Верон. Ты создана для любви, а не для того, чтобы какой-то там Игорь мог приятно провести с тобой время.
Ирины переживания были напрасны. Игорь не вызывал у Вероники ничего, кроме обыкновенного любопытства. Но даже если она никогда не узнает причину его странного поведения, это никак ее не расстроит.
Зернышки попкорна
Если поведение Игоря Старкова не вызывало у Вероники никаких опасений, то назойливость другого парня уже начинала понемногу ее тревожить. Этим парнем был Сергей Мамонов с факультатива, чью фамилию Вероника узнала благодаря Лене. Подруга была права: судя по всему, Мамонов, осознав тщетность своих предыдущих подкатов, решил действовать хитрее. По его мнению, конечно. Начав с минувшего вторника и продолжив в четверг, он целенаправленно подходил к Лене и делал ей комплименты, игнорируя при этом Веронику.
Еще через неделю он продолжил действовать согласно своему коварному плану, но теперь был уже куда более настойчив: звал Лену в кино, кафе, на прогулку и даже на чай к себе домой. Это вызывало у обеих девушек смех, но Мамонов, похоже, искренне верил в скорый успех своей затеи. Опасения он начал вызывать уже под конец месяца, когда наконец понял, что его новая тактика не приносит результатов. Как-то увидев Веронику в коридоре, он подошел к ней и сказал:
– Есть одно дело. Твоя подруга уже несколько раз отказалась пойти со мной в кино. Может, тогда ты пойдешь со мной?
– Спасибо за предложение, но я тоже вынуждена отказаться.
– Это все из-за того, что сначала я пригласил Попову, а не тебя?
– Нет, не из-за этого, – спокойно ответила Вероника.
Она хотела побыстрее от него отделаться, но воспитание не позволяло ей просто взять и уйти. Как назло, рядом не было Зинаиды, которая всегда мастерски плевала на нормы приличия и могла в любой момент покинуть надоедливого собеседника, на ходу бросив свое фирменное «все-давай-пока».
– Ладно, пусть так, не буду спорить. – Мамонов наклонил голову и с идиотским выражением лица начал ее разглядывать. Он был уверен, что попал в точку, и Вероника таки приревновала его к своей подруге. – Какие фильмы тебе нравятся?
– Мамонов, я не пойду с тобой в кино, – повторила она.
– Что тебе мешает? Со Старковым у тебя ничего нет, я узнавал. С другими парнями ты вроде бы тоже не замечена. Если для тебя это так принципиально, то мне не нравится Попова. Я звал ее в кино от скуки. Мне больше нравишься ты.
Вероника почувствовала, что терпение начало ее покидать:
– Да мне по фигу, кто тебе нравится, Мамонов.
– Ага, настолько по фигу, что ты аж бесишься. Думала, я не замечу? Но мне это даже нравится. Девушки так забавно злятся. Особенно когда ревнуют. – Он приблизился к ней на опасное расстояние и указательным пальцем убрал прядь волос с ее лица, заставив отшатнуться. – Почему ты меня боишься? Я не кусаюсь.
Мамонов вновь сократил расстояние между ними, и Веронике ничего не оставалось, кроме как послать его в очень грубой форме. Она была уверена, что после такого он уж точно прекратит свои поползновения в ее сторону, но просчиталась – Сергей стал еще более настойчивым. Если бы не подруги, которые почти всегда находились рядом, он бы вообще не давал ей прохода.
Вероника понятия не имела, что со всем этим делать. Руки он не распускал, гадостей не говорил и в целом вел себя пристойно, так что пожаловаться на него учителям она не могла. А ее активное нежелание с ним общаться только распаляло интерес Мамонова и, похоже, расценивалось им, как некий элемент любовной игры.
Однажды ему удалось поймать удачный момент, когда Вероника оказалась одна. Уроки у старших классов уже кончились, и девушка поднималась в столовую на третий этаж, чтобы пообедать перед факультативом. Лена в тот момент находилась в библиотеке и должна была присоединиться к подруге через несколько минут. Вероника слушала плеер и потому не заметила, что сзади нее кто-то идет. Этим воспользовался Мамонов, который догнал ее и потянул за лямку рюкзака, вынуждая девушку остановиться между вторым и третьим этажом. Вероника вынула наушники и заорала:
– Мамонов, ты меня уже достал! Я не пойду с тобой ни в кино, ни гулять, ни тем более к тебе домой. Я даже не хочу с тобой разговаривать. Сколько еще раз мне нужно это повторить, чтобы ты перестал за мной ходить??
– Хорошо, я понял. А сможешь, глядя мне в глаза, сказать, что больше не хочешь меня видеть?
– Да легко. Я-не-хочу-тебя-видеть, – не открываясь от его зрачков, проговорила она. – Никогда, Мамонов. Так понятнее?
Видимо, Сергей не ожидал такого поворота. Он схватил Веронику за руку и подошел ближе, не позволяя ей уйти. Он не был зол, скорее, ее слова наоборот раззадорили его.
– Если девушка говорит «нет», это значит «да», но позже, – изрек он.
Вдруг ему на плечо опустилась рука. По одному этому жесту Вероника сразу узнала Игоря Старкова. С кошачьей грацией он обошел их по кругу и, остановившись напротив, сказал:
– Мамонов, если девушка говорит тебе «нет», это значит «нет».
– Возможно. Но только не когда в ее глазах при этом читается «да».
Игорь перевел взгляд на Веронику:
– Каспранская, в твоих глазах читается «да»?
– Нет. Он вообще меня достал. Скажи хоть ты ему.
– Ты ее достал, Мамонов. Как удачно сложилось, что я как раз проходил мимо! Иначе ты бы так и не смог во всем разобраться.
– Да уж, спасибо Старков, – вздохнул Мамонов, – умеешь ты появляться в самый неподходящий момент. Каспранская, у тебя еще есть время подумать. Поговорим позже.
– Ты хочешь поговорить с ним позже? – спросил ее Игорь.
Он откровенно веселился, но во всем этом было что-то пугающее. На месте Мамонова Вероника бы уже давно во всю прыть бежала куда подальше. Но тот, кажется, не чувствовал опасных вибраций, витавших в воздухе.
– Нет, не хочу, – сказала она.
– Это сейчас она не хочет, а потом… – Заметив реакцию Игоря, Сергей вдруг остановился. Видимо, до него наконец начало что-то доходить. – Потом…
– Что потом? – почти ласково поинтересовался Игорь, снова положив руку ему на плечо.
– Ничего. Я понял: между вами что-то есть. Так бы сразу и сказали. Не забудьте потом на свадьбу пригласить. – Продолжая бормотать себе под нос, Мамонов наконец удалился.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Вероника. – Я уже не знала, куда от него деться.
– Весна… – Игорь улыбнулся ей своей восхитительной улыбкой, и его лицо сразу же преобразилось.
В его взгляде не было похоти, азарта, самодовольства, ничего такого, что могло бы напугать. В нем читалась лишь искренняя симпатия. Веронике определенно нравилось, как он на нее смотрит, но она все равно ничего к нему не испытывала. Зато стоило Ханину просто пройти мимо, как внутри нее все переворачивалось. Ей было это отвратительно, и она ненавидела себя за слабость, но все попытки его забыть оказывались тщетны. Она находила силы лишь притворяться, что ей все равно. Но при этом не знала, как надолго ее хватит.
Тимур не собирался оставлять ее в покое. Он вел себя как ни в чем не бывало и очевидно не чувствовал ни капли вины за свои измены. Он здоровался, справлялся о ее делах, мог начать рассказывать какую-нибудь смешную историю, просто следуя за ней из пункта А в пункт Б. И она знала, что он не остановится и не замолчит, пока она не зайдет в кабинет.
Как назло, Зинаида все чаще стала лениться и потому отсиживалась в классе, когда Веронике нужно было куда-то сходить. Это наводило на серьезные подозрения, что подруга намеренно потакает Тимуру в его стремлениях, даже будучи в курсе его измен и вранья. Наверняка здесь не обошлось без влияния Анхеля.
Однажды Росомаха попросила Веронику отнести горшок с фикусом в ее кабинет. Тимур не заставил себя ждать. Как всегда, без спросу, он забрал у девушки ее ношу и сказал:
– Так куда, говоришь, мы идем?
– В кабинет английского, – вздохнула она.
И так было каждый раз. У нее просто не было сил с ним скандалить. Вся ее энергия уходила на то, чтобы изображать равнодушие и сохранять на лице маску безразличия. Все это очень изматывало и, похоже, не слишком-то работало. Тимур все равно видел истинное положение дел и наверняка про себя смеялся над ее жалкими попытками, понимая, что еще немного – и она окончательно сдастся.
Казалось, все вокруг были на его стороне. Зная, что девушка удалила его из списка контактов и заблокировала все неизвестные номера, Тимур начал писать ей эсэмэски с телефонов ее одноклассников. Как ему удалось их уговорить? Вероника даже не сомневалась, что легко. Ханин всегда умел очаровывать людей, и те охотно ему помогали. Смысл всех его посланий сводился к тому, что он не изменял ей в этом году и поэтому, в связи с отсутствием состава преступления, они снова должны быть вместе. Разумеется, он удалял каждое сообщение сразу после его отправки, так что владельцы телефонов могли только гадать, в чем дело. Вероника ничего не отвечала, но с каждым новым сообщением чувствовала себя все беспомощней.
Апофеозом всего стало появление Тимура на факультативе по физике. И какое это было появление! Его позвал сам Лесин, предварительно сообщив классу, что теперь их станет на одного больше. Дверь открылась, и Ханин зашел в кабинет, одарив всех присутствующих своей сияющей улыбкой. Профессор положил ему руку на плечо и произнес:
– Для тех, кто не знает, уточню: этот ученик вместе со всеми сдавал общешкольную контрольную по физике и по ее итогам попал в число лучших, а на прошлой неделе блестяще справился с тестированием. Так что прошу любить и жаловать! Тимур, надеюсь, вам у нас понравится.
– Мне уже у вас нравится, профессор, – заверил хитрец, подмигивая Веронике. – Спасибо, что согласились дать мне шанс. Я использую его по максимуму.
– Уж не подведите, – с лукавой улыбкой проговорил Леонид Вениаминович.
Создавалось впечатление, что эти двое говорят о чем-то конкретном, известном только им двоим. Если Ханину удалось переманить на свою сторону даже такого уважаемого и думающего человека, как Лесин, то этот мир точно сошел с ума.
Размышления Вероники прервала записка от Лены, которую та к ней пододвинула: «Пока ты пялилась на Ханина, Старков пялился на тебя».
– Я не пялилась! – шепотом возмутилась девушка.
– Пялилась! Ты бы видела себя со стороны!
Лена взяла листок и сделала в нем новую запись: «Старков опечален. Посмотри влево – увидишь грустную физиономию».
Вероника повернулась в сторону Игоря. Тот выглядел как и всегда.
«Обычная у него физиономия!» – написала она.
– Да уж, наблюдательность – явно не твой конек, – шепнула подруга, пользуясь тем, что профессор отвернулся к доске. – Ну ничего. Я буду твоими глазами в этой истории.
«Сумасшедшая!» – написала ей Вероника.
На протяжении всей лекции Тимур был сверхактивен. Высказывал свое мнение, участвовал в дискуссиях и даже задавал дополнительные вопросы. Было не понятно, как вообще можно иметь какое-то мнение по темам, выходящим далеко за пределы школьной программы, если ты ни разу до этого не посещал факультативные занятия? Но Тимуру каким-то чудесным образом удавалось отвечать верно на большинство вопросов профессора.
За время занятия аромат его парфюма распространился по всей аудитории. Лена заверила, что ничего не чувствует, но Вероника буквально задыхалась от этого запаха. Мысли ее путались, она никак не могла сосредоточиться на словах Лесина. Это начинало злить. Какого черта Ханин себе позволяет? Зачем он пришел сюда? Этот факультатив оставался единственным островком спокойствия, где можно было получать знания и проявлять себя, не отвлекаясь на посторонние раздражители. А сейчас Тимур решил лишить Веронику даже этого!
Из-за факультатива ему теперь придется оставаться голодным каждый вторник, потому что по вторникам у него тренировки. Раньше он успевал зайти домой и пообедать, но сейчас ему придется бежать на стадион сразу после школы. И это при том, что он никогда не изъявлял желания посещать дополнительные занятия. Вероника даже не сомневалась, что любовью здесь и не пахло. На подобные жертвы Тимур мог пойти исключительно ради одного – затащить очередную непокорную жертву в свою постель. После этого миссия считалась бы выполненной, а девушка, сдавшая свое сердце ему на растерзание, была бы отправлена в утиль.
За пару минут до звонка Вероника была вне себя от бешенства. Она догнала мерзавца в раздевалке и решила без предисловий высказать все, что о нем думала:
– Какого черта ты везде меня преследуешь?? Мы оба знаем, что тебе плевать на этот факультатив, и ты приперся на него только для того, чтобы позлить меня! Тебе не надоел этот цирк, а? Ханин, запомни, я никогда больше не стану иметь никаких дел с таким человеком, как ты!
Начало ее монолога Тимур воспринял с каким-то веселым спокойствием. Он просто насмешливо взирал на нее сверху вниз, а с его лица не сходила самодовольная ухмылка. Вероника почувствовала, что от его невозмутимости в ее голове начинает что-то взрываться. Как зернышки попкорна, которые запихнули в микроволновку на максимальной мощности.
Она окончательно вышла из себя. В ней играла злость и многочисленные обиды, успевшие накопиться за долгое время.
– Я вижу, тебе смешно. Может, мне стоит быть более откровенной? Окей, как скажешь! Ты отвратителен мне во всех смыслах. Это правда. Я хочу, чтобы ты перестал за мной ходить, слать эти дебильные эсэмэски, чтобы ты вообще забыл о моем существовании. И, если хочешь знать, я все чаще мечтаю, чтобы ты куда-нибудь исчез. Как будто Тимур Ханин просто всем здесь померещился. Без него этот мир стал бы намного лучше. По крайней мере, для меня.
Она тут же пожалела о сказанном, но было уже поздно. С лица Тимура разом спала вся его насмешливость. Он подошел чуть ближе и, сделав глубокий вздох, проговорил:
– Все это, конечно, здорово, Каспранская, но мир не крутится вокруг тебя одной. Наверное, ты удивишься, но мои поступки тоже могут быть никак с не связаны с твоей персоной. Тебе никогда не приходило это в голову?
– Да плевать мне, с чем там связаны твои поступки. Все равно еще немного – и настанут те дивные три месяца, которые избавят меня от лицезрения твоей физиономии. И это будут лучшие летние каникулы в моей жизни, даже не сомневаюсь.
Развернувшись в противоположную сторону, Вероника чуть не врезалась в Игоря Старкова, который с озадаченным выражением лица застегивал куртку. Она не знала, как много он слышал, да это было и неважно.
Всю дорогу до остановки ее колотило от холода, хотя на улице был разгар весны. Ей было плохо от тех ужасных слов, которые она сказала Тимуру, но вместе с этим в ее душе проснулась надежда, что после такого он наконец от нее отстанет.
